Сны чужие

      Наверное, преданность - она сродни любви. Никогда не подозреваешь её в себе, пока не станет слишком поздно, чтобы пытаться изменить неизбежное. Просто однажды вдруг понимаешь, что уже не принадлежишь одному лишь себе… и молча смиряешься с клеткой, в которую угодил. Ибо с самим собой спорить трудно.
      Крайт не смог бы объяснить, почему он не ушёл. Ну, Кьер-Ард - это понятно, у него обязательства толще цепей подъёмного моста. Старый вояка, может, и рад был бы бросить хальгира, но не может - долг не пускает. Правда, говорить с Эки-Ра совсем перестал, и когда видит его рядом с Бьер-Риком, кулаки так стискивает, что аж хруст слышен.
      Линн-Ко, пожалуй, меньше других неодобрение выказал. Хотя что его-то удержало при Эки - неясно. Вроде, и надобность в лекаре отпала, и обещание своё тот выполнил сполна. Однако же, тоже не ушел. И отношения своего, кажется, к шавашу не переменил.
      Вот о своём решении Крайт предпочитал даже не задумываться. Потому как боялся, что только и останется ему - признать себя помешанным. Ведь коли с безумцем знаешься, сталбыть и у самого в голове мутится. А Эки-Ра, несомненно, безумен. Разве фэйюр в здравом рассудке признает себя побеждённым, когда столько усилий потрачено и до победы остаётся лишь руку протянуть? Своими сомнениями он рискнул поделиться с Линн-Ко, когда они остались наедине. Нолк-лан внимательно выслушал и покачал головой:
      - Не всё так просто, как ты думаешь. Эки не отказался от победы, наоборот - он сделал к ней самый решительный из шагов. Может статься, другого шага в его положении вовсе не было. И хорошо, что он всё-таки это понял.
      - Но Кьер-Ард, кажется, так не считает. И остальные - тоже.
      - Кьер-Ард ошибается. Он полагает, что сын предал память отца. Ему легче принять Эки чувствующего, чем Эки думающего. Что бы Эки-Ра ни говорил нам в доме Неврута, Кьер-Ард понял для себя одно: хальгир собирается отомстить. Он не одобрял этого стремления, но мог его понять. А вот когда Эки сумел перешагнуть через свои личные обиды и, наконец, послушался не сердца, но разума - выбор хальгира сразу отдалил его от многих, кто шёл за ним. К несчастью, это было неизбежно.
      - Значит, недоумки они, - буркнул Крайт, отворачиваясь к окну. - Я вот сразу понял, что он всё это не ради мести.
      Нолк-лан как-то странно курлыкнул.
      - Эй ты смеешься?!
      - Не обижайся, мальчик. Если я и смеюсь, то не от радости. Просто есть странная ирония в том, что Кьер-Ард готов был мириться с жаждой хальгира поквитаться со своими врагами их же недостойным способом, но при этом не в силах принять перемирия между Эки-Ра и Бьер-Риком. Даже если от этого вынужденного союза зависит судьба всей Долины Арк.
      Вот тут он, конечно, прав, этот чудной нолк-лан. Кьер-Ард может сколько угодно сжимать кулаки, но союз между наследником северных хорлов и его дядей-узурпатором - вынужденный. Сие даже ему, Крайту, понятно. Хотя бы и потому, что Бьер-Рик позволил уйти всей ватаге, пришедшей с Эки к Вирт-Хорл. И ведь даже не потребовал оружие бросить, всё железо парни на себе унесли. Тут хальгир непреклонен был, говорят. И Бьер-Рик только рукой махнул: "Пусть проваливают, лишь бы поживей, да без лишнего шума".
      Вот убедить ватагу, что нужно уходить было и то труднее, пожалуй. Пришлось Эки-Ра выдержать бой долгий и нелёгкий, потому как кто-то просто смотрел угрюмо, кто-то ругался под нос чуть слышно, а кто-то и в голос бросил: что же, мол, ты делаешь, старшой? Ведь как за путеводной звездой за тобой шли, верили как самим себе, даже головы положить за правое дело - и то уж готовы были, а тут… До явного бунта, конечно, не дошло, так или иначе все смирились, но Крайт почти не сомневался - если выпадет Эки-Ра судьба вернуться к ватаге, недосчитается он там многих.
