Писания про Юного мага

Скорее всего, девочка полукровка, и светлая эльфийская родня отдала ее в дом к темной эльфийке до совершеннолетия. Так что если кто и явится сюда, то это еще одна тетя или дядя», - успокаивал он себя, раскланиваясь с Нолдален �анэнн. Но страх в глазах этой дамы, которую не так-то просто напугать, подсказывал Сэйту, что он вовсе не фантазирует. Поэтому он поспешил удалиться как можно скорее, держа в одной руке саквояж Лии, а в другой - ее тонкую теплую руку. - Тетя меня отпустила? - казалось, девушка все еще не верит случившемуся и не понимает, радоваться ей или пугаться. - Ты не бойся, - ласково успокоил ее эльф. - Я увезу тебя в одно хорошее место, где живут добрые люди… и эльфы. Там много книжек и маги часто показывают фокусы. Там тебе будет интересно и никто не станет тебя ругать. - Ладно, - устало кивнула Лия. Ее глаза вдруг стали слипаться, и девушка даже споткнулась пару раз. С сонными глазами она выглядела как трогательный зверек. - Спать хотется, - пожаловалась она. - Ну вот, а собиралась гулять всю ночь, - усмехнулся Сэйт. - М-м… не, всю ночь я не могу, оказывается, - попыталась улыбнуться Лия. Они уже повернули к Драконьей башне. Сэйт молился про себя, чтобы там оказался хоть кто-нибудь знакомый. Ему повезло - молодой всадник, спускающийся по лестнице, как раз прибыл из Гильдии магов с пакетами. Его звали Райан, и Сэйт пару раз лечил его раны после приграничных стычек. - Эх, - с легкой досадой сказал он, выслушав просьбу пресвитера. - Я собирался тут перекусить, если честно. Но если у вас что-то срочное… - Да нет, - смягчился эльф. - Мы можем подождать тебя наверху, возле дракона. Ты только не ужинай до утра, хорошо? - Сэйт подмигнул Райану. - Отлично! - повеселел тот. - За час обернусь! - и парень вприпрыжку помчался по лестнице. Эльф помог Лие подняться на самый верх башни и без страха отворил дверь, за которой отдыхал дракон. Это оказался старик Бриз, у которого чешуя уже много лет отблескивала красными крапинами - отметинами возраста у драконов. - Бриз, хороший ты мой, - почесал эльф мягкую кожу возле заднего рога. - Гоняют тебя по ночам? Дракон только выпустил из ноздрей дым, утробно ворча от удовольствия. - Это Лия, понюхай, - Сэйт обнял девушку за плечи, потому что она жалась в угол подальше от ящера, взирая на него с недоверием. - Я с ней полечу домой, домой, в Гильдию. Ты неси нас осторожно, а то Лия еще никогда не летала, понял? Дракон повернул рогатую голову набок и внимательно посмотрел Лие в глаза. Потом вздохнул и принялся за свой сухой корм. - Ты ему понравилась, - убежденно сказал эльф. - Видишь, как он хвостом крутит? - А может он просто голодный? - робко предположила Лия. Сэйт рассмеялся: - Ну нет, драконов нашим мясом не соблазнить. Мы для этого недостаточно воняем. Чуешь, что он там ест? Лия втянула носом воздух и невольно скривилась. Драконья еда пахла непередаваемой смесью тухлой рыбы и сгнивших пару недель назад овощей. К счастью, в сухом виде брикеты не распространяли этот аромат дальше дюжины шагов. Эльф, посмеиваясь, провел ее к небольшому очагу. Десяток кресел, предназначенных для ночующих на башне гонцов и посыльных, сейчас пустовал. Они с удобством устроились на широких сиденьях, и девушка почти сразу тихонько засопела носом. Сэйт же, привыкший работать по ночам, спать не хотел. Сперва он просто терпеливо ожидал возвращения всадника, затем начал нервничать. Несколько раз он выходил на узкий железный балкон и вглядывался в темноту. Но на улицах по-прежнему сияли фонари, звучала приглушенная музыка из трактиров и пабов, поздние прохожие расходились по домам. Маршировали городские стражники с алебардами. Плечистые орки размашистым шагом пронесли паланкин с задернутыми шторками. Два священника в бело-оранжевых одеяниях с толстыми инкунабулами в руках прошествовали по направлению к Храму. Но Сэйту казалось, что вся эта мирная картина таит в себе скрытую угрозу. Райана не было уже больше часа, а Бриз, хотя и позволяет чесать себя за ухом, не станет слушать чужих команд. Покидать башню было опасно и бессмыслено: если кто-то действительно подкарауливает там Лию, то первым делом они оставят посты у городских ворот и на главных перекрестках. � разыскивать Райана во всех кабачках, пивных, трактирах и харчевнях Адена тоже не было