Та-Ро

      Ведь ненавидела, искренне, сильно. Проклинала не единожды. Покрытая синяками от пяток до макушки, высмеянная, несчастная - жалкий цыпленок, попавший на выучку к ястребу. Как мучилась, страдала - первые годы. Как восхищалась, завидовала и обожала... потом. Когда чувство незаметно вползло в сердце, свернулось там клубочком, выросло, поднялось, заявило о своих правах, потребовало подвигов, свершенных во имя любимого существа - Великого духа воинского пути, по причинам известным лишь ему, облекшемуся в человеческую оболочку, ожившему в теле прекрасной женщины. Взяла за шиворот властной крепкой рукой, встряхнула, наполнила силой, научила, заставила БЫТЬ. Подарила новую жизнь и отдала свою. Взамен. О, Боже!
      -Тинэль.
      Звук ее имени. Вот все, что осталось?
      -Тинэль.
      Принцесса скривилась. Плакать? Нет. Погрозила кулаком невидимым наблюдателям: игрокам, мать их за ногу, заварившим эту отвратительную баланду.
      -Гады! Поганые гады! Да провалитесь вы все с вашими условиями! Ненавижу!
      Река вспучилась, метнулась к ней. Превращаясь в чудовищную оскаленную рожу. Готовую проглотить тонкую фигурку девушки. С вершковых клыков капала пена. Ли засмеялась, плюнула в лоб твари.
      -Пошла вон.
      Та рассыпалась мелкими брызгами. Окатила с ног до головы водой. Ли гримасничая, чтобы не расплакаться, стерла ладонью капли с лица.
      -Вы еще пожалеете. Сволочи!!! Тинэль я вам не прощу.
      И наступила темнота.
 

* * *

      Живко сунулся на балкон, наткнулся на злобный взгляд, вылетел точно ошпаренный. Даниил слышал его шаги. Брат бродил по кухне, потом пытался смотреть телевизор, наконец, в не на шутку растрепанных чувствах, предпринял вторую попытку. Встал в дверях, молча. Дожидаясь реакции. Она последовала.
      -Ну? И?
      Прорычал младший.
      -Чего бесишься? Из-за этой русской? Она того не стоит.
      Даниил обернулся плавным стремительным движением, ухватил брата за ворот дорогой белой рубашки, дернул к себе. Тихо сказал, но жутко.
      -Не смей!
      Живко повел плечами, высвободиться попытался. Скорее инстинктивно, чем осмысленно. Он лучше многих знал силу брата. И прекрасно понимал, кому быть битым, если что. Даниил гневно раздувал ноздри. Живко с огромным трудом просунул одну ладонь ему под локоть, потянулся, полу обнял. Грустно пробормотал.
      -Что ты, в самом деле... Кидаешься. Рычишь.
      Даниил отпустил порванный ворот. Наклонил голову. Теперь Живко обнял его обеими руками, прижал к себе.
      -Тебе так плохо? Но почему? Скажи.
      Он требовал ответа. В самом деле хотел знать. Умный старший брат. Толковый парень, родительская радость. Что ему выдать? Не правду же. Даниил невольно и громко вздохнул. Живко решил, что нащупал верную почву. Заспешил.
      -Хочешь, я с ней поговорю? Кто кого обидел, то? Ты же сам ее видеть не хотел.
      Братья очень сблизились за последнее время. Пять лет разницы были пропастью, когда Живко заканчивал школу, а Даня мучился на половине дистанции. Помнится, он даже воровал у брата станок "Жилетт", тайком в ванной скреб щеки - пытался бриться. Обрезался, конечно. И курить начал, подражая старшему. И ухаживать за девочками. Хотя все получалось смешно. Вначале. Пять лет, разделяющие братьев, стерлись в одну короткую секунду. Которую Даниил (в отличии от Живко) очень быстро забыл. Ему исполнилось семнадцать. Ореол сомнительной славы человека, которого не стоит задевать, уже начал сиять над макушкой. Некоторые взрослые, впрочем, не успели проникнуться. Таким он помогал осознать расстановку сил на доске. А со старшим братом, тоже нашелся местный Казанова, как раз приключился инцидент. Пострадал герой-любовник (в этот раз) впрочем, абсолютно напрасно...
