Гвардия Феникса (№2) - Пятьсот лет спустя

— По некоторым вопросам я смогу дать вам разъяснения.

— В таком случае, весь превращаюсь в слух.

— Во-первых, — начал Пэл, — вы правы — Академия действительно подала петицию его величеству об увеличении фондов, и полагаю, отказ графини Беллор послужил причиной ее ареста. Мы не хотели, чтобы ее посадили в тюрьму или даже сняли с поста управляющего финансами, — скорее, мы очень нуждаемся в средствах, чтобы Академия могла продолжить свое существование. Вы каждый день имеете дело с его величеством и должны понимать важность нашей роли. Вы ведь наверняка заметили, как изменился характер его величества после того, как Уэллборн ушел на покой.

Кааврен ограничился тем, что просто кивнул.

— Необычный разговор между Алирой и его величеством, а также практически отсутствие реакции его величества на ее выходку настораживают меня по двум причинам.

— По двум?

— Именно. На одну вы тоже обратили внимание — почему его величество позволил Алире так возмутительно себя вести и не отреагировал на оскорбление?

— Ну а вторая?

— Вторая заключается в следующем: откуда его величество мог узнать, что в покоях Алиры находится предмет, связанный с волшебством доимперского периода? Безусловно, он не осмелился бы производить обыск в покоях Крыла Дракона, если бы не был абсолютно убежден в том, что найдет там нечто интересное.

— Да, пожалуй, вы правы. И что же?

— Возникает вопрос: откуда он мог получить такую информацию?

— В самом деле, — признался Кааврен, — я не подумал.

— Не знаю ответов ни на одну из этих загадок, но мне известно, где их следует искать.

— И где же?

— Премьер-министр.

— Джурабин?

— Точно.

— Но, Пэл, почему именно Джурабин?

Пэл улыбнулся:

— Речь-то идет о леди Алире э'Кайран, до меня дошли сплетни, будто Джурабин столь увлекся ею, что совсем ничего не видит вокруг, хотя глаза его никогда не отличались особенной ясностью.

— Хм-м-м. Мне следует обдумать то, что вы мне сказали.

— Относительно самого заговора тут я вынужден полностью с вами согласиться, Кааврен. Все признаки хорошо продуманного плана. Даже слишком. Действительно не представляю, за какую ниточку следует потянуть.

— Этого я и опасался, — вздохнул Кааврен.

— Хотя, — неожиданно добавил Пэл, — мне вдруг пришло в голову, что есть сразу два места, где можно попытаться отыскать концы.

— Ну так расскажите мне о них, чтобы я мог с чего-то начать.

— Ну прежде всего Джурабин, по причине, о которой я уже упоминал.

— Да, насчет Джурабина все ясно.

— А потом — императрица, поскольку рано или поздно ниточки всех интриг ведут к ней.

— И тут вы правы, — согласился тиаса. Капитан немного подумал, а потом сказал: — Ну, вы указали мне несколько направлений для расследования. Утром я обязательно им займусь.

Нам следует добавить: голос Кааврена звучал уверенно, но душу его обуревали сомнения — тиаса умел допрашивать узников, но не имел ни малейшего представления о том, как следует действовать в столь щепетильных делах.

— И с чего вы решили начать? — поинтересовался Пэл.

— С чего? Еще не думал.

— Выбирайте — а я зайду с другого конца.

— Вы? — вскричал Кааврен.

— А почему бы и нет?

— Значит, вы поможете мне в расследовании?

— С превеликим удовольствием; у меня сложилось впечатление, что мы столкнулись с очень серьезным противником, и мне не терпится принять участие в этой борьбе. Кроме того, — добавил Пэл с улыбкой, — я не забыл нашей дружбы. Так вы принимаете мою помощь?

— Ничто не сделает меня счастливее, — совершенно искренне ответил Кааврен.

— Тогда с кого вы предпочитаете начать?

