Жрец Лейлы

      Поэтому я собирался пообщаться низами. За Кирилла я не сильно волновался. Я сам обучал братишку выживанию, а нам нужна была информация. Как можно больше информации.
      Однако я помнил, что все равно надо быть начеку и, наверное, даже больше, чем обычно. Это была не иллюзия, а настоящий мир. И это я чувствовал.
      — Что-то происходит с принцем Кириллом, — тихо заметил Рал, начальник личной стражи королевской семьи, в чине капитана.
      — Фактически он был отравлен и умер, а после похоронен. Выбрался он совершенно непонятным способом и почти ничего не помнит. Как бы ты себя вел? — пожал плечами его собеседник.
      Рал тряхнул короткими темными волосами с каким-то странным призрачно-голубоватым отливом. На вид ему было лет двадцать восемь, и он считался слишком молодым для своего ответственного поста. Глаза цвета морской волны всегда смотрели на мир с какой-то внутренней насмешкой и даже снисходительностью, вгоняя собеседников в краску и недоумение, а высокий пост и гибкое сильное тело, заставляли тревожно биться многие женские сердца. Капитан был завидной партией для любой, но, казалось, предпочитал только свою работу и долг. Хотя его попойки и настоящие оргии давно уже вошли в разряд легенд среди солдат. И многие знали о том, что он не видит особых различий между мужчинами и женщинами, одинаково соблазняя и тех и других.
      Этого интересного человека привез принц Кириан, возвращаясь из одного из своих путешествий, в которых любил пропадать принц. Поговаривали, что принц спас капитана от чего-то, и тот поклялся ему в вечной верности.
      — А могилу провеяли? — с интересом и привычной снисходительностью поинтересовался Рал.
      — Нет, — в голосе его собеседника мелькнула нешуточная тревога. — Маги подтвердили подлинность нашей крови.
      — Я бы все — таки проверил.
      — Что вызывает у тебя такие сомнения, Рал?
      — Почему он всегда вздрагивает при появлении короля? — медленно начал задавать вопросы тот. — Принц смотрит на него с недоумением, как будто не привык к нему. С Её Величеством принц то ласков, то избегает её. Но больше всего он сторониться наследного принца, словно тот какой-то ущербный человек.
      И, кстати, ты когда-нибудь замечал у него такой расчетливый оценивающий взгляд? Так смотрят воины, которые привыкли быть настороже и ожидают подвоха от каждого. Раньше мальчик был ласков и любил игры. Сейчас — это настоящий принц, который очень рано стал взрослым. Ты бы видел, с какой снисходительностью он наблюдает за тренировками своих сверстников, словно опытный воин за новичками. Раньше его нельзя было выставить с этих площадок, сейчас от одного предложения он увиливает с ловкостью лиса, словно боится показать что-то, — глаза Рала внезапно потеряли зрачок, и морская глубина взглянула его глазами.
      Принц Кириан, который внимательно его слушал, вздрогнул. Он знал этот взгляд
      — Маги тщательно проверили его. Это Кирилл, — медленно проговорил он.
      — Это-то меня и тревожит больше всего, — Рал сверху вниз посмотрел на более низкого принца, прижатого к стене комнаты. — Это действительно он, — его рука коснулась черных прядей волос Кириана и погрузилась в них. — Но только словно это Кирилл, проживший совсем другую жизнь. Эта загадка мучает меня.
      — Так вот почему ты такой погруженный в себя в последние дни, — Кириан вздохнул, чуть наклоняя голову, так что бы удобнее было перебирать пряди его волос. — А во дворце все судачат и спорят: в кого же, наконец, влюбился капитан Рал.
      Воин тихо рассмеялся завораживающим смехом.
      — Я не могу в кого-то влюбиться, Риан. То странное заклинание крепко нас связало. Не стоило тебе охотиться за старыми сокровищами. Ты попал в ловушку сирен и теперь навеки принадлежишь мне.
      Он наклонился, еще крепче прижимая принца к стене, не давая тому вырваться.
      — Ну почему мне не досталась ловушка с женщиной-сиреной? — мученически выдохнул Кириан.
