Круг - Дороги

      И на этом пруду мы встретили первого из временных обитателей этого мира. Это был мальчишка лет тринадцати (латянских) на вид. Когда мы вышли к пруду, он плавал посреди его. Но нас он увидел тоже сразу, и тут же выбрался на берег.
      – Тек, у тебя это вместо умывания? - улыбнулся Гил.
      – Ага, - мальчишка тоже улыбался, - и снова в одиночестве. Так и не удалось никого поднять… Здравствуй, Гил. Здравствуйте, капитан.
      – Давно здесь?
      – Десять дней, здешних, конечно. Но еще дней десять-двенадцать - и все.
      – Не нравится здесь?
      – Ну что вы, здесь замечательно… Но и домой очень хочется, три месяца там не был… Ой, а вы почему здесь?
      – Нет, со мной ничего не случилось, это так сказать инспекционный визит.
      – А вы долго тут пробудете? В поселок придете, ну когда все поднимутся?
      – Наверно приду.
      – Тогда я побежал.
      Когда мальчишка скрылся, Гил сказал мне:
      – Теперь они от тебя не отцепятся, гарантию даю. А если ты откажешься с ними встречаться, то наверняка обидятся… Вик Стрельцов - это легендарный герой планеты Лата.
      – Еще как наслышан об этом. Найти бы того, кто первым сделал из меня легенду… Не то у меня сейчас настроение, чтобы встречаться, улыбаться и рассказывать интересные рассказы.
      – Вик, я понимаю тебя. Но не переживай излишне - с Релем все будет в порядке, Рэй над этим работает и верит, что успех будет.
      – Я наверно не успокоюсь до тех пор, пока не увижу результата этой работы собственными глазами.
      Гил закрыл глаза и на несколько секунд замер:
      – Пойдем, Рэй хочет тебе кое-что показать.
      Мы вернулись в поселок, в тот самый домик, откуда и выходили. Но вот только зашли с другой стороны и в другую дверь.
      Передо мной открылась самая обыкновенная больничная палата - целиком белая комната: белый потолок, белые стены, белый пол. На единственной кровати, которая там была, лежал… Рель. Он выглядел спящим, причем спал беспокойно: шевелился и что-то бормотал. Я подошел к нему, взял за руку. Он стиснул мою руку с немалой силой, снова что-то зашептал, во всем этом я расслышал только слово "мама". Потом он вроде бы успокоился.
      Рэй "проявился" прямо из воздуха, предвидя и предотвращая мои вопросы:
      – Как видишь, лечение Реля не стоит на месте. Практически весь он сейчас здесь, в виртуальном мире. Но вот разбудить его нельзя, пока еще нельзя… Может быть только через несколько дней, настоящих, не сжатых, и не надолго.
      Рэй махнул рукой в сторону стены. Стена тут же превратилась в экран. На экране я увидел медотсек "Иглы". Там сейчас как раз сменился человек в кресле - его занял мальчишка из младших "птиц". Рель пошевелился и снова что-то забормотал. А Рэй растаял в воздухе, почувствовав, что здесь больше не нужен.
      Еще какое-то время я провел с Релем. Конечно, я понимал, что все это - виртуальность. Но Рэй меня не обманывал, он показывал реальное состояние личности Реля. И пребывание в этой палате действительно успокоило меня. Рель был здесь живым, и это было самым главным для меня после того, как я своими руками выдирал его бездыханное тело из утробы хищника… В общем, вышел я оттуда со значительным облегчением на душе.
      Время, проведенное мною в палате, очевидно не было синхронным со временем в остальном виртуальном мире. Был уже полдень, и поселок сделался довольно оживленным. Меня естественно тут же увидели и узнали. Пришлось мне повозиться со здешней молодежью. Но это не было для меня неприятным. Я рассказывал и о прошлом, и о будущем, о Земле и о Лате, о себе и о других. Все это заняло время до самого вечера. Вечер же я потратил на беседу с Гилом о жизни вообще и о ее смысле в частности.
