Сны чужие

* * *

      - Я не знаю когда родилась. Не знаю сколько мне лет. Самое яркое, что помню из детства - это листопад в каком-то саду. Ронт знает, чей это был сад и зачем я забралась туда. Было еще тепло и Мирра сияла в небе, а они падали, падали… желтые, рыжие, красные… Это было так удивительно, так красиво! С тех пор я всегда считала, что родилась именно в это время, под шорох одежд, которые срывают с деревьев ветры, слуги Холода… Скажи, Ольк, знаешь ли ты, какой из дней подарил тебе жизнь?
      - Знаю, Вэр.
      - И ты отпраздновал свое двадцатилетие?
      - Не так давно, Вэр.
      - Весело было, а?
      - Да… и страшно…
      - Мне кажется, я понимаю тебя… Но ты все равно был счастлив, разве не так?
      - Был… жаль, что недолго…

* * *

      Тепло уходило из Долины. Мирра уже не поднималось высоко в небосвод, дни становились короче, а ночи холоднее. Когда земля покрылась рыжей листвой и сквозь поредевшие кроны деревьев стали просвечивать вершины далеких гор, Вирэль отметила свое пятнадцатилетие. В тот день она с утра ушла поохотиться. Долгие тренировки не прошли для нее даром, из лука она теперь била в цель довольно сносно и первым же выстрелом ухитрилась уложить крупного арака. Добыча оказалась тяжеловата для девушки. Вирэль пришлось освежевать тушу прямо на месте. Она вырезала куски повкуснее, завернула их в окровавленную шкуру и потащила к землянке, которую они с Зартой давно уже называли не иначе как "наш дом".
      Ее ждал сюрприз. Удивительный сюрприз, надо признать. Дождь, не унимавшийся последние трое суток, стих. Зарта принесла на берег реки широкое одеяло и укрыла им еще не просохшую листву. На одеяле ошеломленная Вирэль увидела большое блюдо со своей любимой копченой рыбой. Рядом лежали свежий деревенский сыр, овощи и кувшин, распространяющий запах, который ни с чем нельзя было перепутать.
      - Бьяни! - воскликнула она. - Рыба! Сыр! Откуда все это, сестричка?!
      - Сходила в деревню, - улыбнулась Зарта. - Стащить все это я не могла, пришлось честно купить в таверне.
      - Кровь ронтов! - Вирэль задохнулась от возмущения. - Ты же рисковала! Тебя могли схватить!
      - Не схватили же, - Зарта презрительно фыркнула. - Этим увальням деревенским только дохлых нарлов ловить. А мне очень уж хотелось тебя порадовать, сестричка.
      - Я тебя люблю! - Вирэль крепко обняла подругу.
      Они вернулись в землянку только поздним вечером, когда снова пошел дождь. Вирэль со смехом швырнула в угол мокрое одеяло и, не снимая одежды, повалилась на постель. В голове ее шумел легкий хмель, на сердце было весело и легко.
      - Ах, сестричка, мне еще никогда не было так хорошо! - вздохнула она блаженно.
      - Мне тоже, - из полумрака возникло счастливое лицо Зарты. Она легла рядом и прижалась щекой к щеке названной сестры. Вирэль приподнялась и нежно коснулась губами ее закрытых глаз.
      - Ты не знаешь как я тебе благодарна, сестричка, - шепнула она. - Это самый счастливый день. Самый чудесный.
      Зарта что-то мурлыкнула в ответ. Она уже спала…

* * *

      Проснулась Вирэль от того, что кто-то грубо сдернул с нее одеяло. Она открыла глаза и несколько раз моргнула, пытаясь привыкнуть к свету, распространяемому висящей прямо над ней масляной лампой.
      - Прекрати, Зарта! - проворчала она недовольно. - Я же ничего не вижу!
      - Зато я все очень хорошо вижу, - произнес чей-то насмешливый голос. Мужской голос!
      Вирэль попыталась вскочить, но чужая сильная рука толкнула ее обратно на постель.
      - Лежи, красотка!
