Призрак страсти

 
      – Мне удалось к ней пробиться, – тихо сказал Карл Беннет, стоявшей рядом с ним безумно взволнованной женщине. Он подвинулся к краю стула и впился взглядом в Джо, которая лежала на диване у окна и то и дело беспокойно шевелилась. Тем временем дождь пошел снова. Быстрые струйки сбегали по стеклам и растекались крохотными темными озерками в пересохшей земле цветника.
      – Джо? Матильда? Вы слышите меня?
      Голос его снова звучал спокойно, с профессиональной убедительностью, и только капли пота, обильно покрывавшие лоб, свидетельствовали о напряжении минувшего часа.
      Джо зашевелилась и повернула к нему лицо.
      – Кто здесь? – спросила она. – Эта снежная крупа закрывает лунный свет. Я вижу все очень смутно. – Она открыла глаза и устремила невидящий взгляд на Беннета. – Ах, да ты, наверное, тот валлийский мальчик, что приносил мне еду. Но я не знала о том, что замышлялось. Поверь мне, я ничего, ничего об этом не знала… – С залитым слезами лицом она попыталась сесть, цепляясь за пиджак Беннета.
      Отстраняясь, он мягко взял ее за плечи и вернул на подушки.
      – Послушайте, моя милая, сейчас я собираюсь вас разбудить. Я буду считать до трех. На счет «три» вы проснетесь Джоанной Клиффорд. Все произошедшее сохранится у вас в памяти, но вы проснетесь успокоенной, напряжение пройдет, вам будет хорошо. Вы понимаете меня? – На какое-то мгновение ему показалось, что его слова не дошли до ее сознания. Но в следующий момент она разжала руки и перестала сопротивляться. Он напряженно ждал. Она растерянно молчала, затем еле заметно кивнула.
      – Молодец, – тихо похвалил он. – Начинаю считать: один, два, три.
      Он подождал еще мгновение для полной уверенности, потом откинулся на спинку стула и снял очки.
      Джо лежала неподвижно, переводя взгляд с Беннета на его секретаршу. Некоторое время все молчали. Джо подняла руку и провела ею по волосам. Беннет тут же встал.
      – Полагаю, нам не помешает выпить кофе, – дрогнувшим голосом произнес он. – Будьте любезны, Сара.
      Он подошел к столу и выключил магнитофон. Клавиша резко щелкнула. Беннет перевел дыхание.
      – Как вы себя чувствуете, Джо? – непринужденным тоном поинтересовался он, протирая очки. Удовлетворившись, наконец, результатом, он снова водрузил их на нос. И только после этого повернулся к ней.
      – Не могу точно сказать. – Джо села в подушках. – Боже, как же я замерзла. Ног просто не чувствую. – Она наклонилась, растирая ноги. – И пальцы болят. Господи, не могу поверить! Скажите, что ничего этого не было! – Она закрыла лицо руками.
      Беннет покосился на открытую дверь, через которую было слышно, как Сара на кухне гремит посудой.
      – Вы все помните? – осторожно спросил Беннет. Вынув катушку из магнитофона, он аккуратно держал ее двумя пальцами.
      – Да! Конечно! Как может такое забыться! – В ее взгляде отразилась такая же душевная боль, которую он видел на ее лице, когда она находилась под гипнозом в другом образе. – Сколько крови, – шептала она. – Какое мучение было видеть, как умирали те люди. А запах крови? Вам известно, что у крови есть свой особый запах? А еще страх, дурманящий, выворачивающий наизнанку страх! – Она встала и нетвердым шагом подошла к окну. – А тот мальчик, доктор, ему было не больше пятнадцати. Он видел, как убили его отца, а потом… – Голос ее прервался.
      Тихо вернулась Сара и поставила поднос на стол. Беннет поднес палец к губам, а сам тем временем внимательно наблюдал за Джо. Откуда-то с улицы донеслись частые, настойчивые гудки, но никто из троих их не заметил.
      Джо обернулась, бледная, как полотно, с напряженным выражением на лице.
      – Вы записывали все, что я говорила?
