- Да чмокал с утра, - нехотя отвечал Фубрик и сплюнул.
      После этого у государя было новое толковище, тьфу ты - совещание - с министром внутренних дел. На это совещание чуть ли не силой вклинилась супруга императора, а с нею и доктор Манго. Вообще - психоаналитик проявил живейший интерес ко всему криминальному делу.
      Случилось это во время одного из сеансов психотерапии, когда государь - такой терапевтический метод доктор Манго практиковал в это время государь, раздевшись до пояса снизу, стучал головой в подвешенный мешок с опилками, а в перерывах между ударами нараспев произносил фразу:
      - Кто в Гренландии козел? - и сам себе отвечал: - Я в Гренландии козел!
      - Ты в Гренландии козел! - подтверждал доктор Манго и вприпрыжку обегал вокруг императора, тряся бороденкой.
      - А совсем не там козел! - неожиданно возражал на это император и снова ударялся головой в мешок с опилками. После этого начиналась новая серия:
      - Кто в Испании козел? Я в Испании козел!.. - и так далее, включая все мировую географию с её 11948 странами (а может, их меньше? - хрен знает! вероятно, государем упоминались и некоторые исторически угасшие государства, как-то - Византия, Элам, Ассирия, Швегия, Нормандия, Удмуртия и проч.)
      В это время в стене открылась потайная дверь, и Жомка своим пришепетывающим голосом окликнул:
      - Лысый! Лысый! Канай до нас!..
      Император немедленно поспешил к закадычным корешам.
      - Ваше величество! - громко позвал недовольный психиатр. - Почему вы прервали лечебную процедуру? Это совершенно недопустимо.
      В ответ на это Фубрик вывалился из хода, подошел к светилу всемирной психотерапии и вколотил ему увесистый моргушник. Профессор заткнулся, а император потолковал с кентами по неотложному землеройному вопросу, и те скрылись. Доктор Манго потер лоб и осведомился о том, кто эти люди.
      - Да это... - небрежно отвечал император, - кореша мои!
      Чрезвычайно заинтересованный, профессор Манго вытянул из государя все, начиная от знакомства с Жомкой и Фубриком. Психиатр очень разволновался и объявил, что дело имеет величайшую терапевтическую ценность.
      - Батенька! - строго выговорил врач императору. - Крайне необходимо, чтобы вы держали меня в курсе всего дела, да-с! Это, батенька-с, в интересах лечения!
      Ну, а поскольку все, касающееся лечения, доктор Манго сообщал императрице, то и она приобщилась к этой вот потайной стороне жизни своего мужа. Более того, психиатр и государыня изъявили желание принять во всем живое участие, и императору пришлось свести их всех вместе - кентов, супругу, профессора, гов.маршала - не было только обер-полицая, но и с тем накануне потолковал Фубрик. После этого ночные сеансы психотерапии в будуаре императрицы сократились ровно вдвое - возможно, её и проводили в другие ночи, но уже без прямого участия доктора Манго. Кто же был этим новым терапевтом? Фиг его не знает, но только Ахмед, встретив во дворцовом саду императора вместе с его корешками, подошел к Жомке и крепко обнял его, приговаривая:
      - Макрай, Макрай!
      И вот, день назад, император проводил свое секретное совещание со своими секретными службами, где пристуствовала его супруга и профессор Манго. Императрица солировала:
      - Голубчик Кули-ака! Мы с доктором Манго изобрели отличный план. Сейф надо спрятать у меня под кроватью!..
      Министр внутренних дел почтительно наклонил голову и, причмокивая, попытался возразить:
      - Ваше величество! М-м-м... мы... м-м... не должны подвергать вас такому риску! Эти головорезы...
      - Эти головорезы, батенька, - вмешался доктор Манго, - придут в казнохранилище, а не в спальню императрицы. В чем же тут угроза для государыни? Да и сейф там спрятать надежней всего.
      - Скажите же, государь! - беспомощно повернулся обер-полицай к императору.
      - Я, это... кенты... точно, им в казну надо, - забормотал император.
