Жрец Лейлы

      — Мне терять нечего, — тот распрямил плечи. — Конечно, я согласен. Только можно вопрос — что будет с герцогом?
      — Его судьбу решаем уже не мы с тобой, — улыбнулся пират. — Я подарил жизнь герцога другому.
      — Будь ты проклят! — выплюнул аристократ.
      — Я? — вскинул бровь Сиган. — Судя по рассказам, нам обоим место в вашем проклятии, Ваша Светлость. Но не волнуйтесь, человек, которому я вас подарил, решит вашу судьбу наиболее рационально. Вы хорошо знакомы с ним.
      Ряды, довольно ухмыляющихся пиратов, которые, похоже, совсем не волновались о предстоящем их капитану поединке, расступились. И вперед выступила гибкая фигура. Герцог смотрел в синие-синие глаза этого пирата и никак не мог вспомнить, у кого видел такие же…
      Сардоническая усмешка кривил губы и бархатный голос интересуется:
      — Не признали, Ваша Светлость?
      Рокар узнал именно голос. Мужской вариант голоса королевы. Те же обертоны, только вот у Тамиры Катани никогда в интонациях не сквозило таким ледяным холодом.
      — Принц Лилиан?!
      — Надо же, помните, — по-птичьи наклонил голову, изгнанный принц. — Это было бы приятно, если бы мы в прошлом были с вами хорошими друзьями. Однако вы слишком много времени проводили в обществе короля Регила, так что наше знакомство можно было назвать шапочным.
      — Что принц Мирейи делает среди этого сброда?! — возмутился герцог.
      — Герцог! — сапфировые глаза удивленно распахнулись, выражая почти детское недоумение. — Разве не вы в свое время говорили королю моей родины, что мне место именно среди отбросов общества? Можно сказать, я последовал вашему «доброму» совету, а теперь слышу укор в ваших словах! И, кстати, я тут неплохо прижился. А, ребята? — он повернулся к пиратам.
      Одобрительный рев был ему ответом:
      — Принца любят, — Сиган улыбнулся пленникам. — Он у нас вместо талисмана. А как обращается с луком, просто залюбуешься. И канониры наши в него по уши влюбленные ходят — он с пушками, как с любовницами обращается. Думаю, ваш король сильно бы удивился, узнав некоторые увлечения своего бывшего наследника.
      — Герцог, — в разговор снова вступил принц Лилиан. — У меня к вам небольшой личный разговор. И несколько пунктов счета. Вам предстоит его оплатить.
      Его улыбка начала сильно походить на оскал. Рокар побледнел, как полотно. Он никогда не принимал всерьез старшего сына Регила, хотя тот в пьяном угаре и говорил иногда о сапфировых глазах, которые несут смерть. Герцог никогда не понимал, как такой диктатор, как король Мирейи так долго терпит это недоразумение возле себя. Похоже, отец все представлял, насколько его сын полон сюрпризов.
      И Рокар внезапно припомнил несколько моментов, когда за ним внимательно наблюдали синие глаза юного принца. А особенно тот день, когда он предложил поохотиться на пантеру, которую своему первенцу подарила королева.
      — Ли, я думаю, герцог подождет, — на плечо лучника легла ладонь его капитана. — Меня ждет увлекательный поединок с капитаном Караном. Ты проследишь, что бы все условия этой сделки были соблюдены досконально?
      Тот словно забыл о своем пленнике:
      — Конечно, мой капитан.
      Он был отличным воином и опытным к тому же. Сиган стоял напротив него, и выглядел почти неприлично молодым. Но он был гибким, словно ива, и на его стороне была уверенность. Он, наконец, нашел достойную душу.
      Капитан не был невинной жертвой, на его руках и душе скопилось достаточно крови и греха, однако все это способствовало его возможному превращению.
      Я наблюдал за боем вместе со всеми, однако не забывал отслеживать и пленников, которых тоже захватил поединок. И только герцог сверлил меня тяжелым взглядом. В отличие от остальных его судьба была уже решена.
      Я вслушивался в звон клинков над палубой «Быстрого» и погружался в воспоминания.
