Право вредности

      — Извини. Я не хотела.
      — Что это вообще было? Роджер! Уже можно заходить.
      Робот, появившийся из соседней комнаты, присвистнул, оглядев бардак.
      — А почему ты ему запретил заходить?
      — Не запретил, — поморщился Жорот. — Попросил. Роллейна со слугами обращается хуже некуда, а ты в ее понимании больше, чем на слугу, не тянешь.
      Подошел к роботу, обнял его, нежно коснулся губами виска.
      — Прости, я тебя ни в коем случае не стесняюсь, но отложим официальное знакомство на другой раз, хорошо?
      Арика фыркнула про себя — да уж, если б Роллейне эту парочку продемонстрировать, у нее точно бы нервный срыв был бы! Если Родж, с ее точки зрения, слуга, и при этом вспомнить запрет на интим со слугами… Ведь то, что они любовники, видно невооруженным взглядом — как часто легко определить супругов, прожившими вместе долгое время.
      Роджер поднял брови:
      — Ты что, всерьез думаешь, что я так жажду быть представленным твоей маме?
      — Думаю, не очень, — усмехнулся колдун. — Но при следующей встрече этого не избежать.
      — Ты собрался с ней опять общаться? Это после сегодняшнего? — уставилась на него Арика.
      — Я и сегодня не собирался. Но, как видишь, моим мнением не поинтересовались.
      В дверь постучали, появились трое служителей гостиницы. Колдун предложил:
      — Пошли ужинать. Пока здесь все приведут в порядок.
      — А… — Арика неловко смотрела на невозмутимых уборщиков.
      — Идем-идем, — колдун мягко подтолкнул ее к выходу. Когда дверь закрылась, хмыкнул. — Им не привыкать. Немаги нас вообще ненормальными считают, — он выразительно покрутил пальцем у виска. — Это в лучшем случае все ограничивается поломанной мебелью. А то ведь и трупы приходится выносить.
      Женщина поперхнулась, сообразив, что и сегодня так вполне могло случиться.
      — Я не хотела…
      — Перестань. Мать сама виновата. Привыкла, что она неприкосновенна, что бы ни вытворяла. По нашим законам к тебе никаких претензий — Роллейна напала первая, без предупреждения, без вызова. И я прекрасно понимаю, что ты не хотела ее убивать. Кстати, ты так и не ответила на вопрос. Что это было? Не Умение — его я не вижу.
      — Сама не знаю, — расстроено ответила Арика. — Я просто скопировала то, что делала Роллейна. Понимаю, что не должна была использовать незнакомое заклинание. Но оно показалось таким простым… А твой щит ее не смог остановить, вот я и ответила на подобное — подобным.
      Жорот хмыкнул что-то неразборчивое.
      Они вошли в зал ресторана, Роджер кивком указал на свободный столик — где-то в глубине, ближе к стене. Несмотря на поздний час, в зале свободных мест почти не было. Арика равнодушно сообщила подошедшему официанту, что ей то же, что и вчера. Жорот согласно кивнул, так же, как и Роджер.
      Колдун задумчиво поинтересовался, подождав, пока официант отойдет:
      — Ты с Лаетой еще общаешься?
      — Конечно.
      — Но она тоже магическими способностями не обладает, верно?
      — Да.
      — Попробуй встретиться с кем-нибудь из своих, кто обладает. Лаета наверняка сможет помочь.
      Арика скептически покачала головой:
      — Вряд ли. Слишком уж маловероятно — чтоб мне достались и те и те магические способности.
      — Скорее, это две стороны одного и того же.
      — Дети только что сели на космический корабль, — внезапно сказал Роджер.
      — Что-о? — уставилась на него Арика.
      — Это я приказал, — сообщил колдун. — Это… необходимо.
      Женщина проглотила ругательство. Как раз принесли заказанное, и она получила пару минут, чтобы успокоиться и осознать новость. Когда официант, наконец отошел, Арика потребовала:
      — А теперь, пожалуйста, все по порядку. Прежде всего, кто сопровождает детей?
