Право вредности

      — Вы мне ничего плохого не сделали, леди, поэтому умрете только в крайнем случае. Постарайтесь до него не доводить.
      Стюарды, передвигающие ящик, выпрямились и достали лазерные пистолеты. Один из них открыто скалил зубы.
      Обернувшись, Арика увидела Банша, тоже с оружием в руках.
      — Будьте добры, вернуться в свою каюту, леди. И ты шагай, подонок!
      В каюте Банш предложил Арике сесть на кровать и приказал обоим парням:
      — Держите ее на прицеле.
      Удостоверившись, что приказ выполнен, он обернулся к колдуну:
      — Ты решил, я не знаю законов? И поэтому накапал на тебя копам? Нет, дорогой, законы я знаю. Я проверял, ты ли это. Все-таки тридцать лет прошло, — подойдя к Жороту, он с силой ударил его по лицу, но тот даже не двинулся. Арике показалось, что рука механика остановилась, не коснувшись колдуна. Банш кивнул.
      — Я так и думал. Так вот, если хочешь жить, и, главное, если хочешь, чтоб жила эта леди, то снимешь с себя защиту. Против лазерного заряда она все равно не поможет. Кстати, господин гуманист. Ты упоминал мою сестру. Ей действительно было двенадцать. И через два месяца после смерти отца ее изнасиловали: у нашей семьи не осталось мужчин-защитников.
      Арика увидела, как сжались губы у Жорота, а Банш продолжал, все тем же тихим голосом:
      — А еще через полтора года она вынуждена была пойти на панель, потому что мать умерла от венерического заболевания, а другого заработка мы найти не смогли. Сестра дотянула до двадцати двух, а выглядела как пятидесятилетняя старуха. Умирая, она прокляла тебя, потому что ты не убил нас всех тогда, вместе с отцом. Или ты это сделал специально? В любом случае, тебе придется сейчас об этом пожалеть.
      Банш вновь ударил. На этот раз Жорот пошатнулся и инстинктивным жестом прижал ладонь к окровавленным губам, но тут же опустил руку. Механик усмехнулся и с видимым наслаждением продолжил наносить удары. Колдун не уклонялся, не пытался защититься, стараясь лишь не упасть.
      Арика, которая и в нормальном-то физическом состоянии не умела драться, беспомощно наблюдала за избиением.
      — Хорошо, — Банш наконец отошел, массируя костяшки правой руки. — Так вот. Я гарантировал леди жизнь, в разумных пределах, конечно. Более того, тебя я тоже не стану убивать — если сам не напросишься.
      Цепляясь за стену, Жорот с трудом перевел дыхание и упрямо поднял голову. Разбитое лицо быстро оплывало.
      Арика перевела взгляд на самодовольного механика.
      — Вы думаете, что говорите? — жестко спросила она, — У вас нет, и не может быть гарантии, что мы не расскажем о вашем нападении капитану. И об оружии… Все равно вам придется нас убить.
      Банш усмехнулся:
      — Оружие на корабле никто и никогда найти не сможет. Поверьте, уже не раз пытались. Так что этот пункт вашего обвинения бездоказателен. А что касается нападения, — он пожал плечами. — Посмотрим, возникнет ли у вас желание обнародовать этот факт.
      Арика похолодела и затравленно огляделась. Банш издевательски покивал головой:
      — Да-да. Сначала я действительно намеревался попользоваться вами. Но, как выяснилось, вы даже не любовница этому подонку, зачем вы будете страдать вместо него?..
      Перехватив взгляд Арики, скользнувший по стенам, Банш вновь кивнул:
      — Верно, микрофон. Но сейчас он отключен, не надейтесь, — повернувшись к Жороту, механик грубо приказал:
      — Снимай штаны.
      Арика с выражением ужаса приподнялась на кровати, но стюард толкнул ее обратно.
      Даже сквозь синяки и кровоподтеки видно было, как побелел колдун. Один из стюардов заржал, как лошадь.
      — Побереги энергию, — буркнул Банш и рявкнул, зло глядя на колдуна — Быстро! Иначе мое терпение лопнет. И не вздумай выкидывать фокусы: твоя леди на прицеле.