      — Ли, ты вырастешь и станешь сильным. Очень сильным, — склонялась надо мной мама. — В тебе не только отравленная сила Катани, но и сила твоего деда, моего отца. Регила не было рядом, когда я родила тебя и имя я выбрала тебе сама. Я дала тебе все, что смогла, по брачному договору я имела на это право. Твой отец отплатил нам обоим жестоким унижением.
      И теперь я заклинаю тебя, сын мой, отомсти за нас обоих. Отца убивать — великий грех. Кровь потом скажет свое слово. Но я знаю так же, что у тебя бездонные глаза, дна которых с некоторых пор даже я не могу увидеть. Об одном прошу, если твой путь пересечется с этими людьми, убей их.
      И она шептала мне на ухо имена. А я молчал и запоминал.
      Она была младшей дочерью повелителя Восточной Империи, великого султана. И она не знала, какое чудовище должно быть её мужем. Это был политический брак.
      Мама часто рассказывала мне о своем отце. И в её рассказах, он всегда представал благородным воином и мудрым правителем, совсем не похожим на Регила.
      Однако меня всегда грызло сомнение, потому что этот великий и благородный человек отдал свою дочь на заклание. Я не мог понять, зачем и за что.
      Лишь однажды я услышал список имен, с историей о каждом. И эту страшную исповедь я не забуду никогда.
      Я поклялся, что выполню просьбу матери. Все двенадцать человек из этого списка умрут. Рано или поздно. Дориар Рокар был в этом списке.
      Одобрительный громогласный рев команды и стон ужаса пленников заставили меня прийти в себя.
      Капитан захваченного нами судна, лежал на палубе «Быстрого», а в его глазах гасли растерянность и глухая тоска. Он проиграл. В его переносице, войдя по самую рукоятку замер, нож Сигана. Сам пират задумчиво разглядывал тело. В наступившей тишине, его речь прозвучала прощальной панихидой:
      — Хороший был моряк и капитан своего корабля. Он подарил мне свою душу, и я просто не могу не отблагодарить его за это. Я сделаю ему прощальный подарок: отпущу всю его команду, как он и хотел.
      Я улыбнулся, Сиган продолжал удивлять меня. Лейла не зря обратила на него свой взор. Её нынешняя почти вкрадчивая тактика разительно отличалась от той, которую я вычитал в хрониках. И что-то мне подсказывало: пирату уготована в её планах весьма не простая роль. Впрочем, как и мне самому.
      Я повернулся к герцогу. Сиган получил душу для дракона, я тоже хотел заняться своим подарком как можно быстрее.
      — Часто моя мама сильно болела, после особо тяжелых дней внимания Регила, — задумчиво просветил я Рокера и сломал ему правую руку. Он стиснул зубы, собираясь выдержать все без единого крика. — Но в эти часы, которые она проводила в постели, она рассказывала мне истории об обычаях своей родины.
      Я сломал ему вторую руку.
      Он почти терял сознание, но молчал:
      — Понимаете, Ваша Светлость, в Восточной Империи за то, что более низкого ранга мужчина оскорбит свою госпожу, его лишали языка. А вот за попытку обесчестить, там скармливают собакам. В зависимости от тяжести преступления, разные виды казни. Это у нас: повешение, отрубание головы, четвертование и сажание на кол — это пик жестокости. На востоке список казней и пыток боле разнообразный.
      Собак, к сожалению, я сейчас найти не могу, зато у нас есть акулы. Думаю, они могут послужить неплохо заменой.
      Из его прокушенной губы потекла кровь, а глаза остекленели от боли и ужаса. На щеках проступили красные пятна.
      — Ты отнесся к своей королеве, как к дешевой девке, которой можешь задрать юбку по своей прихоти. Посмел поднять на неё руку и оскорбить. За каждое из этих преступлений ты должен был бы заплатить своей жизнью. Однако есть еще кое-что… — я наклонился к его уху. — Я ведь могу и отпустить тебя. Однако, в этом случае, я сделаю так, что Регил узнает очень интересные факты о его пригрыше королевству Лисан. Как думаете, герцог, король простит Вам продажу секретной информации врагу? Ты был одним из его ближайших друзей, знаешь ведь, как он обходится с БЫВШИМИ друзьями? Измена королю, чем не повод разжиться прекрасными охотничьими угодьями.