      Избитый Живко скорчился на заднем сиденье, Петер выволакивал его наружу. Он был вдвое тяжелее и пьян ровно настолько, чтобы жаждать крови смазливого парня, якобы потрахивающего его жену. (Милена чуть не при всех вешалась на шею, буквально в штаны лезла. Живко терпеть не мог навязчивых и грубых женщин, бегал от нее просто. Тошнило его от таких красоток) Теодор, лучший друг мнимого рогоносца, заманивший парня в засаду, стоял в стороне курил, любовался расправой. Выглядел очень довольным. Ловил сомнительный кайф - созерцая чужие мучения. Жуткий пинок в поясницу унес его далеко за кадр. Там, у стены кафе, Теодор через час отлежался. Петеру не повезло на порядок больше. Его лицо, после знакомства со стальными кулаками Даниила, напоминало бифштекс. А сломанная правая рука заживала еще очень долго.
      -Это, чтобы запомнил. Моего брата трогать нельзя!!!
      Живко с трудом, распухшие веки мешали, рассмотрел знакомый черный силуэт. Сильные руки извлекли незадачливого красавчика из машины. Грубый голос спросил неожиданно ласково.
      -Ну, как ты?
      Живко просипел еле слышно.
      -Спасибо. Порядок.
      -Слава Богу. А то я перепугался. Вставай, братишка.
      Младший, обнимая за плечи, повел его мимо поверженных вояк. Живко с трудом переставлял ноги, а душа взбрыкивала от счастья. Такого духовного единения с братом он еще не переживал.
      Само собой позже, не раз ругались. По два дня не разговаривали. Но признательность, в тот далекий момент, охватившая старшего, уже не исчезала. И понемногу крепла. А не так давно стала настоящей любовью. Вылилась в желание опекать. В готовность встать во весь рост и прикрыть собой.
      -Я могу тебе помочь?
      -Можешь. Маме будет очень тяжело, если я... пропаду.
      -Что?
      -Долгая история. Возможно, я... уеду. Подожди. Не мешай. Главное, не забывай о ней. Ладно? Отец это отец. Ты. Ты будь рядом.
      -С ума сошел. Что придумал?
      -Отпусти, что ли. Со стороны мы, наверно, выглядим как влюбленные педики.
      Неловко пошутил Даниил.
      -Ко всему прочему имеет место инцест. Близкая родня, как никак!
      Ответил Живко, не размыкая рук. Шутка на шутку. Так уж заведено. Пусть другие хнычут. Даниил пристроил голову на плече старшего брата.
      -Даниил. Даниил. Даниил.
      -Ладно.
      Строго велел, как отрезал младший.
      -Ладно. Хватит. Все.
      Они сцепили пальцы. Встряхнули.
      -Зачем?
      Почти простонал Живко. Помешанный на внешности и аккуратности, не замечающий в хлам разодранного ворота новенькой рубашки.
      -Иначе нельзя. И объяснить не смогу.
      -Куда? В Россию? Подожди. У тебя же нет денег. Подожди. Я продам машину.
      Первую приличную, купленную месяц назад?
      -Румяна крутит мои четыре тысячи долларов. Съездим. Их тоже возьми.
      Это уже граничило с самопожертвованием. Про деньги, которые он одолжил предприимчивой близкой знакомой, никто не знал. Но Живко испытывал боль. И готов был вылезти из шкуры. Так сильно его ударила новость. Младший похлопал старшего по плечу.
      -Спасибо. Ты и брат. И лучший друг. Я не заслужил.
      Не было в его голосе ничего кроме тоски. Того, что его ожидало, он не хотел. Живко окончательно запутался в предположениях одно чудовищнее другого. Правда, естественно, ему на ум не пришла. Уж слишком дикой была.
      -Джинсами махнемся? Эти грязные.
      -Что? А, да, конечно.
      Фигуры у них были очень похожи. Силуэт, ширина плеч, тонкая талия. Старший был чуть выше. Младший казался отлитым из железа. Сила сквозила в каждом движении.
      -Подбросишь к "Ясеню"?
      -Прямо сейчас?
      Живко был готов заплакать. Вскидывал голову, смотрел в сторону, грыз нижнюю губу.
      -Да.
      Одно короткое слово может весить целую тысячу тонн.
      -Хорошо. Подожди минуту. Где у нас аптечка?