      Вирэль затравленно озиралась по сторонам. В землянке кроме нее и подруги находились двое парней, молодых, не намного старше их с Зартой. Один из них, широкоплечий, со всклокоченной густой шевелюрой пепельно-серого цвета, радостно скалился, нагло разглядывая лежащую перед ним испуганную девушку. Второй, пониже и поуже в плечах, одной рукой прижимал к себе слабо трепыхающуюся Зарту, а другой плотно закрывал ей рот.
      - Вот это сюрприз! - засмеялся широкоплечий. - А мы-то думали, что нас дома ждут холодные жесткие постели, да, Наш?
      Вирэль очень не понравились его глаза. Он смотрел на нее оценивающе, будто хищник, заставший в своей норе беспомощную жертву… Так смотрел на Вирэль Цар-Вако, когда стражники приволокли ее в "Золотую Радость"… Так смотрел на нее тот самый, богато одетый немолодой барск, прежде чем остановил свой выбор на Зарте… Страх вдруг куда-то исчез. На смену ему из глубины сознания медленно всплывала ярость.
      - Отпусти мою сестру, спирово отродье! - прошипела она, обращаясь к тому, что держал Зарту.
      - Сестру? - фыркнул тот. - Да они еще и сестрички, Ашер! А так, по виду, не скажешь!
      - Отпусти ее! - Вирэль нащупала под шкурами холодную сталь акрама и это придало ей уверенности. - Если вы здесь живете, мы уйдем отсюда!
      - Зачем же так скоро? - в голосе широкоплечего звучала насмешка. - Мы вас не гоним, милые. Снаружи холод и дождь. Живите здесь, сколько хотите. Только вот плату придется с вас взять за постель, да за одежонку… Это ведь наша одежонка, да, Наш?
      - Угу! - Наш мерзко осклабился, еще крепче прижимая к себе перепуганную Зарту. - Наша. Ульват в прошлом сезоне снял с дочерей какого-то торговца.
      - Слышала, красавица? Раздевайся давай. Не твоя одежонка-то… - Ашер вдруг перестал улыбаться. Глаза его возбужденно блеснули. - А ну, снимай, дура! Или сам сдеру, вместе со шкуркой!
      Он резко нагнулся и схватил ее за отворот курточки. В то же мгновение Вирэль ударила его акрамом в висок. Удар пришелся плашмя, но оказался достаточно сильным, чтобы Ашер ничком повалился набок и остался лежать без движения. Из глубокой ссадины на дощатый пол закапала кровь.
      - Ах, тварь! - Нашу следовало бы оттолкнуть от себя Зарту и тем самым расчистить себе простор для схватки, но он только убрал руку, которой зажимал рот девушки и попытался достать из-за пояса нож. Зарта, почувствовав, что хватка ее мучителя ослабла, вдруг изогнулась и, отчаянно вскрикнув, вцепилась зубами в его ухо. Барск взвизгнул от боли, выпустил свою жертву и попытался оторвать ее от себя. Зарта, повисла на нем живым капканом.
      - Отпусти его, сестричка! Я ему голову пробью! - Вирэль вскочила и шагнула вперед, замахиваясь акрамом. Наш снова взвизгнул, теперь уже от страха, рванулся и сумел-таки освободиться от Зарты, оставив у нее в зубах изрядный кусок своего уха. Ошеломленный болью и неожиданным сопротивлением только что казавшихся совсем беспомощными жертв, он даже не попытался сопротивляться, просто метнулся к лестнице и со всей возможной скоростью выскочил наружу.
      Опьяненная первой победой, Вирэль бросилась вслед за ним, сжимая в руках свое драгоценное оружие… и замерла, едва лишь оказавшись наверху. Перед ней стояли еще двое парней, не считая стонущего Наша, прижимающего ладони к разорванному зубами Зарты уху. Его обидчица тоже вылезла из землянки и невольно попятилась за спину названной сестры, увидев новых противников. Вирэль, почувствовав ее страх, стиснула зубы и шагнула вперед. Ее руки точно примерзли к деревянной рукоятке акрама. Оружие вдруг показалось жутко тяжелым, почти неподъемным.
      - Что это тут? - удивленно спросил один из новоприбывших парней. Он был явно постарше остальных и покрепче, хотя и не столь широкоплеч, как злосчастный Ашер. - Откуда они взялись, Наш?
