ГЛАВА 32

В которой рассказывается о встрече Кааврена и Серого Кота и о беседе, которая между ними произошла

Кааврен натянул поводья на вершине Флаговой горы и оглядел раскинувшийся внизу ландшафт.

— Они все еще не атакуют, — заметила Тазендра.

— Кто? — уточнил Кааврен.

— Ни те ни другие, — пояснила Тазендра.

— Вы правы, — сказал Кааврен. — Однако интересно, кто, по-вашему, должен начать?

— Понимаю. — Тазендра нахмурилась. — Обе стороны, я полагаю.

— Ну, в ваших словах есть разумное зерно.

— Я рада, что вы так считаете.

— Что теперь? — спросил Пэл.

— Честно говоря, — признался Кааврен, — у меня нет уверенности. Айрич?

— Тиаса обращается к лиорну за новыми идеями? — Айрич улыбнулся, потом пожал плечами. — Мы должны найти Адрона. Не сомневаюсь, что он в своем боевом фургоне.

— В фургоне для заклинаний, — поправила его Тазендра.

Остальные удивленно на нее посмотрели.

— А в чем разница? — поинтересовался Кааврен.

— В фургоне для заклинаний содержатся заклинания для сражения, — ответила Тазендра.

— Понятно, — улыбнулся Кааврен. — А в боевом фургоне содержится сражение в заклинаниях?

— Ни в малейшей степени, — продолжала терпеливо объяснять Тазендра. — Боевой фургон везет заклинания, которые используются во время сражения против врага, в то время как фургон с заклинаниями может везти любые заклинания. Иными словами: боевой фургон обязательно фургон с заклинаниями, а вот обратное утверждение будет неверным. Понятно?

— Если уж быть честным до конца, — ответил Кааврен, — то нет. Различие кажется мне минимальным.

— Возможно, — с сомнением проговорила Тазендра. — И все же мне представляется…

— Прошу прощения, — вмешался Айрич. — Тазендра права; здесь действительно имеется существенное различие, и нам необходимо о нем помнить.

— Вы и в самом деле так считаете?

— Я не шучу.

— И все же…

— Если бы речь шла о боевом фургоне, — продолжал Айрич, показывая на большой фургон внизу, — то в нем должны были бы находиться волшебники и артефакты, и его бы использовали против солдат Ролландара.

— Ну?

— Больше мне нечего добавить, поскольку все остальное мне сообщено по секрету.

— Но, — негромко проговорил Пэл, — вы, Тазендра, утверждаете, что заклинания в фургоне могут не использоваться против Императорской армии?

— О, — уже гораздо увереннее заговорила Тазендра, получившая неожиданную поддержку лиорна. — Я вовсе этого не утверждала.

— А что тогда вы имели в виду? — спросил начинавший терять терпение Кааврен.

— Мы не знаем, какие заклинания содержит фургон, а поэтому не можем сделать выводов…

— Ага, — сказал Пэл. — Кажется, я понял. Если мы намерены атаковать, полагая, что это боевой фургон, то тогда…

— Да, да, — нетерпеливо проговорил Кааврен. — Все ясно. — Он посмотрел вниз на фургон и на стоявших вокруг него суровых воинов. — В любом случае нам необходимо войти в фургон, поскольку Адрон должен находиться там. — Тиаса вздохнул. — Почему они не атакуют? — пробормотал он.

— Кто? — спросила Тазендра.

В нескольких сотнях ярдов от них Ролландар спросил, наверное, в семнадцатый раз:

— Почему они не атакуют?

Стоявшая рядом с ним леди Гласе пожала плечами.

— Лорд Адрон намерен обороняться, вот и все. Он хочет, чтобы атаковали вы, — в таком случае он сможет использовать свою более высокую маневренность.

Ролландар покачал головой.

— А каково ваше мнение? — спросил он, обращаясь к Ройле.

— У меня его нет, — отвечала Лавоуд, хмуро глядя на идеальные шеренги Изрыгающего Пламя Батальона…

В этот момент из разведки вернулась Найлет.

— Ну? — резко спросил главнокомандующий.

Найлет покачала головой.

— Ничего определенного сказать не могу, — улыбаясь, ответила она, словно поделилась со всеми остроумной шуткой.

