Королевские Клинки (№4) - Утраченный идеал

Зигфрид с любопытством поглядел на Бомона, а тот с сомнением произнес:

— Думаю, такое возможно.

— Нет, — возразил Суизин. — Мой подопечный — не заслонная лошадь. Вам нужен какой-то Царицын, так и ищите его сами.

— А тебе нечем торговаться, фехтовальщик, — тут же возразил ему бэл.

— А ты не спеши биться об заклад; на этот счет, — резко отреагировал Суизин.

Пыл сражения еще не остыл в его жилах, но убийство брата короля вряд ли можно назвать дальновидным поступком.

Бэл задорно рассмеялся, а затем продолжил допрос:

— Сколько человек там держит Игорь? Кто охраняет дом?

— Я не знаю, — лепетал Дмитрий. — Откуда мне знать?

— Что делает там Игорь?

Бэл, ломавший румпель, закончил свое дело и ушел. Посудина плыла к берегу, поворачиваясь с боку на бок. Громкие крики ужаса и боли, доносившиеся снизу, свидетельствовали, что пленники догадались, что их ждет. «Идигтрида» ловко подошла к борту, и бэлы стали перепрыгивать на ее палубу.

— Что делает?! — завопил Дмитрий. — Да кто же это может знать? Ходят слухи о пытках, страшном колдовстве и ужасающих оргиях. А еще о собаках. Он держит там большинство своих собак, этих громадных монстров. Он кормит их человечиной.

— И это все? — угрожающе спросил Зигфрид.

— Что... — Тут Дмитрия озарило. — Казна! Он держит казну в Царицыне. Ларцы с драгоценностями, слитки золота.

— Ты просто повторяешь слухи? Ты сам видел что-нибудь?

— Нет, конечно, но этим слухам можно доверять.

Пленники тем временем пытались выбить дверь, ведущую к боковому трапу. «Биргит» содрогалась от ударов, и всех, кто там был, сильно кидало от борта к борту.

— То, что говорят двое, должно быть правдой, — решил Зигфрид. — Пора идти.

Он быстро и легко побежал, что казалось необычным при его грузном теле. Дмитрий поплелся следом, Бо и Суизин замыкали шествие. А корабль снова ударился о дно, на сей раз сильнее. Дерево треснуло.

Тут Суизину представился случай перемолвиться словечком с Бо без свидетелей:

— Ты купил нашу свободу за сокровища царя?

— Кое-что я купил. — Знакомая усмешка озарила лицо Бо. — Но если снова прольется бэльская кровь, мне придется учиться дышать под водой.

Они побежали на главную палубу. «Биргит» снова ударилась. Четыре громадных бэла удерживали оба судна абордажными крюками, но и они не могли удерживать ее на плаву долго.

— А как ты собираешься найти место, о котором никто ничего не знает? — все требовал ответа Суизин.

Он все еще удивлялся тому, насколько его положение сейчас улучшилось по сравнению с тем, что было полчаса назад.

— Верь мне, — ответил Бо. Тут раздался вопль:

— Подождите меня! Подождите! — Дмитрию удалось настигнуть Зигфрида, когда тот уже перебирался через борт. Дмитрий вцепился ему в бороду, так как больше ухватиться было не за что. — Ты не можешь бросить всех этих людей. Они же утонут. Там мои слуги. Они работали на меня из поколения в поколение. Мои телохранители...

Бэл оторвал его руки от своей бороды и с ухмылкой сказал:

— Может, они значат для тебя больше, чем я думал. Не горюй о своих телохранителях, князь.

И тут вдруг дверь с треском распахнулась, и люди повалили к трапу.

Ноя и жалуясь, Дмитрий плелся в сопровождении своего Клинка. Бо тоже присоединился к ним, едва избежав столкновения с разгневанными гевильцами. Два корабля разошлись.

— Вам действительно не стоит беспокоиться о них, — спокойно сказал Бо. — «Биргит» сядет на мель, и ей понадобится несколько дней, чтобы сойти с нее. Они доберутся до берега, когда вода спадет.