      -Вот.
      Брат вытащил из кухонного шкафчика небольшую коробку. Раскрыл. Протянул. Вместо "спасибо" услышал требование.
      -Дай бинт.
      Повисло холодное молчание. Даниил задумался, старший брат не решался спросить ни о чем. Стоял рядом - взволнованный, удивленный. Младший, постукивая по столу рукояткой ножа, добавил тускло.
      -Еще спирт. Лезвие протереть.
      Посмотрел на побелевшее лицо Живко.
      -Не бойся, не зарежусь. Не дождутся.
      Неуклюже пошутил. Старший тут же отбрил удачнее.
      -Слава Богу. А я подумал, ты мне язык укоротить собрался!
      Даниил подобрал со стола нож, проверил пальцем остроту, сталь блестела как зеркало, и скрылся за дверью ванной.

* * *

      Глаза открылись с третьей попытки. Заплывшие щелочки на опухшей физиономии. Голова болела зверски, так и норовила расколоться. Ли взялась за виски, помассировала, нажимая безжалостными ловкими пальцами. Облизнула пересохшие губы, огляделась. Трезвонящий телефон на тумбочке, рассыпанная по полу косметика. Отлетевшее почти к кровати круглое зеркальце. Потянулась, взяла его, раскрыла.
      -...
      Тинэль оказалась права.
      В зеркальце отражалась совсем не Ангелина Королева. Хотя черты лица изменились самую малость. Пожалуй, стали немного жестче. Но глаза? Глаза! Теперь они были фиолетовыми. С чуть заметной стальной искоркой в глубине.
      -Привет, дорогая.
      Буркнула новоявленная принцесса своему отражению. Встряхнула посвежевшей головой. Задумалась о том, сколько же ей теперь лет. Сорок три? Больше? Фигня какая. Время, подаренное Тинэль, не отразилось на лице и фигуре. Отнюдь. Более того, Ли чувствовала себя значительно помолодевшей. И даже стала казаться такой. Чудны дела твои, о Господи. Может быть, одиннадцать лет были не приплюсованы, а вычтены из возраста? И ей двадцать? Посмотрела в зеркальце еще раз. Она и не она. Зарылась ладонью в гриву... И чуть не заорала от неожиданности. Волосы!!! Ее прежняя жидкая шевелюра... Забавная стрижка под мальчика... Куда все делось??? Опаньки! Густая блестящая лавина стекала до талии, слегка завиваясь на концах. Ли встала. Одним гибким и легким движением, тряхнула головой. Приобретенная грива плеснула за спину тяжелой шелковой волной. За такую красоту могла бы удавиться любая модель, рекламирующая очередной чудо-шампунь.
      Когда она, в самом начале попросила наставницу дать ножницы, та удивилась.
      -Зачем?
      -Подрезать это безобразие. Подровнять немножко.
      Пропустила сквозь пальцы тонкую секущуюся прядь волос. Продемонстрировала. Мол, полюбуйтесь, в самом деле, выглядит ужасно. Лучше срезать. А услышала надменный отказ.
      -Нет. Ты будешь выглядеть достойней с церемониальной прической.
      -Какой, простите?
      -Две косы, уложенные короной вокруг головы.
      -О, Господи! Мои мышиные хвостики, даже если и отрастут за целую вечность, будут смотреться мерзко. Честное слово. Может все-таки стрижку. Так удобнее. А на церемонию - паричок.
      -Ты будешь выглядеть, как подобает. Я прослежу.
      И проследила. Поясняя, что шевелюра у женщины лишь отражает состояние души и тела. Пообещала в надлежащее великолепие и внутреннее и внешнее привести.
      -Наплевать, нравятся тебе мои методы или нет.
      Первые годы занятий Лина постоянно казалась себе замызганным половичком из которого выбивают пыль. К ужасу девушки любимыми воспитательными приемами Тинэль оказались пинки и затрещины. Зато результат теперь был, действительно, на лицо.
      Приняла душ (сколько можно под ледяными струями целебного водопада купаться?), оделась в СВОИ цвета, заплела две тугие косы. Подошла к большому прямоугольному зеркалу, встроенному над туалетным столиком. Посмотрела на отражение, чуть прищурившись, по-особому. (Тинэль ее не только кулаками махать учила!) Картинка, послушно растаяла. Поменялась.
