Шагнув ближе, Тайрон прижался к девушке сзади своим длинным, мускулистым телом и обвил ее руками под грудью. Ноги у Зинаиды подкосились, а пульс участился. Она положила голову ему на плечо. Тайрон стал целовать ее шею — у нее перехватило дыхание.

Теперь его глазам открывалось поистине чудное зрелище, и он от души наслаждался видом пышной груди, бурно вздымавшейся над кромкой узкого лифа. Хотя соблазнительные вершины были сокрыты под тканью платья, кое-что он мог видеть в расщелину между двумя высокими холмиками. Нежная светлая кожа неудержимо манила, постепенно распаляя Тайрона. Глядя на эти роскошные прелести, он заговорил:

— Твоя грудь сладка, точно мед в сотах, и так мягка и пленительна, что я не могу удержаться, чтобы не ласкать ее… и тебя.

Зинаида дала волю воображению. Казалось, просто невозможно пережить все это и не превратиться в распутницу. Она напомнила себе, что приехала не ради того, чтобы стать жертвой его жадной страсти, и вздрогнула от предвкушения, когда руки Тайрона медленно скользнули по ее телу и замерли под мышками.

Тайрон заметил эту легкую дрожь.

— Ты боишься меня, Зинаида?

— До сих пор я так не думала, — ответила та и замерла — длинные пальцы Тайрона обхватили обе груди и принялись играть с их вершинами.

Она в сладострастном удовольствии прикрыла веки и отдалась во власть чудесных ощущений, которые возбуждала в ней эта ласка. Но когда Тайрон запустил большие пальцы под платье, чтобы без помех коснуться сосков, Зинаида отпрянула и бросила взгляд через плечо.

— А теперь боюсь.

— Может быть, бокал вина успокоит твои страхи? — предположил Тайрон, быстро расстегну: камзол и прошел к застекленному шкафчику. По пути он повесил снятую одежду на спинку кресла и, пока доставал с верхней полки бутылки, внимательно обследуя каждую, рубашка чуть выползла у него из-за пояса. Наконец он выбрал вино и, вспомнив, что оба они ничего не ели весь вечер, достал тарелку с приготовленной служанкой долмой. Сам он очень полюбил эти голубцы с виноградными листьями. При иных обстоятельствах он непременно устроил бы небольшой ужин.

Когда Тайрон вернулся к Зинаиде с небольшим кубком вина, она не могла не заметить изменений в его облике. Глаза ее невольно устремились за расстегнутый ворот рубашки. Мускулистая грудь была загорелая, слегка поросшая кудрявыми волосками. Как ни странно, зрелище стало для нее почти привычным, поскольку она часто фантазировала на эту тему. Теперь она видела все наяву и сразу вспомнила тот миг, когда прижималась к его обнаженному торсу. Воспоминание казалось столь же явственным и опасным для ее спокойствия, как и сам этот мужчина.

Тайрон покорил ее своей мужественностью, и, наверное, потому все остальные рядом с ним сильно проигрывали. Зинаида не раз уже с чисто девичьим любопытством задумывалась о различных представителях мужского пола. Сейчас, с высоты прожитых дет и опыта, приобретенного в многочисленных путешествиях, она понимала, что полковник мог дать сто очков вперед каждому из ее знакомых. Например, князь Алексей вообще предстал бы безнравственным и потасканным, не говоря уже о седовласом старце Владимире. С момента своей помолвки с кривоногим стариком девушка часто вспоминала англичанина, причем всякий раз — обнаженным. Теперь же, когда полковник стоял перед ней наяву, это испытание оказалось не из легких.

Тайрон поднес кубок Зинаиде.

— Будем пить вместе, — прошептал он. — От твоих губ оно станет слаще.