      — Лонг и Тойди, — отозвался Жорот.
      — М-м… Нормально, — признала Арика. — Тойди формально совершеннолетний, реально же они будут слушаться Лонга.
      Колдун кивнул:
      — Слуг я решил не впутывать. Это может затянуться…
      — Что «это»?
      — Пока ситуация с Роллейной не решится — так или иначе — дети могут стать объектом шантажа. И не только… В дороге их отследить гораздо труднее, так что какое-то время им придется путешествовать.
      — Неужели никак нельзя обезопасить хотя бы детей! — вырвалось у Арики.
      Жорот замер, как закаменел. Наконец ответил.
      — Пойми, системе противостоять невозможно. Я сначала решил, что одного меня подставили, призвав в Клов. Тот же Окус постарался. Но все оказалось гораздо хуже…
      — Почему «хуже»? Я ничего не поняла. Чем больна твоя мать? Какое право они вообще имеют у тебя что-то требовать? — она вдруг уставилась на стол, где, на свободном кусочке материализовался длинный голубоватый конверт. — А это еще что?
      — Давай позже — рассказывать долго. А это — мне.
      Жорот вскрыл конверт, подержал листок в руках. Арика требовательно спросила:
      — Можно?
      Колдун передал ей бумагу. На ней было написано завтрашнее число и время — одиннадцать часов.
      — Ага, — констатировала она. — Дата и время твоего самоубийства?
      — На самом деле Малэ преувеличил. Такие поединки редко приводят к смерти — в Клане это не принято. Считается дурным тоном.
      — Льюсилла станет придерживаться правил хорошего тона?
      Жорот пожал плечами.
      К возвращению компании из ресторана гостиничный номер привели в порядок. Даже пол успели отремонтировать, а испорченная стена была задрапирована.
      Арика, все еще чувствующая себя виноватой, вздохнула немного свободней.
      — Так. Теперь насчет матери и всего остального…
      — Тебе спать не пора? — уточнила Арика. — Сам говорил, разговор долгий.
      — Успею, — отмахнулся Жорот.
      Женщина прищурилась. Если он сейчас собирается просвещать ее в ущерб сну, хотя перед дракой ему необходимо отдохнуть, значит — идиоту ясно — далеко не уверен в том, что вернется живым. Язвительно уточнила:
      — Дурной тон, значит…
      Колдун поморщился:
      — Пожалуйста. Давай не будешь выдумывать невесть что, хорошо? Кстати, надеюсь, ты завтра со мной не пойдешь?
      — Не пойду, — буркнула Арика. — Ей меньше всего хотелось видеть Льюсиллу, да еще и Роллейну, которая наверняка нарисуется. Помочь она ничем не сможет. А если с Жоротом что случится, она и так об этом узнает.
      Колдун ощутимо расслабился, женщина недовольно поторопила его:
      — Давай рассказывай, что ты там собрался, и иди спать.
      — Я действительно прекрасно высплюсь, — усмехнулся Жорот. — Роллейна… я так думаю, она слишком долго находится на одном месте, занимаясь одним и тем же, причем, не очень-то разнообразным, делом. И у нее периодически случаются кризисы, болезни, я уж не знаю, как назвать. В такое время она теряет часть своих способностей и не может выжить иначе, чем с помощью подпитки извне. Потом кризис проходит, ситуация вновь стабилизируется. Сначала она могла брать какую угодно энергию для лечения, но чем дальше, тем становится разборчивей. Да и периоды между кризисами, как я понял, уменьшаются… И последние несколько веков ей помогает только энергия ее родственников. То есть, детей.
      — И они от этого умирают. Все?
      — Я не нашел сведений о выживших до меня.
      — А сколько было «не выживших»?
      — Как минимум, двое — брат и сестра. Верт, родившийся за шестьсот лет до меня и Келси за двести пятьдесят. Согласно метрическим записям Верт умер в сто восемьдесят лет, а Келси в сто сорок с чем-то. Возможно, был кто-то еще, но, сама понимаешь, мой поиск информации на эту тему никем не приветствовался. И еще один — при мне. Теперь еще и близнецы…
      — И… Вот это у вас все так спокойно происходит? Допускается?
