Дэйтлон видел из окна кабинета, как Слим провел в дом женщину. Спустя полчаса прошел Кейси. Сейчас его не интересовали результаты их работы. Он разговаривал с Руди Маликом второй час и никто им не мешал. Малик настоял на этом разговоре, и Дэйтлон терпел его. Малик высказал разработанный им план действия. Возможно, Крис не стал бы выслушивать старика до конца, но он начал с того, чем закончил, покойный Доккер. Он заговорил о пластической операции. Идея Малика перехлестнулась с идеей Доккера. Когда два далеких друг от друга человека развивают одну и ту же мысль, то к ней стоит прислушаться. А когда эту идею выдвигают такие опытные и грамотные люди, то к ней нужно отнестись бережно.

— Итак. Руди, ваш основной аргумент?

— Я уже изложил его дважды. У вас остался один человек. А вдвоем вы ничего не сделаете. А главное, что вы сохраните деньги. С вашей гибелью они пойдут коту под хвост. Времени уже нет! Вы до сих пор не поняли, что находитесь в капкане. Вас держат лишь для того, чтобы вы делали отчисления. Они боятся вас брать только потому, что не знают, где вы держите деньги. Месяц назад вы еще представляли из себя угрозу. У вас была сила, но сейчас у вас никого нет. Вы можете скрывать свои потери, но первый же налет на стоящий банк вас выдаст с головой.

— Ну и какой же мне найти повод?

— Простой. Самый простой. Приближение зимы. Холод, гололед, снег. Отход в южные штаты, где вас еще не знают, где нет достойных противников — это блестящий стратегический ход.

— А если его осуществить в действительности?

— Вы сгорите под южным солнцем в два дня. Забыли, сколько вам потребовалось времени, чтобы вырыть эту берлогу?! Подготовительный период нужно осуществлять одному, без засветки. Ваши люди вас погубят. Они вас не поймут, они полезут в бой. Вы только потеряете время, авторитет и актуальность. Погибать надо в зените славы — это рождает легенды. А возрождаться из пепла, чтобы быть собственным подобием? зачем? Кого вы удивите? Чем? Вы уже перегрели публику. Все, что вы хотели доказать, вы доказали. Ваш момент на небосводе в созвездии славы кончился. Вы несете потери, и ваша гибель закономерна. Но я вам предлагаю обмануть смерть.

— Хорошо, Руди, я подумаю над вашим планом. Возможно, я приму его с некоторыми поправками.

— Готов это обсудить. — Нет. Вы будете знать только свое звено работы. Этот механизм должен сработать точнее, чем швейцарские часы.

В кабинет вошла Тэй.

— Я не помешала?

— Нет, дорогая. Проводи великого стратега, а я иду в гостиную, Брэд вернулся.

Кейси грелся у камина со стаканом виски в руках.

— Все в порядке? — спросил Дэйтлон.

— Конечно. Профессора не пришлось долго уговаривать. Он согласился. Мы привезли его подружку, это предостережет Филла от необдуманных поступков. Она для профессора значит больше того, чем от него требуется.

— Я не люблю похитителей. Ленивый народ. Им слишком легко достаются деньги.

— За похищение человека можно схлопотать двадцать лет. Они рискуют головой. У каждого свои сложности… Тебя что-то беспокоит?

— Мое лицо. — Крис закурил и, выпустив кольцо дыма, сел на диван. — Не очень просто отказаться от своего лица. Как-никак, но я привык к собственной физиономии.

— У тебя очень скудный выбор. Либо ты прощаешься с лицом либо с жизнью.

Дэйтлон стрельнул взглядом в Кейси, и тот увидел горечь и злобу.

— И ты туда же?! Не рано ли завели траурную музыку?

— Надо смотреть правде в глаза. Ты хочешь оставить пять миллионов наследства банкирам? Я помню непробиваемую стену твоей уверенности, когда ты пришел нанимать меня. Это подкупало. В этом был смысл, логика. А теперь все смахивает на упрямство капризного ребенка.

