Две пары ботинок ушли.

— Да, Мэл, староват ты уже для этих приключений.

Но отказать Дядюшке Понти у тебя не повернулся язык.

— Ты знаешь, Го, Понти сделал для меня немало. И если старик обратился с просьбой ко мне, то я не могу ему отказать. Конечно, смерть Чарли не очень его расстроила, и теперь он очень удобно чувствует себя в его кресле, но простить этому бумажному червяку смерть малышки Эвелин он не в силах. После ее смерти Понти постарел лет на десять. Эта птичка делала ему ванночки для ног, срезала мозоли и стирала трусы, а вечером, сверкая умом и бриллиантами, повышала рейтинг своего босса. Она была для него больше, чем смазливая секретарша или даже жена. И вдруг какая-то канцелярская крыса ее пришила. Старик дара речи лишился.

— Я удивляюсь, как он мог поверить в этот блеф.

— Это не блеф, Го! Баба, которая с ним разговаривала, знает все. Она рассказала старику, как Люк застрелил Чарли, она точно назвала адрес, где погибла Эвелин. Она точно предсказала гибель Дэйтлона и дала адрес Джилбоди. Все совпадает. Она не сделала ни одной ошибки. Ей можно верить.

— Кто она?

— Ну, она не так глупа, чтобы представляться.

— А мне надоели эти бессмысленные погони. То мы гонялись за Феннером, теперь за Джилбоди, а скоро начнем поиски любимого кастрированного кота Чарли!

Стив уже понял, что ему вынесли смертный приговор. Палачи сидели чуть ли не на голове у жертвы и при желании могли слышать стук его зубов.

В холл вошли коричневые ботинки с белыми мысами и задниками. Они подошли к сидящим.

— Мэл! Непредвиденный оборот. В отель вошел Люк и направился к лифту. Дело усложняется.

— Вы видели, на чем он приехал?

— Кейт стоит у входа, он наверняка видел.

— Собирай всех в вестибюль, будем брать обоих. Дядюшка Понти останется доволен.

Теперь все ноги стояли на ковре, и все быстро направились к вестибюлю. Как только они исчезли, Стив вскочил и быстро вбежал в зал ресторана.

Невозмутимый метр в белом смокинге подошел к Стиву и спросил, растягивая слова:

— Вы что-то забыли, сэр?

Джилбоди схватил его за грудки и процедил сквозь зубы:

— Быстро, дружок, телефон! Где телефон? Ну?!

При слове «ну» метр вздрогнул. Он указал пальцем на стойку.

Джилбоди подбежал к бару, перегнулся через стойку и вытащил телефон наружу. Бармен хотел что-то сказать, но, увидев глаза Джилбоди, решил не вмешиваться.

— Алло! Куколка, умоляю тебя, соедини меня с 537-м номером.

— Хорошо, сэр.

Стив стоял с трубкой в руках и, как клоун, прыгал с ноги на ногу, не отрывая взгляда от входной двери.

— Там не отвечают, сэр.

— Не разъединяй, милочка. Там один дядя крепко спит, и он просил меня разбудить его!

— Не проще ли послать туда курьера или коридорного?

— Послушай, куколка, туда уже стольких посылали, что они уже в номере не помещаются. Тебе сказали — не разъединяй, а то я приду на коммутатор и сделаю из тебя бифштекс с кровью.

Девушка замолкла, а Стив продолжал плясать.

Люк остался доволен проделанной им операцией. Теперь он обрел уверенность в завтрашнем дне и мог расслабиться. Он уже предвкушал, какое лицо состряпает Стив, узнав, что все деньги у него, а не у этой «снежной королевы», которая обещала ему четверть миллиона с барского плеча. Теперь она на трамвай не имеет, куда там деньгами сорить.

Люк подошел к номеру 537 и постучал. Ему никто не ответил, он повернул ручку и вошел. На столике трещал телефон, на кушетке лежали разбросанные вещи и чемодан, на столе стояла бутылка с содовой водой.

Люк сбросил плащ и взглянул на телефон, который не переставал надрываться. Звонок действовал Люку на нервы. Он уже надергался за сегодняшний день.