      — По-твоему, кто-то рискнет скандалить? Да и официальные причины смерти, конечно, другие. Верт умер от болезни, а Келси от несчастного случая. Позже была смерть еще одного моего брата — Горола. Он был младше меня лет на двадцать. Кажется, у нас даже отец был один, хотя я и не уверен.
      Когда Горол родился, я учился в школе, поэтому бывал у матери только наездами. Но обратил внимание на странности в воспитании брата. Мать слишком давила на мальчишку, наняла четырехлетнему ребенку очень странного гувернера, это потом я понял, что этот «гувернер» — психолог из организации Окуса. В общем, как бы редко я не бывал дома, но происходящее было не совсем нормальным. В положенный срок Горола не отдали в школу, хотя способности у мальчишки были неплохие. Несколько лет подряд я был слишком занят — окончание школы и доказательство начальных степеней магического уровня. Когда навестил мать в очередной раз, то увидел у тридцатичетырехлетнего Горола ясно выраженные признаки магического истощения. То есть, как если бы его использовали как источник сил, магической энергии. Еще через полгода мальчишка умер.
      — Кошмар. А ты как выкрутился?
      — Случайно. На одной из семейный встреч — мне было тогда лет десять, наверное — какой-то мальчишка взахлеб рассказывал, что родители вот-вот отдадут его в магическую школу и каким сильным магом он станет. Мне, естественно, тоже захотелось, я стал приставать к матери. Она отговаривалась разными причинами, в конце концов я понял, что никакая школа мне не светит, и сбежал из дома. Нашли меня быстро, но скандал замять не удалось, я поступил в вожделенную школу. Позже я узнал, что в ситуацию вмешалась Леся — иначе так хорошо все для меня бы не кончилось.
      — Она действительно твоя няня?
      — И пра-пра-пра-пра… ну, в общем, поколений много — бабка.
      — Сколько ж ей было? — Арика вспомнила старушку с добрым лицом и своеобразным говорком.
      — Не знаю, — признался Жорот. — Пытался как-то уточнить по своим каналам, когда она еще жива была, так такую выволочку получил…
      — Ну, сейчас-то не получишь, — заметила практичная Арика.
      — Не получу. Но повторять не буду.
      Женщина хмыкнула — она бы точно не выдержала.
      — Леся меня лет до пяти воспитывала. Потом разругалась с матерью и исчезла. Но приглядывала — издалека. И помогла, когда появилась такая необходимость.
      — Ты начал учиться магии, и стал для матери бесполезен?
      — Отнюдь. Даже больше возможностей открывается, но у мага без его ведома ничего не возьмешь. Как я уже позже понял, меня исподволь пытались настроить на «патриотический» лад. Патриотизм мне прививался плохо, и мать решилась родить второго, но уже с поправкой на предыдущие ошибки.
      — Ты сейчас рассказываешь какие-то абсолютно дикие вещи, они в голове не укладываются. Чтобы мать использовала собственных детей как… Я даже не знаю, как это помягче назвать.
      — А тут мягко и не назовешь. Думаешь, я сам сразу во всем разобрался? Сначала даже смерти брата особенного значения не придал. Но… После смерти Горола матери стало лучше, но не намного. Я же говорю, с годами «лечить» ее все труднее. И когда ситуация стала критической, меня «попросили помочь» матери, а я начал задавать вопросы. И выяснил столько, что «помогать» не захотелось совсем. Но меня поставили перед весьма жестким выбором. В Клане обычаи частенько превалируют над законами. Это был именно тот случай. Дети обязаны своим родителям всем, прежде всего, жизнью. Если бы я отказался от помощи матери, то стал практически изгоем — в Клане я не смог бы рассчитывать ни на какую работу. Если бы я эмигрировал за пределы Клана, уверен, долго бы не прожил — просто, чтоб другим неповадно было.
      — А если бы ты согласился помочь, то умер бы, как остальные.