      - Вот и его величество с нами согласен, да-с! - блеснул очками мировой профессор.
      - Но если, не обнаружив сейфа в казне, преступники все же решатся пробраться в спальню? - вопросил Кули-ака.
      - Да-да! - подхватила государыня. - Они врываются, на лицах - черные маски, я - в прозрачном пеньюаре, том, розовом, - ну, ты сказал, что он мне очень к лицу...
      - Да-да, я помню, - перебил доктор Манго.
      - ...вся такая дрожащая, беззащитная, - продолжала императрица, - с трепещущей бледной грудью, просвечивающей сквозь шелк, - они ко мне: где драгоценности короны, мадам? - Я в ответ: о, берите, что хотите, только пощадите мое девичество!
      - Какое девичество, что с тобой?!. - перебил император.
      - А, да! - поправилась императрица. - Я им говорю: делайте со мной что хотите! все-все! Я готова на что угодно, лишь бы сохранить достояние нации и короны! Тут один из них отбрасывает в сторону пистолет, окидывает меня плотоядным взглядом и с голыми руками устремляется на меня. Ах! - кричу я и падаю в обморок и потом целый час ничего не помню... Тем временем врываются гвардейцы, офицеры, там есть один молоденький, такой интересный мальчик, уже с усиками, они все кричат: как вы смеете нападать на слабую женщину!..
      - Нет-нет! - вмешался обер-полицай. - Мы возьмем преступников раньше, ещё в казнохранилище.
      - Согласен, - сказал доктор Манго, - преступников следует задержать ранее, чтобы раз и навсегда отвадить от спальни государыни. Однако сейф надлежит заблаговременно перенести туда.
      - Но зачем же туда? - недоумевая, спросил государь.
      - Это необходимо в интересах нашего курса терапии, - строго заявил доктор Манго и непререкаемо сверкнул очками. - Да-с!..
      - Хорошо, я внесу изменения в оперативный план... м-м-м... - кивнул Кули-ака. - М-м-м... смотрите, вот у меня схема расстановки постов.
      - Слушай, ты эту схему у меня оставь, - сказал император - он вдруг вспомнил, что ему говорили накануне Жомка и Фубрик. - Мне помозговать надо, а то куда потеряется...
      - Нет! - вскричала государыня. Она вырвала бумагу и прижала её к груди. - Я сохраню её у себя, вот тут! Ее увидит лишь тот кому надо!..
      - Тот кому надо прекрасно увидит её и у меня, - возразил министр внутренних дел и нерешительно потянулся рукой к карте. - М-м-м...
      Государь оторопел от такой вольности.
      - Слышь, Кули-ака, - строго заметил он, - ты что все время чмокаешь, а? Ты что - в рот берешь?
      Министр побагровел и опустил глаза, слепенько блестя стеклами. А император продолжал распекать провинившегося сановника:
      - Министр, понимаешь, можно сказать, в государстве самое первое лицо после монарха, а у блатных сосешь, - сурово выговаривал он. - Извращение это. Адюльтер, понимаешь! Фелляция.
      Обер-полицай позеленел и причмокивая попятился к выходу. "Опять я его уел!" - радовался император.
      - Ну, батенька, вы тут в корне неправы, - заметил на это Манго. - Вы, голубчик, совершенно невежественны медицински, да-с... Фелляция, сударь мой, не извращение, а совершенно естественный способ поведения в интимных отношениях!
      - Да-да! - подхватила императрица. - Я всегда учу своих фрейлин: в отношениях с мужчинами самое главное - естественность...
      Они все расстались, после чего император имел свидание с корешами, собираясь известить их насчет схемы постов и прочего такого. Однако, эта схема у Жомки и Фубрика уже была.
      - Откуда? - изумился государь.
      - От верблюда, - ухмыльнулись урки на вопрос государя и дали ему, в свою очередь, свои инструкции, когда, где, что и как должен делать император вместе со своим гов.маршалом.