Люк подошел к аппарату и снял трубку.

— Люк, это ты?

— Стив? Что за странный прием…

— Заткнись и слушай. Эта стерва Тэй продала нас Дядюшке Понти. Отель полон киллеров. В номере напротив двое, еще двое поехали им на помощь, кто-то еще есть в вестибюле. Я спрятался в ресторане и боюсь пошевелиться.

— Теперь заткнись ты, паникер! — Люк выхватил из-за пояса пистолет, второй лежал в плаще и он не мог до него дотянуться. — В любом кабаке есть запасной выход. Твоя задача выбраться на улицу и спрятаться в подъезде. В любом, но так, чтобы оттуда ты видел белый «плимут». Он стоит возле отеля на другой стороне.

— Но они видели, на какой машине ты приехал.

— Мне жаль, Стив, но без этой машины нам не обойтись. Как только увидишь меня возле машины, беги что есть мочи в мою сторону, я прикрою тебя, если останусь цел. Прощай!

Люк бросил трубку, подошел к плащу и достал из кармана второй пистолет.

У него было два варианта. Первый: начинать самому, второй — выжидать. Второй был безопасный, но первый надежней. В любом случае он не собирался прыгать вниз с третьего этажа.

Люк взвел курки и ударил ногой по двери. Она открылась настежь, отпружинила на петлях и вновь захлопнулась. За эти две секунды Люк сделал два выстрела из двух пистолетов одновременно.

Дверь номера напротив была открыта, на пороге стояли толстяк и парень с бородой, они тоже держали в руках оружие, но выстрелить не успели. Люк не разыгрывал перед ними фотографа и не предупреждал, что сейчас «вылетит птичка». Диафрагма сработала молниеносно, выстрелы прогремели, как один. Вспышка тоже была яркой. Толстяк получил пулю в сердце, а бородач схлопотал свинца в плечо, но пуля прошла навылет, не задев ключицу. Пока господа киллеры падали на пол, диафрагма сработала второй раз. Дверь распахнулась, и Люк выкатился в коридор.

Он остался лежать на полу с вытянутыми вперед руками, в которых сжимал оружие. Он ждал две секунды, и дверь лифта открылась. Три десятка шагов — это не расстояние. Когда вышел первый человек из лифта. Люк выстрелил и уложил наповал горничную, которой вежливые киллеры уступили дорогу. Увидев, как бедняжку сбила с ног пуля, они выходить не стали. Из лифта высунулись две руки с пистолетами, и началась беспорядочная стрельба. Пули ударялись в стену, рикошетили, отскакивали к другой стене, чирикали искрами по медным дверным ручкам, а Люк тем временем откатился в номер напротив и, потеснив труп толстяка, залег рядом, выглядывая из-за двери у самого пола.

Стрельба продолжалась меньше минуты. У ребят кончились патроны, и они уехали вниз.

Люк поднялся на ноги и добежал до конца коридора. Здесь стояла кабина служебного лифта.

Он раздвинул решетки, вошел в просторную клетку и нажал кнопку «подвал».

Стив стоял посреди ресторана и не шевелился. Он не хотел уходить через черный ход, он не хотел выглядеть трусом. В нем проснулась злость, пришедшая на смену страху. Минуту он не двигался, минуту не двигался и персонал, с испугом наблюдая за человеком, который, судя по его глазам, способен на все. Они слышали, о чем он кричал по телефону, и боялись спугнуть его.

Внезапно одеревеневший манекен ожил.

— Иди сюда! — крикнул он официанту. Молодой долговязый парень трепетно выполнил приказ.

— Снимай куртку и бабочку! — скомандовал Джилбоди. — А ты, — он указал на бармена, — поставь на поднос две бутылки шампанского и четыре фужера.

Стив бросил на стол деньги, чтобы его не преследовали за кражу вина. Он скинул свой пиджак и галстук, надел белую куртку официанта с позолоченными аксельбантами, завязал на шее бабочку, схватил со стойки поднос с шампанским и торопливо-озабоченной походкой гарсона направился к выходу.