      За старшего опять хотел его оставить, Крайта, но не вышло - сам от себя не ожидая, упёрся "ближник" намертво. И таки настоял, чтобы остаться "при шаваше". Линн-Ко тоже остался, вот. Как и Кьер-Ард. А остальных Тарвелг за день и полночи переправил… невесть куда. Крайт сам слышал как Альху было сказано: "Тебе решать куда отвести всех. Я указывать не стану. Меньше буду знать - вам же лучше. А если всё обернется как надо - сам вас найду." И сунул рыжему хитрецу туго набитый мешочек: "Вот, держи. Здесь хватит, чтобы затаиться на время. Не шумите до холодов, а если я к тому времени не появлюсь, тогда уж сами решайте как вам дальше быть."
      Тарвелг ушел вместе с последним десятком фэйюров, которых увёл через серое туманное Ничто. И назад он уже не вернулся. Видать, отпустил его Эки-Ра. А жаль, Крайту было бы куда спокойнее, знай он, что в любой момент они могут ускользнуть прямо из под носа у бдительных стражей, приставленных хорлом к "гостям". Особенно здесь, в северных горах, где даже если от соглядатаев улизнуть, и десяти шагов не ступишь, оставшись свободным. Здесь Бьер-Рик - не просто хорл, здесь он - воплощённая власть, а каждое его слово - закон.
      Крайт вздохнул, вспоминая то, что ему вряд ли довелось бы увидеть, не встреть он на своём пути Эки-Ра. К примеру, Нерм. Пять дней назад они въехали в него, чтобы переночевать перед долгим подъёмом в горы. Нерм исстари был вотчиной "меньших сыновей". Здесь жили и правили те, кто родился с кровью Лучшего Из Родов, но кому путь на самую вершину Родовой Пирамиды оказался заказан. Прихотью этих "меньших" город когда-то оброс неприступными стенами, вытянулся вверх громадами могучих башен, превратился в огромную крепость. Младший брат Арк-Хорл, он словно всегда готовился воевать со старшим братом - не в шутку, но всерьёз. А брат старший смотрел на это снисходительно, словно на некое безобидное чудачество. Ибо знал, что война невозможна, её никогда не будет. И пять сотен лет без малого это оставалось правдой.
      Вспомнилось, как они ехали через кольцо деревень, окружавших самый северный из городов Долины. Таких больших и богатых селений Крайт прежде не видел. Изрядный кус окрестных земель полностью принадлежал наместнику. И налоги с них шли до последнего цирха в Нерм.
      В самом городе больше всего поразила основательность и добротность построек. Всех, до единой, начиная с распоследней ремесленной лавочки и заканчивая Горной Цитаделью - замком наместников Нерма. Замок был великолепен, от него веяло величавостью немолодого, но ещё крепкого и осанистого акихара. Нацелившиеся в небо тяжелые копья башен тщетно пытались равняться с красотой Вирт-Хорл, зато давали стойкое ощущение надёжности.
      А как их встречали! Меньше всего Крайт ожидал увидеть на лицах простых фэйюров столько искренней радости при виде Бьер-Рика. Так родные встречают давно отсутствовавшего хозяина дома - с веселыми кличами, почтительными поклонами и блеском улыбок. Кто был для них прежний хорл: всевластный правитель или всего лишь одна их далёких звезд в ночном небе? В чужие мысли и чаяния не залезешь, а то, что очевидно - то очевидно: Бьер-Рика, узурпатора и братоубийцу, приведшего на земли Долины давних врагов с Пустошей для войны с южными братьями… здесь по-настоящему любили. А ведь обычные ремесленники и торговцы за что попало любить не будут. Выходит, заслужил?
      Кьер-Ард, слыша шумные приветствия и радостные славословия хорлу, заметно хмурился и мял в сжатых кулаках поводья, постоянно косился на Эки-Ра. А тот словно и не замечал ничего вокруг, смотрел равнодушно перед собой и, кажется, за всё время, пока они были в Нерме, даже десятка слов не проронил.