      — Тебе мало того, что я не стал делать тебя своей игрушкой? — удивился капитан. — И последовал за тобой во дворец, а не оставил с собой в том гроте?
      — Да нет, — вздохнул принц. — Я прекрасно все помню и понимаю… и я… благодарен тебе за это. Просто… мне до сих пор не по себе от всего этого.
      — Смирись, — усмехнулся сирена. — Ты — человек, я — сирена, и ты ничего не можешь противопоставить мне. Так что ты — мой, Риан. И только мой. Я согласился подождать, что бы ты достиг своего совершеннолетия, и мог покинуть дворец навсегда, отправившись в это глупое, но весьма удобное для меня паломничество, не опозорив свою семью. Но не более того. И я все-таки сирена. Все эти оргии — их не достаточно, однако заклинание, связывающее нас, помогает мне держать себя в руках и контролировать, изображая человека. Однако для этого, — он недвусмысленно провел по груди принца рукой. — Мне мало просто твоей энергии, мне нужно больше.
      И Кириан закусил губу, понимая, что сейчас произойдет. Он не слишком то и обольщался, когда Рал вытащил его в это заброшенное крыло замка. Тут их мало кто мог увидеть и узнать о позоре одного из принцев… Хотя. Уже пару лет, из тех трех, что он провел с Ралом, Кириан не считал больше произошедшее позором. Сирены умеют манипулировать и изменять мысли своих подопечных.
      Внезапно губы Рала остановились буквально в миллиметре от губ принца, словно сирена к чему-то прислушивался. Кириан посмотрел на него с некоторым недоумением, а потом тоже услышал сдавленные рыдания.
      А потом за стеной чей-то знакомый голос, с совершенно неузнаваемыми интонациями произнес:
      — Все в порядке, Кир. Все будет в порядке.
      Две пары глаз уставились друг на друга. Губы Рала вывели беззвучное:
      — Кир?
      Они абсолютно бесшумно и синхронно отпрянули друг от друга и Кириан кивнул на довольно пыльный гобелен, прикрывающий стену. Под ним располагалась ниша, в которой весьма удобно могли разместиться пара человек, наблюдая за соседней комнатой.
      У Кириана дрогнул уголок губ, когда он увидел своего младшего брата Кирилла, который стоял, уткнувшись в темные одежды какого-то незнакомца, чье лицо скрывала темная ткань шарфа. Этот незнакомец обнимал плачущего мальчика за плечи и тихо говорил что-то утешающее.
      Рал нахмурился, что-то в этом человеке казалось ему знакомым и незнакомым одновременно.
      Кирилл к тому времени уже просто всхлипывал, наконец, он успокоился и немного отстранился от своего утешителя. С первых же его слов, у Кириана похолодело на сердце.
      — Я так больше не могу, Ли. Это тяжело. Почти невыносимо… Я знаю, что мама умерла, но на вот — стоит прямо передо мной и носит под сердцем моего брата или сестру, которых я никогда не видел. И обнимает меня. И я никогда не видел её такой счастливой…
      — Понимаю, — тихо замечает его собеседник, и садиться прямо на пол. И снова кажется что-то знакомое в этих гибких движениях. И где-то уже встречались эти глубокие сапфировые глаза.
      Юный принц снова утыкается в плечо незнакомца. Его голос звучи глухо:
      — Понимаешь, я всегда мечтал, что бы наш отец был именно таким… Но когда ОН касается меня, я вспоминаю НАШЕГО отца! То, что он сделал со мной! С тобой! Это НЕНОРМАЛЬНО видеть ТЕБЯ совсем другим. Ты знаешь, что ЭТОТ Лилиан не любит кровь? И он женат!
      Было видно, как дрожит мальчик. И незнакомец вздыхает:
      — То, что он женат тебя возмущает больше всего? — голос незнакомца звучит почти грустно.
      — Нет, что ты! — мальчик вскидывает голову. — Просто… это так непривычно! И остальные…
      — Что с остальными не так?
