Тысяча и одна ночь

А потом они удалились от клетки и сидели спрятавшись некоторое время, и царица змей подошла к клетке и приблизилась к кубкам. И она всматривалась в них некоторое время и, почуяв запах молока, слезла со спины той змеи, на которой сидела, сползла с блюда и, войдя в клетку, подошла к кубку, в котором было вино, и отпила из него. И когда она отпила из этого кубка, у неё закружилась голова, и она затонула.

И, увидав это, Аффан подошёл к клетке и запер в ней царицу змей, и они с Булукией взяли её и пошли. Когда же царица змей очнулась, она увидала себя в железной клетке, стоявшей на голове человека, а рядом с человеком был Булукия. И, увидав Булукию, царица змей воскликнула: «Таково-то воздаяние тем, кто не обижает сынов Адама». И Булукия дал ей ответ и сказал: «Не бойся нас, о царица змей, мы ничем тебя не обидим, но мы хотим, чтобы ты провела нас к одной траве среди трав: всякий, кто возьмёт её и растолчёт и извлечёт из неё сок и помажет им ноги, пройдёт по любому морю, которое создал Аллах великий, и ноги у него не промокнут. Когда же мы найдём эту траву, мы возьмём её и вернёмся с тобой на твоё место и отпустим тебя идти твоей дорогой».

Потом Аффан и Булукия пошли с царицей змей к горам, на которых росли травы, и обошли там все травы, и всякая трава начинала говорить и рассказывать о том, что в ней полезно, по изволению Аллаха великого. И когда они были заняты этим делом и травы говорили и справа и слева и рассказывали им о том, что в них полезно, вдруг одна трава заговорила и сказала: «Я такая трава, что всякий, кто возьмёт меня и растолчёт, и возьмёт мой сок и помажет им ноги, пройдёт по любому морю, которое сотворил Аллах великий, и ноги у него не промокнут».

И, услышав слова травы, Аффан снял с головы клетку, и они набрали этой травы достаточно и истолкли её и выжали и, собрав её сок, налили его в две стеклянные бутылки, которые спрятали, а тем, что осталось, они помазали себе йоги. Потом Булукия и Аффан взяли царицу змей и шли с ней в течение ночей и дней, пока не достигли того острова, на котором она была раньше. И Аффан открыл двери клетки, и царица вышла из неё, а выйдя, она спросила: «Что вы будете делать с этим соком?»

«Мы хотим, – оказали они ей, – помазать им ноги, чтобы перейти через семь морей и достигнуть места погребения господина нашего Сулеймана и снять у него с пальца перстень». – «Не бывать тому, чтобы вы могли взять перстень!» – воскликнула царица змей.

«А почему?» – спросили они. И она сказала: «Потому что Аллах великий сделал Сулейману милость, даровав ему этот перстень, и он выделил его этим потому, что Сулейман сказал: „Господи, подари мне власть, которая не подобает никому после меня: поистине, ты ведь есть даритель!“ Зачем вам этот перстень? Если бы вы взяли такой травы, что всякий, кто её поест, не умрёт до первого дуновения[484] (а эта трава есть среди тех трав), она, право, была бы для вас полезней, чем та трава, которую вы взяли, так как вы не достигнете через неё вашей цели», – сказала она потом. И, услышав её слова, Аффан и Булукия раскаялись великим раскаянием и ушли своей дорогой…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста восемьдесят девятая ночь

Когда же настала четыреста восемьдесят девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Булукия я Аффан услышали слова царицы змей, они раскаялись великим раскаянием и ушли своей дорогой.

Вот что было с ними. Что же касается царицы змей, то она пришла к своим войскам и увидела, что блага у них пропали и сильные у них ослабли, а слабые умерли. И когда змеи увидели свою царицу среди них, они образовались и столпились вокруг неё и спросили: «Что с тобой случилось и где ты была?» И она рассказала им обо всем, что случилось у неё с Аффаном и Булукией. А после этого она собрала свои войска и отправилась с ними на гору Каф, так как зиму она проводила там, а лето в том месте, где её увидел Хасиб Карим-ад-дин.

