Пёсья жизнь

      — Это я. — Подал я голос. — Позвольте представиться, Истинный Король Кари. Мне очень понравился Ваш сын, так что можете считать, что он уже мой подданный. А вот и другой мой подданный идёт.
      Я услышал за дверью торопливые шаги пса. Тот открыл дверь и быстро вошёл в неё.
      — Друг, ты знаешь, где находится тот пёс, что несколько минут назад здесь был? — Спросил он на нашем языке. — Мне он очень нужен. Может быть, он сумеет меня пробудить, как говорил отец.
      — Сумею, сумею, если ты минутку постоишь спокойно, и не будешь дёргаться. — Проворчал я, продолжая накладывать на него чары первого, а после и второго пробуждения.
      Пёс послушно замер и стоял так пока мы с Лео работали. Затем мы укрепили, точнее, выровняли перекошенные нити Дружбы между ним и старым ярлом.
      — Ну вот, теперь можешь двигаться. — Сказал я, когда работа была закончена. — Можете еще, и посмотреть друг на друга, сейчас вас ждёт интересное зрелище.
      Оба, человек и пёс уставились друг на друга. Сперва они явно не поняли, что я хотел им показать, затем на их физиономиях проступило лёгкое недоумение, потом очень сильное недоумение, а потом просто полное отсутствие понимания того, что происходит. Наблюдать за сменой их выражений было очень смешно и приятно. Когда возраст старого ярла по внешности сравнялся с возрастом его старшего сына, изменения закончились. Я минут двадцать объяснял им, что произошло и, самым простым языком, как теперь себя вести друг с другом. В этот момент в помещение заглянул один из сыновей ярла, чтобы о чём-то спросить. Ярл повернулся к нему и имел возможность наблюдать то же выражения лица, что недавно были у него самого. Лео велел тому позвать остальных сыновей ярла и несколько наиболее приближённых к нему лиц, чтобы не повторяться.
      На следующий день мы отбыли дальше, договорившись с виргами, где мы с ними встретимся, чтобы плыть на наши земли вместе. Имевшихся у них судов не хватало для перевозки всех людей, и нам пришлось оставить им три грузовых судна. Меня начали беспокоить мысли, а хватит ли нам места на кораблях для всех освобождённых рабов. В тот же день я сообразил, что уже давно надо было сделать одно важное дело. Я изготовил девять писем примерно одинакового содержания, заверил их своей подписью и печатью и отправил, правда, с большим трудом, ярлам тех девяти родов, что никогда не нападали на наши земли. В письмах было предложение помощи на случай, если у них не хватает продуктов на зиму. Предлагалось отправить некоторое количество жителей к нам на острова, с тем, чтобы они перезимовали у нас, а весной вернулись обратно, или весь род переселился к ним, если им понравится то место, где их поселят. В письмах было также сказано, что произошло со всеми другими родами виргов. Кто переселился полностью, кто отказывается. Перечислено было и какой род как наказан нами. Ответ им было предложено писать на обратной стороне письма.
      Письма я отправил утром, а уже через час на копии появился первый ответ. В нём ярл довольно крупного рода надменно отвечал, что не намерен жить из милости у кого-либо. Что мужчины его рода пока сами способны кормить своих женщин и детей и не унизят себя принятием помощи от других. Меня не очень удивил, хотя и огорчил этот ответ. Ещё от двух родов пришли почти такие же ответы, а вот четвёртый ярл честно написал, что примерно треть, а в лучшем случае, четверть его сородичей эту зиму не переживут. Я спросил его, хватит ли у него судов отправить с нами эту треть, или четверть, рода без больших запасов еды. Он ответил, что на трёх грузовых и одном военном судне, имеющемся у них, они могут разместить это количество людей. Я сообщил ему, где мы можем встретиться с его судами. На этом переговоры с ними были пока закончены. Ответы от четырёх ярлов пришли только на следующий день. Два ярла меня просто очень неприлично послали, далеко и надолго. Им пришлось ответить той же монетой. Я не люблю ругаться, считаю, что ругаются только очень не умные люди. Но не любить что-то делать и не уметь, это разные вещи… Даже магическая бумага покраснела, когда я написал им ответ. Но это дало неожиданный эффект. Оба вирга написали ответ вполне доброжелательно, поблагодарили за заботу и сообщили, что эту зиму они проживут, не голодая, а на будущий год, возможно, и примут моё приглашение.