— И тогда они погибнут от холода или голода. Бо пожал плечами:

— Я всего лишь стратег. У бэлов своя тактика. Здесь недалеко маяк.

— И что они там найдут? Дюжину мертвых моряков?

— Я отговаривал Зига от этого. Они не найдут подходящего судна — вот что важно. А нам нужно подготовиться. В Трейдене ситуация прояснится. Оттуда в Кинск непременно сообщат о нас,

8

— Плутишка! — сказала она. — Кто у нас большой плутишка? Поймала тебя!

Крепко обняв малыша, она уткнулась лицом в его шею и вдохнула его запах. Ребенок радостно засмеялся.

Софья каждое утро проводила часа два с Борисом, и ничто не должно было нарушать этот ритуал. Он уже мог очень хорошо ходить и даже быстро бегать, так что ловить его было нелегкой задачей для женщины, одетой в длинную юбку, да еще ползать за ребенком по полу, застланному медвежьей шкурой.

— Еще, — сказал маленький царевич.

— Ну, иди! Мамочка поймает тебя.

Борис радостно вскрикнул и бросился обратно в руки матери. Она оглянулась и, увидев клыки собаки, сама чуть не закричала.

— Лежать, Леонид! — скомандовал царь. — Лежать, Андрей!

Когда он вошел в комнату, Софья была в дальнем углу комнаты, крепко обнимая сына. Собаки выполнили команду. Эти были не такими громадными, как Василий, но все же одними из самых крупных в своре.

— Ну, как мой мальчик сегодня? — спросил царь.

Он сильно постарел со дня смерти Федора — борода вся поседела, глаза как будто ввалились. Ходил он ссутулившись, опираясь на слугу, носил с собой меч, хотя раньше редко носил оружие.

Еще трое проследовали за ним в палату к царице — главный боярин Скуратов, маршал Санин и зловещий воевода Стенька. Всегда государственные дела. Иногда Игоря посещала идея посвятить царицу в такие дела, которые ее пугали, потому что его любимым методом устранения неугодных помощников было обвинение в государственной измене, что трудно опровергнуть.

— Собаки напугали его, государь, — сказала Софья. — Дайте ему минутку успокоиться.

На самом деле Борис боялся собак так же, как и своего отца, и всегда истерично кричал, когда тот пытался взять его на руки. Она надеялась, что сейчас при посторонних он не будет пытаться проделать это.

Царь сердито что-то проворчал и уселся на сундук.

— Плохие новости. А может быть, и хорошие. — Он попытался изобразить улыбку. — Расскажи, главный боярин, моей жене, что поведал нам Унковский.

Старик прочистил горло и стал бормотать.

— Почтенный астролог объявил, — сообщил князь Санин, — что приближается время справедливости, час расплаты за преступления. — Он ухмыльнулся в сторону Стеньки. Эти двое ненавидели друг друга, и было просто невероятно, что они еще не поубивали один другого. — А еще он сказал, что защитники будут нападать, а нападающие — защищать. Явное предупреждение о том, что на армию полагаться нельзя.

Игорь проигнорировал сказанное, чтобы не провоцировать ссору.

— Ужасные времена! — повторил он. Коснулся рукояти меча. — Похож на тот, которым убили моего сына. Твой брат мертв, жена, или похищен.

Она взяла на руки Бориса, чей плач перешел во всхлипывание.

— Бэлы! — В злобном оскале показались все зубы царя. — Они взяли на абордаж его корабль в устье Звона. Увели Дмитрия, корабль посадили на мель. Половина команды убита или утоплена. Измена! — бормотал он. — Предательство! Кто знал, когда он должен вернуться? Отвечай, главный боярин!

— Гм... Возможно, многие, государь, — ответил Скуратов.

А если секрет был разглашен, значит, это произошло в Шивиале. Или в Гевиле. Да, вероятно, в Гевиле. Если бэлы...

— Но почему князь? Там были и другие, за кого можно было бы потребовать выкуп. А сокровища, которые можно было украсть? А рабы, которых можно продать? — Глаза царя беспокойно смотрели то на одного, то на другого и все сильнее блестели, даже ярче, чем желтый драгоценный камень на рукояти меча. — Объясните мне, как бэлы смогли похитить человека, у которого есть Клинок?

