VII

РАЗВЯЗКА

В Бангали Тарзан сидел в бунгало полковника Джеральда Джайлз-Бертона.

— Потрясение от вашего известия не столь велико, как могло быть, — произнес полковник Бертон. — Я уже давно потерял надежду увидеть моего мальчика живым. И все же знать, что он был все это время жив и почти рядом — вот что трудно вынести. Они кого-нибудь заподозрили в убийстве?

— Они все уверены, что это сделал я.

— Нонсенс, — сказал Бертон.

— В отряде он имел стычки с тремя людьми. И все они угрожали ему расправой. Но, судя по тому, что я слышал, все эти угрозы произносились в запальчивости и, вероятно, ничего не стоили. Из них только у одного имелась достаточная причина для убийства.

— У кого? — спросил Бертон.

— У человека по имени Трент, который влюблен в леди Барбару. Это — единственный реальный мотив, насколько мне известно.

— Иной раз это очень сильный мотив, — заметил Бертон.

— Однако, — продолжал Тарзан, — Трент не убивал вашего сына. Это исключено. Если убийца находился в лагере, я смог бы его установить, но мне пришлось спасаться бегством.

— Не смогли бы вы остаться здесь и помочь мне обнаружить его, когда прибудет отряд?

— Конечно. Вам не следовало и спрашивать.

— Есть одно обстоятельство, о котором, мне кажется, вам необходимо знать. В то время, когда мой сын потерялся, он имел при себе очень важные для правительства документы. По официальной версии он совершал перелет из Лондона в Кейптаун, но по инструкции должен был сделать здесь остановку и передать бумаги мне.

— И за ним гнались трое на итальянском военном самолете, — произнес Тарзан.

— Ну да! Но как вы об этом узнали? — заволновался Бертон.

— Я наткнулся на оба самолета. Самолет вашего сына был сбит, но сам он благополучно спустился на парашюте. Его парашют я нашел недалеко от самолета. Но перед тем как выпрыгнуть, он выстрелил в пилота второго самолета. Смертельно раненный пилот все же сумел посадить самолет и умер. Я обнаружил его сидящим за штурвалом. Летевшие с ним двое других покинули место аварии. Один из них, возможно, получил небольшую травму, так как я заметил, что он прихрамывал, но он мог быть хромым и до этого. Точнее сказать, разумеется, не могу.

— Вы видели их? — спросил Бертон.

— Нет. Я пошел по их следам, но шел недолго, пока не натолкнулся на самолет вашего сына. Затем, определив, что он англичанин, или предположив, что это так, поскольку он пилотировал английский самолет, я последовал за ним. Видите ли, он приземлился в местности, где во множестве водятся львы. Ну да вы знаете, это там, где обитают буйрае.

— Да, и буйрае хуже львов.

— Да, — согласился Тарзан, погружаясь в воспоминания. — Я и раньше сталкивался с ними. А на этот раз они едва не прикончили меня. После того, как мне удалось уйти от них, я снова двинулся в Бангали, и сегодня рано утром натолкнулся на это сафари.

— Вы полагаете, те двое имели шанс завладеть бумагами моего сына?

— Нет. Они пошли в другую сторону. Вероятно, к настоящему времени оба погибли. Плохое место выбрали они для посадки. Полагаю, это были итальянцы.

Полковник Бертон покачал головой.

— Нет. Один из них был американцем, другой — русским. Их фамилии Кэмпбелл и Зубанев. Я получил полную информацию о них из Лондона. Их там разыскивали за шпионаж и убийство.

— Ну а теперь они уже не смогут причинить кому-нибудь вред, — заметил Тарзан. — И утром вы получите эти бумаги.

— Да, получу бумаги, — грустно произнес Бертон. — Как странно, Тарзан, что мы начинаем ценить счастье только тогда, когда теряем его. Я не мстителен, но хотел бы знать, кто убил моего сына.

— В Африке расстояния большие, Бертон, — промолвил человек-обезьяна, — но если убийца вашего сына еще жив, я отыщу его прежде, чем он покинет Африку. Это я вам обещаю.

— Если его не найдете вы, не найдет никто, — сказал Бертон. — Спасибо, Тарзан.

Тарзан с чувством пожал руку Бертона.

Восемь носильщиков, несущих тела Сесила Бертона и Питерсона, замыкали строй отряда, прибывшего к окраине Бангали и приготовившегося разбить лагерь.

Рамсгейт и Романов немедленно отправились с сообщением к полковнику Бертону. Они застали его сидящим в своем кабинете — отгороженной веранде, расположенной вдоль стены бунгало. При их появлении он встал и протянул руку молодому англичанину.

— Лорд Джон Рамсгейт, я полагаю, — сказал он и, повернувшись затем к русскому, добавил: — и мистер Романов. Я ждал вас, джентльмены.