      Он кивнул. Ее собственный портативный магнитофон продолжал стоять у дивана, а микрофон остался лежать на коврике, там, куда упал.
      – Давайте выпьем кофе, – будничным тоном предложил Беннет. – А потом послушаем запись.
      – Мне по-прежнему в это не верится. – Джо села и взяла чашку, которая едва слышно звякнула о блюдце в ее дрогнувшей руке. Она крепче стиснула ручку. – Вы каким-то образом настроили меня. Безусловно ненамеренно, но тем не менее. Не может быть, чтобы все это происходило в реальной жизни. Но я никак не могла бы вообразить себе эту низость – смерть того юноши. – Слезы снова были готовы пролиться, и она, часто мигая, с трудом взяла себя в руки. Последовало продолжительное молчание.
      Она медленно, маленькими глотками пила кофе, затем подняла глаза и через силу улыбнулась.
      – Скажите теперь свое мнение, как я поддаюсь гипнозу?
      Беннет отставил чашку. Сидевшая у пристенного столика Сара обернулась и внимательно посмотрела на него. Она еще не вполне пришла в себя, и у нее мелко дрожали руки. Сара сразу заметила его волнение, которое он и не особенно старался скрыть.
      – Я считаю, – пожевав верхнюю губу, начал Беннет, – что не погрешу против правды, если назову вас самым восприимчивым к гипнозу человеком из всех, с которыми мне случалось работать. Как я вам говорил, степень чувствительности у разных людей неодинакова, она колеблется в огромных пределах. Как правило, требуется несколько предварительных сеансов, прежде чем удастся установить достаточно устойчивый контакт с другой личностью. – Он залпом допил кофе. – Но Матильда… она проявилась так живо, так ярко. – Он снова встал со стула. – И она оказалась необыкновенно сильной. Можете себе представить, что я потерял над вами контроль. За все годы моей деятельности такое не случалось ни разу. Я пытался прервать транс и не мог.
      Джо смотрела на него во все глаза.
      – Я где-то читала, что такое невозможно.
      Он пожал плечами.
      – Это продолжалось недолго, так что оснований для беспокойства нет. Но впечатление оказалось захватывающим, должен вам сказать! Как вам кажется, вы готовы обсудить то, что запомнили? – Беннет наклонился и поднял один из блокнотов, сваленных грудой у его стула.
      Джо помрачнела. Потом медленно покачала головой, сосредоточенно следя за струйкой пара, поднимавшегося от кофе. Она продолжала бороться с охватившими ее незнакомыми и очень сильными чувствами.
      – Одну минуту, доктор Беннет. Извините, но мне как-то не по себе. Очень странное ощущение.
      Он пристально следил за ней. Переглянувшись с Сарой, он подошел к столику за кофейником и затем подлил кофе Джо.
      – Сомневаюсь, моя милая, что вам когда-либо прежде приходилось быть свидетелем массовой бойни, – сухо заметил он. – По меньшей мере, было бы странно, если бы увиденное вас не расстроило.
      – Расстроило?! Это еще мягко сказано. Господи, да я чувствую себя так, словно на самом деле это пережила!
      – Но вы правы. Для вас все виденное было живой реальностью.
      – И не для вас одной, – тихо прибавила из-за его спины Сара.
      – Это была галлюцинация, иллюзия, что-то наподобие сна. – Джо медленно опустила чашку. – Должно быть, вы внушили мне это. Не хотите же вы сказать, что та женщина перевоплотилась в меня…
      – Я ничего не собираюсь утверждать и ни на чем не настаиваю, – вздохнул Беннет. – Мы только делаем первые робкие шаги по пути к объяснению этого феномена. Все, что в наших силах, – это подробнейшим образом записывать все происходящее и рассматривать различные гипотезы. Я, со своей стороны, верю в возможность перевоплощения, но не исключено, что это может быть чередой снов или видений, рожденных в глубинах вашего подсознания. Важно проверить, происходили ли в действительности события, виденные в состоянии транса, и в связи с этим, отметить каждую запомнившуюся вам деталь. – Он снова снял очки и устало улыбнулся. – С полной уверенностью я могу утверждать, что ничего вам не внушал: ни в словесной форме, ни с помощью телепатических приемов. Магнитофонные записи это подтвердят, как и мое абсолютное незнание истории Уэльса. Очень сожалею, но до войны, в Вене, мы не изучали валлийскую историю, – улыбнулся Беннет. – Сейчас мы не станем ничего обсуждать, если вы не вполне к этому готовы. Вы устали, кроме того, и вам и мне необходимо оценить произошедшее. Но, в любом случае, не приходится сомневаться, что у вас невероятная восприимчивость к гипнозу. Вы достигли самых глубоких уровней транса и в следующий раз…
      – В следующий раз? – перебила Джо. – Нет-нет. Извините, но мне бы не хотелось снова на это идти. Для статьи у меня достаточно материала, и это все, что мне нужно.