— Жаль, что говоришь мне об этом ты, нас осталось двое. Слим и Джо — это не гвардия. Это прислуга. К сожалению, они не способны на крупные дела. Мальчишку нужно оставить. Он смышленый парень, пусть устраивает свою жизнь и жизнь Бетти. Тони говорил, что он подружился с его дочерью. Чико может стать ее опекуном. Стив? Мне нечего о нем сказать. Этот человек не из нашего стада. Люк? Возможно, он хорошо стреляет, но не это важно. Человек, который много лет проходил в холуях, лишен инициативы. Он исполнитель, а значит требует внимания со стороны. Непозволительная роскошь. Как ни крути, а нас осталось двое.

— Против целой армии джи-менов. Люк мне не нравится. У него нехорошие глаза, и он что-то задумал. Мы ходим по лезвию бритвы.

— Задумал? Так не мешай ему осуществлять его задумку. Мы должны знать все о своих делах. Я хочу набрать настоящих ребят и махнуть в Техас. Здесь стало слишком тревожно, и зима наступает на пятки. Месяца два в Техасе и на Филиппины, на покой.

— Последние слова в твоих устах звучат коряво. Ты их никогда не произносил раньше. Я не верю в твою искренность.

— Ее нет, потому что нет уверенности в завтрашнем дне.

Крис выбросил свое тело с дивана и прошелся по комнате. Казалось, что его лицо высечено из глыбы льда. Подойдя к окну, он уперся локтем в раму и взглянул в сад, освещенный огнями с веранды. Он смотрел на цветы, словно искал в них ответы на поставленные и нерешенные вопросы.

Кейси заметил, если Дэйтлон смотрит в окно, значит жди перемены темы.

— Где эта девчонка, которую вы привезли от Филла?

— Наверху, под присмотром Слима.

— Я хочу взглянуть на нее.

— Это нетрудно.

Спустя пять минут в гостиной появились Кейси, Слим и Шарлотта.

Дэйтлон отошел от окна. Он остановился в двух шагах от женщины и молча разглядывал ее. Она вызывала восхищение своей теплой красотой. Это юное создание было полной противоположностью Тэй. Она могла вызвать пламя в груди.

Слим представил гостью.

— Шарлотта Винтор, подруга доктора Филла.

— А вас мне представлять не надо! — злобно воскликнула Шарлотта. — Вы тот самый бандит, который хочет спрятаться под маской невинной овечки.

Дэйтлон врезал ей пощечину, и одна сторона лица Шарлотты стало багровой.

Комнату наполнила плотная, как вата, тишина. Он продолжал смотреть на нее, а она с трудом выдерживала этот взгляд. Женщина не испугалась, но ей не хотелось больше ему грубить. Она чувствовала, что у нее нет сил на сопротивление. В ней что-то надломилось. Это была первая пощечина в ее жизни.

— Рад с вами познакомиться, Лотта.

— Не могу ответить вам тем же, мистер Дэйтлон.

— Мой дом — ваш дом.

— Не дай Бог. Завтра придут легавые и здесь останется песок. Продолжение пляжа.

— Уверены?

— Вы уже давно зарылись в песок. Где ваша удаль, мистер Дэйтлон? О вас забыли. Полицейские стали толстеть, им не за кем бегать.

— Хотите в город?

— А если нет?

— "Нет" — это то слово, которое я уже забыл. Не стоит напоминать мне о его существовании.

— Я хочу домой.

— Временно этот дом станет для вас единственным пристанищем. Но прежде, чем вы доберетесь до моего лица и слепите из него мужчину своей мечты, я хочу пригласить вас на ужин и отметить наше знакомство.

— В городе?

— Конечно. Мы будем поправляться, а полицейские худеть.

— Вас прикончат, если вы высунете свой нос из берлоги.

— Вы боитесь попасть под огонь?

— Я ничего не боюсь.

— К сожалению все магазины закрыты, и вам придется ехать в этом платье, Лотта.

— Мне плевать на платье и не зовите меня Лоттой.

— Тогда я буду звать вас Шерри.

Крис повернулся к Слиму.

— Где люди?

— Чико и Джо на участке, несут караул. Стив и Люк заняли комнату братьев. То ли играют в карты, то ли спят. Мисс Тэй…

— Я здесь, Слим.

Тэй стояла в дверях веранды.

— Мне кажется, здесь замышляется безумство?

