Сны чужие

      - И сколько из них уже превратилось в выжженные пустыни?
      - Откуда мне знать?! - огрызнулся травник. - Да, я тоже побывал в таких местах и видел последствия бойни. Думаешь, я задумывался о причинах и средствах? Для меня твоя догадка и теперь всего лишь предположение. Одно из многих. Согласен - довольно правдоподобное. Но и только.
      И тут Крайт всё-таки не выдержал. Видать, многовато свалилось на него нынче, а тут ещё эти речи, едва понятные, но пугающие до дрожи в поджилках.
      - Что же нам делать, если ты прав? - голос его дрогнул от волнения. Он тут же осёкся под суровым и чуть насмешливым взглядом Кьер-Арда, но вслух никто ему выговаривать не стал. И сам Эки-Ра, кажется, призадумался над вопросом своего ближника. Крайт набрал побольше воздуха и выпалил скороговоркой:
      - Что мы можем противопоставить силе Богов? Луки и мечи? Эр… Эки-Ра… георт, как нам быть?
      Его опять не прервали, и даже смотрели сейчас не на молодого ватажника, а на хальгира. Ждали… Крайт вдруг осознал одну поразительную истину - он сейчас всего лишь высказал то, о чём думали все. Все эти фэйюры и нолк-ланы, такие непохожие друг на друга, все они сейчас ожидали ответа Эки-Ра, который по возрасту был даже моложе Крайта. И это происходило вовсе не потому, что он - хальгир, а потому, что его слова действительно имели значение .
      - Сколько у нас готовых к походу воинов?
      Общее недоумение. Даже в непроницаемом лице Неврута что-то дрогнуло. Похоже, после всего сказанного никто от него не ожидал услышать вместо ответа подобный вопрос. И в то же время это оказался именно тот вопрос, на который они могли дать конкретный, обдуманный ответ.
      - Сорок мечей, - ответил первым хозяин Каменного Арда. - Отшельник, думаю, сможет дать не более тридцати, у него раненых после Тинтры оказалось больше. На Песчаный Ард можешь не рассчитывать, они потеряли почти всех, кто ушел тогда с Кермалем.
      - Сто девятнадцать, считая и меня, - Кьер-Ард был точен и говорил уверенно, на его слова поневоле хотелось полностью полагаться.
      - Семьдесят шесть со мной и Линном, - молодой нолк-лан тоже не особо задумался перед ответом.
      - Итого… Двести шестьдесять - двести семьдесят бойцов, - подытожил Эки-Ра. - Да ещё у меня семь десятков… должно хватить.
      - Для чего? - этот вопрос, как и прежде, был у всех на устах, но Крайт опять поспел первым. Выпалил, и тут же поник, раздосадованный собственной несдержанностью.
      - До тех пор, пока Древние, или как их там еще называть, опираются здесь на помощь простых смертных, их план уязвим… потому, что уязвимы эти самые "смертные".
      Голос хальгира отдавал холодом. Много большим, чем ощущалось в его словах прежде. Крайт вздрогнул, подумав о том, что что-то остыло в шаваше сегодня, что ещё недавно согревало его сердце и душу даже в промозглой весенней сырости.
      - У нас ещё семнадцать дней, - сказал Эки-Ра. - Ровно столько осталось до моей двадцать первой весны.
      - Кровь ронтов! - выдохнул, потрясённый, Кьер-Ард. - Мальчик мой, да что ж ты задумал-то?!
      И Крайт вздрогнул во второй раз - он вдруг тоже понял что задумал хальгир. Месть. Страшную, дерзкую и беспощадную. Месть своему ближайшему родовичу и злейшему из врагов. И шаваш тут же подтвердил его догадку:
      - Бьер-Рик, Серый и Мар-Ратш - вот то основание, на котором держится сейчас договор с чужаками. Я точно знаю где они будут все вместе через семнадцать дней.
      - Плохое решение, - Неврут медленно покачал головой. - Мы можем снова напасть на Тинтру и разрушить строящуюся там Башню.
      - Сил для нового штурма никак не хватит!
      - Чтобы разрушить Башню, нет нужды штурмовать стену.