      И вот - эти двое будили его в урочный час. Император, собственно, не просто проспал - он хотел таким способом уклониться от всего мероприятия: дескать, литру водки выжрал че-то, а потом че-то спать захотелось и отрубился. И все тут! - с пьяного какой спрос? А все потому, что накануне вечером как-то не по себе стало государю. Уж на больно отчаянное дело тащили его кореша, роковые обстоятельства жизни и собственный рисковый характер. Не очень-то хотелось императору торчать темной ночью на стреме в сыром подвале да ещё затем, чтобы ограбить собственную казну. "Да на хрена мне это?" - малодушно размышлял государь - ведь даже таким государственным мужам и историческим людям, даже самым великим и решительным из них, каким был владыка Некитая, свойственны мгновения слабости - и как раз такую минуту сполна пережил император. Да и риск, как-никак, был немалый поймают, напинают под зад, да ещё в тюрягу засадят. Охота что ли! Поэтому император мудро задумал залечь на дно и продрыхать весь шухер в своей спальне. А там... Но - не вышло: разве таких как Жомка и Фубрик на кривой объедешь!
      - Ну, похезали! - меж тем заторопил Фубрик. - Пора.
      - А гов.маршал? - спросил государь - но тот уже показался из-за спины Жомки и робко поклонился императору.
      Они прошли по потайному ходу в сад, пробрались к подвалу и ступили в ход. Было темно, сыро и очень страшно. Чадили факела в руках, и зловещие тени плясали на стенах; с потолка свисали огромные мерзкие пауки; пролетали летучие мыши с ужасным кровожадным писком. "Так и в штаны наложить нетрудно", - подумалось государю. Он уже еле шевелил ватными ногами.
      - Гов.маршал! - позвал император слабым голосом. - Если что, то ты должен меня до последнего защищать - я твой император, я тебя гов.маршалом сделал!
      - Не ссы, Лысый! - сквозь зубы прошипел Фубрик и влепил императору моргушник.
      Это успокоило государя. "Если что, буду под сумасшедшего косить, сказал он себе. - Манго подтвердит - он вон сколько меня лечит, а толку с гулькин хрен. Так и буду говорить на допросах - дескать, псих я, и точка. С обанутого что взять."
      - Стой! - шепотом скомандовал Жомка. - Лысый! - стой здесь. Если что, чпокни погромче. И не пускай никого!
      - Ага, ага! - закивал головой император.
      - Теперь ты, - распорядился Фубрик, ткнув гов.маршала пальцем. - Иди вон туда по коридору и жди, когда тебя позовут, по-ал?
      Гов.маршал весь побледнел, что было заметно даже в тусклом пламени факела.
      - Ваше величество, - спросил он тихо, - я... вы приказываете?
      - Исполняйте, гов.маршал, - холодно кивнул император. "Че он ссыт, в натуре? - удивлялся про себя государь. - Ну, отправят в в тюрягу парашу чистить - нам, блатным, впервой, что ли?"
      Фубрик и Жомка тем временем удалились в темноту. Через некоторое время послышался негромкий скоблящий звук, будто где-то в катакомбах камень шоркнулся о камень.
      - Жомочка! - слабо прошелестел голос государыни где-то в пространстве и все стихло.
      Факел в руке императора чадил. Где-то во тьме слышались чьи-то шаги и страшные шорохи. Летучая мышь едва не коснулась крылом императорского лица. Откуда-то из мрака вдруг вынырнул обер-полицай с кучей альгвазилов за спиной.
      - Государь! - ахнул он. - Вот так встреча! А что это вы делаете здесь в такое время?
      - Я... это... - и тут император вспомнил совет Жомки и нашелся: Мужики! Вы мне не мешайте - я тута онанировал втихаря, во как.
      - Онанировали? - грозно переспросил Кули-ака. - В такое время? В таком месте? А ну-ка, покажите ладони!
      У государя душа так и ушла в пятки. Но он мужественно стоял на своем:
      - Да, онанировал! - а руки-то не липкие! а к ладоням волосы не прилипли! а ширинка застегнута! а глаза не тухлые! Не онанировал, ой, не онанировал!