      На ночь я тоже остался в виртуальном мире. Но вот только проснулся уже в реальности - в спецтренажере. Времени прошло не так уж и много, но вот отдохнул я действительно неплохо, словно бы и в самом деле проспал целую ночь, а не какой-то час.
      Вернувшись в медотсек, я убедился, что осталось еще немало людей, не прошедших считывания. Командовал ими сейчас Сережка, в смысле распоряжался, и ему, с молчаливой готовностью, подчинялись.
      – Не утомился? - спросил я у него.
      – Не. С чего утомляться-то, и так почти ничего не делаю… А ты что, уже отдохнул?
      – Стараниями Рэя в его новом виртуальном мире… Кстати, я там уже видел Реля.
      – Реля?
      – Его виртуальное воплощение. Работа над его личностью ведется, и Рэй продемонстрировал её определенные результаты.
      – И как он?
      – Трудно сказать… Вот что, Сереж, отправляйся-ка туда. Рэй тебе не откажет. За одним же и отдохнешь. Этот часик я тут подежурю, а уж потом надо будет ребят обратно возить, а то вон многие уже и спать хотят.
      Сережку не пришлось уговаривать, он тут же исчез из медотсека. Впрочем, отсутствовал он тоже недолго, едва ли больше сорока минут, в кресле за это время как раз сменилось четверо ребят.
      Выглядел Сережка отдохнувшим и, самое главное, повеселевшим. Посещение виртуального мира сняло значительную часть сковывавших его напряжения и ощущения непоправимой вины.
      – Ребята, - сказал он для всех, кто был здесь, - я видел Реля. Он еще без сознания, но ему уже значительно лучше. И становится лучше каждый раз, как вы делитесь с ним своей памятью. Спасибо вам всем от нас. Когда Рель поправится, он и сам обязательно вас поблагодарит.
      Напряжение и здесь было снято. Настроение у ребят тоже поднялось. Молчание, которое еще несколько минут назад сковывало всех, закончилось. Ребята запереговаривались и даже начали изредка улыбаться. Сережка же снова принял у меня дежурство.
      – Освободившихся много? - спросил я. Семнадцать человек подняли руки. - Может быть, кто-то хочет дома побывать? Я могу и в Гэзд вас свозить.
      – Нет, капитан, вернемся мы только всей группой, так уж заведено.
      – Ну, если уж заведено, не буду больше предлагать… Девять человек - за мной, полетим на Синоль, в ваш лагерь.
      На Синоле была ночь, но в лагере "Белых птиц" никто, или почти никто, не спал. Дождь там уже закончился, но все равно было сыро и прохладно. Посреди лагеря снова горел большой костер.
      Новостью о том, что Релю уже лучше, ребята успели поделиться, опередив меня. И эта новость сумела поднять настроение и здесь.
      – Это действительно так? - спросил у меня Вим.
      – В принципе, так. Рэй считает, что так, а у меня нет оснований ему не доверять.
      – Это хорошая новость, дающая надежду и облегчение… Вик, ты сейчас ребят повезешь?
      – Ну, уж если они все равно не спят, то сейчас. Кстати, почему вы все решили провести бессонную ночь?
      – Не спится, и всё тут. К тому же и тебя ждали.
      – Загоняй всех отдыхать. Тех, кто уже побывал на "Игле" - поголовно. Ну а тех, кто еще не был, можно оставить на пару раз. На "Игле" сейчас и так народу с избытком.
      – Если получится, - усмехнулся Вим, - а то я уже одну попытку делал.
      – Постарайся.
      – Хорошо.
      Ночью я слетал в лагерь "Птиц", как и обещал, только пару раз. Причем, когда летал во второй раз, лагерь уже спал. И до утра я уже больше туда не летал. Ребят из "птиц" мы с Сережкой сумели разместить и на "Игле".
      Рано утром на "Иглу" прилетел Рив. Вместе с ним прибыли Сол и Ив-маленький, причем мальчишка выглядел испуганным и даже, похоже зарёванным. Я коротко изложил им все новости, но для них это, похоже, уже не было новостями, Рив имел по радио беседу с Рэем.
      – Так, значит к вечеру Рэй "птиц" закончит.
      – Обещает.