      - Уверен, строительство охраняют более чем тщательно. Но даже если нам повезет, это в любом случае даст лишь короткую отсрочку. А мы раскроем себя и лишимся инициативы.
      - Убийство Бьер-Рика тоже даст лишь отсрочку. Пока Древние не найдут с кем ещё можно договориться.
      - Пусть так, и всё же это хоть какой-то шанс лишить наших врагов объединяющего стержня.
      - Не для Ардов, - голос, раздавшийся от двери, заставил повернуться к говорившему и Крайта, и остальных. На пороге стоял нолк-лан, при одном только взгляде на которого встать и почтительно поклониться показалось самым естественным, что можно было в этот момент сделать. Уже поднимаясь, ватажник с некоторым облегчением понял, что делает он это не один. Встали и с достоинством поклонились все, кроме Тарвелга, которого чем-либо пронять было очень непросто. Даже Эки-Ра уважил вошедшего поклоном. Несмотря на весьма почтенный возраст нолк-лана, от его высокой тощей фигуры ощутимо веяло сдерживаемой грозной силой. "Вожак другого Арда. - сообразил Крайт. - И явно не последнего… Уж не тот ли Отшельник, о котором тут упоминали?"
      - Так уж получилось, что я решил навестить тебя сегодня, достойный Неврут, - произнес нолк-лан, отвечая на приветствия. - Твой вестник встретился мне всего в пяти станах отсюда. Но, вижу, я всё же пропустил что-то важное. Здесь уже успели заговорить о недостойном.
      - С каких это пор справедливое воздаяние стало для Ардов недостойным делом? - криво усмехнулся Эки-Ра. - Разве вы сами не берётесь вершить чужое правосудие, когда вам это выгодно? Не забывай, я знаю о "детях долга", почтенный кош-кевор.
      - Выбор есть всегда. И даже когда нам предлагают то, что может быть полезно Арду, мы всякий раз взвешиваем эту пользу на весах чести. Если ты задумал сделать то же, что сделал год назад с твоим отцом его брат - это не принесёт тебе чести.
      - Моя честь здесь ни при чём. И вообще честь ни при чём. Мне нужно просто остановить этот кошмар и иного способа я не вижу.
      - Мой сын не одобрил бы этого, хальгир, - бросил Отшельник без тени сомнений. - И воины моего Арда не пойдут за тобой. Мне жаль, я готов помочь, но не в этом деле.
      А Неврут добавил с явной неохотой, но твёрдо:
      - Мои тоже не пойдут. Должно быть иное решение.
      - Его у меня нет, - Эки-Ра опустил взгляд и медленно провел руками по своей одежде, как будто пытался складки разгладить. Показалось, или у него на миг задрожали руки? Крайт даже моргнул. Нет, не иначе - показалось.
      - Мирль-Ко? - спросил хальгир, не поднимая глаз. Молодой нолк-лан, поколебавшись, качнул головой: - Мне будет очень непросто убедить своих собратьев в необходимости твоей мести. Если вообще возможно.
      - Кьер-Ард?
      - Ну, на меня-то всяко можешь рассчитывать, мой мальчик, - старый воин вздохнул. - Я не подведу, да и мои парни - тоже. Бьер-Рик не из тех, говоря о ком, можно про честь вспоминать. У меня рука не дрогнет, уж поверь.
      - Что ж, управимся и так…
      Эки-Ра наконец-то оставил в покое свою одежду и снова выпрямился. Крайт почувствовал в нём какую-то перемену, черты "шаваша" отвердели и даже в голосе ощущалась сталь, когда он заговорил:
      - Я благодарен вам за всё, что вы сделали для меня.
      Он ещё раз коротко поклонился Отшельнику, затем - Невруту и обоим нолк-ланам.
      - Прощайте.
      - Твоя честь - в твоих руках, - заметил мягко седой нолк-лан. - Если одумаешься, ты знаешь где искать помощь.
      - Конечно, - ответил Эки-Ра. В спокойной уверенности его ответа была решимость довести задуманное до конца. - Прощайте, достойные.
