Сентледжи (№2) - Любовное заклятие

«Потому что ему-то так не казалось. И как бы он ни храбрился, его недуг, по-видимому, сильно его беспокоит», — внезапно поняла Кейт. Она-то хорошо знала, как это трудно — делать вид, что у тебя все в порядке, когда на самом деле все Плохо.

Она уже готова была сдаться, но тут, бросив взгляд в окно, увидела толпу зевак, которые даже не собирались расходиться.

Очевидно, незнакомец очень хорошо понял ее взгляд, так как тут же сказал:

— Не беспокойтесь. Я избавлюсь от них. Никто вас не потревожит. А если вы очень устали, я просто отнесу вас на руках прямо в дом, так что вы не увидите ни единой души.

Кейт была потрясена тем, каким простым и приветливым тоном было сделано это предложение. И хотя она и вправду смертельно устала, но все же с сомнением посмотрела на трость.

— Как ты сможешь меня отнести, если сам едва ходишь?… — Она в ужасе замолчала, проклиная свой дерзкий язык, потому что, может быть, впервые в жизни ей не хотелось задеть чувства другого человека.

Но, к ее облегчению, он весело подмигнул ей.

— Вы будете очень удивлены, мисс Кэтрин, узнав, что я могу, если только по-настоящему захочу.

Подхватив свою трость, он уже намеревался открыть дверцу экипажа, когда она остановила его, схватив за рукав. Ее сердце отчаянно билось, но она знала, что обязана сказать ему, что он должен это знать.

Ей было очень трудно говорить под пристальным взглядом его добрых, удивительных глаз.

— Я… На самом деле я вовсе не мисс Кэтрин. Я просто Кейт. — И прежде, чем он успел ее о чем-нибудь спросить, она запальчиво добавила: — У меня даже нет никакой фамилии, потому что я незаконнорожденная, подкидыш!

Она опустила голову, ожидая, что его реакция на ее слова будет такой же, как и у всех остальных. Но он лишь осторожно приподнял пальцами ее подбородок, чтобы заглянуть в глаза.

— Не думаю, что это ваша вина. Тут нечего стыдиться, моя дорогая.

Его темные, словно коричневый бархат, глаза приобрели еще более мягкое и ласковое выражение, а губы изогнулись в некоем подобии улыбки, которой, видимо, всегда было присуще выражение глубокой печали.

— Но теперь у вас есть семья, и ваше имя отныне мисс Кэтрин Фитцледж.

Но для Кейт это не имело особенного значения. Для нее все сейчас не имело значения, кроме тепла его руки, ласково прикоснувшейся к ее щеке. А затем он повернулся и с видимым усилием выбрался из экипажа, бросив через плечо:

— Кстати, меня зовут Вэл Сентледж.

— Вэл Сентледж… — повторила Кейт, ей показалось, что это самое замечательное имя, какое она когда-либо слышала.

Когда дверца экипажа за ним закрылась, Кейт перевела дух, пытаясь унять дрожь, и прижала руку к щеке, которой до этого касались его ласковые пальцы, в надежде навсегда сохранить это странное, незнакомое ей ощущение.

Потом она бросилась к окну, приподняла занавеску и прижалась носом к стеклу. Смутно различимое море чужих лиц уже начало таять, и ей очень хотелось понять, как Вэл этого добился. Он не кричал, не угрожал, он просто говорил своим удивительно тихим, спокойным голосом. Может быть, он и в самом деле был внуком чародея?…

Неожиданно у Кейт перехватило дыхание. Она наконец поняла, кто такой Вэл Сентледж. Он — настоящий джентльмен! Он принадлежал к тому удивительному типу людей, в существование которых Кейт до сих пор не верила.

Когда Вэл вновь вернулся к экипажу, то вокруг уже никого не было, только он сам, окутанный ночным покрывалом из звезд. Хотя Кейт и придвинулась ближе к выходу, она все же колебалась. Ей было трудно доверять кому бы то ни было. Что, если он просто донесет ее сейчас до дома Эффи и бросит там? Что, если она никогда его больше не увидит?