— Со своей стороны, — ответил Кааврен, — я бы начал с Джурабина, которого знаю гораздо лучше чем императрицу. Таким образом, вам придется иметь дело с ее величеством, а мне прекрасно известно, что у вас есть особый дар обращения с леди, которым мне так и не удалось овладеть.

Пэл слегка покраснел:

— Что ж, договорились. — Неожиданно он нахмурился и добавил: — Интересно, где сейчас наши друзья?

— Не знаю, — сказал Кааврен, — но меня это тоже беспокоит. — Потом тиаса вздохнул. — Боюсь, я должен сообщить вам еще кое-что.

— Да, я внимательно вас слушаю, мой друг. Судя по выражению вашего лица, речь идет об очень серьезных вещах.

— Боюсь, что так, дорогой Пэл. Что вы на это скажете? Я нашел его в пачке писем, которые просматривал, когда ждал вас в своем кабинете. — Он вытащил из кармана несколько сложенных вместе листков бумаги и протянул их йенди.

— Пожалуй, — сказал Пэл, быстро просмотрев листки, — плохо напечатанный памфлет, состоящий из неудачных портретов придворных, сплетен, слухов и бездарных стихов.

— Вам приходилось видеть подобные вещи раньше?

— Безусловно, мой дорогой Кааврен. Вы совершенно напрасно расстроились. Когда в них насмехаются…

— Вы просмотрели их недостаточно внимательно, друг мой.

— В самом деле? И что же бросилось вам в глаза?

— Вы заметили рисунок на странице слева?

— Да, похоже на попытку изобразить императора занимающегося делом, которое он, несомненно, исполняет каждый день, однако картинка унижает величие Империи. И все же…

— А теперь взгляните чуть ниже.

Пэл быстро прочитал подпись, нахмурился, посмотрел на Кааврена и сказал:

— Да уж.

— Теперь вы понимаете, что меня тревожит?

— Юмор слишком груб, язык ужасен, но смысл состоит в том, что ее величество вместе с купцами намерена обобрать народ.

— Именно.

— Я впервые сталкиваюсь с подобными обвинениями.

— И вы думаете?..

— Как и вы, Кааврен… очень дурной знак.

— И все же попытки изъять памфлеты…

— Верно. Только ухудшат положение.

Кааврен кивнул:

— Нас ждут тяжелые времена, Пэл.

— Вы правы. Не завидую вашей должности.

Тиаса вздохнул:

— А может, беды нас минуют.

— Возможно, — сказал Пэл. — Но когда люди начинают шептаться о заговорах между купцами и аристократией…

— Да. Похоже, народ живет гораздо хуже, чем я предполагал, так что нельзя исключать возникновения серьезных беспорядков.

— Ну, тут мы ничего поделать не можем, — заметил Пэл.

— Действительно. И все же пока на город не спустилась ночь, можно еще кое-что успеть. Завтра нас ждет много дел, но спать ложиться еще рано.

— Правда? — спросил Пэл — Тогда скажите мне, и я постараюсь вам помочь, конечно, если это в моих силах.

— Никто не справится с этим лучше вас, — заверил Кааврен своего старого друга.

— Тогда я слушаю.

— Вот о чем речь. Сегодня я беседовал с одним теклой, который поделился со мной некоей информацией, я обещал выпить за его здоровье. Сейчас мне пришло в голову, что такие вещи полагается делать в компании, и я не могу придумать компании лучше. Поэтому, если вы не против, мы поднимем бокалы за здоровье этого теклы, а потом — ча! — за здоровье друг друга. Как вам моя затея?

— Мой дорогой тиаса, я не могу найти в ней ни одного недостатка.

— В таком случае, мой дорогой йенди, отправимся в гостиницу «Молоток и гвоздь», которая все еще стоит на прежнем месте и навевает приятные воспоминания. Приступим немедленно, и пусть нам сопутствует удача и сегодня, и в завтрашнем расследовании.

— Я с вами, — отозвался Пэл.

— Тогда вперед, — ответил Кааврен.