      Ее категорический отказ ошеломил Беннета. В первый момент он даже растерялся, но потом взял себя в руки и сел, пожав плечами.
      – Безусловно, я не могу принудить вас прийти, но в то же время страстно надеюсь, что вы передумаете и согласитесь. И не только ради своих интересов, но чтобы помочь мне в моих исследованиях. Как мне кажется, Матильда личность весьма примечательная. Хотелось бы больше узнать о ней.
      Джо колебалась.
      – Нет, извините, – вставая, сказала она. – Я согласна, что дело это интересное, но мне кое-что не очень нравится. Я находилась в полной зависимости от вас, была целиком под вашим контролем. В следующий раз вы, может быть, заставите меня парить в воздухе, или мое тело оцепенеет и станет твердым, как дерево. – Она содрогнулась, представив себе картину.
      – Это каталептическое состояние, – снова улыбнулся Беннет, – но вы, моя милая, находились в более глубоком трансе, чем тот, который требуется, чтобы вызвать каталепсию.
      Джо приготовилась положить в сумку блокнот, но слова Беннета заставили ее резко обернуться.
      – То есть из ваших слов следует, что вы могли бы проделать со мной такие вещи, верно?
      – Конечно.
      – Но вы этого не сделали?
      – Нет, но некоторые специалисты продолжают пользоваться этиим методом для определения глубины достигнутого транса. Я же предпочитаю применять для этой цели булавку. – Его глаза озорно блеснули за стеклами очков.
      – Неужели булавку?
      – Да, вы услышите сами на пленке. Если бы транс оказался недостаточно глубоким, вы бы вскрикнули и у вас выступила бы кровь.
      Джо недоверчиво оглядела руки.
      – Но этого не произошло?
      – Нет.
      – Какой ужас. – Она поежилась. – Так вы можете держать людей в своей власти, а они даже не будут ни о чем догадываться!
      – У нас есть своя профессиональная этика, как у всех врачей, могу вас уверить, – обиделся Карл. – Кроме того, как я и говорил вам, на сеансе всегда присутствует ассистент.
      – Непонятно, это на тот случай, если у вас появятся черные мысли по отношению к женщине-пациентке? – Напряженное выражение ее лица, наконец, сменилось улыбкой.
      – И гипнотерапевты тоже люди и совсем не бесчувственные, – в тон ей ответил он.
      – А если так, то их могут задеть мои статьи. – Джо снова стала серьезной. Она перекинула сумку через плечо и встала, держа в руках магнитофон. К своему большому неудовольствию, она заметила, что у нее все еще подрагивают ноги.
      – Должен признаться, что знаком с некоторыми из ваших работ, – примирительно складывая руки, заговорил Беннет. – Надеюсь на серьезность вашего подхода и объективность. Мне большего не нужно.
      – Даже если я не являюсь приверженцем ваших теорий о перевоплощении?
      – Я прошу отнестись к этому вопросу без предубеждений. – Он направился к двери впереди Джо. – Как вы себя чувствуете? Может быть, вам следует еще немного отдохнуть?
      Она энергично затрясла головой. Ей вдруг очень захотелось как можно скорее оказаться на свежем воздухе.