— Так вы в самом деле собираетесь остаться и пообедать со мной? — спросила она недоверчиво.

— Разумеется. Ведь я обещал.

Внезапно ей пришла в голову замечательная мысль. Она несколько раз вздохнула, собираясь с духом, чтобы как можно яснее выразить свою невероятно важную просьбу.

— Я не хочу быть Кэтрин Фитцледж. Можно я буду носить вашу фамилию?

Он неожиданно легко рассмеялся.

— Что ж, мисс Кэтрин, поживем — увидим. Он протянул ей руки со своей странной кривоватой улыбкой, которую Кейт уже успела полюбить. Девочкой вдруг овладело удивительно легкое, беззаботное чувство. Она, наверное, могла бы сейчас прыгнуть вниз на скалы, если бы он сказал ей, что это безопасно. Тем более просто оказалось покинуть экипаж и шагнуть к нему.

Его руки, оказавшиеся неожиданно очень сильными, сомкнулись вокруг нее. Он поднял ее и понес, хромая и приволакивая больную ногу. Но Кейт это было неважно — так же, как было неважно, куда он несет ее. Тесно прижавшись к нему, как испуганный котенок, она не сводила глаз с его лица, в котором видела сейчас только силу и нежность. Она любовалась его орлиным носом, чувственным ртом, густыми длинными прядями черных как смоль волос и чуть мерцающими в темноте добрыми глазами.

Обняв его тонкими руками за шею, она осмелела настолько, что положила голову ему на плечо. Кейт никогда прежде не задумывалась о своем будущем, но одно она вдруг поняла окончательно и бесповоротно.

Она любит Вэла Сентледжа и будет любить его вечно!

«Любить его вечно…» — казалось, принес ей ветер далекое печальное эхо. Кейт очнулась от воспоминаний. Прилив почти достиг высшей точки, волны уже плескались у самого подножия скал, подбираясь к ее ногам. Девушка с трудом поднялась и начала карабкаться по тропинке, ведущей наверх. Воспоминания о том дне, когда она впервые встретила Вэла, всегда придавали ей силы, но сегодня только добавили тяжести ее мукам.

Он сдержал все свои обещания. Он пообедал вместе с ней, позволил поиграть со своей тростью, остался до вечера в доме Эффи, помогая Кейт привыкнуть к незнакомому окружению. И на протяжении всех последующих лет, пока она росла, он давал ей неизмеримо большее — свою дружбу. Он многому научил ее, давал читать свои книги, ввел в свою удивительную семью.

Только одно Вэл отказался разделить с ней — свое имя. И сегодня вечером он совершенно ясно дал ей понять, что этого никогда не будет.

— Никогда — это чертовски долго, Вэл Сентледж! — пробормотала Кейт и упрямо сжала зубы, чтобы справиться с новой волной накатившего на нее отчаяния.

Будь проклята эта дурацкая легенда! Она просто так не сдастся. У нее, может быть, куча недостатков, вздорный характер и совершенно отсутствуют столь необходимые настоящей женщине изящество и грация, но никто не посмеет обвинить ее в трусости и нерешительности.

«Я стану невестой Вэла Сентледжа еще до конца этого года», — неожиданно поклялась себе Кейт, хотя совершенно не представляла, как сможет совершить это чудо. Во всяком случае, уж точно, не с помощью так называемых женских чар. Легенда о Найденной невесте гораздо серьезнее всех этих глупостей. А значит, требуется гораздо более серьезная магия, чтобы поколебать власть вековых традиций. Возможно, это такая магия, которой не обладает ни один из живущих ныне…

Что ж, в таком случае ей необходимо искать ответы среди мертвых.

У Кейт даже дух захватило. Едва ли она сама могла сказать, откуда, из каких глубин ее подсознания возникла эта мысль, словно кто-то незримый шепнул ей ответ. Может, его принесло с тихим шорохом ветра или с таинственным шелестом волн? А может, просто сам вид замка Ледж, гордо возвышающегося над скалами, навел ее на эту мысль? Отсюда, снизу, поздние постройки замка едва виднелись в темноте, и лишь одна башня возвышалась на фоне луны. Та самая башня, в которой когда-то, давным-давно, грозный и ужасный колдун занимался своей черной магией, пока не встретил бесславный конец на костре. А затем еще несколько веков его беспокойный дух бродил по покоям старой башни.

