— "Да" на все три вопроса.
— Познакомьте меня хоть с одним псом, и я съем свою шляпу.
Это предложение нам очень понравилось, но Лео решил его "дожать".
— Вы обещаете, — Лео оглянулся на солдат, слушающих перебранку, и повысил голос. — Что если я познакомлю вас с псом, то Вы съедите свою шляпу? Вы отвечаете за свои слова?
— Я всегда отвечаю за свои слова. Познакомьте меня с псом, и я тут же начну есть. — начальник тюрьмы с ехидной улыбочкой поклонился Лео и, уперев руки в бока, занял выжидательную позицию.
— Хорошо, Кари Туманович, позвольте представить Вам очень самоуверенного офицера, служащего начальником местной тюрьмы. Господин капитан, позвольте представить Вам моего Друга, прямого потомка и законного наследника Смерагола, нашего Истинного Короля Кари Тумановича.
— Пока что не могу сказать, что мне очень приятно, но, возможно, я и сменю своё мнение, когда Вы, господин ЛЕЙТЕНАНТ, начнёте поедать свой головной убор. — Произнёс я, потянулся и добавил: — Можете начинать, я разрешаю.
Дальше, как всегда, была немая сцена, только кто-то из солдат сочно и многоэтажно выматерился шепотом. Лица всех присутствующих людей выражали одинаковое изумление.
— Ну же, я жду. Что-то, объявляя нас не существующими или занимаясь не своим делом, типа придумывания законов, Вы, лейтенант, были более решительны, чем, выполняя своё обещание. Приятного Вам аппетита.
Лейтенант испугано сдёрнул с головы шляпу, вцепился в поля зубами и попытался откусить кусочек. Ничего не вышло. Тогда он начал отгрызать угол, сложив её пополам коренными зубами.
— Можете воспользоваться ножом и вилкой, — я был сама любезность, — это же так неудобно — есть стоя и руками.
— Пойдёмте в столовую, там Вам будет намного удобнее есть. — Лео пытался перещеголять меня в любезности. Затем он повернулся к солдатам: — А вы, пока ваш начальник насыщается, сходите и приведите тех заключённых, что осуждены по придуманным за этот год законам. Так же пусть кто-нибудь сходит и приведёт всех собак и, тем более, псов, что заперты у вас в собачнике. Да, не забудьте, что если с ними что-нибудь случится, ответите головой. Прежде чем вести их сюда, объясните, что здесь произошло. Действуйте.
Мы пошли в столовую, а солдаты отправились выполнять приказ. Когда они выскочили за дверь, та чуть не рухнула от раскатов хохота десятка здоровых мужиков. Лейтенант, давясь и кашляя, честно сумел запихнуть в себя большую часть полей своей форменной шляпы. После этого я, опасаясь за его здоровье, разрешил не продолжать.
— Но запомните приказ. Вам запрещается выбрасывать то, что осталось от этого головного убора. Отныне, вы должны быть в этом во всех торжественных случаях и одевать это к парадной форме, дабы не забывали офицеры присягу и не толковали её каждый по своему.
— Простите, а что с законами, принятыми законодательным собранием? — Лейтенант был очень почтителен. — Их, наверное, надо отменить.
— Их уже отменили, три часа назад. — Ответил я, а Лео показал ему последнее решение этого сборища.
— Позвольте, но здесь только девять подписей депутатов, а у них закон считается принятым, если за него проголосовало не меньше двух третей от общего числа. Это решение объявят недействительным
— Кто его посмеет объявить недействительным? — Изумился Лео.
— Да, остальные двадцать шесть депутатов.
— А!… Ну этого можно не бояться, это решение принято единогласно всеми живыми депутатами этого собрания, остальные, отказавшиеся его принять, ничего уже не будут оспаривать.
Тут в столовую сунул нос какой-то солдат и доложил, что указанные заключённые находятся в приёмной начальника тюрьмы.