      -Герр Нойман. Вы мне нужны. Немедленно.
      -Кто это?
      Сухо поинтересовался потревоженный фавн. Девушка видела его не очень четко, изображение подрагивало, смазывалось. Все ж-таки она не прирожденный маг вне категорий. Некоторым трюкам не выучишься, как не пыжься. Визуализация и вневременная связь - как раз из самых сложных. Получилось и ладно. Хрен с ним, с качеством.
      Арбитр лежал на широком диване с толстой книгой в руках. Казался озабоченным по самое не могу. Оглядывался - искал. Лина позволила зеркалу в его комнате налиться обратной стороной картинки, показать кто беспокоит занятого крира. Ухмыльнулась грозно.
      -Кто это?
      Спросил арбитр.
      -Так одна маленькая девочка. С красивой татуировкой на плече.
      Выдержала небольшую паузу, осведомилась почти любезно.
      -Что читаем, кстати?
      Герр Нойман, выдержка у него оказалась неплохая, захлопнул томик, продемонстрировал обложку.
      -Современного российского фантаста Сергея Лукьяненко.
      -Нравится?
      -Очень.
      -Герр Нойман, вы крир?
      -Скорее нет, чем да.
      -Нельзя быть чуть-чуть беременным, господин Арбитр. Крир или не крир?
      -Крир. Но меня создавали не Повелители. Я не их слуга. Если вас именно этот аспект наших взаимоотношений беспокоит.
      -Хорошо. Можете вы ответить на некоторые мои вопросы?
      -На некоторые - могу.
      -Герр Нойман.
      Она перешла на язык своего родного мира. Звонкий и сладкий. Чуть похожий на земную латынь.
      -Сердце мира бьется. В моей груди!
      Томик Лукьяненко упал на красный ковер.
      -Принцесса!
      -Можете вы свободно общаться с Хранителями?
      -Да.
      -Передайте им, что Тинэль стоила больше, чем все они вместе взятые. Что я считаю их законченными ублюдками, и Повелителей тоже. Что я, как фигура в положении жертвы, имею право на помощника. И выбираю...
      Она возвысила голос. Она знала, что сейчас ее слышит не только толстый Арбитр.
      -И выбираю своего Дракона. Господина Даниллина дю Лоя. Живого и невредимого. Далее.
      -Вы не можете ставить условия. Забыли?
      Слегка удивился Арбитр. Добавил поучительно, понемногу приходя в себя, набирая обороты. Весемо прозвучало, точно учитель зарвавшуюся девочку на место решил поставить.
      -В игре вы жертва.
      Лина съязвила.
      -Правда?
      Тут же, впрочем, став серьезной.
      -По боку игры. Даже такие бесчестные - как эта. Максимум, чем они рискуют сейчас - жизнь нескольких пешек. И это взамен за мою голову? Дуэль. Победитель диктует любые условия абсолютно.
      -Что?
      -Дуэль. Здесь нужна ритуальная пощечина, по-моему. Вы сгодитесь, в качестве представителя? Так?
      На свою беду герр Нойман не успел возразить. Книга "Танцы на снегу" вспорхнула с ковра и трижды приложилась к лицу арбитра. Сильно. У него кровь пошла из носа.
      -Официально объявляю вызов Повелителям. На стандартных условиях. Они заигрались. Приносить в жертву Спящему Безумию маленьких принцесс, не очень красиво. Так мне кажется. Вы знаете, что сейчас на троне Династии сидит крир??? Это по правилам? Покинули мир? Обрекли на гибель? Флаг в руки. Но незачем тогда мешаться в дела короткоживущих. И переписывать сценарии истории. По боку игры. Будут вякать - сообщите, что дуэль не худший вариант. Альтернатива понравится им и Хранителям еще меньше. Честное слово.
      Альфред Нойман пожевал губами, точно глотал несколько неприличных выражений и давился ими.
      -Хорошо. Но это не от меня зависит.
      -Зависело. В игре. Но сейчас все изменилось.
      -Это вы изменились.
      -А вы нет. Делали вид, что хотите мне помочь... Кто вам велел? Вы лили страх мне в душу. Под видом сочувствия.