Впрочем, Кейт уже очень давно не слышала, чтобы насмерть испуганные слуги рассказывали о том, что видели призрак, шествующий по крепостному валу. То ли дух лорда Просперо наконец упокоился, то ли, что более вероятно, ему просто надоело пугать своих потомков, и он занялся другими, более интересными делами. Ничто больше не напоминало о великом колдуне, за исключением великолепной коллекции книг, хранившихся в комнате Просперо на самом верху башни. Это были древние тома, полные таких странных и пугающих знаний, что никому даже в голову не приходило воспользоваться ими.

До сегодняшнего дня.

Кейт почувствовала, как колотится ее сердце и дрожат руки при одной только мысли об этом. Но она уже ничего не могла поделать — эта идея полностью захватила ее. Она могла себе представить, как ужаснулся бы Вэл, если бы узнал, что она задумала. Он бы сказал, что это слишком опасно, что она должна раз и навсегда забыть об этом и попытаться также навсегда забыть о нем самом.

«Забыть о Вэле Сентледже? О нет!» — думала Кейт, пытаясь унять охватившую ее дрожь. Никогда она не смирится с тем, что ей не быть невестой Вэла. Все, что ей надо, — это твердость и сила духа, и тогда она добьется своего!

3.

Узкая каменная лестница ввинчивалась вверх, теряясь в непроглядной тьме башни. Свист ветра в узких щелях бойниц, напоминающий чей-то заунывный скорбный плач, пробирал до глубины души. Казалось, древняя башня находится бесконечно далеко от нового крыла замка Ледж — так тут было пустынно, тихо и сумрачно. Жизнь замерла здесь много веков назад.

Кейт осторожно поднималась по лестнице, прикрывая ладонью колеблющееся пламя свечи от порывов холодного ветра. Сердце отчаянно колотилось, и она изо всех сил старалась не вспоминать страшные истории, которые так любил рассказывать Ланс Сентледж: о своих встречах с лордом Просперо в этой башне, о его диком хохоте, о демоническом блеске глаз, сверкающих на жутком лице призрака.

Все это, конечно, Ланс придумал, чтобы подразнить ее. Вот если бы Вэл рассказал ей нечто подобное, она поверила бы, так как он никогда ей не лгал. Но Вэл уверял, что сам он ни разу не видел ничего похожего на призрак.

Вэл… темные глаза и печальная улыбка так и стояли перед ее внутренним взором. Ни один призрак не смог бы преследовать Кейт с подобным постоянством. И не столько страх перед давно умершим колдуном заставлял ее так медленно тащиться вверх, сколько внезапно проснувшаяся совесть.

Кейт казалось, что она собирается совершить предательство. Сентледжи всегда были так добры к ней, так много для нее сделали. Они доверяли ей. И как же она собирается отплатить им за доверие и любовь? Хитростью выведать их древние секреты, разрушить традиции и направить черную магию против человека, который всегда был ее самым лучшим и верным другом.

«Но у меня просто нет выбора», — уверяла себя Кейт. Что ей остается? Превратиться в старую деву, как ее приемная мать Эффи? Стоять в сторонке и наблюдать, как Вэл доживает свои последние дни один-одинешенек, жертвуя собой ради проклятой легенды?

Если на свете и существует мужчина, который действительно нуждается в женской любви и заботе, это Валентин Сентледж. Может быть, она и не смогла бы стать для него самой лучшей в мире женой, но Кейт была уверена, что любила бы его гораздо больше, чем любая специально подобранная для него невеста.

Укрепив таким образом свою решимость, она продолжила подъем, озабоченная больше всего тем, чтобы не поскользнуться на каменных ступенях, отшлифованных временем. Лестница казалась бесконечной. И когда Кейт уже отчаялась добраться до ее конца, она неожиданно оказалась перед открытой дверью в комнату Просперо.