— Пойдёмте. — Я первым вышел за дверь и, обогнав солдата, первым зашёл в приемную.
При моём появлении, солдаты вытянулись по стойке «смирно». Я посмотрел на приведённых людей. У всех на ногах были колодки, не позволяющие им быстро ходить.
— Немедленно снять это. — Указал я на колодки. — И накормить их.
Прибежали несколько человек со специальным инструментом и довольно быстро сбили колодки, двое солдат приволокли котел с супом, а третий хлеб и миски. Освобождённые ещё толком не успели поесть, как прибежавший солдат доложил, что в собачник полчаса назад явились какие-то люди, выкупили трёх собак, точнее, по описанию, псов, одели на них железные цепи и куда-то увели.
— Кто Друзья? — Резко повернулся я к людям.
Трое, испуганные, шагнули вперёд.
— Остаться здесь, а все остальные немедленно за дверь. — Я командовал максимально чётко. — Лео готовься к слиянию. Эй, там приготовить десятка полтора лошадей самых быстрых и хорошенько вооружиться. Всё, закрыть дверь. Лео слияние.
Оглядевшись, Я увидел привычный уже ужас на лицах людей и протянул к ним руку.
— Кто-нибудь один, дай мне руку и вспоминай своего Друга.
По нитям Дружбы Я за считанные мгновения дотянулся до псов. Их вели десять человек, и они уже выехали за ворота города и двигались по дороге прочь. Я дотянулся до них и парализовал их всех, на таком расстоянии я не мог быстро и надёжно накладывать чары, не рискуя жизнью псов. Для подстраховки, Я наложил на всех трёх псов заклинание неуязвимости. Оно слабенькое и очень быстро гаснет, но до нашего прихода должно было продержаться. Я произвёл разделение.
— Вам лучше подождать нас здесь. — Сказал Лео людям, а я уже отправился к двери.
— Мы отправимся с вами, но вы нас не ждите. — Ответил один из них.
На улице Лео вскочил на поданного кем-то коня, и мы ринулись в погоню. Я бежал впереди, постепенно всадники стали отставать. Мне что-то было беспокойно, и я решил ускориться. Произнеся заклинание "быстрые лапы", я уже через двадцать минут приближался к замершей кавалькаде. По дороге я до полусмерти испугал нескольких прохожих и проезжих. Примерно за триста метров до цели я снял заклинание и стал приближаться более осторожно. Среди замерших фигур девяти людей и трёх псов суетилась одна. Этот человек сумел освободиться от заклинания и теперь пытался тем или иным способом убить псов. Наше заклинание, защищающее их, пока держалось, но оно должно было вот-вот рухнуть. Я приготовился к схватке и начал подкрадываться. Но неизвестный маг меня почувствовал и первым нанёс удар. Он был магом четвёртого уровня с очень тёмной аурой, хоть и не чёрной. Скорей всего это был специалист в боевой магии. Но я то её тоже знал очень не плохо, так что наш поединок затянулся. У него шансов победить меня в поединке практически не было, а у меня был, хотя и не очень большой. Но мне достаточно было только дождаться прибытия Лео, а ему, видимо, вообще не на что было рассчитывать. Сопротивлялся он отчаянно. В какой-то момент, он исподтишка стал снимать парализующее заклинание с одного из своих людей. Тогда я так же осторожно снял заклинание с ближайшего к нему пса. Тот оказался не робкого десятка и, как только почувствовал, что может двигаться, вцепился в загривок моего противника. От страшной боли маг закричал и потерял магическую концентрацию. Я тут же, пока он не оправился, снова парализовал его и изолировал от магии. Оказавшись без магии, он тут же умер, да ещё и мозг его оказался весь выжжен.
Переведя дух, я снял парализующие заклятия с псов и начал возиться с их ошейниками. Делать это было весьма трудно, так как их конструировали именно для псов и простому псу, не магу, было практически не снять их. Всё-таки я справился. Не успели псы начать благодарить меня, как на дороге, со стороны города, послышался топот копыт. Это приближался один из солдат, тот, чья лошадь оказалась самая быстрая. Он лидировал с большим отрывом. Мы отодвинулись от парализованных врагов ему навстречу.
