Библиотека фантастики - Гражданская кампания

— Было… ты помнишь эту барраярскую народную сказку, где родственники девушки догнали ее любовника, убили и положили его голову в горшок с базиликом?

— Горшок с базиликом? Нет!

— Я думал об этом… ты знаешь, думаю, твои сестры могли бы это сделать, если бы объединились. Я имею в виду, вручить мне мою же голову. И ваша мать тоже могла бы, она вас всех обучила.

— Как мне жаль, что тети Корделии здесь нет! — Стоп, скорее всего в этом контексте это было неудачное замечание. Горшок с базиликом, о боже. Марк был таким параноиком… Неважно. — Я совсем не думала о тебе.

— Ох, — его голос сделался скучным.

— Да не в этом смысле! Я думала о тебе день и ночь. О нас. Но мне так неловко, с тех пор как я сюда вернулась. Словно я могу ощутить себя лишь забравшись снова в мое прежнее месте в эту клетку барраярской культуры. Я это чувствую, но не могу остановить. Это ужасно.

— Защитная окраска? — Его тон наводил на мысль, что он может понять ее желание закамуфлироваться. Его пальцы вновь пробежали по ее ключице, прокрались вокруг шеи. Одно его чудесное прикосновение к шее ощущалось так хорошо, прямо сейчас… Он так старательно учился прикасаться и позволять трогать себя, преодолевать панику и вздрагивание, ласкать. Он задышал быстрее.

— Кое-что вроде этого. Но я ненавижу тайны и ложь.

— Может ты просто… скажешь своим?

— Я пыталась. Я просто не могу. А ты можешь?

Он выглядел, словно его поставили в затруднительное положение. — Ты хочешь, чтобы я это сделал? Это наверняка кончится базиликом.

— Нет, нет, я имею в виду гипотетически.

— Я мог бы рассказать своей матери.

— Твоей матери я бы тоже могла. Она бетанка. Она из другого мира, из того, где с нами было все правильно. Но с моей матерью я не могу говорить об этом. А раньше всегда могла. — Она поняла, что слегка дрожит. Марк смог ощутить это, касаясь ее руки; она поняла это по пораженному выражению в глазах, когда он поднял к ней лицо.

— Не понимаю, как это может казаться таким правильным там и таким неверным здесь, — сказала Карин. — Это здесь не должно быть неправильно. Или не здесь. Или еще что-то.

— Это не имеет смысла. Здесь или там, какая разница?

— Если нет никакой разницы, зачем ты пошел на все эти неприятности с потерей веса прежде чем снова ступить на Барраяр ?

Он открыл рот и тут же закрыл его. Наконец он нашелся, — Ладно, это так. Но это только на пару месяцев. Я могу потратить пару месяцев.

— Это еще хуже. О, Марк! Я не могу вернуться на Колонию Бета.

— Что? Почему не можешь? Мы же планировали — ты планировала — что, твои родители нас подозревают? Он запретили тебе….

— Нет, это не так.. По крайней мере, не думаю. Это просто деньги. Вернее, отсутствие денег. Я бы не поехала туда и в прошлом году без стипендии графини. Мама и Па говорят, что они стеснены в средствах, и я не представляю, как смогу заработать столько за какие-то несколько месяцев. — Она прикусила губу, снова набравшись решимости. — Но я собираюсь подумать, как мне сделать это.

— Но если ты не сможешь… я еще не все закончил на Колонии Бета, — протянул он печально. — У меня на следующий год будут продолжаться и обучение, и терапия.

Или еще дольше. — Но ты же хочешь вернуться на Барраяр потом, правда?

— Да, я полагаю. Но целый год порознь… — он еще крепче стиснул ее, как будто гипотетические родители пикировали на них сверху, чтобы вырвать ее из его рук. — Это было бы без тебя… слишком трудно, — приглушенно пробормотал он, уткнувшись лицом в ее грудь. Небольшое преуменьшение….