И они вышли на улицу, полные энтузиазма, на который возможны два старых закадычных друга.

ГЛАВА 16

В которой рассказывается о ночи в городе Драгейра, полной самых разнообразных событий, когда Серый Кот раскрывает планы, а Адрон э'Кайран пытается контролировать свой темперамент

Пока его величество и большая часть горожан спали, кое-кто продолжал активно действовать. Предстоящей ночи было суждено стать одной из тех, что определяют историю. Планы, беседы, идеи, их плоды не появятся на древе истории, пока не придет весна, — она должна растопить лед бездействия и дремоты, пробудить разум каждого светом дня, открыть глаза каждому на смену времени года, заставить сердце встрепенуться — от радости или ужаса, в зависимости от его природной сущности. И все поразятся неожиданному цветению побегов нового в рассветной дымке наступающей в истории эры. Эта ночь, хотя и прошла незамеченной почти для всех, несла в себе день, который в буквальном и метафорическом смысле встряхнул Империю при своем рождении.

А потому заверяем читателя, что ознакомим его с каждым зерном, посеянным ночью, последовавшей за четырнадцатым днем месяца валлиста пятьсот тридцать второго года правления Тортаалика. Мы надеемся, что исполнили свои долг, рассказав ему обо всех значительных событиях, имевших место до настоящего момента, и при помощи Богов, ведущих наше перо, сделаем все возможное, чтобы читателя не разочаровать в дальнейшем.

Наверняка наш читатель уже догадался, что следующая остановка в путешествии во времени и пространстве с помощью печатного слова — одного из самых эффективных из изобретенных до сих пор способов передвижения — будет совершена в таверне. Впрочем, не в таверне, в которую отправились Кааврен и Пэл, поскольку в тот момент, когда старые друзья вдыхали новую жизнь в свою дружбу, в другой части города происходила гораздо более жуткая встреча. Речь идет о Дне, о том самом заведении, куда нас уже дважды заводили наши обязанности рассказчика и где мы вынуждены еще раз побывать до того, как повествование подойдет к концу.

На сей раз на встрече присутствовало трое заговорщиков — Серый Кот, Ларал и Дунаан. Они сидели в той же задней комнате и вели тихий разговор.

— Мне удалось узнать кое-что интересное, — сказала Ларал.

— Ну и? — Серому Коту не терпелось услышать продолжение.

— Вы помните, его высочество, герцог Истменсуотча, не появился на двух заранее условленных встречах — ни на публичной, ни на встрече со мной — у павильона Кайрана?

— Прекрасно помню, — подтвердил Серый Кот. — Вам известно, почему он там не появился?

— Да, — заявила Ларал. — Хотите, я вам расскажу?

— Именно таково мое желание, — сказал Серый Кот. — Итак, почему он нигде не появился?

— Его предупредили, — ответила Ларал.

Дунаан удивленно взглянул на Ларал.

— Предупредили? — переспросил Серый Кот.

— Безусловно.

— Но кто?

— Пока не знаю.

Серый Кот нахмурился:

— Если кто-то прослышал, что на Адрона готовится покушение, значит, нам всем грозит опасность.

Ларал кивнула.

— Мы должны выяснить, как его предупредили.

— Попытаюсь.

— Очень хорошо.

— Я с удовольствием докладываю, что баронесса Беллор доставлена в тюрьму, и его величество в настоящее время остался без управляющего финансами.

— Превосходно, — похвалил Серый Кот.

— И каким вы воспользовались методом? — поинтересовалась Ларал.

— У меня есть друзья в Академии Доверительности, — отвечал Дунаан.

Ларал кивнула.

— Со своей стороны, — добавил Серый Кот, — хочу отметить, что беспорядки начались, как и планировалось, хотя и закончились раньше, чем я предполагал. Однако нам удалось добиться требуемого результата.

— И в чем он заключался? — спросил Дунаан.

Серый Кот покачал головой, но не ответил. Затем он повернулся к Ларал и сказал:

— Теперь я хочу задать вам вопрос.