      Его глаза, необычайно светлые для барска, зажглись интересом. В другое время и в другом месте сердце Вирэль забилось бы чаще при взгляде в эти глаза, но сейчас она собиралась драться с их обладателем за свою жизнь.
      - Они спали внизу! - всхлипнул Наш. - Эта стерва изувечила меня, Шарек! Она откусила мне ухо! А та, другая, кажется, убила Ашера!
      - Ого! - спутник светлоглазого Шарека, сутуловатый, изжелта-рыжий кальир с непропорционально длинными руками, выхватил из-за плеча меч. Клинок показался Вирэль очень длинным, намного длиннее рукояти ее акрама,
      - Малышки с зубками!
      - Спокойно, Ульват, - Шарек положил ему на плечо свою руку. Оружие он доставать не спешил, но Вирэль не обнадеживалась. Она пыталась успокоить все свои смятенные чувства и приготовиться к первому и, скорее всего, последнему бою в своей жизни. Настоящему бою!
      - Откуда вы взялись? Что делаете в нашем доме? - голос светлоглазого был строг, но злости в нем не чувствовалось.
      "Кровь ронтов! Почему так дрожат руки?" - подумала Вирэль. В этот момент из-за ее плеча заговорила Зарта. Как ни старалась она говорить тверже, ее голосок срывался от страха.
      - Мы никому не хотели причинить зла. Мы просто защищались.
      - Кто вы такие? Кто вас подослал? Деревенские? Стража? Откуда узнали о нашей норе?
      - Н-нет… Мы сами по себе! Мы сбежали из города! Из Керваля! Нашли это место случайно! Никого не было… Мы подумали, она брошенная!
      - Брошенная? - Шарек неожиданно улыбнулся. - Нет, малышка, она не брошенная. Мы уже четвертый сезон пережидаем здесь Холод. Только полные дураки могли бы бросить столько припасов, как считаешь?
      - Подсылы они, Шарек! - просипел злобно Наш. - Нам на смерть их стражники прислали!
      - Подсылы… - светлоглазый недовольно поморщился. - С каких это пор стражники стали подсылать в ватаги дрожащих от страха девчонок? Нет, дружище, это не подсылы. Это…
      - Это те самые, кого стража Керваля до сих пор по деревням ищет, - буркнул сутулый Ульват, нехотя отправляя меч обратно в ножны. - Это они там какого-то акихара сталью накормили.
      - Ты прав, Ульт! - Шарек коротко хохотнул, видимо вспомнив что-то крайне забавное. - А они мне начинают нравиться, эти малышки…
      Он шагнул было в их сторону, покровительственно улыбаясь…
      - Только подойди! - Вирэль взмахнула акрамом. - Только дотронься до нас!…
      - А-а-а-а!… - раздавшийся за ее спиной рев поневоле заставил забыть о Шареке и обернуться. Из землянки вылезал Ашер. Лицо его было покрыто кровью и грязью. Рот кривился в жутком злом оскале. Правая рука сжимала широкий нож.
      - Р-разор-рву, др-рянь! - он поднялся во весь свой внушительный рост и, покачиваясь, двинулся на Вирэль. Он приближался к ней растопырив руки, медленно, как в кошмарном сне. Девушка оцепенела от ужаса…
      - Стой, Ашер! - зычный окрик Шарека перекрыл рев разъяренного верзилы, но не смог его остановить. Ашер уже ничего не соображал от бешенства. Он хотел только убить, изрубить в куски унизившую его проклятую самку. Отшвырнув с дороги растерявшуюся Зарту, бандит навис над инстинктивно присевшей Вирэль, слепо взмахнул ножом…
      Она так и не поняла что спасло ее. Что заставило одеревеневшие руки подняться и ударить… Ударить снизу вверх, прямо в страшное, искаженное бешенством лицо…
      Ашер лежал у ее ног, очень тихий и неподвижный. Он лежал лицом вниз и под его головой листья быстро темнели от крови. Вирэль смотрела на акрам, который все еще сжимали ее руки. Граненая игла была до половины покрыта красным. В голове образовалась темная сосущая пустота. Девушка каким-то чудом, на одних рефлексах, заставила себя повернуться к остальным парням. Все трое молчали, даже Наш перестал стонать и только таращил на нее круглые от изумления глаза.
