Как только за Ником закрылась дверь, Джо открыла глаза. Ее голова кружилась и в теле чувствовалась сильная слабость. Она сделала над собой усилие, чтобы заставить свои конечности шевелиться, встала с кровати и направилась в ванную комнату.
      Ник сказал, что вернется через сорок минут. Итак, у нее есть только сорок минут, чтобы выбраться отсюда.
      Она стояла под холодным душем до тех пор, пока не почувствовала сильный озноб. Но это помогло ей полностью проснуться. Тщательно вытерев себя полотенцем, она влезла в старые джинсы, а сверху надела толстый свитер. Затем она выпила кружку обжигающего черного кофе. Кофеин сразу же ударил в голову, и она почувствовала, как он разносится по всему организму, заставляя ее сердце учащенно биться. С чувством легкого недомогания она на ощупь отыскала на полке дорожную карту.
      Джо надела джинсовую куртку, повязала шарф, взяла свою сумку, в которой лежала карта, и стала искать ключи от «порше». Они лежали на том же месте, куда она их положила – на столе. С едва заметной улыбкой она взяла в руку брелок с ключами и вышла из квартиры. На часах было восемь часов двадцать семь минут.
 
      Ник приехал в восемь сорок пять. Он оплатил такси и в одно мгновение вбежал вверх по ступенькам к квартире номер два. Как только он открыл дверь, то сразу понял, что Джо, должно быть, уже проснулась. На ее столе горела настольная лампа, и в воздухе витал запах кофе.
      – Джо? – С легкой долей сомнения, которое закралось в его груди, он распахнул входную дверь и положил на стул пачку листов, которую принес с собой. – Где ты? – Он инстинктивно понял, что в квартире никого нет, но все равно обыскал ее. Зайдя в спальную комнату, он молча посмотрел на кровать: одеяла, разбросанные по полу, доказывали, в какой спешке она покидала квартиру; ее платье валялось на полу в ванной комнате, а из душа капала вода, так как она не успела толком завернуть кран.
      Он наклонился и перекрыл воду, затем вернулся в гостиную. На ее столе в хаотическом беспорядке лежали листки ее записной книги, как будто она пыталась что-то найти. Он взял один из них и поднес ближе к глазам. Он пробежал вниз по странице, исписанной мелким почерком. Одна строчка приковала к себе его взгляд.
       Матильда вместе со своим сыном были заключены в темницу в Виндзоре. Слово «Виндзор» было перечеркнуто с такой силой, что карандаш прорвал бумагу насквозь. Поверх него было написано «Корф».
      Мороз пробежал у Ника по коже. Быстро подойдя к балконной двери, он с силой дернул за ручку. Дверь открылась, и он шагнул на балкон. Дождь все еще не прекращался, кадка с цветами была до краев залита водой, несчастные цветы все вымокли и тяжелыми гирляндами свисали со стены. Наклонившись через поручень, Ник прищурил глаза, ища на улице свою машину. Перед тем как он уходил из дома, она стояла на месте. Спустившись вниз, он еще раздумывал, вернуться ему назад за ключами или взять такси. Вскоре мимо него медленно проехало такси, он остановил его, и мысли о машине сами собой вылетели у него из головы. Господи, как он сейчас сожалел, что не вернулся тогда за ключами! На том месте, где он ранее припарковался, машины не было.
      Трясущимися руками он набрал номер домашнего телефона Беннета.
      – Я знаю, что я полный идиот, потому что оставил ее одну. Но Джо крепко спала, а мне нужно было взять эти чертовы контракты. Она уехала на моей машине.
      В телефонной трубке немного помолчали.
      – Она сейчас в таком состоянии, что не может вести машину. Ты знаешь, куда она могла направиться?
      – В Корф. – Пальцы Ника постукивали по телефону. – Это по дороге из города по направлению в Дорсет, где-то на побережье, надо полагать. Я никогда не был там. Чтобы добраться туда, нужно, по крайней мере, три-четыре часа.
      – Я пошел за своей машиной, потом заеду и подберу тебя, – коротко ответил Беннет. – Как давно она уехала?
      – Думаю, не больше получаса назад.
      – Прибавим еще полчаса, пока я доберусь до тебя. Таким образом, она имеет преимущество в один час. Будь наготове! – Беннет повесил телефонную трубку.