      Смешливый стюард заметил:
      — Представь только, как она тебе будет завидовать: пользоваться вниманием таких крепких мужиков, да еще трех за раз.
      Арика рванулась с кровати, не думая уже не о чем. И не смогла шевельнуться. Хотела заорать — кто-то да услышит, и — будь что будет! — не вышло. «Ты?» — поняла она, глядя на медленно раздевающегося колдуна.
      Банш вновь ударил Жорота:
      — Быстрее двигайся, ты!
      Тот не удержался на ногах, и механик, пользуясь случаем, несколько раз сильно пнул упавшего — как пришлось — под ребра, в лицо. Не дожидаясь, пока колдун оправится от болевого шока, резко вздернул его за волосы и заставил стать на колени…
      Она не могла даже закрыть лицо руками, даже прикрыть веки — приходилось смотреть. «Зачем ты заставляешь меня…» Колдун словно услышал. Арику чуть отпустило, и она, наконец, через долгие-долгие минуты, сумела закрыть глаза. Облегчения это не принесло — она слышала их издевательские реплики, смешки, дыхание, каждое движение. Сжавшись комком щемящей боли, не замечая слез, текущих по щекам, Арика молила всех богов, чтобы все поскорее закончилось, чтоб его, наконец, оставили в покое.
      Перед уходом мучители оглушили колдуна, но он заговорил путы Арики так прочно, что те держались, даже когда Жорот был без сознания. Проклиная все на свете, она вновь и вновь пыталась освободиться, но, обессилев, сама провалилась в черную, вязкую пустоту.
      Очнувшись, она поняла, что обморок перешел в сон. Она лежала на своей кровати, уже переодетая на ночь, заботливо накрытая одеялом. Подушка под щекой была мокрой. Скользнув на пол, она включила свет. Колдуна в каюте не было.
      Часы показывали раннее утро, до завтрака было еще около четырех часов. Арика подошла к двери, соединяющей ее каюту с соседней. Постояла в раздумье, толкнув дверь, вошла.
      Жорот спал, разметавшись по кровати. Она присела рядом на корточки, с тоской и жалостью глядя на спящего. Все следы побоев исчезли. «Словно, ничего и не было, — подумалось Арике, — Ох, если бы!» Он вдруг застонал, что-то заговорил, на непонятном языке, провел рукой по лицу. И, повернувшись на другой бок, задышал спокойно. Вновь заметался, застонал, как захныкал. Арика закусила губы: он плакал без слез.
      Она вспомнила, как мучалась кошмарами после Проверки. Мать, перепробовав все средства вплоть до гипноза, подарила дочери, по чьему-то совету, гепарда. Неделю спустя Арика забыла о кошмарах, но еще много лет не могла спать без Коры.
      «Что ж, коль гепарда рядом не предвидится, сойдет кто угодно, лишь бы большой и теплый».
      Арика решительно потрясла колдуна за плечо. Жорот проснулся, похоже, мгновенно, как только она к нему прикоснулась. Приподнялся на локте:
      — Что-то случилось?
      — Нет! То есть… мне страшно, я проснулась от кошмара. Можно я лягу к тебе? Не секс, нет… Просто вместе. Если тебе не противно…
      — Ох, — колдун потер ладонью повязку, — Давай, конечно. Извини, я еще не совсем проснулся. Сядь пока на кровать, я постелю на полу.
      — Ой, я сама.
      — Не выдумывай! Садись, живо.
      Он вскоре вернулся с ее постелью. Ощупав подушку, покачал головой и, что-то прошептав над ней, положил на место. Перенес Арику на ее постель, уже лежащую на полу, быстро разложил свою рядом.
      Арика, тронув совершенно сухую наволочку, тихо сказала:
      — Спасибо.
      — Все нормально. Извини, я не слышал, что ты плачешь.
      Арику захлестнула волна боли, перемешанной с жалостью: «Он еще извиняется!..». Стараясь казаться невозмутимой, дождалась, пока Жорот ляжет. Нырнув, в свою очередь, под одеяло, прижалась к теплому телу колдуна, обняла его, устраиваясь поуютней.