— Не подходи к ним, а только приготовь лук и если кто-нибудь из них пошевелится, тут же стреляй в него. — Приказал я и, поймав на себе изумлённые взгляды псов, пояснил им. — Псы опять могут считать себя полноправными гражданами королевства. Король, Истинный Король это гарантирует.
— Ты уверен? — Недоверчиво спросил один из них.
— Вполне. Присмотрись ко мне повнимательней.
— Так ты и есть Король!?
— Выяснилось, что — да.
— А что с нашими Друзьями? Они сидят в городской тюрьме по какому-то идиотскому закону о собаках.
— Они свободны и скачут сюда, а закон мы с моим Другом сегодня отменили, вместе с теми, кто его принял. А теперь постарайтесь не мешать мне.
Я начал обследование остальных девяти парализованных похитителей псов. Магических способностей у них не оказалось, это были просто тупые исполнители чужой злобной воли. Я раскидал во все стороны сторожевые заклятия и только собрался слегка передохнуть, как одно из них предупредило о приближении нового противника. К счастью, Лео был уже рядом. Я почувствовал это по приливу сил.
— Быстро отойдите в сторону города на двести метров. Солдат, встань за лошадь и держи всех девятерых на прицеле. При первом же шевелении бей сразу. — Я командовал и гадал, кто же успеет первым — Лео или новый противник.
Успел Лео, он соскочил с лошади, когда до нашего противника было ещё около ста метров.
— Лео в супера. — Крикнул я и начал заклинание.
Мы едва успели. Как только Я повернулся к противнику, как сразу почувствовал лёгонькие толчки. Это были два смертоносных заклинания чёрной магии. Противник был не только чёрным магом пятого уровня, но и имел приличный опыт. Он знал, что с супервоином ему не справиться, но о том, что супер может атаковать магией, он не знал. Не успев начать бой до нашего слияния, он тут же решил отступить и кинулся прочь, тщательно экранируя свою магию, по которой мы бы могли его отыскать. Я просто отправил ему вслед смертельное заклинание почти тридцатого уровня. Брать его в плен было бессмысленно.
В город мы вернулись поздно, усталые, но довольные. Оставшиеся до отплытия дни мы только отдыхали. Всем, кто знал о том, кто мы такие, было приказано приложить максимум усилия, чтобы на флоте не узнали это до нашего отплытия. Мы мечтали пожить ещё несколько недель, или хоть дней простыми человеком и собакой, когда не надо принимать бесконечных просителей, лицезреть поклоны и подобострастные улыбочки. За довольно короткое время всё это нам успело надоесть.
Глава 7 К виргам, спасатели.
Старый адмирал появился вместе с частью эскадры только на третий день нашего ожидания. Он дожидался в условленном месте отставшие суда, а тех задержали ненастья. Поскольку остальные суда уже прибыли, отход адмирал назначил на следующий же день. Осенью каждый новый день увеличивал опасность попасть в шторм. О том, что с ними поплывут маги, никто в эскадре не знал. Адмирал получил письмо от Крона с просьбой взять с собой в поход его сына с Другом. Поскольку старик не знал ещё, что Крон был Королём в Народе, а его сын стал Королём, то он и не понял, кого ему навязали. Просьбу Крона, которого очень уважал, ещё будучи юношей, он выполнил, но большого внимания на нас не обращал.
