Король Мертвой Страны

      – Нет, я первый, и тебя разбужу, как решу, – возразил Нартанг, – Мне все равно не спиться.
      – Твой этот не придет – сегодня они напиваются, празднуя выигранные на нас барыши, да и к бойцам приближаться до конца игр нельзя, – продолжил уговаривать воин.
      – «Игр»? – уже плохо соображая переспросил Нартанг, потом понял, – А ну-ну. Да и Хьярг с ними. А почему нельзя приближаться?
      – Чтобы не дали волшебного порошка или зелья от которого не чувствуешь страха и боли.
      – Это еще что за дрянь?
      – Он дорого стоит, но творит настоящие чудеса – слабый становиться безудержно отважным и бесстрашно кидается в бой на закаленного воина, а раненый не чувствует боли и дерется, как одержимый, пока совсем не упадет от полученных ран.
      – Что за проклятая страна, где даже поединок – обман? – презрительно скривился Нартанг, – Ладно, спи давай.
      А в это время совсем рядом с навесом с клетками, в которых спали бойцы, в доме устроителя и хозяина игр шел настоящий пир: те, кто выиграл сделанные на своего воина ставки – праздновали большую прибыль, ибо ставки были действительно высоки, а кто проиграл – просто заливал горе дорогим вином, благо не им надо было за него расплачиваться – угощение представлял хозяин праздника. Кариф, расплывшийся в улыбке от выпитого вина еще шире, даже в разговоре с соседями по столу не переставал подсчитывать в уме сколько денег сегодня принес ему опасный раб и сколько еще принесет потом!? Если он за один бой, за одного убитого получил сто пятьдесят золотых, то какая же сумма будет у него, когда его раб убьет для него на арене пятидесятого, а то и семидесятого соперника?!
      – Кариф! Ты нам не про верблюдов караванных рассказывай, а то откуда ты достал своего одноглазого?! Он сегодня бился лучше Саримовского Каруга, а тот уже тертый боец!
      – Да, да – поддержали говорившего сразу несколько голосов, – вроде молодой, а сражается, как лев!
      – О-о-о! – многозначительно воздел глаза к небу хитрый торговец, – Вы помните нашествие неверных месяцы назад? Помните про битву под Шатром Пустыни?
      – Ну помним, помним. Так он что, один из тех дерзких, что решили завоевать Город песков?
      – О-о-о, он не просто один из них! – раздуваясь от гордости, словно переполненный бурдюк, произнес Кариф – Он их предводитель! И поверьте мне, пока его свалили с ног, он убил не одного нашего воина!
      – Так почему его не убили?! – раздались возмущенные голоса, – Его надо было запороть, как и следует поступать с неверными! Содрать вонючую шкуру с еще более вонючей души!
      – Он выжил после ста ударов! – торжественно заключил Кариф, – Да еще сам калиф велел не трогать его!
      – Это еще почему? Да, почему? – опять заинтересовались слушатели, забыв про свои оставленные разговоры с другими соседями, хотя разговор о рабах и считался никчемным – история о родословной породистого жеребца или верблюда была бы намного интереснее.
      – Он сказал, что даже пленником мой раб остался воином! – торжественно закончил Кариф.
      – Ай, каким бы он не был воином, ему все равно не справиться с Тумаром! Может он и отважен, как лев, но не силен, как однорог! А Тумар правителя именно таков! Он раздавит голову твоего одноглазого одной рукой! – заявил один из спорщиков, уже изрядно подвыпивший и явно проигравший сегодня именно на бойце Карифа.
      – Делай ставку, а там Солнце рассудит! – все также хитро улыбаясь, ответил Кариф, разводя руки в стороны и возводя глаза вверх.
      – Ты что и вправду веришь, что твой сухопарый побьет Тумара? – спросил торговца его приятель.
      – Ставь на моего бойца и останешься в наваре! – серьезно ответил ему Кариф и поднялся, чтобы выйти подышать свежим воздухом, за ним тут же вышел мелкий служка арены, чтобы проследить – не попытается ли он подойти к своему бойцу – отступивший от правил лишался выигрыша и изгонялся с игр.
