Круг - Дороги

      – Хорошо, уговорил, летим на Синоль.
      Ог вывел катер к Синолю, а уже над ним управление взял я, не хотелось объяснять, где и как тут приземляться. На Синоле был вечер, но темноты не было, ее прогонял солнечный свет, льющийся с орбитального зеркала. Конечно, было не так светло, как днем, но наверно ничуть не темнее, чем в комнате с лампочкой. Опустив катер пониже, я выдал предупредительный сигнал и посадил машину посреди лагеря. (Зачем ребятам мучиться и тащить в лагерь каменюку, прихваченную Сережкой с Яота. А они точно ведь притащат.)
      Катер произвел на ребят намного более сильное впечатление, чем ставший уже привычным дисколет (на котором все ребята хотя бы по разу прокатились). Катер же в их представлении был уже настоящим космическим кораблем (а "Игла" наоборот кораблем не казалась, а казалась чем-то вроде здания). Ог помог Сережке выкинуть камень из шлюза, без малейшего к нему (камню) почтения.
      – Кто заказывал кусочек Яота? - крикнул Сережка еще из люка и только потом спустился, - вот, отколупнул и привез.
      Мы с Огом на Синоле не задержались и, оставив Сережку, вернулись на "Иглу". Там Ог отправился в мир Рэя - "делать недоделанное", как он сам выразился. Я же, проводив его, взял на катере тот самый зонд-крот и отнес Рэю в спецлабораторию. Рэй без промедления упрятал его в свои недра и заявил мне:
      – Завтра выдам результат.
      – Может лучше будешь комментировать в процессе. Я готов все это время провести здесь.
      – Нет, командир, не надо. Завтра я все тебе расскажу. Иди лучше, отоспись как следует.
      – Думаешь, я смогу спокойно спать, когда на моем корабле находится аппарат неизвестного назначения и происхождения… Скажи хоть, каково твое предварительное мнение о его происхождении? Дубль?
      – Нет, не Дубль. Эта штучка гораздо старше Дубля. Она из того времени, когда возникла Пустыня Черных Камней. Все пока, не хочу плодить необоснованных догадок. Иди, командир, отдыхай.
      – Надеюсь, что хоть принять в свой мир соизволишь?
      – Пожалуйста, но только без масштабных запросов. Индивидуальные мирки мне создавать некогда.
      – И не надо.
      Через спецтренажёр я проник в мир Рэя, где отыскал Ога и принялся помогать ему в работе над проектом дока. Работа продвигалась успешно. Подогнать практически готовый проект к реалиям Яота было не так уж и сложно. Собственно, можно было бы и вообще не подгонять, а оставить подгонку на то время, когда начнётся строительство. Но Ог и Рэй не могли такого позволить.
      С проектом мы провозились почти неделю, но время в мире Рэя течёт быстро. Когда закончили, можно было бы и выйти в реальный мир. Ог это и сделал, я же решил, что минуты дело не решат, и побывал у Реля.
      Мальчишка моему появлению очень обрадовался:
      – Вик, ну хоть ты тут появился, а то я совсем соскучился.
      Рель выглядел всё тем же мальчишкой, но при этом казался повзрослевшим и ставшим гораздо более серьёзным.
      – И это и Рив, и Рэй дали тебе заскучать?
      – Рэй в последние дни вообще практически не появляется, похоже, что что-то грызёт, такое, даже ему еле-еле по зубам. Дед же настолько погрузился в учёбу, что даже командовать разучился.
      – У тебя как дела?
      – Нормально. Учусь помаленьку.
      – Тебе привет от всех "птиц".
      – Им от меня тоже. Передавай, как там окажешься.
      – Обязательно.
      – Как они там, чем занимаются?
      – Когда я покидал их, они занимались камнем, который привёз с Яота Серёжка.
      – Завидую вам, побывали на Яоте…
      – На Онни полетим вместе, обещаю. Так что учись как следует, будешь в экипаже и в исследовательской группе.
      – Постараюсь не подвести… Ну а как на Яоте, нашли что-нибудь интересное, необычное?