      – Он попросил, чтобы мы прилетели пораньше. Он полагает, что от нас сумеет почерпнуть более существенные данные о Реле, и ему будет проще.
      – Пойдемте, пропустим вас без очереди…
      Работа по восстановлению личности Реля велась, и велась хорошими темпами. Рэй успевал прочитать за сутки полторы-две сотни человек. Когда прошло четыре дня, он сообщил мне:
      – Дело продвигается, и продвигается хорошо. Личность мальчишки уже в значительной степени восстановлена. Конечно, белых пятен еще очень много, но привести его в чувство уже вполне реально.
      – И ты не пробовал?
      – Я хочу подстраховаться и взять с собою тебя. Я просто не знаю, как он себя поведет.
      – Может быть, позвать еще кого-нибудь? Рива, Сола, Сережку, в конце концов.
      – Для первого раза хватит и нас с тобой, а уж потом видно будет… Может быть, еще какое-то время придется подождать.
      Я вошел в спецтренажер и снова оказался в мире Рэя. Причем, на этот раз Рэй не стал устраивать нам прогулку от "корабля" до поселка, а я сразу же оказался в "палате", где сейчас лежал Рель.
      Мальчишка, как оказалось, спал. Спал неподвижно и очень спокойно.
      – Он спит, - сказал Рэй, - но уже может и проснуться. Давай, буди.
      – Сам не можешь?
      – Могу, но почему-то побаиваюсь.
      – А как его будить?
      – Да обыкновенно, как и любого другого человека.
      Я подошел к мальчишке, присел на корточки, положил руку ему на плечо и слегка потряс:
      – Рель, просыпайся.
      Он проснулся вполне спокойно. Открыл глаза, увидел меня, улыбнулся уголками губ:
      – Доброе утро, Вик.
      Только после этого он посмотрел по сторонам и выдавил из себя:
      – Где это я?
      – В одном очень интересном месте. Ты помнишь, где засыпал?
      – Ага… Ну, то есть… нет… погоди, Вик, - он заметно побледнел, потом принялся ощупывать себя, вздохнул. - Мне это приснилось, да?
      – Что тебе приснилось?
      – Будто мы с ребятами купались на море, на Синоле, а тут откуда-то приплыла дванта… Их вообще у Синрарнира не бывает… И она меня…
      – Это не сон, - встал рядом со мной Рэй, который до этого оставался вне поля зрения мальчишки, - это действительно было.
      – Рэй? Где я?
      – В клинике "Иглы", на излечении.
      Мальчишка еще раз ощупал себя, убеждаясь, что никаких ран нет.
      – Целый вроде бы… Сколько прошло времени?
      – Не так уж и много, меньше недели.
      – Но я… Вы не обманываете?.. Рэй, ты ведь…
      – Это ты ведь, - улыбнулся Рэй, - ты сейчас в искусственной реальности, где мы можем пожать друг другу руки и не через экран.
      – Со мной… серьезно…
      – Даже очень. Дванта тебя серьезно пожевала. И ты довольно долго пробыл у нее в желудке, пока тебя Вик оттуда вытаскивал. Не сразу и на "Игле" оказался. В общем, мало что от тебя осталось, парень.
      – Но ведь я… я ведь живой?
      – Живой, живой, а в свое время будешь и здоровым. Но вот память вряд ли всю восстановишь. Кстати, пошарь по своей памяти. Много дырок?
      Мальчишка зажмурился и замолчал на пару минут, и только потом выдавил из себя:
      – Ага, много. И чувствую себя каким-то не таким… Это навсегда?
      – С этим мы сейчас и боремся… Даже если что-то и останется, то не настолько уж это и велика беда для того, кто умирал по-настоящему.
      – Я? Я умер?
      – Да, тогда ты умер, но по воле любящих тебя людей ты снова жив.
      Тут Рэй выдал ему практически всё и во всех подробностях. Он посчитал, что уж лучше один раз ударить сильно, чем цедить информацию скупыми порциями. Может быть, он был и прав, но для мальчишки этот удар оказался очень даже настоящим и болезненным. Рассказав все, Рэй очевидно посчитал, что уж больше его присутствия здесь не требуется, и растворился в воздухе, словно бесплотный призрак, оставив меня с мальчишкой один на один. Несколько минут Рель молчал, очевидно, переваривая услышанное от Рэя, и только потом спросил (Рэя он вопросами не перебивал):
      – Это правда, ну то, что он сказал?