      — Была такая возможность. Я пошевелил мозгами и нашел выход, который, по-моему, до сих пор бесит организацию Окуса.
      — Почему «бесит»? Потому, что сами не додумались?
      — Потому, что я выжил. А служба безопасности помешана на секретности и свидетель, особенно такой, как я…
      — Чтобы ваша профессиональная служба не смогла убрать свидетеля? В жизни не поверю.
      — Может. Но после этого они получат определенную кучку неприятностей. Я постарался — жить-то хочется. Поэтому ребята пришли к выводу, что трогать меня нерационально.
      — А твою мать это тоже бесит?
      — Нет. Ее — нет. Она не чудовище, ей совсем не нравится роль убийцы собственных детей. Она просто слабая женщина, если этот термин применим к Существу, которая боится всего на свете и плывет по течению. А все эти — дикие, как ты говоришь вещи — изобретение господ из Клана, которых устраивает Существо Основа Порталов, и которые любыми способами поддерживают уже изжившую себя ситуацию…
      Арика невольно усмехнулась. Конечно-конечно. Слабая, беззащитная. К тому же избалованная до невозможности, эгоистичная лицемерная стерва!
      — Итак, мать в очередной раз болела, от меня требовали следить за ней, поддерживая ее в нормальном состоянии. Это могло затянуться до моей смерти, хотя мать могла стабилизироваться и быстрее…
      — Не выпив тебя целиком?
      — Ну да. Я предложил не отдавать энергию матери малыми дозами, а, наоборот, дать ей максимум, на который я способен — по моим расчетам это дало бы толчок, достаточный к ее выздоровлению. Данные я взял, добившись у матери динамики ее состояния, когда она пользовалась энергией Горола. Я представил расчеты, и кураторы согласились, что, это единственный выход — Горол был мертв, нового ребенка она родить не успевала. Объем энергии, требуемый матери, был на грани моих возможностей. И я поставил условие — если все получится, то считается, что я выплатил свой сыновний долг, и больше ко мне с подобными «просьбами» не обращаются.
      — Логично.
      — Господа были возмущены моим прагматичным подходом, но согласились. Поскольку против моей воли столько энергии взять у меня было невозможно, да и сегодня проблема решалась, а завтра хоть трава не расти… В общем, все прошло, как планировалось, и я стал формально свободен.
      Арика в который раз поаплодировала про себя обтекаемости его формулировок — вроде и сказал все, и ничего не сказал. Уточнила:
      — И какой ценой?
      Колдун неохотно отозвался:
      — Я не только колдовать, даже двигаться не мог.
      Арика неверяще переспросила:
      — И… ходить?
      — Да. Полный паралич, я даже боли не ощущал. Потом стало отпускать. Ходить смог года через три-четыре. Магия ко мне вернулась и того позже.
      — А сейчас у Роллейны очередной кризис, причем смерть аж двойни на этот раз не помогла, — озвучила Арика наконец прояснившуюся ей ситуацию.
      — Учти, кроме меня есть еще два носителя крови Роллейны, хоть и разбавленной.
      — Ч-черт!!! — до Арики, наконец дошло, почему Жорот в столь срочном порядке отправил детей подальше. А если вспомнить, что Клан и на нее бы с удовольствием надавил… — Ох. Спасибо тебе большое.
      — Если б не я, у тебя вообще подобных проблем не возникло бы, — поморщился мужчина.
      — Не знаю, не знаю…
      Утром Арика подскочила, когда еще восьми не было. Но Жорот уже ушел — какого черта так рано? В результате она до десяти провалялась в постели с книгой, а потом начала слоняться по комнатам.
      Роджер, видя, что Арика не расположена к общению, возился в местной инфосети.
      К трем дня женщина уже не знала, что и подумать. Она попросила Роджера связаться с колдуном, тот коротко сказал, что с ним все в порядке, но что он задержится до вечера. И попросил не отвлекать.
      Жорот вернулся ближе к шести часам. Арика облегченно выдохнула, вгляделась — вроде как не ранен.
      — Все нормально, — ответил он на невысказанный вопрос.