Упоминание о Клинке испугало и насторожило Софью.

— У Дмитрия был Клинок, государь?

Это звучало неправдоподобно, но она не посмела высказать сомнение вслух. Заговорил Стенька:

— Я чую измену, государь. — Заявить такое было самым верным способом привлечь внимание царя.

— Да? Продолжай.

— Очевидно, князь Дмитрий заодно с бэлами. А иначе его Клинок защитил бы его. Он сам подстроил свое похищение.

— Но зачем? — нетерпеливо спросил Игорь.

— Чтобы сбежать из-под наблюдения тех, кто действительно предан вам, государь.

Конечно же, он имел в виду своих стрельцов-шпионов. Софья хорошо знала, что устраивать заговор не в духе Дмитрия. На это он неспособен. Но возражать царю было бесполезно, когда он начинал искать изменников.

— А что он делает теперь? — требовал царь ответа, брызжа слюной, как голодная собака.

И снова у Стеньки ответ был наготове. И когда он толь— ко успел насочинять весь этот бред?

— А разве он не наследник вашего величества, второй после царевича? Я подозреваю, что ваш племянник находился под дурным влиянием за границей. Очень похоже на то, что он поднимал армию на мятеж. Его войско сейчас наверняка сходит на берег в Трейдене.

Санин фыркнул. Все, что нравилось воеводе, он воспринимал с усмешкой и презрением. И наоборот. Их вражда была основана на традиционном соперничестве между регулярной армией и ополченцами, но было в этой вражде и много личного. Стрельцы были моложе и красивее, как он сам, Санин, считал. Софья не обращала никакого внимания на это соперничество за благосклонность царя.

— Или гонца с вестью о выкупе задержала какая-нибудь девица в трактире. Нет никаких доказательств этой лжи.

— А при чем тут Клинки? — грозно спросил царь. Санин пожал плечами:

— Клинок обратит любую ситуацию в благоприятную. Живой пленник стоит больше, чем мертвый. Его Клинок будет полезнее в качестве пленного.

— Клинки! — бормотал царь, касаясь рукояти меча. Клинки для него были наваждением. — Он вернется. Так говорит колдун. Слышишь меня, жена? Колдуны говорят, что это именно тот меч, который убил Федора, а Клинок, вонзивший его, непременно вернется за ним.

Софья слышала эту чепуху сотню раз.

— Тогда, государь, вы должны быть очень осторожны. Клинки опасны.

Но такие привлекательные! По ночам в темноте и одиночестве она думала о том, что отдала бы все, лишь бы еще раз обнять Бо, снова почувствовать вкус его поцелуев, показать ему сына. Она знала, что он уцелел в той резне, так как Таша написала, что он и еще один Клинок сопровождали ее в Шивиаль. Другой был наверняка Оук, потому что меч Аркелла нашли потом в Мезерске. Несмотря на безумные мечтания Игоря, ни один Клинок никогда не вернется в Скиррию. Они никогда не воссоединятся.

Стенька недовольно посопел и продолжал:

— Его величество забывает, что похищение произошло две недели назад. И как бы ни была прекрасна девица из трактира, почему мы до сих пор не имеем сообщений от воеводы из Трейдена?

— Да! Почему?

— Потому что Трейден тоже захвачен, государь. Предатели сдали ваш город врагам.

Такое заявление ничего не значило бы, скажи это кто-нибудь другой, но в устах Стеньки звучало как обещание кошмара. В своем стремлении отомстить за смерть Федора Игорь уже полностью разрушил Моркуту, Звоноград и дюжину близлежащих деревень. Никто, включая кошек и собак, не выжил, причем многие жертвы умирали страшной мучительной смертью. И в этой кампании отмщения Стенька заслужил царское расположение, вытворяя дьявольски жестокие зверства. А теперь его лицо озарилось в предвкушении очередной мясорубки в Трейдене.

