– Здоровый мужик, - уважительно пробурчал Борг, проводив взглядом уходящий вдаль пыльный скелет.
      – Совесть-то поимей, голубь ты мой короткобородый, - беззлобно подначил его Локси. - И не мужик вовсе, а король. К тому же, наверняка великий воин был. Вишь, как шастает - но до сих пор с мечом не расстаётся.
      Вокруг простиралась серая, уходящая дальними краями во тьму и навевающая тоску равнина. Кое-где она оказалась словно прочерчена ровными то ли линиями, то ли бороздками, и впечатление осталось такое, словно стоишь посередине гигантской и какой-то недоделанной шахматной доски. Правда, если вдуматься - наша жизнь с её трепыханиями то самое оно и есть. С той лишь разницей, что здесь нет чёрных и белых - всё серые клетки и бродящие по ним унылые фигуры.
      Уж сомнений, где это здесь, у волшебника не осталось уже ни малейших. Да и не признать в увенчанном короной костяке короля Невира третьего, так прославившегося своими подвигами на поле боя, это мог бы только незнакомый с людскими легендами гном или равнодушно фыркающий остроухий эльф. Ведь для последнего тысяча-другая лет это вчера. У-у, поубивал бы…
      – Мы ж вроде в гостиницу нашу зашли? - гном деловито осматривался, но взгляд Локси приметил, что тот уже готов достать свой Моргенштерн и начать тут всех подряд строить, невзирая на возраст и происхождение.
      – Удивительно меткое замечание, - едко отозвался волшебник, получив ответ от посланных во все стороны исследующих заклинаний. - Только хоть убей, оказались вовсе не там. Больше похоже на ад, как его описывают в книгах… но мы-то живы?
      Борг снова неодобрительно зыркнул в ту сторону, куда величественно проковылял так поразивший обоих скелет и весьма неодобрительно заметил:
      – Этот тоже вроде не совсем мертвец, с короной и мечом-то - шастает. Беспокойный…
      В смутных сумерках со всех сторон обнаружились и другие обитатели сих мест. Одни равнодушно тарахтели костями, двигаясь к одним им известной цели. Другие наплывали из тьмы бесплотными призраками - и даже заметили обеспокоенно озирающиеся живые самую что ни на есть обычную парочку скелетов, что чинно прогуливалась, словно под сенью леса или по дорожкам в саду. Тот что пониже и вроде как посимпатичнее, даже взял своего кавалера под белу ручку.
      – Нам туда, - Локси наконец выбрал направление.
      Гном только пожал плечами и деловито потопал следом. Ибо по его разумению тут хоть в какую сторону идти, а толку не будет. Но волшебники они на то и есть, чтоб улавливать всякое там, недоступное прочим смертным.
      Путь оказался не то чтобы очень уж далёким, но весьма угнетающим. Вездесущая серая пыль, скрипящая на зубах, дерущая горло и надоевшая хуже оскомины. Вдобавок под ногами постоянно похрустыывали старые кости тех, кому не повезло, какие-то обрывки. А один раз набрели даже на что-то вроде поля боя - так густо место было усыпано костяками, ржавым оружием и истлевшими доспехами.
      Спустившись в негадано-неждано возникший овражек не овражек, ложбину не ложбину, оба неимоверно обрадовались. После ровной как стол местности это было хоть каким-то разнообразием. Гном быстро пошарил по окрестностям и приволок охапку тряпья, сухо шуршащих веток и прочей дряни. Неизвестно, сколько веков здесь не видали живого огня и коим боком это обоим путешественникам выйдет - но сидеть у костра оказалось не в пример приятнее, нежели в смутном сероватом сумраке. Правда, он словно сгустился со всех сторон, придвинулся. И всё же искорка жизни в вовсе не подходящем для неё месте оказалась сильнее.
      Первым на столь вопиющий вызов здешнему мраку отозвался, как ни странно, друг человека. Виляя костяным хвостом, к чадящему огню вышел скелет немалого размера пса. Покрутившись немного, гость с самым заправским видом улёгся у костра - да ещё и положил на лапы жутковато выглядящую морду.