Кейт невольно зажмурилась, опасаясь увидеть ослепительную вспышку света, уродливое лицо, выплывающее из тьмы, или мертвого колдуна, или даже его скелет, хватающий ее за плечи. Когда пролетели несколько секунд и ничего не произошло, Кейт осмелилась приоткрыть глаза. Подняв подсвечник повыше, она огляделась… и тут же почувствовала, что попала в другой век. Скудный свет высветил массивную кровать с парчовым балдахином. Темные деревянные столбики были покрыты древними кельтскими символами, которые казались такими же таинственными, как и коллекция бутылочек и всевозможных пузырьков на соседней с кроватью полке.

Удивленный взгляд Кейт скользнул по маленькому письменному столу, по тяжелому дубовому сундуку и книжному шкафу, забитому старинными томами. Все было в прекрасном состоянии, совершенно не тронуто временем. Кейт ожидала увидеть здесь паутину или хотя бы немного пыли… Однако все вещи сверкали свежей полировкой, накидка на кровати была чуть отвернута, словно здесь ждали возвращения хозяина, который лишь ненадолго ушел отсюда, а вовсе не был сожжен на костре много веков тому назад.

Поспешно отбросив эти тревожные мысли, Кейт сосредоточила все свое внимание на том, что интересовало ее больше всего: кладезь запрещенных знаний Просперо, собрание колдовских заклятий. Поэтому она первым делом бросилась к книжному шкафу. Совершенно не думая о том, что может испачкать свое новое платье, Кейт открыла дверцу и опустилась на колени прямо на каменный пол. Поставив на пол светильник, она принялась вытаскивать одну книгу за другой.

Это все были манускрипты, собранные со всего света, написанные от руки на гладком пергаменте задолго до того, как появились первые печатные станки. Здесь не было ни одной книги, написанной по-английски, но Кейт это нисколько не обескуражило. Вэл имел склонность к изучению иностранных языков и увлек этим Кейт. Благодаря его великолепным урокам она бегло говорила по-французски и по-испански, неплохо знала латынь и греческий и немного — итальянский, немецкий и галльский.

Но перевод этих древних текстов мог занять много времени, а Кейт боялась, что его-то у нее как раз и нет. С тех пор, как она убежала от Вэла, прошло около часа. Он наверняка уже волнуется и, возможно, уже поднял всех на ноги, отправив ее искать. Поэтому она решила просто отобрать те манускрипты, которые выглядели наиболее многообещающе, и забрать их с собой.

Отерев вспотевшие от волнения ладони о свой плащ, Кейт вновь проглядела ряд книг. Ее внимание привлекли несколько томиков небольшого формата, которые выглядели такими древними, что, казалось, могли рассыпаться от малейшего прикосновения.

Кейт осторожно вытащила один томик и поднесла его поближе к свету. Кожа на переплете загрубела и потрескалась. Названия не было — только символ, глубоко вытисненный на коже. На нем был изображен свирепый на вид дракон, держащий в лапе светильник. Под ним можно было различить девиз на латыни.

— «Тот… кто обладает великой силой, — перевела Кейт знакомые ей слова, — должен пользоваться ею мудро».

Это был фамильный девиз Сентледжей, выбранный человеком, которому лучше других была известна справедливость этих слов. Так, значит, это и есть та знаменитая книга Просперо, собственноручно написанная самим великим колдуном!

Кейт задрожала от охватившего ее возбуждения. Ей стало ясно: это именно то, что она искала, — книга с колдовскими заклятиями. Дрожащими от нетерпения пальцами она начала открывать ее…

— Положи на место!

Неожиданно раздавшийся у нее за спиной голос был довольно тихим, но от ужаса у нее зашевелились волосы на голове. Кейт взвизгнула и, прижав к себе книгу, обернулась. Никого. Ее взгляд в страхе метнулся по комнате… и там никого. Только зловещие тени по углам, наверняка вызванные ее же собственным возбужденным воображением.