      – Это пока секрет, но похоже, что кое-что нашли.
      – Что нашли?
      – Чужой зонд. Микрозонд. Им сейчас Рэй и занимается. Грызёт, как ты сказал.
      – Чей зонд?
      – Знать бы… У Рэя об этом нужно спрашивать… Может быть тех, кто сделал Пустыню Чёрных Камней пустыней. Рэй сказал, что это очень старая штучка.
      – И ничего больше не сказал?
      – Сам же говоришь, что грызёт.
      – И когда обещал хоть что-то рассказать?
      – Утром.
      – А оно уже наступило?
      – Наверно уже наступило.
      – А он, может быть, здесь расскажет? Или только тебе, когда ты в реальный мир выйдешь?
      – Рэй, - позвал я совсем негромко, но он услышал, потому что не мог не услышать.
      – Тут я, тут. Как вижу, внуку ты всё же проболтался.
      – Ты считаешь, что это настолько секретно, что абсолютно никто об этом не должен знать?
      – Почти что.
      – Я клянусь, - сказал Рель, - что от меня об этом никто ничего не узнает. Рэй, ты удовлетворишься такой моей клятвой.
      – Вполне.
      – Тогда что тянуть, - сказал я Рэю, - давай, выкладывай всё, что узнал.
      Мир вокруг нас растворился и тут же возник вновь. Мы же оказались в главной рубке. Похоже, что Рэю потребовалась для рассказа именно такая обстановка:
      – Располагайтесь поудобнее, - он кивнул в сторону кресел.
      Мы с Ривом молча подчинились. На экране появилось изображение найденного нами аппаратика, во весь экран. Он не был правильной сферой, как мне показалось на Яоте, а был слегка вытянут, словно капля в полёте.
      – Я провёл с ним все виды неразрушающего анализа, что доступны на корабле, но полной картины так и не сумел построить. Оболочка этого зонда имеет литовую природу, причём структура лита абсолютно идентична земной. Но насыщенность энергией вихревого поля почти на четыре порядка выше, чем у тетралита. Так что следовало бы назвать данный композит окталитом.
      – Но ведь даже производство пенталита не в микроскопических количествах практически невозможно. Даже дюзы мы облицовываем тетралитом, а обшивку звёздных кораблей делаем из триолита. А тут окталит.
      – Причём полевая составляющая настолько точно сбалансирована, что потеря энергии всего лишь десять в минус сорок седьмой.
      – Ничего себе, практически вечный лит. Но как такого можно добиться?
      – Вот этого я ещё не знаю. И не знаю, смогу ли узнать. Похоже, что при его изготовлении была использована технология настолько совершеннее нашей, насколько наша совершеннее докосмической.
      – Воздействует ли на этот лит деактивационное поле?
      – Воздействует. Но во столько же раз слабее, во сколько раз меньше его собственная потеря энергии, то есть на двенадцать порядков. Но я позволил только очень слабое и строго локальное воздействие из деактиватора. Но о лите пока хватит, внутренности этого аппаратика ещё интереснее…
      – Производил нейтринное зондирование?
      – Не только. Так же зондирование тройным полем и даже гравитационное. Так что все внутренности просмотрел. Но вот только очень многое не понял.
      На экране Рэй изобразил несколько разрезов чужого микрозонда. Из которых я, если сказать честно, не понял практически ничего. Но Рэй прокомментировал для нас то, что всё же сумел понять:
      – Вот этот контур вне всяких сомнений является гравитационным движком. Эта конструкция настолько специфична, что вряд ли возможно какое-нибудь другое её техническое решение. Соотношение же размеров контура и самого зонда позволяет говорить, что в пределах планеты он способен перемещаться за несколько минут. Но и это ещё не всё, что у него есть для движения. Вот этот клубок не что иное, как нейтринный излучатель, своего рода двигатель, который мог быть использован для межпланетных перемещений.
      – А межзвёздного мотора у этой бусинки случайно нет?