Сборная эскадра покинула гавань ранним утром, нашими стараниями ветер был попутный всю дорогу до островов виргов. Первый же остров из архипелага произвёл на нас огромное впечатление своей дикой красотой. Голые скалы, чахлая растительность, но, вместе с тем, какая-то суровая законченность. Чтобы пополнить запас воды, наши суда подошли к этому острову. Мы высадились на берег вместе с водовозами и поднялись на одну из небольших вершин. Да верхней точки острова было на дойти за отпущенное нам время, но нам важно было остаться без
свидетелей. Провели слияние. Я очень внимательно осмотрел весь архипелаг, отметил, где находятся боеспособные отряды виргов, кто из ярлов уже вытащил свои лодьи на берег, готовясь к зимовке, а кто ещё может выйти в море.
Связался Я также с Михелем и Шенлнром, которых мы отправили на виргские острова, уговаривать людей переселяться к нам. Больше половины родов, оставшихся без дружин и без ярлов, выразили желание переселяться. Три мелких рода, как оказалось, уже вывез ярл Фарилген. Всего неделю назад его суда, загруженные до предела, отправились домой. Я настроился на его разрешение на проживание и дополнил его разрешением на проживание этих родов и заверил его своей подписью и печатью. Поскольку погрузка воды уже заканчивалась, надо было спешить, Я быстро дошёл до того места, где меня ещё не могли увидеть, и произвёл разделение. Мы едва успели на последнюю шлюпку, идущую на флагманский корабль. Старый адмирал начал ругать Лео за задержку, но не очень строго, а скорее для порядка.
Через два дня на нашем судне собрались командующие всех отдельных эскадр и некоторых судов. Адмирал стал ставить перед ними задачи. Кому куда плыть, какой род забирать и где поджидать остальные суда. Еще накануне я заглянул в его планы и произвёл там некоторую корректировку, сообразуюсь с новыми сведениями о родах и дислокации тех, кто мог доставить нашим судам некоторые неприятности. Старик очень удивился, обнаружив в своих бумагах рекомендации от Короля, но принял это, как должное. Две трети эскадры были
посланы забирать те рода, что выразили согласие на переселение, а оставшаяся треть, во главе с адмиралом отправилась к тем четырём родам, что колебались.
Мы с Лео прекрасно понимали, что очень скоро нам придётся отказаться от своего инкогнито, так как надо будет уговаривать людей не помирать с голоду. Но пока наслаждались отсутствием этикета и относительным бездельем. Был один забавный эпизод, молодой лейтенант морской пехоты, мающийся от безделья, начал приставать к Лео, пытаясь вывести его из себя. Он был известен, как прекрасный фехтовальщик и отчаянный дуэлянт. Пока он изощрялся в остроумии, понося самого Лео, тот только посмеивался, но когда взялся за меня, Лео обиделся. Его отповедь была очень краткая, но содержательная. Присутствующие молодые офицеры, услышав эпитеты, которыми он наградил нахала, повалились от хохота. Но тот, как
большинство людей, любящих поиздеваться над другими, шуток над собой не признавал и разозлился. Когда он перешёл к оскорблениям, Лео резко ударил его ладонью по щеке.
— Ты, кажется, зарвался, дружок. — Сказал он. — Если ты хочешь трепки, так и скажи, а оскорблять себя я не позволю.
— Ты смоешь эту пощёчину своей кровью, мальчишка! — С пафосом заявил лейтенант, потирая щёку. — Сегодня же я убью тебя, сопляк.
На последнее оскорбление Лео ответил новой пощёчиной и, обернувшись к свидетелям, попросил их:
— Господа, кого-нибудь из вас не затруднит сходить к адмиралу и попросить его разрешение на дуэль?
Один из офицеров поклонился и вышел из каюты. А Лео обратился к другому:
— Каким оружием лучше всего владеет этот нахал?
— Мечём. — Ответили сразу несколько человек.
— Хорошо, значит, его оружием будет меч, а я возьму… — Лео задумался. — Нет, я ничего не возьму, так будет справедливей.
Как оскорблённый, он имел право выбрать оружие, и его выбор оспорить было невозможно, хотя лица присутствующих и выражали крайнее недоумение.
