Он уже сообразил, что реку ему удалось пересечь и что он теперь находится очень далеко от того места, где впервые вошел в нее. Его встревожила мысль о том, что случилось с Валтором, и он решил подняться вверх по реке на поиски молодого человека, хотя и был уверен в том, что его компаньон так же, как и он, был смыт и унесен потоком.

Но отойдя от реки всего на несколько шагов, Тарзан натолкнулся на стену, и когда он приблизился к ней, то света больше не увидел.

Тарзан сделал несколько шагов назад, разогнался и, подбежав к стене, подпрыгнул. Уцепившись за гребень стены, он медленно подтянулся на руках, затем закинул ногу на стену и с любопытством начал рассматривать то, что открылось его взору. Впереди, в каких-то сорока-пятидесяти шагах от него, находилась освещенная тусклым светом площадка.

Бесшумно спустился он со стены со стороны света и осторожно двинулся вперед. Босыми ногами он ощущал камни, обработанные рукой человека. Это навело его на мысль, что он находится в каком-то внутреннем дворе.

Когда Тарзан уже был на полпути к свету, дальняя вспышка молнии осветила темноту, окружавшую человека-обезьяну, высветив при этом низкое строение с освещенными окнами и дверью, которая помещалась в нише стены. В этом углублении стоял человек. В свете молнии и предстал Тарзан перед этим человеком.

И сразу же тишина ночи раскололась грохотом бронзового гонга. Дверь строения широко распахнулась, и из нее хлынули воины с факелами в руках. Первой мыслью Тарзана было броситься назад в спасительные джунгли, но как только он повернулся, то увидел, что двери начали открываться справа и слева и из них также стали выбегать вооруженные мужчины с факелами.

Поняв, что побег невозможен, Тарзан спокойно стоял со скрещенными на груди руками, наблюдая, как воины подходили к нему с трех сторон. Возможно, ненасытное любопытство позволяло ему спокойно взирать на приближавшихся мужчин, а может быть, и понимание тщетности побега. Ему не терпелось увидеть, на кого были похожи эти люди, и узнать, что они собирались делать. Если они будут ему угрожать, он сможет убежать; если они возьмут его в плен, он все равно убежит, — по крайней мере, так самоуверенно размышлял Тарзан.

Огонь, отбрасываемый факелами, хорошо осветил это место, и Тарзан обнаружил, что находится в четырехугольном, вымощенном камнями дворе, окруженном строениями и стеной. Теперь он увидел, что окружен примерно пятьюдесятью воинами, вооруженными копьями, острые концы которых были угрожающе направлены на него.

— Кто ты? — грубо спросил один из воинов, когда кольцо тесно сомкнулось вокруг него. Вопрос был задан на языке, уже знакомом Тарзану, языке, общем для двух враждующих городов — Атны и Катны.

— Я житель страны, которая находится далеко на юге, — ответил человек-обезьяна.

— Что ты делаешь здесь, за стенами дворца Немоны? Голос говорившего был угрожающий, тон — обвинительный. Тарзан понял, что само присутствие незнакомца в этом месте уже считалось преступлением, но, с другой стороны, ситуация становилась все более интересной; впервые прозвучавшее имя некой Немоны еще больше усилило его любопытство.

— Я переходил реку намного выше этого места, но был смыт и унесен потоком. Только по счастливой случайности мне удалось выбраться и оказаться здесь.

Человек, задававший вопросы, передернул плечами.

— Хорошо, — сказал он. — Впрочем, не мое дело задавать тебе вопросы. Идем! У тебя есть возможность рассказать о своих приключениях офицеру, но он тоже тебе не поверит.

Когда его вели к одному из строений, Тарзан заметил, что его провожатые проявляют больше любопытства, чем враждебности. Было совершенно ясно, что эти люди всего лишь простые воины, не имеющие особых полномочий; отношение же офицерской касты, возможно, будет совершенно иным.

Воины привели его в большую, с низким потолком комнату, обставленную грубыми скамейками и столами. На стенах висело оружие: копья, мечи и щиты из слоновой кости, украшенные золотыми шишками. Но среди военной амуниции в этой странной комнате находились и другие вещи, которые привлекли внимание человека-обезьяны намного больше, чем мечи и щиты. Это были головы баранов, козлов, слонов и львов, но среди них, этих страшных и отталкивающих символов, с печатью вечного смеха застыли человеческие черепа. Глядя на них, Тарзан вспомнил истории о жителях Катны, рассказанные Валтором.