      — Так не сильно мешаю?
      — Угу, — сонно ответил он, — Спи.
      Остаток ночи прошел спокойно. Во второй половине того же дня они покинули корабль.
      Космопорт и окружающий его город ничем не отличался от множества таких же припортовых городов на других планетах. Арика вдыхала особенный, только космопорту присущий аромат — смешение невероятных запахов с сотен планет, слушала разноязыкое многоголосье. Нахлынули воспоминания о поездках с Наалем и позже — с Роджером. Во время прошлой пересадки женщина была так измучена и слаба, что почти не реагировала на внешний мир. Сейчас же Арика погрузилась в привычную атмосферу, чувствуя при этом виноватость — слишком быстро для нее недавняя трагедия отодвинулась на второй план.
      Арика так и не решилась спросить у колдуна, собирается ли он что-нибудь делать с этими подонками, а сам он молчал.
      До отлета второго лайнера оставалось всего несколько часов, но Жорот настоял на том, чтобы снять два смежных номера в отеле.
      К вечеру, всего за час до отлета, Жорот вдруг сказал:
      — Я задержусь дней на пять. А как ты?
      — Я с тобой, — не раздумывая, ответила Арика. — Если ты не против, конечно.
      — Хорошо. Тебе в городе что-нибудь купить надо?
      — Нет, наверно. Я потом сама схожу.
      Три дня подряд они почти не виделись, встречаясь только перед сном — обменяться впечатлениями. Арика бродила по городу, прошерстив все книжные раскладки. Жорот попросил смотреть книги и для него.
      По ночам каждый спал в своей постели, но дверь между двумя номерами не закрывалась. Каждое утро, просыпаясь, она находила на ночном столике свежие цветы. Колдун ухитрялся ставить их незаметно, хотя она спала очень чутко.
      Честно говоря, к цветам Арика была равнодушна. Больше того, еще неделю назад она высказала бы колдуну все, что думает об этих «знаках внимания», а также о тупицах, абсолютно не разбирающихся в типах женщин, равно как и в их предпочтениях. Но в том-то и дело, что Жорот в этом отлично разбирался, чему способствовала, кстати, его «би»-сексуальность. Получив первый букет, Арика встревожилась не на шутку и, несмотря на то, что была еще очень слаба, прощупала Жорота Умением. Результат оказался не очень утешительным, но и не настолько ужасным, как она предполагала. Похоже, колдун был настолько занят какой-то идеей, что почти отключился от окружающего, двигаясь в этом измерении, как сомнамбула. Арика, позлорадствовав про себя на предмет потенциальных несчастий троицы насильников (вряд ли Жорота занимала сейчас другая проблема), решила все же приглядывать за колдуном, как бы он не «перегорел», что, при имеющихся обстоятельствах, было вполне возможно.
      На третью ночь, услышав, как Жорот стонет во сне, Арика пробралась к нему в комнату и молча скользнула под одеяло. Ее соседство помогло — остаток ночи он спал гораздо спокойней. Действительно спал, а не притворялся, — окрепшая за последние дни Арика не поленилась проверить это Умением.
      На четвертый день, вернувшись в номер после обеда, она легла на кровать читать книгу. Стук в дверь заставил ее поднять глаза от страниц.
      — Рановато ты сегодня, — заметила она.
      Жорот кивнул:
      — Почти все дела закончил.
      Вошедший следом мужчина церемонно поклонился. Невысокий, с пепельными короткими волосами и тонким лицом, одетый в светлые брюки и светлозеленую рубашку, распахнутую на груди. Левое запястье обвивала золотая цепочка. Ходил гость бесшумно — несмотря на то, что его туфли были отнюдь не на мягкой подошве. Вглядевшись внимательнее, Арика машинально отметила его непривычную тонкость в кости и полупрозрачность белой, нежной кожи. А понаблюдав за резко-точными движениями гостя, Арика, не думая, что говорит, вдруг тихо спросила:
      — Полукровка?
      Насмешливая улыбка колдуна заставил ее прийти в себя:
      — Ох, извините, я совсем не хотела…
      Мужчина вмешался в разговор:
      — Вы угадали.