      Крайт подошёл к окну. Мирра уже зацепилась нижним краем за острый клык горной вершины. Скоро совсем скроется и над Джарбой начнут быстро сгущаться сумерки. Но пока что света хватало с избытком и со второго этажа хорошо был виден склон, всё ещё хранящий следы грандиозного строительства. Множество тяжёлых возов, поднимавшихся наверх, распахали и разворотили его, а весенние ручьи и непогода ещё углубили неровные широкие колеи. Правда, сейчас их тревожили мало и по краям разбитой дороги уже начинала пробиваться молодая трава. Работы давно завершились, а желающих полюбоваться вблизи на Врата находилось немного.
      Сама башня из городка виделась плохо. Когда возводили лагерь для строителей, озаботились тем, чтобы зодчих на отдыхе поменьше беспокоила близость Врат, потому и обустроили его в добром десятке станов ниже по склону, на достаточно обширной и ровной площадке. Со временем лагерь превратился в настоящий городок, вместо шатров и палаток здесь выросли добротные деревянные дома, многие из них обзавелись настоящими палисадниками, а то и небольшими огородами. Правда, здесь, в горах, даже деревья росли неохотно. А после ухода строителей в городке и вовсе остались только солдаты гарнизонной полутысячи, строго охранявшие все подходы к башне.
      Крайт зябко передернул плечами, глядя на высящуюся над утесом верхушку странной конструкции, словно сплетённой из тускло поблескивающих серебристых полос и стержней. Несмотря на расстояние, он чувствовал себя неуютно все два дня, что они пробыли в Джарбе. Неясная давящая тревога и постоянное ощущение бездонной пропасти где-то за спиной - на редкость гнусное чувство! Неудивительно, что строители покинули это место сразу же, как только закончили работу.
      До его ушей донеслись голоса, приближающиеся со стороны небольшой рощи низкорослых, старчески скрюченных деревьев. Из-за замшелого уступа по тропе вышли двое - Эки-Ра и Харт. Сарбах на Крайта влиял почти так же, как и близость Врат - в его присутствии он не мог оставаться спокойным ни мгновения. Хальгир, однако, выглядел сейчас совершенно безмятежным, а его разговор с Серым походил на обычную беседу двух давних приятелей.
      Между тем, Эки и Харт подошли к ограде террасы нижнего этажа и их негромкую речь уже можно было разобрать в вечерней тишине. Крайт прислушался, но ни слова понять не смог - эти двое говорили на каком-то чужом языке, понятном, наверное, только им одним.

* * *

      - Так ты расскажешь мне?
      Харт повернулся лицом к заходящему светилу и глубоко вдохнул. Воздух пах тёплым деревом, смолой и чем-то печёным-жареным - на кухне уже вовсю готовились к вечерней трапезе. Давненько не доводилось ему просто расслабляться хоть ненадолго, забывая о насущных делах. Вместе со звуками русской речи нахлынули воспоминания - чертовски давние, но с годами не потерявшие своих красок. Вспомнился вдруг добрый друг и "коллега" Влад Сосновский, к которому он выбрался в гости во время одного из коротких отпусков. Под Брянском у Влада был маленький садовый участок и вот там пахло очень похоже - дачным уютом и чебуреками. Сейчас кажется, только тогда в последний раз ему и удалось по-настоящему отдохнуть. Они сидели вечером на лужайке, пили сухое вино и ели хрустящие, истекающие соком домашние чебуреки. Жена Влада всё улыбалась и спрашивала почему гость такой серьёзный, а ему было просто хорошо, он ни о чём не думал и ничего не вспоминал… Через четыре месяца Влад не вернулся из очередной "командировки", и даже тела не привезли домой, чтобы достойно похоронить. А год спустя…
      - Я имею право знать, - напомнил о себе Эки-Ра, ковыряющий мыском сапога пучок ярко-зеленой травы. На Харта он смотреть избегал. - План мой, почему же я не могу узнать как всё идет?
      Серый оперся локтями о перила балюстрады и поднял отсутствующий взгляд вверх - на украшенный замысловатой резьбой водосточный жёлоб.
      - Я видел утром как ты упражнялся во дворе. У тебя оригинальный стиль. Было бы интересно позвенеть клинками… развеять скуку.