— Мы пришли к вам со скорбной вестью, полковник Бертон, — произнес Рамсгейт, и у него дрогнул голос.

— Да, я знаю, — сказал Бертон.

Рамсгейт и Романов опешили от неожиданности.

— Знаете?! — воскликнул Романов.

— Да. Мне сообщили вчера ночью.

— Но ведь это невозможно, — сказал Рамсгейт. — Мы, наверное, говорим о разных вещах.

— Нет. Мы оба говорим об убийстве моего сына.

— Странно! — воскликнул Рамсгейт. — Я не понимаю. Однако, полковник, мы уже можем с уверенностью утверждать, что знаем, кто убийца. Прошлой ночью в нашем лагере было совершено второе похожее убийство, и один из участников нашего сафари видел убийцу в момент совершения преступления. Он выстрелил в него и думает, что попал.

В этот миг открылась дверь бунгало, и неожиданно на веранду вышел Тарзан!

Рамсгейт и Романов вскочили на ноги.

— Вот он! Это убийца, — выкрикнул Рамсгейт.

Полковник Бертон покачал головой.

— Нет, джентльмены, — произнес он тихо. — Тарзан из племени обезьян не убивал моего сына и не мог убить второго человека, потому что находился здесь, в моем бунгало, всю прошлую ночь.

— Но ведь Смит заявил, что видел этого человека и узнал его, когда убили Питерсона вчера ночью, — возразил Романов.

— Что ж, в момент подобного возбуждения, да к тому же в темноте человек легко может ошибиться, — проговорил Бертон. — Я предлагаю пойти в лагерь и допросить кое-кого. Насколько я понял, трое из ваших спутников либо нападали на моего сына, либо угрожали ему.

— Да, — сказал Рамсгейт. — Моя сестра и я настаиваем, чтобы было проведено тщательное официальное расследование, и я уверен, что мистер Романов одного с нами мнения.

Романов наклонил голову в знак согласия.

— Вы, разумеется, пойдете с нами? — спросил Бертон.

— Как вам будет угодно, — ответил Тарзан. Со смешанным чувством члены сафари встретили появление в лагере Тарзана вместе с Рамсгейтом, Романовым, полковником Бертоном и нарядом местной полиции.

— Они его поймали, — обратился Голт к Тренту. — Быстрая работа.

— Следовало бы надеть на него наручники, — сказал Трент, — иначе он ускользнет, как в прошлый раз, Они даже не отобрали у него оружие.

По предложению полковника Бертона всех белых участников сафари собрали вместе для допроса. Пока их созывали, Тарзан тщательно осмотрел тело Питерсона, уделив особое внимание рукам и ногам убитого, а также ране на груди. Тарзан на миг низко склонился над телом, приблизив лицо к рукаву кителя. Затем он вернулся к полковнику Бертону, перед которым собрались вызванные люди.

Полковник-англичанин стал по очереди допрашивать каждого. Он внимательно выслушал показания Вайолет, Томлина и леди Барбары. Он допросил Годенского, Голта и Трента. Он расспросил Смита об убийце Питерсона.

— Итак, вы утверждаете, что видели, как этот человек убил Питерсона? — Бертон указал на Тарзана.

— Мне показалось, что это он, — ответил Смит, — но я мог и ошибиться. Было очень темно.

— Ну а теперь относительно моего сына, — произнес Бертон. — Есть ли среди присутствующих кто-нибудь, кто желал бы предъявить прямое обвинение в убийстве в чей-либо адрес?

Леди Барбара Рамсгейт напряглась.

— Да, полковник, — сказала она. — Я обвиняю Дункана Трента в убийстве Сесила Джайлз-Бертона.

Трент заметно побледнел, но промолчал. Все взоры были устремлены на него. Тарзан нагнулся к полковнику и что-то шепнул ему на ухо. Бертон кивнул.

— Тарзан хочет задать несколько вопросов, — объявил Бертон. — Прошу вас отвечать на них так, как если бы их задавал я.

— Разрешите взглянуть на ваш нож? — попросил Тарзан, указывая на Пьера.

— У меня нет ножа, сэр.

— Тогда на ваш, — обратился он к Голту. Голт вынул нож из ножен и передал его человеку-обезьяне, который бегло осмотрел его и тут же вернул.

Затем он поинтересовался ножом Томлина, но оказалось, что Томлин ножа не носит. Тарзан поочередно и быстро изучил ножи Смита, Годенского и Трента, после чего обратился к Смиту.

— Смит, — сказал он, — вы оставались в палатке после того, как Питерсон был убит. Не могли бы вы сказать мне, как он лежал на своей койке?

— Он лежал прямо на спине, — ответил Смит.

— Какой стороной его койка граничила со стенкой палатки?

— Левой стороной.

Тарзан повернулся к Рамсгейту.

