После сводки новостей Дэйтлон попросил пройти к нему в кабинет четырех человек.

На этот раз никто не усмехался, не обсуждал события и не выводил общие знаменатели, все молчали. Дэйтлон повел себя странно, он не стал ничего комментировать, встал из-за стола и коротко заявил:

— Тони, Брэд, Слим и Тэй. Прошу вас зайти в мой кабинет.

Один из итальянцев хотел открыть рот, но второй его одернул. В недоумении остался и Феннер, глядя на спины уходящих в соседнюю комнату.

Джо, стоящий у бара, тут же предложил выпивку. Оставшиеся в гостиной согласились, но их взгляды были прикованы к дверям кабинета.

— Что еще за тайны? — возмутился Чез. — Мы что, рылом не вышли?

— Радуйся, господа, — успокаивал из Джо. — Вы остались без задания. Босс вызывает только тех, кому предстоит определенная работа, а вы ведь знаете, что у нас не бывает легкой работы.

— Ты прав, «шоколадка». Нас обошли, и я рад этому, — закончил мысль Феннер, снимая с подноса фужер с мартини.

Брэд Кейси прикрыл за собой дверь кабинета и остался стоять у входа, Тэй прошла к дивану, Тони Грэйс к окну, а Слим остался рядом с Кейси.

Дэйтлон сел в кресло и закинул ноги на стол.

Никто никому не смотрел в глаза, словно они стеснялись друг друга.

— Это война! — заявила Тэй.

— Первые ласточки! — смягчил оборот Кейси. — Вы что же думали, открывая филиал Форт-Нокса в собственных карманах, что обойдется без крови?

— Я удивляюсь, как нам до сих пор удавалось обходиться без бойни, — пожал плечами Грейс. — Наши подопечные до сегодняшнего дня вели себя, как овечки. Шесть банков, как шесть прогулок на пикник!

— Так и должно быть! — встревоженно сказал Дэйтлон.

— Так и сегодня было! Вы умные люди, а рассуждаете так, будто мы нарушили собственный кодекс по собственной воле либо по глупости. Почему никто из вас не задается самым навязчивым вопросом: кто убил двоих полицейских после нашего отъезда? У кого могло хватить на это времени? До появления полиции оставалось пять минут — самое большее. Ответ может быть один — нам устроили засаду.

— Почему же тогда нас не уничтожили? — спросил Кейси.

— Непонятно! — удивился Грэйс.

— Я могу это объяснить по-своему, — предложила Тэй.

Мужчины повернули головы в ее сторону. Никто из них не боялся смотреть в глаза женщине.

— Вы обратили внимание на тон газет, которые пишут о нас? Я бы на месте любого редактора перенесла эти сообщения с первых полос на страничку юмора. Существует шайка разбойников, которая чистит местные банки. Кого это может волновать? В стране бардак, экономическая неразбериха и безработица. У подавляющего большинства населения нет и цента за душой, и обывателю плевать на то, что какая-то шайка грабит банки. В банках лежат чужие деньги. Большинство обывателей следит за вами, как за любимой командой. На общем фоне нищеты вы не смотритесь страшными черными волками. Когда Крис говорил вам о том, что работа не очень опасная и на ней можно продержаться не меньше года, он знал, что говорит. Крис чувствует ситуацию и держит руку на пульсе…

— Не стоит продолжать, Тэй, — оборвал даму Дэйтлон. — Твоя мысль ясна.

— Кому-то понадобилось выставить нас в черном свете? — задал вопрос Кейси.

— Еще раз хочу повториться, — сказал Грэйс, — но мне непонятны эти игры. В районе банка легко устроить засаду. Мы вели себя очень свободно, и нас легко было перестрелять! Но почему это не было сделано? Кому нужно мазать нас дегтем, но позволять работать дальше? Полиция этим заниматься не станет, у них другие задачи. А здесь мы видим продуманный политический ход. Именно политический!