      Эки напрягся - это было заметно, но на маленькую провокацию не поддался. И даже ярость в его эмоциях вспыхнула не столь ярко, как случалось прежде. Определенно, мальчику всё лучше даётся самоконтроль. Да и защита эмофона стала куда покрепче.
      - Если бы у тебя был приказ молчать, ты бы уже сказал мне об этом, не так ли?
      - Ирония жизни заключается в том, что когда-нибудь ты всё-таки достанешь меч ради меня.
      - Может и так, - сдержанно ответил Эки-Ра, - но это будет не скуки ради.
      Харт чуть приподнял уголки губ, обозначая улыбку.
      - Ну, хорошо… Нолк-ланы, участвовавшие в строительстве, сидят в Башне мало не сутками, пытаются разобраться как мы можем сами ей управлять. Результаты пока не слишком обнадёживают, но пернатые уверяют, что найдут способ. Бьер-Рик отозвал большинство издаров из под Озёрного города. Все они отправились в Тинтру. Будем надеяться, оставшиеся сумеют сохранить некоторый баланс сил. Все нейтральные нам фреоры оповещены и некоторые согласились помочь. Если бы мы успели воссоздать новый Эраи-Сбат…
      - …или если бы не уничтожили прежний…
      Харт в ответ на этот выпад небрежно пожал плечами.
      - Мы уничтожили то, что всерьёз нам мешало. И что толку теперь жалеть о том, чего больше нет? Как бы то ни было, все доступные нам издары спешат к Вратам, либо уже прибыли на место и ждут. Большая часть их соберётся в Тинтре, но ведь это не суть важно, не так ли?
      - Не суть. На Тропе другие законы пространства и через Врата Тинтры можно попасть туда же, что и через Врата Джарбы.
      - Жаль, никто не может сказать сколько нам нужно магов.
      - Да, их может не хватить, - Эки-Ра нахмурился. - Чем больше успеете собрать - тем лучше.
      - Сколько успеем, столько успеем, - повернув голову, Харт посмотрел на эрхада. - Всё, что возможно, уже сделано. Дергаться бессмысленно, остаётся просто ждать. Дня два-три, не более.
      Эки кивнул, потом молча повернулся и поднялся на террасу, направляясь в дом.
      - Почему ты до сих пор не спросил меня? - догнал его вопрос Серого.
      Словно налетев на невидимую стену, Эки-Ра замер. Эмоции пробились через его внутренний "щит", сверкнули ярко и остро. Страх? Злость? Нет, скорее надежда с примесью горькой досады.
      - Ну же, спроси. О них .
      - Зачем? - глухо бросил хальгир. - Чтобы услышать очевидное?
      Несколько секунд Хард раздумывал, стоит ли с этим пареньком играть в дипломатию. По всему выходило, что выйдет лишь напрасное напряжение хитроумия.
      - Есть кое-что, что беспокоит твоего дядю… вернее, дядю Эки-Ра. Кто там из вас всё-таки "старший", а? Впрочем, без разницы. Потому, что это "кое-что" беспокоит и меня тоже. Догадываешься, о чём я?
      - Я ведь в ваших руках, - Эки криво усмехнулся. - Что мешает поступить со мной так, как вам будет… удобнее?
      - Это верно, - согласился Серый. - Удобнее всего, на мой взгляд, чтобы ты просто исчез. Однако наш сентиментальный хорл и прежде не очень-то хотел твоей смерти, а теперь она ему и вовсе нежелательна, ведь тебя слишком многие видели в последние дни. Неизбежно поползут слухи, как бы ловко мы твою кончину ни обставили. В такой ситуации была бы куда полезнее твоя лояльность, чем твоя смерть. Улавливаешь?
      Эки-Ра молчал и Харт рискнул его поторопить:
      - Дал бы тебе время на размышление, но уверен, что ты уже всё сам обдумал. Поэтому отвечай сейчас, парень. Твой выбор?