      – Может быть и есть, но я его не обнаружил и не распознал. Если и есть, то абсолютно не похожий на наши. Но всё же вряд ли, это не звездолёт и не корабль-разведчик, а всего лишь зонд. Вот эти образования вне всяких сомнений датчики. Этот аппарат - сборщик информации.
      – А источник энергии и управление?
      – Точно ничего не могу сказать. По крайней мере, известных нам источников энергии эта крошка не несёт. Естественно на ней нет ни эстрона, ни реактора преобразующего распада. Но нет и накопителей. Возможно, он использует энергию литовой структуры, но это не более чем голословное предположение. Об управлении тоже можно только догадываться. Может быть и дистанционным и полностью автоматическим. Вот этот кристалл имеет чрезвычайно сложную структуру и может являться бортовым мозгом зонда.
      – Интеллектуальным?
      – Вряд ли. Слишком мал кристалл, даже при его сложности. Это был бы кретинический интеллект…
      – Рэй, по-моему, ты чего-то недоговариваешь, - сказал я, уловив в словах Рэя нотки нерешительности.
      – Наверно самое важное, - улыбнулся он, - вот, смотрите.
      Рэй сменил на экране ракурс, и стала отчётливо заметна надпись. Причём эта надпись была сделана символами линейного алфавита, того самого, которым пользовались мы.
      – "Тор-416", - прочитал Рель, - но ведь это же земной язык. Это зонд землян.
      – Рэй, не может ли это на самом деле быть Дубль, следы Дубля?
      – Говорю же, что нет. Эта штука в любом случае намного старше Дубля.
      – Но тогда она старше и всей нашей цивилизации… Но ведь вроде бы доказано, что временных провалов не может быть.
      – Если межпространственный, то исключить нельзя. Но, насколько мне известно о Дубле, нигде не было миров с таким огромным опережением развития.
      – Что-то не всё вяжется.
      – Что поделать, мы не всеведущи… Командир, я полагаю, что следует запустить все имеющиеся у нас зонды на тщательнейшую разведку Латы. Особое же внимание уделить Пустыне Чёрных Камней и… Ваку. И ещё, я по-прежнему настаиваю на разведке Онни.
      – Надеешься что-нибудь да найти?
      – Чем чёрт не шутит, вдруг что-то да найдётся. Ты помнишь Вак?
      – Нельзя забыть.
      – Мне тоже.
      – Зонды могу забросить прямо сегодня.
      – Сегодня не надо. Вызовешь подозрения. Я же настаиваю на полной секретности. Завтра будет лучше, чем сегодня. Или же сегодня, но только ближе к вечеру.
      – Хорошо, так и сделаю. Но предлагаю усилить наблюдение с наших спутников, включить всю аппаратуру, может быть они что-нибудь засекут.
      – Уже сделано, командир. В тот самый момент, когда мы нашли это, - он кивнул в сторону экрана. - Но ничего не обнаружено. Следы могут быть наверно только очень уж небольшие, не со спутников такие брать.
      – А насчёт Онни мы вроде бы уже договаривались. Отправимся после того, как Рель будет вылечен, а ты очеловечишься окончательно. Или ты настаиваешь на ускорении?
      – Да наверно нет. То, что ждало столько лет, может подождать ещё несколько дней.
      Вечером я доставил зонды в те места, которые наметил Рэй. Воспользовался я для этого дисколётом. Всем же объяснил, что хочу просто прогуляться.
      Зонды работали, Рэй работал. Всё это позволило узнать много нового и интересного о Лате. Но ничего из того, ради чего этот зондаж затевался, не было найдено. Да и сам Рэй признался, что это было всё равно, что пытаться найти иголку в стогу сена, когда этот стог размером с планету.
      Приближался тот самый день, которого я ждал - возвращения Реля и прибытия Рэя. Накануне я полдня потратил на сбор зондов. Рэй сказал, что не видит больше смысла в дальнейших поисках.
      И вот день настал. Рэй специально подогнал так, чтобы и он и Рель вышли из контейнеров в один день.
      Первой была очередь Реля. Встречали мы его вдвоём с Серёжкой. Рель сам настоял, чтобы больше никого не было. Мы пришли в операционную немного раньше и ждали, поглядывая на часы.