      Я кивнул:
      – Неправды он тебе не говорил.
      – Но ведь я же жив. Я - это я.
      – Конечно жив, и конечно ты.
      – Как-то все странно, словно во сне… Но ведь я - это всё равно я.
      – Никто с этим и не спорит.
      – Но Рэй сказал, что собрал меня из чужих воспоминаний.
      – Ну и что тут страшного.
      – Не знаю… Да, страшно.
      Он сел на кровати и обхватил голову руками.
      – Успокойся.
      – Я и так спокоен, даже чересчур спокоен.
      – Не очень-то заметно.
      – Я хочу отсюда выйти.
      – Пока еще рано, тебя еще не вылечили до конца. И тело твое еще не восстановлено.
      – Не из реальности, а хотя бы из палаты.
      Рэй, хоть и исчез, но, очевидно, всё внимательно слушал (да и смотрел наверно тоже). И после этих слов Реля за изголовьем кровати возник табурет, на котором была аккуратно уложена одежда. Этим Рэй показал, что выход из палаты разрешает и даже одобряет.
      – Без проблем, одевайся и пойдем.
      Мальчишка оделся очень быстро, меньше чем за минуту. И мы вышли наружу. Снаружи снова было раннее утро. Очевидно, и тут не обошлось без Рэева вмешательства - временем в этом мире он мог управлять по своему усмотрению. Но и тут он был прав - лучше мальчишке оказаться в спящем поселке, чем в центре толпы.
      – Что это за поселок? Кто тут живет?
      – Живут здесь ребята, которых Рэй лечит в клинике, поселок специально для них и создан.
      – А почему тогда никого не видно?
      – Потому что сейчас утро, раннее утро. Все еще наверно дрыхнут без задних ног.
      – Я тоже буду здесь жить?
      – Этот вопрос следовало бы задать Рэю. Но думаю, что да. И причем довольно долго, если так. Здесь время ускорено в пятьдесят раз.
      – Почему так быстро?
      – Для того чтобы живущие тут ребята успели что-нибудь узнать и чему-нибудь научиться.
      – Чему научиться?
      – Чему захотят научиться, - улыбнулся я.
      – И я тоже смогу научиться чему захочу?
      – В твоем случае вообще всему, чему Рэй сумел бы тебя научить.
      – Тогда я совсем не против того, чтобы провести тут несколько лет. Я хочу стать звездолетчиком, научиться всему тому, что должен знать звездолетчик… Тебе не отвертеться, ты сам сказал, что я смогу учиться всему, чему захочу.
      – Я и не собираюсь выкручиваться, Рель. Я не возражаю, если ты действительно этого желаешь.
      Рель улыбнулся:
      – Хоть какие-то плюсы можно извлечь из этого положения. - Он взял меня за руку, и совершенно неожиданно для меня спросил. - Вик, расскажи, что же там получилось на Синоле, ну когда я… ну меня…
      – Ты не помнишь что ли?
      – В том то и дело, что очень хорошо помню, - он даже вздрогнул, - но скажи, как ты это видел, как другие видели, а потом я правду скажу.
      Пришлось мне рассказывать. Сначала подробно то, что я видел. Потом вкратце то, что я прочувствовал за это время. И совсем уж коротко - как вели себя другие.
      – Так я и подумал, - вздохнул мальчишка, - что все посчитают, что я это сделал специально, что спасал других.
      – А разве это не так?
      – Не знаю, Вик. Я перепугался, как сам не знаю кто, и чесанул к берегу изо всех сил… У меня ногу свело, ненамного, и я отстал… Тогда и понял, что я специально. Потом пытался увернуться, чтобы уцелеть, а не змею задержать… Я испугался тогда, что все ребята подумают, что я погиб спасая их… А они так и подумали.
      – Ну и что, разве это так уж и плохо?