Кейт глубоко вздохнула, испытывая отвращение к самой себе.

— Вот глупая курица, — пробормотала она. И все же будет лучше, если она вместе с этой книгой побыстрее уберется отсюда. Сунув том под мышку, Кейт потянулась за свечой и уже почти поднялась на ноги, как вдруг…

— Вы туговаты на ухо, милочка? Я же сказал, положите книгу на место!

— Ох! — только и смогла произнести Кейт. Это не было игрой воображения. Голос прозвучал резко, словно удар меча. В испуге она опять упала на колени, уронив и книгу, и свечу, которая тут же откатилась и погасла. Кейт оказалась в почти полной темноте, если не считать слабого света луны, проникающего сквозь узкие окна. Сердце ее бешено колотилось о ребра, она застыла, охваченная таким ужасом, что едва могла дышать.

Внезапно резкий порыв ветра пронесся по комнате. Зашелестели страницы открывшейся книги. Древние факелы на стенах вдруг вспыхнули, разбрызгивая снопы искр. Кейт громко вскрикнула и закрыла лицо ладонями, пряча глаза от неожиданно яркого света.

Казалось, прошла вечность, прежде чем она осмелилась приоткрыть глаза. Прямо перед ней возвышалась полупрозрачная фигура с неясными очертаниями. Огромный и величественный, призрак, казалось, заполнял собой всю комнату, его могучий торс был облачен в тунику, расшитую золотыми нитями. Накинутый поверх нее на плечи алый плащ служил прекрасным фоном для великолепной иссиня-черной шевелюры. Такие же черные усы были лихо закручены на концах, бородка аккуратно подстрижена. Он был совсем не похож на ужасного демона — разве что дьявольски красив. Тонкий аристократический нос, высокий лоб и чувственный рот — совсем как на портрете, который веками висел внизу, в старом зале.

— Прос… Просперо? — выдавила из себя Кейт, как только к ней вернулась способность говорить.

— Вы, кажется, имеете преимущество передо мной, миледи. Потому что я вас не знаю.

Колдун взглянул на нее с высоты своего богатырского роста, его чуть раскосые глаза смотрели пристально, завораживая и притягивая. Придвинувшись ближе, он протянул к ней руку.

Его кожа показалась Кейт необычно смуглой для призрака, а рука с тонкими длинными пальцами, — слишком реальной. Все еще дрожа, она машинально подала ему свою, почти забыв, что перед ней призрак. Но ее рука прошла сквозь его тело, ощутив лишь пустоту да легкое покалывание.

У Кейт захватило дух. Она резко отдернула руку. И с чего это она взяла, что он хотел помочь ей подняться?

Просперо вновь протянул к ней руку, на этот раз более нетерпеливым, повелительным жестом.

— Мою книгу, будьте любезны! — произнес он тоном, не терпящим возражений.

Но Кейт лишь крепче прижала книгу к себе и яростно потрясла головой. Она не знала, что надо делать, чтобы отправить этот ужасный призрак обратно в преисподнюю, но надеялась, что сможет узнать об этом с помощью книги. И если книга действительно содержит в себе такую силу, что страх лишиться ее вызвал великого колдуна с того света, она тем более не отдаст ее без борьбы.

Борьба оказалась очень короткой. Одним легким мановением руки, даже не касаясь книги, колдун вырвал ее из рук девушки. Кейт издала слабый крик протеста, но ей осталось лишь наблюдать, как книга перелетела через комнату и опустилась на письменный стол — слишком далеко, чтобы она могла до нее дотянуться. А затем Просперо вновь повернулся, намереваясь, видимо, заняться дерзкой девицей. Его глаза при этом не пылали демоническим огнем, как рассказывал Ланс, но его острый пронизывающий взгляд вполне был способен превратить в прах взрослого мужчину. И уж тем более — маленькую молодую женщину.

Но Кейт ни перед кем не трусила, даже перед старухой Крокет, когда эта грозная дама бралась за плетку. И сейчас не собиралась. С колотящимся сердцем она поднялась на ноги и вызывающе, насколько возможно было в данной ситуации, произнесла:

— Я вас нисколько не боюсь!