Дрожащими пальцами девушка подняла бокал, отпила глоточек и вернула Тайрону. Залпом выпив остатки, он склонился с хитрой улыбкой и принялся неспешно ласкать ее рот, делясь напитком и заставляя Зинаиду хихикать от восторга. Отшатнувшись, она вытерла подбородок, на который упало несколько капель, и сразу же решила, что Тайрон не единственный, кто умеет играть в такие игры. Откусив кусочек долмы, она принялась его жевать. Райкрофт смотрел на нее сияющими глазами, а потом, приблизившись, обхватил ее рот губами. Было ясно, что ему хочется наслаждаться не только долмой…

Некоторое время спустя он прервал поцелуй и взглянул в два прозрачных озера, какими казались ее глаза. Губы девушки блестели и снова манили к себе. На миг, освободившись от чар Зинаиды, Тайрон кивнул в сторону узкой лестницы, ведущей в темноту верхнего этажа:

— Я поднимусь и зажгу заранее свечи. — Зинаида проследила за его жестом:

— А что там, наверху?

— Моя спальня, — ответил Тайрон, с удивлением увидев, что она дрожит. — Там намного удобнее, чем здесь, Зинаида. — Он обвел рукой обставленную комнату. — Впрочем, ты и сама видишь…

— Конечно, — согласилась она.

Стремительно приближался тот момент, когда Тайрон уложит ее на свою холостяцкую кровать и лишит девственности. Зинаида поразилась, осознав, что ей остается все меньше времени, чтобы передумать. И все же она не ушла. Ей вдруг стало ясно, что ее кокетство вот-вот приведет к осуществлению его желаний, а отнюдь не ее собственных. Очутившись перед лицом опасности, которую сама же и накликала, Зинаида не смела, посмотреть в глаза Тайрону.

Он же был слишком чуток к любимой женщине, чтобы не заметить даже легкого изменения ее настроения. Хотя его и озадачили внезапная застенчивость и охладевший пыл Зинаиды, вскоре он понял, что она с самого начала вовсе не хотела заниматься с ним любовью. Теперь он сомневался даже в том, что его поцелуи развеют ее страхи, и счел за благо позволить ей собраться с мыслями и еще раз взвесить свое решение.

Однако он боялся даже на миг допустить мысль о том, что может остаться без ее милой компании, без ее пленительного тела, и, подходя к ступенькам, на всякий случай предупредил:

— Я вернусь сию же минуту.

Звук его шагов, легкий скрип деревянных ступенек постепенно стихли, и Зинаида осталась наедине со своими сомнениями. Игра подходила к концу. В ней проснулась совесть. Неужто в угоду дьявольским замыслам она с легкостью забыла о правдивости, чести, скромности и доброте?! Все, чем так дорожили и что так почитали оба ее родителя, было повергнуто в прах ее вероломным, скандальным поведением. Она сознательно проделала весь этот путь, способный привести в ужас любую скромницу. И все лишь оттого, что хотела выйти замуж по любви.

Зинаида угрюмо думала, что выбранный ею способ нельзя назвать подобающим. Она нарочно искушала мужчину, который, как она видела, ее желает, и завлекала его в ловушку. Кроме того, хитроумный план непременно должен был уничтожить все надежды другого мужчины, стремившегося сделать ее своей законной супругой. Но с какой стати она отказывается терпеть тяготы того пути, что ей уготован? Почему другие женщины могут, а она нет? Много лет назад Наташа тоже вышла замуж за старика, зато потом дождалась настоящей любви, которой очень дорожила. «Почему же я не могу поступить подобным образом?» — так и кричала душа Зинаиды. Отчего она столь упряма, что готова пренебречь приличиями, лишь бы поступить по-своему? Разве нет в ней ни капли сочувствия к тем, кого она может ранить?

Неожиданно увидев себя как бы со стороны, Зинаида с сожалением поняла, что образ этот ей вовсе не нравится — образ избалованной, неразборчивой в средствах боярышни, вознамерившейся во что бы то ни стало добиться своего. Она готова была, бессердечно использовав страсть нетерпеливого поклонника, заманить его в капкан, из которого тот не сможет выбраться невредимым, а все потому, что не желает выходить замуж за старика. Ею овладело сильнейшее отвращение к собственному коварному замыслу, теперь ей остается только бежать.

Зинаида мысленно встряхнулась, словно выходя из оцепенения. Что она тут делает? Как могла она настолько забыться, что презрела все внушенные еще родителями моральные ценности? Откуда взялась мысль о том, что она имеет право выйти замуж по собственному выбору? Как могла она решиться на бесчестный поступок, лишь бы получить желанную свободу?