— Как ничего?

— А вот так. Защитные заклинания, иллюзии, шоры, плащи, экраны — называйте как хотите, но они потратили невиданное количество усилий на то, чтобы от нас спрятаться.

В этот момент к главнокомандующему прибыл гонец в форме Императорской армии, отдал честь и сказал:

— Ваше превосходительство.

— Ну?

— Только что у Ворот Семи Флагов произошла резня.

— Резня?

— В настоящий момент ворота никто не охраняет, ваше превосходительство.

— Они открыты или закрыты?

— Закрыты.

Ролландар кивнул и нахмурился.

— Хитрый маневр, но почему они не штурмуют город через Ворота Семи Флагов?

— Ваше превосходительство, возможно, войска лорда Адрона не имеют к этому никакого отношения, — сказал гонец. — На улицах…

— Да?

— На улицах полно мятежников.

— Мятежников?

— Они повсюду, ваше превосходительство.

— Значит, у нас больше нет свободного прохода к другим воротам?

— Боюсь, что так, — во всяком случае, улица, ведущая отсюда к Воротам Семи Флагов, перекрыта.

Ролландар бросил еще один взгляд в сторону войск лорда Адрона, словно надеялся увидеть противника и прочитать его мысли.

— Значит, — проговорил он, обращаясь к самому себе, — мы и не в состоянии выяснить, является ли его заклинание блефом. Мы не знаем, он ли организовал мятеж в городе. И нам неизвестно, намерен ли лорд Адрон штурмовать город через другие ворота. Отсутствие разведывательных данных делает наше положение невыносимым.

Ролландар замолчал, еще сильнее нахмурился и погрузился в размышления.

— Придется рискнуть, — наконец проговорил он. — Если лорд Адрон блефует, то он хочет, чтобы мы атаковали его, оставив ворота без охраны. Если угроза его заклинания реальна, то необходимо время, чтобы привести его в действие. Полагаю, угроза вполне реальна, поэтому мы пойдем в наступление.

Однако я поставлю ему следующие преграды: во-первых, направлю к каждым воротам по бригаде пехоты, которой будет по силам смять любое сопротивление на своем пути. Во-вторых, поскольку наши силы заметно уменьшатся, мы не станем окружать лорда Адрона, а атакуем его с трех сторон. Отряд Лукфор будет охранять Ворота Дракона, если Адрон решится пойти на штурм. Ораани, — добавил Ролландар, обращаясь к командиру пехоты, — вы отвечаете за охрану ворот.

Отдав эти приказы, Ролландар продолжал смотреть вперед, но теперь на его лице появилась уверенность, а губы тронула скупая улыбка — ожидание закончилось, пришло время действовать.

— Мы атакуем немедленно, — заявил Ролландар. — Гласе, приготовьтесь выступать. Тросе, отведите пикейщиков назад. Лукфор, вы будете охранять фланги, а также сами ворота — после того как основная часть войск их покинет. Лавоуды вместе с Найлет должны прорваться к фургону и уничтожить заклинание Адрона.

Офицеры один за другим подтверждали, что они поняли свои задачи.

— Пора? — спросила леди Гласе, повернувшись к Ролландару.

— Вперед! — приказал главнокомандующий. Гласе подала сигнал к атаке. Наступил десятый час утра; во дворце его величество отказался разговаривать с делегацией, возглавляемой Пламтри. По расписанию Тортаалику следовало находиться в Портретном зале — именно туда он и направлялся, по-прежнему отказываясь нарушить распорядок своего дня. Тэк шел впереди, а Сетра Лавоуд сзади.

Теперь мы обратим наше внимание на другую сторону городской стены, где через минуту после описываемых событий Молрик э'Дриен просунул голову в шатер лорда Адрона и с некоторым сомнением проговорил:

— Ваше высочество?

— Что такое? — не отрываясь от работы, бросил Адрон.

— Они пошли в наступление.

— Ну?

— В авангарде находятся Лавоуды. Они полны решимости сюда пробиться.

Адрон поднял голову, и в его глазах появилось нечто похожее на смятение.

— Сетра с ними?

— Нет, ваше высочество.

— Понятно. — Адрон вернулся к своей работе. — Остановите их. Задержите на один час.

— Слушаюсь, ваше высочество.