— Как давно вы знакомы с этим Смитом? — спросил он.

— Всего несколько недель, — ответил Рамсгейт. — Мы встретили его и Питерсона, когда те плутали в джунглях. Они сказали, что их бросили проводники.

— Когда вы его встретили, он хромал, не так ли? Джон Рамсгейт изумился.

— Да, — ответил он. — Смит сказал нам, что подвернул ногу.

— А это тут при чем? — взвился Смит. — Разве я вам не говорил, что этот парень шизик! Тарзан подошел вплотную к Смиту.

— Дайте мне свой пистолет, — потребовал Тарзан.

— Нету у меня никакого пистолета, — зарычал Смит.

— Что это выпирает у вас из-под рубашки с левой стороны? — с этими словами Тарзан быстрым движением похлопал ладонью по этому месту.

Смит ухмыльнулся.

— Не такой уж ты умник, каким хочешь казаться. Какой пистолет?

Тарзан обратился к леди Барбаре.

— Мистер Трент не убивал Бертона, — сказал он с полнейшей убежденностью. — Его убил Смит. Смит также убил Питерсона.

— Гнусная ложь! — вскричал Смит. — Ты сам их убил! Это оговор! Неужели вы все не понимаете этого?

— Почему вы решили, что убийца — Смит? — спросил полковник Бертон.

— Я должен внести одно уточнение в свое заявление, — сказал Тарзан. — Их убил Кэмпбелл. Фамилия этого человека не Смит, а Кэмпбелл. Настоящее имя человека, которого убили прошлой ночью, не Питерсон, а Зубанев!

— Говорю вам, это подлая ложь! — закричал Смит. — У тебя нет против меня никаких улик! Ты ничего не сможешь доказать!

Тарзан выпрямился в полный рост, возвышаясь надо всеми. Люди притихли, даже Смит.

— Лейтенанта Бертона убил очень сильный человек, левша, у которого отсутствует средний палец на правой руке, — произнес Тарзан. — Рана, оказавшаяся смертельной для Бертона, могла быть нанесена только в том случае, если нож держали в левой руке. На его горле остались отпечатки большого, указательного, безымянного пальца и мизинца.

Как вы, наверное, заметили, у Смита Или, вернее, Кэмпбелла на правой руке нет среднего пальца. Я также обратил внимание на то, что, когда попросил мужчин показать свои ножи, Кэмпбелл был единственным, кто передал мне оружие левой рукой. Ножевая рана в груди Зубанева была нанесена ножом, который держали в левой руке.

— Но мотивы этих убийств?! — вырвалось у Романова.

— Полковник Бертон найдет их у Кэмпбелла под рубашкой! Это бумаги, которые вез с собой лейтенант Бертон, когда его сбил самолет-преследователь, в котором летели Кэмпбелл и Зубанев. Я знаю, что Питерсон, или, вернее, Зубанев, находился в том самолете. Второй человек хромал, когда отходил от самолета. Этот человек — Кэмпбелл, который называет себя Смитом.

— Но почему Смит, или Кэмпбелл, или как его там зовут, хотел убить Бертона и Питерсона? — спросил Джон Рамсгейт.

— Ему и Зубаневу были нужны бумаги, находившиеся у Бертона, — объяснил Тарзан. — Никто больше о документах не знал. Кэмпбелл понимал, что если он выкрадет бумаги и оставит Бертона в живых, то лейтенант немедленно начнет энергичное расследование среди участников сафари. Он должен был убить Бертона. Зубанева он убил, чтобы не делиться с ним деньгами, которые надеялся выручить за эти бумаги, уже проданные ими заочно итальянским властям. Эти документы, — Тарзан внезапно рванул рубашку на груди Кэмпбелла, — находятся здесь!

Полицейские поволокли за собой Джозефа Кэмпбелла, он же Джо-дворняга,

— Как вы узнали, что Зубанев находился в том итальянском самолете? — спросил Рамсгейт с любопытством.

— Я нашел его перчатку в задней части кабины, — ответил человек-обезьяна.

Рамсгейт в замешательстве покачал головой.

— И все же я не понимаю, — произнес он. Тарзан улыбнулся.

— Это от того, что вы — цивилизованный человек, — сказал он. — Лев Нума или леопард Шита поняли бы. Когда я нашел эту перчатку, то понюхал ее. Поэтому я носил с собой в памяти запах Зубанева. И по запаху Питерсона понял, что он на самом деле Зубанев. Следовательно, Смит не кто иной, как Кэмпбелл. А теперь…

Тарзан замолчал, обводя людей взглядом.

— Я возвращаюсь домой, — сказал он. — До свидания, друзья мои. Было приятно снова встретиться с соплеменниками, но зов джунглей сильнее. До свидания…

И Тарзан из племени обезьян возвратился в джунгли…

Тарзан и потерпевшие кораблекрушение