      Потом стали подтягиваться и другие. Вовсе не проявляя враждебности или агрессивности, они просто стояли и пялились на огонь тёмными провалами глазниц. И лишь иногда шевелились, давая больше места постепенно прибывающим новичкам. Призадумавшись, какие смутные воспоминания могут мелькать в опустевших костяных головах, Борг философски заключил, что тяга к огню, похоже, древнее даже самого рода разумных - ибо намётанный взгляд опытного солдата легко вычленил в толпе гостей и чуть более изящные останки эльфов, и коренасто-плечистые костяки, принадлежавшие некогда гномам. И даже несколько неуверенно топчущихся чуть поодаль скелетов орков - по их клыкам да проржавевшим едва не насквозь ятаганам.
      Локси лишь покивал словам гнома. А сам огляделся, прикидывая про себя. Да, огонь привлёк достаточно беспокойных здешних обитателей - сквозь такой частокол мерцающих в сполохах огня скелетов да ещё и в овраге их двоих обнаружить магией будет трудновато. Всё же бледные перевивы прошлой жизни ещё чуть скользили по старым костям, а уж те своим количеством плотно закрывали костёр от нескромных магических поползновений.
      – Кстати, справедливо и обратное, - проворчал волшебник и тут же рядом с костром ухнул в здешнюю землю, или что оно там, ледяным копьём.
      Плотно обступившая толпа гостей колыхнулась. Но не от магии - как оказалось, просто давали проход невесть зачем вернувшемуся древнему королю. Тот вышел ближе и замер, опираясь на свой здоровенный двуручник словно на посох и даже оперевшись подбородком о широкую крестовину у рукояти.
      А гном проворно наколол льда в свой золотой шлем (и как только протащил, хитрец? Под одеждой так вовсе и заметно не было) и уже растапливал у костра - если с едой пока можно бы и потерпеть, то промочить сухое горло хотелось просто неимоверно. И в конце концов, помянув усопшего Ахеллона самым добрым зельем - чистой водой - двое у костра напились вволю. А запасливый гном ещё и наполнил до горлышка походную флягу.
      В конце концов Локси решился.
      – Побудь пока здесь, Борг. За толпой скелетов постороннему тебя даже магией трудно найти. А я пока проверю окрестности - зачем-то же нас так настойчиво сюда приглашали?
      Гном приподнял склонённую в раздумьях голову, и подбросил в костёр полуистлевший рукав от чьей-то кожаной куртки. Добавил несколько веточек, кивнул. Слова тут не нужны. Если такую пару лихих вояк бессмертные притащили куда-то, уж будьте покойны - без доброй потасовки тут не обойдётся!
      А волшебник плотнее завернулся в щёгольский короткий плащ с кокетливой пелеринкой - притащившие этакую диковинку девицы в один голос утверждали, что "мастеру Локси очень идёт - такой лапочка!". И укрывшись сверху завесой невидимости да вдобавок кое-какими премудростями из арсенала эльфийских лазутчиков, невидимо и неслышимо выскользнул из оврага.
      Это место оказалось воистину странным - и Локси не раз останавливался в сомнениях. Ибо даже припомнившиеся описания вотчины Падшего бога не передавали и десятой части тех диковин и мерзостей, что встретились по пути.
      И всё же он угадал. Когда невесть откуда взявшийся холодный и сухой ветер уже трепал его одежду, волшебник стоял на бугорке - а в полулиге возвышался самый исполинский замок, что он когда-либо видел. Циклопическая мощь стен и вздымающихся ввысь бастионов просто поражала. Равно как и изобилие отнюдь не мёртвых защитников, зорко пялящихся во тьму горящими глазницами. Но факт того, что если мысленно провести прямую линию от оставшегося в овраге Борга к возвышающейся даже над стенами главной башне замка, то линия эта точно проходила сквозь неимоверных размеров запертые ворота, привёл Локси к мысли, что он на верном пути.
