История русской словесности. Часть 3. Выпуск 1

       "Русалка".
      Драма "Русалка", написанная въ 1832-омъ году, стоитъ особнякомъ отъ вс?хъ разобранныхъ. Это – любопытная попытка создать русскую драму, опирающуюся на народныя п?сни, на народные обряды и чисто-народный бытъ.
      Особенно типичнымъ нарисованъ въ драм? старикъ-мельникъ. Это – мужикъ "себ? на ум?", грубоватый и падкій на золото; онъ на жизнь смотритъ практически до цинизма. Но горе дочери и его сломило,- онъ сходитъ съ ума посл? ея самоубійства. Образъ князя и дочери мельника обрисованы не такъ ярко, не такъ выпукло… Прекрасна картина свадебнаго пиршества: зд?сь много движенія, много жизни. Чисто-русскими чертами обрисованы вс? зд?сь д?йствующія лица.
       Литературная исторія драмы.
      Литературная исторія драмы "Русалка" выяснена акад. Ждановымъ. Это – руссификація н?мецкой оперы "Das Donauweibchen" Генслера, которая въ русскомъ перевод?, подъ названіемъ "Русалка", шла съ усп?хомъ на петербургской сцен?. Интересъ Пушкина къ литературно-народной поэзіи выразился въ созданіи этой піесы.
       Пушкинъ, какъ личность. Его откровенность. Впечатлительность. "Многогранность" его души. Исторія его міросозерцанія.
      Пушкинъ зам?чателенъ не только какъ писатель, но и какъ челов?къ, какъ "личность"… Въ своихъ произведеніяхъ онъ выразилъ вс? свои нравственныя черты, вс? настроенія, всю исторію своего міровоззр?нія. Среди русскихъ писателей н?тъ другого писателя, бол?е откровеннаго и искренняго, ч?мъ Пушкинъ. Быть можетъ, только Левъ Толстой, и то отчасти, походитъ на него. Эта откровенность и искренность сд?лали то, что въ распоряженіи біографа оказывается масса наблюденій относительно Пушкина,- наблюденій, въ которыхъ много противор?чивыхъ показаній. Отличаясь необыкновенной впечатлительностью, всегда "преданный минут?" (слова самого Пушкина), онъ слишкомъ подчинялся всевозможнымъ возд?йствіямъ извн?; обладая широкой, всеобъемлющей душой, онъ въ ней находилъ отзвукъ на вс? эти впечатл?нія. Его лирика и письма лучше всего рисуютъ намъ съ этой стороны нашего великаго писателя: онъ заразъ могъ жить самыми разнообразными интересами, хорошо себя чувствовать въ обществ? различныхъ друзей. Такая широкая отзывчивость и "многогранность" его души спасли его отъ односторонности: оттого въ жизни, и въ творчеств? онъ такъ существенно отличается отъ такихъ, наприм?ръ, одностороннихъ писателей, какъ Жуковскій, Лермонтовъ, Байронъ и под. Но эти-же особенности его долго м?шали ему выработать опред?ленность идеаловъ,- нравственныхъ, политическихъ, религіозныхъ и эстетическихъ. Лишь ко второй половин? его жизни (въ сел? Михайловскомъ) опред?ляются его взгляды на жизнь и творчество. Во всякомъ случа?, исторія "скитаній его мысли" очень поучительна: путем ошибокъ, исправленій, страданій онъ достигъ высокаго просв?тл?нія своей души. Этому "просв?тл?нію" помогла основная черта пушкинской души – "любовь къ людямъ" – черта, которая красной нитью проходитъ въ его поэзіи съ лицейскихъ стихотвореній до посл?дняго періода.
       Любовь къ людямъ.
      Пушкинъ могъ быть несправедливъ, могъ придирчиво относиться къ людямъ, могъ сердиться на обидчиковъ, но это все были вспышки его страстной натуры,- къ людямъ вообще,къ челов?чествуонъ относился всегда только съ глубокимъ чувствомъ гуманности. Онъ могъ ?дко и обидно ругаться въ своихъ эпиграммахъ, но онъ никогда съ такимъ враждебнымъ равнодушіемъ не относился къ людямъ, какъ Лермонтовъ,- онъ не брался учить ихъ, какъ Гоголь;- онъ просто любилъ людей,любилъ жизнь,- и эта любовь была великою воспитывающею силою, которая привела самого Пушкина къ примиренію съ жизнью, къ признанію, что надо прощать въ ней зло за наличность добра.
       Ширина этого чувства.
      Его любовь чужда эгоизма. Отт?нки ея не поддаются учету: и къ друзьямъ, и къ женщинамъ, и къ молодежи, и къ природ?, и къ Богу, и къ императору Николаю, и къ декабристамъ онъ сум?лъ отнестись любовно. П?вецъ земли,- онъ полюбилъ и тотъ міровой порядокъ, который управляетъ земной жизнью.