      - Я не пойду прислуживать Бьер-Рику, - медленно выговорил Эки-Ра. - Я только могу пообещать, что не буду больше пытаться отомстить ему. И не стану подбивать на это других. Когда всё закончится, я просто уйду… куда-нибудь, где обо мне не станут шептаться за спиной. Если дяде нужно, чтобы я при свидетелях отказался от своего права на Арк - сделаю и это. Но лишь при условии, что со мной уйдут мои друзья. Такой расклад устроит?
      - Устроит, - Харт не колебался с ответом. - Но тебе придется ещё раз повторить это, убрав свою защиту. Думаю, ты понимаешь о чём я.
      Эки кивнул… и опустил на несколько секунд все свои "щиты". Его эмофон распустился перед Серым разноцветным сияющим цветком.
      - Всё, что я сказал тебе - правда. И именно так я намерен поступить… если ты отдашь мне Антри и Вирэль.
      - Что ж, договорились. Когда ты выполнишь свои обязательства, я выполню свои.
      "Цветок" полыхнул удовлетворением, а потом снова "свернулся" в защитный "бутон".
      - Ты уж извини, сарбах… но лучше бы и тебе повторить своё обещание. Чтобы я тоже был уверен на твой счёт.
      - Справедливо, - усмехнулся Серый. И впервые приоткрыл перед этим мальчишкой, волей случая бывшим ему и собратом, и злейшим врагом, свою душу…
      - Что скажешь?
      - Да, - ответил Эки, - я тебе поверю.
      Хальгир вошел в дом и дверь за ним закрылась. А Харт ещё постоял немного в тишине, полюбовался на темную гряду в багряном ореоле закатившейся за неё Мирры.
      Антри и Вирэль остались в Нерме вместе с половиной его эндра-ши. Он не повёз их наверх - слишком многое было поставлено на карту, чтобы рисковать. И говорить этим двоим что происходит, он тоже не велел. Девушка при их последней встрече смотрела так странно и пристально… Но ничего не спросила. И вряд ли догадывалась о реальном положении дел.
      Отбросив сомнения, Харт пересёк улицу и вошёл в дом напротив.

* * *

      - Мальчишке можно верить?
      - Во всяком случае, он не врал, давая обещание; говорил искренне. Фальшь я бы почувствовал.
      Бьер-Рик сделал глоток медленно и вдумчиво, смакуя напиток.
      - Хорошо. Значит, мой беспокойный племянник получит свободу, а я - вечные сомнения, что он будет держать своё слово. Интересный получается обмен, не так ли?
      - Если ты сомневаешься, кто мешает тебе поступить иначе?
      - Сомневаюсь… Хм… Сомневаюсь ли я? - короткий смешок прозвучал в тишине комнаты неожиданно громко и Бьер-Рик поморщился, словно собственная реакция его неприятно удивла.
      - Нет, я не сомневаюсь, - он покачал головой. - Этот паренёк вовсе не наивен, мы из него всю наивность за год повытряхнули. И всё же Эки пришел к нам. Не просить пощады и не мстить. Мы сейчас оба пытаемся сделать одно - сохранить Долину. Но при этом цели у нас разные. Мне Долина нужна, чтобы править ею, а ему просто хочется её спасти. И ведь племянничек понимает это не хуже меня, однако… Сколь причудливо всё переплетено, не находишь?
      - Обычная жизнь, - осторожно заметил Харт. - Вчерашние союзники становятся врагами, а вчерашний враг - союзником. Завтра мы вместе покончим с первыми и между нами снова не останется ничего, кроме вражды.
      - Циник.
      - Не более, чем ты.
      Бьер-Рик рассмеялся.
      - Клянусь, Серый, мне тебя не хватает, когда ты пропадаешь надолго! Простые разговоры с тобой бодрят лучше, чем бьяни! Любопытно, счастлив ли Эки иметь такого врага как ты, а? Ручаюсь, ему тебя хочется убить не меньше, чем меня. И наверняка больше, чем Мар-Ратша.
      - Очень может быть, - Харт сделал вид, что ему всё равно. - Кажется, сейчас мальчика больше волнует как продвигается наш общий план. Он беспокоится и даже не пытается это скрывать.
      - Как видно, безделие его угнетает. Впрочем, неудивительно, мне от безделия тоже не по себе. Ожидание всегда тяжелее боя. А тут ещё эти Врата… ты чувствуешь их, Харт?