      - Что ж, - задумчиво произнес Шарек, - по крайней мере, он умер в бою, от благородного оружия.
      - И что дальше? - тупо спросил у него Наш.
      - Дальше? - Шарек, кажется, удивился. - Дальше… Раньше эта игрушка принадлежал Ашеру. Теперь переходит к ней, по праву победителя. Пусть владеет…
      - Я убила его, - она говорила утвердительно, но Шареку послышался вопрос.
      - Похоже, что да, ронтова кровь. Ты лишила меня хорошего бойца, девочка. Тебе придется возместить эту потерю, - он посмотрел на ее вмиг посуровевшее лицо, выразительно хмыкнул и спросил, обращаясь к своим спутникам:
      - Как думаете, заменят две девчонки одного парня?

* * *

      - Не скажу, что все было легко, особенно поначалу. Нам с Зартой даже пришлось отгородить себе часть землянки, чтобы спать отдельно от парней. Наш так и не простил Зарте искалеченного уха. Он очень мстителен и у него хорошая память. Я даже заподозрила поначалу, что он как-то причастен к… впрочем, неважно. Тем более, что Наш все-таки ни при чем…
      - Как же получилось, что ты стала заправлять этой братией?
      - А что, никогда прежде не видел девок-шавашей?
      Вирэль уперла руки в бока и тряхнула гривой длинных пепельно-серых волос. В ее голосе Олегу послышалась горечь. Последнее слово он не понял и переспросил:
      - Ша… что?
      - Шаваш. Неужто не слышал прежде? Шаваш - это навроде старшины в ватаге. Вышник. Вожак.
      - Хм… Прежде вообще… шавашей не видел, потому и спрашиваю. Небось, непростое это дело - в ватаге верховодить? Они ведь у тебя все с норовом.
      - Это верно. Без норова у Ножей делать нечего. Мы ведь не на городских рынках кошели у купчишек режем. Лес любит лихих да удачливых.
      Кажется он ничем не выдал своих чувств, но разбойница будто умела читать чужие мысли, вдруг нахмурилась и произнесла с недоброй усмешкой:
      - Что, не по душе мои слова? Вижу - не по душе. Уж теперь-то вижу, что не врал мне. Ты не из наших. В твоих жилах другая кровь. Небось, свой меч о крестьян марать не станешь и за кусок черствой лепешки горло другому не передавишь. Благородство тебе, небось, дороже сытого живота и крыши над головой, а?
      Вроде и лестно было бы согласиться с такими словами, а Олег отчего-то смутился и недовольно буркнул:
      - Много ты про меня знаешь… Да и ты, думается, из-за черствой лепешки кинжал в ход не пустишь.
      - Верно, - кивнула Вирэль, после недолгого раздумья, - из-за лепешки - не пущу. А вот из-за воза добра - запросто. Потому и верховожу у Ножей, что крови не боюсь - ни чужой, ни своей. А еще я сильная, умная и удачливая… была.
      - Ум и сила? Редкое сочетание, особенно для… хм… девицы.
      Вирэль покачала головой, словно удивляясь откуда на свете берутся подобные болваны и снисходительно пояснила:
      - У нас - не то что у благородных и родовитых. Если у знатного акихара сын - рохля и пустышка, он все равно станет главой рода, когда папаша ляжет на костер. В ватаге не так. Когда сгинет прежний шаваш, мы вместе выбираем нового, кто больше всех по душе, и с кем на дорогу выходить не зазорно. А если ватага двоих выкликнет, равным голосом, тогда все решает Суд Леса.
      - Поединок?
      - Бывает, что и этим кончается… Послушай, с чего это такой интерес к нашим обычаям? Тебе-то не все ли равно?
      - Понимаешь…
      - Да чего мнешься-то? Захотел сказать - так говори.
      - Не похожа ты на девочку, выросшую среди нищих да бродяг. На обычную лесную бандитку - не похожа.
      - Ага… - Вирэль прищурилась. - Это ты ко мне подольститься решил или обидеть думаешь?