Зинаида почти физически чувствовала, как тяжесть самообвинения наваливается ей на плечи, и даже сгорбилась. Она думала о Тайроне, который будет стоять на крыльце своего дома, пораженный ее предательством, и никак не могла избавиться от этого образа. Ведь он же человек! У него есть чувства! Он наверняка пострадает из-за ее каприза!

Но что же ей теперь делать? Как отказаться от всего, что она задумала? Только бежать!

Зинаида сморщилась, точно от боли, и сделала несколько неверных шагов к двери. Рыдания теснили ее грудь. Вдруг, нерешительно замявшись, она остановилась. Ей стало ясно, чего будет стоить это бегство. Какая-то часть ее существа толкала к выходу, но вторая умоляла подумать о последствиях и все же остаться.

Паника нарастала. Она окинула потемневшим взглядом черный бархатный камзол, висевший на спинке стула, и застонала, понимая, что план ее теперь неосуществим. Наташа говорила правду. Полковник не заслуживает того, чтобы его поймала в сети хитрая женщина. Надо бежать, пока Алексей не приехал!

Сквозь подавляемые рыдания Зинаида услышала, что Тайрон спускается, схватила свой плащ и помчалась к выходу. Но пока она возилась с замком, ее остановил оклик:

— Зинаида…

Она круто обернулась и уставилась на поклонника ничего не видящими от слез глазами. Он стоял на последней ступеньке лестницы, положив руку на низкую перекладину над головой, и смотрел на нее. В лице его читалась боль, которая тут же отозвалась в ее сердце. Зинаиде было больно и за него, и за себя. Но теперь уже все равно. Она должна бежать отсюда!

— Не уходи, — прохрипел Тайрон. — Не покидай меня…

Девушка пыталась найти в себе силы возражать, но голос изменил ей. Она смогла лишь открыть, и тут же закрыть рот, стараясь отыскать оправдание своему побегу.

— Останься со мной. Пожалуйста…

Эта мольба пронзила ее сердце. Плащ выскользнул из руки, и она сделала несколько неуверенных шагов к своему поклоннику.

— Нам надо поторопиться! Я срочно должна ехать… — И в то же мгновение он очутился рядом, подхватил ее на руки и в три прыжка поднялся на верхнюю площадку, куда сквозь приоткрытую дверь спальни сочился свет. Очутившись в комнате, Зинаида окинула ее взглядом. Большая, грубо сработанная кровать с пологом стояла посередине. Покрывало было отвернуто, а простыни явно чисты. Узкие занавески на двух окошках Тайрон предусмотрительно задернул. Большой зеркальный шкаф, стул и бритвенный прибор с умывальным тазом и самым простеньким кувшином — вот и вся роскошь холостяцкой спальни.

Едва ноги Зинаиды коснулись пола, как губы Тайрона уже накрыли ее рот в яростном, властном поцелуе, который заставил начисто позабыть обо всем. Пока их губы и языки сливались в буйной страсти, пальцы Тайрона торопливо распускали шнурки на корсаже ее платья. Потом, постепенно сдвигая одежду ниже, он осыпал каждую частичку ее тела пламенными поцелуями.

Зинаида втянула сквозь зубы воздух, когда язык поклонника принялся жадно скользить по двум холмикам ее груди. Изнемогая от страсти, она выгнула спину, добровольно подставляя его губам свои спелые плоды. Тайрон не заставил себя ждать, и пока сладострастный рот трудился над одной грудью, вторую сжимала его ладонь. Казалось, будто настоящее пламя лижет чувствительные соски. Жаркие угли страсти разгорались в женском лоне. Этой мощной чувственной атаке, этой сладкой необходимости отказаться от собственных планов, этим плотским радостям Зинаида не могла больше противиться.

Наконец Тайрон оставил в покое напряженные соски и освободил от одежды руки Зинаиды, покрывая их жадными поцелуями. Платье вместе с рубашкой собралось на бедрах в большой ком. Тайрон опустился на колени, чтобы преодолеть и это препятствие. Теперь уже сама Зинаида попала под влияние его страсти и наклонилась снять рубашку с его плеч. От этого ее перламутровая грудь соблазнительно приблизилась к лицу полковника.