      — Паскуда! Ты не мог знать! Никто не знал! Тебя только тряпки и балы интересовали!
      — Я думаю, вы уже поняли, что немного неправильно оценивали мою фигуру на этой шахматной доске, — я выпрямился. — Большой ошибкой было не замечать меня.
      Я достал из-за голенища сапога нож и прочертил на его обнаженной груди две глубокие полосы, повернулся к двум матросам, что держали веревки, и скомандовал:
      — Опускайте.
      Когда Рокар скрылся за бортом корабля, и послышался глухой шлепок о воду, Сиган, который наблюдал процесс экзекуции, поинтересовался:
      — Не слишком ли, Ли? Пытки не по части жрецов Лейлы.
      Я качнул головой:
      — В этом ты прав. Я люблю проливать кровь, но работа палача отвратительна. Однако есть пара моментов в этом деле. Я не только жрец Лейлы, я еще и сын своей матери, а она жизнь положила на алтарь Мирейи. Если бы не она, погибло бы намного больше жителей нашей страны, чем, если бы её не было. Королева всегда говорила мне, что долг перед своим народом превыше всего. Я казнил его не как последователь своей богини. Я казнил его, как принц Мирейи, пусть и изгнанный из своей страны. Моя миссия не только — возродить культ Лейлы, но еще и освободить свою страну от тяжелого гнета короля-тирана.
      Он вскинул бровь:
      — Такое я слышу от тебя впервые.
      Я горько улыбнулся:
      — Как не крути, а королевская кровь течет в моих жилах, и я слышу её зов. Ты знаешь, возможно, я скоро покину «Быстрый». Что-то подсказывает мне, что пора возвращаться…
      В этот момент раздался громкий протяжный крик, который очень быстро захлебнулся.
      Сиган помолчал и медленно кивнул:
      — Я, кажется, все-таки тебя понял, Ли. Ты иногда чем-то напоминаешь мне моего старшего брата. А он всегда утверждал, что кровь правителя всегда заговорит в том, по чьим жилам она бежит. И тогда не отвертеться…
      — Твой брат — мудрый человек, — кивнул я.
      — Этот герцог — первая ласточка из дома?
      — Похоже, что так. Полтора года мои пути не пересекались с Мирейей. Время близится…
      — Нда, — вздохнул он. — Такой пират пропадает. Ребята расстроятся.
      — Ну я еще не ухожу, — усмехнулся я. — Кстати, у меня предчувствия, что мы вернемся в порт все же с богатой добычей.
      — Это почему? — заинтересовался он.
      — Корааабль на горизонте! — крик смотрового ответил за меня.
      — Кажется, нам не придется тащиться за кораблем для команды Карана, — подмигнул я своему капитану.
      — Кажется, ты прав, — улыбнулся он.

Глава четвертая. Возвращение

      Я сидел за единственным свободным столиком в одиночестве и пил какую-ту бурду, которая вроде как должна была меня взбодрить. Эта таверна была одной из самых приличных на Пиратских островах, и любой пират знал, что по прибытию в порт «Быстрого», именно здесь останавливался его капитан. Здесь всегда для него держали не меньше двух комнат, так как с некоторого времени я тоже предпочитал останавливаться здесь, а не оставаться на корабле. Нужно было привыкать к суше.
      В данный момент, я уже третий час сидел и ждал Сигана. Мы прибыли поздно ночью, и я еще не совсем пришел в себя. Однако мой капитан уже рано утром развил бурную деятельность, вытащил меня из постели, усадил за столик, приказал есть завтрак и ждать его. Прошло уже три часа с момент этого события. Завтрак был съеден, я окончательно проснулся и подумывал сходить умыться и привести себя в порядок. Но этот псих мог вернуться в любой момент и закатить натуральный скандал на потеху присутствующим, словно сварливый муж. Он уже пару раз мне такое устроил. Слухи потом по островам поползли один невероятнее другого. Даже ставки делались, кто из нас в парочке ведущий. Я бесился, а пират жмурился от удовольствия, резонно замечая, что если я, как принц Лилиан был источником всевозможных слухов и пересудов, то пирата Лиана это точно не должно волновать. Я бурчал, но приходилось смириться, так как понять для чего он это делает, я не мог. Скорее всего, просто развлекался.