 
      Энн Клементс из окна своего номера в отеле смотрела на непрекращающийся дождь и тяжело вздыхала. Она ненавидела водить машину в плохую погоду. Кроме дополнительных проблем это не приносило никакой радости. Она взглянула на коробки с брошюрами, лежащие на кровати. Какая же она дура, что вытащила их из фургона накануне вечером. Тогда она очень боялась, что, возможно, их украдут из машины, припаркованной на стоянке. И теперь ей предстояло тащить их обратно под дождем. Она только вчера забрала их из типографии и теперь надо было отвезти все это в Лондон. Она поморщилась: Лондон и в солнечную погоду не подарок, а в дождливую – и подавно. К тому же она хотела сходить в театр, и ей было совершенно не с кем.
      Затем вдруг ей в голову пришла неплохая мысль. Джо.
      Трубку сняли сразу же после первого гудка. Энн облегченно улыбнулась, села на кровать, закрыла свой ежедневник, в котором она нашла номер Джо, и снова положила его на старое место в огромную соломенную суму.
      – Слава Богу, привет, Ник. Как вы оба поживаете? – Она совершенно не рассчитывала услышать то, что он произнес в ответ:
      – Энн, все не очень хорошо, Джо в опасности.
      – Извини, пожалуйста. – Она опустилась на кровать, услышав, каким подавленным голосом Ник разговаривал с ней. – Я позвонила сказать, что сегодня после обеда я приезжаю в Лондон. Я только хотела узнать, могу ли я забежать и навестить вас обоих. Если я чем-нибудь могу тебе помочь, то я обязательно приеду. Вчера вечером я добралась в Фроум и сейчас я…
      – Как ты сказала? Фроум? – перебил ее Ник. – Фроум в Самерсете?
      – Да, я практически нахожусь рядом с городом.
      – Энн, пожалуйста, мне очень нужна твоя помощь. Джо находится на пути в Корф. Ты прекрасно знаешь, что это означает. Энн, она не должна добраться туда одна. Я сейчас отправляюсь за ней вслед, но она взяла мою машину, поэтому едет очень быстро. Ты можешь добраться туда? Пожалуйста.
      – Думаю, да. – Энн беспокойно встала. – Ты можешь поточнее сказать, где находится Корф?
      – Это в Дорсете, практически на побережье. От того места, где ты сейчас находишься, это должно быть не более часа езды. У тебя есть хорошая карта?
      – Да. Но старый фургон – не очень-то быстрое средство передвижения.
      – Энн, меня совершенно не волнует, с какой скоростью он движется. Ты можешь добраться до места раньше нас. Пожалуйста.
      Энн тяжело вздохнула:
      – Хорошо, Ник, я выезжаю.
      Она повесила телефонную трубку и снова обратила свой взгляд на коробки. Черт побери! Чтобы загрузиться, у нее было не более десяти минут.
 
      Глаза слипались сами собой. Джо с трудом заставляла себя смотреть через лобовое стекло, на котором длинные щетки смахивали струи воды, оставляя мутные разводы. Вперед-назад, вперед-назад. Дорога тянулась бесконечной полосой. По обочинам росли крестовики и рододендроны. Вымокшие под дождем, они расплывались за окном в желто-сиреневых пятнах. Видимость была практически нулевая, так как рядом с ней с грохотом проносились тяжелые грузовики, из-под колес которых веером летели струи грязной воды.
      Через некоторое время она остановилась на бензозаправочной станции и залила полный бак. Затем она зашла в находившееся рядом ярко освещенное придорожное кафе и заказала чашку кофе. Изнемогая от усталости, Джо села за пластиковый стол, на котором стояла банка с маргаритками огромных размеров. Долгая поездка воскресным утром по дороге, до отказа заполненной автомобилями, странное чувство, которое свербило у нее в мозгу, и помимо всего этого, определенное, не поддающееся анализу осознание неизбежности совершения данного путешествия, переполняли ее. Она не думала ни о будущем, ни о прошлом. Она чувствовала себя абсолютно опустошенной. Джо быстро выпила свой кофе, даже не почувствовав его вкуса, и встала. Впереди предстоял еще долгий путь. С обреченным видом она снова села в машину и поехала по дороге в южном направлении.