      – Но ведь это же не так, это неправда.
      – А ты уверен в том, что не делал этого специально. Не обязательно даже, что сознательно?
      – Не знаю, Вик, в самом деле не знаю…
      – А вообще-то наверно ты все же делал это специально. Я так думаю.
      – Почему?
      – Мы не всегда успеваем понять то, что делаем. Рефлексы срабатывают раньше рассудка… Невозможно сделать того, что вообще не желаешь явно или неявно… Ты ведь думал о ребятах, разве не так?
      – Думал.
      – Вот и ответ… Рель, даже если все получилось случайно, не нужно об этом говорить… Вообще не нужно говорить. Те, кто знают, и так все поймут. А те, кто не знают, пусть считают то, что лучше. Не надо стыдиться того, что сделал. Ребята спаслись? Спаслись. Ты им в этом помог? Помог. Разве ты искал в этом какой-нибудь выгоды для себя? Какая вообще может быть выгода, если впереди гибель.
      – А каково ребятам. Знать, что уцелели из-за того, что кто-то погиб.
      – Ну, ведь ты же все-таки не погиб, если мы с тобой сейчас разговариваем. А ребята, да, им было тяжело… И никто из них не отказался поделиться с тобой своей памятью.
      – Вик, можно мне их увидеть?
      – Не будет ли это преждевременным.
      – Я же не прошу, чтобы они увидели меня, я хочу увидеть их.
      – Думаю, что в этом тебе не откажет. Вернемся в дом?
      – Позднее, Вик. Давай лучше прогуляемся. Есть здесь куда прогуляться?
      – Я здесь всего один раз бывал, и то почти все с ребятами проговорил, разве что до пруда прошелся.
      – Что за пруд?
      – Неплохой пруд. Хочешь искупаться? Пойдем.
      На этот раз на пруду не было ни человека. Одно только гладкое зеркало воды. При виде воды Рель задрожал:
      – Что-то мне не по себе.
      – Пойдем обратно.
      – Нет, Вик, я должен сейчас искупаться, иначе рискую навсегда бояться воды.
      – Тогда, как знаешь.
      – Я искупаюсь.
      – И я тогда тоже искупаюсь.
      Рель быстро разделся и буквально кинулся в воду, превозмогая свой страх. Когда же я последовал за ним, он был уже на середине пруда. Реля не требовалось подстраховывать, но вот поддержать следовало. Какое-то время мы проплавали, до тех пор, пока не услышали:
      – Вот вы где.
      Это был Гил. Он стоял на берегу и махал нам рукою.
      – Присоединяйся, - крикнул ему я.
      – Лучше уж вы ко мне.
      – Ты накупался? - спросил я у Реля.
      – Ага. Выбираемся.
      На берегу я попытался их познакомить:
      – Это Гилверит Вайнись.
      – Мы знакомы… Но я вас наверно не узнал бы.
      – Неудивительно… Как себя чувствуешь, Рель?
      – Странновато.
      – Хорошо, что только странновато, а не совсем странно. Рэй попросил мен побыть твоим врачом. Так что по всем вопросам обращайся ко мне.
      – Вопрос первый: можно мне увидеть ребят из "Белых Птиц"?
      – Конечно можно. Если просто увидеть, то можно немедленно, если же пообщаться, то нужно заранее устраивать.
      – Просто увидеть, пока просто увидеть.
      – Пожалуйста.
      Гил провел перед собою рукой. И прямо в воздухе возник экран. На экране же был лагерь "Белых Птиц".
      – Это запись?
      – Естественно. Течение времени у нас не совпадает. Да и не снимает их сейчас никто.
      – Понятно… Ну а как тогда насчет пообщаться?
      – С кем бы ты хотел пообщаться?
      – С Сережкой, с Ором и с командиром.
      – Вик, ты можешь попросить названных людей прибыть на "Иглу" и через спецтренажер сюда?
      – Разумеется, могу.
      – Вот, Рель, когда Вик их позовет, тогда вы и побеседуете.
      – Сегодня и позову.