В это время Кааврен сказал:

— Вот, смотрите!

— Где? — вместе спросили Пэл и Тазендра.

— Между ближайшим к нам флангом и колонной, которую возглавляет женщина с бритой головой.

— Да, — кивнул Пэл. — Я вижу; что там такое?

— Когда сражение начнется, этот фланг переместится в сторону, а колонна продвинется вперед.

— А почему? — удивилась Тазендра.

Кааврен, видевший немало сражений, только покачал головой.

— Все произойдет именно так.

— И что из этого следует? — снова спросил Пэл.

— У нас появится возможность проскользнуть между шеренгами и добраться до боевого фургона.

— Фургона с заклинаниями.

— Они сошлись! — воскликнула Тазендра. — Что они делают?

— Ролландар надеется использовать пикейщиков, чтобы напугать лошадей противника, — ответил Кааврен, — а его кавалерия заняла выгодное положение напротив линии обороны лорда Адрона — тонкий маневр, однако я не верю, что он сработает против опытных воинов — и их лошадей — из батальона его высочества.

— Время не ждет, — промолвил Айрич.

— Нам придется подождать, пока шеренга… видите, как перемещается отряд? Давайте спешимся, скоро у нас появится шанс для прорыва.

— Очень хорошо, — ответили остальные.

Они соскочили с лошадей, а вскоре наступил момент, когда тщательно все рассчитавший Кааврен сказал:

— Пора.

— Вынужден с вами не согласиться, — послышался чей-то голос у них за спиной.

Кааврен и его друзья обернулись.

— Более того, — спокойно продолжал Серый Кот, — для вас наступило время вечного отдыха. Вы прекрасно понимаете, что пытаться спастись бегством бессмысленно, — мы попросту вас перебьем. Вам ничего не остается, как попробовать ранить кого-нибудь из нас своим жалкими палочками, что, вне всякого сомнения, дарует вам некоторое утешение на Дорогах Мертвых.

Кааврен взглянул на отряд разбойников и головорезов. Пока Серый Кот произносил свою короткую речь, тиаса успел оценить ситуацию.

— Я рад, что у нас есть возможность обменяться приветствиями, — ответил Кааврен, — прежде чем я насажу вас на свою шпагу.

Его враг поклонился.

— Меня называют Серый Кот, — заявил он. — Вот Гритта и мои друзья. Если хотите, можете обнажить свои шпаги; результат от этого не изменится, но, конечно же, вам будет приятно встретить свой конец с оружием в руках.

— Когда он придет, — заявил Кааврен, обнажая свой клинок, — я не сомневаюсь, что буду держать в руках шпагу. Однако, чтобы лишить нас жизни, требуется воин более искусный, чем вы, Серый Кот, или Гарланд, или как там еще вы себя называете.

— Гарланд, — нахмурившись, проговорила Тазендра, которая также обнажила оружие. — Мне кажется, я уже слышала это имя.

— С тех пор прошло некоторое время, моя дорогая, — сказал Пэл. — Не стоит тратить силы на размышления о нем.

Он не торопясь достал из-за пояса серые перчатки и медленно надел их, после чего вытащил из ножен шпагу и несколько раз рассек ею воздух, прежде чем отдать честь своим противникам и занять боевую позицию.

Айрич молчал, да и шпагу обнажать не стал.

— Да, прошло много времени, — сказал тот, кто раньше был лордом Гарландом, а теперь называл себя Серым Котом.

— Создается впечатление, — заметил Кааврен, обращаясь к Айричу, — что на каждого из нас приходится по пять противников. Ничего особенно страшного, в особенности если вспомнить наши развлечения возле Бенгларафарда. И все же если вы решите не сражаться, то каждому из нас придется прикончить по семь бандитов — должен признаться, меня это немного тревожит: я могу получить несколько царапин.

По губам Айрича скользнула быстрая улыбка.

— Я буду сражаться, — промолвил он. — Но сначала, лорд Гарланд…

— Называйте меня Серым Котом, — перебил лиорна бывший лорд Гарланд, в глазах которого вспыхнула ненависть. — Я отказался от собственного имени, когда вы меня опозорили. Я буду снова его носить, только когда оправдаюсь перед его величеством, что и произойдет вскоре после того, как мы покончим с вами. Разговор с вашей компанией, конечно же, доставляет мне огромное удовольствие, но я хочу побыстрее перейти к делу.