Двое из команды киллеров стояли у входных дверей и разговаривали со швейцаром. Стив взглянул в окно и увидел на противоположной стороне улицы белый «плимут», о котором говорил Люк. Стив взял поднос в левую руку и, загородив бутылками лицо, направился к лифту.

Его трюк удался. Никто не обращал на него внимания. Он благополучно пересек вестибюль и вошел в кабину лифта.

Поднявшись на третий этаж, он выглянул в коридор. Стив вышел и направился к своему номеру.

Когда он увидел открытую дверь номера напротив и лежащий на пороге труп толстяка, бутылки на его подносе затряслись. Вглубь номера вел кровавый след. Стив перешагнул через покойника и зашел в комнату.

Корчась от боли, по полу полз парень с бородкой. Все его тело было залито кровью, и трудно было понять, куда попала пуля. В руке он держал пистолет, и этой же рукой подгребал под себя ковер, пытаясь, как догадался Джилбоди, доползти до тумбочки с телефоном.

Увидев официанта, он простонал:

— Вызови мне врача. Я истекаю кровью!

— Конечно, сэр. Конечно! Кто вас ранил?

— Люк. Сволочь! Он ушел к грузовому лифту и уехал вниз. Его надо схватить. Срочно. Но сначала врача!

— Конечно.

Стив подошел к раненому, взял с подноса бутылку шампанского и со всего маху опустил ее на голову киллера. Все это произошло так быстро, что раненый боевик не успел глазом моргнуть. Уткнувшись носом в ковер, он застыл. Стив бросил разбитую бутылку и поднос, взял из рук поверженного киллера пистолет и вернулся в коридор.

Отель словно вымер. Никто здесь не обращал внимания на выстрелы, суету, будто эти вопросы никого не касались.

Едва Стив успел сунуть пистолет за пояс, как двери лифта открылись, и в коридор вышли трое. Двое в полицейских мундирах, один в штатском.

— Что здесь произошло? — издали начал допрос парень в штатском.

Стив указал на труп толстяка:

— Кто-то кого-то убил!

Полицейские вбежали в номер, а парень в штатском остановился возле Джилбоди, уперев руки в бока и, склонив голову, продолжал:

— Ты это видел?

— Нет. Я только что поднялся. Был вызов из этого номера, — он указал на свою дверь. — Я пришел, но здесь, никого нет, а тут покойник.

В дверях появился полицейский.

— В спальне двое с перерезанными глотками, их убили во время совокупления, и еще один купается в шампанском, перемешанном с кровью.

Тип в штатском выслушал доклад, не отрывая взгляда от Джилбоди.

— Ты заходил в этот номер? — Он указал в сторону полицейского, стоящего в дверях.

— Нет. Меня туда не вызывали. Но могу сказать одно. Этого толстяка я видел в компании подозрительных типов. Их было шесть человек. Все они в серых шляпах и белых плащах. Двое из них до сих пор стоят у входа в отель и болтают со швейцаром. Куда делись еще двое, я не знаю, но видно, добра от них не жди!

— Поехали. Покажешь их!

— Еще чего! Они меня хлопнут!

— Издали, придурок! Вперед!

Он схватил Стива за рукав и поволок к лифту. Полицейские последовали за ним.

Со Стивом не очень-то считались. В костюме обслуживающего персонала он превращался в прислугу даже для полиции.

Когда лифт остановился на первом этаже и они вышли в вестибюль, Стив замер. Рядом с двумя бандитами стоял сам Дядюшка Понти. Указать на такого человека, как на киллера?!

— Чего встал? — зашипел парень в штатском.

— Идите дальше сами. Те двое, которые разговаривают с пожилым джентльменом у входа. Боюсь, что они и его прикончат.

Непоследовательный бредовый экспромт, как ни странно, сработал.

Детектив выхватил пистолет и крикнул:

— Вперед!

Полицейские сделали то же самое. Джилбоди попятился назад и втиснулся в кабину лифта с пассажирами.

— Срочно в подвал! — распорядился Стив.

— Сначала гости! — возмутился лифтер.

Стив достал пистолет и прижал ствол к животу пожилого негра в ливрее.