После этого змея сказала: «О Хасиб, вот моя повесть и то, что со мной случилось». И Хасиб изумился словам змеи, а потом он сказал: «Я хочу от твоей милости, чтобы ты приказала одному из твоих помощников вывести меня на лицо земли, я пойду к моим родным». – «О Хасиб, – оказала змея, – нет для тебя ухода от нас, пока не наступит зима; тогда ты отправишься с нами на гору Каф и посмотришь там на холмы, пески, деревья и птиц, которые прославляют единого, покоряющего, и посмотришь на маридов, ифритов и джиннов, число которых знает лишь Аллах великий».

Услышав слава царицы змей, Хасиб Карим-ад-дина стал огорчён и озабочен, а потом он сказал ей: «Осведоми меня об Аффане и Булукии: когда они расстались с тобой и ушли, переправились ли они через семь морей и достигли ли они места погребения господина нашего Сулеймана, или нет, а если они достигли места погребения господина нашего Сулеймана, то смогли ли они взять перстень, или нет?»

«Знай, – ответила ему царица змей, – что Аффан и Булукия, расставшись ею мной, намазали себе йоги тем соком и пошли по лицу моря и стали смотреть на морские чудеса. И они переходили с моря на море, пока не прошли семи морей, а когда они прошли эти моря, то увидели большую гору, возвышающуюся в воздухе; эта гора была из зеленого изумруда, и на ней бежал ручей, и вся земля её была из мускуса. И, достигнув этого места, они обрадовались и воскликнули: „Мы достигли нашей цели!“

А затем они пошли дальше и, дойдя до высокой горы, пошли по ней и увидели вдали на горе пещеру, над которой был большой купол, и из пещеры блистал свет. И, достигнув этой пещеры, они вошли в неё и увидели, что в ней стоит золотое ложе, украшенное различными драгоценными камнями, и вокруг ложа стоят скамеечки, число которых знает только Аллах великий. И они увидали господина нашего Сулеймана, который лежал на этом ложе, и на нем была зелёная шёлковая одежда, вышитая золотом и украшенная драгоценными металлами и камнями. Его правая рука лежала на груди, а перстень был у него на пальце, и сияние этого перстня было сильней сияния драгоценностей, которые находились в этом помещении. Потом Аффан научил Булукию клятвам и заклинаниям и сказал ему: «Читай эти заклинания и не переставай их читать, пока я не возьму перстня».

И Аффан подходил к ложу, пока не приблизился к нему, и вдруг большая змея вышла из-под ложа и закричала (великим криком, от которого задрожало все помещение, и искры полетели у змеи изо рта. Потом змея сказала Аффану: «Если ты не повернёшь назад, ты погиб!» Но Аффан отвлёкся заклинаниями и не (испугался этой змеи. И змея дунула на него великим дуновением, которое чуть не сожгло пещеры, и воскликнула: «Горе тебе! Если ты не повернёшь назад, я тебя сожгу!» И когда Булукия услышал от змеи такие слова, (вышел из пещеры.

Что же касается Аффана, то он не испугался этого, а, напротив, подошёл к господину нашему Сулейману и, протянув руку, дотронулся до перстня и хотел снять его с пальца господина нашего Сулеймана, но вдруг змея дунула на Аффана и сожгла его, и он превратился в кучу пепла.