      – Боязно, - признался Серёжка, - вдруг что-нибудь случится.
      – Не должно, Рэй на этот раз твёрдо обещал, что всё будет в порядке.
      – Пора бы уж и открывать. Неужели минута тут что-то решает.
      – Наверно решает, если бы не решала, то не было бы её.
      – Готовы встречать? - прозвучал голос Рэя.
      – Готовы, открывай.
      Когда контейнер открылся, Рель уже смотрел во все глаза. Увидев нас, он улыбнулся своей коронной улыбкой и протянул нам руки. Мы с Серёжкой ухватили его за них и буквально вытащили из контейнера и поставили на ноги.
      – С возвращением. А ну-ка, поприседай и попрыгай.
      Рель проделал это без малейших признаков нарушения координации движений.
      – Лучше чем новый получился… Марш сначала в душ, а потом в кают-компанию. Там подождёшь меня. Сергей, проследи за исполнением.
      – Есть проследить.
      Сам же я направился в ангар, к другому контейнеру.
      В клинике большинство действий было автоматизировано. Но забирали людей из контейнеров всё же люди. Впрочем, для этой цели было специальное помещение. Но Рэй не захотел появиться на свет в этом помещении. Главным образом из-за находящихся там людей-дежурных. Среди встречающих он пожелал увидеть только меня одного.
      Резервный контейнер, впрочем, находился в нижнем ряду. Когда я добрался до него, он был уже выдвинут. Я же только открыл его, нажав на соответствующую кнопку. Открылся он медленно и словно бы нехотя. Внутри лежал… Вне всяких сомнений, это был Рэй. Точно такой, каким я привык его видеть. Он открыл глаза, посмотрел на меня и улыбнулся так, как улыбался только он, не похоже на улыбку так похожего на него Реля:
      – Ну, здравствуй, командир.
      – О, звёзды, это ты… С прибытием в реальный мир, Рэй.
      Я помог ему выбраться из контейнера. Выглядел Рэй слабым и вялым. Он сам, без напоминаний, попробовал сделать несколько упражнений и признал:
      – Похуже, чем у Реля, получается. Но ничего, всё ещё наверстается.
      – Не могу до конца поверить, что ты здесь.
      Придерживая за локоть, я проводил его в душ. А там он от моей помощи отказался. Ждать долго не пришлось. Из душа Рэй вышел уже вполне уверенно. Одет он был в полётную повседневку "Иглы" с точно такими же, как и у меня, знаками отличия младшего капитана.
      – Вот сейчас можно и в кают-компанию, - сказал он, потом улыбнулся и, молодцевато вытянувшись, отдал мне честь. - Капитан Стрельцов, младший капитан Рэй Климов прибыл в ваше распоряжение.
      В ответ я тоже отдал ему честь, а потом сжал в объятьях:
      – Как хорошо, что ты смог вырваться из этого плена.
      – Мне и самому в это не очень-то верится. Пойдём, не нужно заставлять ребят ждать дольше необходимого.
      Рель и Серёжка естественно были в кают-компании. И они тут же навалились со своими объятьями на Рэя. А когда наконец-то сцена встречи закончилась, я надел Релю и Рэю заранее приготовленные браслеты.
      – Экипаж "Иглы" пополнился, - сказал появившийся в кают-компании Ог, который вслед за этим не менее тепло поприветствовал Рэя, - кстати, там ещё один кандидат припёрся, говорит, что вы ему обещали освободившийся контейнер.
      – Ол? Естественно, обещали…
      Проводили мы Ола всей компанией. А после этого Ог сказал:
      – Ну, уж если все в сборе, то можно и на Онни отправляться, хоть сегодня. Чего тянуть, когда и так всё готово.
      – Готово не всё, - возразил ему я, - не готовы мы сами, потому что не исполнили данных нами обещаний. Ты, к примеру, так и не представил комиссии проект дока.
      – Ошибаешься, командир, как раз сегодня и представил, просто вас не стал отвлекать.
