Сны чужие

      Неро с глухим проклятьем бросил в хальгира кинжал. Мимо! Лезвие, минув расплывшуюся от скорости фигуру, ушло в Дыру, бесследно кануло в прозрачной черноте. А мальчишка пошел кругом, огибая сдвинувшихся плотнее эндра-ши. Видо понял и скомандовал резким, не терпящим сомнений тоном:
      - В круг, вставай теснее!
      Миль и Неро повиновались с быстротой и точностью мастеров своего дела, они сдвинулись спиной к спине и выставили перед собой оружие, ловя взглядами хальгира. А тот уже не шел - бежал по кругу, мчался, все более ускоряясь. Обе его шиссы были теперь обнажены; левую он держал обратным хватом, развернув клинок вдоль руки, правая - перехваченная пальцами у самой гарды -покачивалась на отлете. Впившегося в тело бельта он будто и не замечал, только пунктир темных пятен на земле постепенно очерчивающийся вокруг тройки эндра-ши, свидетельствовал о ранении.
      - Живым! - рявкнул Видо, напоминая об этом не столько товарищам, сколько самому себе. - Он нужен живым! Бейте в руки и ноги, только не насмерть!
      Он пытался следить за мальчишкой, который разогнался уже настолько, что временами выпадал из поля зрения Многослова.
      "Вот это скорость!" - отметил Видо с невольным уважением истого служителя Хабар-Калаза. Подобный темп он наблюдал прежде лишь однажды - когда Харт Серый всего за семнадцать ударов сердца уложил в Круге Равных после памятного уфета четверых Первых учеников Праска.
      - Готовьтесь! - процедил он сквозь сжатые зубы, стараясь, чтобы слова долетали только до ушей товарищей. - Он нападет сам! Готовьтесь!
      И мальчишка не заставил себя ждать - налетел, используя инерцию разгона для стремительной атаки. По известной ему одному причине он выбрал первой целью Неро. Видо услышал звон сшибшейся стали и тут же крутнулся лицом к противнику, выбрасываясь из тесной кучки своих бойцов. Тройка эндра-ши слаженно развернулась, охватывая прервавшего сумасшедший бег хальгира… Пытаясь охватить - тот, скрестив клинки с Неро и не сумев сходу пробить его защиту, уклонился от ответных выпадов Видо и Миля, отскочил и помчался широким кругом, выскальзывая из клещей атаки.
      Видо ругнулся про себя, а тройка снова сжалась в стальной клубок, как отпущенная рукой пружина. Эки-Ра обежал вокруг неполных два круга и опять напал - теперь на Миля. Вновь зазвенел металл: мальчишка бил, Три Стрелы парировал. Видо подскочил сбоку, уколол, метя в голень. Хальгир парировать не стал, сберегая мгновения - уклонился, отскочил, вновь сорвался в бег. Многослов быстро вернулся на свое место, встал спиной к Милю и Неро. Он был спокоен и уверен в себе и своих товарищах. Мальчишка ранен, к тому же набрал слишком высокий темп - долго ему не выдержать; скоро выдохнется, тогда они его и возьмут…
      - Он меня достал, - обжег тревогой шепот Миля.
      Видо скосил глаза и увидел темные брызги на земляном полу - Эки-Ра сумел-таки дотянуться, острие его шиссы проникло под наруч эндра-ши. В левой руке Три Стрелы держал кинжал, держал твердо, будто не замечая сбегающих на эфес из кольчужного рукава багряных струек, однако Видо понял сразу: рана вовсе не безобидна, раз уж Миль заговорил о ней.
      - Рука немеет, - подтвердил его опасения воин, - прикрой…
      Закончить ему не дал хальгир - атаковал Видо, будто и впрямь блюдя очередность. Многослов отбил два сильных косых удара, затем отступил назад, демонстрируя нерешительность и приоткрыл правый бок. Расчет был прост и эффективен: увлечь мальчишку видимостью легкой победы, навязать ему бой по своим правилам, сковать атаками с трех сторон, ранить, обезоружить, связать…
      Эки-Ра разрушил все расчеты в один миг - он не "купился" на трюк Видо, неожиданно ушел вправо и обрушил на Миля связку рубящих ударов с обеих рук. Видо узнал "Радугу Аргала". На его памяти "Радугу" никогда не исполняли с такой скоростью и силой. Прежде чем Многослов и Неро успели помочь, клинок хальгира прорвался сквозь защиту противника. Три Стрелы не ошибся, просто подвела раненая рука, кинжал вывернулся из ослабших пальцев и шисса с отвратительным визгом рассекла кольчугу на животе, будто гнилую ветошь. Миль захлебнулся морозным воздухом, сложился пополам и упал.