      – В таком случае, до свидания. Но я очень прошу вас подумать и решиться на другой сеанс. Он помог бы прояснить ситуацию как для вас, так и для меня.
      – Извините, не могу, – покачала головой Джо.
      – Но не могли бы вы, по крайней мере, записать со всеми подробностями все, что вспомните? – попросил он. – Займитесь этим, пока события свежи в памяти. Полагаю, что впечатления ваши гораздо полнее, чем вы их описывали. Записывайте все подробности, которые припомнятся позднее. Уверен, что вы будете делать это для своей статьи. – Он остановился в дверях, загораживая ей дорогу. – А еще загляните в книги по истории, возможно, там отыщутся следы Матильды.
      – Обязательно, – натянуто улыбнулась Джо. – Я намерена все проверить и очень тщательно. Это я вам твердо обещаю.
      – И вы мне сообщите о том, что удастся выяснить? Независимо от результата. – Он порывисто сжал ее руку. – Дайте мне знать, даже если она окажется героиней романа, который вы прочитали в прошлом году. – Он широко улыбнулся.
      – Вы не верите в это?
      – Нет, – покачал головой Беннет, – но, возможно, так кажется вам. Может быть, вы зайдете, просто чтобы поговорить о своих находках, – с надеждой продолжал он, распахнув, наконец, перед ней дверь. – Так вы зайдете?
      – Перед тем, как публиковать, я обязательно перешлю вам копию статьи.
      – Буду ждать с нетерпением, – с огорчением вздохнул он. – Но вы знаете, где меня найти, если я вам понадоблюсь.
      Она прошла по коридору к лестнице. Беннет проводил ее глазами, а затем закрыл дверь и устало прислонился к ней.
      – Как, по-вашему, она еще придет? – спросила через плечо собиравшая чашки Сара. Она поправила коврик на диване и достала чистую кассету для магнитофона.
      – Эта девушка самая восприимчивая из всех людей, с которыми мне случалось работать, – медленно проговорил Беннет, не меняя позы.
      – Но вас эта встреча немного страшила, – заметила мимоходом Сара, унося на кухню поднос.
      Он кивнул.
      – Пит Левесон предупредил, что она настроена резко против. У нее заранее возникло убеждение, что я – шарлатан, – сказал он, посмеиваясь. – Наиболее восприимчивыми к гипнозу оказываются люди с сильной волей, когда они дают согласие, чтобы их загипнотизировали. Но она просто великолепна. Поразительно, как глубоко она вошла в образ. Сара, я не мог проникнуть в ее сознание, не мог ее пересилить! Она вышла из-под моего контроля.
      – Но испугаться было от чего, – горячо отозвалась Сара. – Не хотелось бы мне оказаться на ее месте. Готова поспорить, что ей видится все это в ночных кошмарах. Вы заметили, что она после сеанса уже не казалась очень уверенной в себе?
      Беннет взволнованно заходил по комнате.
      – Я должен убедить ее вернуться. Необходимо повторить опыт.
      – А вы разве не боялись, Карл? – пристально посмотрела на него Сара. – Пусть даже несколько мгновений? – допытывалась она.
      Беннет кивнул.
      – Я не предполагал, что такое может произойти. Но это случилось. Поэтому так важно, чтобы она вернулась. Она подумает хорошенько и вернется. – По его лицу блуждала улыбка. Он снял очки и прищурился, словно стараясь разглядеть на линзе несуществующее пятно. – Она вернется, даже если журналистского азарта в ней наполовину меньше, чем я предполагаю.

9

      Когда такси отъехало от тротуара, Джо поудобнее устроилась на заднем сиденье и закрыла глаза, защищаясь от солнечного света, отражавшегося в водяных брызгах, которые поднимали машины. Потом она посмотрела на часы: было около пяти. Она прожила сутки, заполненные ужасом и страхом, а часы показывали всего пять часов. На какое-то мгновение откидные сиденья перед ней стали видеться смутно: это вдруг расплылась, потеряв очертания, висевшая над ними тарифная карта. У Джо затряслись руки.