Тот послушно нажал на кнопку "п". Машина дернулась и медленно поползла вниз.

Люк бежал по узкому коридору с множеством труб, протянутых вдоль стен. В этих коридорах места хватало только на одного, и, повстречай он врага или друга, им не разойтись. Люк метался по лабиринту и не находил выхода. Он уже не мог найти площадку с лифтом. Его охватывала паника! Пот заливал лицо, а костюм превратился в пыльный мешок. На пути ему встретилось четыре окна, но решетки на них были такими крепкими, что вырвать их мог только взрыв.

Люк пробежал еще один отсек и увидел лестницу. Железная лестница в человеческий роет упиралась в дверь. Эта стена, судя по окну, находящемуся рядом, являлась задним фасадом отеля и выходила во двор.

Люк поднялся по лестнице и не увидел ни одного замка на двери. Он не верил в эту удачу.

Отодвинув засов, он дернул на себя дверь. Да, это был двор. Да, он мог бы выйти на волю, если бы ворота не были перекрыты тремя полицейскими. В подворотне сверкала маяками стоящая с включенным двигателем патрульная машина. С улицы доносились вой сирены.

На секунду Люк оторопел. Его заметили. Полицейский увидел человека с пистолетом в руках, стоящего в дверях здания. Он тут же крикнул:

— Ложись! — и схватился за кобуру.

Люк захлопнул дверь, задвинул засов и спрыгнул с лестницы. В ту же секунду несколько пуль сделали аккуратные дырочки в двери.

Люк откатился в сторону, вскочил на ноги и вновь побежал. Теперь он понял, что время упущено. Уйти без фейерверка не удастся.

Выскочив к одному из поворотов, он услышал выстрел, и пуля ударила в стену рядом с его плечом. Люк отпрянул назад. Его каблуки слишком отчетливо и громко стучали, выдавая маршрут его передвижения. Он скинул ботинки и притаился. Враг тоже не торопился выдавать себя. Люк решил использовать старый свой трюк. Он лег на пол и перекатился через перекресток коридоров, при этом он сделал девять выстрелов, все, что оставалось в обойме, было пущено в ход.

Он не целился, он бил в пространство с расчетом, что одна пуля, да попадет в цель.

Перекатившись на другую сторону. Люк выбросил пустую обойму, зарядил новую и передернул затвор.

Переждав несколько секунд, он осторожно выглянул. Цель была поражена. Он видел подошвы ботинок лежащего на спине человека.

Люк вскочил на ноги, выставил оружие вперед и пошел по коридору к жертве.

Коридор вывел его на площадку с лифтами, которую он безрезультатно искал все это время. У лифта с тремя дырками в груди лежал Стив Джилбоди. Глаза его бессмысленно смотрели в потолок. На нем был нелепый наряд официанта.

Люк долго смотрел на мертвого партнера, который нашел свою погибель в грязном подвале отеля. Он даже не догадывался, что умрет от руки человека, который все последние месяцы старался его спасти.

Внутри у Люка что-то надломилось. Он не знал, что с ним произошло, но ему показалось, что он превратился в какую-то машину.

Он подошел к решетке лифта и нажал кнопку «вызов». Кабина пришла через три минуты. Негр в ливрее привез с собой типа в штатском и двух полицейских.

Люк не шелохнулся. Решетка отворилась, и Люк оказался на мушке сразу трех пистолетов.

— Нет, господа! — закричал негр. — Это вот этот мне угрожал оружием и заставил ехать вниз.

Чернокожий указал на труп Джилбоди.

— Я его убил! — холодно сказал Люк, не обращая внимания на их оружие. — Я лейтенант Элквист. Слышали обо мне?

— Только из газет, лейтенант, — сказал тип в штатском.

Получился фокус с качелями. Руки полицейских с оружием опустились, а рука Люка с пистолетом поднялась. Он сделал четыре выстрела, и четверо лишились жизни в течение секунды. С такого расстояния невозможно было промахнуться.

Люк вытащил трупы из лифта и забрал из кармана парня в штатском полицейский жетон, потом зашел в кабину, задвинул решетку и нажал на самую верхнюю кнопку.