Быстро сняв рубашку и отбросив ее в сторону, Тайрон со сдавленным стоном наслаждения обхватил ладонями белоснежные полушария.

Зинаида не знала, куда девать руки, и, стремясь доставить удовольствие своему любовнику, погладила рельефные мускулы на его спине и плечах. Под ее ладонями они напряглись, и тогда она обвила Тайрона за шею, прижимая к своей груди его голову. Тайрон глухо застонал от удовольствия. Он жадно схватил сосок, почти целиком вобрав его в рот. Зинаида замерла, изнемогая от восхитительной пульсирующей дрожи, пронзившей ее тело.

Рука Тайрона скользнула по ее спине и устремилась под одежды, чтобы коснуться ягодиц. Приподнимая Зинаиду, он встал на ноги и начал стаскивать платье с ее бедер. Наконец, обнажив прекрасное тело и поставив девушку на ноги, Тайрон стал раздеваться сам, пожирая Зинаиду глазами.

Зинаида скромно присела на край постели и стала снимать чулки, исподтишка то и дело, бросая любопытные взгляды на раздевавшегося поклонника. Широкие плечи, мускулистая грудь и плоский твердый живот — все было точь-в-точь таким, каким ей запомнилось, но, глянув на горделиво восставшее естество, она вспыхнула.

Заметив ее робкие взоры, Тайрон заглянул в лицо Зинаиды.

— Не смущайся, милая, — прошептал он ласково. — Смотри на меня сколько угодно. Мне это очень приятно. Ты даже можешь потрогать меня, если захочешь.

Зинаиду немало смутило подобное предложение. Тайрон же думал, как заставить ее расслабиться.

— Мне не стыдно быть мужчиной и желать тебя, Зинаида. Я отдаю тебе все: мое тело, мой ум, мою преданность…

Тайрон взял ее за руку и провел ладонью Зинаиды по всему своему телу: по рельефным мускулам и крепким сухожилиям, по волосатой груди и сбегающей по животу темной дорожке волос к гордо вздыбленному мужскому достоинству.

Зинаида издала изумленный возглас, когда он сомкнул ее пальцы на своем могучем жезле, и с трудом перевела дух — горячее пламя распространялось по всему телу от руки, сжимавшей пульсирующую мужскую плоть. И хотя спустя миг она отвернулась, ей никак не удавалось забыться.

— Посмотри на меня, — ласково потребовал Тайрон.

— Не могу, — прошептала она.

Тогда, подняв ей, подбородок свободной рукой, Тайрон заглянул в глаза:

— Тебе так неприятно ко мне прикасаться, милая?

Зинаида в растерянности прикусила губу, но решила не врать и покачала головой. Еще ни разу она не переживала ничего, что до такой степени взволновало и смутило бы ее.

— Но если мы любовники, моя милая, то ты должна знать, как доставить мне удовольствие, — мягко принялся убеждать он. — Разве ты не хочешь меня послушаться?

Зинаида нехотя бросила быстрый любопытный взгляд и тут же крепко зажмурилась. Однако теперь его возбужденная плоть так и стояла у нее перед глазами.

Прошла, наверное, целая вечность, прежде чем Зинаида успокоилась и снова открыла глаза. Она теперь смотрела прямо на него, и постепенно Тайрон ослабил свою хватку, чувствуя ее растущую готовность внимать науке любви. И он стал двигать ее рукой, приучая к самым интимным местам своего тела.

— Довольно, — наконец прохрипел он, понимая, как опасно слишком долго подвергать себя столь сильным искусам.

Вскоре губы его снова жадно набросились на прелестную грудь, и на сей раз, Зинаида замирала и тихо ахала от каждого прикосновения его языка. И вот удовольствие стало таким нестерпимым, что она забыла обо всем на свете, кроме своего желания. Ища способ утолить эту неописуемую жажду, она тесно прижалась к Тайрону. Он с готовностью обнял ее и приподнял, так что влажная мягкая женская плоть оказалась прямо напротив его жезла. Огонь страсти вспыхнул сильнее, и Зинаида инстинктивно попыталась потушить его старыми, как сам мир движениями тела, жаждущего плотских утех. Жгучее удовольствие начинало овладевать всем ее естеством. Она понимала, что они находятся пока еще лишь в самом начале долгого пути, который приведет к их полному соединению.