      Движение потока машин замедлялось, и они практически черепашьим шагом проезжали мимо заводов, стоящих вдоль дороги. Затем машины снова увеличивали скорость и с ревом проносились через Новый Лес. Совершенно неожиданно двухполосное движение закончилось, и Джо оказалась зажатой в одной полосе между узкой двойной белой линией, которая заставляла ее постоянно контролировать свою скорость. Дождь хлестал, не прекращаясь, и дворники на лобовом стекле работали без остановки. Вперед-назад, вперед-назад. Неожиданно она вздрогнула, почувствовав прилив адреналина в крови, сердце бешено заколотилось от осознания того, что ее «порше» ехал по встречной полосе дороги. Она успела свернуть на свою полосу в тот момент, как мимо навстречу пронесся, мигая фарами, автомобиль, оглушив ее ревом гудка.
      Не спать, только не спать.
      Она пыталась всмотреться вперед на табличку вдоль дороги, которая появилась у нее перед глазами. Но надпись на ней тут же размылась под серебряными струями дождя, так и не дав ей возможности что-либо прочитать.
      Проезжая Уорхем, ей пришлось три раза останавливаться на красном сигнале светофора. Грызя ногти, она стояла и ждала своей очереди, а затем снова преодолевала последние километры пути по узкой дороге.
      Крепость Корф неясно вырисовывалась вдали между Парбекскими холмами. Ее разрушенные башни, словно огромные пальцы, касались неба. Они походили на застывших часовых, стоящих над деревьями на узкой извилистой дороге, которые были заметны на расстоянии чуть меньше двух километров. С чувством надвигающегося страха Джо сбавила скорость. Дождь, наконец, прекратился, и на сером небе появились светло-голубые островки. В лучах солнечного света краски были особенно яркими: завораживающие белые вьюнки, которые свисали через ограду, цветущий темно-красный вереск на песочных обочинах, и вокруг деревья, омытые дождем, которые в лучах солнца отливали изумрудным цветом. В течение нескольких минут пар поднимался от асфальта, и клубы тумана спиралеобразно отрывались от деревьев и уносились в небесную даль.
      Джо медленно объехала вокруг подножия холма, на котором возносилась крепость. С пересохшим горлом она смотрела наверх, где над ее головой находились белые руины башни. Затем она свернула с дороги и проехала в центр старой каменной деревни, которая находилась с южной стороны крепости. Открыв дверцу машины, она ошеломленно ступила на землю.
      Медленно она прошла к руинам крепости, не сводя глаз с каменных стен, которые находились у нее над головой. Затем так же медленно она прошла по мосту и оказалась под тенью навеса у входных ворот. Здесь ей пришлось сделать короткую остановку для того, чтобы купить в киоске входной билет и пройти через турникет. Какой-то мужчина пристально посмотрел на нее, и сквозь туман, витающий в голове, она поняла, что ему нужно было дать немного денег. Ей нужно заплатить, чтобы пройти внутрь! К ее горлу подкатила волна истерического смеха, которая прошла так же быстро, как и появилась. Находясь почти в бессознательном состоянии, она залезла в карман своих джинсов и достала монету достоинством в один фунт. Затем наконец она очутилась внутри каменных стен и пошла вверх по извилистой узкой асфальтированной тропинке к разрушенным башням Великомучеников Мартирс Гейт.
      После дождя в крепости было относительно немноголюдно, но Джо почти ничего не замечала вокруг себя. Она не замечала древних каменных стен, которые саперы Кромвеля разрушили до их теперешнего плачевного состояния, не замечала дикорастущих цветов – ни чертополоха, ни тысячелистника, ни крестовика, ни дикого майорана, ни свисающего плюща, украшающего серые камни. Она не замечала ни голубого неба, ни белых снежных вершин холмов, ни лишайников, которые серой тенью росли на их склонах. Глаза ее заволакивало темной пеленой.
 
      Карл Беннет поставил ногу на педаль газа и, громко выругавшись, вписался на своем «мерседесе» в общий поток транспорта. Он с ревом пронесся мимо двух грузовиков, обгоняя их практически по краю разделительной полосы. Расстояние между ним и проносящимися навстречу автомобилями составляло всего несколько сантиметров. До смерти перепуганный Ник вцепился руками в подлокотники сиденья. Он резко закрыл глаза, но ничего не сказал. Когда он снова открыл их, на свинцовом небе были видны голубые разводы. Затем он взглянул на дорожную карту, лежащую у него на коленях.