— Вы хотите восстановить свое доброе имя? — удивилась Тазендра. — Кажется, я начинаю вспоминать трусливого типа, которого звали Гарланд.

— А я, — добавил Пэл, лицо которого приобрело мрачное выражение, — кажется, начинаю понимать, кто стоял за беспорядками в Драгейре, происшедшими на прошлой неделе, и инспирировал убийства Смоллера, Гиорга Лавоуда, и…

— И капитана Г'ерета, — закончил Кааврен, в чьих глазах также запылал огонь гнева. — Да, пожалуй, вы правы, Пэл. Но, Айрич, мне кажется, вы оказали джентльмену честь, обратившись к нему. Пожалуйста, закончите свою мысль — после чего мы сможем начать сражение.

— Мне просто хотелось узнать, — с поклоном произнес Айрич, — если, конечно… Серый Кот уверен, что желает вступить с нами в бой, который — я обещаю — может иметь лишь один конец. Я не держу на вас зла, и если вы готовы сдаться…

Серый Кот улыбнулся.

— Конечно, вы не держите на меня зла; в прошлый раз вы победили. Я уверен, что схватка неизбежна.

— Очень хорошо.

— Ба, — проворчала Тазендра, — ваши разговоры меня утомили. Давайте немного разомнемся.

— Как пожелаете, — сказал Кааврен.

Айрич обнажил шпагу и кинжал и занял привычную стойку, скрестив руки на уровне запястий, так что наручи доспеха прикрывали грудь и шею. Понимая, что их попытаются окружить, четверо друзей встали так, чтобы иметь возможность защищать друг друга. Айрич — справа от Кааврена; Тазендра — слева; Пэл стоял к нему спиной, он оказался лицом к лицу с Серым Котом и Гриттой, которые расположились чуть в стороне от остальных бандитов. Пэл отклонился немного назад и прошептал Кааврену на ухо:

— Возможно, мне удастся разобраться с лордом Гарландом при помощи камня-вспышки, — пожалуй, нам стоило так поступить еще пятьсот лет назад.

— Нет, — прошептал в ответ Кааврен, — я считаю, что эту парочку необходимо прикончить в самом конце, чтобы немного уравнять шансы. Кроме того, вы можете промахнуться, что было бы весьма огорчительно.

— Так тому и быть, — пожав плечами, ответил Пэл.

Разбойники и в самом деле окружили наших друзей, однако все еще держались на некотором расстоянии от их клинков. Когда головорезы заняли исходные позиции, Серый Кот рассмеялся.

— Много времени нам не понадобится, — заявил он. Затем, обращаясь к своим людям, добавил: — Кончайте с ними. Всякий, кто заставит одного из них закричать перед смертью, получит империал.

— Вы знаете, — заметила Тазендра, — я живу ради таких моментов.

Историк мог бы, дабы заставить читателя поволноваться, а самому получить немалое эстетическое удовольствие, заявить, что наши друзья попали в тяжелое положение. Не говоря уже о численном превосходстве противника, следовало бы напомнить, что Кааврен успел забыть, когда последний раз дрался на дуэли; Айрич и вовсе не брался за клинок с тех пор, как оставил гвардию; Тазендра основные усилия сосредоточила на овладении волшебством; а Пэл, как вы знаете, изучал искусство Доверительности.

Однако подобное заявление хотя и абсолютно соответствовало истине, но по сути своей было неверным. Кааврен постоянно тренировался; более того, он участвовал в нескольких десятках сражений. Айрич прошел школу обучения воина лиорна, а посему, даже если бы и пожелал, не смог бы растерять своих навыков: он упражнялся в процессе ходьбы, любого движения, даже когда просто дышал. Тазендра — леди дзур во всех смыслах этого слова — никогда не отказывалась от игр с клинком. Что же до Пэла, то он, в отличие от своих друзей, сотни раз дрался на дуэлях после того, как поступил в Институт Доверительности. Более того, они прекрасно знали и понимали друг друга так, что им не требовалось слов — хватало одного жеста или взгляда, чтобы предотвратить неожиданную атаку или сделать решающий выпад.

