Писания про Юного мага

Добывать удобрение, разводить его водой, отмерять нужное количество крохотной леечкой, которую такие же, как гномишка, фермеры по неволе, уже давно ехидно прозвали «чайничком», и караулить огород, в котором наливались желтым волшебные тыквы, оказалось совсем не так весело, как ей думалось вначале. В тот проклятущий день, когда она решила купить семена у какого-то ненормального колдуна на рынке Гирана, идея вырастить волшебные тыквы казалась гномишке просто великолепной. Дядька спорить с ней не стал, похлопал по плечу и посоветовал найти для тыквы место поукромнее. Но Марусенька его сперва не послушалась. Думала, он так шутит. Когда первые плети с зелеными тыковками сжевал у нее на глазах огромный медведь, гномишка перебралась под стены Гирана. Но там ее огород быстро привлек пару более разумных любителей легкой добычи. В последнее время разбойники обнаглели совершенно! Конечно, гномишке пришлось уступить двум амбалам со светящимися зачарованными мечами. Даже не просто уступить, а покинуть поле боя без всякого достоинства. Попросту - сбежать как можно быстрее.

Нынешнюю полянку пока не обнаружил никто. Но и сама огородница боялась покидать укромное место - чтобы не навести на тыковки очередных мародеров. Ночевала тут же в кустах, жевала сушеное мясо и пила воду из ручья. Фермерская жизнь ей совершенно не понравилась, хотя на этот раз тыквы выросли приличные, и даже начали испускать по ночам мягкое сияние, показывающее, что плоды накапливают магию и скоро созреют.

Эта проблема тоже требовала решения. Разбить такую тыкву в одиночку Марусенька не могла, а друзья почему-то не отзывались, хотя она отправила им уже три магических письма, исчерпав свой запас кристаллов. Гномишка то злилась, то обижалась до слез, то тревожилась: вдруг что-то случилось с ними, пока она тут торчит?

Практичная Марусенька прикидывала, удастся ли ей быстро добежать если не до города, то хотя бы до тракта, и там найти помощников. Конечно, можно вместо помощи напороться снова на грабеж, но что же делать? Видимо, придется рисковать.

Гномишка проверила припрятанный в кустах кампан. Блескучая бронзовая штуковина не раз привлекала непрошенных гостей и любопытных, покуда ее удалось дотащить до этой долинки. Кампан был ровно вдвое выше Марусеньки и ей никак не удавалось замотать его в шкуры достаточно плотно, что бы он перестал звенеть. Так и топала по обочине, будто заблудившаяся овца, настороженно оглядываясь. В горах гномишка поскорее засунула кампан в кусты и забросала сеном.

Обходя бахчу по дуге, гномишка прикинула, что первая тыква созреет, видимо, в ближайшие часы. Ну а раз так, то стоит сделать наиболее полезное на данный момент дело: лечь и поспать, наконец. От пригляда за огородом в пол-глаза и урывочной охоты в сумерках ради драгоценного удобрения, Марусенька постоянно чувствовала себя сонной. Не долго думая, она заползла в прохладную гущу кустов и устроилась рядом с кампаном.

Разбудило гномишку гулкое сотрясение почвы, приближавшееся в сумерках к полянке. Выглянув из-за ветвей, Марусенька увидела чудовищного кабана, ломившегося напрямик, сметая на своем пути не только кусты и молодые деревца, но и валуны.

«Учуял тыквы!» - горесно подумала незадачливая огородница, прикидывая, удастся ли отвлечь тварюгу парой ударов на себя и затем увести ее подальше, за перевал. Быть может, тогда тыквы уцелеют.

Но кабан злобно фыркнул и устремился прямо к гномишке, игнорируя золотистые, мягко светящиеся плоды. Его явно привлек не запах овощей. Марусенька взвизгнула и, петляя, помчалась прочь. С перепугу она чуть не влетела в узкий тупик меж скальных плит, но в последний момент извернулась и проскочила мимо, едва не ободрав бок о неимоверно жесткую шкуру монстра. Кабан щелкнул челюстями, словно голодный дракон и издал противный визгливый рев. Марусенька не выдержала и завопила во все горло, уже не раздумывая, привлечет она помощь или худшую беду. Ветки хлестали ее по лицу, и гномка не сразу сообразила, что доспех и шлем остались лежать под кустами, а в руках у нее вместо боевого топора - проклятущий големский кампан.

В таком виде, потная, расцарапанная, в застиранных обносках, из которых она уже пару лет как выросла, да еще с дурацким колоколом на палке, Марусенька и влетела в группу путешественников, спокойно двигавшихся по дороге меж холмов. Но ей было не до политесов.