— Ты права, Тэй. Но ты ни разу не говорила мне об этом, когда мы выезжали на «чистку».

— Чистки приносили доход. А ты задумал заняться вычислением?

— Этот вопрос решен. Слим, оставь на дежурстве только Джо. Чико садится за руль «роллс-ройса». Слим и Брэд едут в «линкольне». Остальные остаются здесь. Форма одежды парадная. Смокинги! На подготовку пять минут.

— Вы сумасшедший! — сказал Шарлотта.

— Вы не сделали открытие, мисс.

Через сорок минут две машины остановились на Джефферсон-стрит у одного из самых шикарных ресторанов города «Континент». Этот ресторан выбрала Шарлотта. Скуповатый Филл лишь раз приводил ее сюда, хотя ей очень понравилась кухня.

Кейси остался в машине. Он хорошо видел, что происходит в зале сквозь тюлевые занавески на огромных, как витрины, окнах. Первым в зал вошел Чико, следом Слим, а затем Дэйтлон с дамой.

Хотя стрелки часов приближались к полуночи, зал был набит холеной публикой. Слим договорился с мэтром, и для них подготовили столик на двоих в центре зала. Его заняли Крис и Шарлотта. Слим остался стоять у входа, а Чико пристроился у стойки и следил за кабинами телефонов-автоматов, находящихся в конце зала.

Обслуживающий персонал не обращал внимания на милую парочку. Никому и в голову не могло придти, что Дэйтлон-банкир может посетить солидное заведение в центре города, да еще в тот вечер, когда в этом заведении окружной прокурор отмечает четвертьвековой юбилей своей свадьбы.

Их столики находились на близком расстоянии, но никто из них не любил оглядываться по сторонам.

— Мне кажется, мистер Дэйтлон…

— Называй меня Крис, Шерри.

— Что вы за имя придумали: «Шерри»?

— Тебе не нравится?

— Не знаю. Но это лучше, чем Лотта. Я хотела сказать вам, что в этом зале бриллиантов больше, чем денег в банке. Здесь нет охраны. Почему вы выбрали банки?

— Эта система мне хорошо знакома. Я беру деньги и никого не задеваю. Грабить живых людей — это наносить прямой ущерб, трепать людям нервы и наживать себе врагов. У меня нет врагов среди этих людей. — Дэйтлон провел рукой по залу. — Я им не делал зла и они не станут отвечать мне злом.

— Не уверена. За вашу голову Федеральное правительство предлагает двадцать тысяч долларов. Десятилетний заработок медсестры. Не правда ли соблазнительно?

Девушка улыбнулась. Крис видел доброту в этой улыбке. Она изменилась с момента знакомства, и Дэйтлон был уверен, что она уже не побежит его закладывать за двадцать тысяч долларов.

— Вы выбрали Филла, потому что у него есть деньги?

— Конечно. Этого только он не понимает. Деньги я люблю больше всего на свете. Мужчины, которые мне нравятся, молоды, а у молодых нет денег. Деньги есть у стариков. Жизнь несправедлива в этом смысле. Вот так и калечатся молодые жизни красивых женщин.

— Если они задумывают ускорить смерть своего супруга.

— Таких случаев немало, я люблю читать криминальную хронику, но я бы не пошла на такое мероприятие. Я глупа! Но и умные женщины сыплются на этих делах. Так что мне придется действовать по другому. Филл уже стал моим подданным. Он похож на плюшевого медвежонка. Я выйду за него замуж и останусь свободной. Я хочу сама выбирать себе партнеров… Скажите, Крис, женщина, которую я видела в вашем убежище, она ваша подруга?

— Нечто большее. Но оговорюсь сразу. С женщинами мне не везло. Я так и не получил того, чего хотел.

— Но если вы не связаны по рукам и ногам, то у вас еще есть время и есть выбор.

— Лучше поговорим о тебе. Чего ты хочешь?

Шарлотта обвела взглядом зал и указала пальцем на женщину, сидевшую в кругу гостей через три столика от них.

— Я хочу такое же ожерелье из натурального крупного жемчуга.