      - Некоторым образом, - уклончиво ответил Серый.
      - А я даже лампу боюсь зажигать при помощи Дара, - пожаловался Бьер-Рик. - Попробовал тут немного подогреть травяной отвар для умывания… Вся комната была в лужах и осколках кувшина.
      - Смогут ли издары справиться с такой стихийной мощью?
      - Вместе - смогут. И хватит уже о делах, лучше выпей немного… А впрочем, как хочешь. Пить с тобой скучно, Харт, ты никогда не вливаешь в себя столько, чтобы захмелеть по-настоящему. И какое, спрашивается, удовольствие пить, не пьянея? Утолять жажду можно и обычной водой, а не этой вот чудесной влагой. Которая, между прочим, стоит много дороже любой воды… Так ты выпьешь со мной или нет?
      Харт, против обычного, отказываться не стал и потянулся за чашей. Бьер-Рик изрядно отпил, немного подержал кисло-сладкий, чуть терпковатый напиток во рту и с видимым удовольствием проглотил.
      - Мне почему-то кажется, что не один Эки-Ра испытывает беспокойство в Джарбе, - заметил он, опуская полупустую чашу. - Ты тоже выглядишь непривычно озабоченным.
      - Что же в этом удивительного? - Харт невольно насторожился.
      - Ох, не виляй, сарбах. Не прикидывайся, будто не понял о чём я толкую. Ты - мастер скрывать свои чувства, но всё равно видно, что тебя изнутри ест какой-то червяк.
      Маленькими глотками Серый цедил бьяни. Не столько пил, сколько попросту тянул с ответом.
      - Слишком всё удачно идет, - решился он сказать. - Слишком гладко и легко. Слишком…
      - Ты прав, - просто согласился Бьер-Рик, - всё это - слишком. Мы не знаем способа, которым Геверх связывался со своими хозяевами. Не знаем как часто он это делал. Не знаем что они могли сделать, чтобы проверить куда пропал второй их посланник… Но ведь может же такое быть, что нам и впрямь повезло?
      Хорл вздохнул, отставляя чашу в сторону.
      - Что нам остается делать, если мы ничего не знаем и нет способов, чтобы это узнать?
      - Готовиться к худшему, но надеяться на лучшее.
      - Отлично сказано! - воскликнул Бьер-Рик и расхохотался, словно услышал нечто исключительно забавное. Он даже назад откинулся в приступе веселья и на его ладони что-то блеснуло… Разглядев предмет в руке правителя Арка, Харт напрягся.
      - Я думал, ты избавился от этой штуки.
      - Избавился? - Бьер-Рик недоуменно нахмурился, потом сообразил: - Ах, ты об этом!
      Шарик в его пальцах слабо светился, переливался искристой радугой. Странная игрушка, подарок еще того, первого Геверха.
      - Не хочу избавляться, пока не узнаю в чём его суть, - улыбнулся хорл, разглядывая бликующий хрусталь. - А если всей сути тут - простая забава для глаз, так и подавно избавляться нет смысла.
      - Помнится, прежде ты особой любви к этой безделице не испытывал, - осторожно заметил Серый. - С чего бы вдруг такие перемены?
      - Хм… привык, видать. Эдак посидишь, посмотришь недолго… Веришь ли, успокаивает. Приводит мысли в порядок. Что тебя беспокоит?
      - С некоторых пор меня настораживает всё, что связано с Древними. А ты ведь сам говорил, что непростая это вещица.
      - Верно, так я и говорил, - Бьер-Рик вдруг сжал кулак и с досадой скривил губы. - Предоставь уж мне самому это дело, сарбах. Я, как-никак, издар. И знаю, что делаю. Лучше продолжай присматривать за хальгиром, мне неожиданности ни к чему.

* * *

      Харт всё понял правильно, раскланялся и ушел. Когда правитель не в духе, даже Серый предпочитает не утомлять его своим видом. Бьер-Рик мрачно усмехнулся и залпом выпил очередную порцию бьяни. Легче от выпивки не становилось, хмель хорла сегодня не брал, робко отступая перед грозовой тучей в душе фэйюра.