      Это обещание я выполнил. На Синоль я прилетел в самый разгар дня, но ребята не отказались отправиться со мной - увидеться с Релеем они очень даже хотели. Переход в виртуальный мир тоже не отнял много времени. Но для Реля все же успело пройти несколько дней, и он успел основательно освоиться в новом для себя мире. Ребятам он оказался просто неописуемо рад. Но и ребята ему в этом немного уступали. Сережка вообще даже обнял его и закружил в воздухе:
      – Рель, молодчина.
      – Отпусти, силач. Не молодчина я.
      – Не отпущу. Я ведь уже думал, что вообще никогда больше тебя не увижу.
      Тем не менее, Реля Сережка отпустил. Ребята поприветствовали Реля хоть и более сдержанно, но не менее эмоционально, они действительно были очень рады. А насколько был рад сам он, трудно описать.
      – Отлично выглядишь, Рель. А мы ведь и в самом деле посчитали, что ты погиб. Даже дали уведомление о роспуске "Белых птиц Гэзда".
      – А я вот взял и не умер. - Рель улыбался во всё лицо. - Хотя вообще-то говорят, что умер, а потом ожил, но какая разница. Уведомление-то надеюсь, уже сняли?
      – Пока ещё нет, но вот сегодня и сниму, после того, как погляжу на тебя и убедюсь, что ты более-менее в порядке.
      – Кстати, - спросил Ор, - когда тебя отсюда выпустят?
      – Об этом следовало бы у Рэя спросить… Вик, может быть ты спросишь?
      – Без проблем. Рэй, ты не сильно занят?
      – Для тебя - не сильно, - Рэй материализовался из воздуха рядом со мной.
      Серёжка такому его появлению не очень-то удивился, но вот ребята вздрогнули. Этот мир был очень уж похож на настоящий, ну а в настоящем мире люди из воздуха не появляются.
      – Слышал вопрос?
      – Может быть, сначала с ребятами познакомите.
      – Вы и так уже знакомы.
      – Знакомы, но не лично.
      – Ну что с тобой поделать… Ребята, это Рэй, наш очень хороший друг, парень с Земли и, кроме того, кибермозг "Иглы". Рэй, ребят-то тебе, надеюсь, представлять не надо?
      – Не надо, - он пожал им руки. - А на ваш вопрос отвечу так: Судя по тому, как восстанавливается личность Реля, восстановление личности уже не является ограничивающим фактором, который определяет время операции.
      – А что тогда является? - прервал его Рель.
      – То, что ты сейчас почти что полностью развоплощен. Дванта настолько серьёзно пожевала тебя, что восстанавливать то, что осталось, не проще, чем делать заново. Твоё тело будет сделано заново и будет действительно новеньким. Но для такого восстановления нужно время. Для землянина оно составило бы двадцать четыре дня, для латянина - тридцать. Ты же, Рель, половинка, но всё же ближе к землянам, и на восстановление твоего тела уйдёт двадцать пять дней. Так что успеешь к "Птицам" на закрытие сезона.
      – Двадцать пять… А здесь тогда пройдут все тысяча двести пятьдесят. Три года…
      – Учти и то, что три дня из этих двадцати пяти уже прошли… Будут ещё вопросы?
      Больше вопросов у Реля не нашлось. И Рэй, коротко усмехнувшись, исчез в обратном порядке своему появлению - растворился в воздухе. Рель же улыбнулся:
      – Да, застрял маленько.
      – Это ерунда, - сказал ему Вим, - уж очень нехороша была альтернатива.
      – Да уж… Пойдёмте, прогуляемся что ли, что тут стоять, на дороге.
      – Кстати, Рель, почему никого больше не видно? - поинтересовался я.
      – Я попросил у Рэя избавить нас на этот раз от посторонних. И он отслоил от своего мира такой вот вариантик. А ты что, уже соскучился по всем этим надоедам?
      – Нисколько… Ну ладно, вы и без меня тут обойдётесь. Не буду вам мешать.
      – Ну что ты, Вик, кому ты мешаешь?
      – Это так, к слову, я хочу другими делами заняться. Не обижайтесь.