Санин думал, очевидно, то же самое, что и Софья. На его лице отразилось отвращение.

— Государь, но если у вас есть сомнения насчет происходящего, — пошлите меня и моих людей расследовать все это.

— Чтобы кому помочь? — триумфально спросил Стенька. — Звезды предупреждают, что защитники станут врагами! На чьей стороне ты собираешься выступать?

Санин побледнел.

— Да уж! — негромко произнес Игорь. — Пора ребятам отправиться поразмяться. Мы отправляемся в Трейден. Защитники будут нападать!

— Государь! — начала было Софья. — Я умоляю, не подвергайте себя опасности.

— В самом деле, государь, — продолжил маршал. — Ваша жизнь слишком ценна, чтобы ею рисковать.

— Так теперь ты согласен, что опасность есть? Софья встала, протянула маленького Бориса царю:

— Муж мой, подумайте о своих летах. Ваш наследник еще малое дитя, и вы должны жить еще долго и увидеть, как он вырастет, станет сильным, как его отец, и займет трон.

Борис, зная только, что ему не нравится этот дурно пахнущий человек, весь заросший волосами, возобновил плач, но мысли царя теперь потекли в другом направлении.

— Правда. Это так. Хорошо. Я не поеду в Трейден, пока Стенька не сообщит, что стрельцы взяли этот оплот измены. Тебе достаточно, жена? Я буду ждать в Царицыне. Ты, Санин, будешь охранять мой дворец и мою семью. — Он протянул руку к серебристым кудряшкам мальчика. — Заботься о нем, царица! Остерегайся предателей. Помни, как они убили Игоря, Федора, Алексея, Авраамия, Леонида. Береги моего последнего наследника.

С минуту Софья чувствовала жалость к нему:

— Обещаю, государь.

— И себя береги, — проворчал Игорь. — Они убили Меланью. И Людмилу. И Ирину.

В первый раз царь признал, что ее предшественницы мертвы. И ее смерть, конечно, не будет ставиться ему в вину, даже если он задушит ее собственными руками.

Безумный взор остановился на дрожащем Скуратове.

— Главный боярин, ты тоже должен помнить, что безопасность моего сына превыше всего. Ты должен советоваться с царицей и исполнять все ее желания.

Старик согласно склонил голову. Стенька торжествовал в душе.

— Тогда в Трейден, государь? Когда?

— Сейчас! — Игорь направился к двери. — Сперва в Царицын. Андрей, Леонид, идем! Знаю, вам по вкусу изменники.

ОБРЕТЕННЫЙ ВДЕАЛ

1

Все казалось легким и простым после объяснения Бо. Царицын находился на расстоянии двух дней пути к северу от Кинска и к юго-востоку от Трейдена. Его точное местоположение в густом лесу северной Скиррии держалось в секрете, но Аркелл мог указать путь. Гарнизон там наверняка в расслабленном состоянии, да и немногочисленнъш, кроме тех случаев, когда царь Игорь прибывал туда. А его местонахождение Аркелл тоже мог указать. Все, что требовалось Зигфриду, так это миновать Трейден незамеченным, пойти вверх по Звону, а затем совершить молниеносный набег, для чего потребуются самые обычные навыки бэлов, которые они впитывают с молоком матери. Они учатся сражаться, как только начинают ходить. За владение такими навыками и можно, по их мнению, уважать мужчину. А если удавалось добыть богатые и многочисленные трофеи, то Ателинг возвратится в Бэльмарк как национальный герой. Научившись владеть шпагой и мечом у отца и отточив свое мастерство на уроках Бо, Ателинг Зигфрид и в самом деле мог побороться за трон предков.

На деле все оказалось не так гладко. Сверхъестественная сила Аркелла не могла им помочь найти тропу сквозь запутанный лабиринт дельты. Когда казалось, что верный путь найден, вдруг обнаруживалось, что это очередная протока. Берега были совершенно безлюдны.

«Идигтриде» потребовалась неделя, чтобы пересечь тундру и добраться до таежных хвойных лесов. У корабля была низкая осадка, так что его можно было даже тащить по суше на короткие расстояния, но преодолеть болота он не мог. А через несколько дней поток воды превратился в ручеек и привел всех в смердящее болото.

