Королевские Клинки (№4) - Утраченный идеал

— Думаете, удастся увести пятьдесят лошадей и остаться незамеченными? И поехать верхом? Без седел?

После двух недель унижений теперь Дмитрий просто наслаждался.

Зигфрид сердито ответил:

— Предположим, стрельцы уйдут, а царь останется. Бо, расскажи нам еще о собаках.

Собаки представлялись чем-то нереальным до вчерашнего дня, но теперь оказались ужасной действительностью. Бо стал рассказывать:

— Широко распространено поверие, что царь Игорь заколдовал людей, превратил их в собак. Один мой брат Клинок убил однажды такого пса, и тот, подыхая, превратился в человека. Я говорил об этом с Великим Магистром. У него было больше года для раздумий. Он говорит, это не могут быть собаки. Это просто какая-то иллюзия. Он сказал, что может превратить обычную собаку в громадного свирепого пса, но тот будет постепенно слабеть и издохнет в течение нескольких дней, а эти не издыхают. Тридцать лет назад злые волшебники попытались соединить людей и животных в неких химерических монстров, но они были нестабильны и не поддавались контролю. Их формы постоянно менялись, и они никогда не жили долго. Итак, Игорь превращает людей в некие миражи, видения в виде собак, но они не настоящие. Но внешне похожи на собак, от них пахнет, как от собак, они могут оторвать вам руку и, возможно, способны учуять запах, как настоящие собаки. Они считают себя собаками, поэтому преданы своему хозяину. Но все же это — временное превращение, как, например, превращение воды в лед.

— И как мы это им объясним?

— Вот над этим и пришлось поразмышлять Великому Магистру. Он почти уверен в действенности проклятых зеркал, которые мы с таким трудом тащили сюда. Он полагает, что зеркала могут дестабилизировать духовное состояние, хотя предупреждал, чтобы мы не предпринимали никаких действий в темноте. А еще он дал мне несколько свистков, которые, как он думает, могут возыметь такое же действие на объекты, а может, и нет. И еще несколько ужасно пахнущих печений. Он предостерег, что они подействуют не сразу, а через некоторое время. Не много проку предлагать псине печенье, когда она вцепилась тебе в горло.

Стояла гробовая тишина.

— У меня есть с собой кое-какие штуки, — добавил Бо. — Я могу открыть двери. Еще у меня есть веревочная лестница, чтобы перебраться через частокол.

— Мы можем сделать это, — прорычал Альфгар, самый здоровый из танов.

— Ты можешь и собак убить, Только помни, эти — очень сообразительные.

— Послушайте! — громким шепотом сказал Плегмунд. Это был не просто шум. Казалось, все дрожит вокруг.

Раздался грохот многих копыт. И он становился все громче, разносясь по всему лесу. Вот добавились звуки голосов и бряцание оружия и сбруи, когда вся процессия огибала холм, а затем весь шум и грохот постепенно стихли, удаляясь в западном направлении. Теперь бэлы смотрели хитро и с вожделением. Перевес теперь был на их стороне.

— Лэквит! — позвал Зигфрид. — Где наш человек-компас?

Тот, которого звали на самом деле Аркеллом, припал к земле, спрятавшись за деревом, и дрожал от страха или от недовольства. Он извалялся в грязи и был теперь грязнее всех. Он не чувствовал холода, не думал о еде и ночлеге.

— Лэквит, где царь?

Тот только посмотрел угрюмо. Бо еще раз обратился к нему:

— Брат, пожалуйста, покажи мне, где царь. Мне действительно очень нужно знать. — Но даже Бо не удавалось выклянчить у него ответ. — Пожалуйста, Лэквит. Ради Айронхолла! Во имя Старкмура!

Это становилось невыносимым.

— Прекрати это! — закричал Суизин. — Как ты можешь обращаться с ним вот так? Он — брат. Помоги ему, ради всего святого, но не подшучивай над ним.

Его собственный подопечный был сейчас в опасности. Он тоже может превратиться вот в такого моллюска, и очень скоро.

Взгляд Бо был холодным как сталь.