Дуэль состоялась через пол часа на палубе. Собралось много народу, присутствовал и старый адмирал. Он единственный, кто прекрасно понимал, что противнику Лео ничего, кроме трёпки не светит, но свои мысли держал при себе, а только посмеивался в усы. Перед поединком лейтенант хорошенько размялся, перебрал несколько мечей и встал на своё место. Лео размял мышцы, но так, что это не было никому, кроме меня, заметно. Встав на своё место, Лео скрестил руки на груди, и предложил своему противнику:
— Начинай, если не передумал.
Тот, с глухим рыком, прыгнул вперёд и нанёс ловкий удар мечём. Лео увернулся и, продолжая держать руки скрещенными на груди, отвесил ему хорошего пинка. Лейтенант развернулся только для того, чтобы меч у него был выбит из руки, а сам он, получив чувствительный удар в грудь, отлетел в толпу зрителей. Вставать и нападать снова, у него уже желания не было. Лео подождал немного, продолжая держать руки скрещенными на груди, но, видя, что тот больше не хочет, спросил:
— Хватит, или будем продолжать? Я ещё толком и не размялся. — Видя, что тот не хочет ни нападать, ни отвечать, он спросил: — Как насчёт извинения? Не надумал? Я ведь могу и продолжить.
— Я прошу меня простить. — Хрипло проговорил его противник.
— Хорошо, я принимаю ваши извинения, господин лейтенант.
Когда Лео собрался уходить, его остановил голос адмирала:
— Молодой человек, подойдите ко мне.
Лео повиновался, а старик, пожевав губами, задал вопрос:
— А сколько надо таких, чтобы справиться с Вами?
Лео задумчиво оглядел палубу и ответил:
— Всего экипажа этого судна не хватит, три таких экипажа, справятся, а точного количества я не знаю. Это, конечно, если без магии.
— Магией мои моряки не владеют, так что этого не бойтесь. — Рассмеялся старый моряк.
— Зато я владею, я имел в виду, что это я не буду применять магию.
— А кто же вас учил магии? — Очень удивился адмирал.
— Отец, конечно.
— А разве он маг?
— Конечно, маг. Вольный Защитник не может быть не магом.
— А Вы тоже Вольный Защитник? — Голос старика дрогнул.
— Уже нет, я был им, но очень недолго.
— А почему перестали им быть?
— Нашлось более важное дело. — Коротко ответил Лео.
— Разве может быть более важное дело, чем Вольный Защитник? — Старый воин был искренне оскорблён.
— Оказалось, что может. — Лео вздохнул. — Давайте не будем об этом.
Адмирал бросил на Лео сочувственно-презрительный взгляд, видимо он решил, что Лео выгнали из Защитников.
— Хорошо, не будем. Но у меня последний вопрос. Нынешняя хорошая погода, это Ваша работа? Или это случайность, что мы ещё ни разу не попали в шторм?
— Наполовину моя, а на половину другого мага. Мы с ним держим погоду по очереди. Кстати, мне пора браться за это дело, он освободил меня только на время дуэли, а так, днём моя вахта.
— А разве на эскадре есть ещё маг?
— Да, есть ещё один маг, причём сильнейший маг страны.
— А кто он?
— Скоро узнаете, а пока я не хотел бы об этом говорить. Извините.
— Не надо извиняться, молодой человек. Я всё понимаю. Идите.
Первый из родов, ранее отказавшийся от переселения на наши острова, больших хлопот нам не доставил. Жителям хватило магического письма за моей подписью с клятвенным заверением, что продавать в рабство или просто мстить женщинам и детям за набеги их мужчин, мы не будем. Со вторым родом было тяжелее. В деревне осталось довольно много мужчин, в основном старшего возраста, которым не хватило места на единственной лодье, имевшейся в роду. Кроме того, отец нынешнего ярла был жив и категорически возражал против переселения на псовые острова. Он то ли надеялся, что его сын ещё вернётся, то ли не хотел
терять власть, а, скорее всего, просто очень боялся перемен.