      Кариф прекрасно знал все и поэтому не стал дразнить судьбу – просто воздел счастливые хмельные глаза к небу и поблагодарил всех богов, что он нашел таки наконец ту жилу, из которой можно получить много прибыли. Потом его посетил какой-то оттенок благодарности за снятый сегодня куш, и он подозвал сонного раба, примостившегося у лестницы:
      – Эй, ты, пойди, проверь, есть ли у моего раба вода! – вспомнил он просьбу Нартанга перед боем, – У белого, одноглазого, понял?!
      – Да, господин, – сонно поклонился темнокожий раб и засеменил к колодцу – он хорошо знал, что почти всех бойцов мучает жажда, а свои порции воды они выпили еще днем, но поить их без распоряжения господ он не собирался.
      Раб зачерпнул ковш воды и пошел к клеткам, хмурясь и силясь разобрать что-то почти в кромешных сумерках, потом он бросил эту затею и вернулся за факелом; к тому времени Кариф уже ушел обратно в дом. Раб подумал: «Не сделать ли вид, что он исполнил приказ и продолжить досматривать свой прозрачный сон?» Решил, что так оно будет проще, и спокойно уселся на свое место, выплеснув воду в колодец и поставив черпак обратно – за долгие годы своего рабства он совсем потерял какие-либо чувства, кроме страха остаться голодным или быть побитым. Нартанг слышал все эти голоса и звуки, последовавшие за уходом Карифа, он безошибочно угадал, что сделал раб, и зло ухмыльнулся, может так жалкое отребье мстило своим хозяевам – тайком не исполняя приказов… Ему не в первой уже было терпеть жажду.
      Следующий день полностью повторял предыдущий. Вечер так же не отличался ничем – та же жажда бойцов, те же пир и пьянка хозяев. Вот только бойцов осталось совсем не много. На третий день, уже после полудня, за бойцами стали приходить их хозяева. Первые бои прошли, следующие должны были начаться только через семь недель. Многие возвращались обратно в свои селения. За Актаром пришли раньше. И не сам хозяин, а его слуги:
      – Каруг, давай сюда руки! – зло прикрикнул на него один из троих, явно ненавидящий воина за что-то прежнее…
      – Актар! – рванулся в своей клетке Нартанг, поняв вдруг, что сейчас их разлучат и быть может, они уже никогда не увидятся.
      – Удача с нами, мой король, – улыбнулся ему воин, – На следующих боях увидимся.
      – Давай руки, я сказал, собака! – ударил отполированной палкой по прутьям клетки все тот же слуга.
      Седой воин протянул руки через прутья.
      – Не так! Сам знаешь – спиной! – зло зашипел его надсмотрщик. А Нартангу непреодолимо захотелось раздавить ногой эту немного вытянутую злую физиономию, но он знал, что не дотянется до мерзкого человека, который заставляет его воина дать связать себя, словно рабочую скотину…
      – Актар! – не зная что и сказать, с отчаяньем повторил Нартанг.
      – Мы еще повоюем, мой король! – вновь улыбнулся ему воин и, встав спиной к решетке, опять протянул руки. Пришедший за ним надсмотрщик хищно схватился за них и притянул к себе, явно причиняя этим воину боль, но тот так и не изменился в лице, хоть ему и пришлось немного согнуться. Второй слуга тут же принялся связывать воина крепкой веревкой. Вскоре, когда руки Актара были туго связаны за спиной, все трое пришедших немного расслабились, но все равно оставались настороже. И Нартанг понял, что даже Актар, простой воин, не сдался этим пустынным выродкам и при любой возможности продолжал проявлять свое непокорство, а значит, сам он просто не имел права сломаться…
      – Все, пошел, собака! – не церемонясь, чуть ли не выволок седого воина из клетки злой раб.
      – Актар, Удача с тобой! – прощально крикнул ему в след Нартанг, в бессилии сжимая толстые прутья своей клетки.
      – Удача со всеми нами, мой король! – ответил ему воин.
      – Что каркаешь, как гриф?! – толкнул воина надсмотрщик, уводя в неизвестность.