      — Нормально? — подозрительно переспросила женщина. — Что-то ей в его поведении, даже движениях, сильно не понравилось.
      — И живой, и здоровый. Есть хочу.
      — Ой, прости. Сейчас.
      Она сделала заказ в ресторан и помогла Роджеру накрыть на стол — уставший Жорот приходил в себя.
      Когда с едой наконец было покончено (поздний обед или ранний ужин?) Роджер поинтересовался:
      — И кто выиграл?
      — Я проиграл, — спокойно отозвался колдун. — Да у меня практически шансов не было, Льюсилла входит в пятерку сильнейших магов Клана. Кстати, единственная среди них дама.
      У Арики челюсть отвисла.
      — Что-о? А нафига ты вообще полез? Это ж ты ее вызвал — не она!
      — Если бы я игнорировал ее оскорбление, мне бы пришлось драться еще на дюжине поединков, чтобы восстановить статус. Как-то не очень хочется.
      — Что за статус?
      — М-м… Сложно объяснить. Понятие неофициальное, но имеет здесь большой вес. От него зависит и какую тебе работу предложат, и оплата этой самой работы… В общем, местные заморочки.
      — А тебе какое дело? Ты ж здесь давно не живешь?
      — Мало ли. Потерять что-либо — легче всего, а вот восстановить…
      — Ты ненормальный.
      Вмешался Роджер.
      — А то, что ты проиграл — разве не уменьшит твой статус?
      — Если и да, то не намного. А может и повысит — ведь кому проиграл! — он криво усмехнулся.
      — Извини, — уточнила женщина. — Ты теперь Льюсилле что-то должен?
      — Уже нет. Победивший имеет право требования к проигравшему. Льюсилла своим воспользовалась сразу.
      Арика покосилась на колдуна — судя по выражению его лица, расспрашивать дальше было бесполезно. Все равно не скажет. И сообщила:
      — Я прогуляюсь хотя бы немного — надоело в четырех стенах сидеть.
      — Идем, — поднялся колдун.
      — Не выдумывай, ты устал. Ничего со мной не будет.
      — Не страшно. После столь плотного ужина полезно.
      — Да? — она хмыкнула. — Тогда давай на ту аллею сходим, помнишь? Мы ж в прошлый раз не успели до конца дойти.
      — Э-э… Не получится, извини. Она слишком далеко.
      В ответ на недоуменный взгляд женщины, Жорот терпеливо пояснил:
      — Я же с матерью поссорился. Да и ты… Так что теперь в пределах Клана мы передвигаемся как угодно, только не телепортами.
      — Е-е… А домой как? То есть мы-то с тобой и через Зону можем, а Родж…
      — Домой отправит. Никуда не денется.
      Арика нахмурилась, соображая:
      — Стоп… Я не помню, чтоб видела тут хоть что-то на четырех колесах.
      — Так и нет ничего. Разве у какого-нибудь оригинала.
      — Подожди. Так ты поэтому так рано утром ушел? И поздно вернулся? Пешком добирался?
      Он, посмеиваясь, сообщил:
      — Эта ссора далеко не первая. Опыт у меня есть.
      — А сам телепорт почему не сделаешь?
      — Мама их не только ставит, но еще и мастерски перекрывает. На всей территории Клана.
      — Н-да… Бедная, бессильная. Как на пакости, так сил хватает, — хмыкнула Арика и сообщила, особо не унывая: — Ну и ладно. А на аллею мы все же попадем — я вчера координаты возле аквариума сняла. Машинально. Э-э… Завтра. Ты и так сегодня находился.
      Весь вечер взгляд Арики вновь и вновь возвращался к Жороту. Что-то было не так. Он не был ранен — женщина проверила его Умением на боль. Но двигался не собрано, как обычно, а рвано и прерывисто. И как-то неуверенно. Иногда застывал на месте, словно забыв, куда шел или что делал.
      Наконец она не выдержала, подсела под бок и тихо уточнила:
      — Извини, что именно она от тебя потребовала?
      — Неважно, — как-то безэмоционально отозвался колдун. — Спокойной ночи. Я действительно устал.