Вот что было с ним. Что же касается Булукии, то он упал, покрытый беспамятством из-за этого дела…» и Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Ночь, дополняющая до четырехсот девяноста

Когда же настала ночь, дополняющая до четырехсот девяноста, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Булукия, увидав, что Аффан сгорел и превратился в кучу тепла, упал, покрытый беспамятством, и господь (да возвысится слава его!) примазал Джибрилю[485] спуститься на землю, прежде чем змея подует на Булукию. И Джибриль поспешно спустился на землю и увидал, что Булукия без памяти, а Аффан сгорел от дуновения змеи. И Джибриль подошёл к Булукии и пробудил его от беспамятства, и когда он очнулся, Джибриль приветствовал его и спросил: «Откуда вы пришли в это место?»

И Булукия рассказал ему свою повесть от начала до конца, и затем он сказал: «Знай, что я пришёл в это место только из-за Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует!), потому что Аффан рассказал мне, что он будет ниспослан в конце времён и что с ним встретится только тот, кто проживёт до той поры, а проживёт до той поры лишь тот, кто напьётся воды жизни, а это возможно, только если раздобудешь перстень Сулеймана (мир с ним!). И я сопровождал его до этого места, и случилось то, что случилось, и вот он сгорел, а я не сгорел. Я хочу, чтобы ты рассказал мне про Мухаммеда: где он находятся?» – «О Булукия, – сказал Джибриль, – иди своей дорогой, время Мухаммеда далеко».

И затем Джибриль тотчас же поднялся на небо, а что до Булукии, то он заплакал сильным плачем и раскаялся в том, что сделал. Он стал размышлять о словах царицы змей: «Не бывать тому, чтобы кто-нибудь мог взять перстень!» – и пришёл в смущение и заплакал, а затем он опустился с горы и пошёл, и шёл не переставая, пока не приблизился к берегу моря. И он просидел там некоторое время, дивясь на эти горы и острова, и провёл ночь в этом месте, а когда наступило утро, он намазал себе ноги тем соком, который они извлекли из травы, и сошёл в море и шёл по нему в течение дней и ночей, дивясь ужасам моря, его чудесам и диковинам.

И Булукия не переставая шёл по поверхности воды, пока не дошёл до одного острова, подобного раю, и тогда он вышел на этот остров и стал удивляться ему и его красоте. Он побродил по острову и увидел, что это – большой остров, на котором земля из шафрана я камушки из яхонта и роскошных металлов и ограды из жасмина, а растительность из прекраснейших деревьев и красивейших и наилучших цветов. Там протекали ручьи, и вместо дров там лежало камарское и какуллийское алоэ, а вместо камышей там рос сахарный тростник, вокруг которого цвели розы, нарциссы, жасмины, гвоздики, ромашки, лилии и фиалки, и всего этого были на острове разные сорта неодинакового цвета. И птицы щебетали на деревьях, и был этот остров прекрасен по качествам, обширен, обилен благами, и объял он все свойства и разновидности красоты. Щебетание его птиц было мягче жалобного звона второй струны лютни, деревья его вздымались вверх, птицы его говорили, каналы разливались, и ручьи бежали, и воды на нем были сладки. Там резвились газели, и водились дикие коровы, и птицы щебетали на ветвях, утешая влюблённого, потерявшего разум.

И подивился Булукия на этот остров и понял, что он сбился с дороги, по которой шёл в первый раз, когда с ним был Аффан. И он бродил по этому острову и гулял по нему до вечера, а когда наступила ночь, он влез на высокое дерево, чтобы поспать на нем, и стал думать о красоте этого острова.

И когда он был на верхушке дерева, вдруг море забилось, и из него появился огромный зверь, который закричал громким криком, так что животные, бывшие на острове, испугались этого крика. И Булукия посмотрел на этого зверя, сидя на дереве, и увидел, что это – зверь огромный, и стал дивиться на него. И не успел он очнуться, как через некоторое время вслед за зверем появились из моря животные разных видов, и в лапах у каждого из них был драгоценный камень, который сиял, точно светильник, так что на острове стало как днём от сияния этих камней. А спустя немного времени пришли из глубины острова звери, число которых знает только Аллах великий. И Булукия посмотрел на них и увидел, что это звери пустыни – львы, пантеры, барсы я другие сухопутные животные. И эти зверя земли не переставая приходили, люка не столпились вместе с морскими зверями на краю острова, и они разговаривали до утра, а когда наступило утро, они расстались друг с другом, и каждый из них ушёл своей дорогой.