      - Да не к тому я клоню, - с досадой мотнул головой Олег. - Говоришь ты - впору дочери акихара так изъясняться. Да и благородство тебе не чуждо, что бы ты сама ни утверждала. И я не удивлюсь, коли окажется, что ты умеешь читать и писать. Как же так?
      - Ну, теперь понятно, - разбойница смотрела задумчиво. - Читать умею - тут ты угадал. А почему умею? Да просто с учителями повезло. Зарта ведь не простушка деревенская, ее ублюдок-папочка, пока литтилк ему совесть вместе с разумом не выел, при самом наместнике кервальском писарем состоял. А кроме Зарты еще был Шарек… четыре года был без малого. Вот уж откуда он появился - о том не ведаю. Но не простых кровей был мой Шарек - за это готова ручаться. На тебя походил, тоже все в благородство игрался. И говорил красиво, и с мечом управлялся - как никто, и… в других делах не промах. А только все едино - пришел его час, нашлось и на его долю холодной стали.
      Вирэль помрачнела и Олег понял, что затронул старую рану, подзатянувшуюся, но все еще болезненную.
      - Вернемся в лагерь, - предложил он. - Там Карзаф твой, верно, уже беспокоится.
      - Пускай беспокоится. Ему так полагается, ведь он мой альваш.
      - Помощник? - догадался Олег.
      - Ближник, ежели по-нашему. Ты его не бойся, он только с виду злой, да страшный. Просто здоровяк мне жизнью обязан. Должник он мой. С той поры старается, как может, оберегает. Когда на промысел выходим - тенью следует. Потому и злится, что в последний раз я без него ушла.
      - Охраняет тебя - это хорошо, - буркнул Олег, - а бояться его мне нужды нет. Пусть он меня боится.
      Вирэль покосилась на него, скептически фыркнула, но ничего больше не добавила.

Глава пятая

      - Они хотят уходить утром, - кивнула Вирэль в сторону Олега и Антри, - я собираюсь отдать им двух наших спиров и проводить до дороги.
      Карзаф, с самого начала смотревший на чужаков косо и с подозрением следивший за каждым их движением, тут же нахмурился и скорчил гримасу недовольства. Было ясно, что решение Дикой ему не по душе, но к удивлению Олега здоровяк спорить не стал, наоборот - пожал плечами и бросил с деланным равнодушием:
      - Хотят идти, пускай идут.
      Похоже, даже маниакальная подозрительность Карзафа отошла на задний план перед возможностью избавиться от незваных пришельцев быстро и навсегда. Он даже не стал возражать против того, чтобы подарить им пару спиров, благо запасных животных в лагере теперь имелось с избытком.
      Спаситель Антри, Наш тоже не сказал ни слова поперек воли вожака, хотя ему, как и Карзафу, определенно не понравилось ее решение. Киру только кивнула на слова Вэр, а Садри поморщился, не открывая глаз, и тоже не отозвался.
      - Утром выезжаем, - буркнула Вирэль, - займись спирами, Карз.
      Криво усмехнувшись, здоровяк утопал под навес, где стояли привязанные животные. Олег успел заметить, что, невзирая на показную неуступчивость и вечно недовольный вид, альваш выполняет приказания Дикой практически беспрекословно. Вообще Вирэль явно пользовалась в ватаге безусловным авторитетом, вольница отношений и бесшабашность здесь больше выставлялись напоказ, чем действовали на самом деле. Шайка была довольно-таки неплохо организована, и Вэр твердо держала бразды правления в своих маленьких, но не по-женски сильных руках. Только что все ватажники просто сидели или лежали вокруг огня, расслабленные после ужина, и обменивались ленивыми репликами; но вот несколько коротких указаний, брошенных холодным, не терпящим возражений тоном, и Карзаф уже идет к спирам, Наш отправился собирать топливо для костра, и даже Киру нехотя оторвалась от раненого возлюбленного чтобы выполнить какое-то незначительное с виду распоряжение. Устремив пристальный и хмурый взгляд на гостей, Вирэль скептически фыркнула:
      - Должна же быть какая-то польза и от вас, "спасители". Может с котлом к ручью сходите, почистите его, песочком потрете? А потом принесите воды свежей, а то есть мы все горазды…
      Антри взвился с места, готовый бросить яростные слова, но Олег удержал его, ухватив за плечо.