      Она холодно смотрела ему в лицо. Наблюдая, как линяет выражение уверенности в своих силах, сменяясь испугом. Сейчас он выглядел канатоходцем, который неожиданно понял, что спасительной лонжи на поясе нет, а пройти предстоит не в трех метрах над ареной, а над бездонной пропастью.
      -У вас фиолетовые глаза.
      -Я знаю.
      -И волосы... Но вы неправильная, ненастоящая. Вы это поймете слишком поздно. То, что вы требуете едва ли по плечу самой принцессе. Не то, что ее бледной копии. Дуэль это...
      Она остановила его коротким запретительным жестом.
      -Умолкни. Посовещайся со своими драгоценными Хранителями. Пусть они подтвердят мои права.
      -Какие права?
      -Не знаешь? Тогда, как попал в арбитры?
      -Зачем дуэль?
      -Неправильный вопрос. Пошевели тем, что у тебя вместо мозгов. Может и догадаешься.
      Она усмехнулась. Так холодно и властно (Тинэль бы понравилось), что Нойман невольно умолк.
      -Пока.
      Вернула зеркалу прежний вид. Показала язык отражению, разгладила пальцем волевую вертикальную морщинку между бровями. Открыла флакон духов. Никуда не торопясь смочила сладко пахнущей жидкостью шею, запястья. Достала из выдвижного ящичка маникюрный набор и повалилась на кровать. Сосредоточилась на приведении рук в порядок. Не сразу заметила, что на за окном появилась широкоплечая тень. В кресле, спиной к двери сидел мужчина. Вот что значит крыша ресторана под балконом, да еще и с лесенкой! Залезай, кто хочешь... В принципе она паясничала, кривлялась сама перед собой. Тинэль ее натаскала капитально, Ли не пропустила бы и тени угрозы. Тот, кто пришел, пусть не званным, излучал странную мягкую печаль. И хотел помочь?
 

* * *

 
      Разумеется, он дымил. Со странной смесью удовольствия (сигарета могла оказаться последней в жизни) и отрешенности. Происходящее упорно притворялось запутанным сном. Впрочем, за последний год, Даниил уже свыкся с постоянным ощущением нереальности. Иного выбора не было. Принимать все как есть, или вешаться. По дороге он с братом не перебросился и парой фраз. Все уже было сказано дома. Похлопал по плечу. Вот и все прощание.
      Прошел вдоль здания, бармены, как по команде отвернулись, взлетел по лестнице, пересек крышу, махнул через ограждение, уселся в белое пластмассовое креслице, вытянул ноги. Расслабился. Услышал тонкий звон ножниц, упавших на кусачки и пилочки. Лина расшвыривалась инструментами. Потом скрежет застегиваемой молнии. Она убрала набор по наведению красоты ногтей на место. Вышла в ванную. Вернулась. Запахло кремом. Мажет ручки? Шаги приближались. Зашуршала занавеска. Он не повернул головы. Затушил сигарету. Вздохнул.
      -Ты!
      Удивилась она и добавила.
      -Извини, но мне некогда.
      Даниил промолчал. То ли не понял русского, то ли не захотел понимать.
      -Прости, мне действительно некогда.
      Собралась тактично сплавить мальчика куда подальше. А вот опыта в подобных делах у нее не было. Откуда? Блин. И Тинэль этому не учила. Задумалась над своими чувствами. Одиннадцать лет, ну и что, что прожитых за пять минут времени этого мира! Одиннадцать лет отбросили ее нежданную любовь к случайному курортному другу - далеко, дальше некуда. Остались благодарность да невнятная печаль. Ведь все закончилось. Где ты, Ангелина? Ангелина Владимировна Королева? Ау? Она другая, совсем.
      Встала рядом, окутанная легким сладким облаком. Даниил подумал, что духи ей не подходят. Не глядя, поднял левую руку, протянул. Она послушалась, вложила в его лапу свою ладошку, скользкую от крема. Напряглась. Заметила повязку? Он не пожалел бинта, намотал как следует, но разумеется все равно кровь лилась рекой, повязка давно промокла. Так и есть. Дотронулась пальчиками до плеча.
      -Что это? Что случилось, Даня?
      Не стал отвечать, потянул девушку к себе, обнял. Дыхание смешалось. Ее глаза были близко-близко. Ее глаза? Длинные косы тяжело легли ему на черную футболку. Даниил понял, что бредит. Это не могло быть правдой.