И когда Булукия увидал их, он испугался и, слезая с дерева, отошёл к берегу моря, намазал себе ноги соком, который был у него, и вошёл во второе море. Он шёл по поверхности воды ночи и дни и дошёл до большой горы, а под горой находилась долина, которой не было конца, и камни в этой долине были магнитные, а из зверей были в ней львы, зайцы и пантеры. И Булукия (влез на эту гору и бродил по ней с места на место, пока не опустился над ним вечер, и тогда он присел под одним из холмиков и к этой горе, близ моря, и стал есть сухую рыбу, которую море выбрасывало.

И когда он сидел я ел эту рыбу, вдруг подошла к нему большая пантера и хотела его растерзать, и Булукия обернулся к этой пантере и увидел, что она бросается на него, чтобы его растерзать, я тогда он намазал себе ноги соком, который был у вето, и вошёл в третье море, убегая от этой пантеры. И он пошёл в темноте по поверхности воды (а ночь была чёрная, с великим ветром) и шёл до тех пор, пока не подошёл к острову.

Он поднялся на этот остров и увидал там деревья, зеленые и высохшие, и тогда Булукия взял плодов с этих деревьев и поел, хваля Аллаха великого.

И он ходил по острову, прогуливаясь, до вечерней поры…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста девяносто первая ночь

Когда же настала четыреста девяносто первая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Булукия ходил, прогуливаясь по этому острову, до вечерней поры, а потом он заснул на острове. Когда же настало утро, он принялся осматривать остров со всех сторон и гулял по нему в течение десяти дней, а потом он пошёл на берег моря, намазал себе ноги и вошёл в четвёртое море. Он шёл по поверхности воды ночью и днём, пока не дошёл до одного острова, и он увидел, что земля на нем состоит из мягкого белого песка и там нет никаких деревьев или растений. И он прошёл немного по острову и увидел, что из хищников там есть только ястреба, которые гнездятся в этом песке.

И, увидев это, Булукая намазал себе ноги и вошёл в пятое море. И он пошёл по поверхности воды и шёл не переставая ночью и днём, пока не пришёл к маленькому острову, где земля и горы были как хрусталь, и там залегали жилы, из которых добывают золото. На острове были диковинные деревья, подобных которым Булукая не видел во время своих странствий, я цветы там были такого цвета, как золото. И Булукая вышел на этот остров и гулял по нему до вечерней поры, а когда спустился на него мрак, цветы начали светиться на острове, точно звезды. И подивился Булукия на этот остров и воскликнул: «Поистине, цветы, которые на этом острове, – те цветы, что высыхают на солнце и падают на землю; их обивает ветром, и они собираются под камнями и превращаются в эликсир, и их берут и делают из паях золото!»

И Булукия проспал на этом острове до утренней поры, а на восходе солнца он намазал ноги соком, который был с ним, и вошёл в шестое море. Он шёл ночи и дни, пока не приблизился к одному острову. И тогда он вышел на этот остров и, пройдя по нему некоторое время, увидел две горы, на которых было много деревьев, и плоды на этих деревьях были подобны человеческим головам, подвешенным за волосы. И увидел он там другие деревья, плоды которых были точно зеленые птицы, подвешенные за ноги, а были на острове и деревья, которые горели, как огонь, и плоды их были подобны алоэ, и всякий, на кого падала с них одна капля, обжигался. И увидел Булукия на острове плоды, которые плакали, и плоды, которые смеялись, и увидел он на этом острове много диковинок. И он прошёл к берегу моря и увидел большое дерево и просидел под ним до вечерней поры, а когда наступила тьма, он влез на это дерево и стал размышлять о творениях Аллаха.