Прошло мгновение, он глубоко вздохнул, оторвался от нее и стал целовать ее руки. — Нет необходимости впадать в панику, — искренне заверял он ее пальцы. — У нас есть месяцы, чтобы кое-что рассчитать. И может случиться еще что-нибудь. — Он поднял глаза и изобразил нормальную улыбку. — Что бы ни было, я рад, что ты здесь. Ты должна пойти посмотреть моих масляных жуков. — Он спрыгнул со скамеечки для ног.

— Твоих кого?

— И почему у всех вроде бы какие-то проблемы с этим названием? Мне казалось, это достаточно просто. Масляные жуки. А если бы я не поехал на Эскобар, я бы на них никогда не наткнулся, так что из этой поездки вышло много хорошего. Меня на них навела Лилли Дюрона, точнее — на Энрике, он тогда был по уши в неприятностях. Гениальный биохимик, но никакого соображения относительно денег. Я вытащил его под залог из тюрьмы, и помог ему спасти его результаты экспериментов от идиотов-кредиторов, конфисковавших их. Ты бы смеялась, если бы видела, как мы блуждали впотьмах в этом налете на лабораторию. Пойдем, посмотрим…

Пока он тащил ее за собой за руку через весь огромный дом, Карин спросила с сомнением, — Налет? На Эскобаре?

— Возможно налет — неверное слово. Это было абсолютно мирно, просто чудо какое-то. Наверное, вернее сказать кража. Веришь или нет, но мне удалось стряхнуть пыль с кое-чего, чему меня раньше учили.

— Это не звучит очень уж… законным.

— Нет, зато это было справедливо. Это были собственные жуки Энрике — он их создал, в конце концов. И он любит их как домашних зверюшек. Он ревел, когда одна из его любимых королев умерла. Это было просто трогательно — ну, в некотором смысле. Не будь у меня тогда желания придушить его, я вправду был бы очень тронут.

Только Карин успела задуматься, не было ли у этих проклятых препаратов для потери веса еще и каких-то побочных психиатрических эффекты, в которые Марк не счел ее нужным посвящать — как они дошли до комнаты, раньше знакомой ей как одна из подвальных прачечных дома Форкосиганов. Она не была в этой части дома с тех пор, как играла здесь с сестрами в прятки еще детьми. Высоко прорезанные в каменных стенах окна пропускали несколько потоков солнечного света. Долговязый парень с кудрявыми темными волосами, на вид не старше чем самое большее двадцать с небольшим лет , встревожено и без всякого результата возился в груде полураспакованных коробок.

— Марк, — обратился он к ним. — Мне нужно больше стеллажей. И лабораторных столов. И освещение. И здесь должно быть жарче. Мои крошки совсем вялые. Вы обещали.

— Сперва посмотрите на чердаках, прежде чем бежать покупать новое оборудование, — практично предложила Карин.

— О, хорошая идея. Карин, это — доктор Энрике Боргос с Эскобара. Энрике — это моя… мой друг, Карин Куделка. Мой самый лучший друг. — Марк крепко и властно сжал ее руку при этих словах. Но Энрике просто неопределенно ей кивнул.

Марк повернулся к широкому закрытому металлическому лотку, неустойчиво балансирующему на корзине. — Не смотри пока, — сказал он ей через плечо.

В памяти Карин всплыло, как старшие сестры говорили ей — Открой рот и закрой глаза, будет большой сюрприз… Она благоразумно не подчинилась его приказу и придвинулась поближе, чтобы видеть, что он делает.

Он снял крышку с лотка, открыв взгляду извивающееся скопление каких-то коричневых и белых штук, слабо стрекочущих и ползающих друг по другу. Ее пораженный взгляд наконец выхватил детали — это было насекомое, крупное, со многими ногами и машущими усиками…

Марк запустил руку в копошащуюся массу, и Карин непроизвольно ойкнула — Все нормально. Они не кусают и не жалят, — заверил он ее с усмешкой. — Вот, посмотри? Карин, познакомься с масляным жуком. Жук, это Карин. — Он протянул ей на ладони одно насекомое размером с ее большой палец.