      Когда я рассказал нашим спутникам о перипетиях обмена любезностями посредством письма, все долго хохотали. А Лео предложил всех ярлов, которые начинают играть гонором, подвергать нецензурной брани. Двое ярлов прислали холодные отписки, а последний просто не ответил. Я попросил Лео провести короткое слияние и посмотреть, что с этим родом. На их острове Я не увидел никого. Дома были пусты, людей и судов не было нигде. После некоторых неудач, Я сумел узнать, что отправились они на Светлый Континент уже почти месяц назад.
      За этими эпистолярными занятиями прошло время перехода до следующего рода. Там повторилось то же самое, что было в первом роду. С одним существенным отличием. Род был маленький и имел всего одно боевое судно. Поэтому многие мужики, не имея на чём плыть, не замарали себя жестокостями, насилиями и убийствами. Рабов в этом роду было не много, всего меньше сотни. Способ казни мы использовали тот же. Последние рода мало чем отличались от этого, так что уже через шесть дней я в письме тому ярлу, что решил отправить с нами треть своего рода, сообщил где и когда мы будем ждать его суда.
      Встреча произошла на день позже оговорённой даты, так как их задержал небольшой шторм. Мы двинулись к нашим берегам. Причём очень вовремя, нам становилось совсем не по силам сдерживать рвущуюся к разгулам непогоду. На полторы недели плаванья нас всё же хватило, потом был небольшой шторм, пропущенный Лео из-за усталости, но никто не пострадал, и мы продолжили поход. Ещё через неделю наши суда разделились и повезли виргов и бывших рабов к тем местам на берегу, где мы им определили жить постоянно или временно.
      Мы с Лео сошли на небольшом острове, где был замок, из которого мы бы могли перенестись во дворец. К замку мы подошли поздним вечером и постучали. Нам ответил сонный голос, который спросил, кого ещё нелёгкая принесла. Голос был очень недовольный и обиженный. Лео извинился и попросил его впустить, не забыв представиться.
      — Вали отсюда, шутник. — Раздалось в ответ. — За такие шутки можно и смертную казнь получить. Ты хоть знаешь, к кому ты стучишься?
      — Нет, не знаю, вы ведь ещё не представились. — Спокойно ответил Лео.
      — Это замок наместника нашего острова, его Высокопревосходительства барона Рюзделя. Барон изволит почивать и, если ты его разбудишь, придёт в страшную ярость и прикажет казнить тебя на месте.
      — Прямо вот так, без суда и казнить? — Удивился Лео. — А как же закон?
      — На этом острове единственный закон, это слово господина наместника! — С пафосом ответили Лео. — Так что лучше уходи отсюда, мил человек, и не доводи до греха.
      — Теперь уж точно не уйду. Мне очень интересно посмотреть на человека, который ставит себя выше закона. Давай-ка, позови хозяина, пока я не начал ваш замок разбирать по кирпичикам.
      — Я не самоубийца, будить хозяина через час, после того, как он лёг спать, так что справляйтесь сами. — Окно захлопнулось, и через две минуты открылась небольшая калитка в воротах, и тот же голос недовольно проворчал: — Ну, заходите уж. Ни сна, ни отдыха на этой проклятой службе. Только надеялся спать лечь пораньше, как опять кому-то понадобился. Вы хоть знаете, который сейчас час?
      — Знаю. — Ответил Лео и попросил: — Позовите, пожалуйста, наместника.