      -Ли. Девочка моя.
      Невольно выдохнул он на языке, который почти забыл.
      -Ли. Счастье мое. Я так испугался за тебя. Я дурак.
      Она застыла, нехорошо, тяжело - точно он груз удерживал, а не теплое отзывчивое под его пальцами тело. Шумно перевела дыхание. Его имя прозвучало как непристойное ругательство.
      -Это ты? Дю Лой?!
      Они говорили теперь на классическом романском. Изредка перескакивая на вульгарную латынь. Срывался, как правило Даниил. Ну да он не принцесса, может себе позволить разные погрешности.
      -...
      -О, Господи!
      Она продолжила глухо, полная отвращения к себе.
      -Верх глупости!!!
      -Что?
      Вырвалась из его рук. Злым, сильным движением. Напрягшееся тело было совсем другим, чем он помнил. Так измениться за сутки? Почему в ее голосе хрустел, проламывающийся под ногами лед? А теперь - точно в черную зимнюю воду окунули. Таким холодом веяло от фиолетового взгляда. Даниил пожалел, что затушил сигарету. Сжал пальцы в кулаки. Услышал резкое.
      -Затеяла дуэль. Потребовала в помощники тебя.
      Попыталась объяснить свое бешенство и отчаяние Ли.
      -Дуэль?
      -Да! Вместо игры по их правилам. Почему я не поняла, что этот мальчик был ты... Ты! Я хотела Дракона, а не... человека.
      Даниил азартно присвистнул. За свою драгоценную шкуру он не волновался. Господи. Так дело в нем? И только то? Легко посоветовал.
      -Откажись от меня.
      -Нельзя! Вызов официальный!
      -Тогда...
      -Подожди. Я думаю.
      Отошла еще на пол шага (благо балкон позволял), а Даниилу показалось - на другой край мира. Он удивился своей боли. Точно от прокаженного шарахается... Предложил.
      -Есть неплохой вариант.
      -Какой?
      Ли не спрашивала, она язвила. Обшарила мысленно все закоулки лабиринта, в который угодила. Убедилась, что встречи с голодным Минотавром не избежать. Запаниковала. Вот откуда ехидство. Свое отчаяние прячешь, девочка? Роль помехи, ломающей ее планы, для Даниила не годилась в принципе. Обижаться он не собирался. Пояснил серьезно.
      -Харакири. Покойник не может быть секундантом. У тебя появится право взять себе нормального помощника.
      Она вскинулась почти гневно. Предательством невозможным для себя посчитала?
      -Прекрати!
      Застыла - натянувшись, наполненная силой. Даниил почувствовал, что она грамотно темнится, не желая показывать реальный потенциал. Но даже то, что он, беспомощный уловил, подействовало успокаивающе. Похоже, не он один пытался спасти детку. Явно. Кто-то еще потрудился. Более умный и удачливый, чем Даниил. Некто опытный, могущественный и неравнодушный к принцессе. Вернул ей многое. Это замечательно. Впрочем, радость капельку горчила. Ясен перец. Он хотел быть рядом с ней в трудный момент. А придется, натурально, топиться или вешаться. Какая гнусность!!! К чертям собачьим такую карму! Ли вздернула подбородок, словно придворному живописцу позирует. Прищурилась. Наконец изрекла.
      -Ты мне нужен. Пусть даже... ты всего лишь человек.
      -Зря. Я быстро зарежусь, больно не будет. Не переживай.
      Смерила его острым взглядом. Даниил пасовать не собирался, добавил просто.
      -Ты должна мыслить стратегически, душа моя. Дело. И никакой романтики.
      -Спасибо за совет!
      Несмотря на всю свою выучку, она едва не взорвалась таки. Голос нехорошо зазвенел.
      -Как ты вообще сюда попал??? А?
      Даниил пожал плечами. Не ныть же, что хотел помочь и ломился очертя голову, не зная куда. Болван. Некого винить. Повторил сухо и твердо.
      -Прими мой совет, детка. Пожалуйста.
      Ли сцепила зубы. Рот сжался в прямую жесткую линию. Фамильный крупный нос с горбинкой делал ее похожей на птицу. Не на безобидную синичку, кстати.