      Вскоре появился Кариф. Красные воспаленные глаза и еще больше опухшее и без того круглое лицо, ясно говорили о вчерашнем разгульном вечере.
      – Нартанг, дорогой, ну как ты здесь?! – как всегда улыбаясь, слащаво и как-то заискивающе обратился он к воину.
      – Да лучше не бывает, – хмуро отозвался тот.
      – Ну почему ты не весел? Твоя первая победа! Первый убитый!
      – Угу. Всего лишь один.
      – Скоро будет и второй. За ним третий… Ведь ты будешь побеждать?!
      – Буду.
      – Ну вот и хорошо. Ну давай, выходи уже. Ты ведь, наверное, засиделся тут.
      – Засиделся…
      – Выходи, – не прекращая улыбаться, отворил клетку Кариф.
      – Скажи, Кариф, сколько я сейчас стою здесь?
      – Что, что? – удивленно посмотрел на него торговец.
      – Сколько стоит боец?
      – Это смотря какой, – уклончиво ответил Кариф.
      – Я сколько стою?
      – Ну это так трудно сказать… Это смотря кто тебя будет покупать, кто будет продавать… А ты зачем спрашиваешь?
      – Купи еще одного воина!
      – Зачем мне еще один? У меня есть ты! – улыбнулся Кариф.
      – Я с ним буду каждый день биться, чтобы побеждать для тебя… – решил немного схитрить Нартанг.
      – Ай, дорогой, ты и так будешь побеждать… Ты сам говорил… – еще шире улыбаясь, прервал его торговец.
      – Хьярг! Ты что мало на мне сегодня заработал?! Денег жалко?! – зло рыкнул на него воин, с ненавистью взглянув на своего «хозяина».
      – Ты что?! – бойко отпрыгнул от него торговец, – А ну брось это! – взвизгнул он, напряженно глядя на воина, сразу прекратив улыбаться.
      Бродившие мимо люди, только что спешащие куда-то по своим делам, сразу остановились и удивленно уставились на непокорного раба и его хозяина. Тут же откуда-то появились служители арены со своими извечными цепями и луками, с другого конца площади торопился верный хозяину Залим в сопровождении чернокожего лучника. На Нартанга вдруг накатило непреодолимое желание показать всем этим недомеркам, как бьются настоящие воины, он знал, что если сразу уложит лучников, то остальных раскидает, как детей.
      – Хочешь, я перебью здесь всю площадь?! – зло прорычал он, с ненавистью и злостью глядя на вмиг побелевшего торговца, – Сразу пол сотни убитых! Хочешь!?
      – Нет, – взвизгнул Кариф, – Перестань немедля!
      – А то что?! – с насмешкой рыкнул воин.
      – А то тебя сейчас расстреляют из луков! – отступив от воина еще на несколько шагов, и приобретя таким образом некоторую уверенность в своей безопасности, ответил торговец.
      – А если не успеют?! – оскалился воин, немного пригнувшись и подобравшись, начиная отходить в сторону сложенных на земле каких-то тюков и корзин.
      – Нартанг, чего ты хочешь?! – явно ощущая надвигающуюся опасность и неотвратимость беды, уже чуть не плача, спросил Кариф.
      – Купи моего соседа по клетке, – просто ответил воин.
      – Тумара?! – изумился Кариф, а подошедшие уже на пол полета стрелы лучники и служители продолжали тем временем наступать.
      – Назад!!! – рыкнул на них воин, не зная чем бы вооружиться, чтобы его хоть как-то стали воспринимать всерьез жители города, привыкшие забивать людей, превращенных в животных.
      – Почтенный, нам стрелять в твоего раба? – осведомился у Карифа старший служитель арены, никак не обращая внимания на хищно косящегося на его длинный нож Нартанга.
      – Нет, почтенный, вы все не так истолковали, он просто расстроился, что не будет больше драться сегодня… Все хорошо, – с усилием натянул свою улыбку Кариф, – Ведь так, Нартанг?! – многозначительно посмотрел на своего непокорного раба торговец, – Ты же хочешь на свободу? – еще тише прошипел он.