И когда это было так, море вдруг забилось, и вышли оттуда морские девы, и у каждой в руке был драгоценный камень, который сиял, как утренняя заря. И они шли, пока не пришли под это дерево, и сели и стали играть, плясать и веселиться, и Булукия смотрел на них, когда они проводили так время. И они продолжали играть до утра, а когда настало утро, вошли в море.

И Булукия подивился на них и, сойдя с дерева, помазал ноги соком, который был у него, и вошёл в седьмое море. И он пошёл и шёл не переставая в течение двух месяцев я не видел ни горы, ни острова, ни суши, ни додины, ни берега, пока не перешёл это море. И он терпел великий голод, так что даже стал хватать в море рыбу и есть её сырой из-за сильного голода. И он шёл таким образом, пока не достиг острова, где деревья были многочисленны и потоки полноводны; и вышел на этот остров и стал ходить по нему, осматриваясь направо и налево (а было это на заре). И он шёл до тех пор, пока не подошёл к яблоне и тогда он протянул руку, чтобы поесть плодов с дерева, и вдруг какой-то человек Закричал на него с этого дерева и сказал: «Если ты приблизишься к этому дереву и съешь с него что-нибудь, я разорву тебя пополам!»

И Булукия посмотрел на этого человека и увидел, что он – высокий, длиною в сорок локтей на локти людей того времени. И, увидев его, Булукия сильно испугался и не стал есть с этого дерева. «Почему ты не даёшь мне есть с этого дерева?» – спросил Булукия человека. И тот сказал: «Потому что ты – сын Адама, и Адам, твой отец, забыл совет Аллаха я ослушался его и поел плодов с дерева». – «Что ты такое, чей это остров я деревья и как твоё имя?» – просил Булукия. И человек ответил: «Моё имя – Шарахия, а эти деревья и остров принадлежат царю Сахру. Я – один из его помощников, и он поручил мне охранять этот остров». Потом Шарахия увидел Булукию и сказал ему: «Кто ты и откуда ты пришёл в эти страны?» И Булукия рассказал ему свою историю с начала до конца. «Не бойся», – сказал Шарахия, и потом он прянее ему кое-чего поесть, и Булукия ел, пока не насытился, а затем он простился с Шарахией и ушёл.

И он шёл в течение десяти дней, и когда он шёл среди гор и лесов, он вдруг увидел в воздухе густую пыль. И Булукия направился к этой пыли и услышал крики и удары и великий шум и продолжал идти на эту пыль, пока не пришёл к большой долине, длиною в два месяца пути. И тогда Булукия внимательно посмотрел в сторону этого крика и увидел людей верхом на конях, которые сражались друг с другом, и кровь так лилась между ними, что стала как река. Их голоса были точно гром, и в руках у них были копья, мечи, железные дубины, луки и стрелы, и они сражались великим боем» И Булукию охватил сильный страх…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста девяносто вторая ночь

Когда же настала четыреста девяносто вторая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда Булукия увидал этих людей с оружием в руках, которые сражались великим боем, его охватил сильный страх, и он растерялся, не зная, что делать. И когда он стоял так, бойцы вдруг увидели его, и, увидав его, они оставили один другого и прекратили сражение, а затем к Булукии подошла толпа их, и, приблизившись к нему, они стали дивиться его виду. И подошёл к Булукии один всадник и спросил его: „Кто ты такой, откуда ты пришёл, куда ты идёшь и кто указал тебе эту дорогу, так что ты достиг наших стран?“ – „Я из сынов Адама, – отвечал им Булукия, – и пришёл, блуждая из-за любви к Мухаммеду (да благословит его Аллах и да приветствует!), но я сбился с дороги“. – „Мы никогда не видели сына Адама, и он не приходил в эту землю“, – ответил всадник, и все начали дивиться на Булукию и на его слова.