      - Не горячись. Лучше сделаем как она предлагает. Все же мы здесь гости, а она - хозяйка.
      Антри бросил в сторону ухмыляющейся Вэр бешеный взгляд, молча поднял котел и быстрым шагом двинулся к ручью. Олег не без оснований полагал, что прикоснуться к черной от копоти посудине упрямый кальир ему не даст, и решил, что хотя бы воду обратно понесет он, а не Рыжий.
      - Ничего, - догнав Антри на краю поляны, он весело похлопал его по плечу, - переночуем здесь, а утром снова в путь. Мне самому не по душе вся эта компания.
      Олег не был до конца искренен, произнося эти слова. Он чувствовал, что его привлекают молодые фэйюры с их удалью, искренним пренебрежением к окружающему миру и еще не выгоревшими эмоциями во взглядах. При всем при том ему была отчетливо видна пропасть, разделяющая его интересы и интересы разбойников. Он твердо намерен был следовать первоначальному замыслу и ни минуты лишней не задерживаться в лагере Синих Ножей.

* * *

      По крайней мере, обещанное Вирэль выполнять умела. Поднявшись еще с зарей, Антри и Олег собрали в дорожные мешки свои нехитрые пожитки, перешли под бдительным присмотром Ножей охранное болотце и, оседлав спиров, неспешно поехали через лес. Сопровождать Вэр напросились Карзаф и Наш, видимо боялись, что оставшись без присмотра их лихой вожак учудит еще что-нибудь на свою голову, с которой только этим утром Киру осторожно сняла большую часть повязок. Под мелким серо-стальным мехом ссадины на лице были едва заметны, но девушка время от времени кривилась от боли и старалась поменьше разговаривать. Другие тоже не больно-то жаждали болтать, поэтому ехали в тишине, лишь изредка нарушая ее негромкими репликами.
      День обещался выдаться жарким и безоблачным. К дороге они выехали, когда Мирра уже поднялась высоко и уже начинало парить.
      - До деревни тут стана три-четыре будет или меньше, - Карзаф усмехнулся зло и со значением посмотрел на Олега. - Можете наведаться туда, коли захотите опрокинуть кружечку-другую холодненького бьяни.
      Олег пропустил насмешку мимо ушей, его внимание привлекло нечто, находившееся на дороге и пока скрытое кустами. Вирэль тоже что-то заметила и придержала своего спира. Ее правая рука как бы сама собой сместилась поближе к висящему у седла акраму.
      Ее опасения были напрасны - на тракте не находилось ничего, что могло бы угрожать пяти вооруженным фэйюрам… покойники вообще никому уже угрожать не могут, вопреки некоторым расхожим суевериям.
      В груди Олега шевельнулось какое-то неприятное, тревожное чувство. А Карзаф, выехавший вперед, резко натянул повод и приподнялся в седле, разглядывая выползшую из-за поворота картину…
      - Кровь ронтов, - пробормотал он.
      Олег поравнялся с альвашем Ножей и тоже остановился. Шагах в сорока перед ними стояла легкая, но достаточно вместительная телега с высокими косыми бортами, какими пользуется половина крестьян Долины. Она стояла почти поперек дороги, съехав правым передним колесом в притаившуюся на обочине глубокую рытвину. Рядом с ней черным мохнатым холмом возвышался мертвый тягловый урд. Из-за борта повозки свешивалась покрытая темной запекшейся кровью рука. Еще одно тело лежало неподалеку - в обнимку с деревом. Похоже несчастный обхватил его, пытаясь удержаться на ногах, когда меч вонзился ему сзади в шею.
      Карзаф заставил своего спира подойти к убитому. Настороженно озираясь по сторонам, он сильно наклонился вбок, повиснув чуть ли не под животом у беспокойно фыркающей рептилии, и, ухватив мертвеца за ворот, перевернул его на спину. Олег вздрогнул, потому что в мертвом, до мяса ободранном беспощадной теркой древесной коры лице ему почудилось что-то знакомое.
      - Это же Фартаг, трактирщик! - Антри скрипнул зубами и отвернулся. - Не успел сбежать, бедняга.