      Растеряно переводя взгляд с одного мужчины на другого, Арика попыталась оправдаться:
      — Извините, я не специально, — отложив книгу, она встала и, собравшись, закончила, обращаясь к незнакомцу: — Я еще не общалась с подобными вам, и простите, пожалуйста, если я оскорбила вас своей репликой.
      — Ничуть. В вашем тоне не было желания оскорбить, вы всего лишь высказали догадку, кстати, верную.
      Жорот, чуть улыбаясь, заметил:
      — Я, собственно, зашел попросить не беспокоить меня какое-то время. Разве что мир рухнет. Хорошо?
      Арика, опять оглядев обоих мужчин, дошла до скрытого смысла просьбы. Тихо рассмеялась, прикрывшись ладонью.
      — О чем разговор! Чес-слово, никого и близко не подпущу. Жорот, подожди секунду. А вы куда собрались? Вот эта дверь — в нужный вам номер. Буквально минуту, и Жорот будет на месте.
      Прикрыв дверь, она, улыбнувшись, потерлась щекой о плечо колдуна (выше не получалось).
      Он ответил улыбкой на улыбку:
      — Что стряслось?
      Арика, которой кое-что пришло в голову, мгновенно прощупала его Умением. Ее догадка оказалась верной: колдун только что закончил формировать массив заклинаний и теперь был на грани срыва из-за усталости и постоянного напряжения. Общую безрадостную картину «гармонично» дополняло угнетение от изнасилования. Для того же, чтобы активировать выстроенные заклинания, ему необходимо было хоть немного успокоиться. Решив «вышибить клин клином», он и подцепил где-то полукровку-гомосексуалиста.
      «А что, тоже способ, — признала Арика, — только рискованно. Стабилизация вполне вероятна, но равно вероятен и срыв».
      Под внешней невозмутимостью Жорота скрывался страх, почти паника перед возможной неудачей. Вторжения Арики колдун, конечно, не заметил — как и все волшебники, он был абсолютно глух к Умению.
      — Я, конечно, заранее извиняюсь. Ты же «би», верно? Если хочешь ты, и если согласен он, я с удовольствием к вам присоединюсь, — она торопливо добавила. — Я не напрашиваюсь, и не обижусь, если нельзя.
      Вообще-то, этот — столь же логичный, сколь и экзотический — способ помощи, пришедший Арике в голову, вызывал у нее весьма двусмысленные чувства. «Но, в конце концов, — подумала она философски, — Если уж претендуешь на дружбу, это налагает определенные обязательства. Да и любопытственная проверочка — изменятся ли наши отношения — и в какую сторону?»
      Взглянув на враз посерьезневшего колдуна, она закончила совсем тихо:
      — Просто, я подумала, ты бы предложил то же самое… случись такое со мной. «И, наверняка, не предложил бы даже, а в приказном порядке. В качестве лечения». Последние соображения, как и невольную усмешку, она, естественно, оставила при себе.
      Жорот казался несколько озадаченным, в уголках губ таилась нервная улыбка:
      — Н-да. Вот и размышляй — отнести твое предложение к комплиментам или к оскорблениям?
      — Это уж как вам будет угодно, — съерничала она.
      Из соседнего номера послышался насмешливый голос:
      — Господа, вы скоро? Или я могу быть свободен?
      Арика удивленно подняла брови:
      — Он что, телепат?
      Жорот кивнул:
      — Угадала, — неожиданно он подхватил Арику на руки и потащил в соседнюю комнату.
      Действо несколько затянулось, с двумя перерывами на еду, и Хэлот (так звали полукровку) остался в номере до утра.
      Пробуждение любовников было весьма своеобразным. Около девяти часов утра в номер колдуна ворвались вооруженные полицейские. Все трое спали на одной кровати, (точнее, на двух сдвинутых) и Жорот, проснувшийся первым, разбудил Хэлота и Арику.
      Старший в группе — лейтенант, с непримечательной внешностью и спокойными манерами, увидев живописную троицу, вкупе с красноречивым беспорядком в комнате, отвернулся, пряча улыбку. Сержант, молодой и симпатичный, видимо, исполняющий функции помощника, оглядывался вокруг с абсолютно каменным лицом.