— В этом я должен согласиться с Тони, — заявил Дэйтлон, — Мы получили навязчивую информацию о крупной сумме, находящейся в банке, и получали ее трижды. Уже это должно было насторожить нас и заставить обследовать расположение банка. Это единственное отделение в Ист-Чикаго, которое расположено на узкой улице, остальные банки находятся на площадях. Второе. Там оказалась лишь четверть того, на что мы рассчитывали. Это подтверждает то, что нам подсунули «утку». Значит, акция планировалась.

— Придется отказаться от информаторов и действовать как свободные художники, причем в разных районах штата.

Предложение исходило от Тони Грэйса, и все на это согласились. Однако Дэйтлон сделал оговорку.

— Мы должны знать противника. В любых обстоятельствах мы должны знать, с кем имеем дело. Придется пойти на некоторые жертвы. Первое. Мы клюнем и на следующую «утку», а нам наверняка ее подсунут. Слишком жидкий улов сегодня был. Пара копов, погибших в перестрелке, — это обыденное дело. На то они и копы, чтобы рисковать жизнью. Противник захочет расширить рамки трагедии. Делаем так. При следующей крупной информации обследуем место налета. Тони и Брэд на операцию не выезжают. Вы организуете контрзасаду. Нетрудно вычислить гнездо наших оппонентов. Самое удобное место напротив входа. Если нет здания, будут использовать автомобиль. Ваша задача не дать им открыть пальбу. Слим займет место где-нибудь в стороне. Он должен наблюдать картину, а когда заваруха кончится, должен появиться на месте с группой репортеров. Обеспечьте его хорошей фотоаппаратурой. То, что ускользнет от глаз полиции, никогда не ускользнет от газетчика. Отныне, Слим, ты берешь эту братию под свое крыло. Изучи имена всех крупных репортеров, их работы и обрати внимание на наиболее стоящие издания. Нам не мешает знать то, что знают о нас.

— Каков радиус моего действия? — спросил Слим.

— Сколько охватишь.

— Но с кем ты поедешь на операцию? — спросила Тэй.

— Чез сядет за руль, я, Олин и Джак возьмем кассу.

— Рискованно.

— Я в одиночку могу взять любой банк! На данный момент они еще не готовы к достойному отпору. Они лишь напуганы газетными бреднями, а это облегчает нашу задачу.

Тэй взяла из портсигара длинную сигару и вставила ее в мундштук.

Четыре зажигалки были ей предложены на выбор. Тэй выбрала голубое пламя, исходящее из рук Тони Грэйса.

— Благодарю вас, джентльмены. Итак, мне удалось привлечь всеобщее внимание простой хитростью. Я знала, что вы все воспитанные люди. В моем столе лежит объемное досье, которое я собирала ровно год, пока Крис занимался вашими поисками. Меня бы никогда не заинтересовала личность этого человека, если бы не стечение некоторых обстоятельств. Дело в том, что Крис определил район действия, когда последний из гнезда Аль Капоне разбил себе голову, вывалившись из гнезда. Меня очень заинтересовал район Северо-востока. Но в большей степени меня интересовали люди, живущие здесь. И среди них мне встречается знакомое имя. Этот человек имел дела с моим бывшим шефом, и я хорошо знаю, что он из себя представляет. Досье, собранное мной, может лишить его возможностей к существованию. Ну а завершу я свое долгое вступление тем, что скажу вам, чем сегодня занимается мой подопечный. Он занимает огромный пост в этом штате и имеет сильную позицию и реальную власть…

— Ты хочешь заставить его играть на нашей стороне? — спросил Дэйтлон.

— Вот именно!

— У нас не хватит сил на крупную рыбу.

Тэй подошла к столу, выдвинула нижний ящик и достала потрепанный портфель со сломанными замками.

— У нас сил не хватит, повторила она. — Вся сила в содержимом этого портфеля.