— Ладно, спрашивайте.

— Узнав, что вам не удалось убрать Истменсуотча, вы предпринимали другие попытки?

Ларал нахмурилась.

— Говорите более определенно, — ответила она. — Я не понимаю вопроса.

— Сделана попытка дискредитировать его высочество через его дочь Алиру. Я этого не хотел. Будет лучше, если…

— Я тут ни при чем, — прервала его Ларал.

Серый Кот вздохнул:

— Я предполагал, что вы ответите мне именно так. Значит, в нашей игре участвуют и другие игроки.

— Вы удивлены? — с улыбкой спросил Дунаан.

Серый Кот слегка поколебался, а потом пожал плечами.

— Я рассчитываю занять положение при дворе, — ответил он, — а также хочу отомстить, но это во вторую очередь. — Он слегка улыбнулся. — Насколько я понимаю, вы бы не отказались иметь влиятельного друга при дворе?

Оба джарега лишь улыбнулись — они не посчитали нужным отвечать на риторический вопрос.

— Как вы рассчитываете добиться желаемого результата? — спросил Дунаан.

— Создав кризис, который я сумею разрешить.

— Хороший план, — одобрила Ларал. — Если только он выполним.

— Несмотря на некоторые задержки, — продолжал Серый Кот, — мой план успешно продвигается вперед.

Дунаан пожал плечами:

— Что мы должны делать теперь?

Серый Кот немного помолчал.

— Больше никаких покушений на жизнь его высочества. Он опасный человек, нельзя чтобы он что-то заподозрил.

Ларал собралась ему возразить, но Серый Кот поднял руку:

— Нет, нам следует сосредоточить усилия на других проблемах. Если все пойдет хорошо, у нас появятся новые возможности убрать его с дороги.

— А как насчет тиасы? — поинтересовалась Ларал.

— К нему это не относится, — ответил Серый Кот.

И пока он говорил, его глаза сузились, а губы злобно изогнулись — не оставалось сомнений, что для Серого Кота Кааврен представляет нечто больше, чем обычное препятствие на пути к желанной цели.

— Итак? — сказал Дунаан.

— Нет, — отозвался Серый Кот, отвечая на невысказанный вопрос джарега. — О капитане позаботится Ларал, раз уж мы решили оставить его высочество в покое.

— Так я и сделаю, — заявила Ларал тоном, который не предвещал Кааврену ничего хорошего.

— А я? — спросил Дунаан. — Чем следует заняться мне? Не сомневаюсь, у вас есть для меня задание.

— Есть, — кивнул Серый Кот. — Найдите мне убийцу.

Джарег нахмурился, многозначительно посмотрел на Ларал, перевел взгляд на свои руки, а затем поднял глаза на Серого Кота.

Тот скупо улыбнулся и покачал головой:

— Речь идет об убийце, которого не жалко потерять.

— Ах вот оно что.

— Он должен быть умелым, глупым или даже наивным и точно исполнять приказы.

— Как? — удивилась Ларал. — Глупый убийца? Наивный убийца? Я таких не встречала.

— Вынужден согласиться с Ларал, — кивнул Дунаан.

— Вы уверены? Неужели вы не можете найти того, кто знает свое дело, но не силен в искусстве обмана?

— Значит, вы намерены?.. — удивился Дунаан.

— Давайте не будем это обсуждать.

— Понятно.

— Так вы найдете для меня такого человека?

Дунаан немного подумал, а потом быстро кивнул:

— Пожалуй, да.

— Отлично. Тогда пора заканчивать беседу.

— Напротив, — возразила Ларал. — Нам еще есть о чем поговорить.

Серый Кот с молчаливым вопросом взглянул на нее.

— Беспорядки.

— Да, и что вас интересует?

— Чего именно вы хотели с их помощью добиться?

— Это вас не касается, — ответил Серый Кот.