      Воин обвел подступивших ближе еще на несколько шагов людей тяжелым взглядом и, сделав над собой нечеловеческое усилие, согнул неслушающуюся его шею:
      – Да, – с трудом выдавил из себя он.
      – Ну пошли, – уже с облегчением улыбнулся Кариф и повернувшись, кивнул ему и напряженному Залиму.
      Люди, явно немного огорченные тем, что не придется позабавиться, укрощая взбунтовавшееся животное, разочарованно провожали их взглядами, а потом разошлись так же быстро, как и собрались.
      Нартанг шел за Карифом на негнущихся ногах, и черная пелена застилала его взор:
      «ОН СДАЛСЯ! Сдался этому червяку!» – его мир перевернулся. Он шел и не понимал самого себя: что заставило его отступить? – боязнь умереть сегодня рабом, не завоевав свободу, или незаметное превращение в раба? Нартанга всего трясло от недавнего нервного напряжения и от беснующихся в голове мыслей… Он даже забыл на время об Актаре…
      – Его надо наказать, мой господин! Если не наказать – он и потом посмеет противиться тебе! – вещал рядом Залим, обращаясь к Карифу и его речь вывела Нартанга из водоворота мыслей и чувств, отвлекших от окружающего мира.
      – Как ты смеешь мне указывать?! Мне решать что надо, а что нет! – зло прикрикнул на верного и преданного раба торговец и, обернувшись, пнул его ногой, срывая зло на беззащитном, – Нартанг просто сильно устал сидеть в этой клетке и больше не будет так делать, – искоса глядя на каменное лицо воина медоточиво добавил Кариф,
      – Ведь так, Нартанг?! – затем спросил он.
      – Да, – бесцветно ответил воин, одарив обернувшегося на него Залима уничтожающим взглядом, оскалом ухмылки и презрительным плевком.
      Раб испуганно посмотрел на шлепнувшийся рядом плевок, потом на страшного воина и невольно съежился под его черным взглядом.
      – Кариф… – сдавленно произнес Нартанг, останавливаясь, уже немного придя в себя, и не желая дальше идти за явно торжествующим торговцем.
      – Что? – недовольно обернулся тот, досадуя, что не решается заставить воина называть себя «хозяином».
      – Я вспылил… но все же хочу еще раз просить – купи мне напарника, – с трудом подбирая и выдавливая из себя слова, произнес Нартанг.
      – Нартанг… Я не хочу с тобой ссориться, но ты понуждаешь меня к этому, – с досадой и раздражением ответил Кариф снизу вверх глядя на свою проблему.
      – Он мой друг, – заставляя себя успокоиться произнес воин.
      – Мы не держим двух бойцов. Пока ты жив – мне не нужен второй, – простодушно пожал плечами Кариф, – Я не хочу выкидывать деньги в песок.
      Нартангу захотелось свернуть шею этому жадному ублюдку, перебить пресмыкающихся перед ним рабов, сорвать с него кошель с деньгами, самому разыскать хозяина Актара и выкупить воина… Но он прекрасно понимал, что не пройдет спокойно по этому городу и двух домов, а владелец Актара даже не захочет разговаривать со страшным оборванцем – скорее всего его бы расстреляли из луков или натравили полчище рабов с палками и веревками…
      – Ну что ж… – прорычал воин, – Ладно.
      – Нартанг, дорогой, вот только не надо обижаться – ты исполняешь сою часть обещания – убиваешь на арене; я свою – кормлю и не трогаю тебя! – по обыкновению затараторил Кариф, – Видишь – я даже не думаю наказывать тебя за то, что ты устроил на площади. Сейчас придем к Кирхару – тебя накормят. А твой друг… Волею Солнца, ты увидишь его на следующих боях, если он такой же хороший боец, как и ты.
      – Он хороший воин, – кивнул Нартанг, – Когда следующий бой?
      – Здесь через семь недель, – охотно ответил Кариф,- Но мы сегодня поедем в другой город – через четыре дня там тоже будут бои, – улыбнулся он, – Может, если хозяин твоего друга так же умен, как и я, вы увидитесь там.