      — Кириан… он такой… веселый. Беззаботный. И… от него пахнет морем…
      Тихий смешок:
      — Еще бы. В этом мире ему не надо заботиться о стране, которая свалилась ему на плечи тяжелым бременем миновав меня и Мейдока. Да и если слухи правы, то он связался с сиренами… так что надолго его дворец не удержит…
      — Вот именно! — вздрагивает Кирилл. — Здесь все шиворот навыворот! И Крис…
      — Что с ним? — явно настораживается незнакомец.
      — Я его боюсь, — тихий и неожиданный ответ.
      — Кирилл, а теперь выслушай меня, — его собеседник отстраняется так, что бы видеть лицо принца и стягивает ткань шарфа со своего лица.
      Кириан едва удержался от вскрика, но помог Рал, который накрыл его рот ладонью. Лилиан! Точнее это парень выглядел близнецом Лилиана. Но его брат никогда не носил таких длинных волос и не был так шокирующее, почти безжалостно красив, словно его отметили печать чего-то сверхъестественного. У ЭТОГО хищная грация и почти нечеловеческая гибкость, и где-то в глубине лаз без дна тлеет искра безумия.
      — Твоего двойника действительно убили. Отравили. Причем выбрали именно то блюдо, которое точно было бы съедено принцем без остатка. Я хочу, что бы стал предельно осторожен, так как твое появление спутало отравителю какие-то планы.
      — И… кто под подозрением? — похоже, мальчик совершенно успокоился и сейчас был полностью погружен в новую ситуацию.
      — Есть две версии. И обе касаются религиозных культов. Оба тебе знакомы не понаслышке. Последователи Роя и последователи Лейлы. Правда, все извращено так, что наверное боги бы, ну Лейла точно. Сильно удивились бы. Её последователи сильно обижены на династию Катани, так как её культ запрещен дедом нынешнего короля.
      — А культ Роя? — тон маленького принца был деловым, такого тона Кириан никогда не слышал у своего настоящего брата.
      — Он официально не запрещен, но не приветствуется, так как его жрецы занимаются жертвоприношениями, но пока не переходили пределов допустимого. Их терпят. Однако… в их среде принято для поднятия на высокую ступень служению Рою, приносит в жертву своих близких родственников.
      — Почему ты не допускаешь политических мотивов отравления?
      — Принц Кирилл здесь только четвертый претендент на трон. Он мало кому интересен. Для этого нужно сначала убрать троих стоящих перед тобой.
      — Понятно… — Кирилл задумался. — Значит культы Роя или Лейлы…. Все повторяется? Но должен быть кто-то близкий к королевской семье или…
      — Из них, — закончил за него двойник Лилиана. — В нашей семье, мы всегда знали с какой стороны ждать удара, здесь же… только ты сам можешь разобраться, Кира.
      — Так все-таки, это… моя «битва»?
      — Похоже, что так, — кривая почти болезненная улыбка. — Меня просто зачем-то зацепило…
      — Ли, — голос Кирилла становится строгим. — Ты никого не убивал? В городе?
      Взгляд его собеседника становится смущенным:
      — А что?
      — А то, — передразнивает его мальчик. — Вся стража в городе на ушах из-за какого-то неуловимого убийцы.
      — Они ко мне приставали, — грустно признается он.
      — Ну, так наказал бы их и не убивал, — возмущается Кирилл.
      «Лилиан» пожимает плечами:
      — Нет уж. Они видели мое лицо. И… знаешь, последний мне рассказал массу интересного… откуда ты думаешь у меня информация?
      Мальчик вздохнул:
      — Понятно… просто как раз из-за последнего все и стоят на ушах. Он сынок какого-то виконта и был среди придворной свиты короля.
      И его старший брат кивает:
      — Все правильно. Думай, братишка и решай. И помни, я всегда где-то рядом. Только позови…
      — Ли…
      — Да? — он уже собирался подняться на ноги.
      — Если бы ты встретил Леди Лисиару?…
      — Не знаю, Кира, — после непродолжительного молчания ответил он. — Не знаю. Я ведь её не встретил, не так ли?… Моей страстью стала другая женщина. И её имя Лейла.