      - Др-рянь! - Неро в бешенстве бросился вперед, выкрутил мечом хитрую петлю, отбивая встречный выпад хальгира, подпрыгнул и ударил сверху вниз со всей мощью дошедшей до кипения ярости. Леворучная шисса мальчишки громко и коротко лязгнула, вылетая из руки, и покатилась по мерзлому земляному полу Амбара. Порыв Неро, позволивший ему наполовину обезоружить врага, стал для него роковым - Эки-Ра, упустив один клинок, ушел стремительным полуоборотом за спину эндра-ши, а тот после слишком сильного удара провалился вперед и не успел быстро развернуться. Кулак хальгира ударил его в основание черепа с такой силой, что, должно быть, погнулись стальные пластинки на перчатке. Не спас и шлем - Неро пролетел вперед с полдесятка шагов, ударился в стену и, отскочив словно кожаный мячик, рухнул на тело Клебаха. Он упал на спину и Многослов с содроганием увидел выпученные остекленевшие глаза фэйюра, умершего мгновенно, словно получил по голове не кулаком, а железной булавой.
      Видо встретился взглядом с убийцей своих друзей. Хальгир стоял неподвижно, могло сложиться впечатление, что он не хочет продолжать бой. Видо не позволил себе поверить в такое: то, что не закончено, то не закончено. Он не боялся, изжил страх давно и безвозвратно, а сожаление о погибших товарищах Многослов заставил вмерзнуть в лед боевой ярости. Эта ярость не мешала, напротив - мысли стали как никогда ясными и холодными.
      Хальгир поднял руку и одним быстрым движением сломал торчащее из тела древко бельта. Черты лица его дрогнули от резкой боли, тут же снова выровнявшись. Он чуть пригнулся, поднял меч и мягким шагом двинулся влево. Видо повторил его действия с точностью зеркального отражения. Разбросанные перед Дырой тела мешали в равной степени обоим: Эки-Ра перешагнул через недвижимую Азбраль, Многослов обошел лежащих одного на другом Клебаха и Неро. Миль был еще жив; как та кальирка в начале боя, он все пытался встать, но ему удалось только отползти к ближайшей стене. Привалившись спиной к покрытым инеем бревнам, он лежал, обессилевший, истекающий кровью, следил за кружащими противниками и стискивал зубы, давя рвущиеся из груди стоны.
      Мальчишка начал первым: в два шага он сократил расстояние, рассекая воздух быстрыми взмахами клинка. Видо уклонился, парировал, атаковал навстречу: наметил укол слева и рубанул справа. Хальгир не обманулся ложным выпадом, встретил меч эндра-ши основанием шиссы и попытался подсечь острием запястье противника…
      "Если бы не его продырявленная ключица, я, наверное, был бы уже мертв, - со странной отрешенностью думал Видо, парируя кинжалом. - Мой единственный шанс - его рана."
      Он бился на пределе умения и сил, забыв о приказе Харта, что хальгира нужно только ранить. Ранить… если бы ему только представился шанс убить, он вряд ли сумел бы заставить себя сдержать удар.