— Помочь ему сейчас? А ты думаешь, мы не пытались? Ему тоже угрожала опасность, и сейчас, единственный раз, ему не удалось скрыть свои истинные чувства.

— Почему не попробовали заклинание обратного превращения? — спросил Суизин. — Я знаю, оно не всегда срабатывает, но все что угодно лучше, чем...

— Для этого заклинания нужен его меч, а он потерял его где-то в Скиррии. — Бо склонился и взял Аркелла за руки. — Брат, пожалуйста, помоги. Ты же знаешь, где сейчас царь, правда? Покажи мне.

Изобразив гримасу недовольства, Аркелл повернулся на восток в сторону Царицына.

— Спасибо, брат.

— Это упрощает дело! — радостно прокричал Зигфрид.

— Еще пятьдесят стражников, — обеспокоенно пробормотал Дмитрий.

— Но если мы возьмем его живым, наши проблемы закончатся. Мы переберемся через частокол под покровом снегопада, найдем царя и приставим меч к его глотке. Выходим на позицию. Эй! Несите зеркала! Князь, я хочу, чтобы ты отправился...

— Нет! Не я! — завизжал Дмитрий. — Я не предатель. Рука Суизина легла на рукоять меча. Это, может быть, и...

Пират ухмыльнулся:

— Ты в самом деле можешь быть полезным, князь. Ты можешь все объяснить скиррианцам. Я, возможно, предложу страже сдаться и поддержу нового царя Дмитрия или я могу пригрозить убить Дмитрия, если они окажут сопротивление. Конечно, это будет только блеф. Я не могу позволить себе терять людей, когда нас и так мало. Кроме того, кровопролитие — признак неумелости. Если что-нибудь случится с Игорем, ты станешь царем.

— Я не наследник, — ответил князь, оглядываясь. — Суизин! Суизин! Где ты там? Ты меня втянул в это, ты и вытаскивай.

Суизин посмотрел прямо в зеленые пронизывающие глаза Ателинга.

— Я не дам своему подопечному попасть в беду!

— Мы хорошо о нем позаботимся, обещаю, — ответил Зигфрид.

— Нет!.

Суизин скорее бы поверил опускному люку, стоя на эшафоте с петлей на шее. Кругом были бэлы, отступать было некуда.

— Он беспокоится о своем подопечном, — сказал Бо. — Меня же беспокоит царь, так что я не буду помогать никому из вас.

— Игорь? — прошипел Зигфрид — Игорь? Тебя заботит этот сумасшедший убийца?

— Он коронованная особа. Монарх, — твердо продолжал Бо. — И убить его было бы преступлением. Кто хочет унизиться до подлого убийства? Я — нет, потому что Клинки — не убийцы. Если скиррианцы не отрубят мне голову, это сделает Ательгар. Суизин тоже не пойдет на это, потому что тогда скиррианцы отомстят его подопечному. А если ты это сделаешь, то что скажет твой король? Бэльмарк уже вел двадцатилетнюю войну из-за убийства. А твой отец...

— Не впутывай сюда моего отца!

Бо обвел взглядом остальных бэлов. Вид у них был недобрый.

— Сделка, которую я поклялся выполнить, заключалась в следующем: по пути домой я должен был бросить тебя за борт. Ты с нами или ты против нас. Лэквит останется на борту. Ну что, ты все еще собираешься причинить мне беспокойство?

— Ты можешь заполучить Лэквита, — печально сказал Бо, — он так счастлив быть человеком-компасом. Он тебе очень пригодится. Он очень ценен для тебя, поэтому ты позаботишься о нем. А что касается всех остальных, предлагаю проголосовать... Где Аркелл? Куда пошел Лэквит?

— Его следы идут вверх, на холм, — ответил Вулфстайн.

— Меч! — завопил Дмитрий. — Царь носит его меч!

3

Пираты взобрались наверх горы бегом. Дмитрию тоже удалось взбежать почти одновременно со всеми. Он был страшно доволен собой. Более того, он гордился тем, как он преодолел это суровое испытание — ни жалоб, ни хныканья, сплошное достоинство. Да, он достоин своих предков. Сейчас он наблюдал, как бэлы продолжают взбираться наверх. Он даже мечтал, что Игорь простит их и отпустит.