Дэйтлон повернул голову и взглянул на пожилую даму, ожерелье и ее соседей. За столом сидело восемь человек. Судя по тому, что свечи догорели до середины, они сидели не меньше двух часов. Рядом с дамой в жемчужном ожерелье сидел Уильям Фостер, окружной прокурор. По правую руку от него сидел комиссар полиции Легерт. Он выпил лишку и его толстая физиономия напоминала помидор.

К столу Дэйтлона подошел мэтр и подал меню.

Слим отошел от дверей и, подойдя к стойке, что-то шепнул Чико на ухо. Тот оглянулся и взглянул на столик, где сидел прокурор. Через секунду Чико не было на месте, а Слим направился к телефонной будке.

Чико зашел в служебное помещение и, осмотревшись по сторонам, заметил комнату с табличкой «курительная». Он заглянул вовнутрь и увидел пятерых официантов в красных пиджаках с аксельбантами и в белых перчатках. Ребята хохотали над какой-то смешной историей. Чико выбрал среди них парня своей комплекции и поманил его пальцем.

Тот пожал плечами и вышел.

— В зале полно официантов, молодой человек.

— Но метрдотель рекомендовал мне тебя.

— О чем вы говорите? Мэтр никого из нас в лицо не знает.

— Ты мне надоел, приятель!

Чико вынул из-за пояса пистолет и сунул ствол в приоткрытый рот официанта.

— Веди меня в вашу раздевалку и быстро.

Перепуганный парень попятился назад. Чико схватил его за рукав, перевернул и, приставив оружие к затылку, толкнул вперед.

В пустом помещении, где никого не было, официант сдал налетчику свою униформу, после чего получил рукояткой по затылку и улегся на полу на длительный перерыв.

Через минуту в зале появился новый официант и, увидев, что возле столика Криса стоит метрдотель, поспешил присоединиться к нему.

Кэрр измученный и усталый от беготни, как всегда крепко спал после того, как стрелки перевалили за одиннадцать вечера. Ему вновь пришлось вставать на телефонный звонок, он вновь крыл всех и вся самыми грязными словами, ни одно из которых ни одна газета не решилась бы напечатать.

Когда он снял трубку, то высказался по поводу звонка не в лучших выражениях, а звонивший все покорно выслушал. Это был определенный ритуал, который приходилось выдерживать всем, кто имел дело с Кэрром после одиннадцати вечера.

— Майкл! Все сказал? Теперь надевай штаны, бери лейку и за работу. Пахнет сенсацией!

— Это ты, Слим?

— Да.

Кэрр тут же положил ладонь на затылок. Когда звонил этот человек, у репортера возникала острая боль в черепе. Собачий инстинкт на еду. Но у пса выделялась слюна, а у Кэрра возникали болевые ощущения.

— Ты зря не позвонишь! Черт! А по башке бить не будут?

— Как себя поведешь. Садись в машину и мчись в ресторан «Континент». Это в десяти минутах от твоего дома. Я нахожусь здесь и дам тебе некоторые инструкции. Но запомни главное, никакого магния. Работа из-под полы. Сумеешь?

— Это возможно. У меня есть хорошая пленка.

— Тогда вперед!

Слим повесил трубку, прошел через зал, вышел на улицу и передал сообщение Кейси. Затем он вернулся назад и застыл, облокотясь о поперечник входной двери. Швейцар не решался сделать ему замечание, он решил, что этот парень из охраны прокурора.

Шарлотта прочитала все меню и сделала заказ. Стоявший рядом с метром официант все записал в блокнот.

— И еще! — остановил его Дэйтлон, когда мальчишка направился к кухне. — Принесите нам самого лучшего шампанского. Сейчас. И подайте бутылку на тот столик от моего имени.

Он указал на компанию, возглавляемую прокурором.

— О, вы знакомы с окружным прокурором?! — восхитился мэтр.

— Да. Нас связывает общее дело. Я стараюсь излечить его от ожирения и заставляю шевелить задницей, когда он хочет поваляться на диване.

Мэтру понравилась шутка, он улыбнулся, откланялся и ретировался.

— Вы и вправду сумасшедший, Крис! — воскликнула Шарлотта. — Я не знала, что здесь прокурор. Нам лучше уйти.

— Только после того, как мы съедим все, что ты заказала.