А потом Булукия опросил их и сказал: «Что вы такое, о твари?» – И всадник ответил ему: «Мы из джиннов». «О всадник, – опросил Булукия, – какова причина сражения между вами, где ваше жилище, как называется эта долина и эти земли?» – «Наше жилище – белая земля, – ответил ему всадник, – и каждый год Аллах великий приказывает нам приходить в эту землю и вести войну с неверными джиннами». – «А где белая земля?» – спросил Булукия. И всадник ответил: «За горой Каф, на расстоянии семидесяти пяти лет пути, а эта земля называется землёю Шеддада, сына Ада, и мы пришли сюда, чтобы вести здесь войну, и нет у нас другого дела, как возглашать славу Аллаху и святить его имя. У нас есть царь, которого зовут царь Сахр, и ты должен пойти с нами к нему, чтобы он тебя увидел и на тебя посмотрел».

И затем они пошли, и Булукия с ними, и пришли в свои жилища, и Булукия увидел большие шатры из зеленого шелка, число которых знает только Аллах великий, и увидел он, что среди них поставлен шатёр из красного шелка, объёмом в тысячу локтей, верёвки которого были из синего шелка, а колья – золотые и серебряные. И Булукия удивился этому шатру, и его вели до тех пор, пока не подвели к нему, и оказалось, что это шатёр царя Сахра. И Булукию ввели в шатёр и привели к царю Сахру, и Булукия посмотрел на царя и увидел, что он сидит на большом ложе из червонного золота, украшенном жемчугом и драгоценными камнями, и справа от него – цари джиннов, а слева – мудрецы, эмиры, вельможи династии и другие. И, увидев Булукию, царь Сахр приказал ввести его к себе, и Булукию ввели к царю, и он подошёл и приветствовал его и поцеловал перед ним землю, и царь ответил на его приветствие и оказал ему: «Приблизься ко мне, о человек».

И Булукия приблизился к нему, так что оказался меж его руками, и тогда царь Сахр приказал поставить ему седалище рядом со своим, и ему поставили седалище подле царя, и царь Сахр велел ему сесть на это седалище; и когда Булукия сел, царь спросил его: «Что ты такое?» И Булукия ответил: «Я сын Адама из сынов Исраиля». – «Расскажи мне твою историю и поведай мае, что с тобой случилось и как ты пришёл в эту землю», – оказал царь. И Булукия рассказал ему обо всем, что с ним случилось во время его странствий, с начала до конца, и царь Сахр удивился его словам…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста девяносто третья ночь

Когда же настала четыреста девяносто третья ночь, она оказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что, когда Булукия рассказал царю Сахру обо всем, что случилось с ним во время его странствий, с начала до конца, царь удивился этому. А затем он приказал постельничим принести трапезу, и они принесли трапезу и разложили её, и после этого они принесли блюда из червонного золота, блюда серебряные и блюда медные, и на некоторых блюдах было пятьдесят отварных верблюдов, на некоторых – двадцать верблюдов, а на других пятьдесят голов скота, а число этих блюд было тысяча пятьсот. И, увидев это, Булукия до крайности уди вился, а потом джинны стали есть, и Булукия ел с ними, пока не насытился, и восхвалил Аллаха великого. А потом убрали кушанье и принесли плоды, и джинны поели, а затем после этого прославили Аллаха великого и помолились о пророке его Мухаммеде (да благословит его Аллах и да приветствует!).

И когда Булукия услышал упоминание о Мухаммеде, он изумился и сказал царю Сахру «Я хочу задать тебе несколько вопросов». – «Спрашивай о чем хочешь», – ответил царь Сахр. И тогда Булукия сказал ему: «О царь, что вы такое, откуда вы происходите и откуда знаете вы Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует!), что молитесь о нем и любите его?»