      Сердце так и стучало в груди государя. "Загребут! - холодело внутри. Фараон, Берия, гестаповец, сука!" От отчаяния его осенило:
      - Внутренний министр! - сказал он. - Ты не обращай внимания - ты сам у блатных на фелляции стоишь. У меня это... лунатик я. Хожу ночами, а куда сам не знаю. Очнусь где ни то, смотрю - ночь вокруг, а я стою у стены и онанирую на стреме...
      - Вы больны, государь, - нахмурясь, сказал министр внутренних дел.
      - Ага, точно, шибко болею, - довольный нашедшимся выходом подхватил государь. Он потянулся и с сонным видом произнес, нарочно зевая: - Че-то спать охота, к себе на хату, что ли, пойти!
      - Проводите государя, - кивнул Кули-ака своим альгвазилам. Министр сделал несколько шагов в ту сторону, куда делись Жомка и Фубрик, и вскоре тоже канул во тьму. Император в сопровождении пары стражников побрел прочь.
      - Лыс-с-с-ый!!! - послышался яростный шепот откуда-то из темноты. - Ты куда поперся, гондурас?!.
      Император обернулся. Сырой туман стелился по подземелью, заслоняя взору государя все, что находилось в двух шагах. Растерянный повелитель испуганно озирался по сторонам, но никого не видел. Однако чья-то рука, выплыв из тумана, вколола ему крепкий моргушник.
      - Стой, где сказанао, по-ал? - распорядился кто-то голосом Фубрика.
      Император икнул.
      - Мужики! - скомандовал он своему эскорту. - Слышали? Вас Кули-ака зовет - ему пособить нужно!
      Альгвазилы удивились:
      - Ваше величество, мы ничего не слышали.
      - Плохо! Плохо у вас со слухом, - строго указал государь. - Идите к министру, будете в его распоряжении. А я тута... я сам дойду.
      Стражники исчезли где-то в тумане. Император присел к стене. Ему было страшно. Он даже не знал, чего больше боится - министра-гестаповца, свирепого Фубрика или просто пронзительного одиночества в этом промозглом мрачном подземельи. "А может поонанировать для храбрости?" - подумал император. Вдруг где-то вдали послышались крики и что-то гулко забухало.
      - А, гад, попался! Вяжите его! - прозвучал где-то далеко возбужденный голос Кули-аки.
      - Ой, - сказал себе император, весь покрываясь холодным липким потом.
      Он тихонько, по шажочку, стал пятиться все дальше, дальше... Его никто не останавливал. Наконец, император выбрался наружу и быстрым шагом поспешил во дворец. Тут он забрался в кладовку в закутке, где дворник хранил метла и прочий инвентарь; в кладовке нашлось несколько старых мешков, видимо, предназначенных на тряпки, император постелил их на пол, закрылся остальными взамен одеяла, заткнул уши ватой из халата и мгновенно уснул. Неудобство положения не было препятствием для его сна - императора отличало умение вырубиться в любое время и в любом месте - ведь у него была железная воля.
      Разбудил императора Ахмед - ему что-то понадобилось в чуланчике. Было позднее утро. Под заботливой рукой конюха государь пошевелился - и неожиданно скатился на пол с какого-то сундука. "Что-то не помню, чтобы тут был сундук. Когда это я на него забрался?" - шевельнулась посторонняя мысль, но государю было не до этих мелких тем - он прозорливо чувствовал, что ему предстоит разбираться в куда более масштабных вопросах. Тем не менее, он мужественно прошел к себе в спальню и попытался уснуть. Однако в дверь тотчас принялись стучать.
      - Ваше величество! - слышался хор голосов. - Чрезвычайное происшествие! Умоляем, вставайте!
      - Сир, у меня экстренное сообщение! - пробился голос Кули-аки.