      Отчаянно визжа тормозами, такси остановилось у светофора, и сумка от резкого толчка полетела на пол. Джо наклонилась, чтобы ее поднять, и поморщилась от боли: казалось, кожа на пальцах содрана до крови. Она осмотрела руки, но не нашла и следа ссадин. Ей вспомнилось, как она вцепилась в камень арки, боясь лишиться чувств, когда на ее глазах были безжалостно убиты все гости Уильяма. Она нахмурилась и с трудом проглотила подкативший к горлу комок. Опытный водитель уверенно вел машину в потоке транспорта, направлявшегося в сторону Кенсингтона. Джо глубоко засунула руки в карманы жакета и погрузилась в свои мысли. Ее ничто не отвлекало: водитель, на счастье, оказался молчаливым, и стекло в салоне было опущено. Она ощущала непонятную раздвоенность. Часть ее сознания все еще находилась во власти видений из гипнотического сна, и шум оживленной в час пик улицы казался непривычно чужим. Создавалось впечатление нереальности окружающего мира. Она словно очутилась не в своем времени, а ее истинное место было в том далеком холодном и таком суровом прошлом.
      Когда она добралась до дома, в прохладе комнат уже начинали собираться вечерние тени. Пахло гвоздиками, которые стояли в большой вазе у книжного шкафа. Она распахнула окно и балконную дверь, и осталась стоять, глядя на сквер внизу.
      Снова собирался дождь. По крышам домов в дальнем конце улицы скользили торопливые тени тяжелых грозовых туч.
      Джо отправилась на кухню, там она налила себе стакан сока из холодильника и прошла с ним в ванную. Аккуратно поставив стакан на край ванны, она включила душ и встала под чуть теплый, освежающий поток. Струи воды, стекая по рукам, смягчали боль, которая продолжала чувствоваться в пальцах. Она стояла так долго, гоня прочь мысли, наслаждаясь бегущей по телу водой. Вот сейчас она облачится в уютный халат, сядет к столу и поработает над записями, как поступала всегда сразу же после интервью, пока не потускнели впечатления. Но на этот раз заметок у нее оказалось немного, но зато в магнитофоне, стоявшем на стуле у двери, ее ждала целиком заполненная кассета.
      Медленно вытерев полотенцем голову, Джо выпила немного сока и прошла в гостиную. Она потрогала клавиши магнитофона, но включать не спешила, задумчиво глядя на ковер.
      В верхнем ящике письменного стола лежал отпечатанный черновик статьи. Ей хорошо запомнилось вступление:
 
      Хотелось бы вам узнать, что в прошлой жизни вы были королевой или императором? То есть пожелали бы вы найти подтверждение своим смутным предположениям, что окружающий мир не единственный, с которым вы связаны? Интересно было бы обнаружить, что прошлое ваше отмечено славой и полно захватывающих тайн и приключений, которые только и ждут того, чтобы о них вспомнили? Безусловно, узнать об этом очень заманчиво. Гипнотизеры уверяют, что с помощью своих методик они способны открыть путь в прошлое. Однако насколько истинны их заверения? Джоанна Клиффорд занимается исследованием этого вопроса…
 
      Джо порывисто встала. «Джоанна Клиффорд доисследовалась до того, что ободрала кожу на пальцах, – уныло сказала она сама себе. – И где же? О камни, да еще в средние века». Она в который раз внимательно осмотрела ногти. Они оставались в полном порядке и блестели лаком, но ощущение, что они поломаны и стерты, сохранялось. В ее воображении внезапно возник маленький кабинетик в Эдинбурге с выкрашенными в голубой цвет стенами. Ей вдруг живо представились следы крови на полу, и она вздрогнула, хмуря брови.
      – Господи! – Она с трудом подавила подступившую дурноту. – Неужели Коуэну все же удалось ее загипнотизировать? Видела ли она прежде эту бойню, тогда, во время сеанса в его кабинете? И не об этом ли хотел поговорить с ней Сэм? Джо отерла руки о халат и снова всмотрелась в них. Глубоко здохнув, как будто готовилась прыгнуть в воду, она взяла магнитофон и установила его на журнальный столик. Устроившись ядом на ковре, Джо нажала клавишу «перемотка» и стала следить, как попискивает, перематываясь, лента. Но у нее не хватило терпения ждать, пока прокрутится вся лента. Она нажала на клавиши где-то на середине записи. Ей захотелось закурить. Наверное, в квартире оставались сигареты. Ник вполне мог где-либо забыть их, если поискать, можно было бы найти.