      — Эй, молокосос, освободи место, — грубо и громко рявкнуло откуда-то сверху.
      Я лениво поднял голову, по-моему, в этой таверне все прекрасно знали, кто я такой и не рисковали тревожить, но похоже, эта громадина не входила в круг просвященных.
      Вокруг затихали разговоры, и множество любопытных глаз уставились в нашу сторону. Все любят зрелища.
      Надо мной воздвиглась настоящая гора мяса. Огромный, заросший волосами и очень вонючий матрос. Я сморщился. Сальные волосы неопределенного цвета свисали из-под черного головного платка, светлые глаза под нависшими бровями выражали явное неудовольствие. И, кажется, у него невыносимо болела голова. Я бы может даже посочувствовал, но из-за Сигана я потерял три часа здорового и крепкого сна, не умылся и не накрасился, а главное все время сидел за этим столиком, как дурак. Гроза морей, явно только сошла на берег. За его спиной маячило четыре наглых морды… нет, три наглых и одна испуганная. Похоже, этот знал, с кем связывается его предводитель, но протиснутся вперед, и предупредить уже не успевал.
      Вариант освобождения места даже не рассматривался.
      — Чего вылупилась, красавица? — громада придвинулась ко мне ближе, уже не просто нависая — давя. — Может, я тебе не нравлюсь?
      — Не нравишься, — откровенно сознался я. — И воняешь ты хуже некуда. И рожа у тебя страшная.
      Волна тихих смешков прошлась по таверне, публика разогревалась перед зрелищной дракой.
      Громада набычилась:
      — А кто тебя спросит, нравится тебе или нет, если прямо сейчас тебя на этом же столе и разложу, а, принцесса?
      — Горак! Не надо! Это же… — пискнул где-то за его спиной испуганный.
      — Заткни пасть, — рыкнул назад Горак, даже не оглядываясь. — Мне плевать, чья это шлюха. Он нарвался и точка! Будут претензии, пусть идут ко мне!
      Я задумчиво созерцал это чудо природы. И настроение стремительно улучшалось.
      — Эй, Горак, — широко улыбнулся я. — Тебя как убить? Зарезать или просто тупо забить табуретом? Принцессу, я так и быть приму за комплимент, а вот шлюха на это явно не тянет, значит — прямое оскорбление. Причем именно это слово склоняет меня к убийству табуретом.
      — Это ты-то?! Меня?! Табуретом?! — искренне удивился пират. И я прекрасно его понимал.
      Но азарт уже перекрыл голос рассудка.
      Я оперся на столешницу руками, и резко подпрыгнул. Каблук сапога резко вонзился Гораку в переносицу. И великан, взвыв, резко упал, как подкошенное дерево. В следующее мгновение мой табурет разлетелся в щепки от соприкосновения с его головой. Я немного растерянно посмотрел на обломок ножки в своей руке и покачал головой. Этому хоть бы хны. Он только моргнул и перестал стонать.
      — Надо же, — недоуменно пробормотал он. — Голова прошла.
      — Рад был помочь, — ехидно отозвался я.
      Его свита, набычившись, двинулась прямо на меня. Испуганный схватился за голову. И тут в самый разгар начинающегося веселья, раздался голос Сигана:
      — Что, воспитываешь пиратское общество?
      Он бесцеремонно уселся на уцелевший табурет. Я пожал плечами:
      — Этот парень ко мне приставал.
      — О, — Сиган сочувственным взглядом окинул фигуру лежащего пирата, — Тебе повезло, что ты до сих пор жив. Принц, к сожалению довольно большого количества народа, на дух не переносит подобных поползновений.