— Нет, теперь уже касается. Мы слишком много знаем о вашем плане, к тому же вы должны понимать, что Дунаан и я можем сильно пострадать, если у вас ничего не получится.

Серый Кот посмотрел на Дунаана, который, несмотря на свою откровенную неприязнь к Ларал, заявил:

— Я вынужден согласиться. Вы должны нам рассказать.

Серый Кот пожал плечами.

— Хорошо, — ответил он. — Беспорядки должны были заставить двор испугаться народного гнева и ускорить развитие кризиса.

Ларал кивнула:

— А вам известны и другие результаты?

— Что вы имеете в виду?

— Возможно, вам удалось убедить двор, что волнения были самыми настоящими. Однако простой народ уже поверил… На улицах только и говорят о восстании.

— Пусть говорят, — ответил Серый Кот. — Пусть даже кричат, если им хочется. Они мусор, и вам это известно не хуже, чем мне. Что они могут сделать?

— Они в состоянии спалить Империю, если вы не будете соблюдать осторожность, — сказала Ларал. — И в каком положении вы тогда окажетесь?

Серый Кот улыбнулся так, как умел улыбаться только он, — зловеще и жутко.

— Тогда я окажусь там, где и хотел бы находиться, — ответил он. — Если я сумел вызвать пожар, то погасить его мне тоже под силу.

Ларал некоторое время пристально смотрела на него, а потом заявила:

— Ради вашего и нашего будущего, я очень на это рассчитываю.

Дунаан молча кивнул, соглашаясь с ней. Серый Кот пожал плечами:

— Что ж, давайте еще раз все проверим.

— Я должна убить тиасу, Кааврена, а также выяснить, кто и как предупредил Адрона о покушении. Кроме того, мне необходимо узнать, что вообще известно принцу, ну и насколько информирован тот, кто его предупредил.

— Все правильно, — кивнул Серый Кот.

— В таком случае, — сказала Ларал, — теперь нам действительно можно заканчивать. Я ухожу.

— И я тоже, — заявил Дунаан.

Серый Кот кивнул, но с места не сдвинулся. Его собеседники вышли из комнаты.

Когда он остался один, из тени вновь выступила Гритта. Ее глаза дзура были прищурены, гладкие волосы собраны в пучок, как у тсалмота.

— Ну? — осведомилась она.

— Что? — отозвался Серый Кот.

— Полагаю, у леди джарег гораздо больше здравого смысла, чем у вас. У меня тоже есть сомнения относительно вашей способности погасить пожар, который вы намерены разжечь.

— Вам известны все мои планы — но не все мои секреты, — возразил Серый Кот.

— Мне известно вполне достаточно. — Гритта посмотрела ему прямо в глаза.

Серый Кот отвернулся.

— У вас есть для меня задание? — спросила после короткой паузы Гритта.

В ее голосе прозвучала откровенная ирония, словно Гритту забавляло, что Серый Кот может давать ей поручения.

То ли Серый Кот ничего не заметил, то ли решил не показывать виду, в ответ он только и сказал:

— Да.

— Ну?

— Проберитесь, если сможете, в лагерь Адрона и…

— Если смогу?

— Верно.

Она невесело рассмеялась:

— Значит, вы понимаете, что мне предлагаете?

Хотя Серый Кот продолжал смотреть в стену, он побледнел, будто был не в силах выдерживать ее взгляд.

— На что вы намекаете?

— Лицемер.

Серый Кот резко повернулся к Гритте:

— Вам не стоит так со мной разговаривать. Ведь вам-то известно, что я делаю и почему. И не забывайте — в случае моей победы вы тоже будете в выигрыше. Что до ваших угрызений совести — если она у вас есть, — это ваше личное дело. Вы вправе в любой момент выйти из игры. Но пока вы со мной и до тех пор, пока спрашиваете, что можете для меня сделать, я буду давать вам поручения. Остальное меня не касается.

Гритта рассмеялась, но не стала с ним спорить дальше.

— Ну а после того как я проникну в лагерь его высочества?