      Но она не двинулась с места. В сквере слышался радостный детский смех. С Глостер-роуд доносился приглушенный шум машин. Эти звуки являлись частью двадцатого века. И что бы ни привиделось ей днем, это значило не больше, чем сон, и не могло повлиять сильнее, чем фильм, который смотрят по телевизору дождливым воскресным днем в комнате с опущенными шторами. Ей можно ничего не бояться и смело слушать пленку.
      Больше не размышляя, Джо включила запись и закрыла глаза, как только в комнате раздался голос Карла Беннета, немного искаженный магнитофоном и оттого звучавший чуть тоньше обычного.
      – А теперь опишите мне свой наряд. Какого он цвета?
      Затем послышался ее голос, тихий и несколько неуверенный.
      – На мне мое лучшее парадное платье. Оно алое – это венецианская парча, – заткано золотой нитью, а под ним зеленое платье с серебряной отделкой. Если Нелл ее найдет, я надену еще мантию на беличьем меху. Мои сундуки еще не все распакованы. – Голос ее звучал все тише и тише, так что стало трудно различать слова.
      – А теперь вы спускаетесь в зал. Вам не страшно, что муж рассердится на вас? – спросил Беннет.
      Наступила пауза, слышался только шелест пленки.
      – Немного, – наконец ответила она. – Но он ничего не сможет сделать. Ему придется промолчать, чтобы никто не мог сказать, что у него своевольная жена, и тронуть меня он не посмеет, побоится навредить ребенку.
      – Вы спускаетесь по лестнице. Опишите, что видите и чувствуете. – Беннет говорил размеренно, отчетливо выговаривая слова, и с такой интонацией, словно перед ним находился ребенок.
      – На лестнице темно и холодно. Здесь должен быть свет. Ветер, должно быть, его задул. Мне слышен их смех, – она говорила отрывистыми, слабо связанными между собой фразами.
      Джо пришло в голову, что голос ее звучит, как у пьяной, и она слушала себя, мрачно усмехаясь.
      Голос продолжал описывать сцену, делая время от времени паузы, казавшиеся бесконечными. Стоило Джо закрыть глаза, и картина снова предстала перед ней, необыкновенно ясная и живая. У нее перехватило горло. Ей не нужно было слышать, что последует дальше, – дикие крики, ужасающий звон металла: она видела все, как наяву. Джо подтянула колени к груди и крепко обхватила их руками, а голос на пленке звучал быстрее и быстрее.
      – Уильям читает письмо, принц слушает. Но он очень рассержен. Он перебивает его. Готова вспыхнуть ссора. Уильям смотрит на него и кладет на стол свиток. Вот он поднимает кинжал. Он собирается… нет, о нет, нет! – Голос ее сорвался на крик.
      Джо чувствовала, что вся дрожит. Ей хотелось зажать уши, чтобы отгородиться от несущихся с пленки душераздирающих воплей, но она пересилила себя. Появился еще один голос. Говорила Сара, чувствовалось, что она сильно испугана.
      – Бога ради, Карл, верните ее из этого кошмара. Что вы ждете?
      – Слушайте меня, Джо, слушайте! – пытался вмешаться Беннет, говорил он по-прежнему тихо, но к терпеливой настойчивости в его голосе примешивалось напряжение. – Леди Матильда, вы меня слышите? – уже не говорил, а кричал он. – Слушайте меня. Я начинаю считать до трех. И вы проснетесь. Слушайте же меня…
      Но ее голос или голос той женщины все звучал и звучал, не пуская его в свое сознание. Джо тяжело дышала, кровь стучала в висках. Теперь ей были слышны голоса всех троих. «Карл, остановите ее, остановите», – рыдала Сара. Беннет, не переставая, твердил ее имя – оба имени, но она заглушала обоих, вырвавшись из-под контроля, на грани истерики, рисуя сцены кровопролития, совершавшегося на ее глазах.