смысла. Вполне возможно, что всадник ужинает не в забегаловке, а в уютном домике какой-нибудь вдовушки. Пресвитер замер у холодных перил, настороженно вслушиваясь в звуки вечернего города. Тревога, казалось, грызла его изнутри, как сердитый зверек. � когда в отдалении над крышами домов взметнулось багровое зарево, а звуки флейт и скрипок расколол звон набата, эльф невольно вздохнул с облегчением. Чутье не подвело его. Кто-то действительно наведался к тетушке Ноли этой ночью. � встречаться с ним девушке, пожалуй, не стоило. Когда в ответ на отказ отдать ему воспитанницу этот некто сразу поджигает дом - есть о чем задуматься. Вряд ли сама Нолдален заметает таким образом следы пребывания Лии в ее доме. Впрочем, Сэйт мало сожалел об этой даме. �х краткое знакомство трудно было назвать приятным. � все же, он надеялся, что женщина осталась в живых. На лестнице раздались торопливые шаги и запаленное дыхание Райана. - Простите, ваше священно… подобие, - как и большинство военных, он слабо разбирался в иерархии церковников разных рас. - Там пожар, кажется… - Тем более, нам нужно торопиться, - нетерпеливо ответил Сэйт. - Прикажи дракону сразу взлететь как можно выше. Я не хочу, чтобы его успели разглядеть. Райан кивнул, вынимая из заплечного мешка рог, какими управляют крылатыми ящерами. Сэйт помог полусонной Лие подняться на платформу и пристегнуть многочисленные ремни. Бриз проворчал что-то своему всаднику и вперевалку вышел из широких ворот на взлетную площадку. Внизу царила суматоха: все, кто не спал в этот час, высыпали на улицы, пытаясь разглядеть, что происходит. Стражи расчищали проезд для огромных бочек с водой. Каждую бочку сопровождали гномы-пожарные с ловкими одноколесными големами. В самом проулке кто-то уже вовсю тушил пламя магией. Сэйт узнал отблески знакомых заклинаний. - Что там? - покосилась на отблески пожара Лия. К счастью, пламя уже сбили и только сполохи магии виднелись в темноте. - Кажется, кто-то колдует, - отозвался Сэйт как можно более ровным голосом. - Дымом пахнет, - пристроив голову со слипающимися глазами на кожаный подлокотник, пробормотала Лия. Видно было, что девушка изо всех сил пытается не заснуть, потому что еще ни разу в жизни не летала на драконе. Но ее голова неуклонно падала на бок, как у сломанной куклы. «Видимо, сказывается привычка в снотворному зелью, - мрачно подумал Сйэт. - �ли еще не вся эта гадость вышла из ее организма». Райан тронул поводья Бриза, указывая тому вверх. Дракон шагнул с башни и тут же начал стремительно набирать высоту, оставаясь со стороны городского парка, где мало кто мог видеть его полет. Аден ушел вниз, как кукольный домик, падающий в пропасть. Фигурки на улицах были еще различимы, и искорки фонарей четко, как на карте, обозначали улицы города. Но вряд ли кто-то смог бы заметить черного дракона на фоне ночного неба. Сэйт успокоенно отвернулся и постарался расслабиться. Тревога внутри него ворочалась еле-еле, царапая коготками неясных догадок. С какой стати он влез во все это? Почему именно сегодня Лия вздумала прицепить к браслету «пуговку»? Кого с таким нетерпением ждала Нолдален? � что за странное томительное предчувствие посетило его на балконе Драконьей башни? Нужно будет обсудить это с Вивиан и рассказать магистру Лежену. Сэйт всматривался в звездное небо над рогатой головой Бриза и задумчиво перебирал в памяти события последних лет. Для долго живущего эльфа это было примерно то же, что для человека вспомнить последние месяцы. С того дня, когда он помог уснуть измученной неожиданной бессоницей Лемвен, Сэйт словно с каждым шагом отдалялся от своих друзей. Это тяготило его, но он не понимал, отчего так происходит. Они немало путешествовали за эти годы, разыскивая разные артефакты, старинные рукописи, освобождая рабов в шахтах и на плантациях, спрятанных на южных архипелагах. Множество приключений, смешных и трагичных, новые знакомства и горькие потери, обучение магии и мучительный выбор пути перед вторым �спытанием: испытанием опытных воинов, дипломированных магов и жрецов, которое друзья проходили один за другим. Сэйт выбрал себе путь пресвитера, стараясь оказаться как можно меньше втянутым в дела эльфийского жречества. Среди народа матери он продолжал оставаться сам по себе - и только в Гильдии магов, среди представителей