Когда мы высадились на берег, нас встретили три с половиной десятка хорошо вооружённых виргов. Старик, их предводитель, выступил вперёд и предложил нам убираться. Адмирал и другие старшие офицеры пытались его урезонить, но тот был непреклонен.
— Вы можете понять, что без мужиков и без припасов, которые они должны были привезти, ваш род просто умрёт от голоду этой зимой? — Раздражённо спросил старика капитан флагманского судна. — На вас мне плевать, а вот женщин и детей жалко.
— Пусть они лучше умрут свободными, чем живут рабами, да и хотел бы я посмотреть, кто мог справиться с нашими дружинниками. — Едко заметил в ответ старик.
— Ну, я с ними справился. — Вышел вперёд Лео. — Ваши дружинники были героями, только пока грабили бедных рыбаков из прибрежных деревушек, да когда насиловали женщин и детей, да когда пытали. Во всём остальном я у них героизма и большой смелости что-то не заметил.
Все стоящие перед нами мужиков имели в дружине родственников, поэтому
слова Лео их очень оскорбили. Они ответили ему нестройным рёвом и угрозами. Лео
издевательски рассмеялся и спросил:
— Ну что, не верите, что я мог справиться со всей вашей дружиной? Хотите, я вам покажу, как это было сделано. Предлагаю поединок, я один против вашего рода.
— Да я тебя один в землю по уши засуну, мальчишка! — Прорычал старик ярл.
— А у остальных уже штанишки мокрые? — Лео продолжал дразнить их. — Можете сходить посушить их, я подожду.
Вирги никогда не отличались терпением или умением уклоняться от схватки. Они начали вынимать оружие, сопровождая это страшными угрозами.
— Если я вас одолею, ваш род едет с нами, но не в рабство, а на жительство. Вы все приносите присягу нашей стране и Королю. Если вы меня убьете, получаете продукты на всю зиму, а наши суда плывут дальше. Договорились?
— Хорошо, значит, в этот год мы будем сыты. — Довольно произнёс один из виргов и ринулся на Лео.
Лео встретил его ударом в лоб, который вывел этого вирга из строя до конца боя. Впрочем, бой и был не очень долгим. Вирги, мастера пешего боя, не сумели ничего противопоставить мастерству и скорости Лео. Они ожидали, что он будет обороняться, а он вместо этого атаковал. Убил он всего семерых, пятерых ранил, а остальных только оглушил. Когда на ногах остался только старик ярл, Лео подошёл к нему и спросил:
— Признаёшь ли ты свой род побеждённым? Или мне ещё надо и тебя самого оглушить?
Тот с ужасом оглядывал своих воинов, а на Лео поглядывал со священным трепетом. Он медленно опустился на колени и глухо произнёс:
— Я признаю, что мой род потерпел от тебя поражение, о, великий воин. Я готов принести тебе присягу верности за себя и свой род.
— Присягу должен будет принести каждый член твоего рода, но не только мне, а и стране. А сейчас пусть похоронят павших и начинают грузиться на суда. — Лео был очень доволен, он не только сумел переубедить упрямых виргов, но и хорошо размяться.
Офицеры эскадры смотрели на всё происходящее, вытаращив от изумления глаза. Когда началась схватка, мне пришлось магией придержать наиболее ретивых из них, тех, что хотел ринуться к Лео на помощь. Теперь они начали по-новому смотреть на него, но только у старого адмирала хватило выдержки и наблюдательности заметить и правильно понять конец беседы Лео со старым виргом. Он стал пристально присматриваться к Лео.
Погрузка этого рода заняла почти целые сутки, кто-то из виргов захотел взять с собой свои дома, но наши не согласились, боялись, что не хватит места на судах для других людей. Виргам было обещано, что на будущий год они получат возможность отправить людей за домами, если у них ещё останется желание заниматься такой ерундой.