      — Слушаю Вас. — Ответил человек, открывший нам калитку, и пояснил: — Это я, наместник. Что Вам угодно?
      Мы с интересом стали рассматривать его. Невысокого роста, полный, почти совсем лысый, он имел очень живые и весёлые глаза, которые с усмешкой наблюдали за нами. После небольшой паузы, он повторил:
      — Я слушаю Вас.
      — Нам надо в этот замок, чтобы воспользоваться переходом в наш Дворец. — Объяснил Лео. И, помолчав, добавил: — Но сперва хочется услышать объяснения по поводу отношения к закону.
      — Перестань, Лео. — Попросил я. — Он нас разыграл, думаю, для того, чтобы хоть немного отомстить за столь поздний визит.
      — Ошибаетесь, Ваше Истинное Величество, когда я это говорил, я ещё был слишком сонным, чтобы шутить, да и не посмотрел я на вас тогда ещё толком. Нет, такие слова лучший способ отвадить нежелательных гостей и посетителей. Я часто прибегаю к нему. Если бы я не присмотрелся к вам, вы услышали бы намного больше о том, на какие жестокости идёт господин наместник, если его разбудить не вовремя. Но прошу же вас, заходите и не обижайтесь на старого затворника. Альдон! — Вдруг крикнул он в глубину замка. — Альдон, сукин сын, где тебя носит? Кончай спать, иди тренировать спину и хвост.
      Из довольно тёмного коридора появился пожилой некрупный пёс с очень приличной магической аурой. Но его магия была развита очень слабо и как-то однобоко. Я посмотрел на его Друга. Вот у того магическая аура была развита практически полностью, до пятого уровня. Я опять посмотрел на пса. Да, магический дар вполне соизмерим с моим и даже чем-то похож, но развит слабо и как-то однобоко. Эту загадку следовало решить и побыстрее. Пёс, тем временем, недовольным голосом говорил:
      — Ну и что случилось? Ну, явились два Друга, так зачем было меня будить? Ты же сам можешь их на ночь устроить. А утром пусть… — Он взглянул на меня и осёкся, голос его дрогнул. — Ты Истинный?
      Он ненадолго замолчал, видимо прислушиваясь к чему-то и, улыбнувшись, сказал, обращаясь к барону:
      — Да, ты прав, ради этого стоило проснуться. Ну ладно, кланяться или вилять хвостиком я не буду. Мне кажется, что это им самим не понравится. Ты уж расскажи им за ужином всё, а утром поговорим. Хорошо?
      — Как прикажите. — Склонился в шутливом поклоне его Друг, но мне показалось, что поклон не был шутливым.
      К моему искреннему изумлению, пёс развернулся и ушёл, видимо досыпать. Его Друг, извиняясь за него, негромко проговорил:
      — Пойдёмте, Ваши Величества, в столовую. Вам надо поесть, а мне объяснить вам кое-что.
      В столовой он предложил нам неплохой ужин, простой, без разносолов, но вкусный и сытный. Подождав пока мы поедим, барон предложил нам устроиться поудобней и послушать его рассказ.