      Арика быстро взглянула на Роджера, но Жорот покачал головой:
      — Нет, спасибо.
      — Хотя бы массаж. У тебя ж наверняка все болит после таких путешествий.
      — Утром. Я уже засыпаю — хоть бы до постели добраться.
      Женщина до поздней ночи просидела с книгой. Хотелось бы поэкспериментировать, конечно, но делать это в гостинице было слишком неразумно. Хватит того, что она уже натворила… А уходить надолго одной домой тоже не особенно тянуло. Тем более, кроме слуг, там никого.
      Наконец она, зевая, настроилась отправляться в постель. Задумчиво посмотрела на дверь спальни Жорота — проверить как он там? Не в себе же мужик. Тронула дверь и нахмурилась. Заперта. Что еще за новости? Гостиничные двери вообще без замков! Осторожно надавила сильней. Бесполезно.
      — Не трогай ты его. Пусть отсыпается, — посоветовал от консоли Роджер.
      — Где твоя логика? Если он просто спит, то зачем дверь закрывать?
      — А где твоя? Если уж человек озаботился запереть дверь, на которой в принципе замка нет, может, все же не стоит его беспокоить?
      — Ну… он точно не собачек режет и не эксперименты проводит, — пробормотала Арика.
      Роджер со скептическим видом покачал головой, мол, делай, что хочешь, я предупредил.
      Она задумалась. Жорот может, конечно, обидеться, но слишком серьезно — вряд ли. Да и вообще. Она тихонько проверит, как он, и уйдет — зато сама спать спокойней будет. Арика шагнула через Зону в соседнюю комнату и замерла с отвисшей челюстью.
      Колдун ложиться и не собирался. Он был полностью одет и метался по комнате, как в клетке. Стул валялся на ковре, сбитом в угол, кровать сдвинута, все, что должно на ней лежать, разбросано по полу. И еще куча непонятно чего, подробней не разглядеть — единственным источником света был уличный фонарь, светивший через окно.
      Арика ошалело перевела взгляд на Жорота. Тот замер на полушаге, выражение лица в темноте не поймешь — то ли чем-нибудь запустит, то ли просто пошлет. А может, и не успеет… Добралась до неподвижного колдуна, обняла, тихо сказала:
      — Сильно тебя достали. Прости, что вломилась. Уйти?
      Колдун покачал головой.
      — Если только допрос устраивать не станешь, — хрипловато добавил он.
      Женщина фыркнула ему в плечо, помотала головой.
      Он подхватил Арику на руки и устроился в кресле, которое чудом осталось в нормальном положении. Она очутилась на коленях мужчины в плотном кольце рук.
      — Так удобно?
      — Угу, — кивнула она, немного меняя позу. — А так еще лучше.
      Женщина настроилась на молчаливое времяпровождение, но у колдуна оказались другие планы. Он негромко попросил:
      — Расскажи о своем детстве. Что ты самое первое помнишь? Пожалуйста.
      Арика удивилась, но послушно стала говорить. Жалко, что ли?
      Жорот слушал с неподдельным интересом. Впрочем, недолго — стал засыпать. Встряхнулся, пробормотал:
      — Все. В постель.
      — В эту? — Арика насмешливо кивнула на сиротливо перекошенный матрас.
      — А… Неважно.
      — Идем ко мне.
      — Я сегодня беспокойный сосед.
      — Тем более. Может, спокойней будешь.
      — Смотри. Я предупредил, — и добавил. — Если сильно буду мешать — буди.
      — Угу.
      Арика просто переместилась в свою спальню через Зону — Жорот действительно засыпал. И вырубился еще до того, как она добралась после душа до постели. Пожала плечами, глядя на разметавшегося мужчину — чем же он сегодня беспокойный, интересно? Улеглась рядом, поуютней завертываясь в одеяло. И подскочила — колдун что-то сказал — непонятное, но довольно громко. Она всмотрелась — нет, спит, похоже. Но говорить, чуть не срываясь в крик, это ему не мешало. Временами он замолкал, потом снова начинал спорить, словно что-то доказывая. Арика нахмурилась, очертила антишумовое заклинание — а то ведь всю гостиницу перебудит. Потом хмыкнула, пригляделась — да, одно по контуру комнаты уже есть. Действительно, беспокойный. Подвинулась, едва коснулась, — он вздрогнул и проснулся. Точнее, приподнялся, безуспешно пытаясь справиться со сном.