Следующий род был очень большой и, по местным понятиям, очень богатый, но мужчин в нём оставалось всего человек десять. Правда, поселение располагалось в глубине небольшой бухты очень хорошо приспособленной к обороне самой природой. Ещё на подходе к ней нас встретил выстрел из катапульты, едва не потопивший флагманское судно. В самый последний момент мне удалось отвести его траекторию в воду. Мы с Лео тут же парализовали всех мужиков и подростков, обслуживавших катапульты и Лео крикнул капитану:
— Плывём дальше! Они больше не смогут выстрелить.
Тот, с некоторыми сомнениями, но всё же повиновался. По нам действительно больше не стреляли и не пытались напасть. Высадившись на берег, Лео тут же велел послать отряд солдат, чтобы они привели к нам расчёты катапульт. Возглавил отряд пожилой капитан морской пехоты. Я отправился с ними вместе, чтобы расколдовать людей, когда их разоружат.
Когда мы поднялись на невысокую горушку, нависающую над входом в бухту, нашим взглядам открылась незабываемая картина. Все мужики и подростки, работавшие у катапульт, оказались парализованными во время какого-то движения. Одни крутили барабаны, другие загружали в ковш снаряд. Один мужик навис с поднятым мечём над второй катапультой. Ему оставалась всего одно движение руки, чтобы выпустить по нам камушек весом до полу тонны. Ещё две катапульты наводили на пролив.
Наши солдаты опешили от этого зрелища, они не знали, можно ли им подходить к зачарованным виргам, или их тут же самих заколдует. Чтобы подать им пример, я, не торопясь, прошёл между катапультами, обнюхивая людей и механизмы, следом за мной потянулись и солдаты. Я, из озорства, прикрепил заклятие, снимающее паралич, к своей задней лапе и расколдовывал виргов, изображая, что поднимаю её на них, как бы отмечаю их. Начал я, естественно, с кого-то из подростков. Первого солдаты едва поймали, до того шустрый попался паренёк. Прежде чем освободить второго, я привлёк к себе внимание на своем языке. Тут капитан, пока солдаты ловили второго подростка, сумел сделать правильные выводы и уже следил за мной. Когда я собрался расколдовывать третьего, он уже был наготове и успел сразу же поймать его за руку. Дальше всё было просто. Некоторые солдаты разоружали виргов, другие связывали расколдованных, третьи уводили их к месту нашего причаливания. Много времени у нас это не заняло, так что через пол часа мы уже спустились с горушки и входили в посёлок. Главный дом в посёлке, выполненный, как это принято у виргов, в виде небольшой крепостицы, был заперт, и в маленьких окнах виднелись наконечники стрел. Женщины и подростки решили дорого продать свои жизни. Приведённых нами мужчин и юношей по приказу адмирала развязали и, вернув личное оружие, поставили перед старшими офицерами, с ним во главе. Он коротко и внятно рассказал им о том, кто мы такие и зачем приплыли в их посёлок. Старший из мужиков саркастически рассмеялся и сказал:
— Неужели, вы думаете, что мы поверим вашим словам о том, что вы не собираетесь продавать нас в рабство? Не смешите нас. Мы окажемся в кандалах едва ступим на ваши суда. Так вы хотите, чтобы мы вам ещё и свои вещи погрузили. Не выйдет, и не надейтесь.
— Пошли кого-нибудь из своих людей побывать на наших кораблях. — Негромко посоветовал Лео. — Может быть, они переменят твоё мнение.
Адмирал кивнул головой и отдал распоряжение двоим своим адъютантам:
— Проводите тех, кого назовут наши собеседники, и покажите им всё, что они захотят. Потом возвращайтесь сюда, а они пусть идут к своим. — Адмирал повернулся к виргам. — Выделите кого-нибудь двоих, что бы они могли побывать на наших кораблях. Сами же ступайте к своим женщинам, но помните, что мы можем взять вас без труда, так, как взяли у катапульт.
Старший вирг ткнул пальцем в двоих юношей и буркнул им:
— Только не давайте себя одурачить и не сильно задерживайтесь там.