И все же соотношение сил пять к одному — дело нешуточное, и друзья прекрасно понимали, что не имеют права на ошибку. Поэтому, когда Тазендра бросила кинжал, вытащила камень-вспышку и разрядила его с таким мастерством, что сразила сразу троих врагов, причем один из них умер еще до того, как упал на землю, Кааврен заметил:

— Дорогая, вам следовало немного подождать.

— Ба, — проворчала Тазендра, отбрасывая ставший бесполезным камень через плечо (к счастью, он не задел Пэла) и быстро подбирая свой кинжал. — У меня есть другой.

Несколько врагов побледнели, услышав слова Тазендры. Более того, один из тех, кто сражался с Айричем, на мгновение отвлекся, что оказалось роковой ошибкой. Айрич сделал стремительный выпад, и голова разбойника едва не покинула его плечи, а лиорн успел вновь занять защитную стойку, прежде чем кто-нибудь успел отреагировать.

— Что дальше? — осведомился Пэл. — Теперь их стало только четверо на одного. Пожалуй, мне начинает нравиться эта игра.

— Время не терпит, — напомнил Кааврен.

— Ну, тут вы правы, — не стал спорить Пэл. — Поэтому?

— Может быть, стоит довести соотношение до трех к одному?

— Да, так будет лучше.

— По моей команде. Готовы? Вперед!

И по его команде все четверо бросили кинжалы, вынули камни-вспышки и разрядили их в ближайших врагов. Так уж получилось, что все четыре камня были заряжены самым тщательным образом, поэтому еще четверо бандитов рухнули на землю, один замертво и трое с тяжелыми ранениями, — ни один из них уже не мог продолжать сражение.

— Пора! — вскричал Серый Кот. — Быстрее, атакуйте их!

Если бы банда повиновалась своему командиру, то, вне всякого сомнения, схватка закончилась бы очень быстро — в горах головорезам редко приходилось сталкиваться с таким решительным, умелым и организованным сопротивлением. К тому же в первые несколько мгновений схватки отважная четверка сумела вывести из строя восьмерых головорезов, причем сами они не получили ни царапины. Бандиты были деморализованы — в любом сражении это уже почти победа. В результате семеро разбойников устремились вперед, а пятеро замешкались. Так уж получилось, что у Айрича и Тазендры оказалось по три противника, у Пэла один, а у Кааврена — ни одного.

Пэл легко парировал выпад своего врага, однако его контратака также не достигла цели. Айрич удовлетворился тем, что отбил все атаки наручами доспеха — ему единственному из друзей не требовался кинжал для защиты — и даже не попытался нанести ответный удар. Тазендра не успела подготовиться к защите и могла бы получить серьезное ранение — поскольку все трое напали на нее одновременно, — если бы Кааврен не сообразил, что у него есть несколько мгновений, и не рванулся влево. Он вонзил шпагу прямо в сердце одному из противников Тазендры, который выронил оружие и упал на колени. Как ни странно, он так и остался стоять до конца схватки.

Однако движение Кааврена заметили те двое головорезов, что должны были на него напасть. Оба поспешили броситься в бой; очевидно, их рвение объяснялось тем, что они не сразу исполнили приказ своего командира. В результате они помешали друг другу, и Кааврен успел занять защитную стойку, хотя он, как и его друзья, не успел поднять с земли кинжал.

— Отличная работа, — заметила Тазендра.

— Вы так считаете? — спросил Кааврен. — Ча! Вы ведь не раз спасали мне жизнь.

— Быть может, мне еще представится такая возможность, — ответила леди дзур.

Двое противников Кааврена пришли в себя и снова его атаковали. Есть определенные школы обращения с холодным оружием среди людей Востока (мы не станем оказывать им уважения, называя их «фехтованием»), которые обучают защите одним клинком. Следует признать, что это очень сложный и опасный маневр, но осмелимся заметить, что сейчас наступило самое подходящее время для его применения. К несчастью, Кааврен никогда о нем не слышал, поэтому отбил лезвие одного из врагов клинком своей шпаги, а затем отразил второй выпад, направленный прямо в горло, левой рукой. В результате противник глубоко рассек ему левую руку, однако Кааврену удалось избежать куда более серьезного ранения.