      — Мы имеем очень приличный возраст, мой Друг родился незадолго до переворота, а я чуть ли не в день, когда был убит последний законный король. Но, как вы, конечно, уже знаете, Друзей этого возраста у нас в стране немало. Я не стал бы упоминать об этом, если бы не одно важное обстоятельство. В те дни, как вам известно, шла отчаянная травля псов. Их убивали на улице, травили собаками, судили по ложным обвинениям, да и многое другое. Именно так и погибла мать Альдона. Её зверски убили у него на глазах, а он, тогда ещё псёныш, ничего не мог сделать. Он только сумел спрятаться и хорошо запомнить вех тех, кто убил его мать. Он практически не изучал магию в детстве, в отличие от меня, но с теми, кого он запомнил, он расправился без всякой магии, я думаю, что их смерти были достаточно неприятными. Хуже другое, он возненавидел людей. Возненавидел всеми клеточками своего тела. Наша Дружба, возникшая через много лет после этого, едва не убила его, настолько она была ему непривычна. Что он успел пережить, что с ним творилось за те годы, что он был один, мне доподлинно не известно. Я знаю только, что очень многие псы молились на своего спасителя и избавителя от смерти или рабства. Примерно тогда же он начал изучать магию, только боевую, для того, чтобы лучше убивать тех людей, что покушались на псов. Тех, кто не покушался на жизнь и достоинство псов, он не замечал, а Друзей терпел и, иногда, сотрудничал с ними. Нам было около сорока лет, когда мы встретились. Наша встреча началась с ссоры. Он потребовал ответа, что я хочу на собрании Друзей узнать, а я, тогда маг второго уровня, послал его подальше. После обмена этими фразами, мы зло уставились друг другу в глаза, пытаясь переглядеть своего противника. Вместо этого нашим товарищам пришлось помогать нам в пробуждении Дружбы.
      Рассказчик тяжело вздохнул, хлебнул остывшего чая и продолжил печальным голосом свою историю.
      — Практически сразу после возникновения нашей Дружбы, с нами связалось магическое сознание того замка, где мы тогда находились, и сообщило нам, а точнее, моему Другу, что если он изгонит из своего сердца ненависть ко всем людям без разбора, то он станет Истинным королём.
      После этих слов, мы с Лео тихо ахнули. Мне и в голову не могло придти, что может одновременно существовать два Истинных Короля, но слова барона тут же рассеяли моё недоумение.
      — Я повторяю, если изгонит! Но он отказался. Мы воевали в отряде Вольдара и Загра, кстати, вы с ними уже знакомы?
      — Да, знакомы, и считаем их дочерей своими невестами. Кроме того, мы знакомы ещё с несколькими из тех, кто был в том отряде. А Крон и Туман наши отцы.
      — Я рад этому. Магию Альдон изучил только в той степени, что была необходима для составления супервоина, а дальше изучать её не захотел. Поймите его правильно, то, что у него на глазах обезумевшая толпа расправилась с его матерью, оставило неизгладимый след в его сознании и искалечило всю его дальнейшую судьбу. Полностью войти в сообщество Боевых Друзей, или Защитников, как их называют люди, он отказался, а я вынужден был поддержать его. Мы сумели получить место наместника на этом острове и вот уже два с половиной века сидим здесь. На нашем острове мало людей, и это хорошо, ему тяжело видеть людей. Он даже Друзей старается не видеть. Вот, пожалуй, и всё, что я должен был вам рассказать. Да, последнее, когда он не смог отказаться от своей мести, он предупредил Дворец, что только в случае непосредственной угрозы от Врага, он откажется от ненависти.
      Прошло, наверное, не меньше часа в напряжённом молчании. Мы обдумывали судьбу этого не состоявшегося Короля и то, чем мы можем ему помочь. Я вступил в контакт с сознанием замка, где мы находились. Он очень долго и обстоятельно показывал мне, какие изменения произошли в психике Альдона, вследствие той моральной травмы. Будучи магом пятого уровня в медицинской магии, я сразу же подумал, а нельзя ли вылечить его от этой травмы. После долгих раздумий мне показалось, что я нашёл способ это сделать. Надо было только всё хорошенько обдумать и посоветоваться с Лео и бароном Рюзделем. Но когда я изложил им свои соображения, барон решительно отмёл их.
      — Ваше Величество, неужели Вы думаете, что я не изучал медицинскую магию? Я уже перепробовал всё, что угодно, но беда в том, что для излечения моего Друга все заклинания получаются только пятнадцатого или, даже, двадцатого уровней. Но единственное полностью безопасное заклинание, которое гарантировано и безопасно излечит Альдона, имеет почти тридцатый уровень. Вы представляете, сколько надо собрать магов пятого уровня, для того, чтобы они могли поддерживать накладывающего это заклинание?