      – Молодец, что сказать. А вот я обещал ребятам из "Белых Птиц Гэзда", что привезу им Реля. А Серёжка вроде бы обещал, что закончит с ними летний сезон.
      – Всего-то три дня осталось, - подтвердил он.
      – К тому же негоже было бы Релю не повидаться со всеми, кто помог ему вернуться и сказать "спасибо" каждому.
      – Так и месяцем не управиться. Можно, я потом скажу, после Онни?
      – Можно и потом, но вот с ближайшими родственниками и друзьями лучше не "после", а "до", а то ведь обидятся. А у тебя, Рэй, есть какие дела?
      – Я, в отличие от вас, ещё не успел ими обзавестись, но ещё успею, дайте только время… А вот Ога, насколько я помню, очень уж просили присутствовать на первом учебном дне в университете Гэзда.
      – Но я отказался. Не хочу и там засвечивать свою мальчишескую физиономию.
      – К тому же, я бы очень хотел, чтобы с нами был и Рив. На Онни он наверняка окажется очень полезен. Я предлагаю дождаться Рива. Кто "за"?
      "За" оказались все, даже Ог согласился с этим предложением, хоть и продолжал при этом морщиться, потому что было ясно, что теперь уж от посещения университета ему не отвертеться ни в какую.
      С Солом Рель переговорил по видеофону и договорился, что появится дома через три дня, на что старший брат ему особо и не возражал.
      Ог тут же отлучился по своим многочисленным делам, он их себе находил более чем достаточно.
      Рель с Серёжкой потребовали от меня отправить их на Синоль. (Хоть они и имели допуски для полётов на дисколёте, но требовать пока ещё не решались). Я не стал возражать. И ещё, пригласил с нами и Рэя, который с радостью согласился.
      В лагерь "Птиц" мы прибыли перед самым подъёмом. И наше прибытие этот самый подъём только ускорило. Все ребята оказались настолько сильно и искренне рады возвращению Реля, что я не мог бы такого заранее представить. И Рель мгновенно оттаял, позабыв все свои страхи и ложную вину. Серёжка же был среди этих ребят уже полностью "своим". Мне они тоже были рады, но уже так, "повседневно". К Рэю же сначала отнеслись несколько насторожённо (так похожий на Реля незнакомец), но потом кто-то узнал его (а может, Рель подсказал):
      – Ведь это же Рэй, он нас "читал" на "Игле".
      – Но ведь это невозможно, это же был кибермозг.
      – А Реля с того света вернуть возможно, - слышались перешёптывания.
      Командир "Птиц" единственный набрался решимости внести ясность в это дело. Он сам подошёл к нам и представился Рэю. Рэй ответил тем же:
      – Рэй Климов.
      – Извини, но не ты был тем…
      – Да, я и был тем самым кибермозгом. Мы же встречались, Вим, и знакомились.
      – Но вроде бы там был виртуальный мир…
      – А здесь реальный, не бойся, ты не застрял в виртуальном мире, это я оттуда выбрался. Так же, как и Рель. Теперь я человек.
      Они пожали друг другу руки и улыбнулись:
      – Очень рад. Ты не против, если я представлю тебя ребятам, а то они уже зашептались предположениями?
      – Конечно не против.
      Весь этот день мы провели с "Птицами". И я ничуть не удивился, когда Рэй пожелал остаться с ребятами. Ему и в самом деле требовался отдых. Я же вечером вернулся на "Иглу".
      На корабле мне показалось особенно одиноко. Я обошёл его весь, исключая только разве что действующий госпиталь. А задержался как когда-то в "Помещении для особо важного груза", анабиозно-полукапсульном отсеке. А уже в нём долго простоял возле капсул, где были мама и папа. Сейчас они показались мне удивительно молодыми и такими непохожими на тех папу и маму, которых я помнил.
      После этого я прошёл к себе в каюту, а там, совершенно не задумываясь об этом, позвал:
      – Рэй.
      – Слушаю тебя, - прозвучал ответ, а на вспыхнувшем экране появилось изображение Рэя. Не того, что я оставил на Синоле, а того, который всегда здесь был.