Старомодный скрипучий подъемник пополз наверх и остановился на десятом этаже.

Люк вышел в коридор и осмотрелся. Лестничная клетка находилась слева. Он поднялся по ступеням еще на один пролет и уперся в чердачную дверь. Замок он сбил одним выстрелом. В распахнутую дверь ворвался леденящий ветер и дождь. Люк убрал пистолет за пояс, поднял воротник и вышел на плоскую крышу отеля.

Он обошел всю площадку вдоль перил и не нашел ни одного перехода на соседние здания. Ближайшее из них находилось через улицу. Внизу суетились полицейские. Казалось, что их здесь больше, чем во всем штате. После смерти Дэйтлона они стали смелыми. Но Люку необходимо было попасть в свой белый «плимут».

Ветер пронизывал насквозь, дождь промочил его до нитки. Люк принял решение.

Провода тянулись с одного здания на другое. Люк ничего не смыслил в электричестве, но понимал, что по оборванному проводу ток не проходит. Люк достал пистолет, прицепился и выстрелил. Провод дал искру и оборвался. Люк прыгнул за ним и едва успел ухватить ускользающий с крыши конец.

Он снял пиджак, накрутил его на руки и намотал на ткань провод. То, что он делал, проходило мимо его холодного мозга, где большинство ячеек были пусты и давно покрылись пылью. Он подчинялся инстинкту и рефлексам, а не разуму.

Люк перелез через парапет и прыгнул вниз. Он пролетел три этажи и провод натянулся. Его сильно дернуло, но свернутая ткань пиджака спасла его кожу. Теперь его несло не вниз, а на здание, находящееся на другой стороне улицы. Он имел два варианта. Один — это впечататься в стену и превратиться в блин, и второй — влететь в окно. Пятьдесят на пятьдесят.

Так всю жизнь Люка. У него всегда имелось только два варианта, и они имели соотношение пятьдесят на пятьдесят.

Он зажмурил глаза и выбросил ноги вперед. Этими самыми ногами он выбил оконную раму и влетел в комнату. Его приземление смягчил стоящий у стола человек с бокалом вина. Он поднимал тост за удачу, празднуя со своими партнерами сделку, сулящую хорошие дивиденды. Но удача отвернулась от него.

Внезапно разлетелось вдребезги окно, в него влетел снаряд и, ударив человека в грудь, отлетел вместе с ним к стене.

Никто ничего не понял. Многие продолжали еще улыбаться, слушая приятные речи. Но речи умолкли, а тот, кто их произносил, умер, пробив головой огромную дыру в перегородке между комнатами.

Люк отделался небольшим ушибом и порванной брючиной. Он сумел встать, но вряд ли соображал, что делал. Им руководило что-то недоступное человеческому пониманию.

Он почти безошибочно нашел входную дверь и вышел не лестничную клетку.

На улице творилось черт знает что. Так всегда бывает, когда полиция пытается поймать трамвайного карманника или просто узнать, зачем ее вызвали. Большинство полицейских, находящихся здесь, этого не знали.

Из подъезда вышел насквозь мокрый мужчина с пистолетом за поясом рваных брюк, без пиджака и направился к белому «плимуту», стоящему напротив подъезда. Несколько полицейских внимательно осмотрели его, и старший по званию подошел к подозрительному субъекту, когда тот открывал дверцу машины.

— Простите, мистер! У вас оружие… Я…

— Заткнись, лейтенант, без тебя тошно!

Люк достал из заднего кармана жетон и показал офицеру. Тот немного стушевался.

— Но что случилось?

— Сейчас выйдут остальные, они тебе расскажут. Мы взяли четырех гангстеров во время попойки, они оказали сопротивление.

Лейтенант разогнал полицейских с проезжей части и освободил дорогу для выезда «плимута».

Люк завел двигатель и, не торопясь, выехал на середину проезжей части. Полицейские расступались перед ним. Левой рукой Люк прижимал к ветровому стеклу полицейский жетон.