Они добрались до самой вершины горы, преодолев снежные порывы, а снизу из леса она совсем была неразличима. Там, наверху, гигантские сосны и ели казались привидениями. Часовые бэлы сообщили, что Аркелл мимо них не проходил. Его следы уходили вниз по круче в белую пустоту. Всех охватила тревога.

— О духи! — вскричал Бо. — Вы были правы, князь! Он почуял свой меч. Он отправился за ним. О духи!

— Нужно перехватить его, — сказал Зигфрид. — Он нас выдаст.

— Слишком поздно.

Они не смогли найти Аркелла. Заметили его только, когда он уже пробирался через луговину, но и из гарнизона его тоже хорошо было видно. Поняв это, бэлы решили, что все обречены.

Дмитрий победно спросил:

— Что теперь?

— Нужно наступать сейчас же, — сказал Ателинг Зигфрид. — Когда царь узнает, что мы здесь, он пошлет гонцов вернуть стрельцов и перебьет нас.

Он воображал себя великим завоевателем, рейдером. Но на самом деле просто озвучил мысли Бо.

— Засада, — с отсутствующим видом произнес Клинок. — Остановим его курьеров здесь, на дороге. О брат Аркелл! Что ты натворил! Хорошо, Ателинг, ты победил. Мы можем попробовать еще одну штуку, хотя я не люблю случайностей. Брат?

— Да? — живо отозвался Суизин.

— Жди здесь вместе со своим подопечным. Я скоро вернусь.

Он увел бэлов, оставив наверху горы Дмитрия и Суизина. Через несколько мгновений солнце показалось из-за тучи, словно гигантская жемчужина. Исчезла снежная завеса, открыв вид на луг внизу, селение за высоким частоколом. Лошади били копытами, пытаясь откопать под снегом траву. Дмитрий мог различить людей, снующих по улице. На крепостном валу не видно было часовых, хотя он точно знал, что они там есть. Игорь всегда выставлял караульных.

— Вон он! — с волнением сказал Суизин. — Видите его там, внизу? Минут через двадцать его схватят у ворот. Будь он проклят!

— Что собирается делать Бомон?

— Не имею понятия. Но не думаю, что мне это понравится.

Дмитрию даже стало дурно, когда он начал размышлять о том, что может произойти дальше. Астрологи и колдуны предсказывали, что Клинок, убивший Федора, вернется за своим мечом. То, что этот Клинок выжил из ума, не имеет никакого значения для Игоря. То, что он так глупо выдаст пиратов, тоже не важно. Игорь разберет его на части, дюйм за дюймом. Игорь, который и так был сумасшедшим, а после смерти Федора стал еще более ненормальным, все же оставался царем. Так что Дмитрий должен гнать такие мысли прочь ради Елены и дочки.

Бомон вернулся, таща с собой мешок с чем-то большим, плоским и квадратным. Должно быть, одно из уцелевших зеркал. У Дмитрия даже дыхание перехватило, когда он подумал о том, что с помощью этого зеркала можно остановить монстров царя.

— Идем! — сказал Клинок.

— Куда? — спросил Суизин.

С несколько натянутой улыбкой Бо ответил:

— Навестим царя.

— Нет! Ты сказал...

— Четверо — уже достаточная сила. Суизин сильно побледнел.

— Никогда! Ты думаешь, царь оставит меня в живых, имея тебя и Аркелла для пыток? Это чушь! Я против.

Дмитрий резво вскочил и бросился вниз с горы сквозь кустарник, падая, но продолжая свой путь, увлекая за собой снежные лавины. Он страшно удивился, что добрался до подножия горы живым, хотя был весь в синяках, ссадинах, снегу и грязи. Его правое колено горело, как в огне, ухо было изодрано. Лежа в снегу, он слышал, как оба Клинка следуют за ним, но теперь был сильно измучен, чтобы попытаться снова бежать.