      – Осталось около двадцати километров, – сухо сказал он.
      Беннет кивнул. Узкая дорога делала крутой поворот, и, приоткрыв от напряжения рот, Карл мастерски вписался в него. Затем он позволил себе слегка улыбнуться.
      – Наконец-то дождь кончился, – произнес он.
 
      Комендант крепости ждал их. В тусклом мерцающем свете его лицо выглядело мрачным. Он продолжал держать в руках письменный приказ короля. Когда измученные лошади остановились перед ним, он еще раз молча перечитал приказ, как бы не веря своим глазам. Затем он медленно подошел к одному из горящих факелов и держал пергамент над огнем до тех пор, пока тот не почернел и не свернулся.
      Темница находилась внизу под западной башней. Уилл тяжело упал, когда его бросили в люк, его ноги подкосились, и он тихо лежал в темноте. С Матильдой обошлись менее сурово, опустив ее в люк рядом с ним и швырнув вниз кусок овчины и несколько охапок соломы. Ошеломленная, она взглянула вверх, лица сверху пристально смотрели на них вниз. Там, вверху, ярко горели факелы, от которых в воздухе поднимался дым. Затем на люк опустили огромную каменную плиту.
      Прерывистые лучи дневного света пробирались сквозь щель водоотвода в основании стены. Встав на колени и посмотрев в щель, Матильда увидела холм напротив крепости. Его вершина была покрыта снегом. В абсолютной тишине было слышно лишь, как стонал Уилл. Стараясь облегчить его страдания, Матильда попыталась дотронуться своими нежными пальцами до его ног. Но его кости были сломаны, кровь стекала по ногам, и, чувствуя свою беспомощность, Матильда громко заплакала.
      Солнце садилось. Свет его лучей постепенно тускнел и наконец совсем перестал проникать через щель. Никто не появился. У пленников не было ни еды, ни воды. Матильда грызла пшеничные зерна, которые пыталась отыскать в соломе. Уилл сгорал у нее на глазах. «Пресвятая Дева Мария, спаси нас. Смилуйся над нами», неустанно молилась она. Солнце снова появилось над горизонтом, его лучи опять проникли в темницу, но облегчения не принесли. Она опиралась руками о стену, прислонив свое лицо к серому камню, и снова громко рыдала.
      Когда снова стемнело, Матильда еще раз взяла Уилла на руки. Его ноги совсем ослабли от лихорадки, а лицо искривилось в предсмертной агонии. Дважды он громко вскрикнул, когда она попыталась крепче прижать его к себе, и это напомнило ей день его рождения. На темном, искаженном от боли лице были видны все признаки приближающегося конца, и она знала, что надежды нет.
      Когда свет наутро проник через щель и над холмами поплыл белый туман с моря, ее глаза уже практически ничего не видели. Она продолжала держать в руках уже остывшее тело Уилла. Затем распустила свои волосы, укрыла ими его лицо, прижала ближе к груди и стала нежно покачивать, чтобы облегчить боль.
 
      Сэм снял комнату на улице Сент-Виктор.
      С опухшими от горя глазами он открыл двойное окно мансарды на шестом этаже и, распахнув ставни, посмотрел вдаль поверх крыш домов на улице Сент-Жермен. Затем, повернувшись, он с трудом улыбнулся консьержке, которая все еще стояла и не могла перевести дух после долгого подъема по ступенькам. Приблизившись к ней, Сэм дал ей пачку франков, уговорив принести ему бутылку коньяка с условием, что сдачу она оставит себе. Все его мысли были обращены к Джо. Ни разу за все это время он не вспомнил о Тиме.
      Получив свою бутылку, он запер дверь на замок. С улицы доносился звон церковных колоколов, который можно было расслышать среди городского шума. Сэм стоял с рюмкой в руке и смотрел на улицу. Снизу откуда-то донесся запах свежеиспеченного хлеба, кофе, чеснока и вина. Это был запах Парижа. Из соседней двери послышался приглушенный смех.
      Он выпил рюмку коньяка. Алкоголь сразу же ударил в голову, так как Сэм ничего не ел в течение двадцати четырех часов. Затем он залпом опрокинул себе в рот еще одну рюмку. Потом в раздражении отшвырнул рюмку в угол и стал пить коньяк прямо из бутылки. Вскоре окружающие его предметы слились в одну бесформенную массу.