 
       "Всеблаго.Правъ судьбы законъ".
 
       Любовь къ жизни.
      Эта жизнь развернулась передъ нимъ полная страданій, но онъ все-таки хочетъ жить, "чтобъ мыслить и страдать". И въ то же время онъ смерти смотритъ прямо въ глаза: лаская младенца, онъ спокойно думаетъ, что долженъ уступить м?сто на земл? подростающему покол?нію.
      "Мн? время тл?ть, теб? цв?сти!…" – говоритъ онъ младенцу. Равнодушіе природы къ жизни и смерти – и молодежи къ старости не наполняетъ его ненавистью,- онъ чуждъ даже зависти. Въ этомъ – великая философія Пушкина, выросшая изъ его чувства "любви". Оттого Пушкинъ успокаиваетъ такъ, какъ ни одинъ другой поэтъ.
       Любовь къ свобод?. Любовь къ правд?.
      Другой чертой его души было неумирающее въ ней стремленіе къ "свобод?". Онъ съ д?тства отстаивалъ свою "личность" отъ посягательства воспитателей, друзей, св?та и правительства. Въ этомъ отношеніи онъ былъ неуступчивъ, и до могилы оставался "неуимчивымъ". За эту "свободу" онъ положилъ свою жизнь, такъ какъ жилъ въ обществ?, которое давило его личность предразсудками, злобой, политическимъ гнетомъ… Это стремленіе къ свобод?, освященное любовью, вызвало съ его лиры немало вдохновенныхъ звуковъ: въ "жестокій в?къ" онъ "славилъ свободу" и будилъ "чувства добрыя" въ своихъ слушателяхъ. Онъ былъ п?вецъ "правды",- художественной (реализмъ) и жизнееной: онъ самъ былъ всегда правдивъ передъ собой и передъ слушателями. Во имя этой правды онъ казнилъ Алеко, Он?гина, Годувова, Мазепу, Швабрина,- и превознесъ Татьяну, Машу Миронову.
      Если онъ сказалъ, что въ жизни -
 
      "Тьмы низкихъ истинъ намъ дороже
      Насъ возвышающій обманъ". ("Герой").
 
      То онъ говорилъ только о "возвышающемъ" обман?, т. е. томъ, который подымаетъ челов?ка въ область "идеаловъ", ведетъ въ область красоты и истины – область, которой на земл?, пожалуй, и не отыщешь.
      П?вецъ "правды", онъ потому р?шительно возсталъ противъ всякой "ложной мудрости", сказавъ:
 
      "Да здравствуютъ музы, да здравствуетъ разумъ!
      Ты, солнце святое, гори!
      Какъ эта лампада бл?дн?етъ
      Предъ яснымъ восходонъ зари,
      Такъ ложная мудрость мерцаетъ и тл?етъ
      Предъ солнцемъ, безсмертнымъ ума.
      Да здравствуетъ солнце, да скроется тьма!"
       ("Вакхич.п?сня")
 
       Свободомысліе Пушкина.
      Пушкинъ не могъ сд?латься "фанатикомъ": его стремленіе къ свобод? личности, м?шало ему поработиться какой-нибудь одной иде?; исканіе "правды" заставляло изб?гать всякой односторонности. Оттого онъ не сд?лался ни декабристомъ, ни крайнимъ монархистомъ; оттого онъ въ религіозномъ отношеніи не былъ церковникомъ, и, всегда любя Бога, могъ въ юности вольно отзываться о лицахъ св. Писанія; въ художественномъ отношеніи онъ былъ также "свободомыслящимъ", сд?лавшись эклектикомъ, который отозвался на вс? литературныя направленія, вс? ихъ перебралъ, и многимъ отъ вс?хъ воспользовался. Это "свободомысліе" (въ широкомъ значеніи этого слова) сд?лало его жизнь особенно тяжелой въ эпоху николаевской Россіи, съ ея формализмомъ.
       Значеніе Пушкина.
      Значеніе Пушкина заключается въ томъ, что онъ -
      1) подвелъ итоги всей предшествовавшей ему русской литератур?,- вс? литературныя направленія Х?ІІІ-го в?ка нашли откликъ въ его творчеств?.
      2) Онъ первый изъ русскихъ писателей сум?лъ опред?лить поэтическую ц?нность древнерусской письменности и народнаго творчества. Въ этомъ отношеніи, глубоко справедливо изреченіе Герцена, что "Петръ Великій бросилъ вызовъ Россіи, и она отв?тила ему Пушкинымъ".
      3) Россія въ Пушкин? раскрыла вс? свои душевныя силы, въ немъ нашла равнов?сіе въ борьб? двухъ противор?чивыхъ настроеній. Древняя Русь отвернулась отъ плоти (аскетизмъ) и христіанство поняла, какъ умерщвленіе плоти; восемнадцатый в?къ, жившій посл?дними отзвуками Возрожденія, отвернулся отъ христіанства въ сторону плоти,въ сторону "св?тскаго житія", увлекся преклоненіемъ предъ земнойжизнью. Пушкинъ помирилъ плотьи духьвъ великомъ чувств? любви въ жизни, къ земл?, къ ближнимъ… Онъ – поэтъ земли, поэтъ любви, сум?вшій опред?лить духъвъ плоти.Такимъ образомъ, въ исторіи русскаго самосознанія онъ воплощаетъ собою моментъ истинно-христіанскаго пониманія жизни – христіанства, очищеннаго отъ византійскихъ среднев?ковыхъ искаженій. Реформа Петра заставила русскій народъ жить въ теченіе Х?III-го в?ка интенсивной жизнью и придти къ самоопред?ленію.Пушкинъ и былъ результатомъ этого самоопред?ленія.
      4) Но Пушкинъ не только подвелъ итоги прошлой литературной жизни,- онъ нам?тилъ и все содержаніе посл?дующей. Поэтому изреченіе Герцена можно изм?нить такъ: "Пушкинъ бросилъ Россіи вызовъ, и она отв?тила ему Гоголемъ, Тургеневымъ, Гончаровымъ, Л. Толстымъ, Достоевскимъ и другими великими и малыми писателями ХІХ-го в?ка".
      5) Онъ сум?лъ поэзію сд?лать в?рнымъ зеркаломъ своей личной и русской общественной жизни.
      6) Онъ нашелъ поэзію въ проз?,прочувствовалъ "поэзію д?йствительности". Этимъ онъ необъятно расширилъ пред?лы русской литературы.
      7) Проникнувъ въ духърусской народвости, не только въ народной поэзіи, но и въ разныхъ слояхъ (дворяне, крестьяне) прошлой и современной ему жизни,- онъ создалъ національную, оригинальную русскую литературу; до него въ Х?III-мъ в?к? она почти сплошь была заимствованной, или подражательной,- она только пробивалась къ націовальности.
      8) Съ нимъ связана реформа русскаго поэтическаго языка и художественныхъ пріемовъ. Будучи художникомъ-эклектикомъ,- онъ никогда надолго не подчинялся одной опред?ленной литературной школ?: отъ классиковъ онъ взялъ изящество и чувство м?ры, отъ романтиковъ – интересъ къ духуразличныхъ народовъ и эпохъ, ум?ніе соблюдать couleur locale, historique и ethnographique, любовь къ старин?, къ народной поэзіи, свободу творчества, художественный реализмъ. Въ исторіи европейскагоромантизма онъ занимаетъ почетное м?сто (его "Борисъ Годуновъ" предшествуетъ "Кромвелю" Гюго).
      9) У насъ онъ былъ первымъ п?вцомъ "свободной личности", не уединенной въ "прекраснодушіе" Жуковскаго, a стоящей лицомъ къ лицу съ жизнью своего времени.
      10) Онъ внесъ "идейность" въ русскую литературу. Онъ увид?лъ ясно въ жизни добро и зло. Реалистъ, по манер? письма, онъ былъ идеалистомъ въ выбор? сюжетовъ и обрисовк? героевъ: изъ д?йствительности настоящей и прошедшей онъ выбиралъ всегда наибол?е красивое, или хорошее,- даже въ "зл?" онъ ум?лъ находить искры добра. Въ его безм?рной благожелательности къ "земл?" тонутъ его немногочисленныя обличееія "зла", выраженныя въ сатирахъ и эпиграммахъ.
      11) "Идейность" его произведеній была не только моральнаго характера; онъ, челов?къ 20-ыхъ годовъ, сум?лъ заглянуть въ т? интересы, которыми русское общество стало интересоваться поздн?е. Тавъ, онъ первый изъ нашихъ писателей отв?тилъ на н?которые вопросы соціальвой жизни (отношеніе челов?ка къ обществу, свобода личности, "идейное преступленіе"); онъ первый изъ русскихъ литераторовъ далъ образы героевъ-психопатовъ. Въ этомъ отношеніи онъ берется разр?шать трудн?йшія задачи нов?йшей русской литературы (Достоевскій). Не зная философіи Гегеля, онъ самъ пришелъ въ своемъ творчеств? къ пропов?ди "примиренія", оправданія "д?йствительности". Независимо отъ Шеллинга, онъ подошелъ къ пониманію его эстетики (взглядъ на поэзію). Все это указываетъ на геніальную прозорливость Пушкина. Онъ былъ "великимъ сыномъ" не только своей родины, но и своего в?ка.
 

Николай Васильевичъ Гоголь.

 

(1809-1852 г.).

 
       Біографія Гоголя. Мать.
      Николай Васильевичъ Готоль родился 19-го марта 1809 г. въ достаточной малороссійской пом?щичьей семь?. Раннее д?тство его протекло въ небольшомъ им?ніи отца Полтавской губерніи – Васильевк?, или Яновщин?. Отецъ будущаго писателя былъ челов?къ добрый и сердечный, над?ленный живымъ умомъ. Онъ былъ талантливый разсказчикъ, самъ былъ не чуждъ литературныхъ занятій,- хорошій знатокъ малороссійской жизни и народной поэзіи, онъ сочинилъ н?сколько веселыхъ бытовыхъ комедій-шутокъ {Посл? его смерти была напечатана его комедія: "Простакъ"; кром? того, сочинилъ онъ еще комедію: "Собака-овца",-но она до насъ не дошла.}. Онъ вообще интересовался театральнымъ д?ломъ: былъ самъ хорошимъ актеромъ и режиссеромъ въ домашнемъ театр? своего сос?да и далекаго родственника (по жен?) – богача-магната Трощинскаго, екатерининскаго вельможи, который доживалъ свои пышные дни въ деревн?. Благодаря широкому гостепріимству, Трощинскій былъ постоянно окруженъ толпой сос?дей, родственниковъ, друзей и прихлебателей. Сюда, въ деревню, угасающій вельможа занесъ привычки блестящаго двора Екатерины: постоянныя увеселенія, музыка, театръ, гулянья создали изъ его дворца м?сто утонченныхъ развлеченій. Для захолустныхъ пом?щиковъ-сос?дей его им?ніе было "А?инами" – м?стомъ, гд? развивались ихъ умственные интересы и эстетическіе вкусы. Подъ живымъ впечатл?ніемъ театральныхъ развлеченій въ этихъ "А?инахъ", и отецъ Гоголя взялся за сочиненіе своихъ пьесъ изъ народной малороссійской жизни. Мать Н. В. Гоголя была женщина очень добрая – "золотого сердца", впечатлительная до бол?зненности и очень религіозная; она сум?ла эту черту своей души рано привить и своему сыну. Такимъ образомъ, отъ отца унасл?довалъ онъ наклонность къ сочинительству, отъ матери – тотъ религіозный складъ міровоззр?нія, который, съ годаии, все зам?тн?е развивался въ немъ, покоряя вс? другія черты его многосторонней, сложной души {Впрочемъ, религіозность матери отличалась т?мъ своеобразнымъ характеромъ, который такъ типиченъ былъ для міросозерцанія людей древней Руси,- безотраднымъ аскетизмомъ в?яло отъ этой религіи. Власть надъ міромъ наивно д?лилась между Богомъ и дьяволомъ, и челов?къ д?лался какой-то игрушкой въ ихъ рукахъ: "воля Бога" направляла жизнь челов?ка на "неиспов?димые пути", и личная воля челов?ка парализовалась такимъ пониманіемъ жизни; награда, или наказаніе за гробомъ,- вотъ исходъ челов?ческаго бытія. Гоголь на всю жизнь запомнилъ разсказъ матери о страшномъ суд?: "одинъ разъ я просилъ васъ разсказать мн? о страшномъ суд?, и вы мн?, ребенку, такъ хорошо, такъ понятно, такъ трогательно разсказали о т?хъ благахъ, которыя ожидаютъ людей за доброд?тельную жизнь, и такъ разительно, такъ страшно описали в?чныя муки гр?шныхъ, что это потрясло и разбудило во мн? всю чувствительность; это заронило и произвело впосл?дствіи во мн? самыя высокія мысли!" Очевидно, религіозные идеалы древней Руси не были вытравлены изъ русскаго самосознанія XVII-ымъ и XVIII-омъ стол?тіями,- они дожили въ сердцахъ русскихъ людей (особенно въ провинціи) до XIX в. и создали такихъ людей, какъ мать Гоголя, дали матеріалъ для н?которыхъ типовъ Островскаго, для тургеневской Лизы Калитиной.}. Весело и беззаботно текли д?тскіе годы Гоголя въ мирной, счастливой семейной обстановк?. Впечатлительный и живой мальчикъ всматривался жадно въ жизнь окружавшихъ его людей – дворянъ-пом?щиковъ и крестьянъ, a также въ картины своеобразной малороссійской природы. Онъ рано полюбилъ родные малороссійскіе обычаи, п?сни, даже пляски… Въ дом? Трощинскаго онъ съ д?тства полюбилъ театръ. В?роятно, и самый обликъ Трощинскаго заинтересовалъ его.
       Вліяніе малороссійской природы и народности. Гоголь въ д?тств?. Интересъ къ старин?.
      И природа, и народъ, воспитавшіе Гоголя, отличаются своеобразными чертами. "Есть какая-то затаенная грусть въ малороссійской природ?, говоритъ Н. А. Котляревскій; въ ней н?тъ ни строгости, ни энергическаго величія природы с?верной, ни жгучей, страстной красоты настоящаго юга; ея красота, по преимуществу, томная, мечтательная, какъ греза, безъ ясныхъ очертаній и сильнаго движенія. Народъ, живущій издавна среди этой природы, одаренъ и соотв?тствующими чертами характера – идиллическимъ настроеніемъ души, переходящимъ иногда въ волевую слабость, грустною мечтательностью, которая всегда споритъ съ весельемъ, и живой, но не грандіозной фантазіей. Природа над?лила малорусскій народъ, кром? того, особымъ даромъ – юморомъ, столь типичнымъ для вс?хъ, даже скромныхъ, представителей этой національности. Трудно опред?лить точно, въ чемъ этотъ даръ заключается; иногда это просто комическая жилка, способность отт?нить въ предмет?, или въ вопрос? его см?шную сторону, чтобы позабавиться – такъ, для невинной пот?хи; иногда – это своеобразный взглядъ на вещи, ищущій въ насм?шк? противов?са грусти и ограждающій себя см?хомъ отъ слишкомъ печальныхъ выводовъ и размышленій". Ужъ въ ребенк?-Гогол? ясно казались типичныя племенныя черты малоросса: съ наклонностью отдаться иногда чувствамъ сентиментальной мечтательности, онъ соединялъ способность порою смотр?ть на жизнь съ точки зр?нія юмориста. И сентиментальность, и юморъ свид?тельствуютъ о томъ, что челов?къ, над?ленный этими качествами, живетъ, обыкновенно, своей собственной жизнью, можеть среди людей жить уединенно въ "своемъ мір?". Таковъ былъ Гоголь уже въ д?тств?: скрытность, ум?ніе маскировать свои настроенія – черты, ему тоже присущія, вытекали изъ основныхъ особенностей его души. Съ д?тства привыкъ Гоголь интересоваться не только настоящимъ, но и прошлымъ Малороссіи; оно было полно поэзіии жизни: Малороссія им?ла свою бурную исторію, и разсказы о томъ, что было пережито родиной – съ д?тства занимали и увлекали его. "Эхъ, старина, старина!-восклицаетъ Гоголь, что за радость, что за разгулье падетъ на сердце, когда услышишь про то, что давно-давно, и года ему и м?сяца н?тъ, д?ялось на св?т?!" Интересъ Гоголя къ исторіи Малороссіи отчасти объясняется т?мъ, что предки его играли н?которую роль въ ея прошломъ.
      Такимъ образомъ, воспитаніе Гоголя очень отличалось отъ того, которое получилъ Пушкинъ,- тотъ воспитывался на французскій ладъ, въ кругу интернаціональныхъ интересовъ и идей и лишь поздн?е самъ подошелъ къ народу русскому – Гоголю пришлось въ жизни поступить наоборотъ: выросши на впечатл?ніяхъ чисто-національныхъ онъ лишь потомъ пытался, отчасти подъ вліяніемъ Пушкина, войти въ кругъ общечелов?ческих идей.
      Десяти л?тъ отъ роду Гоголь былъ отданъ въ полтавскую гимназію, a зат?мъ, черезъ два года, его отдали въ Н?жинскій институтъ.
       Гоголь въ лице?.
       Школаэта(съ 1821-1828) для талантливаго мальчика не была въ тягость; зд?сь натуры его не ломали,- онъ росъ зд?сь свободно, и долго, не выдаваясь нич?мъ, незам?ченный ник?мъ, свободно развивалъ свои дарованія въ кругу товарищей. Науками занимался Гоголь немного, зато въ посл?дніе годы пребыванія въ лице? весь свой досугъ отдавалъ литературнымъ занятіямъ, рисованью и развлеченіямъ театральнымъ {Онъ выступалъ съ большимъ усп?хомъ въ роляхъ "старухъ". Лучшая его роль была роль Простаковой.}. Кром? того, интересы дома онъ перенесъ въ школу и сум?лъ зд?сь вокругъ себя создать ц?лый кружокъ молодыхъ любителей литературы и театра. Особенно сошелся онъ съ A. C. Данилевскимъ, сос?домъ по им?нію, съ Высоцкимъ и братьями Прокоповичами. Друзья Гоголя сл?дили за вс?ми новинками русской литературы, завели даже свою особую библіотеку, издавали журналъ, подъ названіемъ "Зв?зда", и устроили въ лице? театръ, который привлекалъ даже жителей г. Н?жина. Такимъ образомъ, совершенно справедливо указаніе на то, что если жизнь въ Н?жин? мало дала положительныхъ знаній Гоголю, то все же сод?йствовала его общемy развитію. Какъ общество товарищей въ Царскосельскомъ лице? и могло Пушкину развить его душевныя силы, создавъ среду, для этого благопріятную, такъ и для Гоголя жизнь въ кругу сочувствующей ему молод помогла расширить его кругозоръ, развить и углубить его поэтическіе и вообще художественные интересы. Если онъ мало учился, зато онъ много читалъ. Кром? того, найдя въ товарищахъ "публику", которая съ удовольствіемъ поощряла его остроумные выходки, онъ далъ теперь полную свободу своей наблюдательности и своему прирожденному юмору. Въ его уц?л?вшихъ школьныхъ опытахъ-сатирахъ и памфлетахъ – сохранились сл?ды его критическаго, лукаво-см?шливаго отношенія и къ лицейскому начальству, и къ жителямъ города Н?жина, и къ хохламъ-мужикамъ, ч?мъ-нибудь привлекавшимъ его глазъ.
       Меланхолія Гоголя и ея причины. "Исканія правды". Гоголь – "загадочная натура".
      Но уже на школьной скамь? зналъ Гоголь и томительвыя, тоскливыя настроенія той грусти, которая навсегда сд?лалась спутникомъ этого, самаго веселаго, русскаго писателя. Источникъ этой юношеской грусти скрывался въ томъ серьезномъ отношеніи къ труднымъ вопросамъ жизни, которые уже съ юношескихъ л?тъ стали волновать его душу. Живой, веселый и насм?шливый въ кругу друзей,- Гоголь наедин? съ собою д?лался инымъ. Въ раннихъ его письмахъ, писанныхъ изъ лицея, обрисовывается онъ, какъ "искатель правды", какъ моралистъ, съ строгимъ взглядомъ на жизнь. Эти полуд?тскія, полуюношескія "исканія правды" выражены въ его письмахъ такимъ д?ланнымъ, неестественнымъ стилемъ, что можно усумниться, д?йствительно ли эти вопросы серьезно мучили сердце юноши, не были ли однимъ только кокетничаньемъ съ самимъ собой и съ высокими чувствами… Но такое "исканіе правды" не угасало y Гоголя съ годами,- напротивъ, все глубже вростало въ его душу. Это обстоятельство заставляетъ серьезно относиться къ его д?тскимъ "тревогамъ", признать ихъ искренность и серьезность. Незадолго до окончанія курса въ лице? писалъ онъ своей матери письмо въ которомъ представляетъ себя "загадочной натурой", говоритъ о томъ, сколько горя онъ вынесъ въ жизни, какъ хорошо знаетъ онъ оборотную сторону жизни. Все это было преувеличеніемъ, такъ какъ д?йствительнаго горя Гоголь въ т? годы еще не зналъ, но онъ въ своемъ сердц?, очевидно, выстрадалъ много воображаемаго горя,- и это свид?тельствуетъ о необыкновенной сложности и, д?йствительно, загадочности его сердца. Онъ сум?лъ отъ людей скрыть трагедію своей души и лишь передъ самимъ собою, да передъ матерью старался представить эту трагедію мучительн?е и выразительн?е. "Преувеличивать Гоголь любилъ и поздн?е: ему всегда казалось, что жизнь на него смотритъ гораздо бол?е страшными глазами, ч?мъ это было на самомъ д?л?; но эти раннія жалобы на одиночество, на неловкое, трудное, страдательное положеніе среди людей – показатели, хотя и неопред?леннаго, но всетаки весьма вдумчиваго отношенія юноши къ тому, мимо чего мы, обыкновенно, въ юности проходимъ, то есть къ общему смыслу жизни, который для большинства теряется за раздробленными впечатл?ніями отд?льныхъ минутъ и частныхъ будничныхъ столкновеній" (Котляревскій).
       "Честолюбіе" Гоголя. Мечты о "служеніи родин?".
      Уже на школьной скамь? Гоголь развилъ въ себ? чувство честолюбія. Онъ понялъ очень скоро, что головой стоить выше своихъ товарищей; привычка высм?ивать чужія слабости могла только сод?йствовать развитію въ немъ этого самомн?нія. Все это сказалось очень курьезно въ т?хъ поученіяхъ, которыя онъ въ своихъ письмахъ расточалъ своей матери; это выразилось и въ т?хъ тщеславныхъ мысляхъ, что онъ, особенное существо, им?етъ какую-то особую миссію – служить великую службу отечеству {Н?которые біогрaфы Гоголя объясняють эти мечты также и т?мъ обстоятельствомъ, что Гоголь въ лице? увлекался изученіемъ "естественнаго права". Талантливый учитель его Б?лоусовъ сум?лъ развить въ немъ жажду общественной д?ятельности, которая и представлялась юнош?, какъ борьба на право, борьба съ неправосудіемъ и съ т?ми людьми, которые своими пороками вносили его въ жизнь.}. Это самомн?ніе Гоголя, съ другой стороны, унижало, въ его глазахъ, вс?хъ окружавшихъ его. "Какъ тяжело быть зарыту вм?ст? съ созданіями низкой неизв?стности въ безмолвіе мертвое!" – писалъ онъ другу. Ты знаешь вс?хъ нашихъ существователей,- вс?хъ, населившихъ Н?жинъ!- восклицаетъ онъ дал?е.- Они задавили корою своей земности, ничтожнаго самодовольствія, высокое назначеніе челов?ка. И между этими сyществователями я долженъ пресмыкаться! Изъ нихъ не исключаются и дорогіе наставники наши!" Если въ этихъ словахъ и высказывается недовольство пошлостью жизни, то это недовольство слишкомъ зам?тно переходитъ въ самомн?ніе… Не подозр?вая, въ чемъ будетъ заключаться его настоящее д?ло служенія родин?, онъ съ ув?ренностью говоритъ о томъ, что совершитъ "трудъ важный, благородный, на пользу отечества, для счастья гражданъ, для блага жизни подобныхъ"… "И дотол? нер?шительный, неув?ренный въ себ?, продолжаетъ онъ, я вспыхиваю огнемъ гордаго самосознанія – чрезъ годъ вступаю я въ службу государственную!" Онъ не мечталъ совс?мь о карьер? писателя,- ему казалось, что чиновничество тамъ, въ Петербург?,- поприще, на которомъ легко сразу облагод?тельствовать отечество. Если мы припомнимъ, что это время было эпохой крайней централизаціи власти,- мы поймемъ, почему Петербургъ провинціаламъ той поры казался м?стомъ, откуда можно управлять всей Россіей {Въ романагь Гоголя ("Мертвыя души"), Гончарова "Обломовъ" и "Обыкновенная Исторія" выведены юноши, такъ же смотрящіе на Петербургъ.}. Быть можетъ, эти мечты выдвинуться на служебномъ поприщ? нашли для своего развитія благопріятную почву въ д?тскихъ впечатл?ніяхъ отъ величественнаго образа Трошинскаго.
      "Уже ставлю мысленно себя въ Петербург?,- мечталъ въ одномъ письм? Гоголь,- въ той веселой комнатк?, окнами на Неву, такъ какъ я всегда думалъ найти себ? такое м?сто. Не знаю, сбудутся ли мои предположенія, буду ли я точно жить въ этакомъ райскомъ м?ст?, или неумолимое веретено судьбы зашвырнетъ меня съ толпою самодовольной черни (мысль ужасная!) въ самую глушь ничтожности, отведетъ мн? черную квартиру неизв?стности въ мір?!"
       Лицейскія сочиненія Гоголя. "Ганцъ Кюхельгартенъ". Автобіографическое значеніе.
      Изъ произведеній Гоголя, написанныхъ имъ во время пребыванія въ лице?, сохранились немногія – большинство изв?стно лишь по названію. Кром? мелкихъ сатирическихъ произведеній, осм?ивающихъ товарищей, учителей, или жителей Н?жина ("Н?что о Н?жин?, или дуракамъ законъ не писанъ"), къ этому юношескому періоду его творчества относятся произведееія бол?е крупныя, отразившія характерныя черты его юношескихъ настроевій. Изъ этихъ произведеній мы узнаемъ, что, въ бытность свою въ лице?, Гоголь находился подъ вліяніемъ Жуковскаго и Марлинскаго,- т. е. отдалъ дань вс?мъ видамъ русскаго романтизма. Къ произведеніямъ въ дух? Жуковскаго относится его большая идиллія "Ганцъ Кюхельгартенъ",- которую онъ самъ ц?нилъ такъ высоко, что счелъ возможнымъ отдать въ печать. Этому произведенію біографы Гоголя съ полнымъ правомъ придаютъ автобіографическое значеніе, въ геро? ея, "прекраснодушномъ юнош?", усматривая отраженіе настроеній юноши-Гоголя, тоскующаго въ т?сныхъ рамкахъ семьи и жизни у?зднаго города. Къ романтической групп? произведеній относится несохравившаяся трагедія "Разбойники", в?роятно, подражаніе драм? Шиллера, историческая пов?сть, въ дух? произведеній Марлинскаго – "Братья Твердиславичи", романъ "Гетманъ" – произведеніе, отличающееся фантастичностью, патетическимъ стилемъ и романтическими эффектами. Сюда же должны быть отнесены и отрывки пов?сти изъ народной жизни: "Страшный кабанъ". Это произведеніе, развивающее фантастическое народное преданіе, напомиваетъ собою, по типу своему, многія пов?сти, вошедшія впосл?дствіи въ составъ "Вечеровъ на хутор? близъ Диканьки".
       Гоголь-романтикъ.
      Вс? перечисленныя произведенія и н?которые мелкіе безымянные отрывки доказываютъ, насколько сильно былъ Гоголь захваченъ романтизмомъ: вс? виды этого направленія {См. мою книгу "Исторія русской слов.", ч. II, главу о романтизм?.} его захватили,- зналъ онъ и идеалистическія настроенія "прекрасгой души", увлекался онъ, подобно многимъ романтикамъ (напр. Марлинскому), и образами крупныхъ героевъ, превышающихъ своей душой разм?ры обыкновеннаго челов?ка ("Разбойники", "Гетманъ"). Наконецъ, сл?дуя романтикамъ, съ наслажденіемъ почерпалъ онъ сюжеты для своихъ произведеній изъ исторіи и области народныхъ преданій, особенно суев?рныхъ разсказовъ, извлекая оттуда фантастическое, сверхъестественное…
       Гоголь въ Петербург?. Первыя разочарованія. По?здка Гоголя за границу.
      Въ 1828 году Гоголь прі?халъ въ "зав?тный" Петербургь, куда его такъ тянуло съ д?тства. "Зд?сь д?йствительность сразу рядомъ тяжкихъ ударовъ ум?ряетъ горячій пылъ его юношескихъ мечтаній: "вм?сто квартиры съ окнами на Неву, какъ мечталъ Гоголь, приходится довольствоваться скромнымъ пом?щеніенъ въ верхнемъ этаж? густонаселеннаго дома въ одной изъ весьма прозаическихъ улицъ" (Шенрокъ). Дороговизна столичной жизни его ошеломила; рекомендательныя письма Трощинскаго не принесли ему той пользы, на которую разсчитывали онъ и его мать. Ювош?, избалованному довольствомъ домашней жизни и лаской н?жно-любящей матери, пришлось узнать лишенія: всю зиму принужденъ онъ былъ "отхватать" въ л?тней шинели и отказать себ? въ удовольствіи пос?щать театръ. Его, наивнаго провинціала, поразилъ холодъ и эгоизмъ столичныхъ обывателей {Ср. разочарованія Тентетникова, Обломова и Адуева въ Петербург?.}. "Скажу вамъ,- пишетъ онъ матери,- что Петербургъ мн? показался вовсе не такимъ, какъ я думалъ. Я его воображалъ гораздо красив?е, великол?пн?е, и слухи, которые распускали другіе о немъ, также лживы. Жить зд?сь несравненно дороже, нежели думали. Это заставляетъ меня жить, какъ въ пустын?: я принужденъ отказаться отъ лучшаго своего удовольствія – вид?ть театръ". Не понравились ему и люди петербургскіе: они не им?ли ничего типическаго {Это замічаніе Гоголя очень любопытно: очевидно, онъ еще юношей научился отыскивать типичныя черты y людей, отм?чать y нихъ наибол?е яркія черты. Очевидно, въ провинціи онъ им?лъ больше матеріала для наблюденія.}; иностранцы, живущіе зд?сь, слишкомъ обрус?ли,- русскіе "объиностранились". "Тишина (въ Петербург?),- разсказываетъ онъ,- необыкновенная, никакой духъ не блеститъ въ народ?,- все служащіе, да должностные; вс? толкуютъ о своихъ департаментахъ, да коллегіяхъ,- все погрязло въ трудахъ, въ которыхъ безплодно издерживается жизнь ихъ". Очевидно, и чиновничья карьера, въ глазахъ Гоголя, потеряла теперь весь ореолъ "великаго служенія родин?" и обратилась въ "безплодное", с?рое существованіе. Это было новое разочарованіе для молодого энтузіаста. Съ лихорадочной посп?шностью ищетъ онъ себ? новаго поприща д?ятельности, и ненадолго останавливается на мысли поступить въ актеры. Онъ даже рискнулъ подвергнуться испытанію, "но его чтеніе, выразительное, совершенно естественное и чуждое всякой ложной аффектаціи, произвело неблагопріятное впечатл?ніе на тогдашнихъ театральныхъ аристарховъ.