      — Покажите мне его. — Попросил я.
      Заклинание, предъявленное мне бароном, действительно, имело тридцатый уровень. Я разбирался с ним около часа и не нашёл ни одного неправильного или просто сомнительного места. Сразу было ясно, что автор исследовал и работал над заклинанием не одно десятилетие. Проверив всё заклинание три раза, что заняло почти три часа, то есть уже глубокой ночью, я спросил Лео, сидящего с какой-то книжкой в кресле у камина:
      — Ну что, сейчас наложим или будем ждать утра?
      — Давай сейчас, пока он не проснулся, на спящем это легче проделать, только не будет ли он спящим сопротивляться? — Засомневался Лео.
      — А мы сначала изоляцию сделаем. — Предложил я.
      Барон переводил испуганный взгляд с меня на Лео и обратно. Наконец он обрёл дар речи.
      — Вы что, с ума сошли? Где вы найдёте силы на это заклинание?
      — У нас есть два пути. — Начал пояснять я. — Первый путь, составить супервоина и, имея тридцать четвёртый магический уровень, легко наложить это заклинание. Этим путём мы и пойдём. Но есть и второй путь, который был доступен даже тебе. Можно было обратиться за силами к замку. Думаю, что для лечения Истинного Короля, Дворец выделил бы замку необходимые силы. Надо было просто вступить в контакт с замком, а для этого попросить у Вольдара или Крона перстень. Ну да ладно, Лео, давай собираться, а ты, барон, не убирай заклинание, надо будет Мне на него ещё раз взглянуть.
      Мы с Лео провели слияние. Я взглянул на заклинание, удерживаемое в пассивном положении человеком. Оно было достаточно легко запоминаемо, так что Я, ещё раз его проверил и приступил к работе. Сначала Я нащупал своего пациента и осторожно наложил на него заклятия, изолирующие от магии. Альдон не проснулся, тогда Я, немножко укрепив его сон, взялся за основное заклинание. Накладывание и закрепление его заняло почти три часа, спешить было нельзя, но медлить, тоже не стоило. В процессе работы пришлось внести несколько небольших изменений для большего эффекта лечения. Наконец, Я закончил накладывать лечение и начал наблюдать, как оно действует. Очень скоро стало ясно, что действовать оно будет не меньше суток, если не больше. Ещё раз, проверив все узлы, Я произвёл разделение.
      Барон всё время, что мы в виде Карлеона, занимались лечением его Друга, стоял на одном месте и, кажется, даже не переступал с ноги на ногу.
      Работа заклинания продолжалась больше суток. За эти сутки мы с Лео успели по очереди прекрасно выспаться и отдохнуть. Я много времени провёл в беседах с бароном, который оказался прекрасным знатоком магии, но только теоретической. Практик он был никудышный. Шла речь и о заклинаниях супервоинов. В создании старого заклинания он принимал участие, помогая Вольдару и Загру, но о наших новых изменениях ещё не знал. К тому моменту, когда Альдон был разбужен, мы с Рюзделем, имея общий интерес, успели прилично подружиться.
      Альдон изменился разительно, от былой печали и замкнутости не осталось и следа. Он был весел и очень голоден, впрочем, как и его Друг. После обеда, я предложил им подогнать к ним новые заклинания слияния, и они тут же согласились. Проведя пробное слияние, они слились в Альрюза, который тут же магией приволок откуда-то целую груду цветов и, без предупреждения, высыпал их на нас, скрыв с головой. Мы только успели выбраться, как он провёл разделение. Альдон подошёл к нам и очень серьёзно выполнил глубокий поклон.
      — Благодарю вас, что вытащили меня из того мрака, где я тонул. — Торжественно сказал он и лизнул меня в нос, а Лео в руку.
      После недолгих обсуждений, было решено, что они ещё пол года — год проведут в этом замке, а затем присоединяться к нам в столице. А нам уже надо было спешить. Мы тепло попрощались с нашими новыми друзьями и провели слияние.