      Нахмурившись, он посмотрел на небо, стараясь что-либо разглядеть в нем. Облака поднимались вверх, слабый солнечный луч упал на капли дождя, оставшиеся на кованой решетке за окном перед парапетом. В солнечном свете каждая капелька казалась маленьким бриллиантом. Сэм сосредоточенно посмотрел на них, из глаз его текли слезы. Он не предпринимал никаких попыток, чтобы их остановить и чувствовал, как они стекают по его лицу и далее вниз на рубашку. Сделав еще один глоток, он осторожно поставил бутылку на стол и ступил на подоконник. Перелезть через решетку не составило никакого труда. На мгновение он откинул голову на теплую шиферную плитку, которой была покрыта крыша, а затем, слегка покачиваясь, ступил на парапет. Его мысли в эти последние секунды жизни были обращены к Матильде.
 
      Энн посмотрела впереди себя – туда, где между Парбекскими холмами, поднимаясь над лесом, величественно возвышался зловещий силуэт крепости. Серые облака рассеялись, и в голубом небе над крепостью висела огромная радуга. Она сразу же заметила «порше», который был небрежно припаркован рядом с рыночной площадью. Энн поставила свою машину рядом. Все тело ее бьшо напряжено и болело от долгого сидения за рулем. Она не привыкла к вождению автомобиля на такие длинные расстояния, хотя только что и совершила этот утомительный переезд через всю страну.
      Захлопнув дверь фургона, она побежала к разрущенному каменному своду моста, под которым был вырыт глубокий ров. Ее кроссовки бесшумно касались дороги. Так же, как и Джо, ей пришлось сделать короткую остановку, чтобы купить входной билет. Затем, почти задыхаясь, она пробежала вверх по длинной тропинке, поросшей травой, которая вела от внутреннего двора замка к дороге, проложенной через внутренний ров. Минуя его, она быстрым шагом прошла между огромными башнями Великомучеников Мартирс Гейт.
      Энн остановилась, чтобы перевести дух, и огляделась вокруг в надежде увидеть Джо. Ее волосы развевались на ветру. Но Джо нигде не бьшо видно. Справа от нее возвышалась королевская башня и находились развалины основной крепости. Слева еще одна огромная территория, поросшая травой, образовывала западный внутренний двор замка, который был ограничен серыми каменными стенами. Дальняя западная часть этих стен являлась руинами башни Бутавант. В раздумье она медленно прошла вперед, затем, повернувшись налево, пристально посмотрела на дальний конец стены. Там на коротко остриженной сырой траве сидела Джо.
      Энн позволила себе короткий облегченный вздох. Она побежала вперед по направлению к Джо и остановилась в двух шагах от нее.
      – Джо?
      Джо не пошевелилась. Она отрешенно смотрела впереди себя, ее руки безжизненно обхватывали колени, а волосы развевались на ветру. Руки ее были все в синяках и кровоточили, ногти сломаны.
      Энн в ужасе молча смотрела на нее.
      – Джо, с тобой все в порядке? – Присев рядом с ней, она нежно дотронулась до ее плеча. Но Джо никак не отреагировала, ее тело было абсолютно холодным. По направлению к ним в этот момент от башен Мартирс Гейт прошли двое мужчин и женщина с видеокамерами на плечах. Наслаждаясь прогулкой по средневековому замку, они медленно направились мимо них к останкам центральной башни крепости. В прозрачном свежем воздухе эхом повис их оживленный смех.
 
      Когда Беннет и Ник нашли их, они обе все еще сидели на траве, которая быстро высыхала под солнечными лучами. Туристы проходили мимо, искоса поглядывали в их сторону, и уходили в нужном им направлении. Энн нежно держала Джо за руку. Ей так и не удалось заставить Джо как-нибудь отреагировать на происходящее вокруг. Жизнь медленно покидала ее. Несколько раз Энн пыталась прощупать ее пульс, который с каждым разом становился все слабее и слабее.
      Беннет сел на траву рядом с ними.
      – Как она? – произнес он.
      Энн покачала головой.
      – Я не могу достучаться до нее. Она уходит от нас. Когда я поднимаю ее руку, она безжизненно падает вниз. Глаза ее вполне нормальные, взгляни, но сама она абсолютно холодная.