Двое воинов провели Тарзана в угол помещения, в то время как их товарищ отправился известить начальство о том, что пленник доставлен. Остальные слонялись без дела, болтали, играли в какие-то игры, чистили оружие. У Тарзана появилась возможность изучить внешность и повадки людей, взявших его в плен.

Это были физически прекрасно развитые воины, внешность некоторых из них казалась довольно привлекательной, хотя большинство выглядело грубыми и невежественными. Их шлемы, кольчуги, защитные браслеты на руках и ногах, сделанные из слоновой кожи, были густо усеяны золотыми заклепками. Длинные волосы из гривы льва служили украшением их оружия, браслетов, шлемов и щитов. Кольчуга воинов состояла из дисков, сделанных из кожи слона, и внешне ничем не отличалась от кольчуги, которую носил Валтор, с той лишь разницей, что вместо золотых украшений там были украшения из слоновой кости. В центре каждого щита был расположен тяжелый диск из чистого золота.

Пока Тарзан молча и внимательно обозревал эту сцену, два воина вошли в помещение. Лишь только они переступили порог, в комнате воцарилась тишина. Судя только по этому, было ясно, что это офицеры, хотя их изысканные доспехи и оружие говорили достаточно красноречиво, что они занимают в обществе более высокое положение. Их кольчуги и шлемы, ножные и ручные браслеты были сплошь покрыты золотом и слоновой костью, так же как и рукоятки и ножны коротких кинжалоподобных мечей. Эти двое выглядели ослепительно на фоне мрачного помещения и относительно скромных украшений простых воинов.

Один из офицеров подал команду, и воины расступились, освобождая одну часть комнаты. Затем оба сели за стол и приказали воинам, охранявшим Тарзана, подвести его поближе. Когда хозяин джунглей стал перед ними, офицеры внимательно осмотрели его.

— С какой целью ты пришел в Онтар? — спросил один из них, очевидно старший по званию, поскольку он задавал вопросы в ходе допроса.

Тарзан ответил на этот и другие вопросы так же, как он отвечал раньше, однако он видел по поведению офицеров, что ни один из них не поверил его словам. Казалось, они уже заранее были убеждены в том, что ничего не изменится, чтобы он ни сказал.

— Он совершенно не похож на жителя Атны, — заметил младший офицер.

— Но это еще ни о чем не говорит, — отпарировал другой. — Все обнаженные мужчины похожи друг на друга. Он может сойти за твоего брата, если его одеть так же, как и тебя.

— Возможно, ты и прав, но тогда почему он здесь? Человек просто так не пойдет из Тенара, чтобы попасть в Онтар. Хотя, — он заколебался, — его могли послать с целью убийства королевы.

— Я тоже думал об этом, — подтвердил старший офицер. — Если вспомнить, что случилось с атнеанскими пленниками, которых мы захватили, можно предположить, что атнеане очень обозлились на королеву. Да, они легко могут попытаться убить ее.

— Тогда для чего этот незнакомец явился прямо во дворец? Ведь он наверняка знал, что тотчас же умрет, если будет схвачен.

— Конечно, знал, и он шел на смерть, но сначала он намеревался убить королеву. Он хотел умереть за Атну.

Тарзану почти стало весело от той легкости, с какой эти двое убеждали себя поверить в то, о чем они говорили. Но он также хорошо понимал, что одностороннее судилище может оказаться гибельным для него, если его судьба будет решаться таким трибуналом. Вот почему он вынужден был заговорить.

— Я никогда не был в Атне, — сказал он быстро. — Я пришел из страны, которая лежит далеко на юге. Я оказался здесь случайно. Я не враг. У меня никогда не было намерений убивать вашу королеву или кого-нибудь другого. До сегодняшнего дня я даже не знал, что на свете существует ваш город.

Это была очень длинная речь для Тарзана из племени обезьян. И хотя он был почти уверен, что она не повлияет на решение офицеров, все же это был шанс, чтобы они смогли поверить ему. Тарзану хотелось побыть среди этих людей до тех пор, пока он не удовлетворит свое любопытство. Но сделать это можно было, только поколебав их убеждение. Если они посадят его в тюрьму, он так ничего и не увидит. Если ему удастся убежать, то увидит очень мало.