— Но сейчас здесь будет полиция! Они окружат квартал, и вам не понадобятся никакие операции.

— Любая операция, дорогая Шерри, это ход. Стратегический ход. Новое лицо мне нужно не для того, чтобы скрываться от ФБР. Это ход на десять шагов дальше, чем может сделать прокурор, комиссар полиции или директор ФБР. Они могут разгадать мой замысел, но этот ход хорош тем, что разгадав его, они не приблизятся ко мне ни на шаг. Или это новый виток гонки с жертвами, либо это ничья. Любые слова о победе властей — это блеф для публики! А что касается полиции, которая оцепит квартал, то вряд ли прокурор захочет стать заложником и подвергать риску жену и родственников. Он очень трезвый политик и умеет взвешивать «за» и «против». Мы в безопасности.

К их столику подошел Чико с подносом, на котором стояли две бутылки шампанского. Одну он распечатал и разлил в бокалы.

Дэйтлон достал записную книжку и, вырвав листок, написал четыре слова: «Примите искренние поздравления! Дэйтлон.»

Сложив листок, он положил его на тарелку и поставил ее на поднос.

— Неси!

Чико с ловкостью кошки начал петлять между столиками.

Легерт напился, а Фостер устал. Он терпеть не мог сидеть на стульях, и ему все время казалось, что он вот-вот упадет на пол. Но он терпел все это сборище ради жены. Это ее идея появиться в свете и пригласить гостей. Он уступил ей на сей раз, потому что не уступал ни разу за четверть века. Фостер терпеть не мог рестораны, шум и большое скопление людей. К тому же его утомила пьяная болтовня Легерта. Комиссар нализался и крыл правительство, судей, мэров и, конечно же, ФБР.

Официант, подошедший к Фостеру, склонился над ним и тихо сказал:

— Сэр, вам шампанское со столика слева. Там сидит мужчина в белом смокинге с орхидеей в петлице.

Прокурор взглянул на шампанское, которое он терпеть не мог, но ему льстил сам факт. Он взглянул в сторону столика и увидел мужчину с девушкой. Его лицо показалось знакомым. Очень знакомым.

— Кто это? — спросил прокурор.

— Я не знаю, сэр. Но здесь есть записка.

Фостер достал очки, взял записку и прочел ее. В одну секунду его лицо побелело. Он скомкал записку и бросил ее на поднос.

— Подонок!

— Что вы сказали, сэр? — переспросил официант.

— Вот, что, дружок, иди к телефону, позвони в полицию и скажи им, что здесь Дэйтлон.

Фостер покосился на мужчину в белом смокинге. Тот поднял бокал с шампанским и поклонился. У прокурора прошла дрожь по коже.

Официант тихо сказал:

— Это публичное место, сэр.

— И что из этого?

Официант поднял салфетку с подноса и Фостер увидел ствол пистолета.

— Вы в нейтральных водах, сэр. Не омрачайте свой собственный юбилей. Здесь много людей Дэйтлона. Одна шальная пуля может задеть вашу жену. Не стоит поднимать шум! Он чреват очень плохими последствиями.

Фостер достал свою записную книжку и нацарапал резким торопливым почерком: «Рекомендую убраться из ресторана. Фостер.»

Официант взял записку, а шампанское поставил на стол. Фостер хотел его задержать, но Легерт вцепился в бутылку и воскликнул:

— Ну наконец-то мы выпьем! Какого черта ты шушукаешься с эти лакеем! У тебя не хватает денег расплатиться?! Я тебе одолжу!

— Как жаль, Макс, что ты нализался! Из защитника ты превратился в мишень.

— Что за чушь ты несешь? Ты хочешь, чтобы я в ресторан ходил с кольтом и в мундире, а вместо шампанского пил сироп? Нет, парень, я тоже человек.

Один пьяный, другой озабоченный, они не видели, как их фотографируют с бокового столика и от стойки бара. В фокус объектива входил весь зал и на снимке можно будет разглядеть всех участников юбилея и Дэйтлона с дамой.