      -Нет.
      -Ты стала настоящей, Ли. Ты больше не печальная русская девочка.
      -И?
      Она подавала односложные реплики. Точно боялась заговорить. Пока Даниил раскладывал по полочкам факты, да строил башни из предположений, продолжала кивать. А если и возражать, то очень коротко. Странная выходила беседа. В глаза друг другу смотрели - тот, кто был Драконом, и та, что смогла стать принцессой. Даниил не оправдывал себя. Не жалел. Не выставлял в выгодном свете. Он держал в руке путеводную нить. Но воспользоваться ею могла одна только Ли.
      -Они согласятся. Дуэль так дуэль. Исход для проигравшего один. Предпочтут ментальный поединок с высокомерной зарвавшейся девочкой. Выберут самого сильного. Догадываюсь кого.
      -Ну?
      -Он был мне очень близок. Мы похожи. Только в человеческом облике он обычно выбирает образ голубоглазого блондина. Почему ты фыркаешь?
      -Так, перебрала в памяти нескольких. Бывшего мужа Ангелины Королевой, например. Брата Ли... Не везло мне на блондинов никогда.
      -А на брюнетов? Они тебе как?
      Ли промолчала. Он потянулся с хрустом, шумно выдохнул, заложил руки за голову, изрек мечтательно.
      -До этого, (я имею ввиду мое чувство к тебе) был сильно увлечен только однажды. Давно. Твоей бабкой.
      Сейчас его романский был безупречным.
      -Что?
      -Правду. Если бы я не поостерегся, ты могла бы быть моей внучкой.
      Ли продолжала пылать от праведного гнева, в который мгновенно перекрасилось ее отчаяние.
      -Идиот! Не верю!
      -Зря. Обожаю выступать в роли грязного соблазнителя.
      Ли продолжала недоверчиво качать головой.
      -Знаешь, обычно мне платят взаимностью. Безответные страдания - не мой стиль. Вот и в тот раз, жертва моих гнусных поползновений не устояла. Твой законный дед тогда еще обретался на правах любовника. Консортом Аэль сделала его через пять, или шесть лет после моего исчезновения. Славно мы с ней покуролесили. Твой дед временно получил отставку. Вызвал меня на дуэль. Коронную. Значит до гибели одного из противников. В последний момент примчалась Аэль. Откуда узнала, непонятно. И мы оба получили на орехи. Назвала зарвавшимися мальчишками. Каждому отвесила по оплеухе. Заставила заключить перемирие. Стояли мы печальные, злые, а она в мужском охотничьем костюме, верхняя пуговка камзола расстегнута... Кожа у нее была необыкновенная, цвета молока. Загляденье. Глаза горят, как у хорошей кошки в ярости. Ноздри чуть подрагивают. Голос точно хлыст. Вжих. Вжих. Одному мерзвцу, затем другому - по ласковой реплике. Натурально выпорола. Мы, ясное дело, прижухли. Монарший гнев - не шутка. Подали друг другу руки. Спрятали клыки и временно превратились в пай-мальчиков. Во избежание... Твой дед мне в конце сцены даже подмигнул. Вроде как, с гордостью. Смотри, мол, любовничек номер два, как она нас обоих отделала! Хороша, мол наша любовь, сил нет. Ты на нее немного похожа. Не пытайся прожечь во мне дырочки взглядом. Лучше ткни в горло пилкой для ногтей. И зло сорвешь и польза будет.
      -...
      Даниил хорошо понимал, что девочка просто не взяла себя в руки. Для него, пережившего тысячи переходов и обновлений, это было яснее ясного. Глупышка действовала нерасчетливо, импульсивно. Вон, каких дров успела наломать. Через малое время опомнится. Вспыхивать как порох воину не положено. Всему виной проснувшаяся сила. Пьянит почище деревенского мордовского семидесяти градусного самогона... От употребления которого валятся даже комбайнеры и директора колхозов.
      Осведомился меланхолично.
      -Ли, у нас есть время? Час-два.
      -А что?
      Перешел на другой регистр. Обжег взглядом. Подарил плотоядную улыбочку.
      -Да так... Соскучился.
      Иногда он думал, что сумел бы совратить и святую. И гордился своими способностями чрезвычайно. Ли ответила тихо.
      -Нет.