      – Угу, – кивнул Нартанг и погрузился в свои мысли.
      Вечером Залим покрикивал на нерасторопных рабов, отвешивая некоторым тумаки, собирая караван в дорогу. Рано утром они должны были тронуться к Алькибару – городу пяти дорог. Нартанг сидел под навесом у входа в дом и неторопливо поглощал вкусное мясное варево из глубокой деревянной миски, наблюдая за общей суетой. Залим пару раз бросал на него недобрые и опасливые взгляды, но воин оставался спокоен, как и раньше, до ухода на свой первый бой на арене.
      На следующее утро, как только показалось солнце, их караван тронулся в путь.
      Переход через пустыню ничем не отличался от дороги в Город солнца и на второй день они уже увидели Алькибар – просто огромный город с желтыми стенами и множеством резных башен – такими же желтыми, как и сама пустыня. Алькибар был крупным торговым городом, к которому сходилось сразу несколько караванных путей.
      Жители его были разнообразны и разноязычны, но все как-то умудрялись понимать друг друга. Торговля в нем шла не только на рыночной площади, как в других городах, а буквально на каждом шагу: все друг другу что-то предлагали и спорили о ценах, и разобрать что-то в этом монолитном гвалте голосов и звуков было просто невозможно. Их караван встречали еще за воротами сразу около десятка разномастных торговцев – они бежали навстречу Карифу и наперебой спрашивали на общепринятом торговом языке – Что везешь, почтенный? Чем будешь торговать? Что хочешь покупать? У меня саамый дешевый товар, саамый лучший! – Кариф довольно улыбался и поспешно отвечал: «Много чего везу, но торговать буду завтра! Только завтра!» Тем временем их караван уже вошел в ворота, а там погрузился в целое море подобных торговцев с казалось заученными одинаковыми вопросами. Через несколько минут у Нартанга уже трещала голова от этих криков, он давно перестал следить за подпрыгивающими вокруг их верблюдов дельцами, мечтая оказаться в тишине.
      – Кариф, дорогой, ты ли это?! Уж не думал что и увижу тебя до Великого праздника! – вывел Нартанга из замешательства скрипучий голос – они оказывается уже завернули во двор очередного знакомого Карифа. Видимо льстивый и хитрый торговец в каждом городе и стойбище имел своих знакомцев.
      – Да хранит тебя Солнце, дорогой! – спрыгнул со своего коня Кариф, раскрывая объятия грузному старику.
      Даже за воротами небольшого дома Нартанг слышал не стихающий гул кишащей толпы на улице. Да и во дворе дома тоже творился почти такой же кавардак – все куда-то сновали и торопились, таская тюки и корзины, набитые какими-то товарами. Нартанг стоял абсолютно потеряно посреди кишащих вокруг него, и казалось, даже не замечающих, низкорослых, вечно пригибающихся рабов. Воин кое-как пробрался к стене ограды, сел в тень и даже стал думать о том, чтобы побыстрей оказаться в такой же клетке, как в Городе солнца, где хоть можно спокойно посидеть, пока не приходят пялиться перед боем. Потом подумал об Актаре – увидит ли он воина на предстоящих боях? А если нет, то не разведет ли их Судьба в такие разные стороны, что и не найти будет ему воина даже когда станет свободным? Свободным… Как это будет? Кариф улыбнется своей гаденькой улыбочкой, печально вздохнет, разведет руками и скажет: «Ты исполнил свой уговор – я исполняю свой – ты свободен», развернется и уйдет прочь; а он так и останется стоять рядом с покинутой клеткой бойца, оборванный и безродный здесь посреди бескрайних песков, в каком-нибудь очередном проклятом пустынном городе?
      – Нартанг, на – поешь, – подошел к нему Залим, протягивая миску с едой.
      А воину почему-то стало неприятно, что этот человек называет его по имени – ему казалось, что тем самым он становится к нему ближе.
      – Тебе я не Нартанг, понял? – зло рыкнул он, угрожающе глядя на безответного человека, недавно лечившего его.