Да и не было необходимости. Не говоря ни слова, они помогли Дмитрию подняться и отправились через заснеженный луг. Дмитрий брел, прихрамывая, его долговязый Клинок — с выражением мрачной ярости на лице.

— Что будем делать? — потребовал объяснений Дмитрий.

— Ты пойдешь с докладом к своему монаршему дядюшке, — ответил Бомон. — Расскажешь ему, как ты славно провел время, представишь своего Клинка, а меня он и так уже знает.

— Я предупрежу его насчет бэлов. Бомон тут мило улыбнулся:

— А иначе ты и не сможешь объяснить здесь свое присутствие.

Очевидно, эти двое больше не собирались разговаривать. Неужели Бомон настолько безрассуден, что собирается отдать себя в руки царя Игоря?

Они шли по следам Аркелла, но вскоре потеряли их, когда побрели вдоль забора, огораживающего пастбище. Тем временем погода снова преподнесла подарок. Белые хлопья залепляли глаза, лица. Дмитрий довольно скоро потерял ориентацию, но Клинки быстро продвигались, пока перед ними не возник частокол. Он казался серым, размытым пятном. Теперь продолжили путь вдоль частокола.

— Вы в самом деле считаете, что зеркало спасет вас от псов?

— Я действительно надеюсь, что так и будет, — ответил Бо. — Как мне объяснил Великий Магистр, зеркало состоит из серебра, а его элементами являются земля, огонь, а также любовь. Вот почему мы видим себя в зеркале. Значит, заколдованные собаки, поглядев в зеркало, увидят себя такими, какими они должны быть на самом деле, а не такими, какие они есть сейчас. Если им однажды напомнить об этом, заклинание можно будет снять. Так думает Великий Магистр.

Похоже, шивиальские волшебники такие же сумасшедшие, как и скиррианские колдуны.

— А все остальное зачем? — спросил Дмитрий. — Свистки? Печенье?

— Его объяснения об использовании этих предметов не показались мне достаточно разумными.

— Удивительно!

— Что-то слишком спокойно в округе, — заметил Суизин. — Почему появление Аркелла не вызвало тревоги, переполоха?

— Если он просто отошел пи-пи, то я сел в лужу, — пробормотал Бомон.

— Ваше высочество! — обратился к князю Суизин. — Ради вашей собственной безопасности вы должны настоять на том, чтобы вашему Клинку оставили оружие.

— У царя никто ни на чем не настаивает, парень.

— Я буду драться, но меч никому не отдам.

— Я попытаюсь объяснить.

Солнце снова показалось из мглы. Они пробирались сквозь снежные заносы. Их заметили, и теперь со стороны селения доносились крики, слышно было, как засуетились люди. Над частоколом показались шлемы, пики, луки.

— Стойте! Назовите себя!

— Где Аркелл? — сердито спросил Суизин.

— Я доставил срочное сообщение для царя. Я князь Дмитрий, племянник царя.

После паузы прозвучал приказ:

— Ждите там!

Затем послышались переговоры еще большего количества людей, топот еще большего количества ног. Наконец раздался громкий звук трубы, призывающий весь караул. И когда Дмитрию уже стало казаться, что он промерз до мозга костей, раздался новый приказ:

— Пусть войдет тот, кто назвался князем Дмитрием, остальным оставаться на месте.

— Нет! Мой телохранитель входит повсюду, куда вхожу и я. А теперь впустите меня и доложите царю, что его племянник здесь, а на Царицын скоро нападут бэлы.

— Проходи. Мы опознаем тебя.

Визитеры подошли вплотную к воротам, чтобы можно было рассмотреть их через решетку. Сами ворота были из массивных бревен.

— Какого цвета было платье на княгине Елене в день именин царевича?

— О небо! Да откуда мне знать? — гневно закричал Дмитрий. — У нее сотни нарядов. Пустите меня или у вас будут крупные неприятности.

Человек за воротами рассмеялся.

— Платье было голубое. Открыть боковые ворота для князя. Дмитрий смутно припомнил лицо офицера, когда увидел его за воротами, но имя не вспомнил. Он, очевидно, знал Дмитрия и о Клинках тоже знал, потому что ничего не сказал об их оружии. Суизин просто заявил, что не сдаст оружие, пока будет чувствовать угрозу. Бомону тоже оставили меч.