      Колдун и полукровка демонстративно не стали одеваться. Арика, игнорируя презрительные и откровенно похотливые взгляды стражей порядка, последовала их примеру. Полукровка опять нырнул под покрывало, колдун сел на постели, скрестив ноги и кое-как прикрывшись простыней. Женщина, перевернувшись на живот, закуталась во вторую простыню, невозмутимо наблюдая за полицейскими.
      — Вот ордер на обыск, — сержант протянул Жороту бумагу.
      Тот кивнул. Дождавшись, пока в комнате установилась относительная тишина, колдун спросил:
      — Какова причина всего происходящего?
      Лейтенант поинтересовался:
      — Может, все-таки оденетесь?
      — Не вижу смысла. Мы спали до вашего прихода и намереваемся продолжать после ухода.
      — Гм. Этой ночью произошло три убийства.
      — Всего лишь? Примите мои поздравления: вы поддерживаете в городе образцовый порядок.
      — Три однотипных убийства. Взгляните.
      Начальник, сев на стул, подставленный одним из полицейских, положил на постель фотографии. Арика дотянулась до снимков и, рассматривая их по очереди, подняла брови. «Ничего себе. Что ж, сами напросились, сволочи». Половину пачки она передала Хэлоту, половину — Жороту.
      — Похоже на работу сексуального маньяка, — заметил Хэлот.
      — И какое, по-вашему, это имеет отношение к нам? — спросил колдун, возвращая фотографии.
      Вместо ответа лейтенант достал из внутреннего кармана еще пачку фотоснимков, и, разделив на две части, отдал колдуну и Арике.
      — Эту видеозапись нам принес один из сослуживцев Банша. Сказал, что тот велел передать ее полиции в случае, если с ним что-либо произойдет. В сопроводительной записке давались ваши имена и приметы.
      Арика, взглянув на верхний снимок, вздрогнула и перевернула всю пачку изображением вниз. Поднимая глаза, она перехватила взгляд сержанта, направленный на колдуна. Это, да еще мелькнувшее на его лице мимолетная тень… «просветив» сержанта Умением, Арика едва сдержалась. Резко сжав руку Хэлота, она кивком указала на сержанта. Полукровка опустил на миг веки и, приподнявшись на локте, в свою очередь вгляделся в полицейского.
      Их молчаливого диалога никто не заметил: полицейские либо занимались своим делом, либо глазели на колдуна.
      Жорот вернул снимки копу, не глядя.
      — И что?
      — Убиты как раз те трое, что…
      — У нас обоих железное алиби. Его может подтвердить не только Хэлот, но и дежурный, а так же куча кинокамер, установленных при входе в отель.
      — Вы колдун, и у вас не может быть алиби.
      Жорот усмехнулся:
      — Как раз у меня — может.
      — Судя по пленке, у вас в распоряжении оказались образцы спермы этих людей. Колдун с вашими возможностями…
      — У меня сейчас даже не ученическая степень. Видите ли, я слеп. Потерял зрение несколько лет назад. Будьте добры убедиться.
      Жорот снял иллюзию глаз, предоставив всеобщему обозрению пустые глазницы с остатками век.
      Хэлот вдруг вздрогнул и напрягся. В ответ на удивленный взгляд Арики, помотал головой и тихо сказал:
      — Все нормально, — расслабился, стараясь дышать ровнее.
      Жорот поинтересовался:
      — Вопросов больше нет?
      Лейтенант недоверчиво покачал головой:
      — Но вы смотрели фотографии. И вы не похожи на слепого!
      — Я действительно воспринимаю мир через знаковую систему, доступную мне на данный момент. Но это не зрение в обычном понимании, и колдовать с его помощью я, увы, не могу. Кстати, одномерные изображения для меня не существуют. Я могу различать в какой-то мере лишь объемные фигуры.
      Лейтенант, чуть усмехнувшись, заметил:
      — Итак, у вас отсутствуют глазные яблоки, и все специалисты единодушно заявят, что в таком состоянии колдовать невозможно.