      "…Тяжелые времена настали. Злые…" - полушно выдала память мягкий, исполненный искренней печали голос.
      И еще, будто издеваясь над судьбой: "…Эх, Крам, Крам… Вот уж и впрямь горе…"
      Эх, Фартаг, Фартаг…
      - Здесь еще двое, - сказал Наш, подъехавший ближе к повозке, - женщина и какой-то здоровяк. Возница, должно быть.
      - Или сын, - заметила хмуро Вирэль. - Похоже, все случилось не очень давно. Жарко, а пахнет.
      Олег вдруг вспомнил запах, которым была наполнена та деревня, немного выше по течению реки от перевала Кур-Кухаж. Много бы он отдал, чтобы никогда впредь не чувствовать того запаха…
      - Значит, "пятнистые" могут быть еще… - Карзаф вдруг замолчал, прислушиваясь. Словно завершая незаконченную им фразу, издали донесся едва слышимый крик. Олег даже не понял кто именно кричал, мужчина или женщина, но в чужом голосе ему послышалась боль. По спине колючей сыпью пробежали мурашки.
      - Уходить нужно, и поскорее, - Наш развернул спира. - Если "пятнистые" нас заметят, могут и вдогон броситься!
      - Не дергайся, Наш, - Вирэль выдавила из себя хмурую, неестественную усмешку, - они там сейчас слишком заняты.
      - Все же Наш прав, - поддержал приятеля Карзаф, - лучше держаться от них подальше. Тем более, что мы и так уже приехали, куда договаривались.
      Он выразительно посмотрел в сторону Олега. Тот перехватил его взгляд и, не говоря ни слова, начал слезать со спира. Несколько долгих секунд Вирэль с недоверием наблюдала, как он осторожно, будто в первый раз, перебрасывает ногу через высокое седло, опасливо упирается ладонями в чешуйчатую спину и, неловко оттолкнувшись, спрыгивает вниз, подняв целое облако рыжей дорожной пыли.
      - Не дури, - в ее голосе неожиданно мелькнуло что-то вроде снисхождения, а может сожаления, - ты уже все всем доказал.
      "Какого черта?! - вскипел мысленно Олег. - Что я и впрямь пытаюсь доказать?! То, что моя жизнь для меня ничего не значит?! Но это ведь не так! Совсем не так!"
      - Я не сорвиголова, - буркнул он угрюмо, - и не самоубийца. Просто я… я иначе не могу. Понимаешь?
      Вирэль наклонилась вперед и посмотрела ему прямо в глаза. Она смотрела долго. Пыталась, должно быть, прочесть в них скрытый смысл его поступка или хотя бы разглядеть тлеющие в их бирюзовой глубине огоньки безумия. Затем…
      - Нет, - сказала твердо Дикая Вэр. Голос ее звякнул сталью. Она резко выпрямилась в седле, посмотрела на спешившегося Антри, снова перевела взгляд на Олега.
      - Не понимаю, и не хочу понимать. Вы безумцы. Если хотели умереть, зачем бежали с площади тогда? Зачем тащились вслед за нами в наш…
      Ее голос дрогнул. Осекся.
      - Ронтова кровь! - рявкнул Карзаф. - Если они завтра вернутся вместе с полусотней "пятнистых"!…
      - Нет, - снова отрезала Вирэль, так же твердо, как и в первый раз. - Они бы умерли вместе со мной еще там, на площади, если бы вы не подоспели. Они не подсылы. Просто Тши-Хат ушибленные…
      - Ну так оставь их! - взвился вдруг Наш. - Каждый дурак сам волен вы…
      Карзаф в нетерпении ткнул своего спира пяткой в бок и дальнейшие слова его приятеля заглушило раздраженное шипение рептилии.
      "Как проколотая шина, - механически подумал Олег, - или как пар из клапана. Как многие иные странные слова из другого мира… Слова, которые отныне навсегда останутся для меня только словами."
      - Уходите, - он повернулся спиной к Ножам и неторопливо достал из ножен шиссу. - Ты больше ничего мне не должна Вэр. Равно как и твои друзья.
      Вирэль посмотрела на его спину, открыла рот, намереваясь что-то сказать…
      - Прощай, - бросил Олег, не оборачиваясь.