— Скорее, — взмолилась она шепотом, снова обхватывая твердый жезл пальцами. Теперь ею руководила лишь жажда удовлетворения, простая и безыскусная.

— Осторожнее, Зинаида, — предупредил Тайрон. Девушка продолжала увлекать его к постели. — Это удовольствие может показаться тебе слишком сильным.

Но Зинаида была вся во власти овладевшего ею желания. Отпустив Тайрона, она опрокинулась на кровать и поползла, извиваясь на спине, по пахнущей свежестью простыне к подушкам. Тайрон последовал за ней и, подхватив рукой, уложил ее посередине кровати. Осыпая ее страстными поцелуями, он медленно опустился между раздвинутыми бедрами и рукой осторожно развел шелковистые мягкие складки. Зинаида повернула голову и прикусила губу, когда в нее вторглась твердая мужская плоть и стала нежно пробовать на прочность тонкий щит ее невинности. Вдруг это орудие мужского сладострастия двинулось вперед и пронзило ее болью, заставившей резко дернуться. Тайрон мгновенно утратил смелость и, подавшись назад, дал Зинаиде время, чтобы успокоиться, целуя и лаская ее.

— О, прости меня, — со слезами в голосе зашептала она, замирая от чудесных прикосновений. — Я и не думала, что так струшу.

— Тише, любимая, — попросил Тайрон.

На сей раз, Зинаида полностью отдалась его ласкам. Она жаждала совокупления так же страстно, как и Тайрон. Она положила ладонь ему на грудь:

— Можно мне снова тебя потрогать?

— Не теперь, любимая, — отвечал Тайрон, слишком распаленный, чтобы пережить ее сладкие, потрясающие ласки. — Позволь мне доставить удовольствие тебе, а потом я и сам предамся наслаждению.

В следующий миг смущение Зинаиды затмили новые, стремительно нарастающие чувства. Могучие волны блаженства захлестнули ее с головой, и она начала извиваться, упиваясь этими ласками. Выгнувшись навстречу Тайрону и безмолвно предлагая себя, она вскоре уже вводила твердую горячую плоть в свой потаенный грот.

Сжав ее ягодицы обеими руками, Тайрон ворвался в нее, и звонкий вскрик ознаменовал тот момент, когда рухнул оплот ее девственности. Но Зинаида сразу же стала искать его губы своими, чтобы нежные поцелуи избавили ее от этой боли. Тайрон удовлетворил ее изысканнейшей игрой губ и языка, несмотря на все нарастающий экстаз. Он наносил сильные, уверенные удары, возбуждая любимую, пока она не начала приподниматься ему навстречу. По мере того как Зинаида приближалась к изумительной кульминации их единения, тихие постанывания постепенно становились громче. Но вдруг откуда-то донесся быстро приближающийся шум и неумолимо возвратил полковника к реальности.

— Что это? — прошептала Зинаида, приподняв голову и вслушиваясь. Глаза ее расширились, когда она поняла, что по улице, ведущей к дому Тайрона, гремят копыта лошадей, несущих целый отряд всадников.

— Кто-то едет! — недовольно проворчал он и откатился к краю кровати.

Зинаида тоже разочарованно простонала. Схватив одежду, Тайрон рывком натянул штаны и поспешно завязал их на поясе.

— Одевайся, Зинаида! — поторопил он, когда лошади остановились возле дома. — Быстрее!

Она молча смотрела на него, только сейчас осознав, что натворила. Несмотря на то, что намерения ее изменились, все получилось точно так, как она хотела. В следующую минуту Алексей прикажет своим людям сломать дверь, и Тайрона обвинят как раз в том грехе, который она ему фактически навязала.