      — Любить богиню, — покачал головой мальчик. — По-моему, это глупость… все равно, что полюбить сирену.
      Плечи Рала рядом с Кирианом сотрясались в приступе беззвучного смеха, а глаза собеседника юного принца лукаво улыбнулись:
      — Вернемся домой, я познакомлю тебя с Сиганом и его «спутницей по волне» тогда посмотрим, что ты скажешь насчет любви человека и сирены… и, малыш, тебе все же пора идти. Тебя могут потерять, а у меня неприятное чувство чужого взгляда.
      — Будем надеяться, что это только чувство, — оглянулся мальчик и отряхнул от пыли одежду. — Что-нибудь на прощание?
      Было заметно, что он окончательно успокоился.
      — Есть тут одна мысль, но она требует проверки
      — Значит, сейчас не скажешь, — Кирилл наклонился и обнял сидящего на полу человека. — Будь осторожен, брат. Пожалуйста.
      — Обязательно, — усмехнулся тот. — Мне еще надо проследить, что бы нормально вернулся, а то Кириан… НАШ Кириан с горя отправится завоевывать соседние государства… и если привлечет Мейдока, то у них вполне может получиться организовать Империю. Представляешь, сколько головной боли они себе заработают на этом поприще? Оба еще толком пожить то не успели.
      Кирилл хихикнул:
      — Знаешь, на самом деле он тут очень похож на себя, хотя и выглядит таким легкомысленным и беззаботным. А как выкинет что-нибудь… К примеру, окажется, что они с капитаном Ралом на самом деле любовники…
      Кириан покраснел под рукой Рала, а тот только успокоившись, опять затрясся в беззвучном хохоте.
      Кирилл ушел, а его собеседник упал на спину и простонал:
      — О Лейла Великая и Ужасная! Как же тут пригодились бы Сиган и Кэртис.
      Внезапно его лицо стало серьезным. Он резко сел, губы искривились в полубезумной улыбке:
      — Что ж… теперь осталось проверить, куда это здешний Кристиан таскается почти каждую ночь. Про нашего я бы сказал, что если не по бабам, то по казармам с проверками и выпивкой… но про ЭТОГО… он совсем не похож на НАШЕГО бешенного Криса. Ну добраться бы мне до того, кто это все придумал… не Битва — а сумасшедший дом какой-то.
      Он поднялся на ноги, накидывая на лицо шарф. А потом бесшумно растворился в тенях.
      Спустя минуту Кириан выкарабкался из ниши и опустошенно опустился на пол. Рядом присел Рал.
      — Ты понял, о ЧЕМ они говорили?
      — Да уж, — мотнул головой Кириан. — Если я все правильно понял, то это действительно мой брат… точнее они оба мои братья… только прожившие совсем другую жизнь.
      — Ты когда-нибудь слышал о других мирах, Риан?
      — О боги! — прошептал принц.
      — Надо приглядеть за мальчишкой, — задумчиво заметил сирена. — Эти двое попали сюда явно не случайно. Они не принесут вреда. Скорее именно они должны разобраться в том, что твориться в твоей семье последние годы, Ри.
      — Ты предлагаешь, поговорить с ними?
      — Нет, — покачал головой Рал. — Не стоит. Точнее не прямо сейчас.
      Кириан кивнул, и внезапно его затрясло:
      — Значит, Кира все-таки убили, — тихо произнес он, закусив губу.
      Капитан обнял его за плечи. Но юноша не собирался плакать. Он свое по Кириллу уже отгоревал. Просто тяжело было терять второй раз.
      — Ты… слышал? Похоже у них ТАМ, я король, — наконец произнес он. — Интересно как я обскакал Лилиана?
      — А ты не заметил? — усмехнулся сирена. — Жрецу Лейлы — королевский трон совсем ни к чему.
      — Лилиан — жрец Лейлы? — смех принца был почти истеричным. — Вот это шутка так шутка!
      Сирена задумчиво пострел на него и резко уронил на пол, наваливаясь всем телом.
      — Рал, — задушенный вскрик.