Он действительно хочет, чтобы я потрогала эту штуку? Ладно, в конце концов она же прошла через бетанское сексуальное образование. Что за черт. Разрываясь между любопытством и отвращением, она протянула свою ее руку, и Марк вывалил на ее ладонь жука.

Его крошечные когтистые лапки защекотали ее кожу, и она нервно засмеялась. Это было почти самая невероятно уродливая живая штука, которую она когда-либо в жизни встречала. Хотя она, наверное, анатомировала и более противные образцы в прошлом году во время бетанского курса ксенозоологии; вряд ли в формалине что-то может смотреться привлекательнее. Жуки пахли не слишком плохо, просто какой-то зеленью, словно скошенное сено. Вот ученому следовало бы постирать свою рубашку.

Марк пустился в объяснения, как жуки перерабатывают органическую материю в своих отвратительно выглядящих животах, но его постоянно сбивал с толку его новый приятель Энрике своими педантичными техническими поправками по поводу биохимических деталей. Насколько могла понять Карин, в этом был биологический смысл.

Энрике оторвал один лепесток от бледной розы, лежавшей с вместе полудюжиной других в коробке. Эта коробка, тоже покачивающаяся на стопке упаковок, была отмечена знаком одного из лучших цветочных магазинов Форбарр-Султаны. Он положил лепесток на ее ладонь рядом с жуком; насекомое сжало лепесток в своих передних лапках и стало его обгрызать с мягкого края. Он ласково улыбнулся. — Ох, кстати, Марк, — добавил он, — девочкам нужно больше еды и как можно скорее. Я это взял сегодня утром, но этого и на день не хватит. — Он махнул рукой в строну цветочной коробки.

Марка, с тревогой наблюдавший как Карин разглядывает жука себя в руках, казалось, впервые раз заметил эти розы. — Откуда вы взяли цветы? Подождите, вы купили розы для кормления жуков?

— Я спросил у вашего брата, где взять немного земных растений, которые нравятся девочкам. Он сказал позвонить туда и заказать. А кто такой Айвен? Но это было ужасно дорого. Боюсь, нам придется пересмотреть бюджет.

Марк слабо улыбнулся и, казалось, сосчитал до пяти прежде чем ответить. — Вижу. Боюсь, это незначительное недопонимание. Айвен — это наш кузен. Вы несомненно не сможете рано или поздно не встретиться с ним. Есть земная растительная органика по гораздо более дешевой цене. Полагаю, вы сможете собрать немного снаружи…. — нет, наверное, вам лучше не ходить туда одному… — Он уставился на Энрике с выражением смешанных чувств, почти так же, как Карин — на масляного жука на своей ладони. А тот уже до половины дожевал розовый лепесток.

— О, и мне также как можно скорее нужен ассистент в лабораторию, — добавил Энрике, — если мне придется погрузиться беспрепятственно в мое новое исследование. И доступ к знанием здешних обитателей о местной биохимии. Знаете, мы не должны тратить драгоценное время впустую, заново изобретая колесо.

— Думаю, у моего брата есть некоторые контакты в университете Форбарр-Султаны. И в Императорском Научном институте. Уверен, он мог бы обеспечить вам доступ к чему-нибудь такому, что не защищено секретностью. — Марк мягко прикусил губу, его брови нахмурились в совершенно майлзовском выражении бешеной работы мысли. — Карин… ты вроде бы говорила, что ищешь работу?

— Да…

— Тебе бы понравилась работа ассистента? У тебя была пара бетанских курсов биологии в прошлом году…

— Бетанское образование? — оживился Энрике. — Человек с бетанским образованием, в этом отсталом месте?

— Только пара курсов для начинающих , — объяснила Карин торопливо. — И на Барраяре есть масса людей с галактическим образованием всех видов. — Он что, думает что сейчас Период Изоляции?