Провожая Кэрра к дверям, Слим сказал:

— Ты получил сногсшибательный материал, вот тебе в придачу две записки. Одна от Дэйтлона, другая от прокурора. Это тебя избавляет от доклада легавым: Весь генералитет здесь. Они сами разберутся. Второе, не носи материал в свою газету. Там дежурят агенты Бэрроу. Иди в «Утреннюю звезду». У них резко упад тираж. Ты их выручишь. Они готовы схватиться за соломинку. И помни. Главная тема статьи — это Дэйтлон, а не Легерт, босс преступного мира в отпуске, а не прячется в норе. Если ты сделаешь то, что надо, то я обещаю тебе еще одну сенсацию.

— Я понял, Слим. Так ты работаешь на Дэйтлона?

— Я пишу о нем книгу. Это все, Майкл. Будь осторожен.

Шарлотта не переставала коситься в сторону столика, где сидел прокурор.

— Крис! Неужели и эти люди тебя боятся?

— Минутку! Ты же утверждала, что я прячусь в норе и боюсь высунуть нос.

— Прости! Я всегда была обычной глупой девчонкой. Теперь я вижу, что ты настоящий король этих джунглей.

Дэйтлон не ответил. Они ушли после того, как съели все, что Шарлотта заказала. Ушли на полчаса позже компании окружного прокурора.

Ален Филл вывернул руль и его громоздкий «кадиллак» выехал на шоссе. Городские огни исчезли позади и доктор снизил скорость. Они не имел ни малейшего представления, сколько миль еще предстояло проехать. Солнце садилось за черную стену леса, оставляя багровые пятна на облаках. Он выключил фары и взглянул в зеркало заднего обзора. Ни одной машины ни сзади ни спереди он не видел. Шоссе вымерло. Горожане использовали погожий осенний денек, и еще днем разъехались по своим загородным домам на уик-энд. Филлу же предстояла работа, а не отдых. Если бы этим бандитам не пришла мысль в голову заниматься перевоплощениями, то они с Шарлоттой прекрасно провели бы время на вилле мэра, а так ему пришлось искать глупые причины, чтобы отказаться от гостеприимства хозяина города и ехать на тайную встречу с подпольным боссом Чикаго.

Филл не находил себе места в течение тех двух дней, которые его подруга отсутствовала. Он не знал, что из себя представляют эти люди и на какие пакости они способны. Газетам Филл никогда не верил, но на благодарность он также не рассчитывал. Филл знал одно, без Шарлотты его жизнь превратилась в кошмар. Несколько раз он порывался бежать к телефону, чтобы позвонить в полицию, но в последний момент отказывался от этой идеи. Дэйтлон слишком опасен, а полиция слишком беспомощна. Он не верил, что полицейские сумеют освободить Шарлотту. Газеты и радио кричали о гибели прохожих, которых подстрелили фэбээровцы у пансионата, но Дэйтлона им взять не удалось. Полгода эти болваны гоняются за бандой и все впустую. А потом, что он может сказать полицейским? Что у него украли любовницу гангстеры? Смешней Глупо!

Одно Филл знал твердо — они ничего не сделают его Шарлотте, пока он не сделает операцию Дэйтлону. Он вынужден ее делать, и это будет самая необычная операция в его жизни. И не потому, что он будет оперировать пациента на дому, а потому, что он его никогда не видел.

Филл привык оперировать в клинике в стерильном помещении. Его операционные были лучшими среди больниц Чикаго. Филл изучал лицо клиента несколько дней. Он знал каждую морщинку, каждую складку на лице, с которым ему предстояло работать. Десятки анализаторов на свертываемость крови, нервная система, характеристика кожи. У профессора имелся весь перечень данных о своем пациенте, но только не в этом случае. И еще одно. Пожалуй, самое важное, о чем задумывался Филл. Он всегда приходил на операцию в бодром настроении и с твердой рукой. Сегодня он нервничал и руки казались ему замороженными.

Филл взглянул на доску с приборами. Часы показывали двадцать минут седьмого. В зеркале заднего обзора появились две фары. Но машина не догоняла его, а шла на той же черепашьей скорости.

Когда до развилки оставалась не больше трех миль, с боковой проселочной дороги выскочил какой-то сумасшедший на «плимуте» и перегородил ему дорогу. Филл с трудом успел затормозить и остановился в трех дюймах от машины лихача.