      Вернувшись скрытно и лёгким бегом к огню, он обнаружил тут примечательную картину. Не знающий что такое леность или безделье гном уже соорудил из ржавых шлемов и медных частей старинных доспехов какую-то хитрую конструкцию и теперь священнодействовал вокруг неё. Приглядевшись сверху, Локси сообразил, что Борг попросту сделал подобие деревенского аппарата, неизменно имеющегося у каждого предприимчивого кабатчика. И зрелище гнома, гонящего зелье из старых костей и какой-то невообразимо вонючей дряни, немало его позабавило.
      Конструкция отчаянно протекала, и наземь периодически срывались гудящие огоньками капли - но солидных размеров бутыль мутного стекла уже наполнилась почти доверху таким жутким содержимым, что протолкавшийся через толпу скелетов волшебник передёрнулся от отвращения.
      – Неужели будешь это пить, дружище? - он с сомнением смотрел, как уже очевидно закончивший своё шаманство гном плеснул из бутыли в дрянную чашку с отколотой ручкой (не иначе, где-то на свалке откопал) и тут же поднёс тлеющую лучинку.
      Содержимое замызганной посудины весело полыхнуло почти прозрачным язычком пламени - но не привычного синеватого цвета, а ядовито-зелёного.
      – Нет, - осклабился гном. - А глянь, как эти оживились.
      И в самом деле, напирающая толпа скелетов откровенно стремилась вперёд, и каждый норовил оказаться поближе к гному с его диковинным самогоном. И если бы у них имелись языки, то Локси ничуть не удивился бы, увидев, что беспокойные здешние жители облизываются в предвкушении. Однако доселе недвижно стоящий король взмахнул властно костяной рукой - и сонм неупокоенных отпрянул. И даже выстроился в некое подобие беспокойно шевелящейся очереди, озабоченно клацающей челюстями или звякающей остатками воинской справы.
      Гном долил полную чашку, чуть отодвинувшись от весело взметнувшегося и едва не припалившего бороду зелёного пламени. Король ничуть не обиделся, что Борг не поклонился с почётом да уважением - а запросто хлопнул это ужасное зелье.
      С любопытством глядящий на это Локси ожидал, что зелёный огонь выльется снизу увенчанного острозубой короной черепа, или ещё каких-нибудь фокусов. Но король только передёрнулся, утёр по привычке безгубый рот и величественно кивнул с интересом ожидающему последствий гному. Однако в тёмных и пустых доселе глазницах блеснул зелёный колдовской огонь - и волшебнику на миг стало жутковато.
      Повинуясь жесту монаршьей руки, из толпы выскочили два назначенных виночерпиями скелета и ловко принялись потчевать волшебным самогоном оживившуюся очередь. И даже последние несколько капель зелёного огня, ненароком упавшие было на землю, ловко подхватил пёс, взвившись в неимоверном прыжке и весело, звонко клацнув своими впечатляющими клыками.
      – Буйствовать не станут? - озабоченно поинтересовался Локси, поглядывая на немалую толпу скелетов со светящимися глазницами.
      – Не должны вроде, - Борг принюхался к опустевшей бутыли и от отвращения передёрнулся. - Но вроде им по вкусу пришлось… И что дальше?
      – А дальше, дружище, там невдалеке стоит замок - всем замкам замок. Похоже, именно его и надо сровнять с землёй.
      Гном тоже заметно оживился в предвкушении драки. Уж если земли здешние принадлежат Падшему, то и замок, стало быть, его. А прищемить маленько хвост его слугам - эге, да это занятие как раз по таким отчаянным парням, как мы! Тем более что вслед за устремившейся вперёд парочкой потянулись всей толпой и скелеты, предводительствуемые размеренно вышагивающим королём. Только на этот раз он для разнообразия положил свой меч на плечо и шёл с таким беззаботным и в то же время величественным видом, что волшебнику оставалось только диву даваться.
      Зрелище исполинского замка так понравилось Боргу, что он от восторга даже хлопнул кулачищем по ладони.
      – Чем крепче враг, тем славней победа, - заявил он и обернулся. - Какой план, мастер Локси?
      – А никакого, - с нарочитой ленцой отозвался тот. - Ломаем ворота, врываемся внутрь, а там…
      – Ну, там понятно - приголубить всё, что шевелится. Дело насквозь знакомое и донельзя привычное, - гном кивнул, а затем пожал плечами. - И зачем оно всё? Что дальше-то?