По бэльской традиции капитан должен был советоваться, прежде чем принимать решение. Зигфрид так и сделал. Он вскочил на сундук и созвал совет.

— Слушать всем! Наш человек-компас указывает на юго-восток. Он меняет показания каждый день, и мы ползем медленно. Царицын не может быть теперь далеко. Я намереваюсь оставить здесь костяк команды, а остальных повести на большую землю. Кто-то хочет поспорить?

Суизин очень хотел поспорить. Когда Бо спас его на «Биргит», ему ничего не оставалось, как сотрудничать, а теперь у него был спасительный выход. На первый взгляд ответ был прост — тащить своего подопечного в поход с бэлами было верхом безрассудства. Но если еще раз подумать, то оставаться на «Идигтриде» могло быть еще опаснее. Если скиррианцы выследят корабль или если Зигфрид никогда больше не вернется на корабль, то оставшаяся команда может использовать Дмитрия как разменную монету, чтобы выторговать себе свободу или просто посчитать его утешительным призом.

— Хитро, — сказал Бо. Затем добавил, обращаясь к Суизину: — Бери его с собой.

Дмитрий был недалеко. Он робко спросил:

— Но почему?

— Потому, — сказал Суизин, — что, если остаться здесь, бэлы могут отправить вас на невольничий рынок. Кроме того, Царицын гораздо ближе к дому.

Князь недовольно скривился, но уже через полчаса бодро шагал по лесу вместе с остальными.

Хотя таны являлись опытными воинами, они не были экипированы для длительного рейда в зимнее время. Им не хватало палаток и соответствующей одежды, а особенно обуви. А еще Бо настоял, чтобы все по очереди несли эти его проклятые зеркала. Кроме того, существовал неписаный, но неизбежный закон войны: пехота, обремененная оружием и

прочим снаряжением, может нести на себе не более чем десятидневный запас еды.

Через шесть дней пути экспедиция все .еще не достигла своей цели. Настроение у всех было мерзкое. В Кинске уже наверняка знали о высадке бэлов. Для всех началась смертельная гонка между голодом и скиррианской армией.

— Дам монетку, чтобы узнать твои мысли, — бодро сказал Бо.

Подперев кулаком подбородок, Суизин мрачно смотрел на костер, совершенно игнорируя и так немногословный разговор ни о чем, который лениво вели сидящие вокруг.

— Я вспоминал хроники Айронхолла. Например, такую: «Суизин, 402». Что вообще произошло с этим большим олухом?

— Ну, это легко. Он бродил по дремучим лесам, и его съели дикие гуси.

— А разве это было не так? — спросил кто-то из бэлов.

— Я бы не назвал его большим, скорее тощим.

— Ноги да шея.

— И кулаки, — совсем негромко сказал Суизин.

Он чувствовал себя большим, взрослым в Айронхолле, но здесь — нет.

Ночь была слишком холодной, чтобы уснуть. Когда луна начинает таять, значит, скоро рассвет, а с ним, возможно, пойдет снег, если не стихнет ветер. Зигфрид, Дмитрий и еще несколько человек посапывали во сне, но большинство уже собрались у костров, прижались друг к другу, чтобы хоть немного согреться. Аркелл, Бо и Суизин сидели вместе с шестью пиратами, не отличавшимися мягким характером.

Лес был полон звуков. Порывы холодного ветра были слышны издалека. Все громче делался треск ломающихся сучьев, а гигантские ели раскачивались и скрипели под напором ледяного ветра. Верхушки деревьев смыкались так, что, казалось, закрывали все небо. А вниз сыпался целый дождь из хвоинок и шишек. Искры из костров закручивались вихрем. Все подбирались поближе к огню и прижимались теснее друг к другу, пока вьюга не стихала. Но тут же приходила еще одна с севера.

— Нет, не гуси его сожрали, — прогремел Эрвин, который выделялся тем, что череп его был как-то скошен на одну сторону. — Его съели бэлы.