      Пират мигнул, и на его лице внезапно появилось выражение, которое можно было бы назвать почтением:
      — Капитан Сиган? Я искал вас.
      — И зачем? — Сиган понюхал содержимое моей кружки и махом вылакал половину, я даже вздохнуть возмущенно не успел.
      — Я отличный канонир и хотел бы наняться на ваше судно. Раньше я служил Войту с «Белого дракона», был канониром на «Звезде удачи»…
      — Неплохие рекомендации, — кивнул мой друг. — Только почему ты все это рассказываешь лежа? Ноги отнялись?
      Я фыркнул:
      — Вообще-то, это результат воспитательного процесса. И только не говори мне, что мы действительно возьмем эту гору вонючего мяса на корабль, — остатки табурета рухнули рядом с головой незадачливого матроса.
      Тот вздрогнул и медленно начал подниматься на ноги. Где-то в глубине его глаз забрезжила толика понимания.
      — Ты что-то в плохом настроении, — заметил мой капитан. — Не выспался?
      — А чья это вина? — возмутился я. — Я три часа сижу как дурак и жду, когда твоя светлость соизволит явиться. Глаза продрать не успел, ни помыться, и в порядок себя привести…
      — Ни накрасится, — ехидно подразнил меня он.
      — И это тоже, — согласился я. — Я не собираюсь выглядеть так же, как эта пародия на канонира! — и ткнул пальцем в поднявшегося на ноги великана.
      Похоже, окружающие совершенно не были разочарованы тем, что зрелище избиения бедного матроса не состоялось. Намечалось более интересное представление. Скандал капитана «Быстрого» со своим главным канониром.
      — Вообще-то эта, как ты выразился, пародия, — почти меланхолично ответил он. — Зовется Гараком Стрелком.
      Я на мгновение умолк и потрясенно уставился на матроса. Легенда среди пиратов. Его стараются заполучить все капитаны, которые имеют на борт хотя бы одну пушку и бочонок пороха. Ему платили огромные деньги, потому что знали, что го способности обеспечивали богатую добычу почти стопроцентно. Поговаривали, что он отказался от капитанского звания только ради того, что бы не расставаться со званием канонира.
      — Ты уверен? — недоверчиво поинтересовался я.
      — Абсолютно, — кивнул Сиган. — Я даже уже наслышан, что он меня разыскивает. И предполагал, что он появится здесь. Надеялся, что вы двое успеете договорится, но похоже зря.
      — Э-э… — подал голос «легенда». — Можно вопрос, капитан?
      Сиган благосклонно обратил на него свой разноцветный взор:
      — Конечно.
      — Этот человек, — толстый палец уперся в меня. — Тот самый знаменитый Лиан Принц?!
      — Именно, — скривился я. — И ты умудрился назвать человека, под начало которого хотел попасть, принцессой и шлюхой всего в двух предложениях.
      — Он так сказал? — развеселился Сиган. — Ну ты даешь, Гарак!
      — Я… — он тяжело вздохнул. — Я… прошу прощения.
      — Ну что, Ли? — синий и зеленый глаза пристально взглянули на меня.
      Я тяжело вздохнул и взмахом руки подозвал служанку, заказывая еще вина, так как мой капитан так и не выпустил из рук мою же кружку.
      Сиган ждал. Ждал и пират-канонир.
      — Он воняет, — наконец изрек я, поставив точку.
      Сиган извиняюще развел руками:
      — Прости, парень, но я ничем не могу помочь. Принц сказал. А он у нас на корабле вместо амулета удачи.
      Когда великан удрученно покинул нас, я остро взглянул на друга:
      — А ну выкладывай. Что ещё неприятного сулит мне этот день?
      Он моментально стал серьезным и тяжело уставился на меня:
      — Лиан…твоя мать умирает.
      Я медленно поставил кружку на стол и понял, что пора возвращаться на родину. Там остались незаконченные дела. Герцог действительно оказался первой ласточкой.
      — Подбросишь, капитан?
      — О чем речь, — тихо отозвался он.