      В первый момент я отшатнулся от него, словно от привидения, но тут же постарался взять себя в руки:
      – Ты здесь?
      – Как видишь. Не могу же я оставить без присмотра и "Иглу", и госпиталь, и все наши дела, - он довольно горько усмехнулся.
      – А кто же тогда на Синоле?
      – Тоже я, я - человек… Полностью выбраться не получилось, иначе бы я погубил и себя, и корабль.
      – Сильно огорчён?
      – Ничуть. Я знал, что получится именно так. А получилось просто замечательно. Когда тот Рэй наденет шлем, мы станем одним целым, чтобы снова разойтись, став одинаковыми.
      – Почему ты сразу ничего не сказал об этом?
      – Подумал, что смогу скрыть это ото всех. Но ты понял сразу и позвал меня. Кстати, как ты догадался.
      – Да никак я не догадывался. Просто машинально позвал, ничего не думая.
      – Значит интуитивно.
      – Можешь и так считать, если хочешь, но я думаю, что просто случайно… Никто кроме меня ещё не знает?
      – Никто пока.
      – И как ты всем это объяснишь?
      – Всем и не собираюсь. А тем, кому надо, расскажу постепенно. Кое-кому же этого наверно лучше и вообще не знать, - улыбнулся он.
      – Пожалуй, что действительно так. Но уж если ты тут, я могу тебя кое о чём расспросить?
      – Спрашивай.
      – Почему тот ты, который человек, назвался Рэем Климовым, а не Рэем Закатом?
      – А чем это плохо?.. Просто Рэй Закат - это я… Нет, наверно не так, просто в тот момент показалось, что так абсолютно правильно и безвариантно.
      – Тоже интуиция.
      – Не знаю.
      – И это говоришь мне ты.
      – Да, я, и я этого не знаю. Очень многого в последнее время я не знаю.
      – Как в случае с чужим микрозондом?
      – Нет, ещё хуже… Я ещё тебе не успел сказать. Я смог активировать чужой зонд.
      – Полностью.
      – Нет, конечно. Но он отвечал на мои вопросы-команды. Я даже не поверил вначале. Ведь этой штучке столько лет.
      – Удалось выяснить что-нибудь важное или интересное?
      – Как сказать.
      – Честно и прямо.
      – Узнал, сколько прошло лет с тех пор, как его бросили. Узнал, что управляли им по транспространственной связи, хотя в нём нет и намёка на теллиты. И что поломка его и была заключена в отказе связи. Прочие системы отказали позже. И ещё, абсолютно точно известно, что управляли им с Онни.
      – И ты молчал.
      – Я выяснил это тогда, когда ты, командир, возился на Синоле. Но о том, что с Онни не всё чисто, я и раньше предполагал, потому и настаивал на визите туда.
      – Недолго уже осталось.
      – Знаю. Хочешь, ещё одну интересную вещь покажу?
      – Давай.
      – Изображение со спутника.
      На экране появилось звёздное небо, а в нём голубая звёздочка Онни. Изображение планеты начало увеличиваться, это спутник сформировал линзеркало своего телескопа, не настолько большое, но не сказать, что маленькое. Онни растёт на экране. Вот уже видны материки и океаны, потом континенты и моря, ледники и озёра, горы и реки. Потом один из участков северной полярной шапки начинает наползать на экран. Из ледника же торчит нечто металлическое. Но разрешение спутникового телескопа не позволяет рассмотреть это как следует.
      – Ну и как, по-твоему, - спрашивает меня Рэй, - что бы это могло быть?
      – Какое-то сооружение?
      – Вполне возможно. Жаль, что разрешение маловато. Попробую задействовать сразу несколько спутников.
      – А я сейчас подниму катер на орбиту, у него телескоп получше.
      – Это было бы кстати.
      Катер был, как говорится, под рукой, я ещё не успел перегнать его на космодром. Я предупредил космослужбу Латы (всё же должен быть порядок) и поднял катер на орбиту на гравитационной тяге. Там без промедления развернул линзеркало телескопа. А Рэй в это время изменил орбиты спутников-наблюдателей и разместил их таким образом, чтобы со всех можно было бы наблюдать Онни.