      На улице их встретила пропитанная холодом и сыростью мгла непогоды и близящейся ночи. Крайта даже передернуло от нежелания покидать тепло обжитого дома.
      - Мы разве не переночуем здесь? - жалобно спросил он. - К чему так спешить?
      - Оставайся, - пожал плечами хальгир. - Мы с Тарвелгом всё равно не сможем до утра переправить всех воинов Кьер-Арда в наш лагерь. Через Междумирье за раз трудно водить слишком многих.
      - А ты? Вижу, оставаться не будешь. Почему?
      - Нужно всё подготовить к завтрашнему дню. У нас всего семнадцать дней, а нам ещё нужно многое сделать. Оставайся здесь, завтра мы заберем тебя с остальными.
      Крайт поморщился и вздохнул.
      - Я все-таки твой альваш, что бы ты там ни затевал. И уж коли я с тобой… то я с тобой.

* * *

      Дальше… А дальше был сущий кошмар. Воплощённое безумие. Пройти двести пятьдесят станов за семнадцать дней - сущий пустяк… если каждый из этих станов не приближает тебя к Вирт-Хорл. И если тебе нужно не просто добраться до цитадели хорлов незамеченным, а ещё и протащить туда две сотни оружных воинов. Через обширные густонаселенные пригороды. Избегая попасться на глаза не только многочисленным разъездам и патрулям, но и любым местным жителям. Как вам задачка?
      Спиров пришлось оставить в лагере под присмотром семерых "добровольцев", в которых по настоянию Олега определили всех женщин отряда. Потеря мобильности стала серьёзным испытанием, но всё-таки на эту жертву пришлось пойти. Даже возможности эрхада не могли ему помочь укрыть от множества любопытных глаз такое количество всадников. Двигались ночами при полном молчании, соблюдая все меры предосторожности. Поднимались с вечерним туманом и уже в утреннем тумане опускались на дневной отдых.
      Весна, начинавшаяся как по заказу бурно и весело, вдруг зарядила бесконечными дождями. От сырости одежда не спасала, а костры в непосредственной близости столицы разводить совсем перестали. Питались всё больше подсохшими лепёшками и вяленым мясом. Запивали сперва холодными травяными настоями, запасёнными во флягах, потом перешли на простую воду.
      Делать вылазки через Тропу Олег не рисковал - каждое открытие собственных маленьких Врат вызывало возмущения Дара и он не был уверен, могут ли почувствовать эти возмущения живущие в Вирт-Хорл издары. Линн-Ко утверждал, что вполне даже могут.
      Сказать по совести, решение целителя отправиться к Вирт-Хорл вместе с Олегом стало для отряда большой удачей. Мирль-Ко не стал удерживать старшего сородича от этого шага, видимо посчитал, что хотя бы таким образом род Ко-Кьеви должен поучаствовать в судьбе хальгира. Сам Линн аргументировал свой выбор незамысловато: "Должен же хоть кто-то позаботиться о вас". Неизвестно, как бы сложился поход в таких условиях, если бы не нолк-лан. Лишь благодаря его ежедневным усилиям до столицы все дошли здоровыми. Олег же сделал всё возможное и невозможное, чтобы они вообще дошли .
      Все эти дни он не позволял себе сомневаться в выбранном пути, загнал эту способность своего разума в самый дальний "угол", забаррикадировал там ответственностью перед судьбой мира и накрыл сверху воспоминаниями о Тане и Вирэль. Чувства его смерзлись в комок колючего льда… Месть? Ерунда, не в мести дело, просто этот путь сейчас совпадал с его целью . И мысленно он уже давно оправдал для себя выбранное средство .
      Временами на привалах, когда наваливалась усталость и ослабевал самоконтроль, прежний Олег выглядывал из него ненадолго и с удивлением взирал на себя-нынешнего. Да он ли это, в самом деле - забывший обо всём, кроме этой самой цели , сосредоточенный на единственной сверхзадаче, полностью подчинивший себя её выполнению?! "Отвяжись!" - раздражённо отмахивался новый Олег, загоняя некстати поднимающее голову наивное удивление туда, где ему было самое место - в центр ледяного комка, в самую его сердцевину.