Глава 9 Училище магии.

      Первым стоял вопрос об училище магии. Когда, через неделю после своего воцарения в столице, я заговорил о создании училища магии, мне кто-то возразил, что создавать его не надо, такое училище есть и оно выпускает по десять — пятнадцать магов в год. При этом им выдаются соответствующие дипломы и свидетельства.
      Я тут же захотел увидеть хоть одного выпускника этого училища, но оказалось, что таковых в столице нет. Кроме того, наши маги с большим презрением отзывались о выпускниках этого училища. В то же время финансирование училища было весьма существенным. Надо было срочно разобраться, но времени не хватало, надо было заниматься спасением виргов, восстановлением магических сознаний некоторых старых замков и дворцов.
      Хотя училище и располагалось относительно не далеко от столицы, времени на его посещение и тщательную проверку его деятельности у нас не было. Лео предложил отправить в это училище Вольку с заданием разобраться в обстановке на месте. Я позвал его и спросил, не возьмётся ли он поучиться в этом училище пол года до нашего посещения его. Волька согласился, поучиться он никогда не отказывался. Тогда ему было поручено, не говоря о том что, он маг, поступить в это училище и оценить, хорошо ли там учат.
      Волька, сын Травеля, очень переживал, что у него до сих пор нет Друга. Мне кажется, он даже обижался на меня в душе, хотя сам прекрасно понимал, что обижаться глупо. Маг он уже тогда был очень хороший. В свои одиннадцать лет он был магом третьего с половиной уровня. Специализировался он, наследственно, в лечебной магии, и именно в ней он и достиг своего уровня. Но путешествия с нами не прошли даром, а жизненного урока он не забыл. За непродолжительное время он достиг в боевой и общей магии второго уровня, а в кузнечной, строительной и погодной первого. Никто не сомневался, что со временем он без проблем достигнет и пятого уровня. Ему бы ещё Друга "под стать", так хоть прямо сейчас подбирай заклинание слияния.
      Доставить его в училище мы поручили одному пожилому гвардейскому офицеру. Ему было велено, изображать отца Вольки и устроить его в училище. До городка близ училища их сопровождал эскорт из десятка гвардейцев без формы.
      Неожиданности начались ещё при поступлении. Заместитель ректора прямо сказал «отцу» мальчика, что его сына не возьмут, если он не заплатит сто золотых перстней. С собой у них было много больше десяти корон, но лейтенант, выйдя из училища, связался со мной и спросил совета. Я велел ему заплатить. Тот, устроив «сына» в училище, остался в городе, вблизи которого располагалось училище, не только подстраховать Вольку, но и собрать сведения об этом городе и об обстановке в нём.
      Волька же был поражён тем, что никакой проверки на наличие магических способностей не происходило. Тогда он сам стал рассматривать магические ауры у учащихся и обнаружил, что хоть какой-то магический потенциал имеет только половина учащихся. Тогда он заинтересовался преподавателями и обнаружил, что из трёх десятков их, восемь вообще на маги, в том числе оба заместителя ректора. Сам ректор, глубокий старец, специализировался на строительной магии и имел только начало второго уровня. Кроме того, он уже плохо видел и слышал, да к тому же бесконечно болел. Так что всем училищем руководили фактически два его заместителя. Наиболее сильным магом училища был заведующий кафедрой кузнечной магии. Это был крепкий пожилой мужчина с магическим уровнем достигшим своего максимального, третьего с половиной, уровня. У него, действительно, стоило поучиться. Но в то же время, даже этот маг не мог определить, кто из его учеников имеет магические способности, а кто нет. То есть он не владел даже азами общей магии.
      Труднее всего для Вольки было посещать занятия по лечебной магии. Бездарь, который учил этому важному разделу, сам ничего не знал, ничего не мог и бесконечно перевирал заклинания. Причём с учеников требовал отвечать именно так, как он говорил, а не так как правильно. Промучился Волька почти треть года, пока мы, закончив самые необходимые и срочные дела в столице и на островах виргов, смогли вплотную заняться училищем.