      На экране я увидел уже не просто картинку, получаемую катерным телескопом, а изображение, полученное большим интерферометром и обработанное Рэем.
      Это вне всяких сомнений было искусственное сооружение. И не просто сооружение, а космический корабль, большей своей частью укрытый подо льдом и снегом. Конечно, точных деталей не было видно, но то, что это космический корабль, а не что-то другое, можно было сказать практически точно. О чём я и сказал Рэю:
      – Чужой корабль.
      – Может оказаться, что не вполне чужой.
      – Что ты имеешь в виду?
      – То, что говорю. Это может быть и нечужой корабль.
      – Давай, не темни.
      – Просто я сам ничего не знаю, и не хочу делать предположений, которые не оправдаются.
      – Ну, хоть то, сколько лет там находится этот корабль, ты можешь предположить?
      – Не меньше шестидесяти и не более миллиона. Точно сможем узнать только при непосредственном контакте.
      – Так мне захотелось отправиться туда пораньше… Но срок уже назначен… Как ты думаешь, стоит ли его переназначить?
      – Я думаю, что эти дни действительно ничего не решат. А Рив там, на Онни может и в самом деле оказаться чрезвычайно полезен.
      Изображение на экране начало покрываться дымкой. На планете Онни интересующее нас место закрывали облака.
      – Хорошо. Но сейчас не мешало бы сделать обзор поверхности Онни. Может быть ещё что-нибудь обнаружим.
      – Уже делается. Вик, тебе не трудно продержать катер на орбите хотя бы до утра.
      – Столько, сколько будет нужно.
      – Лучше бы, конечно, на полные оннские сутки - двадцать девять часов.
      – Без проблем. Подожду и сутки. Но только если будешь выдавать мне информацию сразу же, не думая о том, следует ли мне это знать или не следует.
      – Хорошо, командир.
      Обзор не дал больше ничего существенного, разве что некоторые мелочи, которые можно было толковать крайне неоднозначно. Да и обнаруженный ранее корабль больше пронаблюдать не пришлось, облачность в этом месте должна была продержаться ещё несколько суток. Но зато мы рассмотрели то место, где на Онни садилась латянская экспедиция под руководством Ива Альись - посадочная ступень "Онни-1" сохранилась и была видна отчётливо, повалившаяся набок и изъеденная коррозией.
      Мы с Рэем посчитали, что о находке чужого корабля мы пока умолчим, чтобы не будоражить народ (не только латян, но и наших друзей тоже). И я вернулся обратно на Лату. Уже там я как следует отоспался, дожидаясь утра.
      Утром же начался последний день Серёжки и Реля на Синоле, и я обещал присутствовать на закрытии "Птицами" летнего сезона.
      Направляясь за дисколётом, я наткнулся на бродящего по кораблю мальчишку, это был Гил Вайнись. Я ему обрадовался:
      – Привет, Гил! Наконец-то тебя выпустили.
      Он немного виновато улыбнулся:
      – Выпустить-то выпустили. Но только никто не желает верить, что я - это я, а не кто-то другой. И говорят - гуляй, мальчик.
      – А ты и гуляешь.
      – Тебя жду. Может быть ты представишь им меня в таком вот виде.
      – Хотел сразу из контейнера и за работу?
      – А что тянуть.
      – Вот что, Киборг, ты теперь не киборг. А людям нужно и отдыхать. Тем более после такой вот операции. Ну хотя бы чуть-чуть. Я сейчас лечу к ребятам на Синоль, летим со мной. Ну а вечером, так уж и быть, представлю тебя вашей команде. Или может быть лучше тебя домой отправить?
      – Если бы я хотел домой, то дошёл бы и пешком, за десять минут, - улыбнулся Гил, - это рядом… Но меня там никто не ждёт. А объясняться с соседями я вообще не горю желанием.