      – Посмотрим, - хмуро отозвался Локси, на бегу одевая себя и соратника всеми мыслимыми и доступными ему защитными заклинаниями.
      Вблизи всё оказалось не так гладко, как виделось издали. Но всё же подземные ловушки, обваливающиеся в неведомые бездны, и гейзеры раскалённого добела огня остались позади. Равно как и толпы высыпавшей на защиту замка нечисти всех видов и мастей. Локси бросил взгляд на Борга, невозмутимо орудующего слева от него светящейся звездой. На золотом шлеме вмятина и пара царапин, запыхался изрядно, но ещё свеж. Затем на древнего короля, что справа работал своим двуручником - да так, что даже гномий сотник бурчал сквозь пропотевшую бороду что-то одобрительное. Сзади плотным строем напирала толпа зеленоглазых скелетов, проворно упокаивая ещё дёргающихся недобитков и не позволяя ударить в тыл и фланги.
      И вот они, наконец, уже и ворота, размерами больше подходящие неведомым великанам в десять человеческих ростов. Не бывает в мире такого дерева - плотного словно дуб, чёрного и слегка блестящего. А покрывающие его железные полосы оказались столь массивными, что Локси мимоходом задумался - да как же их изготавливали-то?
      Однако язык привычно выдал самое мощное заклинание, коим волшебник шутя разносил гранитные утёсы. Король справа тоже поднажал, властно выбросив вперёд руку и послав ударившее громом древнее проклятие. И не словами, а низким звенящим гулом прошлось оно по ушам и всему телу. Борг поставил завершающую точку, от души врезав неистово полыхающей звездой в угаданный им центр опутывающих ворота силовых заклятий.
      Весь замок словно застонал. Содрогнулся от сокрытых глубоко под землёй подвалов - и до тонкого как игла чёрного шпиля над главной башней. Медленно, стыдливо, словно уступающая грубой силе женщина, чёрный замок распахнул своё естество - и ворота с душераздирающим треском и грохотом обрушились внутрь.
      Нападающие не заставили себя ждать. Всей гурьбой ворвались на внутренний двор, растеклись тонкими ручейками, на корню пресекая всякое поползновение к сопротивлению. Локси ещё увидел, как глыба из прикрывающей ворота изнутри катапульты вдребезги разнесла увенчанного короной скелета рядом с ним. Но злорадно полыхнули зелёным огнём глазницы отлетевшего в сторону черепа. Зашевелились рассыпанные в грязи кости, колдовским образом сползаясь вместе. Миг-другой, и король выпрямился, вновь упрямо восставая из праха. Поправил острозубую корону, половчее перехватил меч - и так рубанул мохнатую и рогатую тварь, сиганувшую из тёмного угла, что только брызги полетели.
      Волшебник на миг зазевался, высвобождая застрявшую меж рёбер огромной зубастой и клыкастой жабы шпагу. Клинок яростно полыхнул презрительной вспышкой пламени - но Локси не успевал. Словно замедлилось время, а шпага всё ещё шла вправо к какой-то аспидно-чёрной и неимоверно вонючей змее. Вот уже тварь ощерилась радостно, выбрасывая вперёд свою здоровенную клиновидную башку.
      Но прямо из-под меча древнего короля выпрыгнул вытянутый едва ли не стрелой костяной пёс. Впился в горло диковинной змее, забрал вдоволь чужой плоти своими клыками - и рванул её в своё удовольствие. Ударил передними лапами задёргавшееся тело, чтобы тут же хрустнуть и рассыпаться в кольцах агонизирующей гадины. И всё же над ещё дёргающейся тушей соткался зеленоглазый собачий скелет. Отряхнулся беззаботно - словно и впрямь имел шерсть - да ещё потом и презрительно задрал над телом поверженного врага заднюю лапу…
      Да и гном, немало обрадованный своей догадливостью по поводу зелья, несколько раз замечал, как из небытия вновь встают их соратники, сметённые с поля боя натиском врагов. Да, не зря бабуля, кое-что соображавшая во всякого рода тёмных делах, передала свои рецепты внучку. Хоть чёрная магия и не приветствуется большинством гномов, а всё же иной раз и от этой пакости прок есть.