      Туча эта с приходом эндра-ши развеялась было ненадолго, но теперь сгустилась вновь, грохоча и сверкая гневными молниями. Как никогда захотелось что-нибудь расколотить. Вдребезги. Желательно, что-нибудь красивое и дорогое, чтобы почувствовать себя обычным самодуром, успокоиться и снова начать мыслить здраво. Да-да, именно красивое и дорогое… Шарик слегка оттягивал руку, просясь в полёт, подмигивал множеством разноцветных глазок: "Давай, брось меня! С размаху - и об стену, как давно уже хотел! Чтоб брызги и искры - по всей комнате!"
      Бьер-Рик вдруг понял, что стоит. Видать, вскочил в сердцах и даже не заметил, потерял на миг контроль, забылся, позволил ярости затуманить рассудок… Сел он так медленно, словно боялся резким движением сломать собственные кости. Вдохнул. Выдохнул. Стало легче. И чего он, собственно, так злится? Ну, та же тревога, опасение за успех дела, даже обычный страх перед Древними - это всё понятно и закономерно. Но откуда злость? Откуда этот гнев, подтачивающий изнутри с того самого дня, как они выехали из Нерма… или ещё дольше? Или гнев следовал за ним от самых ворот Вирт-Хорл?
      Взгляд погрузился в мельтешение цветных искр. Пальцы медленно поглаживали гладкий, чуть тепловатый хрусталь…
      "Почему я так легко поверил ему?"
      От этой мысли, необычайно ясной, внутри всё остановилось, заледенело, застыло холодным комом. И в самом деле, почему? Ведь всё целый год шло прекрасно, все планы осуществлялись, заветные мечты обретали плоть и кровь. И вдруг какой-то мальчишка сокрушил эти планы и мечты в единый миг. Заставил усомниться, взглянуть на всё по-другому, превратил величайшую победу в величайшее же поражение… а потом, словно насмехаясь над безвозвратностью потери, пообещал возможность ещё более великой победы. И он ему поверил ! Злейшему из своих врагов! Ну, что за самодовольный глупец! Стройная и изящная история о истинной сути Башен, ложь Геверха, увиденное всеми "признание" эмиссара… Да было ли "признание"? Они ведь приняли то видение как данность, полагаясь, по сути, только лишь на слова мальчишки!…
      Разноцветный водоворот тянул в себя, манил отбросить сомнения и погрузиться в него целиком. Голова очищалась от посторонних мыслей, оставались только самые нужные и верные. Всякие сомнения развеивались как дурман…
      "Мальчишка убил эмиссара в один миг, он не оставил ему ни единого шанса. Геверх когда-то предупреждал, что Эки стоит опасаться, но подробностей рассказывал мало, всё прятал их за сказками о эрхадах. И кто теперь может сказать, на что ещё способен хальгир? И на что способна его неуёмная жажда мести…"
      Бьер-Рик перестал сопротивляться и позволил себе утонуть в искрящемся разноцветном водовороте. Впервые со дня появления беглеца-хальгира в родовом замке для него всё встало на свои места. Теперь он точно знал что ему следует делать…

* * *

      Что такое преданность? Привычка оставлять принятие решений на кого-то другого? Это ведь так удобно, когда никакой ответственности и колебаний, когда просто делаешь, что велят. За тебя думают, за тебя выбирают, за тебя мучаются угрызениями совести.
      Но что, если сам ломаешь голову вместе с другими, сам мучаешься от чужих сомнений, страдаешь из-за чужих потерь?
      Кьер-Ард долил масла во второй светильник и запалил фитиль. Яркий огонёк потянулся к потолку, разрезая сумрак бело-голубым лезвием. Старшина поставил его на полок давно погасшего камина.
      - Славно горит, - одобрил бывший спир-хэд. - Сразу видно, откуда масло Бьер-Рику привозят.