Срывающимся от недавнего визга голосом, Марусенька прохрипела:

- Спасите! - и храбро попыталась огреть кабана кампаном. Колокол гулко зазвенел, кабан яростно взвыл, роя землю передним копытом. Чьи-то мечи сверкнули слева и справа, и

Марусенька, пережив миг смертельного ужаса, осознала, что спасена. Вокруг нее раздавались удары, хрипло дышали бойцы, а ее саму кто-то выудил из свалки буквально за шкирку, оттащив к дальней обочине дороги. Все было закончено в считанные секунды. Кабан, посвечивая синим, растаял в воздухе, а недавние спасители подошли к гномишке, весьма настороженно ее разглядывая.

Марусенька различила в сумерках двух темных эльфов, двух гномов и одного светлого эльфа. Вид у них был необычный - загорелые, обветренные лица, выцветшие одежды и новенькое оружие в руках. Разбойники? Наемники? Мародеры? �ли просто воины, после полосы неудач поймавшие фортуну за хвост и первым делом, разумеется, обновившие свои главные орудия труда - мечи и секиры?

- Ну и что это за явление природы? - ехидно поинтересовалась высокая эльфийка с парными мечами в руках.

- По-моему, обычный фермер, еще не оболваненный окончательно. - пожал плечами очень похожий на нее темный эльф.

- Ну, эта… - прокашлялся тот гном, что был чуток повыше. - Пущай топает себе, убогая.

Угораздило же девку, а на вид вроде умненькая…

- Погоди-ка! - отодвинул ее второй гном. - Я ее видел в Сердце Гор!

- Ясное дело, видел. - вздохнул первый. - Все мы там родились, да только разными тоннелями потом пошли.

- Да помолчи ты, Вок, - отмахнулся второй. - Зашугал девушку, слова сказать не даешь.

Он приблизился к Марусеньке, которая теперь очень остро осознала, как она выглядит в глазах незнакомцев. Одета в тряпье, морда красная, рот раззявлен, слезы-сопли, да еще кампан в руках - не только за отупевшего фермера-пахаря можно принять, но и за магического болванчика. Сейчас как врежут, да и бросят в канаву, как последнее дерьмо!

- Ты отдышись. - довольно мягко сказал второй гном, присаживаясь перед ней на корточки. - Не бойся! Кивни, если можешь говорить, ладно?

Его брат - сходство было очевидным - фыркнул в бороду. Эльфы переглянулись между собой - сначала девушка со своим братом, потом со светленьким. Что за компания родственничков бродит тут почти по ночам?

- Я… могу! - с обидой воскликнула Марусенька. Она-то прекрасно понимала, с какой презрительной жальстью гномы относятся к докатившимся до наемного пахарства сородичам.

- � я не пахарь никакой вовсе! Я просто тут… доспех сняла, а кабан как выскочит…

- Думаю, - вмешался светлый эльф с улыбкой. - Мы имеем дело с фермером нового типа. Вы не слышали о чокнутом маге Ахуроне и его семенах?

- Слыхали, как же! - пожал плечами первый гном по имени Вок. - Только это ж какая трата времени зряшная! Ты, малая, тыквы растишь, что ли? А как разбивать будешь? Одна же не справишься.!

- Я… они. - Марусенька смутилась. - Они светятся уже. Я подумала - так может кто поможет? А тут кабан… Ой! Вдруг там еще кто… - она не договорив бросилась бежать вверх по тропинке.

Сзади затопотали ноги ее спасителей.

- Не торопись так! - пропыхтел на бегу второй гном. - Я спросить хотел у тебя.

- Ну спроси! - согласилась Марусенька, не снижая скорости.

- Ты такую Миту в Школе на встречала?

- Митку? Ой, да мы с ней… А ты ее откуда знаешь? - радостно развернулась к гному Марусенька. Гном врезался в нее и покатился по крутому склону, как подрубленный. Гномишка в три прыжка догнала его, недоумевая, что случилось с крепким по виду бойцом, поймала за пояс и изо всех сил уперлась пятками во влажную землю. Подбежавшие товарищи помогли тому подняться на ноги.

- Ну что ж ты, Седди! - огорченно вздохнул Вок, отряхая брата.

- Седди? Вок? Так вы братья Миткины! - воскликнула Марусенька, переводя взгляд с одного гнома на другого.

- В точности, малая, так оно и есть! - кивнул Вок.

- Ну, я это и собирался сказать. - почему-то смущенно согласился с ним Седди.