      – Тогда давай со мной. Там-то уж с гарантией никто не поинтересуется, сколько тебе лет.
      – Хорошо, поехали.
      Уже в дисколёте Гил сказал:
      – Зря я согласился на такое омальчишивание.
      – А что, были варианты?
      – Были. Но в том случае Рэй не гарантировал полного исправления всех генетических дефектов. По такой схеме лечатся здесь, в госпитале, практически все.
      – Гил, не ворчи. Всё в порядке, а годы ещё успеешь заново набрать.
      – И так старше стал на несколько лет, пока лечился и учился, вот только выгляжу мальчишкой… Но всё же хочется сделать что-нибудь этакое… мальчишеское.
      – Так радуйся этому.
      – Я и… радуюсь.
      – Всё будет хорошо. Все тебя поймут, признают и примут. А кто этого не сделает, с тем и вообще не стоит иметь дел.
      – Утешил.
      – В меру своих сил. Я ведь и сам такой же вот омальчишенный. Только вот мне два раза уже приходилось взрослеть, а сейчас - третий.
      На Синоль мы прибыли ранним утром, но "Птицы" уже поднялись. Нас встретили. Но уже не той галдящей толпой, как это было поначалу. Ребята уже основательно успели привыкнуть ко мне. Встречающих было двое, и среди них Ор Тостьись, словно бы специально, зная, что со мной будет Гил. Но это могло быть и неслучайно, а устроено Рэем.
      Ребята поздоровались со мной, а потом Ор, обращаясь к Гилу, спросил:
      – Мне кажется, что мы встречались?
      – Не кажется, Ор. На самом деле встречались и даже вроде бы неплохо знакомы.
      – Не могу вспомнить, где и когда.
      Гил улыбнулся уже широко:
      – "Бездельники, опять вместо уроков торчите в оранжерее…"
      – Гил? Доктор, это вы?
      – Угу, только сегодня выписался из госпиталя на "Игле".
      – Вас и не узнать совсем, - Ор улыбнулся с хитрецой, - помолодели.
      – Ага, причём основательно. И поэтому обращаться ко мне на "вы" не нужно.
      – Обращайтесь к нему, как к своему ровеснику, - сказал я, - ему нужно сегодня отдохнуть.
      – Тогда день выбран неудачно. Сегодня здесь работы полно.
      – Если она физическая, то ему только на пользу пойдёт. Забирайте его с собой и эксплуатируйте, насколько он вам это позволит.
      – Пошли, Гил, мы тут тебе кое-что интересное покажем.
      Я же отыскал своих экипажевцев. Они расположились возле своей палатки и завтракали. А когда увидели меня, Рэй предложил:
      – Присоединяйся.
      – Спасибо, я на "Игле" позавтракал.
      – Тогда просто сядь. Этих двоих насчёт своей двуличности я уже просветил.
      – С "Иглой" связь держишь?
      – Время от времени. - Он пощёлкал пальцем по висящему на отвороте воротника значку с эмблемкой "Иглы". Очевидно, это была рация.
      – Во все дела посвящён?
      – Разумеется, но ребят не посвятил.
      – Какие дела? - чуть ли не в один голос спросили Рель и Серёжка.
      – Связанные с нашими планами разведки Онни. Но мы решили их обсуждение отложить на несколько дней. - Рэй даже не покраснел. Но ведь он в принципе и не соврал.
      – Не надоело тебе тут, с мальчишками?
      – Конечно нет. Мне, командир, пока ещё ничто вообще не успело надоесть.
      – Рэй и сам мальчишка, каких ещё поискать. Тут от него все буквально без ума.
      – Что тут у вас сегодня намечается? Ор сказал, что работы полно.
      – Да не особо полно. Сегодня тут последний день сезона. Основную работу уже закончили. Сегодня свернём лагерь, всё упакуем, приберёмся, уничтожим мусор. Потом погрузимся на катер, естественно не космический, а обыкновенный. Он доставит нас к Беролю, туда, где аэродром. Там погрузимся на самолёт и в Гэзд. Проведём последнее построение сезона и по домам. Вот такая программа.