      Он изменился и внешне, сам того не осознавая. Запретив себе сомневаться, он запретил себе и видеть сомнение в чужих глазах, перестал задумываться о причинах, побуждающих его спутников идти за ним. Эти размышления не могли принести ему сейчас никакой пользы и он недрогнувшей рукой отбросил их прочь. Он просто шёл вперед, точно зная что именно намерен сделать и мало задумываясь о том, что будет делать после …
      Кьер-Ард, обеспокоенный поведением хальгира, пару раз пытался заговаривать с ним об этом. "Я в полном порядке", - следовал неизменный ответ, сопровождаемый взглядом, от холодной уверенности которого старому воину становилось не по себе. Если Неврут напоминал каменную статую, а Харт Серый прятал собственные эмоции в иллюзорной тени, то Олег вырастил себе собственную броню, поселил холод в рассудке и морозный блеск в бирюзе кошачьих зрачков.
      И под этим ледяным панцирем барск и человек постепенно сплавлялись воедино, растворялись друг в друге, становись чем-то третьим, непохожим ни на Олега Зорина, ни на Эки-Ра. Оба осознавали то, что происходит с ними, но страха почему-то не было. Возможно, именно страх и мог бы погасить сейчас этот плавильный котел для двух душ, но с некоторых пор обоих напрочь перестала пугать перспектива потери собственного драгоценного "Я". Эки-Ра больше не говорил с Олегом… отпала нужда. Они знали одно и то же, одно и то же чувствовали. Сейчас, как никогда ранее, оба были едины в едином теле, действовали слаженно и не испытывали при этом противоречий. И с каждым днём, с каждым станом, что приближал их к Вирт-Хорл, это единение становилось полнее, теснее, необратимее… но становясь чем-то одним, они переставали быть самими собой. Этот новый и единственный не походил ни на одну из своих "половинок".
      Он и сам не замечал, что отзывается теперь на имя Эрхал куда быстрее и охотнее, чем на Эки-Ра.

* * *

      - Я всё думал над тем, что ты рассказал нам в Арде у Неврута.
      Олег сидел под огромной столетней энбаль, откинувшись на изжелта-серый гладкий и твёрдый как камень ствол. Глаза его были закрыты, но Линн-Ко, очевидно, это не смутило. Издар присел рядом на выпирающий из-под прелой листвы толстый корень.
      - У меня появились кое-какие мысли, Эки, - целитель никак не желал признавать возможность того, что хальгиру, как и всем остальным, нужен сон.
      - Прости, но я пытаюсь отдохнуть.
      - Не беда, - нолк-лан с присущей ему любезностью предпочёл не заметить бестактность собеседника. - Я не прошу тебя подниматься и махать мечом, просто выслушай, что я тут надумал. Быть может, тебе станет интересно.
      - Линн…
      - Я хотел поговорить о Вечной Силе. Ты ведь достаточно хорошо представляешь себе, что это такое?
      Дар… Огонь Вирутха… Вечная Сила… Олег видел нолк-лана прямо сквозь сомкнутые веки. Вернее - его ауру целителя. Дар, сконцентрированный в ней, ярко проступал на общем бледно-голубом фоне, в который превратилась более привычная когда-то чернота. Вот издар наклонился вперед и его аура сразу пришла в движение - дрогнула как пламя свечи, потянулась к Олегу, истекая в его сторону тонкими призрачными струйками. Пока - слишком слабыми, чтобы целитель смог ощутить их потерю. Если обнять нолк-лана, прижаться к нему вплотную - вот тогда эти струйки превратятся в один могучий поток, они вольются в жаждущее их тело, наполнят его силой, отгонят прочь усталость намного быстрее, чем медленно струящееся вокруг бледное сияние. Правда, сам издар при этом почувствует нечто прямо противоположное.