      – А кто же? – озадаченно уставился на него тот, подбираясь и готовясь удирать – он-то всегда знал, что от этого раба будет еще много беды всем.
      – Зови воином, – ответил Нартанг, – И другие пусть так же зовут… – добавил он – Кто по имени назовет – шею сверну! – веско закончил он, многозначительно посмотрев на оторопевшего раба.
      – На…, воин, – вновь протянул ему еду Залим, осуждающе глядя на Нартанга, но не смея сказать что-то против.
      На следующий день, как и в Городе солнца, Калиф отвел воина в клетку, уже не показывая арены. Нартанг шел, глазея по сторонам на разношерстную толпу. Люди вокруг были разнообразными и своей суетливостью напоминали кишащих муравьев.
      Нартанг подумал, что в такой толпе он, пожалуй, смог бы затеряться…
      – Ну все, дорогой, я пойду, а ты уж будь добр, веди себя смирно – не позорь меня.
      – Угу, – бесцветно кивнул Нартанг, пригибаясь и заходя в клетку, – Воды оставь мне, – вновь попросил он.
      – Да, да, сейчас распоряжусь.
      – Ты лучше сам принеси.
      – Будет тебе уже, – недовольно ответил Кариф, запирая за ним дверь, и ушел.
      Правда, вскоре пришел Залим с большим кувшином воды. Он встал напротив клетки Нартанга, их взгляды встретились. Воин смотрел на него выжидающе, прикидывая, осмелиться ли раб сделать то, что сделал бы он сам – вылить сейчас всю воду на землю перед клеткой или поставить так, чтобы он не смог дотянуться. Залим смотрел на воина и не знал почему ему хочется помириться с этим опасным и непокорным человеком, который делал все не так, как он привык, который, находясь в собственности его хозяина, вел себя, словно равный, если не более знатный…
      – Чего смотришь? Давай сюда воду, – оборвал наконец молчание Нартанг, протягивая руку через прутья клетки.
      – Я не хочу тебе зла, я просто служу хозяину, – начал объясняться с ним раб.
      – Воду давай, – все также ровным тоном прохрипел воин – говорить обычным своим голосом ему, уже было видно не суждено.
      – Поверь, Нарт… воин, я не хотел тебе зла, – вновь повторил Залим, вовремя исправившись в обращении, под уже более агрессивным взглядом пленника.
      – Угу, и поэтому подсказал отлупить, – хмыкнул Нартанг, – Воду давай и пошел отсюда! – он уже сам выдернул из рук опечаленного раба кувшин, поставил в дальний угол своей клетки и уселся на пол.
      Залим ушел, а Нартанг вновь поднялся и стал рассматривать еще не многочисленных своих соседей – все такие же разные, но по взглядам он прочитал, что здесь уже меньше случайных пленников.
      К середине следующего дня все клетки уже были заняты, но среди пленников не было Актара. Как только в последнюю клетку вволокли упирающегося избитого крепкого бойца, Нартанг сразу помрачнел – теперь ему уже было все равно с кем и когда он будет драться и кто находиться рядом – здесь не было своих, чтобы с кем-то из них говорить, и он вновь сделался «немым». Через пару часов вновь набежала толпа игроков, чтобы выбрать на какого бойца ставить. Их гомон Нартанг уже не слушал, вновь погрузившись в свои думы. Он даже уже не стал огрызаться на местных служителей, заставляющих пленников вставать – мрачно посмотрев на небольшого жилистого служку, он медленно стянул с себя свою потрепанную накидку и, отбросив ее в угол к кувшину, неподвижно застыл посередине – больше его уже ничто не отвлекало… Но вот толпа ротозеев схлынула и напряжение под навесом с клетками возросло – Нартанг буквально кожей чувствовал, как подобрались его соседи, как ожидание предстоящих сражений заставляет быстрее биться сердца бойцов, как они вновь и вновь напряженно пробегают взглядами по своим будущим противникам. Он понял, что здесь будут совсем другие «танцы».
      И вот появились служители с уже знакомой рогатиной и луками.