      — Нас, кажется, прервали.

Глава тридцать вторая. Песня сирены

      Я задумчиво пил. И пил уже довольно давно. То, что я выяснил мне не то, что не нравилось, оно приводило в ужас, и заставляло плакать горячими расплавленными слезами глубоко внутри своего сердца. КАК я смогу сказать это Кириллу? Как?!! Я был пьян и трезв одновременно, вино никак не пьянило разум, который отказывался принимать такое действенное лекарство.
      Нет, конечно, не стоило так написаться этой ночью, да и вообще, пока мы тут, Кириллу нужна моя помощь… но я не мог не попробовать… слишком больно, даже если знать, что это не Эмир и все окружающие лишь двойники… или двойники — это мы? Кто настоящий, какой из миров?…
      Тяжелая рука ложится мне на плечо, я скидываю глаза с надеждой, неужели можно будет пролить хоть немного крови, которая охладит эту боль?
      Но на меня смотрят глаза цвета моря.
      — Си…
      Рот накрывает ладонь. И он насмешливо улыбается:
      — Не стоит бросаться такими словами в этом городе, иначе я могу сказать и твой титул, он напугает здешний народ еще больше, чем то слово, что ты тут чуть было не произнес.
      Я медленно киваю.
      — Прогуляемся? — он чуть склоняет голову и по губам скользит соблазнительная улыбка.
      Я криво усмехаюсь, отводя его ладонь от своих губ:
      — От тебя это звучит двусмысленностью.
      — Это и есть двусмысленность, красавчик, — его глаза вспыхивают знакомым огнем.
      О да, я помню, как сирены приходили на корабль Сигана, и как страсть захлестывала людей от одного их взгляда, горящего вот таким же огнем.
      — Ну-ну, — я пытаюсь подняться на ноги, но они налились тяжестью, и меня подхватывают сильные руки.
      — Много выпил?
      — Недостаточно, — качаю я головой и болезненно кривлюсь. — Совсем недостаточно.
      Ко лбу прикладывают кончики прохладных пальцев, все тело пронзает дрожь, как от легкого удара и я с грустью и сожалением осознаю, что организм абсолютно чист от всего выпитого.
      — Мне надо с тобой поговорить, — замечает безжалостная сирена. — И в нормальном состоянии.
      — Я всегда в ненормальном состоянии, — ухмыляюсь я, отстраняясь от него. — Но я понял твою точку зрения. Пошли, что ли…
      Мы вышли из бара, и свежий ночной воздух ударил в лицо. Я глубоко вздохнул.
      — Куда?
      — Пойдем.
      Он привел меня в городской сад, на берег безлюдного маленького озерца.
      — Хоть какая-то, но вода, — проворчал капитан Рал, опускаясь на самой кромке у воды.
      Я медленно киваю.
      — Тяжело, наверное, вдалеке от моря, сирена.
      Его взгляд остер, как лезвие хорошо наточенного меча и ответ язвителен:
      — Тяжело, наверное, вдалеке от своего мира, жрец Лейлы.
      Я киваю:
      — Ну что ж, приветственные удары состоялись…
      Сирена вздохнул, взглянул на водную темную гладь, в которой отражались звезды и, наконец, произнес:
      — Это не Кристиан.
      Я опускаюсь рядом с ним:
      — Знаю. Я проследил за Крисом. Кто бы мог подумать… Наш Кристиан никогда бы не стал руководить организацией, подобной этой… слишком грязная работа, он предпочитает честный бой. Но здешний Крис… я понимаю, что не нравилось Кириллу. Тайный Сыск. Дознаватель. Вт уж действительно вызывает дрожь ужаса одним своим присутствием…
      Морской глаз косит на меня и сирена усмехается:
      — Ну, я тоже не мог бы подумать, что принц Лилиан мог бы быть ТАКИМ, — он взмахом руки очерчивает линию передо мной. — Он всегда был СЛИШКОМ правильным. Что там было такого в вашем мире?
      Я вздохнул:
      — Это важно?
      — Ну, вдруг мне удастся переделать этого Лилиана, — усмехается сирена.