— Нет?

Он приподнял одну бровь, явно поддразнивая ее, и подошел чуть ближе.

Кейт на шаг отступила.

— Мне нет дела До того, что вы — могущественный колдун, — заявила она, явно блефуя. — Я и сама что-то вроде ведьмы!

— И столь искусная притом, что нуждаетесь в ворованных заклятиях? — насмешливо заметил колдун.

— Ну… Что-то не похоже, что вам самому нужна эта книга. Прошли годы с тех пор, как вас видел здесь Ланс Сентледж, а вы о ней даже не вспомнили.

Призрак продолжал приближаться, заставляя Кейт пятиться назад, пока она не уперлась спиной в стену. Но ее слова заставили его остановиться.

— Годы? — пробормотал он. — Мне казалось, десятилетия…

При этом странное выражение промелькнуло в его темных глазах — не то сожаления, не то печали. Но Через мгновение взгляд его вновь стал грозным.

— Кажется, я припомнил. Я вас где-то уже видел прежде. И не вздумайте уверять меня, что не вы тогда голая танцевали вокруг костра на шабаше ведьм.

Кейт поежилась от его саркастического тона.

— Хорошо, — пробормотала она. — Я не ведьма. Меня зовут Кэтрин Фитцледж, я приемная дочь Эффи.

— Маленькая Кейт Фитцледж? Та самая шумная девица, что носится повсюду в мужской одежде и бьется на мечах в старом зале?

— Да, — коротко ответила Кейт, встревоженная тем, что он так много о ней знает. А ведь она до нынешней ночи даже не подозревала о его существовании, во всяком случае — о его присутствии в замке.

Просперо на шаг отступил и окинул ее таким неспешным, выразительным мужским взглядом, что щеки у Кейт вспыхнули.

— Вы определенно выросли, — заметил он со знанием дела.

Кейт попыталась плотнее завернуться в плащ, жалея, что Вэл никогда не смотрел на нее таким взглядом. Она попыталась убедить себя, что обязательно добьется того, чтобы он потерял голову от любви — и забыл обо всем на свете: и о семейных традициях, и об этой чертовой легенде, и о проклятии. Если бы только ей удалось завладеть этой книгой…

Она взглянула на письменный стол, на котором лежал вожделенный том. Словно читая ее мысли, Просперо переместился так, чтобы закрыть собой книгу.

— Итак, миледи, — вкрадчиво сказал он, — Ланс рассказал вам о том, как однажды имел неосторожность вторгнуться в мою башню. И тем не менее вы осмелились сюда явиться?

— Потому что я никогда не верила ему. Я думала, что он просто придумал все это, чтобы напугать меня. К счастью, я не из пугливых.

— Это я уже понял. — Губы Просперо изогнулись в едва заметной улыбке.

— Вы вовсе не такой ужасный, как Ланс о вас рассказывал.

— Ужасный?! Святой Георг! Да известно ли этому щенку, что я слыл одним из самых красивых мужчин моего времени!

«И наверняка одним из самых тщеславных», — подумала Кейт, наблюдая, с каким самодовольным видом он поглаживает свою бородку. Такая откровенная и очень человеческая слабость сразу сделала великого колдуна гораздо менее грозным. Кейт начала понемногу успокаиваться.

— Я уверена, что Ланс совсем не намеревался вас оскорбить. Он описал вас так, чтобы подразнить меня, в этом ему нет равных.

— Да, припоминаю, — сухо заметил Просперо. Он помедлил, очевидно колеблясь, но все же спросил: — А как поживает этот негодяй и его хорошенькая жена?

— Ланс и Розалинда живут очень хорошо, в любви и согласии. Их сыну уже три года. Его крестили как Джона, но все зовут его Джек.

— Какое редкостное отсутствие воображения! — заметил Просперо, но Кейт обратила внимание, что его суровый голос несколько смягчился.