      Первую пару бойцов вывели на арену, которая, некоторое время спустя, взорвалась радостными криками, а победителя так и не приводили обратно. Его не привели и потом – лишь вновь вывели следующих бойцов. Нартанг понял, что предыдущие воины убили друг друга… Из вновь ушедших вернулся один. Следующим пришли за ним:
      – Выходи, – бесцветно произнес коренастый лысый служитель, накинув на Нартанга цепь и выводя из под навеса.
      Арена Алькибара была не чета Городу солнца – стены были выложены из черного гладкого камня и не воняли, а сверкали на солнце, сидений было больше – в три ряда; дверь же была из толстой железной решетки с мелкими квадратными ячейками – из-за такой удобно расстреливать опасных взбунтовавшихся бойцов, но по ней не выбраться наружу – ячейки столь малы, что в них едва влезал палец. У двери толпились мальчишки, которых напрасно растрачивая силы гоняли служители. Нартанг прошел мимо упорхнувшей от них стайки ребятни и ступил на песок арены – ему тут же бросили меч. Он взял оружие и пару раз взмахнул им, привыкая к незнакомой рукояти, потом повернулся к двери – через нее увидел, что противником его будет кряжистый немолодой воин, которому меч выдали прямо за дверью и внутрь впустили уже с оружием. Он отметил это различие условий боя и подумал о том, чем же еще отличаются порядки в городах? Он не оставлял выбранного положения – как всегда спиной к солнцу – и молча смотрел на приближающегося. И лишь когда тот остановился, не дойдя двух шагов до замершего в ожидании воина, Нартанг сделал шаг вперед и напал на медлившего с атакой противника. Его встретил умелый блок, и воин довольно оскалился – давно он не находил себе достойного противника. Они обменялись несколькими ударами, но вскоре король Данерата безошибочно нашел слабину в защите противника и нанес стремительный удар – его противник медленно осел на песок, зажимая глубокую рану в боку – следующий удар воина прекратил его боль.
      Нартанг отступил на шаг от повержено и исподлобья осмотрел трибуны – они тоже были ровными и красивыми, не те кривые лавки, что в покинутом городе.
      – Эй, боец, бросай меч и отходи от него сюда! – позвал из-за двери приведший его на бой служитель.
      Нартанг оценил, что с ним обращаются почтительней, чем на первых боях. Он прощально посмотрел на оружие, сослужившее ему короткую службу, бросил клинок на песок и медленно подошел к двери. Только после этого ее открыли и вывели воина с арены, обратно в клетку. Вернувшись в свое заточение, Нартанг выпил немного воды и вновь сел на пол.
      – Эй, дай мне воды – во рту пересохло, – донеслось до него слева.
      Воин посмотрел на темнокожего пленника, просившего поделиться с ним его водой, и отрицательно мотнув головой, вновь отвернулся.
      – Чтоб ты сдох! Чтоб тебе так же мучаться, как и я! – зло зашипел на него только что моливший.
      – Зачем тебе вода? Ты и так сдохнешь? – спокойно ухмыльнулся Нартанг и лег в своей тесной клетке, подтянув ноги.
      – Нартанг, ты что? тебя ранили? – неожиданно появился откуда-то Залим, прислоняясь к прутьям его клетки и стараясь рассмотреть воина в скудном освещении навеса.
      Воин тут же оказался на ногах, а в следующий миг Залим всхлипывая утирал разбитое лицо.
      – Как ты меня назвал, раб? Я мог тебя убить… Но сделаю это в следующий раз, когда вновь назовешь так же. Понял меня? – зарычал на него Нартанг.
      – Да, – всхлипнул обиженный Залим.
      – Не слышу!?
      – Да, воин, – прогнусил раб.
      – Вот так… – зло и пренебрежительно посмотрел на него Нартанг и сел обратно, – Я не ранен – отдыхаю, – рыкнул он вслед удаляющемуся рабу; тот униженно посмотрел на него и ушел.