Люди весьма и весьма своеобразны. Никто не знал этого лучше, чем Тарзан, поскольку людей он видел гораздо меньше, чем зверей, но всегда был настроен внимательно изучать того, кого он видел. Теперь он изучал двоих мужчин, которые допрашивали его. Он пришел к выводу, что старший привык пользоваться властью и повелевать. На нем лежала печать коварства, грубости и жестокости. Он не понравился Тарзану. И это была инстинктивная оценка дикого зверя.

Зато младший офицер казался полной противоположностью старшего. Его поведение свидетельствовало о воспитанности, в нем угадывался откровенный и широкий характер. Человек-обезьяна видел, что юноша храбр и честен. Правда, он согласился со всем, что сказал старший, хотя это и противоречило его утверждению, что Тарзан не похож на жителя Атны. Но именно в этом человек-обезьяна видел подтверждение своих мыслей об уме этого человека. Только дурак будет спорить со своим начальником без всяких видимых причин.

Тарзан понял, что младший офицер не имеет столько власти, как его старший коллега, тем не менее он решил обращаться к младшему, поскольку надеялся в его лице приобрести сторонника, хотя очевидно, что младшему никогда не удастся навязать свою точку зрения старшему, пусть даже в интересах последнего.

— Скажи, — спросил Тарзан младшего офицера, — жители Катны очень похожи на меня?

Одно мгновение офицер колебался, затем он произнес довольно откровенно:

— Нет, они на тебя не похожи. Ты не похож ни на одного человека, которого я видел.

— А их оружие напоминает мое? — продолжал человек-обезьяна. — Посмотри, вон оно лежит в углу — твои люди отобрали его у меня.

Эти слова, кажется, заинтриговали даже старшего офицера.

— Принеси-ка его сюда! — приказал он воину. Взяв копье, лук, колчан со стрелами, травяную веревку и нож, воин принес их и положил на стол перед офицерами. Осторожно беря в руки один предмет за другим, они внимательно изучали их. Казалось, оба заинтересовались оружием Тарзана.

— Ну, что, разве мое оружие похоже на оружие жителей Атны? — настаивал Тарзан.

— Да нет, твое оружие совсем другое, — сказал младший офицер. — Как ты думаешь, Томос, для чего предназначена эта штуковина? — спросил он у своего компаньона, рассматривая лук Тарзана.

— Очевидно, это какой-то силок, — ответил Томос, — возможно, для ловли маленьких зверей — он будет бесполезен для охоты на более крупных животных.

— Позвольте мне взять его, — сказал Тарзан, — и я покажу вам, как им пользоваться.

Младший офицер протянул лук человеку-обезьяне.

— Осторожно, Джемнон, — предупредил Томос, — ведь это может оказаться трюком, с помощью которого он надеется получить оружие, чтобы убить нас.

— Он не убьет нас этой штукой, — ответил Джемнон. — Давай-ка посмотрим, как он обходится с ней. Итак, как ты сказал, тебя зовут?

— Тарзан, — ответил хозяин джунглей, — Тарзан из племени обезьян.

— Хорошо, действуй, Тарзан, но смотри только посмей напасть на кого-нибудь из нас.

Тарзан подошел к столу и вынул стрелу из колчана. Затем он осмотрелся. В дальнем конце стены возле потолка висела львиная голова с широко открытой пастью. Неуловимым движением он зарядил лук оперенной стрелой, натянул тетиву и выстрелил.

Глаза всех присутствующих здесь остановились на нем. Теперь же взоры переместились к голове льва, где в центре пасти торчала стрела Тарзана. Невольный крик вырвался из луженых глоток воинов, крик удивления и одобрения.

— Забери эту штуку у него, Джемнон! — закричал Томос. — Это опасное оружие в руках врага! Тарзан положил лук на стол.

— Разве атнеяне воют таким оружием? — спросил он.

Джемнон отрицательно покачал головой.

— Мы не знаем людей, которые пользовались бы таким оружием, — ответил он.

— Тогда вам должно быть ясно, что я не житель Атны, — заявил Тарзан, глядя прямо в глаза Томосу.

— Не имеет никакого значения, откуда ты пришел, — воскликнул Томос. — Ты враг.