      Рот закрылся, так и не произнеся ни слова. Губы сжались в жесткую узкую линию. Глаза блеснули обнаженной сталью…
      И только ветер испуганно рванулся в лесные заросли, прочь от дороги, сметенный широкой чешуйчатой грудью спира. Следом за своей предводительницей, помедлив мгновение, последовали и двое других Ножей. Молча. Только Карзаф, кажется, буркнул что-то вроде ответного "прощай", а может это только показалось Олегу.
      - Ну, вот, - сказал он, испытывая не то облегчение, не то сожаление. - Теперь ты, Антри…
      - Я готов, георт, - спокойно, но не без излишнего пафоса отозвался кальир.
      "Мальчишка, - подумал Олег с досадой, - совсем еще мальчишка!"
      Тут он вспомнил, что у Эки с Рыжим разница в возрасте - каких-нибудь три дня, и ему стало стыдно. Говорить другу "уходи, это не твое дело" было бы бессмысленно и несправедливо. Потому, что это именно его, Антри дело. Его война. Стоило признать - он имеет на нее прав куда больше, чем Олег Зорин.
      Между тем, Антри оценил его колебания по-своему:
      - Клянусь жизнью, я не заставлю тебя сожалеть, георт, - в голосе кальира оттенки горечи причудливо переплелись с нотками горячей мольбы. - Я ведь уже не мальчик, я видел смерть лицом к лицу! Я…
      - Послушай, Ант, - не выдержал Олег, - пойми… Я не тот, за кого ты меня принимаешь. Вернее, не совсем тот… Тьфу ты, как же объяснить-то тебе!
      - Зачем объяснять? - пожал плечами Антри. - Ты - тот, кто ты есть. Ты - Эки-Ра, хальгир Северного Арка. Этого мне довольно, чтобы идти за тобой.
      Олег обречено вздохнул, сунул меч обратно в ножны и молча пошел вдоль дороги, обходя труп урда, накренившуюся повозку и тело несчастного трактирщика, так и не успевшего сбежать от беспощадной судьбы. Антри двинулся рядом, беспокойно поглядывая по сторонам.
      Это, конечно же, было чистейшей воды эгоизмом, но сейчас, в данную минуту, Олег был рад, что он не один. "За компанию", как говорится, и смерть… Ну, нет, об этом лучше даже не думать!
      - Мы не полезем в деревню.
      Антри в ответ на эти слова бодро тряхнул огненной шевелюрой.
      - Конечно же, не полезем. Если "пятнистые" там, их слишком много для нас двоих. Вэр правильно сказала - только сумасшедшие или самоубийцы захотели бы сделать это.
      Еще с полсотни шагов напряженного молчания.
      - Но разведать что там творится - нужно.
      - Ясное дело, нужно, - невозмутимо подтвердил кальир.
      На развилке они остановились. Эту развилку Олег запомнил еще с прошлого визита в деревню. До главных ворот оставалось пройти шагов двести, не больше. Они еще не были видны - их скрывал горб невысокого холма, густо поросшего кустарником и молодым подлеском. Основную дорогу в этом месте пересекала широкая тропа, уходившая (как предположил Олег) вдоль деревенской ограды к задней калитке и принадлежащим общине полям.
      - Нужно разделиться, - Олег указал на тропинку. - Обойдем деревню по кругу. Может, фарсахары там, а может их и отбросили. Но с крестьянами здешними нам тоже встречаться резону мало.
      Кальир, поколебавшись, согласно кивнул. Было видно, что оставлять хальгира одного он не хочет. Все в нем протестовало против такого решения.
      - Да не полезу я никуда без тебя! Не полезу!
      Антри вскинул голову, снова быстро, почти судорожно кивнул, и исчез в кустах, плотно обхватывающих тропу своими зелеными объятиями.
      Олег проводил его взглядом, вздохнул и медленно пошел дальше по самому краю обочины. Стало уже совсем жарко, окружающая действительность медленно погружалась в горячее полуденное марево. Пересохшая глина под ногами со слабым скрипом рассыпалась в мелкую изжелта-серую взвесь, легко поднимающуюся вверх при каждом движении ног. Пыль была вездесущая, всепроникающая… до банальности похожая на пыль из другого мира.