разных рас, эльф чувствовал себя на своём месте. Вивиан всё совершенствовала свой дар Пророка и умение целителя. Она получила формальное звание Проповедника в Церкви Эйнхазад, позволявшее ей так же редко иметь дело с Главами храмов и всяким официозом, как и Сэйту. Лемвен, продолжая обучаться боевой магии, часто советовалась с Вивиан по поводу целебных эликсиров. Она все еще сомневалась в своем выборе, не зная, как ей поступить. Ее совершенно не привлекали призрачные животные-духи, спутники магов-Вызывающих. Она уже намучалась с попытками вызвать тень-помощника и предпочитала не делать этого без крайней нужды. Но и смертоносная мощь мага-Заклинателя казалась ей не такой манящей, как блеск боевых клинков. Но, сравнивая свое умение с мастерством Эмми и других молодых бойцов, Лемвен честно признавала, что колдовать у нее давно уже получается лучше, чем сражаться. Она готовилась к �спытанию на боевого мага, но делала это словно через силу. Тиэрон переживал за сестру, стараясь по возможности подбадривать ее. Сам он таких сомнений не испытывал, продолжая совершенствовать свои приемы явного и тайного боя на мечах и кинжалах. Второе испытание Тири прошел уже больше года назад. Марусенька, вынужденная заниматься вместе с Сонечкой в основном гномскими ремеслами, порой тренировалась с ним в паре, с сожалением отмечая, насколько темный эльф обогнал ее в этом боевом искусстве за последние годы. Аннарин, давно уже оставивший второе �спытание позади, был озабочен обучением своих бойцов. Часть его отряда примкнула к воинам Гильдии, но остальные продолжали сражаться на восточных территориях, по-прежнему подчиняясь Храму Эйнхазад и верховным жрецам. Поэтому старший брат Сэйта разрывался между двумя группами воинов, помогая и тем, и тем как следует подготовиться к �спытанию и достойно пройти его. Он то и дело уезжал на восток, пропадая там неделями. Каона прошла первое �спытание через год после возвращения из Грации, выбрав боевую магию, а не целительство. Впрочем, никто не удивился этому решению: девочка побывала в стольких стычках и передрягах! Но теперь, после �спытания, ее гораздо больше занимала пара магических кошек, которых она научилась вызывать. Каона возилась с ними часами, порой забывая о тренировках по боевым заклинаниям или защиткам, проводившихся в Гильдии для молодых магов. Рамио то и дело подтрунивал над ней, то неожиданно уверяя, что слышит откуда-то жалобное мяуканье, то подозрительно принюхиваясь, то выпрашивая у Каоны будущих котят в подарок. Хенайна больше занималась разгадкой тайны трех артефактов, чем тренировками. Но все-таки, за компанию с Рорратом, она посещала стрельбище и добилась неплохих успехов в стрельбе из лука. Но при этом эльфийка пока что не собиралась проходить �спытание, отговариваясь отсутствием времени на это. Роррат, который для своего второго �спытания два года назад побывал в Элморе, причем как у орков, так и у гномов, а потом далеко на востоке, уверял ее, что вместе с ним это займет у девушки не больше недели, но Хенайна только сумрачно улыбалась. - Я делаю что-то важное тут, - поясняла она своему добровольному опекуну. - Правда, порой меня охватывает страх, не слишком ли сильно изменится наша жизнь, когда я докопаюсь до истины? Но все равно, я не могу тратить время на выполнение заданий и занятия с мастерами. Прошли свои испытания и Седди с Кузьмой, хотя это и заняло у них почти полгода после возвращения. Кузьма предпочел неспокойное ремесло рудознатца, а Седди - стабильность оружейника. Гномы находились в основном при Гильдии магов, вернее при своих перепутанных подружках, не оставляя их надолго. Тем было особенно сложно тренироваться и учиться чему-либо. Совершенно неожиданно оказывалось, что Марусенька в Сонечкином теле не может использовать голема, но совершенно механическое существо внезапно начинало подчиняться Сонечке, раньше и близко не подходившей к подобным созданиям. В результате обе гномишки так и не рискнули пройти второе �спытание, как ни уговаривали их друзья. - Подождем, может быть нас уже скоро переколдуют обратно, - беззаботно отмахивалась рукой Марусенька, с энтузиазмом принимаясь помогать кузнецу Гильдии или отправляясь с Седди на рыбалку. Сонечка переживала провал гораздо сильнее. Ей все время казалось, что Кузьма видит в ней