      Император придал своему лицу государственное выражение. Он хотел уже отворить, но вспомнил науку Жомки - тот как-то учил в кабаке императрицу вместе с доктором Манго: "Маруха, вот представь - фраер твой в кабаке застрял, ты сидишь в фатере одна, а за дверью какой-то бугай шмоняется и в дверь кулаком. Что ты будешь делать?" "Я скажу: мужчина, вы некрасиво себя ведете, люди же спят", - отвечал психиатр вместо государыни. Жомка вколол моргушник: "Козел, да он тогда сразу тебе дверь выломает! А надо так: подойди к двери, сделай голос погрубее да как рявкни: тебе какого х... надо?!. - точно говорю, его сразу сдует!" "Ой, я обязательно попробую!" сказала тогда государыня.
      И вот, император понял, что теперь самое время применить этот воровской прием. Он так и сделал: подошел к двери и заорал грубым голосом:
      - Тебе какого хрена надо?!.
      Галдеж восклицаний недоуменно оборвался, а затем возобновился:
      - Что с государем?..
      - Это не император!
      - О Боже, я так и знала! - простонала императрица. - Его похитили! Его взяли в заложники! О!..
      - Ломайте двери! - скомандовал Кули-ака.
      "Не получилось", - догадался император. Но он не стал отчаиваться, а на цыпочках вернулся к постели и залез под нее. Двери меж тем выбили, и в спальню ворвалась толпа. Гомон стоял пуще прежнего:
      - А где государь?
      - Никого нет!
      - Обыщите все!
      "Пора", - понял император. Он слабо застонал и пошевелился, корча из себя раненого.
      Его услышали:
      - Вот он! Под кроватью!..
      Император думал, его будут вытаскивать за ноги и нарочно поджал их, но кровать вместо того подняли и отнесли в сторону.
      - Ваше величество! - склонились придворные и среди них - императрица, обер-полицай, доктор и невесть зачем притащившийся де Перастини. - Что с вами?
      - Я... это... - слабым голосом отвечал император. - Ничего не помню... Четверо в масках... Я отбивался ногами... Они убежали... куда-то...
      Опять поднялся галдеж. Императора бережно положили на постель. Доктор Манго, как специалист по пограничным состояниям, снимал государыне стресс:
      - Сударыня, успокойтесь! Опасность миновала. Государь внушил себе, что на него напали, но все уже позади. Вот он - жив-здоров... килда с ушами... да-с...
      Распаренный де Перастини растолкал всех и, нависнув над императором, возбужденно забормотал какие-то жалобы плаксивым бабьим голосом:
      - Ваше величество!.. Меня ограбили! Утащили весь запас когтей! Вчера подписал договор с венецианским торговым домом на поставку партии крокодильего когтя, развесил их сушиться во дворе... Утром встал - когтей нет... Пятьсот метров гирлянда висела - тю-тю!..
      - Да подождите вы со своими когтями! - накинулись на итальянца. Государь ранен!..
      - Вам легко ждать, а где я теперь возьму? - стонал посол. - Контракт подписан!.. Ведь пятьсот метров связка была, коготь к когтю!
      - Не беда, новые высерете, - цинично успокоил Гу Жуй.
      - Да ведь это когда еще! - плачуще воскликнул пострадавший.
      - Прекратите! - гаркнул МВД. - У меня неотложнейшие сообщения для государя. Попрошу всех выйти.
      Гвардейцы кое-как выставили толпу за дверь, и обер-полицай доложил:
      - Ваше величество! Спешу донести отличную новость: операция блестяще завершена. Полный успех. Планы грабителей разбиты вдребезги.
      - Да? - слабо переспросил император. - Что, всех поймали?
      Кули-ака несколько сбился, но тут же продолжал рапортовать деланно приподнятым тоном:
      - Не совсем, ваше величество. К сожалению, незначительной части злоумышленников удалось прорваться сквозь оцепление. Однако главарь банды схвачен и сейчас дает следствию подробные показания.
      Император приподнялся на постели:
      - Главарь? А кто это - предположительно Жомка или предположительно Фубрик?
      - Н-нет, не они, - отвел глаза Кули-ака. - Мы задержали другого того, что выдает себя за гов.маршала.
      - Ну, а эти... как их... предположительные?
      - К сожалению, им удалось прорваться, ваше величество, - отвечал МВД несколько виновато. - Но в остальном успех полный.
      - То есть ограбление не состоялось?