После трехдневного отпуска Майкл Кэрр шел по коридору родной редакции «Мичиган-пост» и вежливо раскланивался налево и направо. Делал он это с некоторым высокомерием и снисходительностью. Кэрр с достоинством нес звание лучшего репортера уголовной хроники не только своей газеты, но всего Чикаго. Как характеризовал его шеф отдела информации: «Кэрр из тех репортеров, которые держат руку на пульсе города и готовы дать быструю и точную оценку и диагноз любому событию и собою ритма!»

Кэрр направлялся к своему шефу, который с такой лестью отозвался о его работе. Майкл с нетерпением ждал, когда хозяин передаст в его руки отдел уголовной хроники. В тридцать один год пора уже прекратить беготню, сесть в удобное кресло и начать указывать, стучать кулаком по столу, рвать или направлять материалы в набор. Майкл давно уже ждал этого назначения, но, пока ему не найдут достойной замены, кресло редактора будет занимать другой человек.

Подойдя к двери с табличной «Ноуэл Лукас, редактор отдела информации», Майкл толкнул ногой дверь и вошел в кабинет.

Лукас восседал за таким же громоздким, как он сам, столом с зажатой в зубах сигарой, с блестящей от пота лысиной и просматривал гранки номера с красным карандашом в руках.

— Рад тебя видеть, Майкл, устраивайся поудобней, я заканчиваю.

Поскольку все сидячие места были заняты бумагами, Кэрр подошел к столу, за которым устраивались утренние оперативки, и сел на край.

Отбросив последний листок, Лукас откинулся на спинку стула и взглянул на своего любимца.

Кэрр был молод, полон сил, обаятелен и непосредствен, с открытой добродушной улыбкой, которая так подкупала женщин, что они выдавали ему любую информацию. Мужчины же смотрели на него с долей уважения и зависти. Кэрр подходил под определение стопроцентного американца: высокий, спортивный, белозубый и приветливый.

— Хороший загар, Майкл. Тебе идет.

— Солнце Флориды очень щедрое, сэр.

— Здесь тоже жарко. Ты в курсе?

— Я вернулся вчера поздно вечером. Пару заголовков видел, но не больше того. Готов начинать.

— Начинать уже поздно. Нужно опережать. Мы отстаем от всех по оперативной информации. Меня это не очень огорчает. Все газеты дают один и то же материал: то, что считает нужным сказать комиссар Легерт. Скучно, однообразно, вяло. А если разобраться, то суть заварухи очень интересная. В округе орудует банда крепких грамотных ребят. Пять банков за две недели без жертв. Могу высказать свое мнение, если оно тебя интересует.

— Разумеется шеф.

— Врет, и глазом не моргнет. Ну ладно. На мой взгляд, ребята пришлые. Чужаки! И долго они не протянут, не то место. У нас здесь самая опытная полиция в стране, По криминальной обстановке мы всегда занимали первое место, изредка уступая его Нью-Йорку. Им бы отправиться на юг, там для таких парней раздолье. Правда, они и здесь чувствуют себя комфортно, щелкая банк за банком, как белка орехи. Что меня удивляет, так это то, что они идут напролом. Работают внаглую. С досье этих головорезов ты сможешь ознакомиться. — Лукас выдвинул средний ящик стола и достал из него черную пухлую папку. Бросив ее на груду бумаги, он продолжил: — Здесь все, что нам удалось выяснить. Просмотри подшивки в архиве, но вряд ли ты встретишь там что-то неожиданное. Когда я прочел из досье, я решил, что имею дело с психами. Но непонятно, почему полиция топчется на месте.

— Наши законники привыкли к стандартным методам, и любое новшество сбивает их с толку. Если методы грабителей себя оправдывают, то значит, они не психи и копать надо глубже.