      — Что? Кричу?
      — Немного. Давай поближе.
      Колдун осторожно заметил:
      — М-м… Я сегодня не в форме, если что. Меня целитель успокоительными накачал.
      Арика уставилась на него в немом изумлении — поняла наконец, почему он себя странно вел. Заодно вспомнила разгром в его спальне. И попыталась представить, что было бы, если б колдун был еще и не «накачанный». Махнула головой, признав, что ее фантазия пасует. Как и перед причинами этого беспредела.
      — Мне твоя «форма» не нужна. Ты меня с Роджем случайно не перепутал? — ехидно спросила она.
      — Ну вот, — усмехнулся колдун. — Как всегда. А я уж понадеялся…
      — Зря, — поторопилась развеять его «надежды» Арика. — Просто спокойней спать будет.
      — Не уверен. Но давай попробуем.
      Как только их тела соприкоснулись, мужчина неожиданно вздрогнул, сжался и задрожал. Арика замерла, настороженно спросила:
      — Что не так?
      — Н-нич-чего, — его трясло все сильней, но при этом колдун пытался встать, — Я пой…
      — Идиот?! Ложись немедленно! — вцепившись в мужчину, она потянула его обратно. — Не дергайся, говорю!
      Он сдался, упал ничком на кровать и вдруг, скорчившись, разрыдался. Это была самая настоящая истерика, причем довольно длительная. А если учесть, что он еще и плакать не мог, то выглядело это жутковато. Арика перепугано вцепилась в него, гладя и шепча что-то успокаивающее. Это ж как довести надо…
      Жорот опять заснул очень быстро, видимо действительно сильно измучился, и на этот раз спал гораздо спокойней. Арика сама была жутко вымотана — скорее морально, чем физически — и, не уверенная, что почувствует, если вдруг колдуну опять вздумается побеситься, прицепила мужчине на запястье «звоночек». В результате она подскакивала несколько раз ночью, когда он начинал слишком метаться. Арика спросонья гладила мужчину по голове, плечам, груди, даже, кажется, целовала, и он вновь успокаивался.
      Пробуждение получилось весьма поздним. Несмотря на это колдун не выспался — он дольше обычного валялся в постели, то ли из-за утреннего «одеревенения», то ли отходя от вчерашнего. Женщина вскочила почти сразу и унеслась в гостиную, заказывать завтрак, и заодно отправив в спальню Роджера. Впрочем, судя по времени, сегодня все ограничилось сеансом массажа. Наконец все трое расположились за столом — Роджер хоть и не ел, но частенько просто составлял людям компанию.
      — Идем сегодня куда-нибудь? — поинтересовалась Арика у Жорота. — Или ты не в форме?
      — Идем, конечно. Можно на Аллею Грез, там недалеко еще несколько любопытных мест есть. Но если на Аллею, то извини, Роджер, тебя взять не сможем. Или все вместе поближе погуляем, сами решайте.
      Арика посмотрела на Роджера, хотя спрашивать его мнения было бесполезно. Он, как всегда, заявит, что как им лучше, так пусть и поступают.
      — Вся компания в сборе…
      Женщина уставилась на гостью. Как Льюсилла незаметно вошла — даже не было слышно звука открывающейся двери? И тут же мысленно выругалась. Какие еще двери. Наверняка портал.
      — Не припомню, чтобы приглашал тебя, — спокойно заметил Жорот. — Будь добра уйти.
      — Я в твоих приглашениях не нуждаюсь, — сообщила Льюсилла. — К твоему сведению, я обязана проверить… — она нахмурилась, вглядываясь в колдуна. И вдруг заорала. — Кретин! Ты специально это вытворил?!