      Обер-полицай опять сморщился:
      - Разумеется, мы полностью сорвали преступный план. Правда, нам пока не удалось обнаружить сейф...
      - Что, и сейф унесли? - подпрыгнул император. - Но ведь он же был в спальне императрицы.
      - Мы не допустили преступников даже до возможности посягательства на государыню, - успокоил министр. - С вашей супругой все в полном порядке.
      - А моя корона, скипетр, фамильные королевские украшения?
      - Все цело, - заверил Кули-ака. - Правда, мы пока не знаем в точности, где это находится. Но этот... псевдо гов.маршал, главарь шайки, с минуту на минуту даст необходимые показания, и тогда мы доведем дело до окончательной победы.
      - Блестящая операция! - одобрил император. - Молодцом!
      - Рады стараться, ваше величество! - щелкнул каблуками министр внутренних дел. - Разрешите откланяться? - я хотел бы не мешкая лично допросить гов.маршала... псевдо гов.маршала, - поправился министр.
      - Идите, голубчик. Всем вашим альгвазилам - мое императорское спасибо, - напутствовал государь.
      - Слушаюсь! - Кули-ака вновь щелкнул каблуками, помялся, почмокал и нерешительно добавил: - Ваше величество, я вот что думаю... этот высокопоставленный покровитель преступников во дворце...
      - Что такое? - нахмурился государь.
      - Я полагаю так, эти, временно не пойманные, они захотят с ним связаться... Я так прикидываю, они попытаются выручить гов.маршала... Ну и, четвертая часть сокровищ за него... как бы... Мы старались все-таки, вот главаря поймали... м-м-м...
      - Какая четвертая часть? - не мог сообразить император. - Голубчик Кули-ака, да вы не чмокайте тут, понимаешь, вы мне прямо скажите - чего вам надо-то?
      - Да... собственно ничего... м-м-м... вот я тут газеты принес - там все написано про нашу операцию, - свернул на другое министр.
      Император взял свежий номер "Голоса" и прочел на первой полосе изложение ночных происшествий. Разумеется, сообщалось о полной победе ведомства Кули-аки, отмечалось его умелое руководство поистине выдающейся операцией некитайского спецназа и т.д. в том же духе. В конце говорилось: "Блестящим итогом явилось освобождение государя, захваченного в заложники террористами. Осознав окончательный провал злодейского плана, преступники и святотатцы были вынуждены спасаться бегством, довольствуясь всего-навсего сейфом и драгоценностями короны. Но группа захвата и здесь оказалась на высоте и пленила главаря банды, после чего остальные злоумышленники панически разбежались кто куда, с перепуга прихватив с собой сейф. Вопрос их поимки - дело практически решенное. Что же до нелепых слухов, будто бы задержанный главарь банды - недавно назначенный гов.маршалом любимец императора, с которым у государя якобы были особо доверительные отношения, то это настолько смехотворно, что не требует опровержения.
      Вот что заявил по этому поводу наш бдительный обер-полицай в своем интервью для газеты:
      - Все преступники до единого будут изловлены и преданы суду. Я подчеркиваю, - выделил министр, - все до единого невзирая на их звания и посты. Пусть каждый, будь он хоть трижды гов.маршал или император ответит за свои злодеяния перед народом!"
      Государь так и похолодел. "Сдаст, стукач, чека, эсэсовец! В каторгу закатает!" - пронеслось у него в мозгу ледяной тенью. Надо было что-то придумать, и государь не откладывая приступил к медитации. Он подошел к груше, свисающей тут же в спальне по терапевтическому приказу лечащего профессора Манго. Император прогнулся назад и бухнулся лбом в грушу:
      - Кто в Бразилии козел? Я в Бразилии козел...
      - Вы в Бразилии козел, - немедленно подхватил голос доктора Манго.
      - А совсем не там козел!.. Кто в Испании козел...
      Государь перебрал Бенгалию, Антарктику, Исландию, Румынию, Францию и ещё с десяток стран, меж тем как обер-полицай почтительно ожидал завершения высочайшего размышления. И надо отдать должное методу профессора Манго государя-таки осенило.