— Вот и копай. Мы ни черта не знаем, а общественность после каждого налета рукоплещет гангстерам, как циркачам. Нам необходима достоверная информация, подкрепленная фактами, выходящими за рамки стандартных компонентов. Нам нужна бомба! Сенсация! Каждый год мы теряем часть своих подписчиков, но с гордостью могу заявить, что наше издание держится лишь на хороших обзорах и на трех китах, которые входят в отдел информации: на уголовной хронике, отделе происшествий и светской хронике. Ты сам все понимаешь и знаешь, что теперь от тебя требуется. Только не надейся, что полиция и окружная прокуратура откроют перед тобой двери. Они озлоблены своей беспомощностью, и толку от них не будет. Начинай свое расследование. Практика показала, что такой ход дает большие результаты, нежели выжидание у дверей полицейского управления. Ты поднаторел в этих делах.

— Задание понятно, шеф.

Кэрр не встал и не ушел. Он продолжал сидеть и улыбаться. Лукас вынул изо рта погасшую сигару и оросил ее мимо пепельницы.

— Ты ждешь, что я сейчас назначу тебя руководителем отдела уголовной хроники? Хитрец!

— Вы сами обещали, я вас за язык не тянул. К тому же Кеннет уже стар и сам просил вас отпустить его на пенсию.

— Кеннет подождет, пока ты закончишь следствие по делу этой банды налетчиков. По результатам твоей работы мы и определим планку твоих возможностей. А теперь проваливай и не мешай мне работать.

На этот раз Кэрр встал. Вопрос был исчерпан и лишние слова могли переполнить чашу терпения шефа. Взяв со стола черную папку, он отправился к себе. Его рабочий стол стоял посреди зала среди сотни ему подобных. Мечта о кабинете или обычной перегородке ушла на второй план. Кэрр сел в свое кресло, закинул ноги на стол и занялся досье.

Полчаса, затраченные на этот хлам, дали ему очень слабое представление о грабителях.

С таким материалом он далеко не продвинется. Нужна отправная точка. Чутье подсказывало Кэрру, что это дело может получить широкий резонанс. Оно неординарно, и если его хорошенько раскрутить, то может получиться бомба. Такая, о которой Лукас и не подозревает. Кэрру уже приходилось выступать в роли сыщика, и он довольно хорошо справлялся с поставленной задачей. Однако он всегда пользовался поддержкой своего друга, настоящего сыщика и отличного парня. Никто в редакции не знал о том, что Кэрр имел информатора в Главном управлении криминальной полиции Чикаго.

Кэрр уже думал, как ему подъехать к своему приятелю. Он уже прикинул, как будет выглядеть серия его репортажей. Разумеется, она должна закончиться интервью с еще не пойманным Дэйтлоном. Грандиозный сногсшибательный материал. Но для такого трюка необходима направляющая рука, и такой рукой мог стать Эдвард Чинар. Тот самый человек из управления.

Эд частенько подбрасывал ему необходимую информацию, а Кэрр умел ее правильно использовать и обрабатывать. Такой союз помог Кэрру стать одним из ведущих репортеров криминальной хроники Чикаго. Однако и Кэрр передавал Чинару то, о чем полиция не успевала узнать, либо путала ложный след с истинным. Журналисты нередко знали больше полицейских и тогда на помощь Чинару приходил Кэрр. Принцип рука руку моет не ими придуман, а уходит в истоки дипломатии древнего Египта. Принцип, по которому живут и сегодня. Принцип незыблемый, и он еще долго жить будет.

Кэрр снял телефонную трубку и попросил соединить его с Главным управлением полиции. Дежурный сержант сообщил Кэрру, что капитан Чинар выехал на операцию. На Тэртон-сквер ограбили филиал рокфеллеровского банка.

Кэрр со злостью повесил трубку на рычаг. — Пора просыпаться! Отпуск закончился! Через минуту он уже мчался на своем «Паккарде» на место происшествия.

Когда у человека резкий высокий голос и он переходит на крик, то до ушей доносится звук, похожий на скрежет электропилы, не смазанной маслом, а когда человек, обладающий таким голосом, имеет власть и силу, а вы лишь слабое существо, то по коже пробегает дрожь и голову опоясывает страх.