      Ник посмотрел вокруг на руины крепости. Гнев переполнял его, но, подавив все свои эмоции, он снова взглянул на Джо.
      Беннет открыл маленький чемоданчик, который он захватил с собой, и стал что-то искать в одном из его отделений. Неожиданно Ник запрещающим жестом положил свою руку на руку Беннета, не дав ему ничего достать.
      – Не нужно больше наркотиков, – сказал он.
      – Николас, я должен.
      – Нет. Предоставь это мне. Пожалуйста.
      Энн медленно поднялась на ноги и отступила в сторону. Беннет неохотно последовал ее примеру. Оба они, не спуская глаз, смотрели на Джо.
      Ник наклонился, взял ее за плечи и потянул к себе, стараясь поставить на ноги.
      – Вставай. Ты слышишь меня? Вставай. Не сдавайся, борись. – Он тряс Джо так сильно, что голова ее болталась вперед-назад, а тело безжизненно прогибалось в его руках. Беннет, протестуя, сделал шаг вперед, но Энн взяла его за руку.
      – Подожди, – прошептала она.
      – Борись с этим. Живи. Я хочу, чтобы ты жила. Ты знаешь, кто я?
      Он решительно провел рукой у нее перед глазами.
      Медленно и болезненно Джо сфокусировала глаза на его лице.
      – Я хочу, чтобы ты жила. Вернись ко мне. Ты слышишь меня, Джо? Все уже кончено.
 
      Темнота сгущалась вокруг, боль все сильнее кружилась в ее голове, медленно отправляя ее все дальше и дальше в небытие. Темнота, сон, освобождение. Покой. Она не хотела возвращаться. Она не чувствовала никакой ненависти, одно только сожаление, что не увидит больше ни солнца, ни неба, не услышит смеха, который раздается откуда-то сверху. Ее ждала мягкая полная темнота. Темнота, в которой ее сын уже покоился в мире…
      Она не хотела возвращаться назад, не хотела получать еще один шанс, отсрочку. Солнечный луч снизу проникал снаружи огромной башни из белого камня. Она закрыла руками глаза, но он взял ее запястья и отвел в сторону. Человек, который давным-давно был ее королем. Сейчас его глаза были полны сострадания. Он приказывал ей вернуться назад. Темнота медленно отступала. Тело, лежащее у нее на руках, растворялось и испарялось в тумане. Внутри нее зарождалась новая жизнь, она ждала момента появления на свет. Ей пришлось вернуться. Пришлось подчиниться и предоставить ему еще один шанс. Шанс, чтобы искупить все свои грехи…
 
      – Джо, Джо? – Ник пытался снова вернуть ее к жизни. – Джо, ты слышишь меня? – Сейчас можно было сказать, что в ней произошла какая то едва заметная перемена. Он не мог точно сказать, что именно, но было похоже, что сопротивление ее слабеет. Она изменила свое мнение, она собиралась вернуться. – Джо, моя дорогая, ты справишься с этим. – Он опять потряс ее. – Все закончено, любовь моя. Все закончено.
      Она непроизвольно дотронулась до его пиджака, как бы пытаясь нащупать пальцами приказ, который поступил к ней, и поморщилась от боли.
      – Закончено? – ошеломленно переспросила она.
      Стоя позади них, Энн и Карл Беннет обменялись взглядами. Энн улыбалась, но в глазах у нее стояли слезы.
      – Все закончено, – медленно повторила Джо. – Она умерла. В темнице под этой башней.
      – Я знаю, любовь моя.
      – Они достали их тела из подземелья только спустя одиннадцать дней и положили их в одну могилу. Она сжимала Уилла в своих руках. Они так и не смогли разлучить их. На могиле не было ни креста, ни даже камня. Король хотел забыть…
      – Он никогда не забудет, Джо. Никогда не забудет.
      Она медленно высвободилась из его рук. В первую же секунду он сделал движение, чтобы удержать ее, но затем отступил шаг назад и стал наблюдать, как она, качаясь, прошла по траве к разрушенной стене позади них.
      – Здесь, – Прошептала она. – Они здесь, в основании этой стены. Их тела бросили между булыжниками и сверху наложили камней. – Она медленно нагнулась и осторожно сорвала веточку дикого майорана. Потом подошла к стене и положила цветок в расщелину внизу между камнями. Некоторое время она стояла и смотрела на него, затем повернулась и пошла назад, в сторону навеса над входом в Мартирс Гейт.