      Выпад, блок, пируэт, выпад… Все, что он сумел освоить из наследства Хабар-Калаза за годы неустанных трудов… "Блик Нивирэт", "Хвост Золотого Спира", "Коготь Зарши"… Он подловил мальчишку на "Когте", дотянулся кинжалом до груди и на глубину фаланги большого пальца вонзил его туда, где за решеткой из ребер билось сердце хальгира. Глубже не вышло - острие ткнулось в одно из искомых ребер. Видо каким-то десятым чувством ощутил хруст ломающейся кости, услышал вскрик Эки-Ра… и тут же полетел навзничь от мощного толчка в грудь. На ногах он каким-то чудом удержался, но хруст собственных ребер услышал уже вполне явственно. Рассудок помутился от ошпарившей изнутри острой боли. Прежде чем удалось восстановить ориентацию, мальчишка уже оказался рядом и его шисса снизу вверх прошлась по Многослову от пупка до правого плеча…

* * *

      Он понял, что сидит на земле. Во рту было солоно от крови.
      "Легкое задето?… Ах, нет, всего лишь прокусил губу, когда падал. Где же мальчишка?"
      Хальгир обнаружился совсем рядом - стоял в напряженной позе, держа наготове шиссу. Крови на клинке почти не виднелось.
      "Великолепная сталь, - подумал Видо, - такой что кожа, что доспех - все едино."
      Он перевел взгляд на собственную грудь. Прочная кольчуга северной ковки была рассечена по всей длине удара, сквозь широкую прореху обильно сочился густой темный кармин.
      - Закончим на этом, - пробормотал эндра-ши, выпуская из пальцев оружие, - хватит мне на сегодня.
      Хальгир выпрямился, опустил меч. Помедлив, отправил его за спину - в ножны. Подобрал выбитую Неро вторую шиссу, тоже спрятал. Он сам выглядел не лучше Видо, весь покрытый кровью, чужой и своей.
      - Ты силен, - говорить было тяжело из-за боли в груди (что болело сильнее - помятые ребра или рассеченное тело - понять толком не получалось).
      - Харт сказал: ты - виша-рукх, велел быть осторожным… Наверное он и сам не знает, насколько ты хорош.
      Хальгир слушал молча, время от времени морщась и щупая рану на груди. Многослов и сам не знал, зачем говорит ему все это, удивлялся самому себе и говорил.
      - Ты почти так же хорош, как Серый. И все же с ним тебе не справиться. Кош-кевор… он не просто хорош, он почти совершенен. А ты… ты силен и невероятно быстр. Ты справился… со всеми нами, но Харт… он справился бы вдвое… быстрее…
      - Помолчи, - это было первое слово, какое Видо услышал от мальчишки. - Ты слабеешь. Будешь напрягаться - умрешь скорее.
      - Я еще, - Многослов обессилено откинулся на спину, устремил взгляд вверх, на высокие балки, поддерживающие крышу Амбара. - Я еще… тебя переживу…

* * *

      Он смотрел на поверженного врага со странной смесью жалости и медленно затухающей злости. Когда стрела ударила в Антри, злость не позволила ему прыгнуть в Дыру, бросила в опасную схватку. Чей голос в тот момент звучал в нем громче, Олега или Эки-Ра, о том он и сам уверенно бы не сказал. Во время боя злости не было - она мешала и он заставил себя забыть о ней. Теперь чувство вернулось, запоздалое и уже ненужное; вернулось, чтобы медленно остывать внутри брошенной на снег головней.
      При мысли об Антри первым порывом стало проверить, жив ли кальир. Он уже двинулся было к скорчившемуся у стены Рыжему, но остановился, глядя с удивлением на появившегося в дверном проеме барска. Сначала узнал накидку, черную с белым подбоем, потом узнал и ее владельца.
      - Галья Ра-Кташ?
      - Ну и бойня, - Избранный будто не расслышал вопроса, он с брезгливой миной оглядывался по сторонам, - что и говорить, юноша, умеешь ты убивать. Надо признать: делаешь это красиво… и страшно.
      - Зачем ты здесь? - с подозрением поинтересовался Олег. - И… давно ли прячешься за дверью?
      - Давно, давно, - небрежно отмахнулся издар, - не хотел мешать вашей милой беседе… А вот подходить ближе не стоит, хальгир!
      Ра-Кташ с ловкостью базарного фокусника извлек из складок просторного одеяния небольшой сосуд тонкого стекла, формой напоминающий лабораторную колбу. Сосуд был до половины заполнен порошком темно-бурого цвета.
      - Что это? - Олег остановился, не зная какого подвоха ожидать от странно ведущего себя издара.