— Что это такое, Стив?! Я спрашиваю вас, что это такое? Может быть, вас не устраивает работа? Если так, то будем расставаться.

Стив Джилбоди стоял перед боссом, затаив дыхание, и боялся шелохнуться. Он чувствовал настроение своего хозяина и знал каждый его жест. За десять лет службы личным секретарем можно хорошо узнать своего босса. Но Джилбоди никогда не думал, что крепкое здание может рухнуть. У него почва уходила из-под ног. Слова «будем расставаться!» означают могилу. Он знал, что происходило с теми людьми, которым Чарльз Доккер говорил: «Будем расставаться!». С Чарли можно расстаться только на глубине пяти футов под землей.

Мистер Доккер, самый влиятельный и самый авторитетный босс синдиката по закупкам и реализации оружия на восточном побережье, просто так со своими сотрудниками не расставался. Для такого решения необходима очень веская причина. У Доккера она была, и Джилбоди понимал это, осознавая свой конец.

Пять месяцев назад буквально под носом секретаря один сотрудник синдиката похитил из сейфа босса крупную сумму денег и безнаказанно скрылся. Такой пощечины Доккер не получал ни разу в своей жизни. Мало того, бедный оскорбленный босс был лишен возможности дать сдачи. Сверхловкий Феннер исчез перебив всю охрану, как слепых котят. Удар, нанесенный Феннером, был во сто крат больнее из-за отношений, сложившихся между Доккером и Феннером. Они были чуть ли не друзьями. Доккер приглашал Феннера быть шафером на свадьбе своей дочери, Феннер гостил у него на яхте, и вдруг!…

Доккер приказал перерыть всю страну, найти и доставить Феннера к нему в кабинет. Он выбросил на эти поиски денег больше, чем Феннер выкрал из его сейфа, но беглеца так и не нашли. За операцию отвечал Джилбоди. Тогда Чарли сказал ему: «Ты проморгал Феннера, тебе и искать его!» Стив сделал все, что от него зависело. К розыску были подключены самые лучшие сыщики и киллеры. Стив выполнил приказ, он перерыл страну, но Феннера не нашел. Ему ничего не оставалось делать, как доложить боссу, что Феннера в стране нет и его надо искать за пределами Соединенных Штатов. Доккер дал отбой и подключил к поискам друзей из Канады, Кубы, Мексики, Панамы и даже Бразилии, не считая островов Карибского бассейна. Джилбоди не докладывал боссу, что следы Феннера просматривались в Ист-Чикаго и он трижды ускользал из ловушки. Когда логово Феннера было накрыто, хозяина там не застали. Киллерам не повезло, они опоздали на мгновение. Постель Феннера сохраняла еще тепло его тела. На этом клубок оборвался, и Джилбоди понял, что новый виток поисков займет уйму времени и денег. Проще замять дело. Ему и в голову не приходило, что Феннер решится высунуть свой нос наружу.

Время шло, дело порастало мхом. При его нагрузках у Доккера не хватало времени на бритье, и он начал забывать о Феннере. Джилбоди сделал все, чтобы в синдикате это имя не всплыло ни при каких обстоятельствах.

И вот взрыв бомбы замедленного действия произошел. Джилбоди дрожал от холода — смерть дышала в спину. Доккер не простит ему этой лжи.

Чарли продолжал размахивать газетой перед лицом секретаря и кричать:

— Что это? Вы держите меня за идиота, или вы решили, что у меня нет памяти?

— Простите, босс, но эта новость для всех, как гром среди ясного неба! Если бы Феннер находился в стране, тогда…

— Заткнись! — Доккер швырнул кучу газет в лицо секретарю.