Кааврен поморщился, и бандит, ранивший его, решил, что он может немедленно покончить с тиасой. Однако Кааврен был не из тех, кто отвлекается на ранения, — он вовремя заметил плохо подготовленную атаку, упал на колени и нанес быстрый режущий удар своему врагу в бок. Разбойник, быстрый человек с темными глазами, похожими на глаза Пэла, выругался и опустил свой клинок на Кааврена, а его товарищ, который также промахнулся, попытался снести тиасе голову.

Так уж получилось, что теперь Кааврен мог дотянуться до кинжала, лежавшего на земле, но только левой рукой. Не теряя времени на то, чтобы взять оружие поудобнее (пальцы коснулись верхней части лезвия), Кааврен нырнул вперед, избегая тем самым ударов в голову, и вонзил кинжал в шею раненого головореза. Тот посчитал, что это вполне достаточный повод для отступления. Сделав несколько шагов назад, он до конца сражения (и, как оказалось, до конца жизни) проводил время, держась за шею и бесцельно блуждая по полю битвы.

Теперь схватка стала общей — Кааврен с кинжалом и шпагой старался, не обращая внимания на пульсирующую боль в левой руке, отражать атаки двух головорезов. Айрич сражался сразу с тремя — его навыки воина-лиорна помогали ему постоянно ставить своих врагов в неудобное положение и заставлять их мешать друг другу. И хотя ему пока не удалось никого из них прикончить, он уверенно реагировал на все выпады неприятеля. Яростное выражение на лице Пэла помогало ему отбиваться от атак двоих бандитов, однако он ни за что не совладал бы с третьим, если бы не Тазендра, которая, отскочив от двух своих противников, сказала:

— Ох, кажется, я забыла про еще один камень-вспышку. — И повернулась к подонку, который как раз собирался сразить Пэла.

Здоровенный головорез на мгновение застыл на месте, но этого оказалось достаточно для ловкого йенди, который тут же вонзил ему клинок прямо в глаз, и бандит беззвучно рухнул на землю.

— Может быть, — сказала Тазендра, поворачиваясь к своим противникам, — я ошиблась насчет третьего камня; похоже, я отдала его Айричу.

— Какая досадная ошибка, — заметил Пэл.

— Мне очень стыдно, — пробурчала Тазендра и нанесла такой удар одному из разбойников, что он лишь в самый последний момент сумел увернуться.

— Однако, — добавила она, — у этого есть второй заряд. — И леди дзур продемонстрировала, что далеко не всегда блефует, уложив одного из противников Кааврена на землю.

— Клянусь лошадью! — воскликнул Пэл. — У моего, кажется, тоже два заряда!

Его противник быстро отскочил назад, когда йенди поднял пустую руку (он уже успел выбросить бесполезный камень), и подобрал лежавший у его ног кинжал. Оказалось, что друзья так и не отступили с того места, где на них напали бандиты Гарланда.

Кааврен почувствовал, что начинает слабеть от потери крови; но у него остался лишь один противник. Тиаса расправил плечи, улыбнулся, поднял свое оружие и сказал:

— Как тебя зовут, друг мой?

Разбойник, молодой парень трехсот или четырехсот лет, похожий на джагала, искоса посмотрел на своих мертвых товарищей. Увидев спокойную улыбку своего врага и его обагренный кровью клинок, он облизнул губы, откашлялся и ответил:

— Меня называют Тиин.

— Ну, Тиин, — предложил Кааврен, — мне кажется, что пора тебе отправляться восвояси. В противном случае — смерть.

Тиин не стал дожидаться повторного предложения; он повернулся и с такой скоростью помчался прочь, что мгновенно скрылся из виду.

Кааврен вздохнул и повернулся, чтобы помочь Айричу, который продолжал хладнокровно защищаться от выпадов троих решительно настроенных головорезов.

— Просто возмутительно, — заявил Серый Кот, вытаскивая шпагу.

— Ладно, — пожала плечами Гритта, у которой своей шпаги не имелось, — ей пришлось подобрать изогнутую саблю одного из погибших разбойников.

— Мой дорогой тиаса, — сказал Серый Кот. — Идите сюда, я покончу с вами лично.