      После общения с Тарвелгом Олег представлял себе природу Дара намного лучше. Чужая, привнесенная извне энергия, которую научились использовать по своему усмотрению местные обитатели, оказалась связана с Виар-Та-Миррой и живущими здесь разумными куда теснее, чем представлялось вначале. По сути, за многие века своего существования источник Дара полностью "включился" в биосферу планеты, стал её неотъемлемой частью. Он стал важнейшим дополнением к жизненной энергии каждого живого существа, он действительно был везде и являлся частью всего . Но, разумеется, к фэйюрам и нолк-ланам Вечная Сила имела отношение особое. Благодаря изменениям, привнесённым когда-то неведомыми экспериментаторами, обе разумные расы получили способность накапливать Дар в себе, наподобие живых конденсаторов, а при должном умении - и отдавать его обратно в окружающее пространство, либо в "чистом" виде, либо преобразованным в другие формы энергии. Жизненный потенциал, таким образом, возрос на порядок, приводя к лучшему физическому здоровью и большему долголетию. Разумеется, "конденсатор" "конденсатору" рознь, и каждый из фэйюров от рождения мог накапливать разное количество Дара, соответственно и продолжительность жизни у Избранных превышала средний уровень вдвое, а то и втрое. А чем больший возникал избыток энергии, тем проще было такому "конденсатору" отдать её часть, тем мощнее получался выброс, тем сложнее выходили преобразования.
      Иначе обстояло дело с эрхадами. Они тоже накапливали в себе Дар… и еще как накапливали! Если бы Олег сейчас повернул голову в сторону Тарвелга, он увидел бы тёмный силуэт - настоящую бездонную прорву, непрерывно впитывающую в себя животворное излучение и неспособную наполниться "до краёв". Как и сам Олег.
      - Кое-что о Даре я знаю, - ответил он терпеливо ожидающему нолк-лану.
      - Тогда ты должен понимать почему большинству из нас так сложно пользоваться им вблизи Врат.
      - Понимаю. Вы там… как переполненная бочка: захочешь зачерпнуть воды горстью - плещется через край.
      - Хороший пример, - целитель негромко хмыкнул, - удачный. На деле так и выходит. Трудно контролировать силу, когда её слишком много и поступает она неровно, толчками.
      - Ра-Кташ хотел выбить крепления ворот, а вместо этого взорвал стену.
      - Хорошо ещё, не положил своих, что рядом стояли. А ведь он не из худших издаров, виток пятый или шестой у него.
      - Я понял, - Олег всё-таки открыл глаза. Призрачный мир, затянутый голубоватой дымкой, обрёл реальные краски… прелой прошлогодней листвы и тёмных от сырости деревьев с ещё голыми, лишёнными листвы ветвями. Долгая, однако же, и непогожая весна выдалась. Не в пример прошлой.
      - Не пойму только, к чему ты клонишь, Линн.
      Нолк-лан сверкнул антрацитовыми глазами.
      - С таким потоком Вечной Силы справиться очень непросто. Вот, скажем, всем нам нужно пить и все мы умеем это делать, но кто рискнет одним глотком выпить целую бадью? Так и захлебнуться впору. Будь иначе, издары Долины давно бы уже стали использовать Врата как источник огромного могущества. И это при том, что один способ подчинить себе их дикую Силу есть.
      - Вот как… и какой же?
      - Издары умеют работать сообща, используя несколько потоков Вечной Силы для одного преобразования. Конечно, не каждое преобразование можно производить вдвоём, но тот же "хрустальный щит" - без особого труда. И более того, чем больше издаров взялось бы за "щит" перед Вратами, тем легче им было бы сообща держать его под контролем.
      Целитель замолчал, давая Олегу время обдумать услышанное.
      - Хорошо, - сказал тот после долгой паузы. - И что это даёт?
      - Башни, по твоим словам, это гигантский "самострел". Но, быть может, их можно превратить в гигантский "хрустальный щит"? Это преобразование не намного сложнее "горного огня".
      - Не знаю, Линн… всё может быть. Но кто ещё сможет это сделать, кроме тех, кто придумал сами Башни - ума не приложу.
      - У нас принято говорить: "Всё, что сделано руками одного мастера, может быть переделано руками другого". Башню сейчас строят мои собратья, а бездумно мы строить не привыкли, даже по чужим чертежам. Если дать нолк-ланам время, они разберутся с "самострелом Дара".