- Ой, как здорово! - захлопала в ладоши гномишка. - А Митка сейчас где? Она же собиралась с вашим караваном отправиться куда-то на юг.

- Сгорел наш караван. - мрачно ответил Вок. - А Мита ничего, здорова. Они нас у гусятников ждут. Ну да мы с хорошими новостями.

- � с товаром, и с наваром. - усмехнулся Седди. -Да ты веди нас к огороду-то, поболтать успеем.

- Действительно. - кивнул светлый эльф. - Как я слышал, тыквы чаще созревают по ночам, так что мы рискуем опоздать.

� все двинулись за огородницей, уверенно пробиравшейся через заросшие кустами овраги и каменистые взгорки в середину гряды холмов. Наконец, в свете ярких звезд и зеленоватой колдовской Луны, смотрящей на землю бездонным провалом своего глаза, перед ними возникла полянка с круглыми сферами, испускающими слабый свет.

- О! Вовремя мы! - деловито высказался Седди. - Дай-ка мне штуковину, девочка! - он протянул руку за кампаном. Марусенька, собиравшаяся возмущенно отдернуть свое орудие от чужих рук, смутилась и безмолвно вручила гному колокол.

Она вдруг разглядела, что под широкой штаниной кольчужных штанов прячется искусно вырезанный из неизвестного дерева протез. Цепкий взор гномки, с детства поднаторевшей в различных ремеслах, различил даже следы резца и искусно прикрепленный вместо ступни латный башмак. Сердце стукнуло невпопад - что такого стряслось с семьей школьнгой подружки Миты? Караванщики считались благополучной профессией, риск нарваться на неприятности у кочевых торговцев невелик: в тех местах, куда их ведут окольные тропы, лихие разбойники водятся редко. А если и занесет каких лихоимцев, то в караване обычно достаточно опытных бойцов, да и покупатели, случись они по близости, торговцев в обиду не дадут.

Седди… Сеодор, кажется, полностью. Он был младшим из братьев, и Марусенька еще застала его в Школе, выпускником, не обращавшим на них, малявок, никакого внимания. Мита гордилась братом немерянно, а Марусе в то время было гораздо интереснее дразнить Турона, чем присматриваться к чужим братьям.

- Начали, что ли? - скомандовал Седди-Сеодор и с размаху опустил брякающий кампан на самую крупную тыкву. Марусенька сунулась было вперед, но мечи, секиры и кампан так и замелькали перед ее носом. Поэтому гномишка сочла за благо откопать в кустах свое снаряжение, быстренько переодеться и умыться теплой водой из ведерка, в котором разводила удобрение для волшебного огорода. Взяв в одну руку секиру, а в другую бубенцы, тоже пригодные для разбивания магических тыкв, гномишка более уверенно устремилась к своим помощникам.

Тыква, казалось, вот-вот самым гнусным образом исчезнет, так и не отплатив гномишке за многодневные труды. Она дрожала и делалась временами полупрозрачной, как мираж. Марусенька горесно ойкнула и со всего маху стукнула в круглый бок одновременно секирой и бубенцами. Ораженвая корка лопнула неровными трещинами и едко пахнущяя мякоть забрызгала всех вокруг.

- Фу! - возмущенно завопила эльфийка, брезгливо отряхаясь. - Гадость какая грэнкайнская!

- Не ругайся при ребенке. - в полголоса одернул ее брат.

- Ничего я не ребенок! - рассмеялась Марусенька, бредущая по колено в склизких обломках тыквы и выбирающая из месива дорагоценную добычу. - Я уже Школу окончила и теперь полноправный кузнец, вот!

- Вон еще свиток под коркой. - направлял ее Седди. - � вот какой-то пузырек!

Добыча оказалась не так велика, как мечталось Марусеньке. Гномка старалась не показывать разочарования, и поэтому перевела разговор на возобновление знакомства. Запомнив все мудреные эльфийские имена, выслушав трагическую историю каравана и небывалый рассказ о морском путешествии, она, не желая уступать пальму первенства, подробно рассказала о своем участии в Преобразовании. По окончании ее рассказа эльфы снова принялись переглядываться и кивать со значением.

Вокан, осматривавший остальные тыквы, заявил, что следующая созреет уже через несколько минут. Марусенька предложила помощникам умыться, что все с удовольствием и сделали. Остатки тыквы медленно растаяли, но едкий запах остался.

- Ну и воняет же эта магия! - потер свой крупный нос Седди. - А тебя, значит, Марусенькой кличут? - совершенно некстати продолжил он. - Буду знать, стало быть. Ежли там письмо написать… вдруг Мита захочет. - тут же поправился он. Гномишка кокетливо покосилась на него. Она осознала, что нравится бородачу, и это было неожиданно приятно. Гораздо приятнее, чем шутливые перепалки с Туроном, и даже приятнее, чем участвовать в таинственных делишках этого долговязого Клайда.