— Цыц! — тут же среагировал Плегмунд. — У нас еще есть еда, так что некоторые из нас смогут вернуться на корабль.

Как второй человек в команде, боцман должен всегда поддерживать своего капитана. Суизин беспокойно посмотрел на Бо, но даже его постоянная улыбка не могла сейчас улучшить положение.

— Кто нам нужен меньше всего? — спросил Вулфстайн. — Человек-компас?

— Он нам понадобится в море. — Малявка, который нас подбил на это дело. — Но я ем очень мало, а ты и Эрвин жрете, как свиньи, — парировал Бо.

— Он нам не нужен, — подтвердил Плегмунд. — Пусть ест свои проклятые зеркала. Кто же еще? А может, толстый князь? Он совсем бесполезен. Или тощий?

— Как это бесполезен толстый князь? — переспросил Эрвин. — За этого скиррианца мы можем получить выкуп.

— Это бунт! — вдруг раздался голос Зигфрида. — Убери меч!

— Парни? — Эрвин оглянулся в поисках поддержки. Плегмунд вздохнул и сказал ему:

— Стоило подождать до завтрашнего утра. Еще один день могли бы и потерпеть.

— Убери меч! — твердо повторил Зигфрид. — Или умри на месте!

У Суизина даже желудок подвело, когда он осознал, что все происходит на полном серьезе. Краткий миг зловещей тишины наступил в лесу. Стало так тихо, что было слышно, как потрескивает огонь. Сидевшие рядом с Эрвином на всякий случай отодвинулись подальше. А вдруг кровь все-таки взыграет?

Не вставая, Эрвин протянул обе руки к грозно надвигавшемуся Зигфриду:

— Просто шутка, господин! Надо же как-то занимать время. Это из-за моей старой контузии. Вот и все.

— Могу я бросить вызов первым? — спокойно спросил Бо. — Он назвал меня малявкой.

Некоторые бэлы сердито забурчали, но Зигфрид рассмеялся.

— Хорошо. Ты избавишь меня от хлопот.

Эрвин проворчал что-то и вскочил на ноги. В руках у него был топор. Он прекрасно знал, что у него нет шансов против Клинка. И хотя начал свару Вулфстайн, на вызов нельзя было не ответить. Бо продолжал сидеть на своем месте, скрестив ноги.

— Сегодня вечером. Если не будем в Царицыне к закату, деремся на топорах. А если будем, ты просишь у меня прощения.

— А если драться сейчас?

— Тогда я выпущу твои кишки.

Пока Эрвин боролся с желанием как-нибудь выйти из щекотливого положения, Плегмунд сказал:

— Ты не будешь чувствовать голод, если лишишься кишок.

Все засмеялись.

— Значит, на закате, на топорах? До смерти?

— Решено, — согласился Бо. — Давай поднимать лагерь, Зиг.

Еще до рассвета все были в пути. Они пробирались по еще более дремучему лесу. Там было полно ручьев, небольших прудов, болот. Прошло не меньше часа, прежде чем Суизину удалось подогнать своего вечно ноющего подопечного вперед, чтобы идти вместе с Бо и Аркеллом. Они-то всегда шли в авангарде.

— Ты и правда полагаешь, что у тебя есть шансы против Эрвина с топором?

Бо тут же рассмеялся, как будто и вовсе забыл о вызове:

— Не пытайся выяснить это сейчас. Мы уже почти у Царицына.

— Откуда ты знаешь?

Лицо Бомона снова озарилось той особенной улыбкой.

— У меня есть компас. Когда мы выступили сегодня утром, Лэквит указывал на восток, а мы сейчас на северо-востоке. Царицын там, за тем холмом.

Еще прошлой ночью Бомон знал, что они близки к цели. А также это наверняка знали и Зигфрид с Плегмундом. Прежде чем Суизин успел аргументированно прокомментировать все недостатки бэльского юмора и участия Бо в этих шуточках, Ателинг Зигфрид вдруг как-то по-особому свистнул. Его люди упали на землю как подкошенные, также уложив с собой и всех остальных на лесной ковер из иголок. Послышался звук разбившегося зеркала.