      - Слышь, Кули-ака, - сказал император, - ты не знаешь, а я знаю. Помнишь, у нас аббат Крюшон жил? Он мне одну историю рассказал из своей Библии. Как раз о похожем случае.
      - Слушаю, ваше величество, - наклонил голову МВД и почмокал губами.
      - Одного мужика начальник позвал к себе, попросил кое-чего сделать, начал повествование государь, - а тот говорит: а ты мне дашь за это два динария? Начальник пообещал, а у самого-то денег ни шиша не было. Он тогда позвал другого мужика, тот сказал: я все без денег сделаю, из любви к начальству. Вот, провернул послушный мужик все дело, наварил сто динариев и принес начальнику отдал. Начальник говорит: да ты бы хоть себе десять динариев взял. Мужик отвечает: мне ничего не надо, я начальника возлюбил как себя самого и пуще. Тогда начальник взял и сам ему десять динариев дал. А другой мужик пришел и говорит: а мне два динария. А начальник ему: а вот хрен тебе, накося-выкуси. Вот оно и вышло: один просил два динария, чтобы сделать, а ни шиша не получил, а другой сделал за так, а ему десять динариев дали, хотя он не просил. Во как, по-ал?
      МВД выслушал библейскую притчу в императорском переложении, задумчиво почмокал губами и удалился. А император принялся соображать - и ничего не мог сообразить. То, что обер-полицай, как водится, облажался, - это было единственно ясным пунктом. А вот остальное... Император даже не был уверен, что сейф с драгоценностями унесли Жомка и Фубрик - он подозревал, что все попало в руки самому же Кули-аке и теперь этот штемп корчит дурочку... хотя куда ему, малохольному, обставить таких кентов! Орлы! И ещё непонятно, к чему тут в газете приплели доктора Манго? Может, и он в деле? Недаром, поди, хотел сейф заполучить в спальню своей этой... пациентки... А может, Манго в доле с Фубриком и Жомкой? Или они и его обставили? Хрен проссышь, как говорится. "А может, гов.маршал что-нибудь знает? - подумал государь и решил нагрянуть на допрос своего подчиненного. - Послушаю-ка, чего он тама про меня порет!"
      Император надел парадный мундир с погонами главного генерала в Некитае и прошествовал к кабинету Кули-аки, где и должно было проходить дознание. Он любил вот так экспромтом заглянуть к своим чиновникам и застать их врасплох посреди привычных занятий. Государь не слишком полагался на ревизоров и инспекторов - ему нравилось самому вникать в разные как будто бы заурядные дела его подчиненных. Зайдешь так в канцелярию, а там заместитель Сюй Женя (не Тяо Бин, а другой, как его бесценная фамилия? увы, запамятовал - знаете, спросите у Сюй Женя) - сидит, значит, зам Сюй Женя, а на колени посадил себе голенькую посетительницу: значит, лапушка, ты хочешь чего-то? - и вежливо так обсуждаешь с дамой детали её ходатайства. А тут государь в дверях: проснись, мужик, ты сереш-ш-ш! Зам Сюй Женя: а? чо?!. - а император по-отечески грозит пальчиком, а другим-то просительнице... это... того... проверочку, значит... корочки!
      Чиновники знали за своим повелителем эту повадку Гарун-ар-Рашида, поэтому всегда были настороже и не позволяли себе никаких вольностей на службе - а вдруг государь их застукает? Вот почему в канцелярских и иных делах Некитая был образцовый порядок и напрочь отсутствовал всякий бюрократизм.
      - Хм-хм, - покашлял следователь, вскочивший при виде императора и уже снова опущенный на свой стул снисходительным мановением августейшей руки. Значит, продолжим, подследственный... Итак, вы подтверждаете свои показания в части того, что...