      Из дверей угловой башни вылетел скелет в ржавой кольчуге. Полыхая колдовским огнём глазниц, он весело ощерился - и показал известный всем солдатам знак - очищено, башня наша. Задрав голову, Локси обнаружил, что в немыслимой высоте на яростном ветру уже не полощется тёмный стяг. Зато робко, словно неуверенно, разгорается зелёная звёздочка, а чуть ниже под ним штандарт древнего королевства людей. И усталый, но довольный волшебник с невыразимым удовольствием отсалютовал клинком родному флагу.
      Остальные башни внешних стен пошли немного легче. Но вот со штурмом главного здания - донжона - дело оказалось худо. Дважды бросались нападающие, и дважды их просто выносило толпой защитников назад. Уж слишком плотно те набились внутрь, и казалось - невесть им числа.
      – Погоди, - бросил запыхавшийся волшебник гному, что задиристо размазал по лицу кровь из разодранной чьими-то когтями щеки и вновь азартно нацелился в атаку. - Тут оружия мало - даже нашего.
      Локси спрятал пока свою просто блистательно проявившую себя шпагу. Сосредоточился. Не дело, конечно, пользоваться Великими Заклятьями, но тут, похоже, придётся. Разве можно отказываться от битвы, когда победа она вот уже - рукой подать?
      И ослепительный, сорвавшийся с его рук огонь победно загудел, ворвавшись внутрь башни и разом заполнив всё циклопическое сооружение - снизу и доверху. Словно кто-то налил тонкий бокал искристым вином, или диковинный дракон дыхнул в двери, да со всем прилежанием.
      Загудело, как в гигантской каминной трубе. Затряслась земля, а из исполинских стен на усыпанный мусором и останками защитников двор вывалилось из кладки несколько камней. Борг тут же опасливо отодвинулся чуть дальше от светящейся и изрыгающей каждым окном пламя башни, проворчав нечто нелестное о любителях подпалить бороду порядочному гному. Зато король, величественно воздев голову и наблюдая за действом, одобрительно кивнул.
      Прошло некоторое время, и огонь потух. Что там внутри так долго могло гореть, Локси не знал и сам. Но донжон не уцелел. Размягчённый, светящийся от жара камень подался - и всё сооружение с чавкающим грохотом стало осыпаться.
      И когда залетающим сюда поверх стен ветром развеяло поднятую пыль, от главного здания осталась только груда чадящих, раскалённых обломков. И тут король неожиданно повернулся к волшебнику, и жестом вперёд изобразил, будто что-то отодвигает.
      – Мусор прибрать, что ли, просит? - озадаченно проворчал Борг.
      Но Локси только пожал плечами. Поднатужившись, на остатках сил сдул заклинанием останки башни, и они слабо светящейся кучей отлетели к дальней стене. И в контуре уходящих под землю остатков стен обнаружилась изрядных размеров то ли крышка погреба, то ли люк. Примечательно, что выглядела эта дверь как новенькая - отлитая то ли из тускло блестящего металла, то ли из стекла. А король-скелет жестом указал - туда! Сам, правда, не пошёл. Лишь кивнул - смелее!
      Волшебника осенило, прежде чем он успел сделать хотя бы шаг - не зря ведь столько отирался среди благовоспитанных людей. Сняв свой почти не пострадавший плащ, он с лёгким поклоном предложил его древнему королю своей родины. Тот принял подарок с истинно монаршьим достоинством. Поправил, щегольски повёл костяными плечами и величественно отсалютовал мечом. Да отправился к своим, уже начавшим наводить порядок в захваченном и изрядно разорённом замке.
      Единственным охранником уходящей вниз винтовой лестницы оказался… хм, как бы его назвать? Этакая грубо сделанная фигура в три человеческих роста, вся покрытая растущими шипами и рогами, даже и в непотребных местах. Может быть, земляной голем, кошмарное творение спятившего колдуна - а может, какой-нибудь из младших балрогов. Борг не стал разбираться. Слегка недовольный тем, что в прошлый раз ему не дали торжествовать полную победу над занявшей царский трон демоницей, он с довольным ворчанием полез в драку. И пока Локси переводил дух, разошедшийся гном превратил агрессивного, но неуклюжего здоровяка в груду палёных лохмотьев и отвратительно чадящего горелого мяса.