      Приговор обжалованию не подлежал. В данную минуту, во всяком случае. Перед Даниилом точно стенку опустили. Пуленепробиваемую. Что ж. По крайней мере, начало положено. Имел место неплохой самоконтроль. А все остальное проснется следом.
      -Ли...
      Позвал он негромко и нежно.
      -Душа моя. Ты главное. Помни это.
      Зябко повела плечами. Нахохлилась. Вдруг опять вспомнила, (взгляд упал) про его окровавленные бинты, спросила.
      -Почему перевязанный? Что случилось?
      Даниил ответил не сразу. Поднялся, приблизился. Заглянул сверху вниз в фиолетовые зеркала. Не каждый раз можно отразиться в глазах своей судьбы.
      -Срезал татуировку. Теперь я твой.
      Посмотрела пристально, удивленно. Покачала головой.
      -Разве ты больше не любишь эту девочку?
      -Ее любил Даниил. Мальчик из Несебра. А не я.
      -...
      В баре сменили диск. Клаус Майне хрипловато и проникновенно запел о ветре перемен. Даниил не воспринимал творчество "Скорпов", мог с удовольствием выслушать максимум три-четыре медленных баллады. Эта, впрочем, ему нравилась. Мелодия вплыла на балкон, обняла и сблизила. Даниил и не заметил, как начал тихонько насвистывать. Ли прислонилась к нему. Вздохнула. Он почувствовал, что бронированные створки невидимой перегородки между ними медленно поднимаются. И не ошибся. Ли прижалась плотнее, обвила руками талию, забралась ледяными пальцами под черную футболку.
      -Какой горячий...
      Ткнулась лицом в грудь. Вздохнула, прошептала непоследовательно.
      -Возьми меня. Возьми меня, пожалуйста. И... не надо никаких презервативов. Я не могу иметь детей. Это раз.
      Он медлить не стал, не то опять передумает, поднял ее, внес в комнату. Ли продолжала сбивчиво объяснять.
      -У меня никого не было никогда, кроме мужа и... Стыд какой! Я тебе говорю такое... Знаешь, как в пошлой песенке про то, что каждый кто не первый, тот второй. Как глупо. Да!!! Глупо! Не смей смеяться! Ну, почему ты смеешься?
      -От счастья.
      Она не слушала.
      -И я здорова, я знаю. Проверялась. Это два. И мне только жаль, что я ничего не умею. Потому, что... Это, наверно, самое главное. Я ужасно боюсь разочаровать тебя! Да!
      Он положил ее на покрывало. Потребовал гнусно и весело.
      -Проси.
      -Что?
      -Проси. Я хочу услышать ЭТО еще раз. Проси.
      -Даниил, пожалуйста. Возьми меня.
      Через малое время, она кричала, царапалась, плакала. Билась под ним. Снова и снова скрученная в сладкой судороге. То умоляла жалобно и тонко: "Еще, еще, еще!" То требовала. "Ну! Давай! Давай же! Сильнее! Еще сильнее!" Соседи слева дипломатично включили на полную громкость телевизор. Соседи справа ушли из номера. Как еще полицию не вызвали! Даниил доводил Ли до заветной вершины снова и снова. Сейчас она была с ним. Она хотела его. И эгоистично, торопливо, жадно пила бокал за бокалом все удовольствие, которое ей доставляли его талант, щедрость и опыт.
      -Даня!
      -Да?
      -А ты?
      Спросила она, наконец, сытым, сонным голосом существа довольного жизнью, собою и моментом. Герой хмыкнул недоверчиво.
      -Что я?
      Облизнул пересохшие губы. Положительно, мир полон сюрпризов. Минуту назад он готов был побиться об заклад сам с собой, что его обожаемая пуританка не поинтересуется подобной "мелочью". Хорошо еще не заключил пари со своим внутренним "Я", пришлось бы расплачиваться! А кто его знает, подлое подсознание. Запросило бы вовсе чушь несусветную. Пришлось бы исполнять. Долг чести, видите ли. Надо. Он трепался мысленно сам с собой, пока Ли не положила ладонь на плоскую дощечку живота своего мужчины. Потому, что внутренний голос, захлебнувшись восторгом, смолк. Не ожидал, парень? Мимолетно удивился, какими горячими стали ее пальцы. Не зря старался?