«О Булукия, – ответил ему царь Сахр, – Аллах великий создал адского огня семь слоёв, один над другим, и между каждым слоем тысяча лет пути. И первому слою он дал название Джахаянам и уготовал его для ослушников из правоверных, которые умерли без покаяния; а название второго слоя – Лаза, и уготовал он его для неверных. Название третьего слоя – аль-Джахим, и Аллах уготовал его для Яджуджа и Маджуджа; название четвёртого слоя – ас Сайр, и Аллах великий уготовал его для племени Иблиса; название пятого слоя – Сакар, и уготовал его Аллах для переставших молиться; название шестого слоя – аль-Хутама, и уготовал он его для евреев и христиан; название седьмого слоя – аль Хавия, и уготовал его Аллах для лицемеров. Вот каковы эти семь слоёв».

«Может быть, Джаханнам – самый лёгкий из всех по наказанию, так как это верхний слой?» – спросил Булу кия. И царь Сахр ответил ему – «Да, он самый лёгкий из всех по наказанию, но вместе с тем в нем тысяча ценных гор и под каждой горой семьдесят тысяч огненных долин, а в каждой долине семьдесят тысяч огненных городов, а в каждом городе семьдесят тысяч огненных крепостей, а в каждой крепости семьдесят тысяч огненных помещений, а в каждом помещении семьдесят тысяч огненных ложей, а на каждом ложе семьдесят тысяч способов пытки. И нет среди всех слоёв адского огня, о Булукия, более леткой пытки, чем пытка Джахасннама, так как это – первый слой; что же до остальных, то число разных пыток, которые в них заключаются, знает только Аллах великий».

И когда Булукия услышал от царя Сахра такие слова, он упал, покрытый беспамятством, а очнувшись от обморока, он заплакал и сказал «О царь, каково будет наше состояние?» – «О Булукия, – ответил ему царь Сахр, – не бойся и знай, что всякого, кто любит Мухаммеда, не сжигает огонь, и он освобождён ради Мухаммеда (да благословит его Аллах и да приветствует), и от всякого, кто принадлежит к его религии, огонь убегает. Что же до нас, то Аллах сотворил нас из огня. Когда Аллах впервые создал тварей в геенне, он сотворил двух существ из своего войска, одного из которых звали Халят, а другого – Малйт, и он создал Халита в образе льва, а Мадита – в образе волка. И хвост Малита имел образ жестокий и был белого с чёрным цвета, а хвост Халита имел образ мужеский и облик черепахи, и был хвост Халита длиною в двадцать лет пути. И потом Аллах великий приказал их хвостам соединиться друг с другом и совокупиться, и родились от них змеи и скорпионы, и жилище их в огне, чтобы пытал Аллах ими тех, кто туда попадёт. И эти змеи и скорпионы расплодились и размножились, и потом после этого Аллах великий приказал им соединиться и совокупиться второй раз, и они соединились и совокупились, и хвост Малита понёс от хвоста Халита, а когда он разрешился, у него родилось семь существ мужеского пола и семь существ женского пола. И их воспитывали, пока они не выросли, а когда они выросли, женские существа вышли замуж за мужские, и они слушались своего отца, кроме одного: он ослушался своего отца и превратился в червя, и этот червь и есть Иблис (да проклянёт его Аллах великий!). А был он из существ приближённых и поклонялся Аллаху великому, пока не поднялся на небо и приблизился он ко всемилостивому и стал главою приближённых…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста девяносто четвёртая ночь

Когда же настала четыреста девяносто четвёртая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Иблис поклонялся Аллаху великому и стал главою приближённых.

А когда Аллах великий создал Адама (мир с ним!), он приказал Иблису пасть перед ним ниц, но Иблис отказался, и Аллах великий прогнал его и проклял. И когда Иблис расплодился, пошли от него шайтаны. Что же до шести мужеских существ, которые были до него, то это – (правоверные джинны, и мы из их потомства, и вот каково наше происхождение, о Булукия».