— Это для начала, — сказал Энрике тоном рассудительного одобрения. — Но я собирался спросить, Марк, есть ли у нас достаточно денег, чтобы нанять кого-либо?

— М-м…, — проговорил Марк.

— У тебя кончились деньги? — спросила Марка пораженная Карин. — Что же ты делал на Эскобаре?

— Они не кончились. Но непосредственно сейчас они связаны неликвидными способами, и я потратил немного больше чем запланировал — так что у нас просто временная проблема с наличностью. Я разберусь с этим к концу будущего года. Но должен признаться, я был действительно доволен, что смог здесь разместить Энрике с его проектом на какое-то время бесплатно.

— Мы могли бы снова продавать акции, — предложил Энрике. — Я так делал прежде, — пояснил он Карин.

Марк вздрогнул. — Я думаю, нет. Уверен, я уже все вам по этому поводу объяснил.

— Так набирают капитал в рискованное предприятие , — заметила Карин.

Марк вполголоса объяснил ей , — Но никто обычно не продает 580% ресурсов своей компании.

— О-о…

— Я собирался возместить все их расходы , — возразил Энрике с негодованием. — Я был так близок к крупному успеху, что не мог тогда остановиться!

— Гм… Извините нас, Энрике, мы на минуточку. — Марк взял Карин под руку, вывел ее в коридор и плотно прикрыл за собой дверь прачечной. Он повернулся к ней. — Ему не нужен ассистент. Ему нужна нянька. Боже, Карин, ты даже понятия не имеешь, каким благодеянием было бы с твоей стороны помочь мне управлять этим человеком. Я мог бы передать тебе кредитную карточку с секретными распоряжениями, а ты вела бы отчеты и понемногу подкидывала бы ему деньги на карманные расходы, и не давала бы ему гулять в одиночку по темным переулкам, или рвать императорские цветы, или вступать в пререкания с охранниками СБ, или что-нибудь еще в той же степени самоубийственное, что там он может выкинуть в следующий раз. Это, гм… — он заколебался. — Ты хотела бы получить часть акций как совладелец вместо зарплаты, по крайней мере пока этот период не кончится? Это не даст тебе много денег на расходы, знаю, но ты говорила, что собираешься откладывать…

Она с сомнением смотрела масляного жука, все еще щекотавшего ее ладонь и уже доевшего розовый лепесток. — Ты действительно можешь дать мне акции? Акции чего? Но… если это не сработает так, как ты надеешься, то у меня уже не будет еще других возможностей вернуться.

— Сработает, — торопливо обещал он. — Я заставлю это работать. У меня пятьдесят один процент предприятия. Ципис поможет мне официально зарегистрировать нас в Хассадаре как исследовательскую и развивающую компанию.

Она ставила их совместное будущее на странный биологически-предпринимательский проект Марка и при этом не была даже уверена, что он в здравом рассудке. — И что, э-э, думает обо всем этом твоя «черная команда»?

— Это никак не в их компетенции.

Ладно, успокоил. Это было, очевидно, делом его доминирующей личности, лорда Марка, который являлся целостным человеком, а не уловка одной из его масок для достижения их собственных целей. — Ты правда думаешь, что в Энрике много от гения? Знаешь, Марк, я подумала , что запах там в лаборатории был от жуков, а оказалось что — от него. Когда он в последний раз принимал ванну?

— Он наверное, забыл это сделать. Не стесняйся напомнить ему. Он не обидится. На самом деле, думай об этом как о части твоей работы. Заставляй его мыться и есть, возьми на себя ответственность за кредитную карточку, организуй лабораторию, смотри, чтобы он оглядывался в обе стороны, переходя улицу. И было бы для тебя поводом пожить здесь, в резиденции Форкосиганов.

В таком аспекте… и кроме того, Марк кинул на нее свой умоляющий собачий взгляд… в своей собственной странной манере Марк почти столь же хорошо, как и Майлз, умел втягивать людей такие дела, о которых потом они бы могли глубоко пожалеть. Заразительная навязчивая идея — семейная черта Форкосиганов.