Получив удар, Стив бросился собирать с пола газеты, на которых красовались портреты Дэйтлона и всей его команды. На одном из снимков был Олин Феннер. Улыбающийся парень в форме воздушного десантника. Другого снимка ребятам из криминальной полиции, видимо, найти не удалось. Веселость и жизнерадостность Феннера на фотографии еще больше взбесила Доккера. Заголовки кричали о банде налетчиков из Чикаго. Мелькали суммы с многочисленными нулями, а знаков вопросов стояло больше, чем точек.

Собирая с пола газеты, Джилбоди бубнил себе под нос:

— Я достану его, босс. Я достану его!

— Заткнись! — прервал его нытье Доккер. — Немедленно досье Феннера ко мне на стол. И Люка ко мне.

Джилбоди вскочил на ноги и вылетел из кабинета. В дверях появился Люк, человек, который редко отходил от Чарли, и когда тот работал, Люк сидел у дверей, как положено сторожевому псу. Различие заключалось в том, что Люк не носил ошейника.

— Вот что, Люк. Спустись в службу безопасности и подбери команду из пяти-шести толковых ребят.

— Как я могу понять, кто из них толковый, босс. Кадры подбирает Стив, а не я. Он их сортирует, оформляет и задействует.

— К сожалению, это так. Ладно, иди, я позову тебя позже.

Люк вернулся на свое место и продолжил дремать на своем табурете.

Чарли уперся ладонями в многослойный подбородок и уставился на чернильный прибор. Веко левого глаза заметно дергалось. От подобных шоков не сразу придешь в себя. Чарли никогда не винил всех подряд, он и себя не щадил, понимая, что промахи такого масштаба без вины руководителя не случаются.

Чарльз Доккер был человеком самокритичным, умным, работоспособным и прозорливым, а его осторожность, миролюбие и дипломатичность помогали ему держаться на плаву уже более пятнадцати лет. Гигант черного бизнеса с отрицательными внешними данными — редкое явление. Доккер напрочь был лишен обаяния. Его внешность была комичной. Маленького роста, с короткими ножками и огромным животом, он выглядел, как бочонок на подставках. Огромная курчавая шевелюра с торчащими в разные стороны черными спиральками волос и крупной плоской лысиной на затылке в комплексе со взглядом выпученных глаз из подлобья и длинным крючковатым носом делали его копией безрогого барана. Однако выражение глаз цвета пережаренного кофе не носило отпечатка бараньих мозгов. У Чарли были умные и пронзительные глаза, и, пообщавшись с этим человеком несколько минут, забываешь о его внешности и понимаешь, что он не зря занимает свое кресло.

Между пятнадцатым и двадцатым годами отец Чарли участвовал в войне между еврейской и итальянской группировками за влияние на Нижнем Ист-Сайде. Тогда группировка еврейской общины взяла верх, и отец Чарли взял в свои руки торговлю сахаром и спиртным. Во время сухого закона, когда итальянцы взяли верх, Чарли заменил убитого в одной из разборок отца и отказался идти путем мести, а пошел на переговоры и заключил мир, разделив сферы влияния. Но торговля спиртным не прельщала Чарли, он не видел перспективы и предчувствовал скорый конец этого бизнеса. Его увлекла идея создания централизованного концерна по закупке оружия, которого так не хватало головорезам Капоне, Лучиано, Маранзано, Массерия.