С минуту было слышно только завывание ветра и как Бо успокаивал Аркелла — тому не нравилось, когда его так неожиданно опрокидывали наземь. Младшие в Айронхолле частенько посмеивались над книгочеем Аркеллом, хотя в душе очень любили и уважали его за ум и прекрасное чувство юмора. А сейчас он предупреждал об ужасной опасности для Дмитрия. Затем Суизин услышал звук рога. Совсем недалеко от них проскакали две лошади, и скоро все звуки стихли где-то на востоке. Они бы не поскакали так бодро, если бы проделали долгий путь.

— Боцман, — сказал Ателинг, — пошли человека разведать, что это за дорога, и еще двоих на холм.

Спустя час вся экспедиция, крадучись, пробиралась по гребню холма. Оттуда сверху открылся вид на Царицын, который оказался удивительно похожим на то, что Суизин представлял себе, — поселение, окруженное высоким частоколом. Вокруг было большое пространство, поделенное изгородями на поля и пастбища. Деревянные здания были великова-гы для обычных домов, а двухэтажное сооружение в центре, несомненно, являлось царскими палатами.

— Видишь тех лошадей? — спросил Зигфрид. — Мы можем уехать верхом.

— Было бы легче съесть их здесь, — ответил Бо. — Дым идет примерно из двадцати труб. Сколько же народу здесь обитает, если им нужно столько очагов?

Тут где-то на уровне локтя Суизина заговорил Дмитрий:

— Те всадники, которых мы видели, — гонцы. Значит, все готовятся к приему гостей.

Он самодовольно хмыкнул.

Некоторые бэлы, находившиеся поблизости, ругались и кляли все. Бо сказал:

— Лэквит, где Кинск? А где царь Игорь? Молодец! Рука Аркелла указала на запад.

— Он едет сюда, — сказал Дмитрий. — А с ним обычно не менее пятидесяти стрельцов.

— Но он может быть на пути в Трейден.

— Скоро узнаем, — сказал Зигфрид. — Если случится худшее, мы можем съесть лошадей и отправиться домой с пустыми руками. А пока подождем ночи или еще чего.

Это «еще чего» наступило в виде бури, наступившей с севера сплошной темной стеной.

Первыми они увидели свору собак, целую дюжину. Некоторые из них были огромными, размером с быка или корову. Даже еще до их появления в поле зрения сам их лай привел в ужас лошадей, пасущихся неподалеку. У Суизина даже мурашки побежали по телу. За ними следовали стрельцы, одетые в черные кафтаны. Их становилось все больше и больше, а они все прибывали и прибывали. Псы были почти уже у ворот, когда последние из войска выступили из леса. Игорь где-то среди них, но различить его было невозможно.

— По меньшей мере тысяча, — заметил Дмитрий. — Не хотите ли послать туда, вниз, моего Клинка передать ваш вызов, Ателинг?

А его Клинок размышлял, что было бы, если бы они добрались до цели своей-экспедиции на пару часов раньше.

Положение могло ухудшиться. Так и случилось. Снегопад перешел в настоящий буран. Участники похода устроили лагерь во впадине с западной стороны холма, но зажечь костры не решились даже там. Они сбились в небольшие группки, пытаясь спастись от пронизывающего холода. Скудные остатки пищи были съедены, но никто не возмущался и не пытался бунтовать ни в шутку, ни всерьез.

— Игорь сейчас на пути в Трейден, ищет пиратов, — упрямо твердил Зигфрид. — Он остановился здесь, чтобы переждать снегопад. Когда он уедет, мы нападем.

— Может, лошадь приведем на завтрак? — предложил Эрвин.

— А если собак выгуливают?

Никто не изъявил желания отправиться за лошадью. Бо сказал:

— А правда ли, Ателинг, что единственный бэл, которому придется голодать, будет последним?

Но кто-то резко ответил:

— Заткнись, малявка.