Человек-обезьяна пожал плечами, но сохранил спокойствие. Главное — он добился своего: он убедил их обоих в том, что он не житель Атны. К тому же ему удалось вызвать интерес к себе у младшего офицера, Джемнона. Что-то должно из этого получиться, но что — он и сам не знал.

Джемнон близко подошел к Томосу и начал что-то шептать ему на ухо, по-видимому имеющее отношение к Тарзану. Хозяин леса не слышал, что говорил Джемнон. Начальник слушал бесстрастно. Было очевидно, что он не согласен с доводами своего подчиненного.

— Нет, — сказал он, когда тот кончил говорить. — Я не уполномочен принимать такие решения. Жизнь королевы слишком дорога, чтобы рисковать, предоставляя этому парню свободу. Мы закроем его на замок на ночь, а завтра утром решим, что с ним делать. — Он повернулся к воину: — Посади-ка этого парня в камеру с дверью покрепче, да смотри, чтобы он не убежал.

Затем он встал и в сопровождении младшего офицера направился к выходу.

Когда они ушли, воин, под чью опеку был оставлен Тарзан, поднял лук и стал внимательно рассматривать его.

— Как эта штука называется? — спросил он.

— Лук, — ответил человек-обезьяна.

— А это?

— Стрелы.

— А ими можно убить человека?

— Я убивал ими людей и львов, буйволов и слонов, — ответил Тарзан. — Разве ты не хочешь научиться пользоваться ими?

Тарзан сознавал, что малейшее чувство симпатии, возникшее к нему у кого-либо в этой комнате, может впоследствии пригодиться. Однако сейчас он не думал о побеге. Эти люди и Город Золота вызывали слишком большой интерес, и ему не хотелось покидать их, не узнав о них как можно больше.

Воин держал в руках лук. Было видно, что ему очень хочется овладеть этим странным оружием, но в то же время он боится нарушить приказ офицера. Тарзан догадался, что нужна его помощь.

— На это уйдет совсем немного времени, — сказал Тарзан. — Давай-ка я тебе покажу.

Все еще сомневаясь, воин протянул лук, и Тарзан взял другую стрелу.

— Держи лук и стрелу вот так, — показал ему Тарзан и вручил заряженный лук воину. — Скажи своим людям, чтобы посторонились, потому что первый выстрел может быть неудачен. Прицелься в голову льва так, как делал это я. Теперь оттяни тетиву насколько можешь.

Могучий, прекрасно сложенный воин силился натянуть тетиву, но лук, из которого Тарзан стрелял без малейших усилий, не поддавался. Когда он отпустил тетиву, стрела пролетела несколько футов и упала на пол.

— В чем дело? — удивился воин.

— Стрельба из лука требует постоянных упражнений, — пояснил человек-обезьяна.

— Это какой-то фокус, — настаивал воин, — покажи, как ты стреляешь сам.

Другие воины, наблюдавшие эту сцену с неподдельным интересом, перешептывались между собой, а потом высказались открыто.

— Чтобы согнуть эту палку, нужен сильный человек, — заявил один из них.

— Алтидес очень силен, — сказал другой.

— Но его силы недостаточно.

Алтидес, которого офицеры назначили старшим, внимательно наблюдал, как легко Тарзан натянул тетиву, и эта легкость восхитила его. Остальные воины смотрели на Тарзана с таким же восхищением, и, после того как вторая стрела впилась в голову льва рядом с первой, прозвучали их одобрительные возгласы.

Алтидес смущенно почесал затылок.

— Я должен теперь запереть тебя, — сказал он, — не то старый Томос повесит мою голову на стене дворца. Скажи, для того чтобы согнуть эту палку, которую ты называешь лук, действительно не требуется никаких фокусов?

— Абсолютно никаких фокусов, — заверил его Тарзан. — Сделай сам более легкий лук, чтобы ты смог натянуть его, или принеси материал, и я сделаю лук для тебя.

— Отлично, — воскликнул Алтидес. — Теперь идем, я закрою тебя.

Воин провел Тарзана через двор к другому строению, где он был помещен в комнату. При свете факела, который держал в руках его провожатый, Тарзан увидел, что в комнате есть еще кто-то. Затем дверь закрылась, и Тарзан остался наедине с непроглядной темнотой ночи.

Впрочем, это было не совсем так, и, хотя он не видел своего соседа, слышно было чье-то дыхание.

С кем на этот раз свела его Судьба?