      Внезапно все смолкло, и наступившую тишину нарушало лишь чье-то частое и тяжелое дыхание. Затем она услышала, как что-то со стуком упало, и голос Беннета зазвучал очень явственно, как будто он говорил прямо в микрофон.
      – Дайте мне коснуться ее лица. Скорее! Вот так, Матильда! Вы слышите меня? Я хочу, чтобы вы меня услышали. Я буду считать, когда я скажу «три», вы проснетесь. Один, два, три.
      Последовала продолжительная пауза, затем Сара воскликнула:
      – Карл, вы ее потеряли! Господи! Вы потеряли ее!
      – Матильда, вы меня слышите? Я хочу, чтобы вы мне ответили, – Беннет старался говорить мягко и убедительно, но в его интонациях все сильнее ощущался страх. – Матильда, вы должны слушать меня. Вы – Джо Клиффорд и скоро проснетесь в моей приемной в Лондоне. Вы слышите меня, дорогая моя? Я хочу, чтобы вы забыли о Матильде.
      Молчание длилось долго.
      – Что же нам делать? – почти рядом с микрофоном зашептала Сара.
      – Сделать сейчас мы ничего не сможем, – бесцветным от усталости голосом ответил Беннет. – Пусть спит. В свое время она сама проснется.
      Потрясенная, Джо вздрогнула. Ей отчетливо вспомнились эти слова. Его голос пробился к ней, когда она в полусне лежала в полутемной спальне замка Абергавенни. Но тогда она, или Матильда, отказалась откликнуться на его призывы, и снова сознание ее окутал мрак. Вспомнив об этом, она содрогнулась.
      Послышалось звяканье стекла о стекло. Джо усмехнулась. Отметив про себя, что Беннет решил ободрить себя спиртным, пока она бродила по опустевшему замку, где гулял один лишь ветер, окружив себя стеной молчания, преодолеть которую она была не в силах.
      Несколько минут пустой пленки, затем послышался взволнованный голос Сары:
      – Карл, мне кажется, она просыпается. У нее веки дрожат.
      – Джо! Джо! – Беннет мгновенно оказался у микрофона. Джо услышала свой тихий стон, а затем и хриплый голос:
      – Здесь есть кто-то? Кто здесь?
      – Мы пробились к ней, – с явным облегчением проговорил Беннет. – Джо? Вы меня слышите? Матильда! Миледи!
      С пленки послышалось шипение. Джо напряглась, вслушиваясь. Но продолжения не последовало. Раздался резкий щелчок: кассета закончилась.
      Дрожа всем телом, Джо привалилась к стулу, вытирая вспотевшие ладони о халат. Странно, но она ожидала услышать все заново: и крики, и стоны, и звон мечей. Но для посторонних слушателей запись передавала только то, что бесстрастно отразил магнитофон, и события представлялись ими лишь через ее восприятие. Для нее же все происходящее было жуткой реальностью.
      Она медленно обняла голову руками и почувствовала, что лицо ее мокрое от слез.
 
      Закинув ноги на стол, Ник сидел в своем офисе на Беркли-стрит, бездумно уставясь в пространство. Вошел Джим Грирсон.
      – Ну, Ник, дружище, на сегодня с делами покончено. Может быть, зайдем, посидим где-нибудь? – Джим присел на край его стола. Это был молодой, но уже начавший лысеть человек, плотный и румяный. – Снова прекрасный пол одолел? – сочувственно спросил он. – Вид у тебя какой-то помятый.
      Ник невесело рассмеялся.
      – Я пытался дозвониться до Джо. Насчет этого. – Он взял сложенную газету и подтолкнул ее к Джиму. – Ее, должно быть, это все сильно задело.
      – Я уже читал. – Джим взглянул на газету. – Ну и штучка эта твоя новая пташка. Бедняга Джо. Мне она всегда нравилась.
      Ник внимательно посмотрел на него и поднялся.