      Колдун вскочил, выпрямившись разогнувшейся пружиной, зло поинтересовался:
      — И что же я вытворил?
      Две фигуры замерли друг против друга, словно звери перед дракой. Льюсилла прошипела:
      — Какого… — далее шел цветистый поток непечатных выражений. — Я поставила тебе корректный блок, а ты, дебил, вырвал его вживую! Варварски! Ты вообще о чем думал — откат же пойдет бешеный! Или это просто сдури, назло?!
      Жорот оскалился — Арика впервые имела удовольствие наблюдать подобную гримасу на его лице:
      — Уж как умею! А твоим «корректным блокам» — эти слова он выделил издевательским тоном, — место в… — вполне конкретное местоназначение заставило Арику приподнять брови. Ну это ладно, а вот что делать, если они сцепятся?
      — И чем тебя не устроила моя корректировка, хотела бы я знать? — вызверилась Льюсилла. — Нормальное и естественное чувство, даже для животного безмозглого…
      — Вот для животного безмозглого, может, и естественное! — перебил ее колдун.
      — Не говоря о людях, — не обращая внимания на его реплику, продолжала Льюсилла, — Можно подумать, я тебе что-то самоубийственное поставила!
      — Ну что ты, — опять перебил ее Жорот. — Всего лишь конфликтующее с моими установками — напрочь!
      — Конфликтующее? — на этот раз игнорировать его реплику Льюсилла не посчитала нужным. — Нормальное отношение к матери?! Ты мало того, что вытравил его на корню, так еще и…
      До Арики наконец дошло. Льюсилла насильственно изменила у Жорота его отношение к матери на «нормальное». Он подчинился — проиграл же — а потом убрал ее корректировку. Явно не бесследно — вчерашняя его истерика шла, как один из остаточных эффектов, несмотря на вмешательство целителя. Похоже, правила подобные действия не воспрещали, иначе Льюсилла сейчас не бесновалась бы, а просто вернула бы все на место.
      У Арики руки зачесались сцепиться с этой светловолосой стервой. Надо же, о подруге заботится! Ведь провоцировать Жорота Льюсилла начала после его угроз в адрес матери. При этом колдун защищал ее, Арику, между прочим!
      Она напряглась, но Роджер обнял ее за плечи, придерживая. Женщина услышала переданную по связи реплику: «Не вмешивайся, сами разберутся.»
      «Ладно. Пока действительно лезть не стоит…» — признала про она себя, наблюдая за магами. Если уж Льюсилла сильнее Жорота, то Арику она просто по стенке размажет. Смысл нарываться? Вот если драка начнется, тогда выхода просто не будет…
      Жорот с Льюсиллой, кстати, производили весьма странное впечатление — абсолютно разные и, тем не менее, чем-то неуловимо похожие. Да и поведение Льюсиллы было странноватым, если задуматься. Да, она защищала подругу. Но при этом всерьез выговаривала колдуну за «варварское» уничтожение блока! Так, словно ее заботило его состояние…
      «Любовники они в прошлом, что ли? — возникла невольная мысль. И что она своей „корректировкой“ добиться хотела? Не „улучшения же отношений“, в самом-то деле! Пытаться к чему-то принудить Жорота — верх глупости. Да он наизнанку вывернется, а настоит на своем!»
      Перепалка, тем временем, продолжалась:
      — Любые «нормальные отношения» должны быть взаимны! А нет — так их и быть просто не может. С какого размягчения мозгов ты вообразила, что я оставлю твою корректировку?
      — При чем тут «взаимно — не взаимно»? Считаться тут вообще неприемлемо! Ты ей должен хотя бы за то, что на этот свет появился!
      — Уж тебе-то лучше других известно, что «появили» меня с вполне определенной целью! — ледяным тоном заметил колдун. — И все, на что Роллейна рассчитывала, она от меня получила — о каких долгах еще речь?!
      — Ты просто… выродок, — выдохнула Льюсилла.
      — Слышал уже, — безэмоционально сказал Жорот. — Все? Убирайся.