— Сколько бэлов, князь? — спросил офицер.

— Около пятидесяти. Я не уверен, что они собираются напасть, но они совсем рядом.

— Спасибо. Владимир, сопроводи князя и его людей во дворец и попроси подождать в тронном зале.

Тайное загородное поместье царя оказалось размером с небольшой город, только опрятнее и чище. Там были очень ровные дорожки, вдоль которых тянулись очень длинные строения: не то конюшни, не то бараки. Слышны были людские голоса, хрюканье свиней, стук топора и даже шум работающей мельницы. Но людей не было видно, кроме тридцати стрельцов, сопровождавших их.

Перспектива встречи с гневливым и непредсказуемым дядей заставляла Дмитрия дрожать как осенний лист на ветру. Он точно выполнил приказ: доставил пленников в Шивиаль и вернулся с Клинком, но точное выполнение приказа не давало никаких гарантий здесь, в Скиррии. День еще только начинался. Исходя из нынешнего положения вещей, к вечеру он будет на пути в Кинск, к Елене. И Суизин поскачет с ним. Он все старался представить сцену встречи, но никак не получалось.

Дворец, здание с высокой крышей, находился в центре. Стражники, вытянувшись в струнку, стояли по обе стороны от входа. Массивная деревянная дверь была открыта. Рука Суизина легла на плечо Дмитрия:

— Подождите! Бо, не посмотришь ли ты...

Офицер стрельцов тут же что-то гаркнул, и тридцать пик ощетинились в атакующей позиции. Суизин и Бомон выхватили из ножен мечи.

— Прекратить! — заорал Дмитрий. — Вы с ума сошли! Убрать оружие! Нас просто охраняют. Я не имею в виду этот сброд.

Он направился прямо во дворец, а Клинки проследовали за ним. Дверь за ними закрылась с грохотом.

Короткий темный коридор вел в большой, ярко освещенный зал. Как только посетители вошли, дверь захлопнулась за ними с лязгом. Видно было еще несколько дверей, но все они были заперты. Это был тронный зал. Он был роскошен и зловеще великолепен. Свет лился сквозь цветные стекла окон-витражей и падал на золото и драгоценные камни, украшающие стены и потолок. Но некоторые стены были еще не закончены. Лестницы, ведра — все указывало на то, что работники ушли отсюда недавно. Пол был отделан плиткой неправильной формы, контрастирующей с правильными геометрическими фигурами. В дальнем конце зала имелся балкон, нарушающий единообразие стен, и на нем высилась копия древнего трона Кинска, выполненная из слоновой кости.

— О! — воскликнул Бомон.

Так он, несомненно, отреагировал на высокий стальной забор, разделявший зал на две части и делавший его больше похожим на тюрьму, а не на зал для аудиенций. Дмитрий вздрогнул, вспомнив зловещие слухи о Царицыне. Интересно, какой прием готовит гостям царь, если ему потребовалась такая защита?

— Пройдите, пожалуйста, вперед, князь, — раздался гортанный голос.

Это был высокий человек в черном кафтане стрельца.

— Мой дядя всех гостей так встречает? — резко спросил Дмитрий.

В ответ он получил едва заметную усмешку. Он прошел вперед, и Клинки проследовали за ним.

— Многих. Я боярин Салтыков. Имею честь быть комендантом Царицына. — Салтыков поклонился. Был он неестественно бледный, измученный, словно чахоточный. — Ваш дядя приказал вам ждать здесь.

В стальном заборе была небольшая калитка, запертая на огромный замок. Как-то Бомон сказал, что может открывать двери. Хотя он иногда и забывается, все же он — очень способный. Он настаивал, что никогда не опустится до банального убийства, однако у него что-то на уме. Дмитрий был сражен, осознав свою наивность после такого приема. Конечно, знакомство с королем Ательгаром открыло ему глаза на кое-какие недостатки царя, но даже думать об этом было изменой.

— Пятна на полу. Похоже, кровь. — Бомон стоял на одном колене, осматривая плитки. — Уж не это ли знаменитая пыточная камера?