Когда машина выехала за кольцо облавы, Люк выжал педаль газа до конца. Не отрываясь от дороги, он протянул руку в отделение для перчаток и вытащил из него проклятый конверт. Он был цел! Куда ему было деться?! Но надо быть круглым болваном, чтобы оставить квитанцию от камеры хранения в машине.

Люк проклинал себя за это и за то, что не сказал о деньгах Стиву сегодня утром. Сейчас они уже приземлились бы где-нибудь в Лос-Анджелесе!

Когда белый «плимут» отъезжал от отеля, его заметили люди Понти, которые уже успели оправдаться перед прибывшим капитаном и предъявить ему разрешение на ношение оружия.

— Как видите, капитан, никто из моих людей не сделал ни одного выстрела. Мы пытались помочь вам захватить последних отщепенцев Дэйтлона. Они убили в Нью-Йорке очень крупного бизнесмена, и мы получили известия от нашей агентуры, что оба находятся в этом отеле.

— Но где же они?

— Вот один! — неожиданно крикнул гнусавый. — Смотрите в окно. Белый «плимут». Это Люк. Он удирает.

Капитан не двинулся с места, он подозвал к себе сержанта и дал распоряжение:

— Оцепить аэропорт и все вокзалы. Белый «плимут» тридцатого года выпуска. За рулем опасный преступник. При сопротивлении уничтожить!

— А шоссе? — удивился гнусавый.

— Шоссейные дороги блокированы давно. Ни один преступник не рискнет поехать в путешествие на машине. Через десять минут полиция города будет на улицах. Люди стали тренированными за последние полгода.

Капитан подошел к креслу и сел.

Белый «плимут» подъехал к восточному вокзалу и остановился. Люк осмотрелся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, вышел.

Миновав зал ожидания, он спустился на этаж ниже и, пройдя по коридору, остановился у решетчатой двери.

Кладовщик взглянул на бродягу в рваной одежде без обуви и рявкнул:

— Пошел отсюда, здесь тебе ничего не обломится!

Люк достал квитанцию и просунул ее сквозь решетку.

— Два черных чемодана.

Кладовщик — могучий мулат с жирным загривком встал со скамейки и подошел к двери.

— Не пугайся, приятель. Утром у меня был нормальный вид. Я попал в автокатастрофу на набережной, и меня вместе с машиной сбросило в воду. С трудом удалось выплыть.

— Извините, сэр. Я вас принял за бродягу. Этих попрошаек здесь пруд пруди.

— Мне нужны мои вещи, я хочу переодеться.

— Конечно, приятель! Я понимаю.

Мулат приволок два тяжелых чемодана, открыл дверь и выставил их наружу.

Люк поднял их и пошел к выходу, стараясь прикрыть чемоданом рваную брючину.

Ему было холодно в мокрой одежде и носках, но он не думал о холоде. У него была только одна цель — выехать из города, и он знал, как это сделать. Будет еще холоднее, но надежнее не придумаешь.

Люк знал, где находится мясоперерабатывающий завод. Оттуда отходят фургоны с мясом, закиданные ледяными глыбами. Такую машину ни один идиот проверять не станет. Все, что ему предстояло сделать, — это купить свитер и куртку в спортивном магазине и дать шоферу сотню. А там, миль за сто от Чикаго, можно месячишко-другой пожить на ферме и переждать пик полицейской горячки.

Теперь ему торопиться некуда.

Люк вышел на улицу. Дождь продолжал поливать как из ведра. Он дошел до своей машины, положил чемоданы на заднее сиденье и сея рядом.

Он должен убедиться, что его труды не пропали даром. Достав из кармана перочинный нож, люк начал взламывать замки, но сломал лезвие. Злой и потный, он все же выворотил их с мясом. Откинув крышку чемодана, он увидел это зрелище. Он помнил, как эти пачки укладывали сюда, и они остались нетронутыми. Люк захлопнул чемодан и взломал замки на втором. Под крышкой было столько денег, что об этом никто не мечтал и во сне.

Люк смотрел на них с грустью. Он не знал, что делают с такими деньгами. Все траты в его скудной и однообразной жизни сводились к тому, чтобы купить себе выпивку, женщину и сыграть в карты. Ему нужен Стив, который знал все, что касается денег. Но Стива уже не вернешь!