      - Время - это как раз то, чего нам недостаёт. Когда Башни достроят, его может не остаться вовсе.
      - Это время могут дать издары. Я беседовал с Тарвелгом о том, что ты называешь Тропой. Если я правильно понял, законы Тропы достаточно условны. Где бы ты ни открыл свои Врата здесь, в Виар-Та-Мирра, там ты всё равно окажешься в одном месте. Если бы удалось собрать побольше издаров, они смогли бы справиться с потоком Силы, прикрыть "хрустальным щитом" этот вход и удерживать защиту достаточно долго. Даже несколько дней, если их будет много и они смогут меняться.
      На этот раз Олег молчал ещё дольше.
      - Мы сможем собрать вместе столько издаров? И убедить их в нашей правоте?
      - Быть может, твой новый друг поможет?
      Олег недоумевающее нахмурился.
      - Я о Тарвелге, - пояснил целитель. - Ты знаешь, что он был издаром? Похоже, он тебе этого не рассказывал. А вот со мной поделился.
      - С чего это он так разоткровенничался с тобой?
      - Ты - воин. А Тарвелг, хоть и лишился своей прежней связи с Огнем Вирутха, всё равно остаётся издаром в сердце. То, что издар, пусть и бывший, не скажет воину, он может сказать собрату.
      - Допустим… Так причем здесь Тарвелг?
      - Я - нолк-лан, - Линн-Ко развёл руками. - Большая часть моей жизни прошла в стенах родового эскальта. А Тарвелг признался, что когда-то бывал в нескольких известных фреорах и там даже сейчас есть те, кто его по-прежнему помнит.
      - Я понял тебя, - кивнул Олег. - И мы, быть может, еще заговорим об этом с тобой.
      Целитель вздохнул.
      - У меня нет идеального решения. Но это не значит, что я перестаю думать над ним.
      - Спасибо тебе, Линн, - Олег постарался сказать это искренне. - Я ведь признаю, что ты прав… Но это сейчас ничего не меняет.
      - Я и не надеялся, что ты отступишь. И не собирался отказываться от своих обязательств.
      Нолк-лан поднялся и ушел к воинам, небольшими группками устроившимся под склонами оврага, который отряд выбрал для дневного отдыха. К издару подошел Тарвелг и они о чём-то оживлённо заговорили. С Олегом травник почти не общался с самого начала их похода. Только косился молча и взгляд его день ото дня становился всё угрюмее. Не иначе, старый эрхад чувствовал перемены, идущие в молодом собрате и перемены эти не вызывали у него особой радости. Впрочем, самого Олега чувства травника беспокоили мало. Главное, чтобы тот помог ему совершить задуманное, а затем… пусть катится хоть обратно на свой отшельнических островок, хоть в Бристоль к любимому книжному магазинчику.
      Что ж, хоть теперь можно немного отдохнуть. Он снова закрыл глаза, погружаясь в мир призрачного свечения. Попытался расслабиться, но что-то мешало. Слова целителя никак не желали уходить из головы. Подняв руку на уровень лица, Олег "вгляделся" в тёмный силуэт ладони.
      Если эрхады вбирают в себя Дар с такой силой, почему они не могут использовать его как обычные Избранные? Похоже, как "конденсаторы" дваждыживущие обладают воистину чудовищной "ёмкостью". А отсюда и небывало высокой жизненной силой, о которой простые смертные могут лишь мечтать. Но вот отдавать накопленное… у них попросту не возникает того избытка, который с легкостью могут растрачивать самые заурядные из издаров. И всё же шила в мешке не утаишь - огромная сила бродила и кипела где-то внутри, изредка вырываясь наружу…
      В последнее время Олег почти перестал задумываться о природе своих новых способностей, просто принял их как должное и старался использовать по-максимуму. Вспышек озарения, подобных той, что случилась с ним в ночь перед штурмом Тинтры, больше не происходило, зато он буквально превратился в некое подобие живого радара, непрерывно сканирующего местность на десятки станов вокруг. Недостаток информации с успехом заменялся поистине сверхъестественно обострившейся интуицией, помогающей ему выбирать самый безопасный маршрут для движения. Иной раз на него будто находило что-то, Олег останавливался и заставлял всех выжидать под прикрытием леса час или два, а то и вовсе загонял две сотни фэйюров в глубокий овраг… и когда по склону этого оврага проходили, негромко переговариваясь, припозднившиеся деревенские рыбаки, понимал: опять сработало ! Воины, видя это, не пытались оспаривать его приказы, даже когда могло показаться, что их хальгир просто "дурит", придумывая несуществующую опасность.