— Ну… — Тихий звук отрыжки заставил ее опустить глаза. — Ох, нет, Марк! Твой жук заболел. — Несколько миллилитров густой белой жидкости вылилось из челюстей насекомого на ее ладонь.

— Что? — Марк в тревоге рванулся вперед. — Почему ты так думаешь?

— Он срыгнул. Бр-р… Может быть, это из-за скачковой задержки? От этого некоторых людей тошнит несколько дней подряд. — Она отчаянно огляделась, ища место, куда бы положить это создание, пока оно не лопнуло или что-то в этом роде. А дальше у жука начнется понос?

— Ох, нет, все в порядке. Они специально созданы, чтобы так делать. Оно просто выдало свое жучиное масло. Хорошая девочка, — промурлыкал он насекомому. По крайней мере, Карин решила, что он обращался к жуку.

Карин твердо взяла его за руку, развернула ладонью вверх и сгрузила скользкого жука на нее. Она вытерла свою руку о его рубашку. — Твой жук. Ты и держи.

— Наши жуки..? — предположил он, хотя и взял его без возражений. — Пожалуйста..?

На самом деле эта штука пахла вовсе неплохо. Если честно, это был запах роз, роз и мороженого. Тем не менее она вполне смогла противостоять своему порыву слизать эту липкую гадость со своей руки. Марк…не настолько. — О, очень хорошо. — Не знаю, как он уговаривает меня на такие вещи. — Договорились.

Глава 5

Оруженосец Пим впустил Катриону в огромный парадный холл Дома Форкосиганов. С запозданием она спросила себя, не стоило ли ей воспользоваться служебным входом, однако в своей экскурсии по дому пару недель назад Форкосиган не показал ей, где он находится. Пим улыбался со своим обычным очень дружественным видом, так что, наверное, сейчас все было в порядке.

— Мадам Форсуассон. Добро пожаловать. Чем я могу вам служить?

— У меня вопрос к лорду Форкосигану. Вопрос довольно тривиальный, но я подумала, если он сейчас дома и не занят… — она замолкла.

— Я полагаю, что он еще наверху, мадам. Если вы будете так добры подождать в библиотеке, я тут же его приведу.

Он предложил проводить ее, но она отказалась. — Спасибо, я знаю как туда пройти. Ох, подождите, — спохватилась Катриона, — если он еще спит, пожалуйста, не… — но Пим уже поднимался по лестнице.

Покачав головой, она двинулась налево через вестибюль к библиотеке. Оруженосец Форкосигана казался искренне восторженным, энергичным и преданным своему лорду, и ей пришлось уступить. И он так удивительно сердечен с посетителями.

Она подумала, не предоставила ли библиотека укрытие любому из тех замечательный старых раскрашенных вручную травников времен Периода и Изоляции, и могла ли бы она один заимствовать… тут она остановила себя. Комната была занята: низенький, толстый, темноволосый молодой человек, сидел за комм-пультом, так контрастирующим со всем окружающим его невероятным антиквариатом. На экран были выведены какие-то многоцветные схемы. На звук ее шагов по паркету он обернулся.

Катриона широко распахнула глаза. Она помнила, как лорд Форкосиган жаловался:

— при моем росте этот эффект чертовски потрясает. — Но мягкая тучность поражала не так сильно, как схожесть с его… — по отношению к клону, его можно назвать родителем — которое было почти похоронено под… почему она тотчас подумала о этом как о барьере плоти? Его глаза были такими же серыми, как у Майлза… у лорда Форкосигана, но их выражение было непроницаемым и осторожным. Он носил черные брюки и черную рубашку; его живот выпирал из расстегнутого жилета деревенского стиля, который был уступкой весеннему настроению лишь своим темно-зеленым, почти черным цветом.

— Ох. Вы, должно быть, лорд Марк. Прошу прощения, — сказала она осторожно.