      — Абсолютно, — развел руками Жорот.
      — А как насчет маскировки глаз? — вкрадчиво спросил сержант.
      Жорот снял кольцо и положил его на ладонь.
      — Простейшее магическое приспособление. Продается в любой лавке. Отдам на проверку только взамен на идентичное — расхаживать в этом виде мне что-то не хочется.
      Лейтенант, осадив сержанта взглядом, кивнул:
      — Что ж, имею честь. Прошу извинить за беспокойство. Обыск закончили? Нет? Неважно. Собираемся!
      Выпроводив всех из комнаты, лейтенант обернулся:
      — Я уверен, что это ваших рук дело. И появись у меня хоть какая-то зацепка, — говоря это, он, пристально глядя на Арику, указал пальцем на ухо и на стену. — Так что будьте добры, не вытворяйте больше никаких фокусов.
      Лейтенант взялся за ручку двери, как вдруг Хэлот неожиданно окликнул его:
      — Хотите совет за совет, лейтенант?
      — Кто же откажется от дельного совета?
      — Ваш заместитель… у меня богатый опыт общения с людьми, и кое-что в его поведении указывает на психическую аномалию, которая может получить развитие в связи с настоящим местом его работы.
      Лейтенант покачал головой:
      — Весь полицейский состав регулярно проходит осмотры…
      — Мне это известно. Но мне также известны исключения. Скажем, дело КО-738002. Вы должны его уже помнить, лейтенант.
      Полицейский слегка изменился в лице. Резко спросил:
      — Кто вы?
      Хэлот пожал плечами:
      — На подоконнике, в портмоне, моя визитная карточка. Думаю, нам следует встретиться в моем офисе для дальнейшего разговора в любое удобное для вас время. Секретаршу я предупрежу.
      Как только дверь за ним захлопнулась, Хэлот вскочил, приложив палец к губам, и медленно пошел вдоль стен. Так же медленно, обойдя вокруг каждого предмета мебели, он вдруг нагнулся и отсоединил что-то от нижней плоскости стола. Еще раз приложил палец к губам и вышел в соседний номер, затем осмотрел окна, туалеты и ванные.
      Плодом его усилий оказалось пять «жучков», которые полукровка, разложив на столе, с завидной методичностью раздробил тяжелой пепельницей.
      — Теперь чисто.
      Повисло молчание. Нарушил его Хэлот, который, указывая на фотографии, вопросительно взглянул на обоих:
      — Можно?
      Арика быстро перевела глаза на Жорота. Тот, чуть пожав плечами, кивнул.
      Полукровка, перебирая фото, изогнул брови.
      — Почему ты их не убил сразу?
      Арика, услышав жесткую нотку, прозвучавшую в голосе Хэлота, удивленно смотрела на мужчин.
      — Недопустимо велика была вероятность смерти одного из нас.
      — А лишить воли, ну, не знаю, движения, наконец? — Хэлот бросил фотографии на стол, требовательно глядя на колдуна.
      — До этого, — Жорот показал на изуродованные глазницы, одновременно возвращая иллюзию, — запросто. А сейчас я мог обездвижеть постоянным заклинанием одного, связать «живым» второго, причем на контроль за вторым ушло бы восемьдесят процентов моих возможностей. Будь они вооружены ножами, риск был бы оправдан. Но лазеры дали слишком сильный перевес в их сторону. Эйди Ориго я не нарушал.
      Арика увидела, что Хэлот расслабился:
      — Ай рэвени.
      Жест, сопровождающий эти слова, говорил о примирении. Арика, решив не концентрировать внимания на непонятном конфликте, задала вопрос, интересующий, как она надеялась, не только ее.
      — Что с пленкой-то делать?
      Хэлот усмехнулся:
      — Что делать-то ясно. А вот как ее получить? Лейтенант отпадает — честен до безумия и дорожит карьерой.
      — И не пытайтесь, — мрачно сказал Жорот, — Всех копий все равно уже не собрать. По меньшей мере, две официальных.
      — Д-да, — пробормотал Хэлот. — Держат-то их все пока в одном управлении. Полицейские курьеры, перевозящие подобные материалы, отправляются только дважды в неделю.