      – Погоди-погоди, - остановил заинтересованный волшебник довольно отдувающегося гнома. - А ну-ка, повтори последний приём, которым ты добил зверюгу. Мне понравилось.
      – Да не приём вовсе, - заворчал изрядно польщённый Борг. - Так, на вдохновении родилось что-то…
      – Ну ничего себе! - воскликнул Локси, когда свистящая утреняя звезда, описав перед гномом полдюжины оборотов, выступивших светящимися лопастями во все стороны, вдруг выбросила из середины пылающий словно маяк шар в последнем убийственном ударе.
      Моргенштерн блистал так ослепительно, что волшебник всерьёз забеспокоился - уж не привлечёт ли такой боевой накал внимания кого-то из бессмертных. Но видимо, у богов в это время оказались другие дела, требующие их внимания, и все опасения не подтвердились.
      – Ага! - Локси повторил движения мурлыкающим от удовлетворения клинком - сначала медленно, затем ещё раз, быстрее.
      Это оказалось похоже на раскрывающийся цветок, лепестками прикрывающий хозяина от атак врага и в последний момент выпускающий из себя стремительный укол шпаги.
      – Своих моя лапочка не трогает, - объявил волшебник. - А ну, попробуй отбить!
      И снова шпага запела свою волшебную, слышимую только хозяину песнь, которую никогда не уставала слушать душа воина. Попытавшийся как-то парировать Борг чуть-чуть не успел и только изрядно смутился, когда мерцающий клинок вредно захихикал, располосовав напротив сердца гнома одежду и легонько пощекотав кожу. Затем наоборот - бородач загудел и засверкал утренней звездой. И Локси оказался пренеприятнейше удивлён, когда пропустив удар отлетел на несколько шагов и неплохо врезался в ещё горячую, отозвавшуюся глухим гулом каменную глыбу.
      – Утренний цветок, - объявил Борг, удостоверившись, что мастер не пострадал. - Я назову этот приём так - и весь наш Кулак будет знать этот гвардейский удар!
      – Согласен, - улыбнулся Локси, ещё раз медленно и с наслаждением повторив каждое движение. - Очень хорошее название - утром из распускающегося цветка вылетает пчёлка с весьма острым шильцем в заднице. Утренний цветок - согласен!
      А посему довольный гном и деловитый волшебник, церемонно и в то же время чуть насмешливо раскланявшись, бодро стали спускаться вниз.
      Камень, камень - всюду грубо обработанные, шершавые и холодные блоки. Да бесконечные, каменные же ступени под ногами. И когда Локси уже начал задумываться над весьма интересным философским вопросом - а уж нет ли чего-то поглубже ада? - как лестница закончилась в маленьком круглом зале.
      Борг с недоверием тронул вмурованный в кладку железный держак для факела - и тот осыпался ржавыми хлопьями. Затем провёл ладонью по ноздреватому от сырости камню стены и, неодобрительно покачав головой, подошёл к раздумывающему над опутанной защитными заклинаниями дверью волшебнику.
      Локси, присев на корточки, пристально смотрел на прекрасно сохранившиеся металл и дерево двери. Вообще-то, способ ломать этакие запоры не задумываясь над сущностью и подробностями заклятий он знал, и не один - но хотелось войти поизящнее. В конце концов он улыбнулся. А ведь можно - вот он, якобы бесцельно бродящий крохотный голубоватый огонёк, видимый только истинным зрением. Волшебник прошептал что следует и весьма невежливо ткнул в светлячка пальцем. И тут же послал этому заклинанию, надзирающему за целостностью сторожевых заклятий, достаточно Силы, чтобы поджарить закованного в латы рыцаря - вместе с конём да ещё и оруженосцем.
      И огонёк не подкачал. Под взглядом довольно улыбающегося Локси он сам пережёг все связи и опутывающие проём нити заклятий. Дверь медленно раскрылась сама, предъявив весьма удивлённой парочке изрядную толпу женщин.