— Вы останетесь рядом с ним, причем постараетесь быть к Адрону как можно ближе. Наблюдайте за каждым его движением. Ничего не делайте, однако будьте готовы ко всему.

— Мои таланты лучше всего применять в городе, среди тех, кого вы называете отбросами.

— Знаю, — кивнул Серый Кот.

— Вы не сможете без меня контролировать толпу, и вам не удастся заставить их остановиться.

— Я предпринял кое-какие шаги.

— Ах вот оно что! Значит, я больше не нужна. Больше вы ничего не хотели мне сказать?

— Я уже сказал, что вам известны не все мои тайны, впрочем, как и планы.

Гритта сделала глубокий реверанс:

— Очень хорошо. Я присоединюсь к главному драконлорду.

— Хорошо.

— Тогда до встречи, Серый Кот. — Гритта фыркнула, когда произносила его имя, словно оно казалось смешным; впрочем, она была единственным обитателем Дна, имевшим подобную точку зрения.

Серый Кот не отреагировал на ее смех. И Гритта молча повернулась и вышла из комнаты, оставив своего собеседника наедине с собственными мыслями. Мы тоже его покинем, но лишь после того, как, с позволения читателя, скажем несколько слов о Сером Коте, раз он постоянно появляется на страницах нашего сочинения.

Мы стараемся не грешить против истины, описывая внешность, характер и намерения Серого Кота — личности одновременно притягивающей и отталкивающей. Мы создали вокруг него завесу тайны, но признаемся, иначе мы бы не исполнили своего долга историка. Кое-кто из наших читателей мог подумать, будто ваш покорный слуга просто-напросто водит их за нос, а Серый Кот в действительности прозвище другого персонажа — Джурабина, например, или даже Пэла.

Придется повторить еще раз: мы стремимся как можно точнее изложить исторические факты, а в процессе — развлечь и просветить читателя. Честное слово, если мы и оставляем при себе некоторую информацию, то лишь потому, что она была недоступна тем, чьими глазами мы наблюдаем за разворачивающимися событиями. Заверяем вас, Серый Кот не появлялся и не появится на этих страницах под другим именем.

Обозначив нашу позицию, мы теперь можем двинуться дальше. И совсем не случайно наш следующий шаг совпадает с намерениями Гритты — мы отправляемся вслед за ней в лагерь герцога Истменсуотча и его Изрыгающего Пламя Батальона. Здесь мы встретим наших друзей, поскольку в лагере кроме самого герцога Адрона и его дочери Алиры, а также Сетры Лавоуд, чародейки Горы Дзур, находятся и — подумать только! — Айрич и Тазендра. Следует добавить, что Мика, — сидя на своем верном табурете возле входа в шатер, дожидался конца беседы. Фоунд, все еще не оправившись от очередного путешествия верхом, получил разрешение отдохнуть и крепко спал неподалеку от шатра.

Остальные были внутри огромного шатра, служившего Адрону в походе домом. В задней части шатра — такого большого, что здесь могли собраться сразу пятьдесят капитанов, — располагалась доска с диковинной мозаикой из пурпурных камней. Мы уже упоминали о ней раньше, сейчас ее полностью скрывал плотный кусок материи, а потому догадаться, что под ним пряталось, не представлялось возможным. Чуть в стороне стоял стол, заваленный бумагами, которые и изучал Адрон, когда к нему пришли гости. Для них слуги разложили на полу подушки. Сам Адрон нетерпеливо шагал взад-вперед между столом и доской.

Тазендра, казалось, несмотря ни на что, сохраняла спокойствие. Впрочем, ее взгляд путешествовал от Адрона к Сетре. Айрич, также внимательно наблюдавший за Адроном, был, как всегда, невозмутим. На лице Сетры отражалась некоторая тревога, словно она услышала гром и теперь ожидала вспышки молнии. Алира была мрачна. Она производила впечатление человека, решившего во что бы то ни стало стоять до конца. Итак, судя по поведению гостей Адрона, здесь происходило нечто тревожное.