- Давайте, эгей! - закричал Вокан с грядки, и все началось заново. В сумраке мелькало оружие, звенели бубенцы, глухо бряцал кампан. Новая тыква одарила Марусеньку свитком для магического улучшения оружия. Ей очень хотелось его скорее применить к своей секире. Вон, Сонечка уже тройное улучшение себе сделала, а чем Марусенька хуже! Но жадничать при новых знакомых гномка постеснялась. Нужно еще будет предложить им что-нибудь за помощь, все-таки они не только спасли ее от кабана и теперь возятся с тыквами, но и оказались почти друзьями, лучшей подружки братьями да товарищами по каравану.

Так рассуждала Марусенька, устало набрасываясь по команде Вокана на третью тыкву. «Пожалуй, не стоило столько разом сажать!» - мелькнуло у нее в голове.

Шум они подняли неимоверный, так что присоединись к свалке вокруг огорода парочка кабанов, никто бы их и не заметил. Так и пришибли бы сгоряча, словно надоедливых келтиров!

Но когда тыква с влажным хлопком развалислась, оказалось, что сборщики урожая не заметили кое-кого посущественней кабана. По широкой спине Вокана с азартными воплями молотили посохами двое магов - светловолосая человеческая девушка и парнишка-эльф. Оба были одеты в одинаковые робы, но если на девушке темное одеяние сидело как влитое, то на эльфе оно болталось, словно на вешалке. Удары у этой парочки получались слабыми, но гулкими.

Огородников охватило всеобщее оцепенение. � только когда со стороны непрошенных агрессоров появились еще две фигуры - маг в ярко-желтой робе клирика и немолодой гном в доспехе, караванщики схватились за оружие. Но между ними и вновь прибывшими как бронзовое ядро вклинилась Марусенька, размахивающая бубенцами и отчаянно вопящая непонятно кому:

- Свои! Это свои! Не надо!

Пожилой гном ловко выдернул из начинающейся свалки эльфа, а маг в желтом - девушку, и оба одинаковыми движениями запихнули этих забияк себе за спины, приготовившись защищать младших соратников. Караванщики настороженно поводили мечами, не понимая, чего ожидать.

� только Марусенька металась между двумя группками воинов, причитая радостно-испуганно:

- Ой, ой, да это ж Клайд, я вам о нем рассказывала… � дядька мой, Кузьма, стало быть! Дядь, это ж Доникора сынки, караванщика, они мне тут помогают, потому как тыквы поспели а еще кабан напал… Сэйт, это вот Аннарин, он тоже светленький, чего ты сразу посохом-то лупить, как будто заклинания забыл… в смысле, я хотела сказать, не надо с ними драться! А, Вивиан, привет, ты как поживаешь? Это вот Лемвен и Тиэрон, может поздороваетесь все-таки?

Постепенно до всех дошла суть недоразумения. Торопившиеся на помощь к огороднице друзья приняли помощников за разбойников, грабящих ее огород, и сходу ввязались в свалку. В горячке маги помладше, видимо, забыли про заклинания и начали молотить посохами, и только у Кузьмы хватило ума задержать Клайда на минутку, сказав: «Погоди-ка, что-то тут не так…»

Конец ночи выдался шумным и бурным. Тыквы созревали одна за одной, в том порядке, в котором Марусенька их высаживала когда-то. Обе компании перезнакомились, обсудили последние новости, обменялись приветами и защитками на всякий случай, перемазались в липкой оранженой гадости, набили карманы разным барахлом, которое уже не влезало Марусеньке в торбу, сгоняли виновницу торжества пару раз к ручью за свежей водой., чтобы как слелует ополоснуться после полевых работ.

Взошедшее солнце осветило одну-единственную сиротливую тыкву, торчавшую посреди разоренных грядок. Рядом с тыквой, оберегая ее от случайных ударов и толчков, фатальных для магического овоща, спала умаявшаяся вконец Марусенька. Рыжая челка с оранжевыми волокнами тыквы приклеилась ко лбу, и белые семечки украшали бронзовый доспех гномишки.

Клайд хотел разбудить свою неугомонную подружку, но Кузьма с привычно подхватил малышку на руки. Седди, протянувший руки, что бы сделать это самому, покраснел и поспешно занялся сооружением костра.

Когда завтрак был готов, Марусенька уже вновь обрела способность стоять на ногах и молоть язычком без устали.