Он отошел от нее и принялся бродить По комнате; потрогал балдахин у кровати, приподнял Крышку сундука, словно стараясь воскресить дорогие воспоминания. Так вел бы себя самый обычный человек, вернувшийся домой после долгого отсутствия.

Впрочем, Кейт очень сомневалась, что к Просперо можно было бы применить слово «обычный» даже тогда, когда он был еще жив. Его окружала аура таинственности, каждое движение было наполнено властностью и самодовольством императора-победителя. Теперь, когда она уже больше его не боялась, Кейт, совершенно очарованная, наблюдала за ним и думала, где он мог быть все эти годы, в каком темном царстве обитал до сих пор. Должно быть, великая сила заключалась в этой его книге, раз он мгновенно вернулся из своих темных миров, хотя она едва лишь коснулась ее. Ах, если бы ей удалось узнать хотя бы одно маленькое заклинание оттуда!

Тем временем Просперо, разглядывая содержимое своего сундука, с большим интересом задавал вопросы о судьбе всех остальных Сентледжей. Кейт старалась отвечать спокойным тоном, а сама потихоньку подбиралась вдоль стены к заветному тому.

— …Доктор Мариус Сентледж прошлым летом уехал из деревни. Он сейчас читает лекции в Эдинбургском университете. Дочери лорда Анатоля, Леона, Феба и Мария, вышли замуж и тоже уехали. Только один Вэл остался неженатый…

«Но ненадолго, если я сделаю все, как надо», — добавила про себя Кейт и, бросив осторожный взгляд на Просперо, потянулась за книгой.

Он двигался так быстро, что она даже не смогла уловить самого движения. Мгновение назад он стоял, склонившись над сундуком, — и вдруг появился прямо перед ней, положив руку на ее добычу.

Дьявол его возьми! Кейт разочарованно вздохнула. Но ведь он, в конце концов, всего лишь призрак, разве он может что-нибудь удержать. Кейт собралась с духом и… потянула книгу на себя. Однако для бестелесной субстанции руки Просперо обладали невероятной силой. Книга не сдвинулась ни на миллиметр.

Скорее изумленный ее безрассудной смелостью, чем рассерженный, он позволил себе немного поиграть с ней — то чуть отпуская, то притягивая книгу вновь. Наконец ему надоела эта игра, и Кейт внезапно почувствовала, что ее ноги отрываются от земли, словно кто-то невероятно сильный поднял ее, обхватив за талию.

В следующее мгновение, перелетев через комнату, она упала на край кровати. От этого головокружительного полета у нее зарябило в глазах, но она попыталась тут же подняться на ноги. Однако ледяной взгляд Просперо словно припечатал ее к месту, и Кейт, свесив ноги, уставилась на колдуна.

— Похоже, вы довольно целеустремленная особа, госпожа Кейт, — заметил он. — Так что же такого жизненно важного хотите вы найти в этой книге?

— Заклинание! Всего лишь одно маленькое заклинание…

— И какого рода?

Кейт было очень трудно признаться; она постаралась не встречаться с ним взглядом, уверенная, что он просто посмеется над ней.

— Любовное заклятие, — прошептала она.

Просперо не засмеялся, но его темные выразительные глаза округлились от удивления.

— Я не мог даже представить себе, что молодая леди, обладающая… э… столь очевидными достоинствами, может нуждаться в подобных вещах.

— Ну, так вот, я очень даже нуждаюсь, — сказала она с несчастным видом. — Я уже перепробовала все остальное. Я даже сама просила его жениться на мне.

— Вы и в самом деле предложили это вашему неблагодарному кавалеру?

— Да… И он отказался.

— В таком случае я нисколько не удивлен, что вы пришли в ярость. Но тогда почему же вы просто не вытащили пистолет и не заставили его идти с вами к алтарю?

— Я, конечно, могла бы, но только он скорее дал бы себя застрелить.

Просперо погладил бородку, с мрачным видом обдумывая ее слова, но при этом в его глазах горел неукротимый озорной огонек.

— Что ж, за прошедшие века мир, конечно, сильно изменился, но и в ваше время, я думаю, это не лучший способ очаровать мужчину.