      - Полагаю, ты слышал о "горных слезах", а может и видел их в действии. Это - нечто подобное им, но гораздо, гораздо более… хм… эффектное. Называется "громовой песок". Наслышан о твоих способностях противостоять Дару. Посему предупреждаю сразу: "песок" - субстанция сугубо материальная. Я бы даже сказал: чувствительная к грубому воздействию. Если слишком сильно встряхнуть или, скажем, бросить сей хрупкий сосуд на пол, обломки этого строения долетят до выхода из ущелья. Просто не представляешь, с какими трудностями приходится сталкиваться при перевозке.
      Олег вспомнил нарочито-бережное отношение Избранного к своим пожиткам и поверил ему. Спросил, изучая с неприязнью лицо Ра-Кташа, на котором вдруг обнаружились незаметные ранее черты:
      - И к чему все это, издар? Может, пояснишь?
      - Охотно, - кивнул тот. - Дело в том, что после твоей встречи с моим достойным собратом в одной небезызвестной крепости возникло множество предположений относительно направленности твоих дальнейших действий. Я, как и другие, долго мучил свой разум, пытаясь влезть в шкуру беглого хальгира, а потом вдруг понял одну простую истину: каковы бы ни были твои конечные цели, существует в Долине несколько мест, где ты рано или поздно, но должен объявиться. Одно из них - родовое гнездо Ко-Кьеви на Высоких Перевалах. Я как раз направлялся туда, когда по чистой случайности Тши-Хат свела меня сперва с бывшим старшиной твоих телохранителей, а после - с одной девкой, рассказавшей интересную историю. Стоит признать: сумасшедшая, невероятная удача. Благоволение Судьбы.
      - Я не верю в Судьбу, - бросил Олег, внутренне подбираясь для броска.
      - Твое личное дело, - пожал плечами издар. - Тши-Хат, как известно, не обижается на неверующих. Она их просто не замечает. Ты - живой тому пример.
      - Как же получилось, что никто не заподозрил в тебе предателя? - спросил Олег просто чтобы потянуть время.
      - Я был осторожен. Помогла и некоторая… э-э… скажем так: изолированность нашего круга, круга Избранных. Мы все на виду среди своих, но большинство из нас мало кто видит вне фреоров. Заподозрить меня всерьез мог бы только мой собрат. Это непременно сделал бы недоучка Но-Фариз, если бы не его пятнадцатилетняя оторванность от дел фреора. С Нугларом тоже повезло - он уже второй год служит в регулярной армии Бракаля и плохо ориентируется в расстановке сил нового Собора. Что же касается Линн-Ко, то Избранные нолк-ланов знают Избранных Долины немногим лучше других ее обитателей. Они и обучаются отдельно, и используют несколько иные принципы… э-э… впрочем, это уже лишние детали. Подводя итог, получаем следующее: мне не составило труда влиться в ряды твоего маленького войска и стать участником твоего большого дела, столь же смелого, сколь обреченного на провал и совершенно бессмысленного.
      - Если ты разобьешь свою склянку, болтливый издар, умрешь вместе со мной.
      - Ошибаешься. Дар, который не имеет над тобой никакой власти, защитит меня от огня. Это даже проще, чем прикрывать от стрел полсотни рашхаров. Здесь, у Врат концентрация Дара столь велика, что не нужно будет даже напрягаться, чтобы создать себе защитную сферу. Можешь мне поверить, юноша: решишь рискнуть - и спустя совсем немного времени здесь останутся целыми только Врата и… хе-хе… я. Кстати, о Вратах. Полагаю, ты действительно мог бы пройти в них без вреда для себя. Если, конечно, верно то, что говорят о тебе. Правда, сомневаюсь, что тебе удалось бы вернуться потом обратно. Тропа - путь для посвященных, чтобы пройти по ней не нужно обладать значительными познаниями, а вот чтобы сойти с нее в нужном месте… думаю, ты понимаешь. Бегство в никуда - вот что могло бы получиться из твоей безумной затеи.
      - Лучше бежать в никуда без надежды на возвращение, чем безучастно наблюдать за гибелью всего, что тебе дорого.