      Я качаю головой:
      — Для меня это был долгий путь. А как ты оказался с Кирианом в паре? Мне тоже трудно представить Риана вот таким вот… У нас он более жесток. Ему не до развлечений, и… — я горько скривил губы. — У него уже есть седые пряди в волосах.
      Сирена внимательно вгляделся в мое лицо и медленно произнес:
      — Я бы убил любого, кто смог бы до вести до седины моего Риана. Но наша с ним история слишком долгая. А мне все же хотелось бы понять, кто же ты такой и той младший братишка. Ты совсем не случайно тогда оказался в той комнате и дал нас с Рианом возможность подслушать ваш разговор.
      — Случайностью — это было лишь частично, — киваю я. — Кирилл все же не знает, что у нас были слушатели. Иначе бы он не смог плакать. Он не любит, когда кто-то видит его слезы.
      — Расскажи мне про «Битву»…
      Я вздыхаю:
      — Ты поможешь нам?
      Он молча пожимает плечами. Что ж от сирены иного ответа дождаться сложновато.
      — Кирилл?
      Мальчик поднимает голову от книги:
      — Леди Лисиара? Что-то случилось?
      Она внимательно смотрит на него своими серыми огромными глазами.
      — Я просто хотела спросить тебя кое о чем, — она, шурша юбками, приближается, закрыв за собой дверь библиотеки, отрезая остальной мир.
      — Да? — внутри Кирилл ощутил не произвольную дрожь.
      — Что не так?
      — О чем вы?
      — Что не так с Лилианом? — она остановилась напротив него, сложив руки впереди на юбке. — Ты смотришь на него с удивлением и жалостью вперемежку, словно, он должен быть совсем другим и поступать не так, как поступает сейчас…
      — Я… — Кирилл побледнел и судорожно сжал пальцы на переплете книги. — Я не знаю…
      — Извини, — она смотрит внимательно и спокойно. — Но, мне кажется, что ты лжешь. Не возражай, — предупреждает она его порыв. — Я знаю, что маги признали тебя настоящим Кириллом, и мне нет смысла не доверять их суждению. Но все же… ты другой. Я не совсем понимаю, но ты даже пахнешь по-другому, ты как будто заблудился и не можешь найти дорогу обратно…
      — Если бы я мог, — вырывается против воли, и он испуганно зажимает рот рукой.
      — Видишь, — она присаживается напротив него. — Я не знаю, кто ты на самом деле, но я не чую в тебе зла к этой семье.
      — Вы — оборотень?! — внезапно понимание озаряет его.
      Она медленно и неохотно кивает:
      — Истинная лисица. Но никто, кроме Лиани, этого не знает.
      — Почему? — вскидывает голову мальчик.
      Женщина тяжело вздыхает:
      — Значит, я правильно поняла свой внутренний голос. Ты не просто другой, ты словно появился из иного мира.
      И Кирилл чувствует, как краснеет, разоблаченный женой двойника своего брата.
      Она помолчала:
      — Магия уходит из этого мира. Люди захватывают все больше и больше территорий, нам не остается места в этом мире и в том числе в людских сердцах. Даже боги потеряли свою силу, и большинство из них покинули этот мир. Мы не чувствуем их присутствия очень давно. Люди начинают ненавидеть все, что связано с магией и что не похоже на них самих. Оборотни, драконы, даже сирены чувствуют, как уходит сила… ты знаешь, что на Литии осталось всего три дракона?
      — Лития… — медленно повторил название мира Кирилл.
      — Да, мальчик, — она смотрит тяжело. — Так называется наш мир, где даже духи перестали отвечать нам, истинным обитателям Литии. Жрецы божественных культов сходят с ума, маги становятся рабами правителей и жажды силы, власти. Знаешь. Как я поняла, что ты не такой, что ты не НАШ Кирилл? В тебе есть магия. Она сияет, словно огонек, окутывая тебя настоящим защитным покрывалом. Откуда она, мальчик?
      Голос женщины требователен. Но Кирилл молчит, он и так выдал себя и раскрылся перед этим оборотнем. А ведь знает, что доверять кому-либо очень опасно.