2

Полночь застигла Суизина и его подопечного тесно прижавшимися друг к другу в шалаше, который они соорудили из еловых веток у поваленного дерева. Снег все шел и шел, и в лесу с еловых лап обрушивались большие комья мокрого снега. Иногда такие падения сопровождали проклятия. Дмитрий после нескольких часов ворчания заснул и теперь храпел, раздражая Суизина.

Вдруг раздался какой-то неясный шорох совсем рядом, и мягкий спокойный голос Бо произнес:

— Старкмур?

— Айронхолл.

— Пора нам поговорить о твоей проблеме.

— Да.

У них не было возможности поговорить наедине с момента затопления «Биргит». Дмитрий продолжал храпеть.

— Знаешь, — сказал Бо, как бы начиная дружескую беседу, — он неплохой человек, этот твой подопечный. Не очень умный, но честный. Любит свою семью, предан своему царю. Думаю, он хороший правитель для своих людей. Все могло быть значительно хуже.

— Да.

— А вот Игорь — беда. Ты, твой подопечный и Игорь — вы трое — никогда не должны оказываться рядом, вместе. Убийство любого из вас троих — не выход.

— «Берл, 356»?

— Нет, — ответил Бо. — Он умирал и уже ничем не мог помочь своему подопечному. Об убийстве Игоря, даже если это и возможно, не может быть и речи. Клинки не убийцы. Остается только изгнание. Если Зигфрид будет штурмовать Царицын, он, конечно, захочет взять и Дмитрия с собой. Это может быть хорошей идеей, с твоей точки зрения. Если Дмитрия признают изменником из-за того, что он вступил в сговор с бэлами, тогда он совсем не будет против возвращения с тобой в Шивиаль.

Мысль была абсурдной. «Суизин, 402» будет любимейшим фарсом в Айронхолле, сказом про то, как Клинок втянул своего подопечного в сражение. Поколения старшекурсников будут кататься по полу в истерике, прочитав об этом.

— Я подумаю.

Это был настоящий шок для Суизина. Возможно ли, что он так ошибся в старом друге? Бо усмехнулся:

— Ты можешь решить, что это невозможно. Я поддержу тебя. Хочу, чтобы ты знал.

— Я надеялся, что ты, может быть, увидел решение, которого я не сумел найти.

— Как раз очевидное решение. Если Зиг не сможет взять Царицын, то он попытается покрыть все расходы, продав нас Игорю или на невольничьем рынке. Мы должны нарушить его планы до возвращения на корабль.

— Ловко. Но он будет ждать от нас этого.

— Да, — шепотом подтвердил Бо. — Если я упомяну имя доброго короля Амброза, это будет означать, что я собираюсь улепетывать с наступлением темноты. Хорошо? О дальнейших планах сообщу.

И он растворился так же незаметно, как и появился.

С наступлением рассвета снег превратился во вьюгу. Зигфрид отправил людей для наблюдения на самый гребень холма. Еще двоих послали вниз на дорогу, а сам он занял позицию на утесе и велел никому к нему не приближаться. Голодные, замерзшие и разъяренные пираты собрались все в круг. Одни своим дыханием пытались согреть окоченевшие пальцы, другие притопывали замерзшими ногами.

— Всем слушать! Нечего и надеяться разбить такой большой гарнизон. Если они собираются сегодня уходить, то уйдут они скоро, а мы войдем, как только они скроются из виду. Мы превратимся в ледышки, если останемся здесь ждать следующей ночи. Есть возражения?

Возражений не было. На лицах у всех читалось одобрение. Когда бэлы так страдают, сегодня ночью кто-то должен за это ответить.

— А если они не уйдут? — немного с издевкой спросил Дмитрий.

Он выбрал удобный камень, чтобы сесть. Суизин стоял за его спиной и немного нервничал. Зигфрид пожал плечами:

— Тогда нам предстоит долгий путь обратно.

— Обратный путь невозможен, — возразил князь. — У вас почти нет еды, и времени потребуется значительно больше из-за снега.

— Что это значит — «у вас»? — поинтересовался Ателинг. — Я не заметил, чтобы и ты очень спешил сюда. Мы уведем лошадей с наступлением темноты и ускачем верхом.