      Некоторое время Ник стоял как в забытьи, а потом проследовал за ней вниз, в нижний двор замка и далее наружу через мост. Их «мерседес» был припаркован около паба. Беннет открыл заднюю дверцу, Джо послушно взобралась на сиденье и закрыла глаза. Энн молча села рядом и обняла ее за плечи.
      – Ей надо выпить немного бренди, – сказала она.
      Беннет отрицательно покачал головой.
      – После полученного ею количества валиума бренди – это последняя вещь, в которой она нуждается. У меня в багажнике есть кофе.
      Ник в нерешительности стоял около машины и наблюдал, как Джо, сжимая кружку с горячим сладким кофе, медленно пила из нее. Он посмотрел на Энн, затем на Беннета. Оба они были заняты Джо. Тогда он тихо повернулся и снова пошел внутрь крепости.
      Беннет посмотрел ему вслед. Некоторое время он не двигался, но затем нахмурился и передал термос Энн.
      – Позаботься о ней, – прошептал он. – Я вернусь через несколько минут.
      Ник стоял и смотрел вниз на веточку с тоненькими сиреневыми цветочками, лежащую в тени камней.
      У нее были такие же волосы как у Джо, только немного светлее, а глаза, наверное, чуть-чуть зеленее. Она была такой благородной, жизнерадостной и так хотела жить, а он ее бросил.
      – Прости меня. – Ник не осознавал, что говорит вслух. В абсолютной тишине он медленно опустился на колени на сырую траву.
      Прошло целых пять минут, прежде чем он снова поднялся на ноги. Не оглядываясь, он повернулся и направился к машинам. Беннет стоял и ждал его в тени огромных каменных ворот. Заметив его, Ник, смутившись, резко остановился.
      – Я думал, что был один.
      Беннет улыбнулся и медленно направился за ним следом.
      – Ты не был один, – произнес он. – Кто-то тебя обязательно услышал. Я думаю, что по некоторым причинам тебе предоставили второй шанс.
      Ник кивнул.
      – Я тоже так думаю.
 
      Сидя на заднем сиденье машины, Джо наклонилась вперед и взяла Ника за руку. Взгляд ее упал на мокрые, испачканные колени его брюк.
      – Спасибо тебе, – прошептала она.
      Он обнял ее одной рукой.
      – Все в конце концов закончилось, – сказал он и ближе прижал ее к себе.
      – Для них. – Джо неуверенно улыбнулась. – А как насчет нас?
      – Для нас это только начало, новое начало.
      – А как же Сэм? – прошептала она.
      – Я не думаю, что Сэм вернется. – Он еще крепче обнял ее. – Тим также не вернется, Джо. Они повздорили прошлым вечером. Тим поскользнулся и пробил себе голову. – Он запнулся, чувствуя, как тело ее напряглось. – Он умер, дорогая.
      Она попыталась подавить слезы, которые выступили у нее на глазах.
      – Но почему? Почему, Тим? Он ни разу в жизни никого не обидел.
      – Это был несчастный случай.
      – Это не был несчастный случай! – с болью в голосе прокричала она. – Ничего не произошло случайно. Все было хорошо инсценировано. Каждая мелочь, начиная с того момента, когда я впервые встретила Сэма в Эдинбурге. Мне тогда следовало все понять. Мне надо было распознать опасность. – В ее голосе послышались верхние нотки. – Это все сделал Сэм, не так ли? Он продумал каждый шаг. Ведь это все неправда. Ты не был королем Джоном. Я не была Матильдой. Он все это подстроил. Он все время смеялся над нами.
      Ник ничего не произнес в ответ. Он смотрел мимо нее из окна машины вверх на очертания башни из белого камня в ярко-голубом небе.
      Он не видел огромных трещин в каменном мосту. Он не видел ни упавших каменных плит, ни сорняков, ни обвивающего все вокруг плюща. Он смотрел на одиноко стоящую заново отстроенную башню могущественной великой крепости, наверху зубчатой стены которой в ясном небе развевался красно-желтый флаг Соединенного Королевства с тремя огромными рычащими леопардами.
      Он когда-то уже был здесь.

Эпилог