      — И еще одна — у сержанта, — зло бросила Арика, — Вряд ли он упустил шанс.
      — Кстати, что там с сержантом? — поинтересовался Жорот.
      Хэлот, одеваясь, хмыкнул:
      — Садист. Причем в та-акой форме… Но скрывает ловко. Если бы не Арика… Я ничего не чувствовал, пока ты не снял иллюзию глаз. Тут он, от неожиданности видно, та-акую картинку выдал. Меня чуть не вывернуло.
      Арика покраснела:
      — Ох, извини.
      — За что? — удивился Хэлот, — А. Да нет, про глаза я знал.
      На экране видеофона Хэлота появилось лицо Жорота:
      — Хэлот? Арика не с тобой?
      — Нет, конечно. Мы еще утром расстались около участка.
      — Какого участка?
      — 66. Полицейского участка, она собралась вызволять видеопленку. Сказала, что у нее есть какая-то мысль.
      — Что?! Ты точно видел, как она туда зашла?
      — Нет, а в чем…
      — Ты что, новости не включал? 66 участок сгорел дотла! А ее до сих пор нет в номере!
      — Преисподняя. Обзвони все больницы, живо! Может, просто плохо себя почувствовала. Я попробую по своим каналам.
      В крашеных белой краской коридорах пахло чистотой и дезинфекцией. Хэлот шел за высокой, худой, как палка, сестрой, машинально отмечая про себя холод благотворительности, пронизывающий все заведение.
      — Мы поместили женщину в отдельный бокс. Врач, осматривавший ее, уверен, что она умирает от какой-то болезни.
      Сестра открыла одну из дверей, жестом предложила Хэлоту зайти.
      Впечатлительный Хэлот, увидев то, что лежало на кровати, слегка побледнел. Однако, вглядевшись пристальнее, побелел еще больше.
      — Это она. Я могу ее забрать?
      Сестра пожала плечами:
      — Когда угодно.
      — Какие-то бумаги?
      Сестра достала из встроенного шкафчика несколько страниц. Хэлот, пробежав их глазами, небрежно поставил в углу каждой подписи. Передал бумаги сестре, вместе с крупной банкнотой:
      — Это вам на больницу. Вызовите такси, пожалуйста.
      Сестра, подняв глаза к потолку, пошла к выходу:
      — Прислать санитаров?
      — Нет нужды. Секунду. — Хэлот увидел темные точки на обнаженной руке. — Что вы ей кололи?
      — Только витамины.
      — Она к вам попала вчера?
      — Да.
      — Приходила в себя?
      — Нет.
      — Спасибо. Как только такси подъедет, сообщите, пожалуйста.
      Дождавшись, пока сестра выйдет, Хэлот достал телефон:
      — Я нашел ее. Встречаемся в космопорту.

Часть 5. ЧЕРНЫЙ

      Ветер — почти вечный хозяин на посадочном поле — рванул одежду мужчины с женщиной на руках, вышедшего из защищенного пространства крытого зала. Полукровка, одетый, как всегда, в костюм светлых тонов, направился к колдуну. Тот хотел забрать женщину, но Хэлот покачал головой и спросил:
      — Посадка уже началась?
      — Да, — кивнул Жорот.
      — Я донесу ее до каюты.
      — Не пустят без билета.
      — Меня пустят.
      В каюте, положив Арику на кровать, Хэлот повернулся к Жороту:
      — Как ты с ней дело имеешь? Вредная, как сто чертей.
      — Сам ты, — пробормотала Арика, открывая один глаз.
      — Где она была?
      — В благотворительной больнице. Валялась там вторые сутки без сознания. По дороге заехал к врачу — хороший врач, знающий, не то, что эта дешевка, в благотвориловке. Он ее привел в чувство. Но это только начало — вот лекарства, вот — как их надо принимать. Ч-черт, ты же не читаешь!
      — Кто тебе сказал такую глупость? — невозмутимо поинтересовался колдун.
      Хэлот фыркнул:
      — Ясно. Счастливо вам, ребята. Окажетесь тут, заходите обязательно. А то обижусь! Леди, до свидания.