Он сел, коснувшись губ пальцем почти таким же жестом, как это делал лорд Форкосиган, но продолжив его, проведя по двойному подбородку и обхватив его большим и указательным пальцем — это уже была явно его собственная решительная вариация. — А мне, со своей стороны, это только приятно.

Катриона вспыхнула в смущении. — Я не намеревалась…не намеревалась вторгаться.

Его брови взлетели. — У вас передо мной преимущество, миледи. — Тембр его голоса был почти таким как у его брата, возможно чуть глубже; его выговор был странной смесью, ни совсем барраярский, ни полностью галактический.

— Не миледи, просто мадам. Катриона Форсуассон. Извините меня. Я , гм, декоратор пейзажа у вашего брата. Я пришла лишь оговорить, что он собирается сделать с древесиной клена, который мы спилим. Компост, дрова — она указала на пустой камин из резного белого мрамора. — Или, может быть, он хочет, чтобы я продала щепу лесной службе.

— А, клен. Это была бы ботаническая материя земного происхождения, не так ли?

— Ну да.

— Я возьму все куски древесины, которые ему не понадобятся.

— А куда… куда для вас нужно их сложить?

— В гараж, полагаю. Это было бы удобно.

Она вообразила неаккуратную кучу, сваленную в центре безупречного гаража Пима. — Но это довольно большое дерево.

— И хорошо.

— Вы занимаетесь садами… лорд Марк?

— Нисколько.

Решительно бессвязный разговор был прерван топотом ботинок, и в дверной проем заглянул оруженосец Пим, объявив, — Милорд спустится через несколько минут, госпожа Форсуассон. Он просит вас не уходить. — Более доверительно он добавил , — У него вчера вечером был один из этих его приступов, так нынче утром он слегка заторможен.

— О, боже. После этого у него всегда такая головная боль! Я не стану беспокоить его, пока он не примет болеутоляющее и чашку черного кофе. — Она направилась к двери.

— Нет, нет! Присядьте, мадам, пожалуйста. Милорд был бы действительно недоволен мною, если бы я не выполнил его распоряжения. — С тревожной улыбкой Пим немедленно предложил ей стул, и она неохотно села. — Вот так. Хорошо. Не уходите. — Одно мгновение он пристально глядел на нее, словно хотел удостовериться, что она не собирается сбежать, затем снова поспешно покинул комнату. Лорд Марк поглядел ему вслед.

Она не думала, что лорд Форкосиган был вроде одного из старых форов, в рассерженном состоянии швыряющего сапогами в голову своих слуг, однако Пим казался обеспокоенным, так что кто знает? Она снова перевела взгляд на лорда Марка — тот откинулся на стуле, сплетя пальцы, и с любопытством ее разглядывал.

— Припадки?.. — начал он фразу.

Она уставилась на него в ответ, не совсем уверенная , был ли это вопрос. — Видите ли, после припадка назавтра он ужасно себя чувствует.

— Я думал, он от них фактически излечился. А на самом деле не так?

— Излечился? Да нет, если взять за пример тот, который произошел при мне. Но он говорит, что может ими управлять.

Его глаза сузились. — Так, а… где это видели?

— Приступ? Прямо на полу у меня в гостиной. В моей прежней квартире на Комарре, — под его взглядом она почувствовала себя вынужденной все объяснить. — Я там с ним познакомилась во время его недавнего аудиторского расследования.

— О. — Его пристальный взгляд скользнул вверх и вниз, оценив ее вдовий наряд. Истолковывая… что и как?

— У него есть небольшое устройство вроде наушников, которое для него сделали его врачи — оно вроде как вызывает припадки по его желанию, а не беспорядочно. — Она спросила себя, был ли вчерашний припадок специально вызван по медицинским показаниям или он снова слишком затянул с этим и перенес более серьезный спонтанный приступ. Он утверждал, что научен горьким опытом, но…

— По некоторым причинам он позабыл рассказать мне эти запутанные подробности, — пробормотал лорд Марк. Странно несерьезная усмешка, осветила его лицо и пропала. — Он рассказал вам, как он их заполучил?