— Нет, пыточная в другом месте, — ответил Салтыков почтительно, как лакей, встречающий важных гостей. — Там много всяких специальных приспособлений. Государь использует это помещение для кормления и обучения собак а также для развлечения гостей.

— Или себя развлекает?

Комендант молча улыбнулся и тут же закашлялся.

Бомон встал с колен, развязал шарф на шее.

Вдруг открылись двери под балконом, и стрельцы стали быстро заполнять палату, Держа копья наперевес, они выстроились в линию, и Дмитрий понял, что таким образом они образовывали еще одну стальную ограду. Они могли все время держать в поле зрения гостей, но не могли достать трон, находящийся на балконе над ними. Игорь доверял только собакам.

— Его величество скоро будет, — сказал Салтыков. — Он очень взволнован предстоящей встречей.

— Скажите ему, чтобы не торопился, — ответил Бомон. — Нашим союзникам нужно время, чтобы занять позицию.

— Сколько чужестранцев?

Появился Игорь. Он шел вдоль балкона, касаясь одной рукой перил. За ним следовали две собаки. Меч, сразивший его сына, висел в ножнах у него на боку. Драгоценный камень на рукояти переливался в лучах света.

Помня все время о своей грязной и насквозь промокшей одежде, Дмитрий упал на колени и коснулся лбом пола почти рядом с мешком, который Бо оставил на полу. Если Бомон попытается применить зеркало против псов, его тут же разобьют копьями. А пятна на плитках действительно похожи на кровь.

— Отвечай!

Царь стоял перед троном, а собаки бродили по галерее, не выказывая большого интереса к посетителям. Дмитрий стоял теперь на коленях.

— Приблизительно пятьдесят бэлов, государь. Это союзники Бомона, не мои, уверяю вас! Меня похитили. Я понятия не имею, что они сейчас делают.

— И Бомон, — негромко сказал царь. — Какое удовольствие! Бомон-красавчик снова здесь. — Царь сел на трон. — Андрей, Василий, вниз!

Теперь Игорь пристально и долго смотрел на всех.

— Итак, что же делают сейчас твои бэлы, Бомон?

— Уводят ваших лошадей, государь. И это только начало всех прочих несчастий. Вы же знаете бэлов.

Глаза царя гневно сверкнули. Он отер рот.

— Лошади — это не важно. У меня достаточно людей, чтобы справиться с пятьюдесятью бэлами.

— А они хорошо умеют тушить пожар?

На лице Бомона была его привычная самоуверенная улыбка.

— У налетчиков нет с собой луков! — закричал Дмитрий.

— Но сделать пращу несложно. Да и для подготовки нападения и поджога было достаточно времени.

— Это ты убил моего сына?

— Нет, ваше величество, — ответил Бомон. — Он убил себя сам.

— Ложь! — прокричал Игорь.

Собаки вскочили и угрожающе зарычали.

— Он напал на человека, которого охраняли Клинки. Один из нас просто нанес ответный удар.

— Ты заплатишь за это! — Игорь снова отер рот. — Ты будешь расплачиваться годами. Лежать! — скомандовал он собакам. — Но меч не твой. Почему ты здесь с этим сбродом, бэлами?

— А! — произнес Бо изменившимся голосом. — Сожалею, ваше величество. Как бы я хотел не выполнять эту роль, но духи удачи и смерти решили так. О духи!

Аркелл появился из двери за троном.

— Мой! — сказал он. — Мой меч! «Причина»! Он подался вперед, к мечу.

Собаки сбили Аркелла с ног. Он перекувырнулся. Игорь вскочил, что-то прокричал им, ударил их. Бомон поднес свисток к губам и издал долгий, пронизывающий звук.

— К царю! — гортанно прокричал Салтыков. — Быстро! Помогите государю!

Стрельцы стали исчезать в той двери, через которую вошли. Салтыков тоже бросился к боковой двери.

Дико сверкая глазами, с перекошенным от ярости лицом, царь скомандовал:

— Назад, твари! Назад! Его смерть должна быть долгой! Он отогнал собак от Аркелла. Те ретировались, урча и повизгивая.