      — Почему ты доверилась ли? — спрашивает он.
      Лисиара вздыхает, поняв, что не дождется ответа на свой вопрос.
      — Потому что в этой семье ещё осталась искры магии. И она есть в сердце Лилиана. Я люблю его, поэтому верю.
      — Везет Лиану на оборотней, — усмехается Кирилл.
      — Что? — Лисиара удивленно смотрит на него.
      Но Кирилл не успевает ответить. Двери библиотеки распахиваются и принца с принцессой окружают вооруженные люди.
      — Что происходит?! — вскакивает на ноги Лисиара. Молчаливый человек в капюшоне, закрывающим лицо, поднимает руку, и её отшвыривает к стене.
      — Моя дорогая лисичка, не надо лишних движений. Иначе тебе причинят боль.
      Кирилл вскидывает голову, слыша этот голос и бледнеет на глазах. Его охватывает оцепенение.
      — Не может быть, — шепчут против воли онемевшие губы.
      — Похоже, что ты таки вспомнил наш с тобой милый разговор перед тем, как тебя сморило сном смерти, — тихий зловещий смех. — Мой дорогой сын.
      У мальчика закружилась голова, и его психика не выдержала очередного потрясения, в этот раз он погрузился в настоящий обморок. Только угасающее сознание успело вспышкой в наступающую темноту послать отчаянный зов:
       Лиан! Брат!
      Принц Кириан резко сел в постели, широко распахивая глаза. А в голове звенит отчаянный мальчишечий крик, полный невыносимой душевной боли:
       Лиан! Брат!
      И женский плачь.
      Принц Кристиан замирает на полушаге в тайном переходе, хватаясь за голову.
      В королевском кабинете вскидываются от бумаг и встречаются взглядами, засидевшиеся допоздна отец и сын.
      — Лисиара и Кирилл! — хрипло выдыхает принц Лилиан.
      Регил до боли сжимает пальцы в кулаки и трещит в руке хрупкое перо, ломаясь и осыпаясь на стол.
      — Началось.
      У озера вскакивает на ноги жрец Лейлы и вместе с ним поднимается сирена.
      —  Кирилл! Держись! — ответ, полный силы и ярости против всех. — Я иду.
      Рал смотрит на двойника наследного принца и его охватывает чистый восторг. Сирена много прожил в этом мире, наверное, он был одним из тех, кто застал уход богов с Литии. И сейчас он видел частичку божественной силы в человеке, который стоял напротив него. Черная подводка подчеркивает глубину сапфиров, которые заменяют ему глаза. В это мгновение, он совсем не был похож на принца Лилиана.
      Нечеловеческий взгляд избранника свой богини взглянул на сирену:
      — Ты поможешь мне? — почти завораживающий шепот.
      — От таких предложений не отказываются, — усмехнулся Ралирин из народа сирен. До этого момента короткие волосы капитана волной хлынули ему на плечи и спину, теряя свой темный цвет, становясь призрачно-голубоватыми. Зрачок провалился куда-то в бездну глаза, а радужка растеклась морской глубиной. Сирена, древняя и могущественная смотрела на жреца Лейлы.
      — Сколько же тебе лет? — восхищенный вздох.
      — Я уже давно не считал, — снисходительно пожимает плечами тот. — Но я помню, как уходили боги, и как один из них заключил лучших из лучших представителей нашего рода в гроты, наложив сложные заклинания, которые могут разрушать только некоторые из людей. И пока я хочу быть свободным, я связан с Рианом. Он не простит мне, если я не помогу…
      — Дело ясное, что дело темное, — пробормотал его собеседник себе под нос. — Но нам не до этого. Надо выяснить, что там случилось…
      Сирена улыбается.
      — Ты знаешь, кто убил брата Кириана, чье место занял твой брат?
      И Лилиан кивает головой, болезненно морщась от воспоминаний.