      Я резко кивнул:
      — Я умываться и красится. Потом ты расскажешь мне все подробно.
      — Конечно, Твое Высочество — необычайно кротко отозвался Сиган.
      Я только хмыкнул.
      Когда расчесывал волосы, заметил, что руки подрагивают. Я не должен был оставлять их. Ни мать, ни братьев…Но и не мог остаться. Главное, что бы она дождалась меня. Должна дождаться.
      И глубокие горькие темные тени ложились на мои веки.
      Мне предстояло все очень тщательно обдумать, прежде чем я предстану перед глазами матери и её убийцы… Очень тщательно.
      Легкое касание к плечу привело меня в чувство. Лейла стояла рядом:
      — Ли, ты не один. Не бери весь груз на одного себя. Я помогу тебе, обязательно помогу.
      — Но спасти её нельзя, — тихо прошептал я.
      Она печально кивнула:
      — Здесь я не властна. Судьба уже пустила колесо по кругу. И его не остановить даже богам. Оно медленно раскручивается, набирая обороты.
      Я молча кивнул, понимая. Вскоре моя жизнь опять совершит крутой поворот вместе с этим колесом. Мы все игрушки в руках судьбы и люди и боги.
      Лейла склонил голову, соглашаясь с моими мыслями.
      «Быстрый» готовился к отходу. Предстояло путешествие на очень большой скорости и без всяких задержек. За неделю я рассчитывал добраться до Мирейи. Команда работала деловито и быстро. Я стоял на берегу и наблюдал за ними, когда ко мне подошел незнакомый пират.
      — Господин.
      Я поднял глаза, так как он был настоящим великаном и лишь минуту спустя я узнал вчерашнего канонира. Только теперь он был чисто выбрит, вымыт и даже прилично одет.
      Я молча окинул его взглядом и внимательно вгляделся в широкое лицо. А он, оказывается, умеет учиться.
      — Принят, — наконец, сообщил я, — Иди к боцману, скажешь, что я послал.
      Я не мог оставить «Быстрого» без хорошего канонира. Корабль этого не заслужил.
      И Гарак не обманул ожиданий. Он оказался отличным канониром. Правда, пришлось вправлять мозги моему предыдущему помощнику, который сам метил на мое место. И явление замены ему явно не пришлось по душ. Но Гарак разобрался и с этим. Самостоятельно.
      Я был рад, что он оказался на корабле в тот момент, когда я уходил.
      Сиган стоял рядом и теребил кончик шейного платка.
      — Я хотел бы пойти с тобой.
      — Ты не можешь, — пожал я плечами. — У тебя корабль и дело, которое нужно закончить. Не забывай, ты служишь Лейле.
      Он кивнул и, наконец, сказал то, что вертелось у него на языке:
      — Я боюсь, Лиан.
      — Чего? — я по-настоящему удивился.
      — Что я быть может, никогда не встречусь с тобой.
      Я резко шагнул вперед и сжал его в объятиях:
      — И не надейся друг мой. Два жреца Лейлы должны держаться друг друга. Просто у нас с тобой разные стихии, но суша и вода всегда были близки друг другу, так что мы несомненно ещё увидимся.
      — Смотри, — он крепко сжал руки, — Я ловлю тебя на слове.
      Он чуть отстранился:
      — А кстати, где Лейла?
      Я улыбнулся и отпустил его:
      — Она терпеть не может прощаний. Сейчас сидит где-нибудь в уголке и всхлипывает.
      Мы оба тихо рассмеялись.
      Сиган хлопнул меня по плечу:
      — До встречи. Помни, море просто так не отпускает. Оно теперь у тебя в крови.
      — И я рад этому.
      — Ли, — его разноцветные глаза были необычайно серьезны. — Ты только позови, если тебе понадобится помощь. Где бы «Быстрый» не был, мы придем… Море не имеет границ в пространстве и времени, оно приведет меня.
      — Договорились, — кивнул я.
      — Удачи тебе, жрец Лейлы, — пожелал мне Сиган.
      Я улыбнулся:
      — Удачи и тебе, жрец.