      Сказав всё это, я поднялся обратно на "Иглу", там меня естественно дожидался Рэй:
      – Ну и каковы впечатления и выводы?
      – От Реля?
      – А от кого же ещё?
      – По-моему, с ним и так уже всё в порядке.
      – Ну, до всего ещё очень и очень далеко.
      – Я не о том. Даже такой, как есть, он уже Рель, настоящий Рель. Пусть перенёсший страшную болезнь и многое забывший, но он именно тот самый Рель и никто другой.
      Рэй выдержал паузу и сказал:
      – Хорошо, что ты так считаешь… Я стал уверен немного раньше… В госпитале, в третьем резервном контейнере, я ещё вчера начал выращивать ещё одно человеческое тело… для себя…
      – Ну и отлично, почему говоришь об этом шёпотом?
      – Потому что боюсь, что не всё может получиться.
      – Да брось ты, всё у тебя получится. Вон ты и тайну бессмертия открыл, и мёртвых научился воскрешать.
      – Осталось только научиться творить людей, - усмехнулся он довольно кривовато.
      – Ну, ты ведь не из ничего творишь. Воспользовался генотипом Реля?
      – Лишь чуть-чуть изменив, да и то в основном только в области коррекции внешних признаков… Рель так похож на меня… Ну, на того меня, каким я когда-то себя считал. Я просто не верю в такое совпадение, таких совпадений просто не бывает.
      – Но однако есть. И разве плохо, что есть Рель, и что ты сможешь стать человеком в полном смысле.
      – Хотелось бы верить, командир, но почему-то не верится. Всё настолько странно… Рель, ведь он действительно твой сын. Да-да, фактически сын, а не внук или племянник. Половина его генов - твои. Четверть - Рива, ещё четверть - Нисли… Я должен был заметить всё это гораздо раньше.
      – Когда Рель в первый раз появился возле "Иглы", ты сказал, что это невозможно. Потом, когда объяснял мне, сказал неправду?
      – Не всю правду. Сначала, с самого начала, я принял его за самого себя, но только на несколько секунд, а потом понял, что это другой человек, но не чужой нам… Но вот убедиться в этом на генетическом уровне тогда даже не подумал.
      – Ну да не терзайся, все мы делаем ошибки. А это даже и не ошибка, а так… А вот Рель меня сегодня серьёзно успокоил. Я уже так сильно не волнуюсь за него.
      – Немного поволноваться придётся при переносе личности в мозг. Но уже и в самом деле не так сильно. Первым-то тут будет Ог.
      – Долго ему ещё осталось?
      – Уже недолго. Он уже девятнадцать дней на операции, еще десять и будет готов.
      – Не так уж и быстро.
      – Сам бы он был рад и ещё помедленнее.
      – Занялся чем-то серьёзно?
      – Не без этого. Шпарит вместо меня полный проект дока. Кстати, нашёл немало интересных нетривиальных решений. Если хочешь, можешь к нему присоединиться.
      – Насчёт присоединиться - не знаю, но вот ознакомиться не помешало бы. Где он сейчас?
      – Возле терминала в инженерной рубке.
 
      Жизнь снова понеслась вскачь. То есть стала для меня более простой, понятной и предсказуемой. Намеченные и начатые мной дела продвигались, причём продвигались неплохо. Госпиталь на корабле работал непрерывно и на полную катушку. А неподалёку от корабля спешно строились несколько новых корпусов, в которых должна будет разместиться оборудованная по земной технологии больница, уже не на одну, а на сорок тысяч мест. Даже за то, что мы успели сделать, латяне были благодарны нам, даже наверно чересчур благодарны. И эта благодарность настигала меня везде, где бы я ни появился, значительно осложняя мою свободу до тех пор, пока об этом не узнал Яс и не обратился к латянам с просьбой не наседать на меня (впрочем, и эта просьба не всегда помогала).
      Проект звёздного дока тоже составлялся очень быстро (если конечно судить по несжатому времени). В общих чертах он был практически готов. Нужно было только кое-что уточнить и привязаться к месту строительства. То есть побывать на Яоте и всё там тщательно разведать. Я мог бы провести разведку и один. Но Ог настоял на том, чтобы я дождался его. Ну то есть того момента, когда он сможет жить в реальном мире.