Я понял, что оба юноши были его внуками, и он беспокоился за них, но, когда под угрозой жизнь всего рода, не мог показывать своё беспокойство.
С обхода наших кораблей юноши вернулись часа через два, они выглядели очень ошарашенными и какие-то пришибленными. Они сразу же прошли в дом, и дверь за ними была тут же заперта. Ещё через полчаса на пороге дома появились трое из мужиков. То, что дверь за ними была тут же заперта, показало, что они ещё не готовы признать свою неправоту. Подойдя к костру, у которого коротали время некоторые из старших офицеров, старший из мужиков спросил:
— А какие вы можете дать гарантии, что везёте нас не в рабство? Я бывал в вашей стране и знаю, что у вас какая-то неразбериха с королями, так какой из королей гарантирует нам безопасность?
— У нас в стане уже больше месяца, как один Король, неразбериха, как вы её называете, с королями закончилась, и этот Король и дает гарантию вашей безопасности. — Торжественно ответил старый адмирал.
— А его слову можно верить? — Мужик спохватился и пояснил: — Я не хочу его оскорблять, но мне бы хотелось получить какие-то более весомые гарантии, чем его слова, переданные через вас.
Я немного обиделся и отправил ему в руки бумагу, где подтвердил свои гарантии и приписал, что если он ещё раз усомнится в моих словах, то лично ему я запрещу ступать на землю своей страны. Надо заранее привыкать не оскорблять без причины своих будущих сограждан. Бумага произвела на мужика огромное впечатление, он выглядел настолько удивлённым, что его спутники даже забеспокоились. Когда они прочли моё письмо, лица их выражали не меньшее удивление.
Сомнения мужиков развеялись окончательно, когда они увидели то искреннее удивление и даже некоторый суеверный ужас наших старших офицеров, когда они узнали, что за бумага появилась у него в руках. После непродолжительного совещания вирги, наконец, решили плыть с нами. Началась интенсивная погрузка, которая закончилась только на следующий день.
Остававшийся для нашего отряда последний род, тот, в котором нас поджидали наши посланцы Михель и Шенлер, доставил нам много возни. Род был самый большой из всех, кого мы должны были вывезти в этом году, кроме того, мы уничтожили только половину из его дружинников. Их дружина разделилась и пока четыре судна во главе с молодым ярлом занималась грабежом, старшая, по возрасту, часть дружины отправилась в торговое плаванье. Они успели побывать и на южных островах и на Светлом Континенте. Привезённых ими запасов, по нашим прикидкам, должно было хватить всему роду на две трети зимы, или, соответственно на две трети рода. Тем не менее, старый ярл и слышать не хотел ни о каком переезде на Псовые Острова, или о том, что бы отпустить треть своих людей. От его надменности и умственной ограниченности становилось очень тоскливо. Но обладал он и некоторыми положительными качествами, как то порядочность, умение держать слово и неприятие того грабежа, что практиковали остальные вирги. Он не отрицал сам грабёж, в принципе, но не терпел при этом ни насилия, ни пыток, ни бессмысленных убийств. Своего сына, того самого, с которым мы расправились самым первым, назвав его "Обгаженным Скопцом", он в дом не пустил. Всех, оскопленных нами, его соплеменников, он просто выгнал из дома. Они находились где-то на том же острове, так как судно у них тоже отобрали.
Происшедшее с сыном и его дружиной старого ярла огорчало, но в нем он винил не нас, а своего сына. Поскольку нас вирги не опасались (благо наш лагерь располагался на другом краю бухты), я мог свободно посещать их посёлок. Местные собаки испытывали ко мне неподдельное уважение. Даже крупные и свирепые собаки, которых по зиме используют для таскания упряжек, не пытались на меня напасть, а, наоборот, выражали мне своё почтение. Часто находясь в их посёлке, я слушал разговоры виргов и понимал, что этот род, единственный из всех, кому есть что терять.