      - Просто слова, хальгир, просто слова. Отстегни-ка лучше ножны со своими игрушками и отбрось подальше. И не забудь о кинжале и метательных лезвиях. Да не вздумай дурить - желательно привезти тебя в Вирт-Хорл живым, но на крайний случай сгодится и труп.
      Олег стоял без движения, делая вид, что колеблется. Он видел то, что не замечал излишне разговорчивый издар: за спиной Ра-Кташа зашевелился и поднялся на ноги Рыжий. Кальиру приходилось преодолевать сильную боль - это было видно по перекошенному лицу и неверным движениям. Он медленно встал и еще медленнее пошел, стараясь ступать бесшумно. В его руке подрагивал вытянутый из-за голенища нож.
      В последний момент маг все же что-то почувствовал и обернулся. Антри… нет, даже не прыгнул - шагнул вперед и, шипя от ярости, повалился сзади на издара. Рука с ножом описала короткую дугу, Ра-Кташ пронзительно заорал и забился, будто насаженная на крючок рыбина. Свободной рукой Антри ухитрился дотянуться до руки Избранного, державшей опасную склянку и стиснул ее в кулаке, не позволяя пальцам разжаться.
      - Беги-и-и! - услышал Олег его крик, больше похожий на стон. - Беги, р-ронтова кровь! Проклятое стекло сейчас треснет!… Беги же, урдов хвост!…
      Он и сам не понял что его подстегнуло - отчаяние и ярость в голосе Антри или ругательства, звучащие из уст Рыжего почти кощунственно. Так или иначе, но Олег повернулся и прыгнул в черную мерцающую дыру посреди каменного зала. И бездна разверзлась перед ним…

* * *

      И он уже не мог видеть, как Ра-Кташ выдернул-таки руку со склянкой из пальцев Антри. С проклятием он швырнул сосуд вслед исчезнувшему хальгиру. Склянка не долетела до Врат, упала на твердую как камень, промерзшую землю, рассыпалась мелкими стеклянными брызгами… и ничего не произошло. Издар попросту блефовал. Пресловутый "громовой песок" из склянки, если развести его водой, превращался в неплохие чернила - и это было все, на что он годился. Да, Избранный блефовал, но хальгир не мог этого знать. Не знал и Антри, поэтому когда страшный сосуд разбился, он невольно вжал голову в плечи, ожидая обещанного взрыва и ослабил на мгновение хватку. Издар сумел вывернуться, несмотря на засевший в спине нож. Пальцы Ра-Кташа коснулись висков обидчика и голову Рыжего вмиг охватило ослепительное белое пламя. Антри закричал от чудовищной боли, вскинул руки к обожженному лицу и упал. Вслед за ним упал и издар.
      - Чтоб тебе сгореть! - простонал он запоздало. - Сын блудницы и бешеного спира! Как ты посмел, ублюдок!…
      Антри не отвечал, он потерял сознание. Зато вместо него отозвался другой.
      - Ты упустил его, неудачник.
      Звук этого голоса заставил встрепенуться Миля, пребывавшего на грани беспамятства. Убедившись, что ему не послышалось, он подумал, что в развернувшейся перед Дырой драме каждое действующее лицо появлялось в свое время и в свою очередь. Совсем как в тех сценках, что разыгрывали на площади Реска-Рэх местные затейники-плясуны. А впрочем, куда там лицедейству до реальной жизни…
      - Ты упустил его, неудачник, - произнес Харт по прозвищу Серый, тяжело опираясь на дверной косяк. Одежда его находилась в крайне плачевном состоянии, сплошь разорванная и перепачканная, один из рукавов у куртки был оторван, сапог сидел только на правой ноге, а плащ пропал вовсе. Лицо кош-кевора едва можно было узнать, настолько оно распухло от ссадин и скрывалось под маской из грязи и крови.
      - Неудачник?! - возмущение придало раненому издару силы, он сумел приподняться и сел, сверля Харта взглядом. - Упустил?! Последи за своим языком, Серый! Будь ты хоть трижды правой рукой Бьер-одра, оскорбление одного из Вершителей Собора Мудрых может тебе стоить недешево!