      Я исчез в лабиринтах и улицах портового города, а «Быстрый» молниеносно отчалил, пока маскировка Лейлы окончательно не растворилась.
      Мне нужно было отыскать коня, так как Призрака, я оставил давно, в том порту, из которого отправился на поиск Сигана. И это расстраивало меня. А теперь тем более.
      Я скользил по улицам, стараясь выискивать по безлюднее, что в принципе было не так уж и трудно в столь ранний час. Меня никто не трогал. Рукоять меча за спиной отпугивала охотников до легкой поживы. Портовые крысы никогда не отличались смелостью.
      Предутренняя дымка зари только кромкой задела город, а гостиница уже распахнула свои двери. Из обеденной залы неслись ошеломительные запахи, и сам хозяин уже стоял за стойкой, довольно улыбаясь. Он любил утро. Тихое и безмятежное, постепенно наполняющееся гулом голосов гостей и постояльцев. Он никогда не жалел, что перебрался в этот портовый городок Прибрежного Королевства из столицы Мирейи. Здесь он процветал и чувствовал себя в абсолютной безопасности.
      В дверях появилась тень раннего гостя, и хозяин таверны легко оторвался от своих размышлений, спеша на встречу. Гости любят, когда их встречает сам хозяин заведения. Им мнится особое уважение в этой ситуации.
      Но когда гость поднял лицо, взглянув в глаза трактирщика, тот замер, словно оцепенев. Нижнюю часть лица гостя закрывала темная ткань, и хозяин медленно приходил в себя, мало ли на свете таких вот глаз глубокого сапфирового оттенка.
      — Господину что-то угодно?
      — Комнату, — отозвался тот. И это окончательно успокоило его собеседника. Такой голос не мог принадлежать женщине. Тем более, что такая, как она могла бы делать здесь?
      — Комната стоит два серебряных, господин, — предупредил трактирщик, оглядывая несколько потрепанный наряд гостя. — У нас весьма почтенное заведение.
      — Здесь тихо? — уточнил тот.
      — Да, господин.
      — Вот и отлично. Мне нужно отоспаться до вечера, а потом я отправлюсь дальше.
      — Тогда с вас только один серебряный.
      В руках клиента сверкнула монета:
      — Сегодня я могу позволить себе нормальную постель. И скажи-ка мне, хозяин… Почему у твоего трактира-гостинницы такое странное название «Взор королевы»?
      — В честь одной королевы, господин, — поклонился тот, пряча монету. — У неё были очень красивые глаза, похожие на ваши, и гордый решительный взор. Когда я приехал в этот город, я подумал, что должен запомнить этот взгляд навсегда, потому что он подарил надежду столь многим в моей несчастной стране.
      — И надежды оправдались? — в голосе почти усталость, словно он знал ответ заранее.
      — Нет, господин, — покачал головой трактирщик. — Иначе бы этот трактир стоял на земле моих предков. Но позвольте мне проводить вас в вашу комнату, вы же устали, как я вижу…
      Гость лишь кивнул, и до самой комнаты не проронил ни слова. И лишь, когда хозяин уже закрывал за собой дверь, все же сказал:
      — За надежду нужно держаться очень крепко, а не отпускать при первых же признаках неудачи. Иногда что-то становится видимым только много лет спустя…
      Сказал и замолчал, словно и не открывал рта.
      Хозяин аккуратно прикрыл за собой дверь, и некоторое время стоял в задумчивости. Странные речи и странный воин. Невысокий вроде, а за спиной рукоять двуручного меча. Странное гнетущее чувство вызывала горечь, окрашивающая его речь.
      Ну да ладно, вечером уже гость уйдет, и чувство исчезнет само собой.
      Едва он спустился вниз, а у стойки новый посетитель. И служанки вокруг него словно стая пичуг вьется. Еще бы, такой красавчик.
      — Эй, хозяин, — увидел его посетитель.
      И тот тяжело вздохнул, еще один воин, причем опасный. Явная нелюдь. А с нелюдью держи ухо востро — это каждый знает.