Бомон сделал глубокий вдох и снова исторг долгий, пронзительный звук. Аркелл попытался приподняться и сесть, но царь стоял над ним. Игорь в дикой ярости стал орать на подоспевших стрельцов:

— Мерзавцы! Паразиты! Уберите эти чертовы пики! Спущу шкуру со всех! Заколю! Заставлю жрать собственные потроха! Марш вниз! Прекратить проклятый свист!

Салтыков убежал, оставив дверь открытой. Суизин ругался на каком-то языке, которого Дмитрий не знал, Бомон продолжал дуть в свисток, а обе собаки теперь жутко выли. Из-за трона доносились приглушенные звуки, как будто там возилось много народу. Аркелл ударил Игоря кулаком под колено и повалил старика. Они катались по полу, борясь за меч. Стрельцы в нерешительности наблюдали за происходящим.

— Прекрати это! — прокричал Дмитрий Бомону прямо в ухо. — Открой эту дверь!

Он потряс запертую калитку... Бомон прекратил свистеть, но собаки продолжали страшно выть.

— Прекрасная идея. Великий Магистр будет рад услышать, как это хорошо сработало.

Собаки извивались, как будто от ужасной боли, их вой становился все меньше похож на собачий. Черный огромный пес, которого звали Василий, менялся на глазах. Он встал на задние лапы, шерсть на нем исчезала.

Аркелл в пылу борьбы сумел встать на ноги, но не ослабил хватки. Он продолжал крепко держаться за меч. Слышно было только, как Аркелл все время повторяет:

— Меч. Мой меч. Моя «Причина».

А царь кричал от страха. Теперь он начинал понимать, какая опасность ему угрожает.

То, что называлось Василием, пошатываясь, очень неуверенно шло к ним, и они втроем рухнули на пол, борясь.

Салтыков появился на балконе и в ужасе уставился на дерущихся.

На этот раз Аркелл освободился от обоих нападавших и поднялся, держа в руках меч. Он просто стоял, смотрел на меч и идиотски улыбался. Он любовался добытым мечом, не обращая никакого внимания на возню у его ног. А бывшая собака уже наполовину превратилась в Василия Овцына. Теперь он пытался вцепиться в царя. Лапами это сделать не удавалось, и он вцепился в него зубами. Громкие вопли царя разносились по всему залу. Другая собака — человек, в котором Дмитрий теперь узнавал внука Андрея Курцова — тоже пыталась добраться до государя.

Бомону удалось наконец открыть калитку.

— Куда теперь? — спросил он. — Не думаю, что от нас здесь большая польза.

— Трудно выбрать чью-либо сторону, — заметил Суизин. — Ненавижу ошибаться.

— Давай пока понаблюдаем. Решим позже. Дмитрий не мог отвести глаз от увиденного. Салтыков и стрельцы явно не спешили спасать человека, еще недавно обещавшего спустить с них шкуру. Андрей продолжал держать царя зубами, а большой Василий мог уже действовать одной рукой и теперь методично ломал каждую кость, каждый сустав. Несколько полуголых, в клочьях шерсти, чудовищ появились из-за трона и тоже попытались присоединиться к расправе. Василий рыкнул на них, чтобы отогнать. Он поднял царское тело и перебросил его через балконные перила вниз, и сам прыгнул вслед за ним, приземлившись на обе ноги. Игорь даже не шевельнулся.

Дмитрий, стоявший в полном оцепенении, вдруг почувствовал толчок локтем.

— Ну скажите это, князь! — велел Бомон — Быстро говорите: «Царь умер».

Дмитрий с трудом проговорил:

— Царь умер. Да здравствует царь! Другие голоса подхватили:

— Да здравствует царь Борис!

4

Еще несколько собак, в которых угадывались молодые люди, спрыгнули вниз к телу Игоря. Суизин не знал, радоваться ему или огорчаться, поэтому он не выказывал никаких чувств. Он даже не счел нужным встать между своим подопечным и стрельцами, не желая мешать представлению, которое давал Дмитрий, пользуясь подсказками Бо.