Он глядел на нее с пристальным вниманием. Она попыталась найти верное соотношение правдивости и разумной осмотрительности. — Дефект крио-разморозки — он мне так сказал. Я однажды видела шрамы от иглогранаты на его груди. Ему повезло, что он остался жив.

— Ух. А упоминал он при этом, что налетел на эту гранату в попытку спасти мою виноватую задницу?

— Нет… — Она заколебалась, видя как вызывающе он вздернул подбородок. — Я не думаю, что он собирается много рассказывать о своей прежней карьере.

Марк тонко улыбнулся и побарабанил пальцами по комм-пульту. — У моего брата, знаете ли, есть такая нехорошая маленькая привычка — редактировать свою версию действительности в соответствии со слушающей его аудиторией.

Она могла понять, почему лорд Форкосиган не хотел показывать никакой слабости. Но действительно ли лорд Марк был рассержен чем-то? Почему? Она постаралась найти несколько более нейтральную тему. — Вы называете его своим братом, а не родителем?

— В зависимости от моего настроения.

Тут разговор оборвался — появился предмет их обсуждения. Лорд Форкосиган был одет в один из своих прекрасных серых костюмов и начищенные полуботинки, его аккуратно причесанные волосы были еще влажными, а от разгоряченной душем кожи исходил слабый аромат одеколона. Такому щеголеватому впечатлению бодрой утренней энергии, к сожалению, противоречили его посеревшее лицо и опухшие глаза; общий эффект был как будто оживший труп оделся для вечеринки. Он послал жуткую улыбку в сторону Катрионы, подозрительно покосился на своего клон-брата и рухнул в кресло между ними. — Уф, — заметил он.

Он выглядел ужасающе точно так же, как тем утром на Комарре, если не считать отсутствующий сейчас кровоподтеков и ссадин. — Лорд Форкосиган, вам не стоило этого делать ! — На ее слова он ответил лишь слабым движением пальцев, которое можно было истолковывать и как согласие, и как опровержение. Вслед за Майлзом в комнату вошел Пим, в руках у него был поднос с кофейником, чашками и плетеной корзинкой, накрытой яркой тканью, из-под которой доносился соблазнительный аромат теплого пряного хлеба. Катриона зачарованно наблюдала, как Пим налил первую чашку и вложил ее в руку своего лорда. Лорд Форкосиган потянулся, вздохнул, — это было похоже на его первое дыхание за сегодняшнее утро — отпил несколько маленьких глотков, поднял глаза и моргнул. — Доброе утро, мадам Форсуассон. — Его голос был так глух, будто доносился из-под воды.

— Доброе утро — ох… — Пим налил ее чашку прежде, чем она успела отказаться. Лорд Марк отвлекся от графиков на экране комм-пульта и положил себе сахар и сливки, изучая своего брата-родителя с очевидным интересом. — Спасибо, — ответила Катриона Пиму. Она надеялась, что Форкосиган принял свое болеутоляющее первым делом, пока еще не спустился, — она могла это почти точно заключить по тому, как быстро улучшается его цвет лица и более легкими делаются движения.

— А вы рано встали , — сказал ей Форкосиган.

Она чуть не возразила в ответ, напомнив, сколько сейчас времени, но затем решила, что это было бы невежливо. — Я была возбуждена желанием начать работу с моим первый профессиональным садом. Бригада, занимающаяся дерном, сегодня утром скатывает слой травы в парке и снимает терраформированную почву. А бригада по деревьям будет вскоре пересаживать дуб. Я подумала спросить вас, хотите ли вы использовать спиленный клен для дров или компоста.

— На дрова. Конечно. Мы время от времени топим древесиной, когда хотим показаться преднамеренно архаичными — на бетанских гостей моей матери это производит дьявольское впечатление , — а на Зимнепраздник здесь всегда зажигают костры. За домом позади кустарника целая груда дров — Пим вам покажет.

Пим кивнул в радушном согласии.

— Я уже заявил права на несколько веток и щепок, — заметил лорд Марк , — для Энрике.