      — Скажи-ка, — посетитель смотрел внимательно и весело. — Не появлялся ли в твоем достойном заведении молодой паренью Синеглазый, во всем черном. У него должен был быть огромный двуручный меч за спиной. Его трудно забыть. Мы должны были встретится с ним, да я пропустил время встречи.
      Трактирщик непроизвольно вздрогнул, когда воин описывал его предыдущего постояльца, и тот сразу заметил это.
      — Вижу, ты его видел, — усмехнулся нелюдь, демонстрируя пару чуть удлиненных клыков.
      Хозяин «Взора» выпрямился:
      — Он мой постоялец.
      Зеленые глаза свернули, и в них мелькнула тень уважения:
      — Не волнуйся. Я действительно ему друг. И знаю, что он зверски устал, так что я просто подожду, когда он проснется. Сейчас же, я совсем не против позавтракать в твоем трактире. Уж больно ароматно пахнет мясом барашка с кухни.
      Одна из служанок хихикнула:
      — Ему готовится еще минут пятнадцать, не меньше.
      Зеленоглазый ласково ей улыбнулся:
      — А мы, оборотни, предпочитаем мяско с кровью. Это как десерт.
      Служанки дружно взвизгнули, когда он демонстративно облизнулся и подмигнул им.
      — Выбирайте столик, господин, — махнул в сторону обеденной залы, хозяин. — Что-нибудь еще к барашку желаете?
      — О да, — загорелись у того глаза. — Я сутки был в пути, и не ел ничего, так торопился успеть. Что еще у вас есть?
      Хозяин вздохнул, голодный оборотень — это катастрофа. Надо срочно предупредить поваров, начать готовить новее порции. Он цыкнул на служанок:
      — Слышали? Работать, вертихвостки!
      Я проснулся, когда за окном начали сгущаться сумерки. И первой мыслью было, что коня вечером найти будет несколько трудновато. С другой стороны, вроде Лейла обещала решить этот вопрос.
      Я внезапно почувствовал чувство вины перед своим конем, которого оставил, когда отправился в свое длительное путешествие на море. Я же фактически бросил его на произвол судьбы, хотя Лейла и заверила, что с ним все будет в порядке.
      — Не волнуйся, — заметил веселый девичий голосок где-то у меня в ногах. — С Призраком все в порядке. Мало того, именно на нем ты продолжишь свое путешествие. Ну и спутника я тебе тоже нашла.
      — Какого еще спутника?! — я резко сел в постели, уставившись на свою богиню, которая с невинным видом сидела на краю постели и болтала ногами.
      — Увидишь, — лукаво отозвалась она и исчезла.
      Я пригрозил опустевшему месту:
      — Перестану косы заплетать!
      —  А я Сигана буду просить— хихикнули мне в ответ.
      — Не богиня, а сплошное недоразумение, — ворчал я, натягивая штаны. — И как я умудрился попасть к ней в жрецы? Нет, что бы пойти служить Доэру Справедливому и Солнечному, как порядочному принцу Мирейи. Или уж на худой случай, коли так кровь люблю, к Рою надо было податься… Так нет. Попался этой мелкой манипуляторше. А ведь говорили, что Лейла — прекраснейшая из богинь Эмира. И где? Мелкая пакостница и интриганка!
      —  Ты такой забавный— отозвалась «пакостница» и «интриганка» — я и не предполагала, что с тобой будет так весело. Так что я тебя никому не отдам.
      Я только хмыкнул в ответ.
      Когда я спустился вниз, то обнаружил поджидающего меня хозяина гостиницы.
      — Господин, ваш друг заказал для вас ужин и просил его обязательно дождаться?
      — Мой друг? — я искренне удивился.
      Что за нахального спутника мне нашла Лейла?
      Хозяин помрачнел и буркнул:
      — Оборотень. Он сказал, что вы его друг.
      Я начал припоминать всех знакомых оборотней:
      —  Лейла?
      —  Зеленая лента— мысленный голос богини звучал весьма укоризненно.
      — Быть не может! — я уставился на трактирщика. — Зеленые глаза, длинная коса и кошачьи повадки?!