      Ещё он стал намного лучше "слышать" окружающих. Нет, не мысли, конечно, но чувства, эмоциональный фон - они стали для Олега почти открытой книгой. Гнев и радость, сомнения и обман - всё, что умело скрывается под напускной искренностью и мнимым хладнокровием. Кажется, это называется эмпатия? Впрочем, неважно. Как бы ни называлось, лишь бы тоже работало .
      Итак, сверхинтуиция, эмпатическое восприятие, возможность открывать Врата в Междумирье и надевать на себя оптическую иллюзию - это ли не проявления сил, таящихся в нём? Несомненно, так оно и есть. Но почему именно эти способности? Почему овладение ими идет буквально на уровне рефлексов? Почему ему приходится учиться управлять тем, что и так уже работает ? Ответ приходил единственный - программа. Кто-то попросту запрограммировал в нём выход накопленной силы, кто-то заложил реализацию этого "сброса" в виде специфического набора навыков. Кто? Чёртовы Творцы, не иначе…
      В Яму! Олег тряхнул головой, отгоняя подступающую ярость. Не время предаваться злости, месть не терпит горячки, расчет и хладнокровие, слитная сила двух душ и ледяная броня воли. Кто устоит?

* * *

      Чем ближе к столице, тем труднее становилось двигаться вперёд. Непогода в известной мере даже помогала сейчас отряду, но даже она не могла стать для двухсот фэйюров плащом-невидимкой. Всё чаще попадались навстречу верховые разъезды патрулей, всё более обжитыми становились места, через которые им приходилось идти. Тем не менее, они продвигались вперёд - день за днём, ближе и ближе к цели. Олег заразил их своим упорством и они совершили практически невозможное. За три дня до намеченного срока вышли к озеру Мал-Карх и двинулись дальше параллельно акведуку. На путь, который у бежавшего из замка хальгира когда-то ушло ничтожно мало времени, потребовалось ещё больше суток.
      К Вирт-Хорл они вышли за день до Дня рождения Эки-Ра.
      "Нужна разведка, - заявил Олег. - Кто пойдёт со мной?" Первым вызвался Кьер-Ард и никто не рискнул оспаривать у немолодого спир-хэда это право.
      Притаившись возле моста через Илк, они долго разглядывали издалека лагерь, выросший на противоположном берегу от замка. Шатры и добротные бревенчатые бараки, навесы для спиров и урдов, кухни, повозки маркитантов, походные кузницы, оружейные мастерские…
      - Здесь не меньше фарады, - прошептал старшина. - И всё больше "чёрные"!
      Он отчетливо скрипнул зубами.
      - Неважно. Нам с ними не воевать.
      - Да уж, удержать Вирт-Хорл с двумя сотнями против десяти тысяч, даже если мы не потеряем бойцов при штурме…
      - Мне не нужен Вирт-Хорл, - отрезал Олег. - Только Бьер-Рик, Харт и издары, что им помогают. Во главе с Мар-Ратшем.
      Старшина вздохнул, едва скрывая досаду.
      - Ты думаешь о мести или о победе, мой мальчик?
      - Я думаю о том, что они должны умереть. И это будет правильно. Для всех.
      Он вдруг насторожился. Лицо его словно окаменело.
      - Уходим. Быстро.
      Сотник удивлённо моргнул, но от вопросов воздержался - успел, как и остальные, привыкнуть к необычайному "чутью" хальгира. Они скатились под мост и вошли в реку. По колено в ледяной воде двинулись вверх по течению, защищённые от возможного наблюдателя обрывистым берегом.
      И сделали они это как нельзя вовремя. На дороге, ведущей к замку, послышался быстро приближающийся шум.