Лорд Форкосиган пожал плечами и протянул руку ладонью вперед верх благословляющим жестом. — Это будет между вами и вашими восьмью тысячами маленьких друзей.

Лорд Марк, казалось, не нашел ничего таинственного в этом неясном замечании и лишь благодарно кивнул. Судя по всему, Катриона нечаянно вытащила своего работодателя прямо из постели, и она задумалась, не будет ли слишком невежливо немедленно ринуться прочь. Возможно, ей надо остаться подольше — по крайней мере, на одну чашку Пимового кофе. — Если все будет хорошо, земляные работы можно будет начать завтра, — добавила она.

— А, хорошо. Ципис показал вам, как собрать все нужные вам разрешения по поводу труб и энергетической сети?

— Да, все это под контролем. Я не думала, что смогу узнать столько про инфраструктуру Форбарр-Султаны.

— Все это намного более старое и неизученное, чем можно подумать. Вам стоит послушать военные истории Дру Куделки, про то как они сбежали через коллектор с отрубленной головой претендента Фордариана. Вот если мне удастся уговорить ее прийти на мой званый обед….

Лорд Марк оперся локтем на комм-пульт, мягко покусывая костяшки пальцев и лениво потирая горло.

— Через неделю, кажется, я смогу собрать здесь всех, — лорд Форкосиган добавлял. — Это вам подойдет?

— Да, думаю так.

— Хорошо. — Он обернулся, и Пим поспешил налить ему еще кофе. — Жаль, что я пропустил закладку сада. Я действительно хотел выйти и присмотреть за этим вместе с вами. Но Грегор послал меня за пределы Округа пару дней назад с довольно причудливым поручением, и я вернулся только вчера поздно вечером.

— Да, ну и что это было? — заметил лорд Марк. — Или это Имперская тайна?

— К сожалению, нет. На самом деле об этом сплетничает весь город. Возможно, это отвлечет внимание от казуса Форбреттена. Хотя я не уверен, что абсолютно точно подходит под определение сексуального скандала. — он скривился в гримасе. — «Грегор повелел». Ты наполовину бетанец, Майлз, и ты именно такой Аудитор, чтобы справиться с этим случаем, — А я ответил «Благодарю, сир».

Он сделал паузу, чтобы откусить первый кусок сладкого пряного хлебца, запив его еще одним глотком кофе, и вернулся к рассказу. — У графа Формюира возникла замечательная идея, как решить проблемы падения численности населения в его округе. Во всяком случае, он так себе вообразил. Ты в курсе последних горячих демографических ссор среди Округов, Марк?

Лорд Марк отрицательно махнул рукой и потянулся к корзинке с хлебцами. — Я весь прошлый год не следил за барраярской политикой.

— Ну, началось это больше года назад. Среди ранних реформ нашего отца в период регентства было то, что он сумел навязать Совету стандартные упрощенные правила для обычных людей, желавших сменить свой Округ и заново присягнуть другому графу. С тех пор каждый из шестидесяти графов пробовал привлекать население в свой Округ за счет подданных другого графа, Па как-то умудрился протащить это через Совет, хотя каждый из них и старался не дать своим вассалам возможность уехать. Теперь каждый граф может управлять своим округом по собственному усмотрению — формировать управляющие структуры, собирать налоги, поддерживать экономику, предоставлять своим подданным то или иное социальное обслуживание, принимать сторону прогрессистов, консерваторов или держаться своей собственной стороны, как этот мужлан Форфолс с южного побережья, и так далее. Мать говорит об округах как о шестидесяти социо-политических культурных вариантах. А я добавлю — и экономических.

— Это я изучил, — согласился лорд Марк. — Это имеет значение для размещения моих инвестиций.

Форкосиган кивнул. — Новый закон реально дал каждому подданному Империи право голосовать за местный орган власти собственными ногами. Когда это голосование прошло, мои родители выпили за обедом шампанского, а мать по этому поводу ухмылялась весь день.