      На удивление, через две пары выведенных бойцов за Нартангом вновь пришли служители, чтобы вывести его уже вторым. Он даже не обратил внимания кого вывели перед ним. Нартанга подвели к воротам, выдали меч; через решетку он увидел на арене крепкого высокого бойца, нервно вращающего меч. Дверь распахнулась, Нартанг вздохнул поглубже, отгоняя все ненужные сейчас мысли и шагнул вперед, чтобы снова победить.
      В этот день за ним приходили трижды, и трижды он побеждал. Настроение у Нартанга поднялось, он ждал, чтобы его вывели снова, но бои закончились. Воин подумал о половине клеток, опустевших за сегодня – они были животными, которых стравливали для забавы; потом посмотрел на немногочисленных проходивших мимо рабов с поклажей на спине – вьючные животные… Смеют ли люди делать других людей своими рабами – по праву сильного? Он никогда еще не думал о рабстве так… Но он не был слабее этих людей! Но он попался в плен – его победили там, под стенами Шатра пустыни…
      – Нартанг, дорогой, пойдем! – появился улыбающийся Кариф, Залим зло сверкал глазами у него за спиной – в присутствии хозяина у него проявлялся характер.
      – А завтра буду еще драться? – спросил воин, ему не терпелось убивать дальше, чтобы освободиться из плена.
      – Нет, дорогой, завтра едем уже в другой город – драться будешь там, через пару дней! – еще шире заулыбался Кариф – ему нравилось владеть своим рабом, когда тот был спокоен.
      – Хорошо, – вздохнул Нартанг, мрачно посмотрев на Залима, – А где черный с луком? – не нашел он чернокожего лучника все время до этого сопровождавшего Залима.
      – Ты же не будешь больше злиться? – полуутвердительно заявил торговец, – Мы же с тобой договорились?
      – Да, – кивнул воин, – Кувшин забери из клетки, – обратился Нартанг к Залиму. Тот зло сверкнул глазами и промедлил, – Ты что, оглох?! – дал ему подзатыльник воин, подталкивая к клетке. Он специально решил проверить свое положение – станет ли Кариф одергивать своего бойца, или позволит своевольничать? Торговец напрягся, но после секундного промедления принял решение:
      – Залим, шевелись! Нартанг устал за сегодня побольше тебя! – и, повернувшись, заспешил во двор друга.
      Но даже там торговец не стал отмечать пиром выигрыш на боях – он торопился завтра же отправиться в путь.
      Наутро караван уже был готов покинуть многолюдный торговый город. Нартанг увидел, что Кариф закупил в городе совсем новый товар – на пяти передних верблюдах сидело десять женщин, с головы до ног завернутых в фиолетовую ткань. Они сидели по двое и совсем не шевелились, словно неживые. Воин поймал скользнувший по нему взгляд одной из покупок. Даже через плотную ткань покрывал было видно, какие они все тоненькие и хрупкие. «Наверное, совсем голодом морят» – недовольно подумал Нартанг.
      – Нравятся? – заулыбался рядом Кариф, дергая за повод всхрапывающего коня.
      – Чего тут может нравиться? – прорычал воин, – Ничего не видно – одни глаза.
      – А зато какие?!
      – Углем намалеванные, – хмыкнул Нартанг.
      – Ай не поверю, чтобы не хотелось ни одной?! – смеялся рядом Кариф, – Остановимся на привал – выбери себе любую – я ее тебе на ночь подарю! – великодушно заявил торговец с видом самого великого благодетеля на свете.
      – Хм, – растерялся воин, а Кариф, рассмеявшись еще громче, направил коня во главу каравана.
      Они тронулись в путь, а Нартанг все думал о словах торговца и не мог понять себя: ему, вроде бы и хотелось близости с женщиной, сейчас ему даже было и не важно с какой, но в то же время, какая-то часть его существа яростно протестовала против того, чтобы брать то, что дают, а не что выбрал сам. Всю дорогу воин блуждал в размытых мыслях по этому поводу, но потом решил все таки не отказываться, а посмотреть, что из этого получится. Он уже знал, что здешние женщины, перед тем, как ублажить мужчину должны еще танцевать и петь, потом массировать и омывать хорошо пахнущей водой, хотя последнее посреди пустыни ему вряд ли светит…