— Являясь единственным родственником мужского пола, я...

— Являясь единственным родственником мужского пола, я...

— ...буду регентом при нем...

— ...буду регентом при нем, пока он будет считаться малолетним, я уполномочен здесь и сейчас. Понятно?

— Конечно, ваше высочество, — с поклоном ответил Салтыков.

На его истощенном лице не отразилось никаких эмоций по поводу такой смены правителя.

— Вы все засвидетельствуете, что царь Игорь погиб, так как на него напали собственные собаки.

Проблема Суизина была решена. Игорь больше не представлял никакой угрозы и не потребовалось идти на убийство. Он погиб из-за ужасного несчастного случая. Так что не будет в Айронхолле папки «Суизин, 402» для устрашения учеников, зато могут быть папки «Суизин, 405» или «Суизин, 415», ведь он теперь единственный Клинок при регенте и работой на ближайшие лет двадцать обеспечен. Как сказал Бо, ему мог бы выпасть и менее счастливый жребий. А Дмитрий прекрасно справлялся со своей ролью. Из него могла получиться отличная кукла-партнер для чревовещателя.

— ...приспустить флаг... знак бэлам... на территории, которая… страже быть в боевой готовности... провозгласить царем Бориса...

Распоряжения поступали от Бомона Дмитрию, а от Дмитрия Салтыкову, а затем один из стрельцов выбегал вон проследить, чтобы все исполнялось в точности.

— ...подготовить тело государя к отправке в Кинск...

— Князь!

Суизин мгновенно выхватил из ножен меч. Голый, весь в остатках шерсти, гигант с окровавленным ртом возвышался над Суизином и его подопечным, как удав над кроликами. Дмитрий захлопал ресницами от неожиданности:

— С возвращением, Василий. Рады видеть твое превращение.

— Я убил царя. — Огромным пальцем он указал на останки.

Дмитрий попытался выдавить из себя улыбку.

— Колокола в Кинске прозвонят и для тебя, Василий. Я очень скоро отправлюсь туда, и ты окажешь мне честь, поехав вместе со мной.

Лицо большого человека исказилось. На нем отразилась буря эмоций,

— Мне понадобится... гм... одежда? Правильно я говорю? И... лошадь?

— Конечно! — ответил Дмитрий. — Успокойся! Тебе потребуется немного времени, чтобы излечиться и забыть обо всех этих страшных испытаниях. С твоими родителями все в порядке.

— А заключенные, ваше высочество? — шепотом спросил Бо.

— Что? А, да. Комендант, расскажите мне о заключенных.

Тут послышался голос Аркелла:

— Ты — Суизин! Я освободился? Я состарился? Все прошло? — Глаза его выражали тревогу и растерянность. — Какой сейчас год?

— Четыреста второй, брат. Ты попал в передрягу, но, думаю, скоро будешь в полном порядке.

Аркелл огляделся кругом. Он был несколько озадачен.

— Я не помню это место. Это Моркута? Мой подопечный... Да, думаю, я помню это. Федор? Вяземский? Где мы сейчас?

— Царицын, брат. Ты потерял свой меч. А теперь помолчи и послушай. Бо расскажет тебе всю историю.

Критический момент всех событий наступил вскоре у ворот в свете солнечного дня. Зигфрид со своими людьми остановился за воротами. Дмитрий, Салтыков и их люди оставались внутри. Бо преднамеренно занял позицию у ворот между обеими сторонами. Он больше не исполнял роль чревовещателя. Он теперь просто диктовал условия. Суизин наблюдал за ним в полном восхищении.

— У нас нет времени на поиски аргументов, ваше высочество. Воевода Стенька на пути в Трейден, он ищет бэлов. Если им станет известно о кончине царя, они либо вернутся сюда, либо отправятся в Кинск, чтобы захватить нового царя. Князь Дмитрий должен первым принести новость в стольный град. У тебя, Ателинг, нет времени на осаду этой крепости, ведь тебе нужно вернуться на «Идигтриду» до замерзания реки. Или судно уйдет без тебя. Сколько лошадей ты взял?