      - Почему не предупредил о планах штурма Тинтры? - спросил Харт, оставив угрозу без внимания.
      - Я знал, что в твоем гарнизоне нет ни одного Избранного.
      - У меня было несколько бойцов, не обделенных Даром, которые могли принять послание.
      - Это так, - Ра-Кташ недовольно поморщился, - однако чтобы передать послание, доступное твоим "не обделенным" пришлось бы затратить слишком много Дара. Меня бы заподозрили Линн-Ко или Нуглар, издары из отряда хальгира. Ха! Меня заподозрил бы даже недоучка Но-Фариз! Я не мог рисковать.
      - Если бы ты не побоялся рискнуть своей шкурой, я удержал бы Тинтру, - заметил Харт жестко, - и Эки не удалось бы пробиться к Вратам.
      - В том, что ты не сумел удержать крепость - не моя вина, - зло ощерился издар. - Зато я знаю, что накануне ночью ты виделся с хальгиром и беседовал с ним. О чем вы говорили, Серый, и почему мальчишка вернулся в лагерь целым и невредимым? И почему Врата охраняли только пять воинов, а не пятнадцать? И почему ты сам, лучший меч Долины, не встретил здесь мальчишку?
      - Потому, - отрезал Харт, - что один не в меру старательный и осторожный Вершитель свалил на меня часть крепостной стены, на которой мой гарнизон почти успел закрепиться.
      Он оторвался от двери и, пошатываясь, приблизился к издару, навис над ним, более страшный в своем нынешнем истерзанном виде, чем прежде.
      - Эки-Ра приказал мне и бракальцу выбить ворота, - скривился от досады Ра-Кташ. - Я не мог его ослушаться, у меня было такое чувство, что он бы выпустил мне кишки, попытайся я возражать. Здесь, вблизи Врат, да еще под стрелами твоих сэй-горов, не было никакой возможности для правильной концентрации. Напряжение Дара здесь чудовищное, меня самого чуть не разорвало на части…
      - Право же, лучше бы разорвало. Ты своим кретиническим трюком испортил все, что еще только можно было испортить.
      - Не пытайся свалить на меня всю вину за случившееся! - рявкнул издар, брызгая слюной от ярости. - Наш позор мы поделим поровну!
      - Нет нужды, делить мой позор с кем бы то ни было, - Харт смотрел на Избранного с брезгливым равнодушием. - Уж лучше я получу все "почести" сам.
      Глаза Ра-Кташа расширились, он вскинул руку и в голову Серому снизу вверх хлестнула короткая голубая молния. Тот даже не вздрогнул, лишь скупая усмешка шевельнула разбитые губы. Издар открыл рот, собираясь то ли что-то сказать, то ли просто закричать от ужаса, но не успел ни того, ни другого. Невзирая на раны и чудовищную усталость, Харт двигался с обычной стремительностью: другая молния - из стали - словно сама собой покинула ножны и ударила сверху вниз. Ра-Кташ издал булькающий горловой звук и затих.
      - Я уж думал, ты не попросишь, - бросил Серый в наступившей тишине.
      Он нагнулся и взмахом меча отсек кусок капюшона от накидки издара, тщательно вытер лезвие и вложил клинок обратно в ножны. Окровавленную тряпицу небрежно швырнул на тело мага. Выпрямился, посмотрел на Миля, который встретил взгляд кош-кевора со спокойствием обреченного.
      - Ты ведь не дашь мне подохнуть в мучениях, лучший из Наставников, - прошептал Три Стрелы. - Истекать кровью - это так… долго.
      Харт обвел взглядом маленькое поле боя и медленно покачал головой.
      - Только не сейчас, - буркнул он с привычным спокойствием. - Я потерял сегодня многих верных, и каждый из уцелевших вырос в цене троекратно. Придется тебе еще пожить, Миль. Твоя служба Хабар-Калазу и мне пока не окончена.
      - Как скажешь, Наставник, - вздохнул раненый, закрывая глаза.

Глава одиннадцатая

      Никто не ожидал их так скоро, поэтому никто попросту не удосужился хоть что-либо предпринять. Даже ворота внешней стены остались открытыми, ибо по ту сторону, в поле, лежали раненые при штурме воины, а на выходе из ущелья располагался походный лагерь с изрядным количеством отрядных пожиток. Несколько оставшихся на стене дозорных только и успели, что протрубить в рог, прежде чем первые сотни трехтысячного летучего отряда ворвались в распахнутые настежь ворота.
      Так уж вышло, что накануне вечером командующий этим отрядом гард-гьердский акихар Фри-Браш получил от сопровождавшего его Избранного Дара предупреждение о сильной непогоде, грозящей обрушиться на юг Долины к полудню следующего дня. Непогода грозила отряду дополнительной тяжелой ночевкой в занесенном снегом лесу. Поразмыслив немного, меот-кортэг произнес слова, повергшие три тысячи тяжело вооруженных всадников в состояние мрачного уныния. "Лучше заморить десяток спиров ночным переходом, чем потерять сотню во время бури," - заявил решительный акихар и отказался от предписываемого всеми правилами и простым здравым смыслом ночного привала.
      Вот и получилось, что спир-хэды Фри-Браша появились в Тинтрийском ущелье невыспавшиеся, голодные и усталые, но мало не на полдня раньше, чем их ждали, исходя из расчетов Эки-Ра. Следовало отдать должное гард-гьердскому акихару: он быстро разобрался что к чему, а разобравшись, действовал со всей возможной решительностью. Внешняя стена не стала препятствием для устремившихся вперед сотен. Ворвавшись в пространство между внешней и внутренней стенами, Фри-Браш не стал терять времени на перегруппировку, а немедленно погнал воинов дальше, рассчитывая застать врасплох основные силы врага, прежде чем те успеют понять что происходит. Возможно ему бы это и удалось, невзирая на отчаянные призывы горна с одной из башен внешней стены, но на пути атакующей волны встала группа эндра-ши Кермаль-Шата. Сорок пеших воинов казались даже не камешком - песчинкой перед набежавшим потоком, но ударившись в эту песчинку, поток расплескался и остановился, проигрывая столь необходимое для внезапной атаки время.
      Фри-Браш, скрипя зубами от ярости, наблюдал с надвратной башни, как смешались первые ряды спир-хэдов, столкнувшись со стойкостью четырех десятков неизвестных воинов. Когда с внутренней стены полетели, внося дополнительную сумятицу, первые стрелы, он приказал отходить и перестраиваться для более серьезной и организованной атаки.
      Кермаль-Шат, потерявший в первой неравной стычке около трети бойцов, также воспользовался возникшей передышкой. Он отвел уцелевших эндра-ши к бреши, зияющей во внутренней стене, где они смешались с уже занимающими позицию для обороны ратниками Агаш-Валха.

* * *

      - Не устоять, - выразил в двух словах свое мнение Кьер-Ард. Неврут согласно кивнул. С частокола было хорошо видно, как строятся в атакующий клин тяжеловооруженные спир-хэды в двухцветных одеяниях. Серый и голубой - цвета хорла-узурпатора. Позади живого тарана разворачивались в линию сотни спешенных воинов. Они неторопливо подтягивали луки, примеривались, иные уже бросали пробные стрелы, внимательно следя за их полетом и прикидывая поправку на ветер. Спешить им было уже некуда - исход предстоящего боя решит ударная мощь и подавляющий перевес в силах.
      - Как же вышло, что они так быстро… - растерянно пробормотал Тарди.
      - Неважно, - бросил резко Кьер-Ард, - нечего маяться впустую, нужно дело делать. Хальгир прав был, отступить в горы - единственная наша возможность.
      - А как же пленные? - спросил Мирль-Ко. - Если почтенный Агаш-Валх договорится, возможно мы сможем уйти отсюда без боя и унести своих раненых.
      - Возможно, - Кьер-Ард скептически покачал головой, - однако не думаю, что все решится столь просто. Даже если они выпустят нас из ущелья, ничто не помешает им нанести удар, когда мы окажемся в Долине. Не забывайте: Бракаль, скорее всего, уже под властью Бьер-Рика, а с ранеными нам не укрыться в горах.