      - Сюда!
      Олег прижался к обрыву, укрываясь за кучей плавника, нанесённого течением. Кьер-Ард последовал его примеру. Из-за своего не слишком надежного укрытия они наблюдали, как на мост выехал отряд спир-хэдов в одеждах синей и серой расцветки - гвардейцы нового хорла. Трое всадников спешились и с двух сторон спрыгнули под мост. Кьер-Ард даже вздрогнул: "Откуда они могли узнать?!" Но тут же спохватился - искали не именно их, солдаты всего лишь проверяли безопасность проезда. Бывало, это же делал и он сам, когда служил в охране Грид-одра, прежде чем возглавить личную сторожевую сотню его сына.
      Подтверждая правильность его мыслей, гвардейцы быстро, но внимательно осмотрели ближайшие к мосту кусты и поехали дальше, оставив у реки пятерых товарищей с готовыми к бою самострелами. А вскоре к Илку подъехали и те, ради кого творилась вся эта суета.
      Кортеж возглавлял ещё десяток гвардейцев - самых отборных, рослых и плечистых парней в серо-синем. Другой десяток его замыкал, а в центре ехала группа всадников, одетых куда более разнообразно.
      - Ронтова кр-ровь! - прошептал, не удержавшись, Кьер-Ард, узнавая барска, возглавляющего этот кортеж. Мальчик все-таки оказался прав - узурпатор не мог сейчас быть в другом месте Долины, слишком много для него значил этот день и та победа, которую он одержал год назад.
      Затем он узнал Мар-Ратша и догадался (хотя прежде и не довелось им встречаться) кто таков фэйюр в длинном сером плаще. Распознал в нескольких незнакомцах телохранителей Бьер-Рика из числа бойцов Серого. А вот ещё двоих молодых фэйюров… Одного он опознал по огненно-рыжей шевелюре, а затем приметил и девицу, едущую с кальиром бок о бок. И выругался уже по-настоящему. Потому, что убийцу брата ещё можно пусть и не простить, но понять, а вот предателей друзей - никогда!
      Скрипнув зубами от праведной злости, старшина повернулся к хальгиру, чтобы прошептать нечто гневное… и осёкся. Лицо Эки-Ра окаменело, глаза расширились, губы сжались в узкую нить. Потом черты внезапно дрогнули и тут же послышался отчетливый влажный хруст - это пальцы юноши, вцепившиеся в корявую толстую ветвь, смяли разбухшее дерево будто горсть соломы.

* * *

      Он больше не чувствовал холод воды, не слышал её плеск, не видел ни Серого, ни Бьер-Рика. Он видел только их двоих и боялся поверить собственным глазам. Он услышал как наяву крик Антри, бесконечно повторявшийся потом в его воспоминаниях: "Беги-и-и! Беги, р-ронтова кровь! Проклятое стекло сейчас треснет!… Беги же, урдов хвост!"
      Он вспомнил дыхание Вирэль на своих губах и собственный торопливый шёпот:
      "Я вернусь! Обязательно вернусь! Ты же знаешь, у меня здесь ещё слишком много незаконченных дел! Мы оба вернемся, я и Эки-Ра! Оба!"
      Он выполнил обещание. Они выполнили его, человек и фэйюр. Они пересекли Междумирье, увидели Выжженные Миры, пережили боль утраты и горечь запоздалой мести (впрочем, месть никогда не бывает своевременной). Они заглянули в глаза Великой Бездне, прошли по узкой кромке между жизнью и смертью, вернулись… и уже вернувшись, посмели усомниться в том, что их дождались.
      - Живы! Живы! Живы!…
      Губы шевелились, беззвучно выговаривая одно единственное слово. На этом слове весь свет сошёлся клином. Сошёлся… и врубился с размаху в ледяную скорлупу, незримо укрывающую плечи.
      Скорлупа треснула. Броня, казавшаяся несокрушимой, задрожала, осыпаясь острыми прозрачными осколками… и вдруг рухнула разом, развалилась на куски, испарилась, исчезла бесследно.
      "Олег, ты слышишь меня?! Они живы!"