      — И это все?
      Хэлот, улыбнувшись, поцеловал Арику в щеку.
      Она еще фыркала, когда полукровка весело сказал:
      — Жорот, проводи меня немного.
      Выйдя за дверь, Хэлот сразу посерьезнел.
      — Значит, так. Я не знаю, что случилось с Арикой, но учти — она надорвалась. Не уверен даже, сможет ли она ходить.
      — Что-то с двигательным аппаратом?
      Хэлот покачал головой:
      — Сердце. Может, это и поправимо — она человек, в общем-то, здоровый. Но не знаю, не знаю. Чем бы это состояние ни вызвано, убеди ее в ближайшее время быть поаккуратней.
      — Постараюсь. Спасибо.
      — Не за что. Я вас жду в гости!
      — Лучше сам приезжай.
      — Все возможно, возможно даже, мне от вас что-то понадобится. До свидания, счастливо. — Хэлот выскочил в люк, уже готовый для задраивания, махнув на прощание рукой. Жорот вернулся в каюту Арики.
      Она лежала, задумчиво перебирая складки простыни. Подняла глаза:
      — И что? Жить буду?
      — Если в очередной раз не решишь что-нибудь сжечь.
      Арика пожала плечами.
      — С моей точки зрения, дело того стоило.
      Жорот покачал головой, тихо сказал:
      — Ни гордость, ни честь не стоят жизни. Хотя бы потому, что только живой может мстить.
      — В этом наши мнения не совпадают. Вопрос можно?
      — Я слушаю, — колдун присел на край кровати.
      — У меня кое-что не складывается. Такие, как Банш… в общем, по всем правилам тебя должны были избить, а меня изнасиловать. Для комплекта. Но про меня словно забыли. Почему-то. Вряд ли это случайность. Или я ошибаюсь?
      — Что ж. Я действительно переключил их внимание на себя.
      — Ты умеешь воздействовать на сознание? — напряглась Арика.
      — Не совсем.
      — Извини, конечно, но как тогда?..
      Жорот неохотно ответил:
      — Предположим, один объект в тумане, а второй — на солнце. На каком концентрируется внимание?
      — На том, что в тумане, конечно. Чтобы разглядеть получше.
      Жорот поднял брови:
      — Я, наверное, выбрал неудачный пример.
      — Ты, наверное, не хочешь отвечать. Ну и пожалуйста, — несмотря на беспечность тона, Арика надулась.
      — Ладно, — он чуть усмехнулся. — Бить не будешь?
      — Смотря за что, — женщина, внешне стараясь казаться беспечной, насторожилась.
      — Я действительно использовал принцип «тумана». Но в дополнение — представь, что объект в тумане настолько неприятен, что стараешься не обращать на него внимания.
      Арика несколько секунд соображала, потом с облегчением рассмеялась, с трудом сдержав кашель:
      — Представляю, какой они меня увидели. Или изменять даже сильно не пришлось, а?
      — Я не рискнул изменять сильно — Банш мог бы почуять неладное. К счастью, при первой вашей встрече ты выглядела достаточно плохо, а я сделал так, словно все эти дни ты не поправлялась, а наоборот.
      — И они увидели меня такой, как я сейчас?
      — Приблизительно.
      — То есть ты добавил еще что-то?
      — Пару штрихов, с моей точки зрения, уместных.
      — Хитрый. А за что бить-то?
      Жорот опять поднял брови и заметил:
      — Женщины стараются выглядеть хорошо вне зависимости от обстоятельств. И даже вопреки им.
      Арика недоверчиво вгляделась в колдуна, и, убедившись, что он не шутит, подумала: «Ну и с-стервы же тебе попадались, дружочек.», а сама тем временем пожала плечами, изображая легкое смущение:
      — Не знаю. По мне так хоть в кикимору, лишь бы… гм. Ладно. Замнем, для ясности.
      Несмотря на мысленное ёрничество, она чувствовала себя неуютно. «Меня защитил, а сам поимел неприятностей на полную катушку»
      Жорот, словно угадав ее мысли, неохотно добавил: