Круг - Дороги

      – С переменным успехом, но большинство дел нормально… Ты расскажешь мне о себе?
      – Если ты о себе расскажешь.
      – Ага, но не сейчас, а потом, ладно?
      – Договорились.
      – Младший, ты что, говорить сюда пришёл, - подхватил его Рель, - давай, раздевайся, будем сейчас с тобой соревноваться в плавании.
      – Не, вы все до одного меня обгоните, а потом ещё и смеяться будете. Да и вообще, этот пруд мне ещё и летом надоел. Вот если бы на море, тогда другое дело.
      Серёжка глянул на Рэя:
      – Может быть организуешь море, ну в честь Витькиного возвращения.
      – Ага, накидаю сюда соли и напущу медуз, будет море.
      – Мы серьёзно, - сказал уже Рель, - ты же делал, ну когда я тут жил.
      – Но может командир этого не хочет.
      – А что, было бы неплохо, - я поддержал ребят, - тропики, море, песочек, пальмы, вечер, лёгкий бриз.
      Слушая меня, Младший мечтательно улыбнулся. Странно видеть такую "не свою" улыбку на почти что своём лице. Рэй тоже смотрел на него и тоже улыбнулся:
      – Есть у меня на примете местечко. Как раз такое, какое ты заказывал. Кто туда хочет, поднимите руки, отказавшихся я оставлю здесь.
      Никто и не отказался. Рэй сделал несколько "колдовских" пассов руками - явно играл перед Младшим. И все мы тут же, без малейшей задержки, оказались на песке морского пляжа, точно в таких же позах. Тут был вечер, но не самый поздний, до захода солнца оставалось ещё около часа. Здесь было намного теплее, чем возле посёлка, но всё же не так жарко, как могло бы быть. Пляж тут был по-настоящему роскошным, я таких ещё не видел. Пальмы тоже были не менее роскошными. И ветерок тоже был, лёгкий, но вполне ощутимый. Всё точно по заказу.
      – Какой это материк, континент? - спросил я у Рэя.
      – Материки в этом мире ещё не имеют имён… А это только остров, небольшой и совсем необитаемый.
      – Как у Робинзона? - спросил Младший.
      – Нет, поменьше, - полностью серьёзно ответил Рэй, - а что ты ещё не в воде, кто тут на море хотел.
      Мальчишка словно бы спохватился, сбросил рубашку и штаны и тут же кинулся в воду. А уже оттуда крикнул:
      – А вы все что расселись. Тут така-ая водичка.
      Рель и Серёжка тут же кинулись вслед за ним:
      – Сейчас ты у нас её и на вкус попробуешь.
      – Если догоните до того мыса.
      Он тут же поплыл спецстилем, почти не уступая в скорости преследователям. Рэй смотрел на эту погоню с улыбкой, а, заметив мой взгляд, прокомментировал:
      – Так похож на тебя этот парень внешне и так не похож внутренне.
      – Мне Серёжка уже рассказывал.
      – Но я могу сказать и больше его.
      – Я весь одно внимание.
      Серёжка с Релем уже начали догонять мальчишку, но сдаваться он ещё не был намерен.
      – У него очень странные воспоминания, таких я ещё никогда не встречал, и надеюсь, что не встречу никогда.
      – Что-то страшное и ужасное?
      – Скорее странное и пугающее.
      – Не тяни, Рэй.
      – Похоже, что большая часть его воспоминаний получена в не менее виртуальном мире, чем этот. Конечно, гораздо более примитивном и грубо сделанном. Но всё же. Во-первых, этот мир ничем не напоминал Вак, ничем. Скорее это была какая-то пародия на Землю, предвзято сделанная, но совсем не злая, как можно было бы предположить, зная устремления Вака. Во-вторых, этот мир был масштабен, что говорит о том, что делался он на вычислителе, близком по мощности к моему, если не более мощном. В этом мире Младший имел и дом, и семью, и друзей. Причём в качестве старшего брата там действовала фигура, максимально похожая на тебя…
      В это время Рель и Серёжка догнали мальчишку и утянули под воду, претворяя в жизнь обещание заставить его попробовать эту воду на вкус.
      – Вот чертенята, - сказал я, - не утопили бы в самом деле.
      – Не беспокойся, это не реальный мир, здесь я всё контролирую. Но они и без этого сами вполне контролируют ситуацию. Пусть побесятся, довольны-то все.
      – Продолжай про мальчишку.
      – Похоже, что он прожил жизнь в виртуальном мире, но не одну. В нём явно читаются следы других, прожитых, но стёртых. Но даже мне такое было бы не под силу - стереть воспоминания в живом, не прекращающем работать мозге. Эти воспоминания - смутные тени чего-то поистине чудовищного, того, по сравнению с чем легендарный ад показался бы не таким уж и плохим. После того, как развоплотил мальчишку, я постарался нейтрализовать эти воспоминания-следы, но полностью это сделать невозможно - личность будет повреждена…
      В этот момент Рель с Серёжкой вытащили на берег Младшего, который старательно и очень правдоподобно изображал утопленника. Настолько правдоподобно, что даже ребята испугались и попытались его откачивать. Он же ухитрился так лягнуться, что опрокинул обоих, и тут же бросился бежать в сторону пальмовой рощи.
      – Но и это ещё не всё, - продолжал Рэй, - кроме воспоминаний-следов у него ещё обнаружились воспоминания-отражения, что-то вроде ярких и очень добрых картинок-снов, которые практически невозможно вспомнить. Некоторые из них совершенно сказочные, до полного неправдоподобия. Но другие абсолютно реалистичны, например, там есть и Земля, а не её виртуальная пародия, можешь мне поверить, я в этом разбираюсь.
      – Верю, что уж тут. Но, похоже, что ты ещё не всё сказал.
      Младший за это время забрался на пальму, причём настолько легко, словно всю жизнь только этим и занимался. Рель и Сережка, по крайней мере, лезть за ним не рискнули, а поджидали внизу.
      – Ещё одно, кроме воспоминаний-следов и воспоминаний-отражений у него есть ещё один слой воспоминаний, я назвал их воспоминания-тени. Очень слабые, с трудно уловимым смыслом. Только несколько кусков этих теней я смог расшифровать и обнаружил в них твои воспоминания, командир, и кусочки своих.
      – Вот даже как… Получается, что вакцы сумели всё же выкачать их из меня.
      – Нет, командир, я абсолютно уверен, что они этого не делали, просто не могли сделать. Я тебя-то уж знаю полностью и говорю, что они этого не делали… К тому же кусочки моих воспоминаний относятся к тем, что я никому не показывал, даже тебе.
      – В таком случае, откуда это у него?
      – Я сам не могу предположить ничего более-менее правдоподобного или хотя бы наукообразного… Может быть это как-то связано с тем самым Кругом времени… Но что мы знаем о времени.
      – Да, загадок целая гора, во всём и везде.
      – В том и дело, - вздохнул Рэй. - Продолжу про Младшего… Его выдернули из виртуальности как раз в тот день, когда мы приняли космический бой. Уж не находился ли тот кибермозг на корабле? Следующие дни стали для него страшным кошмаром. Но тебе не надо этого представлять, ты на такое насмотрелся. Его мучили и пытали, у живого варили руки и ноги… Я постарался сильно приглушить эти его воспоминания, полностью стирать не дал он сам. Потом его заразили и биовирусом и информационной программой. Последнюю я уничтожил без жалости и вопросов. Впрочем, как и следы информвируса у вас с Серёжкой.
      В это время Младший спустился с пальмы, прыгнул метров с трёх в сторону. Но тут же был пойман захватом с двух сторон, повержен, но очевидно тут же прощён, потому что все они, весело смеясь, отправились по берегу в нашу сторону.
      – Но я всё же не ожидал, что твоя, командир, биокопия, практически брат-близнец, окажется таким… насквозь гуманитарием.
      – Ну и что, я не считаю, что это плохо. Наоборот, он владеет тем, чем я обделён. Может быть, он окажется счастливее меня.
      – Я и не говорю, что плохо. Говорю только, что он другой… И внимания ему нужно уделять побольше, чем тебе, будь ты на его месте.
      – Думаю, что вниманием мы его не обделим.
      – Ловлю на слове.
      – Не надо ловить, я от своих слов не отказываюсь, и отказываться не собираюсь.
      – Верю… Ну ладно, потом продолжим.
      Пока мы беседовали с Рэем, Рив, Ол и Нок тоже о чём-то беседовали. Потом же, не приглашая нас, ушли купаться. А подошедшие младшие напустились на нас:
      – А вы что, так и намерены просидеть на берегу до самого заката? Вик, ты же сам хотел к морю, - заявил Серёжка.
      – Если только за тобой погоняться. Рэй, покажем ему, какая эта вода на вкус?
      – Так нечестно, Рэя в напарники.
      – Сейчас проверим.
      Серёжку мы нагнали быстро, самую малость заставили хлебнуть водички, а потом отпустили. Заплыв в море подальше, мы проводили закат, который был очень красив, словно на заказ. На берег же выбрались уже тогда, когда на небе показались первые звёзды. С уходом солнца стало прохладнее, но песок всё ещё хранил в себе тепло ушедшего дня. Мы немного повалялись на нём, посмотрели на стремительно высыпающие на небо яркие тропические звёзды. Потом Рэй сказал:
      – Тут было хорошо, но не пора ли возвращаться?
      – Может быть костёрчик организуем, посидим? - предложил Рель.
      – А дрова ты голыми руками будешь ломать?
      – Рэй наколдует, - сказал Младший.
      – Ну, нет, до такого "колдовства" я не опущусь. Поехали назад.
      В следующее мгновение мы уже были в рубке. Тут же принялись одеваться - что хорошо на пляже, здесь уже не то.
      – Не мог что ли хотя бы к пруду перенести, - вырвалось у Рива.
      – Не мог, там сейчас ребята, не нужно их пугать и смущать.
      Вечером Рив и Рель вернулись в большой мир. Мне же Рэй посоветовал отдыхать:
      – Не стоит с самого начала давать себе большие нагрузки. Твоя личность должна более-менее стабилизироваться в этом мире. Не хотелось бы с самого начала ещё и коррекции делать.
      – Ладно, Рэй, я не возражаю. И так голова кругом идёт.
      – Насчёт головы ты преувеличиваешь, конечно. Но если вздумаешь нагружаться на полную катушку, то может и пойти.
      – В комнату перенесёшь, а то я так и не знаю, где её искать? А оставаться на корабле не очень-то хочется.
      – Зачем переносить. Тебя ребята проводят. Эта комната как раз в том доме, где они обосновались. А я растворяюсь.
      Рэй так и сделал. Вот он есть, а вот - и его нет. Младший же взял меня за руку:
      – Пойдём, Вик. Серёж, ты пойдёшь?
      – А куда я денусь.
      Снаружи уже было темно, настоящая ночь. Тот кусочек лета, что подарил нам Рэй, похоже, уже заканчивался. На небо вернулись тучи, похолодало, а в воздухе уже пахло приближающимся дождём. Посёлок был освещён редкими неяркими фонарями, окнами домов и светильниками над дверьми. Но дорогу было видно превосходно.
      – Пойдём быстрее, - потянул меня и дальше Младший, - а то опять холодно стало.
      В доме было четыре комнаты, конечно, если не считать кухни, общего зала и удобств. Но одна из комнат пустовала, посёлок вовсе не был переполнен. Он и раньше-то не был полон. Младший, решив побыть гидом, показал мне, что и где в этом доме находится, потом проводил и до комнаты:
      – Вот это твоя комната, моя следующая, а его, - он кивнул в сторону Серёжки, - угловая.
      Серёжка задерживаться в доме не стал:
      – Вы отдыхать будете? Ну ладно, отдыхайте, а я ещё прогуляюсь.
      – Меня с собою не зовёшь?
      – Да я с ребятами поговорить хочу, а то они очень уж неестественно себя сегодня вели. Словно боялись тебя. Я хочу понять почему. Так что твоё присутствие только помешает.
      – Понятно, Серёж. Когда вернёшься?
      – Как получится, - улыбнулся он, - может и утром. Пустых комнат везде хватает.
      Накинув на плечи куртку, Серёжка ушёл. Мы же остались вдвоём с Младшим.
      – Ты прямо сейчас отдыхать будешь? - спросил он.
      – Пока вроде бы и не особенно хочется.
      – Может быть, тогда расскажешь о себе?
      – Можно и рассказать. Но тебе что ли никто ничего обо мне не рассказывал?
      – Рассказывали. Все, даже Рэй не отвертелся… Но все они рассказывали по-разному.
      – Сравнить хочешь?
      – Ага, - кивнул мальчишка.
      – Ну, хорошо, - я улыбнулся, - где расположимся?
      – В общем зале. А то у меня… не прибрано.
      Мальчишка слушал меня с неподдельным интересом. Поначалу глаза у него так и блестели. Но рассказ оказался достаточно длинным, и Младший начал явно утомляться. Сначала он прилёг на узенький диванчик, потом глаза у него начали сами собой закрываться. Как он с этим не боролся, но усталость длинного дня победила, и он уснул.
      Я ещё немного посидел, глядя на спящего мальчишку. Во сне он выглядел каким-то вообще уж беззащитным. Неужели я сам такой же, когда сплю. Потом решил, что негоже мальчишке ночевать тут.
      Когда я поднял его на руки, он не проснулся, только пробормотал во сне что-то неразборчивое и маловразумительное. В мальчишкиной комнате был определённый беспорядок, заключавшийся в нагромождении открытых книг, исписанной и изрисованной бумаги. Но кровать была заправлена почти что безукоризненно, я даже улыбнулся, увидев такое несоответствие.
      Откинув одеяло, я уложил мальчишку на кровать, освободил от рубашки и штанов, укрыл. Младший так и не проснулся. Только чему-то улыбнулся во сне. Я подавил в себе любопытство, которое подталкивало меня посмотреть мальчишкины бумаги - негоже это делать без разрешения. Погасил свет и вышел, закрыв за собою дверь.
      Сам я уснул практически сразу же, как лёг. Может быть, это Рэй мне помог. Но очевидно он же и разбудил меня. Я проснулся словно от толчка. За окном была ночь, и уже шумел дождь. В доме же было тихо. Можно было спать дальше, но спать не хотелось… Этот "толчок" сразу смёл весь сон. Но уже через минуту за дверью прозвучали торопливые шаги, дверь приоткрылась, и в комнату скользнул непонятно от чего дрожащий мальчишка:
      – Вик, ты не спишь? - прошептал он едва слышно.
      – Нет, Вик, что случилось?
      – Пр-риснилось что-то… страшное… нет, ужасное… М-можно, я тут посижу, - он не прекращал дрожать, - а то С-серёжки всё ещ-щё нет.
      Я укутал его в одеяло и усадил на кровать:
      – И часто с тобой такое?
      – Ин-ногда… Нет, никогда не было.
      Мальчишка начал понемногу успокаиваться, задышал ровнее и спокойнее.
      – Так иногда или никогда?
      – Были кошмары, не раз, - сказал мальчишка, - я тогда у Серёжки ночевал. Но такого ещё никогда не было… так страшно.
      – Запомнил что-нибудь?
      – Не, - мальчишка замотал головой, - только что-то страшное, но такого со мной никогда не было, я бы вспомнил.
      Мысленно я позвал Рэя. Он наверняка меня слышал. Но ответа не последовало никакого - Рэй считал, что с этим должен справиться я, а не он. Больше звать я не стал, приняв это.
      Более-менее успокоившись, мальчишка задремал, привалившись к стене. Я вышел из комнаты, взял в пустующей одеяло. Но не успел вернуться, как услышал крик - кричал Младший. Нет, он не проснулся. Он спал, на лице у него застыла маска ужаса, а рука что-то искала. Сначала я хотел его разбудить, но, подумав, не стал, а только взял за руку. Мальчишка начал что-то шептать, но разобрать этот шёпот я не мог. И он сжал мою руку с силой не мальчишки, а взрослого. И тут же очевидно, кошмар начал покидать его. Я уложил его на кровать, укрыл одеялом. Сам лёг рядом, понимая, что спать сегодня больше не придётся. Но, тем не менее, уснул сразу же. А когда проснулся, уже было утро. Мальчишка проснулся раньше, но меня не будил, а только рассматривал.
      – Доброе утро, Вик.
      – Доброе, Младший. Больше кошмаров не было?
      – Не знаю, не просыпался больше… Ночь прошла, и всё ушло, - он улыбнулся, - может быть поговорим?
      – А подъём здесь когда?
      – Какой подъём, сейчас же каникулы. Все спят, сколько хотят или могут. Это когда каникулы кончатся, тогда снова будет распорядок имени школы и Рэя.
      Мальчишка сел, привалившись к стене. А я сказал:
      – Может, о себе расскажешь?
      Улыбка тут же покинула его лицо:
      – Вик, ведь то, что я помню, не настоящее. Я ведь по-настоящему и не жил. Всё было ненастоящее - и родители, и брат, и друзья. Всё ненастоящее, значит, этого и не было.
      – А мы, здесь и сейчас, разве настоящие? Тоже комбинация импульсов и потенциалов в недрах большого кибермозга.
      – Не, тут не то, тут нет ненастоящих людей… Хотя, наставники в школе… но это же Рэй, и только он.
      – Я тоже не один год прожил в ненастоящем мире… И так и не стал уверен, что он ненастоящий… Я тебе вчера рассказывал про Звёздное.
      – Я помню… Ты так похож на брата, ну который был там.
      – Я знаю.
      Мальчишка вздохнул и начал рассказывать. Сколько боли было в этом рассказе. Потому что, не смотря ни на что, Младший был в том мире счастлив, намного счастливее меня. Да, я потерял свою Родину. Но она осталась, пусть и опалённая солнечным огнём. Осталась память, осталось прошлое. У мальчишки же не осталось ничего, кроме памяти и знания того, что это всего лишь иллюзия, вернуть которую нельзя, потому что нельзя жить иллюзией, дороги иллюзий ведут в никуда.
      Я постарался поддержать его. Рассказывал о Земле, о том, каким может стать его будущее. О Лате, о людях. Но всё это он наверно уже не раз слышал. Потом, повинуясь внезапно возникшему порыву, я предложил:
      – Хочешь, я тебя усыновлю?
      – Ты? Но ведь ты же…
      – Моя внешность обманчива. Но кое-кто называет меня дедом, а кто-то и прадедом.
      – Я знаю, - он улыбнулся.
      – Ну, так как, согласен?
      – Ага.
      – Ну, вот и хорошо… Ну что, поднимаемся?
 
      В этот день ребята из посёлка меня не избегали. Серёжка же в ответ на мой вопрос загадочно промолчал.
      Ребята же меня буквально осадили. И было похоже, что они договорились вообще не упоминать ни Повелителя, ни того, кто с какой планеты (даже своих полных имён они не называли, чтобы по ним я не смог понять). Конечно, очень многих ребят, что с Онни, я понял, но тоже этого не показал. Но всё же у большинства я так и не понял, какая же планета родная. А они остались довольны этим.
      Потратив день на возню с ребятами, я так и не вернулся к той куче вопросов и проблем, что были у нас. Странно, но теперь они казались мне не такими уж важными и неотложными. Но вечером объявился Рэй, причём сам, без моего зова. Он улыбнулся:
      – Рад видеть, что ты как следует возвращаешься к жизни. К жизни ради жизни, вместо жизни ради целей.
      – Да ну тебя, Рэй. Кстати, ночью я тебя звал.
      – Ты правильно понял, почему я не появился. Ему был нужнее ты, а не я… Он постепенно выздоравливает, самоисцеляется, сам врачует свою душу. Мне в его случае это оказалось не под силу.
      – Что у него были за кошмары?
      – Нормальные кошмарные кошмары, следы следов. Но он справится, должен справиться. Кстати, насчёт усыновления ты неплохо придумал. Ты наверно даже не можешь представить, насколько он рад… Но и скрытен он… тебе до него далеко, даже очень далеко.
      – Я себя никогда не считал скрытным. Наоборот, рассказываю о себе направо и налево.
      – Ой ли, не скрытен, - улыбнулся Рэй совсем широко.
      – Ну, может быть самую малость, - улыбнулся в ответ я. - Ну да ладно, не за этим разговором ты ко мне пришёл.
      – Ага, командир, не за этим. Я предлагаю тебе поучаствовать в эксперименте.
      – Каком эксперименте?
      – Важном и интересном.
      – Тогда я согласен.
      Рэй всем своим видом показал, что удивлён.
      – Так, сразу?
      – Ага, а теперь рассказывай, что за эксперимент?
      – Уже скоро мы подорвём активатор и просветим Онни. "Игла" в это время будет идти под углом к нейтринному пучку с до предела развёрнутым линзеркалом. К тому же, навстречу поднимутся оба катера и тоже развернут линзеркала. За несколько миллисекунд на нас обрушится целый поток информации. Хотелось бы использовать предельное разрешение. А такого никакие планет-разведчики не делали. В потоке информации я могу просто захлебнуться, если попытаюсь обрабатывать его в реальном времени. А делать запись - невольно потерять часть информации.
      – И что ты предлагаешь?
      – Провести эксперимент. Мне можете помочь вы, те, кто одно сознание, без тела. Я попытаюсь перебросить вас на мой самый быстрый уровень и подключить к своим возможностям. Ты всё ещё согласен?
      – Я от своих слов не отказываюсь. Интересно попробовать побывать в твоей шкуре. Хотя ты когда-то говорил, что я такого никогда не смогу.
      – Обстоятельства изменились. И я сейчас знаю и умею больше, чем тогда… Умею и кое-что из того, что считал принципиально невозможным. В частности и вот это.
      – Насколько быстрее этот уровень того, на котором я сейчас нахожусь?
      – В пике - на несколько порядков. Но у него нет чётко заданной скорости, она ограничивается моей общей производительностью и сложностью решаемых задач.
      – С другими ты говорил?
      – Ол и Нок согласились, сразу же, как и ты, не раздумывая. С Серёжкой ещё не говорил. Сейчас поговорю. Или вместе поговорим?
      – Пойдём.
      Серёжка был у себя, но не один. В углу сидел Младший и пытался что-то играть на гитаре. Сам же Серёжка что-то просматривал на экране имеющегося у него в комнате терминала. Увидев нас, Серёжка поднялся, а Младший поставил гитару к стене.
      – Младший, выйди, пожалуйста, нам надо с Сергеем поговорить.
      Он только заулыбался в ответ, но с места не поднялся. А Серёжка сказал:
      – Можете не гнать. Он и так вытащил из меня обещание всё ему рассказать.
      Рэй сказал Серёжке всё то же, что говорил мне. И он тут же согласился. Разве что спросил:
      – Когда начинаем?
      – Завтра утром, за несколько секунд до зондажа… Просто долго вам в том состоянии не продержаться… без негативных последствий для личности. Так что до утра.
      Рэй уже собрался исчезнуть, но тут вмешался Младший:
      – Подождите… Если вы не возьмёте меня с собой, то я… обижусь на вас… навсегда.
      Рэй рассмеялся:
      – Похоже, что и в самом деле обидишься. Ну да ладно, может, и в самом деле полезным окажешься. Но только при условии, что будешь во всём меня слушаться и не пререкаться.
      Мальчишка быстро-быстро закивал, довольно улыбаясь при этом. Он тоже не ожидал, что Рэй согласился очень уж легко, даже не потребовалось ничего объяснять и доказывать. А Рэй улыбнулся ещё раз и покинул комнату через дверь.
      – Доволен? - спросил у Младшего Серёжка.
      Мальчишка сначала кивнул, а потом сказал:
      – Не знаю, если честно, то не знаю.
      – Хорошо, что честно, - сказал ему Серёжка. - А вот я, если честно, то просто боюсь, аж до дрожи.
      – А почему тогда так сразу согласился?
      – Как почему, - Серёжка улыбнулся, - интересно же. А боюсь, если тоже честно, то вдруг что-нибудь случится, и мы навсегда окажемся здесь, станем не людьми, а кибернетическими интеллектами.
      – Как Рэй?
      – Не, Рэй-то как раз человек, не смотря ни на что - человек. Я имею в виду другие киб-интеллекты, ну вроде того, что на Дивере был.
      – Рэй такого не допустит.
      – Только на это и надеюсь.
      – А откуда вы узнали, что Рэй сейчас будет предлагать?
      – Ол предупредил… Но вообще-то он просил, чтобы мы отказались, не рисковали собой.
      – Но ты решил его не послушаться?
      – Рисковать или не рисковать собой я должен сам решать. Но вот если бы отказался ты, я тоже отказался бы. Если бы ты приказал мне отказаться, я выполнил бы приказ.
      – Понятно, Серёж. А вот ты, Младший, зачем за нами полез?
      – Как зачем? - на этот раз он улыбнулся во всё лицо, - чтобы с вами быть, что бы ни случилось. А остаться один я боюсь наверно больше всего на свете.
      Я подошёл к нему, обнял за плечи, потом взлохматил и без того растрёпанную причёску:
      – И ты тоже понятен, Младший.
      – И ты, командир, - сказал он, - тоже понятен. Если не нам, то Рэю.
      В ответ я рассмеялся:
      – Все мы понятны и непонятны. Но вот почему Рэй сказал всё это вечером, а не утром?
      – Как, зачем? Чтобы лишить нас спокойной ночи, - ответил Серёжка, - не знаю, как вы, но вот мне сегодня точно не уснуть.
      – Мне тоже, - продолжал улыбаться Младший. - Буду всю ночь дрожать и думать о том, какой же я дурак.
      – Может быть, тогда проведём ночь вместе. Мне помнится, что кто-то желал посидеть у костра.
      – Я желал, - не удержался Младший. - Но только погодка тут вовсе не сидельно-костровая.
      На улице снова шёл дождь, и именно его имел в виду мальчишка. Мокнуть под дождём - удовольствие маленькое, даже если у костра. Да и костёр, если его развести, совсем не такой будет.
      – Не везде же сейчас дождь.
      – Опять просить Рэя перенести нас?
      – Обойдёмся. В этом мире дисколёты летают, как и в обычном, - сказал Серёжка, - как бы иначе мы тренировались.
      – А мне поуправлять дашь? - спросил Младший.
      Серёжка посмотрел на него с искренним удивлением:
      – Когда я тебя звал покататься на дисколёте, причём не один раз звал, ты шарахался, как чёрт от ладана. А сейчас даже управлять просишь.
      – Так дашь или не дашь?
      – Конечно дам.
      – Тогда я согласен.
      – Нока и Ола брать будем? - спросил у меня Серёжка.
      – Если захотят, то возьмём.
      Они естественно не отказались, стоило только предложить. Согласились с энтузиазмом. Наверняка, они тоже поняли, что в эту ночь спать не придётся.
      Подходящее место мы нашли, не покидая корабля. Просто запросили у Рэя сводку метеорологических данных, быстро её проанализировали, выбрали место и только после этого вылетели туда. И это место нас не обмануло в ожиданиях. Негустой лиственный лес, в котором полно хвороста для костра, сухо и достаточно тепло. Когда мы прибыли туда, было ещё светло, так что успели до темноты набрать для костра дров, оборудовать его и разжечь.
      Ночь для нас пронеслась почти что незаметно. В разговорах о разных ничего не значащих пустяках, воспоминаниях о хорошем, в мечтах о будущем.
      И только Младший больше молчал. Только сначала он был деятелен, когда готовили дрова и разводили костёр. Потом, когда совсем стемнело, он притих и начал жаться ко мне. Он слушал, время от времени улыбался и начинал шевелить губами.
      – Стихи сочиняешь? - спросил его Серёжка.
      Младший кивнул в ответ.
      – Может прочитаешь?
      – Не сейчас, - улыбнулся мальчишка. А то, если не доделанный прочитать, то он уже и не доделается никогда.
      – Но ты же мне читал.
      – Те, что читал, так и не доделал.
      – Может быть тогда те прочитаешь.
      – Не, тогда мне эти не доделать будет, точно знаю.
      – Ну, как хочешь.
      Ол рассказывал, как они ещё до войны ходили в походы, с ночёвками и кострами. Думали, что войны просто не может случиться никогда. А потом для него уже не было ни походов, ни костров. Детство закончилось под покровом мрака и холода, было перечёркнуто огненным всплеском войны. Потом были только служба и работа, мало что оставляющие отдыху. И у костра он не сидел с тех самых пор, которые все называют "до войны".
      Ноку в этом отношении повезло немного больше - у него были дети и внуки, которых он сам, когда мрак был повержен, водил в походы.
      Мы встретили утро у почти прогоревшего костра, ничуть не уставшие и готовые на предложенный Рэем эксперимент. И Рэй не замедлил появиться. Он посмотрел на костёр, на наши лица и сказал:
      – Завидую.
      – Что же тогда не присоединился?
      – Не до того было. И сейчас не до того. Но потом как-нибудь повторим такую ночь, всей командой.
      – Такую не повторить. Не будет ожидания интересного риска.
      – Ну почему, скажем перед стартом к Земле.
      – Всё равно не то… Но конечно повторим.
      – Ну как, готовы?
      – Уже время?
      – Ещё нет, но уже скоро.
      – Тогда летим на "Иглу".
      – А зачем? Для меня нет никакой разницы, где вы находитесь в этом мире. Я немного пораньше появился, чтобы вы успели настроиться, а я расслабиться.
      – Мы и так всю ночь настраивались.
      – Но я не расслаблялся. Подождите несколько минут.
      Рэй сел на землю возле костра, пошевелил веткой ещё недогоревшие угли, подул на них, потом погрел руки. Потом немного виновато улыбнулся и снова спросил:
      – Готовы? - Обвёл нас пронзительным взглядом, - начинаю отсчёт… три, два, один, поехали.
      В следующее мгновение меня буквально скрутило в клубок и со всего маху швырнуло в разноцветный водоворот хаоса. У меня не осталось тела, которое могло болеть, но оно болело каждой своей клеточкой. У меня не было чем кричать, но я вопил всем своим существом. Если бы я знал заранее, что будет настолько больно и страшно, я бы наверно не согласился… хотя нет, всё равно согласился бы, не смотря ни на что.
      И я начал подавлять боль. Постепенно, последовательно, шаг за шагом. И она начала отступать. Но всё же я не успел справиться с ней сам. Я ощутил рядом присутствие чего-то или кого-то большого и сильного, а боль иссякла. Потом я почувствовал, что меня раскручивают, растягивают, наносят довольно болезненные уколы.
      Я не знаю, сколько это продолжалось. Но потом я увидел свет и словно бы окончательно очнулся. Я видел тысячами глаз - все помещения "Иглы", космос, неподвижно висящую Онни. Видел катера и их помещения, видел лагерь бывших вакцев с неподвижными, словно статуи, людьми. Видел Онни и Лату со спутниковых орбит. Видел всё, причём не только в видимом спектре.
      Очевидно, что моё подключение к органам чувств Рэя уже было произведено. И тогда я позвал его самого. Он откликнулся мгновенно, мыслью, пронзившей меня насквозь, абсолютно непереводимой на человеческий язык, но всё же понятной. По смыслу что-то вроде того:
      "Очень рад, что ты в порядке. Ты делаешь без ошибок. Осваивайся с органами чувств. Пробуй реакции, но осторожно. Попробуй понижать свою быстроту. Я занят, подключаю остальных, не мешай, больше не спрашивай, буду свободен - сообщу".
      И я последовал совету Рэя, отключаясь и подключаясь к его "глазам", мгновенно учась отсеивать несущественное и выделять важное. Посмотрел на блестящий шарик уже готового к взрыву активатора, прочитал его насквозь, убедился, что всё в порядке. Осмотрел всю Онни, уделив особое внимание на ожоги, оставшиеся на месте уничтоженного зонда, взорванного Танга и следа квантового выхлопа уничтоженного нами корабля. Да, последствия для природы Онни существенные. Я тут же всё сопоставил, рассчитал и убедился, что к счастью последствия вовсе не критические. Потом "полюбовался" на Лате затонувшим Ваком и пустыней Чёрных камней. Попытался рассчитать возможный сценарий войны, породившей эту пустыню - ничего, могущего быть принятым за достоверное, у меня не получилось ни в одной из попыток.