      У Реля наступило значительное улучшение, и через неделю (по несжатому времени) после его пробуждения Рэй решил, что память уже восстановилась достаточно, чтобы прекратить попытки её дальнейшего восстановления. Рель был с ним абсолютно согласен. Он сказал, что лучше уж приобретать новые воспоминания, чем пытаться вернуть старые. Живя в искусственной реальности, Рель приобретал земное образование. Он сам это захотел, а мы с Рэем естественно не были против, ещё один как следует образованный человек нам не помешает, а поможет. Тем более что способности у мальчишки оказались далеко не заурядными.
      Наши же старые друзья тоже не сидели сложа руки, а занимались тем, в чём могли принести для нас наибольшую пользу - обрабатывали мнение других людей, чтобы сделать его таким, как надо нам. Но через несколько дней Рив заявил мне, что готов занять место Ога, как только оно станет свободным, что он уже окончательно устал от своих лет.
      Как бы то ни было, а время Ога уже подступало. Вот и наступил его день, день его возвращения к жизни. Встретить его хотели многие, но он сам настоял на том, чтобы не было никакой встречи, ну, по крайней мере, до тех пор, пока он как следует в себя не придёт и не почувствует, что готов показаться на людях.
      Встречал его один я, да и то только для подстраховки. Хоть Рэй и обещал, что уж на этот-то раз всё будет в полнейшем порядке, но подстраховать попросил сам (будто бы я и без этой просьбы туда не пришёл).
      Накануне мы с Огом попрощались в виртуальном мире, чтобы встретиться уже в реальном. Сутки Рэй отводил на запись личности в мозг. Сутки - многократная перестраховка, но для первого опыта без перестраховки не обойтись. Случай со мной Рэй уже не считал первым, потому что методику изменил практически полностью.
      Едва я вошёл в операционную, как Рэй открыл контейнер. Лежавший в нём Ог пришёл в себя не сразу. Сначала он выглядел спящим, и только спустя несколько секунд пошевелился и распахнул глаза. Но после этого сразу же сел и, глядя на меня, улыбнулся:
      – Привет, командир.
      – Привет, бессмертный. Вылезай из этой бочки.
      Он проделал это без промедления. А из ожившего динамика Рэй попросил сделать несколько упражнений, посмотрел, как Ог выполнил их и подытожил:
      – Координация движений для такого случая совсем даже неплоха. В подстраховке и присмотре пациент больше не нуждается.
      – Нам легче, - улыбнулся я. - Ог, где на "Игле" душ, ты, надеюсь, не забыл. Иди, приводи себя в порядок, я буду ждать в рубке.
      В последние дни в рубке я не появлялся, но там естественно ничего не изменилось. Но прежде чем идти в рубку, я посетил официальную каюту и из капитанского сейфа взял новенький браслет, точно такой же, какой был у меня на левом запястье. Это должно стать сюрпризом для Ога. Разумеется, он не раз заводил со мной разговоры относительно того, чтобы войти в экипаж "Иглы". И я его, можно сказать, обнадёжил. Но он вряд ли ожидает, что это произойдёт так быстро и полно.
      В рубке я активировал стартключом главный пульт. Вставил браслет в гнездо на специальной консоли. Вообще-то эта консоль предназначена для "занесения" капитаном в браслеты команды допусков и официальных сведений, но она могла послужить и для первоначальной активации браслета.
      – Рэй, я намерен выдать Огу браслет и зачислить в экипаж.
      – Я уже понял.
      – Активируй браслет и заполни. Открой те допуски, какие потребуются на первое время.
      – Готово, командир. Только ты уверен, что он согласится принять браслет?
      – А разве ты не уверен?
      – Я-то уверен, но я знаю Ога намного лучше.
      – Но и моего знания достаточно.
      – Ладно, не спорю. Может быть, прямо сейчас и форму выдать?
      – Нет, не надо. Мы обещали сделать его мальчишкой. Вот пусть и побудет мальчишкой, хоть какое-то время. Обмундируй его соответственно.