И удивился Булукия словам царя Сахра, а потом он сказал ему: «О царь, я хочу, чтобы ты приказал одному из твоих помощников доставить меня в мою страну». – «Мы можем сделать что-нибудь такое, только если прикажет нам Аллах великий, – ответил ему царь Сахр, – но если ты хочешь уйти от нас, о Булукия, я велю привести тебе коня из моих лошадей и посажу тебя ему на спину и велю ему везти тебя до конца земель, мне подвластных; а когда ты достигнешь конца земель, мне подвластных, тебя встретят люди царя, которого зовут Барахья, и, увидя коня, они узнают его, сведут тебя с его спины и пошлют его обратно. Вот что мы можем и ничего больше».

Услышав эти слова, Булукия заплакал и сказал царю: «Делай что хочешь!» И царь велел привести ему коня, и Булукии привели коня и посадили юношу ему на спину и сказали: «Остерегайся сойти с его спины, ударить его или закричать ему в морду: если ты это сделаешь, он тебя по губит. Оставайся спокойно на нем верхом, пока он не остановится, а тогда сойди с его спины и уходи своей дорогой». – «Слушаю и повинуюсь!» – сказал Булукия.

А потом он сел на коня и ехал среди палаток в течение долгого срока, но проехал лишь мимо кухни царя Сахра. И Булукия увидел повешенные котлы, в каждый из которых было пятьдесят верблюдов, а под котлами пылал огонь. И когда увидел Булукия эти котлы и их величину, он стал в них вглядываться и дивился на них великим удивлением, все время разглядывая их. И царь посмотрел на него и увидел, что он дивится на эту кухню.

И подумал царь про себя, что Булукия голоден, и велел принести двух жареных верблюдов, и жареных верблюдов принесли и привязали их на спину коня, сзади Булукии.

А потом Булукия простился со всеми и ехал, пока не достиг конца земель, подвластных царю Сахру. И тогда конь остановился, и Булукия спешился, стряхивая дорожную пыль со своей одежды. И вдруг какие-то люди подошли к нему и, увидев коня, узнали его и взяли его с собой и пошли (а Булукия был с ними) и пришли к царю Барахии. И, войдя к царю Барахии, Булукия приветствовал его, и царь ответил на его приветствие.

А потом Булукия посмотрел на царя и увидел, что он сидит в большом шатре, окружённый воинами и витязями, и цари джиннов стоят от него справа и слева. И царь велел Булукии приблизиться к нему, и Булукия подошёл, я царь посадил его с собою рядом и велел принести трапезу. И Булукия посмотрел, каков царь Барахия, и увидел, что он подобен царю Сахру, а когда подали кушанья, все стали есть, и Булукия ел, пока не насытился, и прославил великого Аллаха. А потом трапезу убрали и принесли плоды и поели.

И после этого царь Барахия спросил Булукию и сказал ему «Когда ты расстался с царём Сахром?» – «Два дня тому назад», – отвечал Булукия. «А знаешь ли ты, – спросил царь Барахия Булукию, – расстояние в сколько дней ты проехал за эти два дня?» – «Нет», – отвечал Булукия. И царь Барахия сказал: «Расстояние в семьдесят месяцев…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Четыреста девяносто пятая ночь

Когда же настала четыреста девяносто пятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что царь Барахия сказал Булукии: „Ты проехал за эти два дня расстояние в семьдесят месяцев, но, только когда ты сел на коня, он испугался, поняв, что ты – сын Адама, и хотел сбросить тебя со спины, но его отягчили теми двумя верблюдами“. И, услышав от царя Барахии такие слова, Булукия удивился и прославил великого Аллаха за опасение.

А потом царь Барахия сказал: «Расскажи мне, что случилось с тобой и как ты прибыл в эти страны». И Булукия рассказал ему о том, что с ним случилось и как он пошёл странствовать и пришёл в эта земли, и когда царь услышал его слова, он удивился. И Булукия провёл у него два месяца».