      Подследственный, а ранее гов.маршал, а ещё раньше - придворный, влюбленный в императора, подтверждал все: и то, что ограбил дворец, и то, что возглавлял Козу Ностру в 1854-2907 годах, и то, что в качестве агента всех иностранных разведок орудовал по всему свету, не говоря о Некитае. Кроме того, он 247 раз был предан смертной казни как педофил и стоматолог, из них - 13 раз в Глазго, 24 - в Иокогаме, 11 - в Аделаиде, далее везде, у него, конечно же, была масса агентов и сообщников во всех странах, столицах, правительствах, городах, деревнях и детских садах мира, это он провалил сухой закон в Америке и избрал Ельцина в России, а ещё поджег храм Артемиды Эфесской, оглушил Бетховена, ослепил Гомера, кастрировал Казанову, лишил - трижды - невинности Екатерину Великую Российскую и т.д. и т.п. Разумеется, в его банду входили все придворные и вельможи, начиная с Кули-аки и кончая фрейлиной Куку, и наконец...
      - И наконец, - зачитал следователь, - вы утверждаете, что наш император - на самом деле самозванец и вражеский шпион по имени Конан Хисазул-Рэтамон?
      - А хрен ли фармазонить, - развязно отвечал подследственный, - так оно и есть, шпандох тебя чтоб ты сдох! Да, ещё забыл - он, мужики, брат Тарзана, во как!
      Медлить далее было нельзя - грозило полное разоблачение. Император уже собирался подскочить к гов.маршалу и вколоть ему моргушник - как вдруг, уже сделав шаг и внимательней взглянув на лицо, оторопел и замер на месте от удивления: задержанный был вовсе не гов.мрашалом, а Гу Жуем! То-то он нес всякую ахинею!
      - Мужики! - торжественно объявил император. - А вы ведь не гов.маршала поймали! Это же Гу Жуй, колбаса мой сентябрь! На хрена вам только этот бздежник, а?
      Следственная бригада, за исключением присутствующего Кули-аки, повскакала с мест и уставилась в глаза друг другу. Все поразевали рты: этот, казалось бы, очевидный факт почему-то прошел мимо их сознания. Главный прокурор только руками развел, дивясь прозорливости и ясновидению императора.
      А государь умел вот так поразить своих царедворцев и чиновников. Все бьются-бьются над каким-нибудь сложным вопросом, а он придет, разок глянет и хоба! - вот оно, гениальное решение: скрестить павиана с человеком-невидимкой, - вот вам и опровержение дарвинизма. Сколько было разговоров о том, что дигамбары вместе с примкнувшими к ним шветамбарами на грани бунта из-за указа о необходимости уринотерапии! Все управы держались за голову, не зная, как сладить с этим самоуправным народом. А государь вышел к ребятам да потолковал ладком да попил вместе с ними пивка - и все, и никакого бунта, никакой тебе дурацкой уринотерапии - как ветром сдунуло. Вот и теперь - у всех как замстило в мозгу, а император глазком глянул - и хоба! - все результаты следствия псу под хвост. Ну, гениально!
      Вот и теперь чиновники Кули-аки были поражены: как же они сами упустили эту, казалось бы, очевидную, подробность? Только Кули-ака виновато понурил голову и чмокнул губами. "Да он все знал! - ахнул государь, догадавшись. - Он нарочно!" Впрочем, император не рассердился на провинившегося министра, он понимал - тот поступил так из-за служебного рвения: чтобы спасти честь мундира. Ведь надо же ему хоть кого-то задержать, а то сразу станет видно, что он полный штемп, а никакой не обер-полицай.
      Министр был понятен государю. Но вот чудак Гу Жуй зачем...
      - Гу Жуй, - прямо спросил император, - а ты-то какого хрена грабителя из себя корчишь?
      Вновь уличенный, незадачливый бздежник стал привычно оправдываться:
      - А я что, я иду вечерком, вдруг крик, шмон, альгвазилы бегут, я за ними, меня спрашивают: ты, что ль, главарь банды? а я че-то испугался, думаю это игра такая, а я не знаю, "ага" говорю на всякий случай...
      Кули-ака только рукой махнул:
      - Отпустите его...
      - А че - идите? - уперся Гу Жуй. - Следствие ещё не закончено! Я вам ещё столько народу могу заложить!..