— Так помогите мне! — воскликнула Кейт. — Почему бы вам не открыть эту книгу и не дать мне одно-единственное заклинание, чтобы завоевать его любовь?

— Потому что очень опасно играть с человеческим сердцем, используя магию.

— Но вы-то это делали! Все многочисленные легенды о вас говорят о том, как много женщин вы соблазнили, используя черную магию.

Просперо сурово нахмурился.

— Едва ли такой юной особе, как вы, следует знать о моих маленьких грешках.

— Тогда вам стоило бы быть более осмотрительным, — заявила Кейт, осмелев: несмотря на все его насмешки и высокомерие, колдун явно отнесся с пониманием к ее проблеме. — Пожалуйста, помогите мне! Вы такой могущественный чародей, я уверена, для вас это не составит никакого труда! — воскликнула она, прибегая к беззастенчивой лести и бросая на него восторженные взгляды из-под длинных ресниц.

Просперо, очевидно, забавлялся, видя ее ухищрения.

— Кто же этот неблагодарный кавалер?

— Ну, э… — Кейт запнулась. Едва ли было разумно сообщать Просперо, что она собирается заколдовать его собственного потомка. Вместо помощи колдун вполне мог бы просто вышвырнуть ее отсюда. — Ну, вы о нем вряд ли слышали. Просто один джентльмен из Корнуолла.

— Из хорошей семьи?

— О, да! — Кейт невозмутимо улыбнулась. — Он почти так же знатен, как и вы.

— И он здоровый, крепкий?

— Вполне. Но я люблю его не за здоровье.

— Красивый парень, вероятно?

— Мне кажется, да, — тихо сказала Кейт. — И к тому же он очень храбрый, умный, великодушный. Он настоящий джентльмен: благородный и…

— Достаточно! — запротестовал Просперо, выразительно закатив глаза. — Пожалуйста, избавьте меня от перечисления достоинств этого образца добродетели. Допускаю, что он вполне подходящая для вас партия.

— Так вы поможете мне?

Кейт соскочила с кровати и даже осмелилась вновь приблизиться к колдуну. Она оставила все попытки перехитрить его и впервые позволила чувствам, бушевавшим в ее груди, отразиться в глазах.

— Пожалуйста! — прошептала она.

Просперо довольно долго смотрел на нее с таким непостижимым, таинственным выражением, что Кейт даже представить себе не могла, о чем он сейчас думает. Но она не теряла надежды до тех пор, пока он медленно не покачал головой.

— Нет, — коротко сказал он.

— Но…

Нетерпеливым взмахом руки Просперо заставил ее замолчать.

— Я взял себе за правило не вмешиваться в дела людей.

— Это очень глупое правило, — заявила Кейт. — Не понимаю, почему бы…

— Тем не менее я могу дать вам один совет.

— О, спасибо вам большое! — произнесла она язвительно. Затем спросила недовольным тоном: — И какой же это совет?

— Вам ни к чему использовать магию, чтобы завоевать сердце этого болвана. Вам нужно всего лишь научиться лучше пользоваться вашими собственными чарами. Для начала хотя бы расчесать ваши восхитительные волосы — и изменить походку.

Кейт мгновенно ощетинилась.

— Что же, интересно, не так с моей походкой? — вызывающе спросила она.

— Ничего, если бы вы были капитаном пиратов, ведущим своих дьяволов на абордаж.

— Но я не собираюсь семенить, как какая-нибудь томная дурочка, которая, чуть что, падает в обморок!

— А я и не предлагаю вам этого. Просто усвойте более изысканные манеры.

Кейт упрямо сжала рот, а затем выпалила:

— Что ж, чудесно! Вот и покажите мне.

— Я? Но у меня нет времени давать уроки хороших манер нахальным девицам.

— А по-моему, времени-то у вас как раз больше чем достаточно.

Глаза Просперо зловеще потемнели, и Кейт не на шутку испугалась, что зашла слишком далеко. Но в наступившей тишине вдруг раздался его тихий смех.