Адрон напоминал разбушевавшуюся стихию — каждый мускул на его лице был напряжен, руки сжаты в кулаки, — герцог с трудом сдерживал гнев. Перестань он сдерживать себя — и не поздоровилось бы никому. Да и что может быть страшнее, чем потерявший самообладание волшебник-драконлорд, которому некуда обратить свою ярость?

Читатель наверняка сам знает многих, кто кричит и размахивает кулаками, когда им овладевает гнев. Людей, ведущих себя подобным образом, найти не труднее чем желудь в дубовой роще. Такое поведение может быть вызвано разными причинами. Одни устраивают скандал, чтобы запугать тех, кто рядом, или заставить их искать убежище, или вынудить пойти на переговоры. Другие просто выражают свое недовольство равнодушной природе, не преследуя этим никаких целей.

Людям же вроде герцога Истменсуотча отлично известно, что если гнев овладеет ими, то им остается только кричать — единственный способ удержать контроль над собой и не обрушить могущественные силы на тех, кто имел несчастье оказаться в пределах досягаемости их стрел и молний. И мы благодарны сильным мира сего, умеющим вовремя направить свой темперамент в более или менее безопасное русло.

А теперь давайте понаблюдаем за его высочеством Адроном э'Кайраном в ярости.

— Ну кто он такой? — кричал Адрон, ни к кому в особенности не обращаясь. — Да его мать пыталась поступить на императорскую службу в период правления Орки и была уволена из флота за то, что так и не смогла научиться навигации! А его отец перед свадьбой потерял свое состояние, вложив его в устройство, предназначенное для очистки неба от туч. Такого устройства в природе никогда не существовало, ведь оно не могло работать… а даже если бы и работало, все равно не принесло бы денег — кому оно нужно?! А он сам…

— Отец, — прервала его Алира.

— Что? Этот глупец, этот подложный император, этот бездарный командующий осмелился, осмелился обыскать личные покои моей дочери, а потом рассчитывает, что ему станут служить? Он полагает, ему будут сохранять верность…

— Отец! — снова перебила его Алира.

— Сама мысль о том, что он может…

— Отец, тебе необходимо остановиться. Неужели понимаешь — тебя слышит весь лагерь.

— И пусть! — вскричал Адрон, продолжая нетерпеливо расхаживать взад-вперед. — Неужели ты думаешь, что для меня имеет значение, знают ли они, какой он человек — я говорю человек, а не император. Пусть меня слышат Боги и рыдают. Отрицать его принадлежность к человеческому роду мы не станем. А вот что он является настоящим императором, он так и не доказал. Кому мы теперь служим?

— Не пристало дворянину, — спокойно промолвил Айрич, — умалять достоинства того, кто является его господином, перед теми, перед кем он является господином.

Слова эти заставили Адрона замолчать — он должен был осмыслить сказанное лиорном. Произнеси их кто-нибудь другой, они почти наверняка оказались бы «последней каплей, прорвавшей плотину». Однако его высочество, всегда уважавший Айрича, задумался и постепенно его гнев начал угасать.

— Возможно, — наконец пробормотал он. — И все же мысль о ничтожном фениксе, разрешившем своим негодяям войти…

— Отец, — вновь позвала Алира, — я говорила с его величеством и могу тебя заверить, что ему сказано все, что следовало сказать по данному поводу. Полагаю, нам лучше забыть и…

— Прошу меня простить, — вмешалась Сетра, — но мне кажется, не стоит так поступать. Во всяком случае, прежде мы должны узнать все подробности.

Алира взглянула на нее с недоумением:

— Вы так считаете?

— Уверена.

Алира нахмурилась и обратилась к Айричу:

— А как полагаете вы, мой дорогой лиорн?

— Я согласен с Сетрой Лавоуд, — ответил Айрич.

— Тогда объясните.

— Непременно, — заявила Сетра.