      Вскоре после возвращения из поездки за виргами, мы официально объявили об инспекционной поездке брата короля, принца Гильярда в тот город, близь которого располагалось училище, и положение в котором, по нашим сведениям, было не лучше чем в училище. Гильярд нарядился разряженным петухом, набрал с собой не менее пышную свиту из сотни придворных и гвардейцев и отбыл. Лео в скромной одежде простого писца ехал в этой свите. Общее положение в городе мы уже знали по докладам старого гвардейского лейтенанта, изображавшего отца Вольки.
      Почти через неделю пути разряженная кавалькада принца подъехала к городским воротам, где была с большой помпой встречена руководством города во главе с наместником и толпой зевак. При поездке по городу кавалькада растеряла почти половину своих всадников, которые разошлись по городу и, не стесняясь использовать магию, за полтора дня собрали практически всю необходимую информацию о злоупотреблениях. Но ещё три дня понадобилось на поиски умных и порядочных людей, которыми можно было заменить опозоривших себя и свою должность чиновников. Эти дни прошли для Гильярда и части свиты в гулянках, охотах и праздниках. Наконец, по нашему сигналу сиятельный "дурак — принц" объявил о своём желании осмотреть храм науки — магии.
      Дорога до училища заняла всего два часа. Зрелище, открывшееся нашим глазам, вызывало брезгливую жалость. Не верилось, что ректор этих развалин действительно строительный маг. Сознанию замка было очень стыдно за свой вид, но само оно сделать ничего не могло. Встретить Принца постарались по полной программе. Смешно было видеть, как полный ноль в магии, заместитель ректора, водил по училищу мага четвёртого с лишком уровня и с загадочным видом рассказывал о тайнах магии. Заставив кого-нибудь из преподавателей показать что-нибудь из азов магии, он рассказывал о тех тяжких трудах, которые предшествовали этому гениальному открытию, одному из самых значительных за последние пол века.
      Гильярд мужественно держался пол дня. Ни разу не улыбнулся, в нужных местах охал, ахал и делал круглые глаза. По словам гида, и на что он всё время упирал, главная проблема училища заключалась в недостаточном финансировании этих глобальных научных разработок.
      При посещении кафедры лечебной магии произошёл конфуз. Совершенно случайно (а может и не случайно) один из молодых людей, сопровождающих его Высочество, сильно порезал руку о торчащий из двери гвоздь. Обильно потекла кровь, принц обрадовался и попросил показать ему, как магией можно залечить такую рану. Начальник кафедры очень засмущался и стал ссылаться на какое-то неблагоприятное положение звёзд и планет, из-за которого он, якобы, не может показать свои способности. Гильярд обратился к двум другим преподавателям этой кафедры. Один попытался что-то сделать, но всё перепутал и результата не достиг. Когда он, бормоча что-то о не подходящей карме, отошёл в сторону, Гильярд уже обеспокоенным голосом спросил, может ли кто-нибудь помочь его приятелю. Присутствующие «маги» стали мяться и отодвигаться подальше. Тут взгляд Гильярда упал на Вольку, который уже закончил докладывать нам и пришёл сообщить ему, что через час можно заканчивать комедию.
      — Залечи человеку руку. — Приказал ему принц.
      Волька кивнул, подошёл к пострадавшему и, наложив правильное заклинание, остановил кровь, вторым заклинанием он заживил рану. Не видя из-за его спины, что происходит, «экскурсовод» стал оправдывать его неудачу, объясняя её тем, что Волька слишком мало ещё учился.