      Нолк-лан намёк, конечно же, понял. И не постеснялся дать ответ:
      - У Ко-Кьеви давние кровные обязательства перед правителями Северного Арка, главы нашего рода семь поколений учили наследников Вирт-Хорл. Когда отверженный хальгир обратился к нам за помощью, Ко-Кьеви оказались перед трудным выбором. Мы были вправе как ответить на просьбу Эки-Ра, так и отказать ему. Но в любом случае это оставалось делом лишь одного эскальта, за которое не может отвечать весь горный народ. У всех нолк-ланов никогда не было кровных обязательств перед всеми фэйюрами. С моими собратьями нынешний хорл обходится честно и по всему видать, что на наши исконные владения он видов не имеет.
      - Ладно, нолк-лан, мне твои оправдания ни к чему, - скривился Кьер-Ард. - Понятное дело, головы никому подставлять не хочется, когда с тобой обходятся честно .
      - Мы перестали воевать друг с другом за четыреста лет до того, как в Долину пришли фэйюры. Последняя война между родовыми гнёздами унесла слишком многих нолк-ланов, мы почти истребили друг друга… И тогда мы изжили свою воинственность, достойный Кьер-Ард. Поход в Тинтру одного из горных родов - это лишь долг чести, а вовсе не повод для других нолк-ланов взяться за оружие.
      - А разве все вы не почитаете Кардимашила? - полюбопытствовал Крайт. - Вот уж кого не назвал бы мирным богом.
      - Это верно, его чтут во всех эскальтах, - признал целитель с готовностью, - но правда в том, что Небесный Мечник никогда не учил воевать. Нашему богу честь всегда была дороже, чем слава. И истинная воинская доблесть ценна для нас лишь тогда, когда она явлена при защите - своей собственной жизни и жизней близких. Защищать, а не нападать; дарить, а не отнимать у других.
      - Всё это слова, - Кьер-Ард упрямо дёрнул плечом. - Мне не в чем упрекнуть Ко-Кьеви, достойный Линн. Но никакие разговоры о чести не оправдают то, что другие твои сородичи закрывают глаза на злодейства, творящиеся в Долине. Можно не участвовать в войне, но просто делать вид, что никакой войны нет в помине - вот чего я не приму никогда…
      - Довольно, - голос Эки-Ра поставил в споре точку. Хальгир сидел у дальней от окна стены, закрыв глаза и расслабившись, как он часто делал во время отдыха. Вот спящим его теперь можно было увидеть редко. Крайт даже думал попервой, что шаваш в таком вот сидячем положении и грезит, но быстро убедился в своей ошибке. Слишком уж быстро и чётко тот реагировал на всё, что происходило вокруг него. Словно не только бодрствовал, но и прекрасно видел с закрытыми глазами. А ещё он очень мало ел, при этом не худея и, кажется, нимало не слабея телесно. Вот и сейчас их скромный, но обильный ужин Эки-Ра оставил без внимания. Так и просидел у стены всё время, пока остальные трапезничали.
      - Я слышал ваш разговор с этим ублюдком, Серым, - неожиданно признался Кьер-Ард. - Он говорил, через пару дней всё решится. Это правда?
      - Он считает, что правда.
      - А ты? - старшина нахмурился.
      Эки-Ра не ответил. Он как будто прислушивался к чему-то, что слышали только его уши. Кьер-Ард на такое молчание определенно досадовал, но вытягивать из хальгира что-либо против его воли - это у старого вояки получалось плохо. Или, если по-честному сказать, не получалось вовсе. Кьер-Ард мог задать вопрос любым тоном, даже самым суровым, но давить в случае отказа, требовать, ставить условия… нет, только не с Эки-Ра.
      - Отойди от окна, достойный Кьер-Ард, - вдруг попросил Линн-Ко.
      Опыт - лучший друг воина. Старшина сперва отступил в сторону от тёмного проёма, а уже затем повернулся к целителю:
      - Что?
      - Как бы тебя не решили подстрелить снаружи, - целитель бесшумно поднялся.
      - Кто?! Ах, роды их в Яму!
      Теперь и Кьер-Ард расслышал то, что прежде него уловил более чуткий нолк-лан: шорох крадущихся шагов во дворе.
      - Крайт, Кьер, подоприте дверь, - тихо приказал Эки-Ра, открывая глаза. - Только постарайтесь не шуметь.
      Скоро прочная столешница надёжно перекрыла вход в комнату. Формально их за пленников не считали и охраны у дверей не стояло. Однако, по сути…