Люк взял одну пачку и сунул ее в карман. Захлопнув чемодан, он вышел из машины и открыл дверцу водителя.

Прямо перед ним стояла патрульная машина.

— Подними руки вверх и отойди от машины! — приказал полицейский с карабином в руках.

Второй сидел за рулем без оружия.

«Идиоты!» — подумал Люк. — Даже такой элементарной вещи сделать не могут!"

Он выхватил пистолет в долю секунды, присев за дверцу машины. Они выстрелили одновременно. Пуля полицейского пролетела значительно выше головы Люка, но полицейскому не повезло. Ему раздробило лицо. Люк выстрелил второй раз, и водитель откинулся на сиденье с простреленным лбом.

На противоположной стороне улицы загудели сирены, патрульная машина резко затормозила и готовилась к развороту.

Люк запрыгнул на водительское сиденье и сорвал «плимут» с места. Ему пришлось заехать на тротуар, чтобы объехать препятствие на пути, но улица опустела. Любой выстрел загонял людей в первую попавшуюся на глаза щель.

Начались гонки. Гонки, которые Люк должен был выиграть. Для полиции они не имели никакого значения. Это их работа. Для Люка — это жизнь. Он крутился юлой, шел на рискованные виражи. Багажник машины заносило вперед, машина катилась по мокрой мостовой боком, как по льду. К полицейским машинам присоединялись все новые и новые, Люк понимал, что на прямой они его достанут, и петлял по городу, сбивая прохожих. Он уже ничего не понимал.

Полиция открыла огонь. Пули разбили стекла, одна пролетела рядом с ухом и выбила ветровое стекло. Вираж следовал за виражом, патрульные машины сталкивались. Одна из них врезалась в столб уличного освещения.

Но один поворот Люка оказался неверным. Он свернул влево и выскочил на мост через канал. Прямая струна мили на две. Здесь уже не покрутишься.

Один из полицейских взял винтовку, прицелился и выстрелил. Пуля попала Люку в затылок. «Плимут» вильнул и, свернув влево, снес парапет и с высоты ста футов полетел в канал.

Люди на набережной останавливались, наблюдая за страшным зрелищем. Те, кто переходил мост, перебегали с одной стороны на другую.

Было пять часов вечера, улицы в это время многолюдны, народ торопится домой после трудового дня. Но никто не пожелал в эту минуту пройти мимо. Бесплатные трюки не часто увидишь. И это не кино.

Машина плюхнулась в воду, подняв столб воды. Мутная пена канала вздыбилась, разгоняя в разные стороны волны.

«Плимут» с разбитыми стеклами быстро заполнялся водой, но Люк не мог выскользнуть из машины, он был мертв. Однако вода подняла легкую крышку чемодана, и бумага начала всплывать. Пачка за пачкой, словно пухлые рыбки, вырывались на поверхность и рассыпались карточным веером по воде. Открылась крышка второго чемодана, и новый поток денег рванул на свободу, словно им не хватало воздуха.

Стодолларовые ассигнации тонким слоем покрывали тихие воды канала. Денежное пятно расплывалось в разные стороны и становилось все больше и больше, пока, наконец, не перекинулся денежный мост с одного берега на другой.

Ни одно следствие уже никогда не определит, кто первый крикнул слово: «Деньги!»

Толкая друг друга, сбивая с ног и ступая подошвами по лицам, обезумевшая толпа рвалась к берегу с воплями и выкриками.

Ни одно следствие теперь не сможет сказать, кто первый прыгнул в воду. Прыгали все, даже те, кто не хотел. Их прижимали к низкому парапету, толкали, и, переваливаясь через него, они летели в воду.

Многие из них не умели плавать, но кто в этот момент думает о таких мелочах.

Вскоре канал заполнился людьми, которых было больше, чем денег. Над водой стоял гул, как над пчелиным ульем. Тут никто никому не подавал руки.

Можно было расслышать отдельные вопли, если только хорошо прислушаться: «Отдай!», «Мое!», «Спасите!», «Тону!», «Не тронь!», «Руку! Дайте руку!…»