Увидев перепуганные глаза девушки, англичанин схватил ее за обе руки и встряхнул, приговаривая:

— Боже правый, женщина, да что с тобой? Ты не понимаешь? Возле дома чужие люди, которые наверняка собираются сюда войти! Я не смогу защищать нас, если ты будешь сидеть перед ними совершенно нагая! Они, скорее всего, просто убьют меня, чтобы только до тебя добраться.

Он тотчас поставил Зинаиду на ноги и собрал ее вещи. Бросив их на кровать, чтобы удобнее было дотянуться, встряхнул ее рубашку, и как раз в этот миг тяжелый кулак гулко застучал в дверь, и приглушенный расстоянием голос прокричал:

— Полковник Райкрофт! Я должен поговорить с вами!

— Подними руки, — приказал Тайрон нетерпеливым шепотом.

Зинаида подчинилась, и, быстро натянув на нее рубашку, Тайрон расправил ее на стройном теле.

— Я сама! — заявила она, как только он стал застегивать крошечные пуговки на груди. — А ты лучше беги отсюда поскорее!

— Что?! Оставить тебя одну с этими мужиками? — рассмеялся Тайрон. — Если я и побегу отсюда, Зинаида, то только вместе с тобой.

Снизу донеслось дребезжание сломанного замка, сопровождаемое громким вопросом:

— Полковник Райкрофт, вы дома?

После нового натиска стало ясно, что дверь долго не выдержит. Тяжелые кулаки замолотили по ней, требуя отпереть.

— Полковник Райкрофт, мы знаем, что вы тут! — Тайрон шагнул к двери спальни и крикнул в сторону лестницы:

— Сейчас спущусь! Я уже одеваюсь.

— Сию секунду, полковник! — послышался ответ. — Я знаю, что боярышня Зинаида с вами! Если вы немедленно не отопрете, мои люди сломают дверь!

— Это Алексей! — прошептала Зинаида. Взглянув в вопросительные глаза Тайрона, она густо покраснела и пожала плечами. — Он нанял людей, чтобы следить за домом Натальи Андреевны.

— Боже мой, Зинаида! Ну почему ты не сказала раньше? Мы бы поехали куда-нибудь еще. — Тайрон ласково повернул ее к кровати. — Надевай платье и туфли. Надо выбираться отсюда. И поскорее!

Новые громкие удары незамедлительно подтвердили правоту его последних слов. В следующий миг опять раздался грохот — снаружи вновь проверяли прочность двери.

Зинаида заторопилась, а Тайрон мгновенно натянул кожаные бриджи, сапоги и рубашку. Пристегнув шпагу, он схватил девушку за руку и торопливо повел вниз по лестнице. Затем на миг остановился, поднял с пола плащ Зинаиды, накинул ей на плечи и повел к черному ходу.

Вытащив шпагу из ножен, он приложил палец к губам и жестом приказал Зинаиде оставаться на месте.

Она кивнула, и тогда он осторожно отодвинул засов и толкнул дверь. Затем вышел за порог и, остановившись со шпагой наготове, внимательно всмотрелся в тени, пока внезапно не увидел справа от себя, на деревянной бочке, что стояла рядом с домом, дородного мужика. Словно яркая молния пронзила сумерки — это шпага Тайрона сверкнула, предотвращая удар занесенного топора. Человек вскрикнул, и на этот звук подскочил еще кто-то, чье нападение Тайрону также удалось отразить. Но из-за дома уже бежали остальные — топот ног слышался все отчетливее. Пришлось отказаться от мысли сбежать черным ходом. Тайрон быстро отступил, захлопнув и заперев на засов заднюю дверь.

— Поднимайся! — Он резко кивнул в сторону спальни и добавил: — Я попробую задержать их тут.

— Оставь меня и уходи! — отчаянно закричала Зинаида.

— Делай, как я велю! — рявкнул Тайрон. — Не можешь же ты сама себя защищать!

Девушку разозлил его командный тон, она сжала кулаки и заговорила снова, теперь погромче, чтобы он услышал ее сквозь яростный грохот, доносившийся от обеих дверей:

— Послушай же меня, Тайрон Райкрофт! Я знаю, что говорю!

— Ну да? И отдать тебя в руки Алексея? Иди, я сказал!