только маленькую девочку, очень похожую на его племяшку, и заботится скорее о внешней оболочке, чем о находящейся внутри Сонечке. Сомнения охватывали ее каждый раз, когда гном проводил по ее макушке твердой ладонью или покупал ей на ярмарке леденцов. Но и требовать от гнома каких-то обязательств она не могла. Неизвестность - вот все, что она могла предложить ему. Даже редкие объятия и целомудренные поцелуи в щечку приводили их обоих в смятение. Чужое тело встало между ними, словно тяжелая болезнь или увечье. К тому же, целеустремленной гномишке очень хотелось продолжать обучение. � когда у нее не получались такие простые прежде вещи, она в отчаяньи укрывалась где-нибудь в коридорах Гильдии, стараясь не попадаться на глаза никому, пока не высохнут мокрые дорожки на щеках. Довольно часто вся четверка гномов отправлялась к Тарсоду помогать с подземным поселением. Там всегда требовались лишняя пара рук или секира. Седди увлекся изучением оставшихся от гигантов механизмов и чертежей на металлических пластинах. Вместе с магом Данаром он проводил долгие часы в отвалах или в залах, докуда еще не докатилась хозяйственная деятельность поселенцев, разбирая целые механизмы и отыскивая запасные детали для сломанных. А вот Кузьма, наооборот, увлекся новациями. То и дело он предлагал владетелю какую-нибудь идею, увиденную у людей или у эльфов, а то и придуманную самим мастеровитым гномом. Его усилиями внешний вход в поселение замаскировали неотличимой от скалы крышкой, выполненной из легких кусков коры, обклеенных каменной крошкой. Разумеется, от штурма она не защитила бы, но число заблудившихся и любопытных, раньше постоянно забиравшихся в пещеру и обнаруживающих там гигантские врата, сразу уменьшилось. Марусенька с удовольствием охотилась в подземных коридорах, отгоняя монстров подальше от поселения. Но в остальное время она любила возиться с детишками, порой сама не отличимая от них из-за маленького роста. Сонечка занималась с ребятами постарше, а заодно помогала новичкам обустраивать свои дома: шить подушки и тюфяки, обметывать шерстяные одеяла, украшать нехитрые столы салфетками и скатертями, разрисовывать глиняную посуду яркими узорами. Народа у Тарсода прибавилось, и поселковый совет уже не раз ставил вопрос о том, чтобы подать в гномский Совет Старейшин прошение о присвоении владению статуса города - и названия, благословленного Марф. Эмми год назад оставила свои честолюбивые мечты о рыцарстве, насмотревшись на тяжелые тренировки новобранцев. Девушке не нравилось стоять в строю, по команде маршировать или ползать по пыльной земле, часами рубиться со сверстниками на утяжеленных свинцом деревянных мечах, от которых повсюду оставались длинные и болючие синяки. Теперь ее гораздо сильнее привлекали лучники и кинжальщики, тренирующиеся поодиночке или маленькими группками. С детства ходившая на охоту с отцом и Сэйтом, она легко осваивала это умение, и свое первое �спытание прошла не у сэра Клауса под эгидой Церкви Эйнхазад, а у мастера Рамоса, тренировавшего вольных стрелков. Кроме того, охотясь с луком в окрестностях Гильдии, она могла то и дело забегать к Дарику, которого гномишки поручили ее заботам почти сразу после его появления в Гильдии. Погруженный в сумеречный мир своих грез, бывший клирик по-своему привязался к девушке, и встречал ее рассеянной улыбкой. Эмми пыталась разговорить его, чтобы помочь вспомнить хоть немного. Магистр Лежен осматривал несчастного раз в месяц, пожимая плечами. Он уверял Кселлу, что если бы получил ключ от того заклинания, которое так повлияло на мага, то смог бы помочь ему. Но этот ключ был похоронен глубоко в потерянной памяти Дарика. - Дарик, давай еще раз попробуем. Расскажи мне, что ты делал в тот день, когда это все произошло? Зачем ты взялся за чернолист? Тебя кто-нибудь обидел? - мягким голосом допытывалась Эмми. Порой клирик выдавал фразу или две, и девушка всегда записывала его слова, будь то бессмысленное «длинноухая пиявка хотела свою посылочку» или вроде бы понятное «нужно было оторвать все черные трубки». Но долго вспоминать Дарик не мог - начинались головные боли. Поэтому Эмми просто болтала с ним обо всем, что происходило вокруг: о новорожденных дракончиках и о драке между волшебным котом и волшебным единорогом, которую устроили два молодых мага.