      – Думаю, надо к ней заглянуть. Посмотрю, как она. А выпить можно и завтра.
      – А я думал, что она тебя выставила и сказала, что не хочет больше видеть, разве не так, Ник?
      – Все верно, а еще она говорила мне это не один раз, – усмехнулся Ник и взял пиджак.
      Он торопливо вышел из кабинета и заспешил вниз по лестнице. Небо уже очистилось от туч, но водостоки еще оставались переполненными. Ник побежал к стоянке.
      Дверь Джо оказалась закрытой всего лишь на защелку. Ник нахмурился, удивляясь такой несвойственной Джо беспечности.
      – Джо, где ты? – позвал он и пошел по квартире. Она сидела в гостиной на полу, неестественно бледная, с застывшим лицом, обрамленным не успевшими просохнуть после душа волосами. Он сразу заметил слезы на щеках. Она посмотрела на него затуманенным взглядом.
      – Что с тобой? Тебе плохо? – Он бросил пиджак, который нес на плече и метнулся к ней. Ник присел и, обнимая ее, приговаривал:
      – Вид у тебя ужасный. Не стоит так переживать из-за какой-то дурацкой статьи. Плюнь на нее и забудь. Никто серьезно к ней не отнесся. – Он взял ее за руку. – Да ты же холодная, как ледышка. Боже мой, Джо, что ты здесь делала?
      Она оттолкнула его и попросила, глядя уже более осмысленно:
      – Ник, налей мне выпить, пожалуйста, и побольше.
      Он пристально посмотрел на нее и отправился в кухню. Он нашел там виски и прихватил стаканы.
      – Джо, не в твоих привычках сдаваться, – через плечо говорил он, наполняя стаканы. – Ты же борец, не забывай об этом.
      Это оплошность Тима, – вернувшись в гостиную и протягивая ей виски, продолжал Ник. – Тим должен был подготовить тебя вчера.
      Она сделала большой глоток и поставила стакан на столик.
      – О чем ты? – Ее голос звучал немного хрипло.
      – О заметке в «Мейл», о чем же еще?
      – Я не смотрела сегодня газет, – покачала она головой. – Утро я просидела за работой, а днем… днем я уходила. – Она потянулась за стаканом, и он заметил, как дрожит ее рука, когда она поднимала его. – Значит, эта история попала в газеты. Перебранка между твоей прежней и новой подругами. Должно быть, это польстило твоему самолюбию. Покажи, что они там накропали, – усмехнувшись краем губ, она протянула к нему руку.
      – Я не захватил с собой газету. – Он присел на край журнального столика. – Но если ты расстроилась не из-за статьи, тогда в чем же дело?
      – Я ходила к гипнотерапевту.
      – К кому?! – подскочил Ник. – К тому, у которого ты была с Тимом Хичемом? Так ты еще раз к нему ходила?
      – Нет, не к нему, к другому, – покачала головой Джо. – Я была там сегодня днем.
      Он прошел к балкону и остановился, глядя в сквер.
      – Что все же случилось?
      Она медлила с ответом, и он резко обернулся.
      – Джо, я же тебя предупреждал. Я просил тебя держаться подальше от всего этого. Ну зачем, Бога ради, ты это сделала? Почему не прислушалась к моим словам? Ведь ты же обещала.
      – Я ничего тебе не обещала, Ник. – Она тяжело поднялась с пола. – Ты бы должен был знать, что я обязательно пойду. Как бы я могла писать статью, если бы сама не побывала на сеансе. – Она уселась на диван и положила босые ноги на журнальный столик.
      – Тим мне рассказал, что ты ходила на сеанс и наблюдала, как погружали в транс кого-то из присутствующих.
      – Этого оказалось недостаточно. У тебя есть сигареты, Ник?
      – Так-так! Ты ко всему снова закурила, – с ледяной сдержанностью заметил он. – Ты поступила глупо, Джо. Я говорил тебе, что связываться с этим – безумие. Неужели в статье больше не о чем написать, будь она неладна.
      – Сигарету, Ник, пожалуйста.
      Он поднял пиджак и стал шарить по карманам.