      - Что же ты предлагаешь, - нахмурился глава рода Ко-Кьеви, - бросить их?
      - Если мы не хотим бесполезно погибнуть здесь, тяжелораненых следует оставить, уйти должны только те, кто сможет перенести трудную дорогу. Пленных тоже с собой не потащим - с ними хлопот больно много. Сомневаюсь, что здесь найдется хоть один, кому захочется резать беззащитные глотки, зато если мы их не тронем, это может стать залогом безопасности наших остающихся товарищей.
      - Гибель на поле битвы всегда более достойна, чем медленное угасание от полученных ран, - заявил негромко Неврут. - Ни один из эндра-ши, если он способен стоять на ногах, не станет ждать прихода врага, лежа в постели. И ни один эндра-ши не оставит врагу раненого брата.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Только то, что победителям достанется больше мертвых воспитанников Хабар-Калаза, чем живых. Ты говоришь правильные слова, Кьер-Ард, но предлагаемый тобой выход неприемлем для нас. Ни одного раненого мы не сможем оставить здесь. Даже под угрозой того, что им не удастся пережить тяжелую дорогу.
      - Не удивлюсь, - проворчал Кьер-Ард, - если вы предусмотрели… "выход" и для тех, у кого не останется другой возможности избежать плена.
      Кош-кевор Каменного Арда недобро прищурился.
      - Никто не обвинит эндра-ши в том, что они добивают своих раненых. Однако не стоит думать, будто любой из них останется в плену дольше, чем того потребуют затягивающиеся раны.
      - Простите, достойные Наставники, - произнес старшина после долгой паузы, - не хотел оскорбить ваших чувств. Виной всему то, что до встречи с вами и вашими спутниками я знал эндра-ши лишь по слухам и небылицам, которые рассказываются в трактирах.
      Неврут холодно кивнул и промолчал. Отшельник остался неподвижен, будто сказанное его вовсе не касалось. Кьер-Ард покачал головой:
      - Однако, вы не оставляете нам выбора, придется забрать с собой всех раненых. Это сильно скует нашу подвижность. Следовательно, времени остается более чем мало, нужно уходить немедленно. Тяжелых раненых положим на возки, а пленных запрем в сараях. Следует только решить, кто из нас уйдет, а кто останется прикрывать отход. Уверен, мои лучники захотят остаться.
      - Как и мои братья, - вставил поспешно Мирль-Ко.
      - Каждый сумел показать себя в сегодняшнем деле, - покачал головой Отшельник, - нет предела мужеству сильных, однако всегда есть предел силе мужественных. Остающиеся должны продержаться достаточно долго, чтобы остальные успели наверняка оторваться от возможной погони. Самое трудное, достойные георты, - решить, кто из наших воинов способен на такое, и решить это быстро…

* * *

      Спор был коротким и бурным. Принятым решением остались довольны не все, утешало только сознание того, что всех оно удовлетворить и не могло. Недовольные просто смирились - слишком мало было времени для препирательств и собственных амбиций. Оказалось, правда, что один все же считает иначе.
      - Ни за что! - мотнул тяжелой головой Агаш-Валх. - Ни один из моих воинов не захочет отступить, и я не стану их к этому принуждать.
      - Вы просто погибнете! - попытался урезонить бракальца Кьер-Ард. - Опомнись, почтенный, ведь все зря поляжете!
      - Это наша земля, и нам по ней от врага не бегать, - упрямо гнул свое тот. - Если Тши-Хат так распорядится, значит ляжем все здесь, а только стыда на нас не будет! Вы - пришлые, вы и бегите!
      - Дурак! - рявкнул Кьер-Ард закипая от ярости. - Уйди сейчас в горы, собери сил поболе и бей врага, пока не выбьешь со своей земли вон! Сейчас сам погибнешь без пользы и парней своих погубишь!
      Старшина бракальских рашхаров угрюмо смерил взглядом старого воина и процедил с угрозой:
      - В другое время я заставил бы тебя сожалеть о твоих необдуманных словах, Кьер-Ард, сейчас же… иди своей дорогой, а мою оставь мне. Нужен вам заслон, вот и получите, что хотите.