      Горстка людей на поляне, тихая песня, восславляющая имя богини Ночи и Охоты, изгнанной из пределов Мирейи. Я стоял за деревьями, и сердце щемило от боли. В этом мире она уже не откликается на их молитвы, и её жрецы поняли это достаточно давно. Они просто чтили её память. Кристиан стоял в центре и его голос поющего поднимался к заходящему солнцу. Никогда бы не подумал, что у него такой красивый голос. А потом он замолчал и опустил голову, изподлобья взглянув на окружающих.
      — Я выполнил то, что все просили. Сегодня я пел в последний раз.
      — Мир теряет в вашем лице великого менестреля, — отозвался грустный голос одного из жрецов Лейлы. — Жаль, что вы отказываетесь от нашей поддержки.
      Принц пожимает плечами:
      — Я не заинтересован в религиях. И не заинтересован в песнях. Меня привлекает звон оружия. И как только я достигну положенного возраста, я собираюсь сдать норматив на как минимум полковника. Так что… я хочу знать все, что вы знаете о загадочной истории с Кириллом… вы обещали это в обмен на песни. Я выполнил условия договора. А насчет поддержки… мне нужны работники, мои подчиненные… вы же слишком непредсказуемы.
      Жрец вздыхает:
      — Хорошо, Ваше Высочество. Но знайте, вы всегда будете желанны в наших рядах. У нас не только творцы и любовники, вы бы стали отличным убийцей.
      — Это бессмысленный разговор, — отрезает принц. — Итак?..
      — Последователи Лейлы не причем, — начинает жрец. — Нам не нужна жизнь принца Кирилла. Даже в самых извращенных фантазиях, мы предпочли бы вонзить клинок в сердце жертвы своими руками, только такие жертвы принимает наша богиня. А здесь отравление… когда вы пришли к нам с вопросами, я позволил себе подключить источники информации немного иного характера… и вот, что я могу сказать. Все проделано в соответствии с родственным ритуалом богу Рою. Кто-то очень сильно хотел силу божества, что бы что-то получить… и использовал юного принца.
      — Хотите сказать, что это кто-то из семьи? — бледнеет Кристиан.
      — Ваше Высочество, — тихо чеканит жрец, не позволяя сочувствию прорваться. — Вы знали это самого начала. И догадывались о личности преступника. Просто не хотели верить…
      И Крис опускает голову, его яркие зеленые глаза потухли, словно от сильной боли.
      — Знаю, — глухо звучит его ответ. — Знаю… в нашей семье только один человек из страны, в которой поклонению Рою — официальная религия государства…
      И я замираю, словно получив удар кинжала в сердце. Не может этого быть, губы беззвучно шевелятся в мольбе богам. Но в этом мире богине слышат. Тут можно рассчитывать только на себя и свои силы.
      И так страшно, что нет мочи. Страшно. Я еще долго смотрел на, оставшуюся одинокой, фигуру Кристиана на поляне. Его плечи сотрясались от беззвучных рыданий. Здесь, как и в нашем мире, королеву любили и верили ей… слишком сильно верили… А потом и он ушел, принявший какое-то решение для себя самого…
      — Ты ведь знал с самого начала, да? — я смотрю на сирену, которая так удачно умеет притворяться человеком.
      Он кивает и поясняет:
      — От неё всегда пахло кровью. Ты знаешь, зачем Кириан путешествовал и забрался в запретный грот, где мы с ним и встретились? Она уже пыталась убить… и сочла его достаточно легкой добычей. Но мальчик умеет убегать и ускользать, и вернулся под моей защитой.
      — Почему она до сих пор не выдала тебя? — я смотрю в морские переливы его глаз.
      — Мы заключили временное соглашение, — клыкастая и такая соблазнительная улыбка. — Но теперь она решила взять жизнь необычного мальчика… У того, которого она уже убила такой ауры не было. Маги списали это изменение на шок, но я вижу правду. И лисичку она тронула зря. Твой двойник тоже догадывается. Хоть и выглядит благородным глупцом.
      — А Регил? — вырывается против воли.
      Сирена качает головой:
      — Он не верит… не хочет верить. Слишком уж любит эту женщину, свою королеву. Но когда придет время, поверит и не будет колебаться.