      Здесь их были сотни и сотни. В длинном, обложенном мелким тёмно-вишнёвым кирпичом подземном коридоре под арочными сводами стояли неисчислимые статуи. Красавицы и прелестницы, исполненные с той тщательностью и в то же время чуть незавершённостью, что отличают руку истинного мастера, они оказались все как одна. Одно и то же, с детства знакомое лицо и очертания прикрытой и в то же время подчёркнутой складками одеяния изящной фигурой.
      – Эльфийская работа, - осклабился вспотевший и припорошенный пылью гном. Оглядевшись по сторонам, он спрятал своё уже угасающее оружие.
      – Так вот ты каков на самом деле, неведомый Падший… - задумчиво прошептал восхищённый Локси. - Выходит, просто работа такая собачья, должность? А ты так тосковал по ней?..
      В этом месте не было места злу, скорее даже наоборот - лёгкое и светлое ощущение так и лучилось от каждой статуи. Хотелось смеяться, петь и танцевать - словно июльским утром проснувшись в детстве… М-да, если это не светлейшая Миллика, высеченная искуснейшим мастером из разных сортов камня в сотнях экземпляров, то я уж и не знаю…
      И всё же Локси во всей этой пьяняще прекрасной стайке прелестниц видел только одну. Ту самую, единственную, глазами которой на него чуть печально и со слабой улыбкой смотрела мать. Чувствуя, как бешено заколотилось сердце, а к горлу подступает комок, молодой волшебник шагнул вперёд.
      Высеченная из слабо светящегося слоистого камня - причём особенности материала удивительно гармонировали со складками одежды и формой статуи - красавица взирала мудро и, казалось, чуть выжидательно. Пошатываясь от переполняющих его чувств, Локси сорвал с пальца кольцо проклятого бога - и протянул вперёд.
      Гном от неожиданности едва не заорал дурным голосом, ибо высеченная из камня изящная женская ладонь величаво и неспешно раскрылась навстречу жесту человека - и почти сына.
      Но уже протянув вспыхнувший неистовым светом ободок, Локси улыбнулся. Он уже знал, что сделает всё не так. И совсем даже наперекосяк. В тот миг, когда рука его уже готова была нырнуть в ладонь, дабы оставить там словно спустившуюся с небес звезду, он переменил направление.
      И надел кольцо тёмного бога на безымянный палец светлейшей богини.
      Если бы окружающий мир стал вверх тормашками и принялся отплясывать орковскую мазурку, Борг и то едва ли бы удивился больше. Но миги с неслышным шорохом уносились в вечность, а ничего не происходило. Не раскалывалось пополам небо, и не летел на дурные головы гнев разъярённых богов. Не разверзалась земля, дабы покарать святотатцев своими порождениями неведомых глубин.
      Да, боги вершат жизни людские. Но иногда случается, что и смертные способны повлиять на судьбы бессмертных. Медленно, словно нехотя, женская кисть сжалась в кулачок с мерцающим на пальчике обручальным кольцом. Легчайшей светящейся дымкой окуталась вся фигура статуи, что вовсе могла оказаться и не совсем статуей. Стала потихоньку таять, исчезать. И в уже тающем мареве уходящей богини ошеломлённый гном разглядел, как другая её рука приподнялась - и легонько пальчиком пожурила стоящего перед ней на коленях мастера Локси. Словно мать шаловливого ребёнка.
      Плавно жест этот перешёл в благословляющий - и прекрасное видение исчезло совсем. И лишь переполняющее всю душу ощущение света и нежности напоминало, кто на несколько мигов заглянула сюда.

      Бесчисленные эпохи и мириады лет маленький, уютный и прекрасный мир покоился в ладонях одного из создавших его богов. Зеленел и вьюжился, жил своими страстями - любил и ненавидел.
      И всё же, пришло время, когда руки уснувшего божества стали потихоньку сближаться. Кто знает, какие грёзы посещали во сне спящее величие? Кто знает, чьё имя шептали во сне губы на сияющем и прекрасном лице? И кого бессмертный тщился - и никак не мог заключить в свои объятия?..