Яростно зарычав, Зинаида круто развернулась, и как раз в этот миг парадная дверь с треском рухнула на пол, а следом за ней — несколько здоровяков. Зинаида вмиг взлетела по ступенькам — за своей спиной она услышала рев Алексея, выкрикивавшего ее имя. Тайрон встал на пути нападающих, давая ей возможность скрыться.

— Хватайте его! — скомандовал Алексей, указывая на англичанина.

Тайрон насмешливо хмыкнул:

— А сами боитесь, что ли, милорд?

С полдюжины мужчин ринулись исполнять приказ князя, но вынуждены были отступить.

— Кошель серебра тому, кто его схватит! — гремел Алексей, возбужденный упорством полковника. — Вы же сами хотели до него добраться! Вот он, перед вами! Хватайте же его!

Тайрон не успел ответить — целая дюжина головорезов бросилась к нему, заставляя отступить наверх и скрыться за дверью спальни. Бросив шпагу на кровать, англичанин придвинул тяжелый шкаф, чтобы забаррикадировать вход. Зинаида в удивлении смотрела, как, взяв маленький стульчик, он выбил стекло. Затем вернулся к кровати и, сорвав простыню, завязал на одном конце узел, после чего снова подошел к окну. Под ним был узкий карниз, на котором, однако, вполне мог стоять даже мужчина. Тайрон высунулся наружу и внимательно огляделся.

Повернувшись.к Зинаиде, он велел ей подойти ближе:

— Я спущу тебя на землю по этой простыне, а потом вылезу сам. — Дверь содрогалась под яростными ударами, и Тайрон вынужден был повысить голос: — Если я не успею, беги к вознице и вели гнать к дому Натальи! Поняла?

— Поняла, Тайрон, но я умоляю тебя, беги! Живо подхватив девушку, он поставил ее на карниз за окно и крепко сжал рукой ее запястье. Вдруг снизу донесся громкий хохот. Тайрон высунулся наружу. Огромный детина с длинными усами и оселедцем на бритой голове выступил из тьмы, широко раскинув руки:

— Ого, полковник Райкрофт! Вот мы и снова встретились! Как ты добр, дружище, что бросаешь мне эту девку! — заржал здоровяк и поманил обеими руками. — Ну что, сладкая голубка? Сейчас и я отведаю ее прелестей.

— Петров! — в ужасе ахнула Зинаида и оглянулась на Тайрона. — Значит, и Ладислас где-то здесь!

Полковник тихо ругнулся и иронично проворчал:

— Ну и дружки у твоего опекуна! — Он стащил Зинаиду в комнату. — Боюсь, князь Алексей действительно перекрыл нам все пути к отступлению. И ведь догадался же нанять этих разбойников, чтобы они меня разыскали! Они жаждут мести. Наверняка Алексей прежде всего подумал об этом, когда связывался с ними.

— Но как он их разыскал? — Зинаида была озадачена.

— Этот вопрос я бы задал самому Алексею, если бы имел такую возможность.

— Ты сможешь бежать, если оставишь меня, — сказала она. — Неужели не попытаешься? Алексей не отдаст меня этим людям, если будет знать, что ты непременно все расскажешь царю.

Тайрон поморщился:

— У Алексея, к сожалению, может не оказаться выхода, когда эти бандиты во главе с Ладисласом припрут его к стенке. Ведь главарь банды уже положил на тебя глаз когда-то. На сей раз, может статься, он не остановится, пока не получит тебя.

— Пожалуйста, послушай, Тайрон, — в отчаянии взмолилась Зинаида. — Я ненавижу и Алексея, и Ладисласа, и если ты меня оставишь, то сможешь потом отбить у каких угодно бандитов. Ведь ты уже однажды вырвал меня из рук Ладисласа. Разве у тебя не получится снова?

Тайрон приподнял бровь, размышляя над ее предложением. Если оба они попадутся, то ему предстоит защищаться от превосходящих по силе противников, жаждущих растерзать его. Бандиты закуют его в железо или станут охранять так бдительно, что он не сумеет спасти Зинаиду.

— Я смог бы вернуться уже через час, — задумчиво проговорил он. — У меня неподалеку живут друзья, английские офицеры. Если только удастся миновать людей Ладисласа, то я уверен, что мои товарищи мне помогут.