      Мы с Лео тем временем, выслушав подробный доклад Вольки, прошли в потайной зал, имевший только магически защищённые входы, и провели слияние. Довольно много времени потребовалось даже Мне на то, чтобы привести эти развалины в надлежащий вид, уж очень запущенный был случай. Главный парадный зал замка Я восстановил в первоначальном виде, то есть с обоими тронами и правильными гербами. Когда всё было закончено, Я сообщил об этом Гильярду и произвёл обратную трансформацию.
      Гильярд тут же дал понять, что экскурсия ему надоела, и пора переходить к следующей части визита, к речам. Все направились в Главный зал, где были сильно удивлены, происшедшими в нём переменами. Когда все собрались, заместитель ректора, сопровождавший Гильярда, попытался начать что-то говорить, но тот цыкнул на него. Наступила тишина.
      Вдруг, под негромкие звуки фанфар двери, которые все считали декоративными, медленно открылись, и в зал вошёл Лео. Вся свита Гильярда и он сам почтительно склонили головы, за ними склонились и остальные присутствующие. Лео сел на свой трон и кивнул. Начались испуганные перешептывания. Вдруг опять зазвучали фанфары, на этот раз громче. Лео поднялся, а все остальные наши спутники опустились на одно колено. За ними опустились на колено и остальные, уже ничего не понимая. Двери распахнулись полностью, и я медленно вошёл в зал, остановился, оглядел всех и, когда двери за моим хвостом закрылись, поднялся на свой трон и сел на нём.
      — Садись, Лео, можете подняться. — Произнёс я.
      Наши спутники поднялись с колена, учащиеся и преподаватели, пытаясь осмыслить происходящее, также стали подниматься. Я спросил:
      — Ну, так каковы твои впечатления об этом храме магии, Гильярд?
      — Много хуже, чем я представлял себе по докладам Вольки, Ваши Величества. Не вызывает отчаяния и полного раздражения только кафедра кузнечной магии. Всех остальных кафедр просто нет. Строительная магия может быть оценена по состоянию этого замка на момент нашего приезда. Кафедр боевой и предсказательной магий нет даже в штатном расписании, общей магией руководит маг, ничего о ней не знающей, впрочем, как и о какой-либо другой. Преподаватели кафедры погодной магией сами не являются магами, и при этом чему-то учат! На лечебной кафедре не смогли залечить простейшую царапину, придумывая какие-то бредовые отговорки. Из ста пяти учащихся имеют магический потенциал, то есть могут стать хоть какими-то магами, только пятьдесят три человека, из них четверо только предсказателями погоды. Хотя есть несколько человек и с приличными способностями. Из тридцати одного преподавателя училища восемь сами не являются магами, девятнадцать к преподаванию и близко нельзя подпускать, так как они сами ничего не знают и только четверо могут чему-то научить, это ректор и три преподавателя кузнечной магии. Вывод печальный, училища магии в нашей стране нет.
      — Простите, Ваше Высочество, но руку то Вашему человеку всё-таки вылечили. — Подал голос тот заместитель ректора, что не ходил с ними.
      — Тебе не разрешали говорить. — Одёрнул его Лео. — А руку парня вылечил маг третьего с лишним уровня, посланный нами сюда три месяца назад для инспектирования вашей работы. И не надо так злобно коситься на него, он так же хорошо владеет и боевой магией, о которой вы и понятия не имеете.
      Лео сделал внушительную паузу и, тяжело вздохнув, в наступившей тишине повернулся ко мне.
      — Каково будет Ваше решение Ваше Величество?
      Я стал отвечать будничным голосом:
      — Училище, в нынешнем виде, распускаем, дипломы его выпускников объявляем недействительными. Те из них, кто считает себя магом, может это подтвердить на специальном экзамене. Тому, кто его выдержит, дорогу на экзамены оплатим. С этими не магами, берущимися учить магии, будет разбираться суд. Не расформировывается кафедра, и не увольняются преподаватели только кузнечной магии. Хотя и с ними придется поработать.
      Я оглядел лица побледневших преподавателей и учащихся и продолжил:
      — Гильярд, тебе придётся заняться этим лично.