Чарли вложил все свои средства в концерн в разгар бума спиртных поставок. Он продал за большие деньги все свои концессии итальянцам и ушел на поприще вооружения. В итоге оказалось, что Чарли умнее всех, он всегда оставался в стороне. У него покупали оружие и Маранзано и Массерия, устроившие в 1930 году войну Костоломарес. Доккеру было все равно, кто бы ни выигрывал схватку, он оказывался в прибыли и никто не таил на него обиды. Прошли времена Маранзано, пришли времена Лучиано. Где-то воевал и доказывал свою силу и влияние Датч Шульц. Много ребят с оружием тогда шныряло по Нью-Йорку, и не только по Нью-Йорку. Все нуждались в хорошем и надежном оружии, и все пути вели к Чарли Доккеру. Он никому не отказывал, он никому не переходил дорогу, и его не интересовали игорные дома, проститутки, наркотики, рэкет. Его не интересовали сиюминутные деньги, неоправданный риск и свора врагов. Доккер был один и стоял особняком от остального мира черного рынка, В этом была его прозорливость и в некоторой степени гениальность. Теперь Чарли имел филиалы в Канаде, на Кубе, в Мексике. У него были хорошие связи со всеми группировками в стране. Уже в конце двадцатых годов Чарли чувствовал себя спокойно. Он не боялся угроз самого Капоне, ибо знал, что остальные семьи встанут грудью на его защиту. В итоге боевики смирились и поняли, что магазин есть магазин. В нем покупаю я, в нем может покупать и мой враг.

Итак, великий Чарли, чьи портреты никогда не появлялись в газетах, у которого никогда не было обысков и облав, к которому с почтением относились главы семей Нью-Йорка и федеральные власти, профсоюзы докеров восточного побережья, крупные банкиры и дельцы с Уолл-стрит, был обманут. Обманут, обведен вокруг пальца и оскорблен человеком, к которому он относился, как к родному сыну.

— Ничего святого не осталось у людей! — произнес он вслух и ударил кулаком по столу.

В этот момент в кабинете появился Джилбоди. Он открыл дверь и вошел в кабинет так тихо и осторожно, словно все, что его окружало, было сделано из хрусталя.

— Досье, сэр.

— Давайте сюда, — визг пилорамы ослаб и затих.

Секретарь положил на стол черную папку и, сделав шаг назад, застыл в ожидании следующих указаний. Доккер долго изучал бумаги и сделал заключение:

— Чего ему не хватало?! У него было все! У него было будущее! Сгубить свою жизнь ради сотни тысяч? Я не верю, что Феннер так глуп. Тут должна быть причина более веская, чем деньги.

— Согласен, сэр, но факт остается фактом!

Доккер взглянул на часы и перевел взгляд на Джилбоди.

— У нас есть толковые ребята, которых не знал Феннер?

— Он был членом комиссии и знал всех боевиков, которым мы доверяли транспортировку груза за пределы Нью-Йорка.

— И ты никого не нанял после его исчезновения?

— За пять месяцев мы не подобрали в группу сопровождения ни одного достойного человека. Там хорошо укомплектован штат. Но у нас есть новички в отделе безопасности из группы телохранителей и охранников, которых Феннер не знает.

Джилбоди врал. Он не мог набрать стоящих людей, так как ничего не смыслили в этом деле. Десять лет работы с бумажками притупили его чутье и острый нюх, за что в свое время Чарли сделал его секретарем и сам же сгубил его примитивной и однообразной работой, пригодной для смазливых девчушек.

— Надеюсь, среди этих ребят найдутся профессионалы? — вновь повысил голос Чарли.

— Конечно, сэр. Пара-тройка ребят стоит внимания.

— Кто они?

— Принести их досье, сэр?

— На словах. У меня нет времени.

Тех, кого Джилбоди взял для черной работы, он плохо помнил, кого-то и вовсе забыл. Ситуация вновь обострилась. У Стива взмокла спина. Он с трудом вспомнил имена троих из десятка, и эти парни наверняка были не лучшей тройкой. Облизнув пересохшие губы, он выдавил:

— Юл Холэман, Кэрк Росс, Джос Харди. Эти ребята кое-что умеют. Но лучше, если они сами о себе расскажут.

Доккер подергал мочку уха и вновь взглянул на часы.

— Ладно, давай их сюда, только живо!

Стив выскочил из кабинета и толкнул в плечо дремавшего на табурете Люка.

— Заваруха началась, Люк. Иди в отдел безопасности и тащи к боссу троих охранников из новичков: Холэмана, Росса и Харди. Я дам распоряжение, чтобы их пропустили наверх.