— Что ж, отец, давай послушаем.

— Ну хорошо. — И Адрон уселся на складной стул, который он всегда возил с собой во время кампаний, чтобы иметь возможность отдохнуть.

— Речь вот о чем, — качала Сетра. — Прежде чем мы двинемся дальше и постараемся забыть об этом неприятном эпизоде, нам следует рассмотреть несколько возникающих в связи с ним вопросов.

— Каких еще вопросов? — удивилась Алира.

— Во-первых, интересно, откуда его величество узнал, что он найдет в ваших апартаментах сей предмет?

— Да, это хороший вопрос, — признала Алира. — А каков следующий?

— Следующий? Сформулируем его так: почему, Алира, вас до сих пор не арестовали?

— Арестовали? Ба! Мы сразу же направились сюда. А кто осмелится арестовать меня в лагере отца?

— Разве вы оказали бы сопротивление? — вмешался Айрич. — Если да, то надеюсь, вы понимаете, что таким образом бросили бы вызов всей Империи. Более того…

— Более того?

— Ответ на этот вопрос даст наш друг Кааврен, — продолжал Айрич. — Уверяю вас, если бы он получил приказ о вашем аресте, то был бы уже здесь, пусть даже все воины Дома Дракона прикрывали вас.

Адрон рассмеялся:

— Пожалуй, вы правы.

— Мы провели с ним некоторое время вместе, — добавила Сетра, — и он произвел на меня именно такое впечатление.

— Так почему же приказ не отдан? — не унималась Алира. — У вас имеются на этот счет какие-нибудь теории?

Тазендра, до сих пор молчавшая, оживилась:

— Да, у вас есть теории?

Все слегка смутились, а Адрон и Алира недоуменно посмотрели на леди дзур, Айрич состроил гримасу, а Сетра наградила ее улыбкой. Тазендра покраснела и отвернулась.

— Очевидно, кто-то встал на вашу защиту, — предположила Сетра.

— Вот оно как, — сказала Алира. — Да, похоже.

— Но кто? — спросил Адрон.

Сетра пожала плечами:

— Например, Джурабин. А его величество прислушивается к его мнению. Кроме того, всем понятно, Джурабин проявляет к вам, Алира, нескрываемый интерес. И весь двор болтает о том, как вы нескромно его рассматривали во время представления его величеству несколько дней назад.

В следующее мгновение Алира уже вскочила на ноги:

— Как я его рассматривала?!

— Нет никакого смысла на меня сердиться, моя дорогая девочка, — спокойно продолжала Сетра. — Я лишь повторяю то, что сообщили мне мои источники при дворе.

— Вы слышали, что я вела себя… как вы выразились? Смотрела на этого… на… министра?

— Именно.

Алира с видимым трудом овладела собой:

— На вас я не сержусь. Назовите мне того, кто сделал столь нелепое заявление.

— Как? — удивилась Сетра. — Назвать вам своих информаторов при дворе? Невозможно!

— Однако я настаиваю, — холодно сказала Алира.

— Настаиваете? — изумилась Сетра. — Вы?

— Вам это кажется забавным?

— Алира! — не выдержал лорд Адрон.

— Что? Разве ты не понимаешь, она намекает на то, что я кокетничала, — более того, с тем, на кого даже не стала бы…

— Алира, вспомни, где ты находишься и о чем мы говорили. У нас нет времени…

— Ба! Время! У меня уйдет всего несколько мгновений, чтобы покончить с этой заносчивой…

— Должен обратить ваше внимание, — хладнокровно перебил ее Айрич, — если вы убьете друг друга нам будет труднее установить, что же действительно творится при дворе. И уж конечно, происходящее там имеет гораздо большее значение, нежели выяснение вопроса, кто кого оскорбил. Отложите ссору хотя бы до тех пор, пока мы не наметим план действий. А что касается точки зрения Сетры — вполне возможно, за этим и в самом деле стоит Джурабин. И не важно поощряла его леди Алира или нет.