Кааврен, собиравшийся вступить в схватку с одним из противников Айрича, повернулся к Серому Коту и Гритте. Он молча занял боевую стойку, хотя чувствовал, что колени у него начинают дрожать. Тиаса стиснул зубы и скорее увидел, чем почувствовал, как кинжал выпал из его ослабевшей руки.

— Какой стыд, — заметил тот, кто прежде звался лордом Гарландом, и приготовился к поединку, а стоявшая рядом с ним Гритта подняла саблю.

Кааврен покачнулся. Айрич по-прежнему ловко отбивал удары троих разбойников, но помощи от него ждать не приходилось. Тазендра и Пэл сражались с двумя головорезами каждый; они также не могли прийти к нему на выручку.

Кааврен сделал шаг вперед, пошатнулся, а когда Гритта и Серый Кот улыбнулись, тиаса резко взмахнул левой рукой — и лица врагов оказались залитыми кровью Кааврена. Они попытались протереть глаза, но прежде чем успели что-то предпринять, клинок тиасы поразил Серого Кота в самое сердце. Кааврен вырвал шпагу из раны и вновь принял боевую стойку, не спуская глаз с Гритты. Гарланд удивленно посмотрел на Кааврена и тяжело рухнул на землю. Гритта протерла глаза, увидела упавшего соратника, вскрикнула, уронила саблю и опустилась на колени возле Серого Кота.

Одновременно один из противников Айрича на мгновение потерял бдительность — но этого оказалось достаточно, чтобы его голова покинула плечи, что, в свою очередь, отвлекло разбойника, сражавшегося с Пэлом. В следующую секунду он уже лежал на земле, зажимая глубокую рану на бедре. Оба противника Тазендры отступили.

Гритта сжала ладони Гарланда в своих руках, снова вскрикнула, а потом громко зарыдала.

Тазендра быстро огляделась по сторонам и сказала:

— Ваш вожак убит, но вас все еще остается пятеро против четверых. Ну что, продолжим? О, я вижу, от вас вряд ли будет прок, — последнее замечание вырвалось из уст леди дзур после того, как все пятеро последовали примеру благоразумного Тиина.

И тут разбойник, который все это время простоял на коленях, испустил последний вздох и упал лицом вниз.

Друзья Кааврена собрались вокруг капитана, который, тяжело дыша, смотрел на Серого Кота и Гритту. Кааврена уговорили присесть на землю, Тазендра дала ему напиться, а Пэл перевязал руку.

Айрич тщательно вытер лезвия шпаги и кинжала и убрал их в ножны, после чего опустился на колени рядом с Гриттой, которая теперь беззвучно плакала.

— Ваш отец? — спросил он. Она кивнула.

— Вы полукровка, не так ли? Он был тсалмотом; а из какого Дома ваша мать?

Гритта не ответила, но как только она подняла на него глаза, Айрич сказал:

— Леди дзур.

— Как! — воскликнула Тазендра, подходя к ним. — Ее мать леди дзур?

— Взгляните на подбородок, брови и уши.

Гритта молчала.

— Кто? — спросила Тазендра. — Кто ваша мать?

Гритта не отвечала.

Серый Кот, или, если так больше нравится читателю, Гарланд, открыл рот, словно пытался что-то сказать, но вместо этого из его горла хлынула кровь. Он посмотрел на Кааврена, причем его глаза были полны такой ненависти, что ее невозможно описать, потом перевел взгляд на Гритту, закашлялся, в последний раз вздохнул и умер.

Гритта уронила его руку, медленно поднялась, обвела ненавидящим взглядом победителей, потом повернулась к ним спиной и медленно зашагала прочь. Она взяла одну из лошадей, на которых приехали Кааврен и его друзья, отвязала ее, вскочила в седло и скрылась в том же направлении, что и остальные разбойники.

Тазендра двинулась вслед за ней, но Айрич поднял руку:

— Пусть уходит.

Тазендра пожала плечами.

— Ладно, — не стала спорить леди дзур.

— Кааврен, вы можете идти? — спросил Пэл.

Тиаса сделал глубокий вздох и неуверенно поднялся на ноги.

— Да, — заявил он. — Конечно, я могу идти. Мне нужно произвести арест.

ГЛАВА 33

В которой еще раз рассказывается о цареубийстве, причем делается особый упор на последствия