Тем временем под непрекращающимися ударами деревянный засов расшатался и стал сдавать, Тайрон снова схватил шпагу. Вдруг взгляд его привлекли красные пятна на простыне. Он замер, глядя на них, а потом, повернувшись к Зинаиде, запечатлел быстрый поцелуй на ее губах.

— Я закончу то, что не успел сегодня, — пообещал он горячим шепотом. — Сбереги себя.

Зинаида улыбнулась сквозь слезы:

— Будь осторожен!

— Передай Алексею и Ладисласу, что я убью их обоих, если они тебя обидят, — сказал Тайрон и шагнул к окну.

Отсалютовав Зинаиде, он вылез наружу, она же подбежала к окошку и с замиранием сердца увидела, как он встал на карниз, широко расставив ноги, потом сунул пальцы в рот и свистнул так оглушительно, что она ахнула. На этот свист мгновенно явился Петров. Теперь он был единственным зрителем и слушателем, и Тайрон расстарался для него вовсю. Здоровенный детина даже голову запрокинул и рот раскрыл от удивления, когда англичанин отвесил ему вежливый поклон.

— Как мило с твоей стороны, что ты являешься по первому свистку, Петров. Поймай меня, если сможешь, — усмехнулся Тайрон и полетел прямо на бандита, который не успел отпрыгнуть назад. Зинаида зажала рот рукой, стараясь не вскрикнуть, но все равно любой звук, который она могла издать, был бы заглушён громким, перепуганным ревом Петрова. Он так и рухнул под тяжестью полковника.

Смягчив таким образом удар о мягкое пузо разбойника, Тайрон решил, что Петров ему больше не опасен, и нанес ему сильный удар в челюсть. Вяло помотав головой, он замер. Тайрон с удовлетворением вскочил на ноги и отряхнулся, словно нечаянно упал. Повернувшись к окну, он улыбнулся и еще раз вежливо поклонился. На сей раз — даме своего сердца. Она смотрела вниз, крепко зажав рот обеими руками, но уже через мгновение прижала ладони к щекам и облегченно рассмеялась.

Похлопав в ладоши, Зинаида затем увидела, что он, наконец, помчался к ближайшему соседнему дому. Она старательно всматривалась во тьму, пока высокая фигура Тайрона окончательно не скрылась из виду.

Шкаф между тем сдвинулся с места под сильным натиском нападавших, и еще через мгновение Зинаида увидела перед собой тех, кто рвался в комнату. Впереди был Ладислас с саблей наголо. Он остановился на пороге и стал высматривать англичанина. Сорвав с головы мохнатую шапку, он прошагал по комнате и на миг остановился у кровати, глядя на перепачканную кровью простыню. Ледяные глаза его скользнули по Зинаиде, а с нее, прищурившись до злобных щелочек, — на развевающиеся занавески. Подбежав к окну, он высунулся наружу и обнаружил на земле распростертое тело своего дружка.

Зинаида вздернула подбородок и высокомерно оглядела подошедшего к ней разбойника. — Ты опоздал. Англичанин ушел.

— Сам вижу, боярышня. Зато он забыл тут одну прелестную безделушку. — Он взглянул на закутанную в плащ Зинаиду, протянул руку и задумчиво помусолил пальцами мягкий темный завиток ее волос. — Что ж, значит, ты позволила моему врагу попользоваться твоими сокровищами, красотка? Я прощу тебя, но только если скажешь, куда он сбежал.

— Неужто ты на это надеешься? — фыркнула Зинаида. — Да ты такой же чурбан, как и твой дружок, что валяется под окном.

В двери вместе с эскортом из четверых широкоплечих молодцов протолкался Алексей.

— Не тратьте напрасно времени. От нее все равно не добьешься ответа, — произнес он, блеснув глазами на Зинаиду. — Она ни за что не скажет, куда подевался ее любовник. Вам придется самим его разыскать. — И, указав пальцем на двери, князь прокричал в спины мчавшимся исполнять его повеление разбойникам: — Помните! Щедро награжу того, кто его изловит!