В начале войны

      1 октября гитлеровцы начали свое, как они утверждали, генеральное наступление. На нашем фронте главный удар наносился по стыку моей группы войск и Городнянского, а второй по правому флангу. Замысел фашистского командования предусматривал захват Севска, Кром, Орла с выходом на Плавск, а затем на Тулу. Здесь должна была действовать главная группировка немецких войск.
      Второй группировке было приказано взять Брянск, Карачев, изменить направление и идти на Белев, Одоев, Тулу. В районе Тулы кольцо немецких войск вокруг армий Брянского фронта должно было замкнуться. Перед гитлеровцами, в случае осуществления этого плана, открывалась прекрасная и короткая дорога на Москву. Нечего и говорить, замысел весьма заманчивый.
      В первый день наступления на наши части, действовавшие в районе между городом Глуховым и ст. Хутор Михайловский, навалились сразу две танковые немецкие дивизии и одна дивизия мотопехоты. После ожесточенного и героического сопротивления наши войска здесь были потеснены, линия фронта прорвана. В прорыв устремились танки и мотопехота противника, быстро развивая успех. Через два дня противник занял Севск, еще через три дня Орел.
      У другой группы немецких войск дело шло сложнее. Бойцы тов. Петрова отбили все атаки первого дня. На второй день немцы высадили в тылу у бойцов Петрова парашютный десант. К вечеру он был уничтожен. Лобовые атаки неприятеля также ни к чему не привели. Наши части не уступали фашистам без боя ни одного вершка советской территории. В результате двухдневных боев на этом фланге враг потерял 48 танков, до трех полков мотопехоты, 18 самолетов, много орудий и минометов.
      В это же время гитлеровцы предприняли атаку на наши части, защищающие Карачев. Несмотря на большое численное превосходство врага, мы отбили атаку, полностью уничтожив эсэсовский полк в составе 3500 человек, захватили знамя этого полка, документы и имущество штаба.
      В направлении Орла, как я уже говорил, враг добился успеха.
      Но главный план гитлеровского командования - окружить и уничтожить армии Брянского фронта - не осуществился ни тогда, ни после. Правда, в процессе борьбы были моменты, когда наши части оказывались обойденными неприятелем. Но за время войны мы научились многому. Окружение уже перестало быть таким пугалом, каким оно казалось иногда в первые дни боев. Как ни пытался враг, ему не удалось посеять панику в наших рядах. Части держались вместе. Нарушенные связь и управление быстро восстанавливались. Н-скую танковую часть обошли три роты автоматчиков и 28 танков. Танкисты не ударились в панику и без особого труда справились с этими фашистскими подразделениями. Наш отряд тяжелых танков передавил и перестрелял всех автоматчиков, а из 28 танков уничтожил 27. Командир немецкого танкового отряда капитан Кессель был взят в плен вместе со своим штабом.
      Под напором численно превосходящих сил фашистов наши армии отходили на новые рубежи. Но отходили они организованно, с боями, дорого платил враг за каждый метр советской земли. Отходя, наши армии не теряли связи между собой, со штабом фронта. Был такой случай. Части тов. Крейзера попали в трудное положение. Во фланг им зашла одна немецкая мотодивизия, которая угрожала выходом в тыл. Командование приказало моей группе атаковать эту дивизию и помочь частям Крейзера выйти из трудного положения. Приказ был выполнен точно. Немецкая дивизия была отброшена далеко на юг, а части Крейзера сомкнулись с моей группой.
      Упорно дрались с наседающими фашистскими полками бойцы генерала Городнянского. Часто переходя в контратаки, они вконец измотали гитлеровцев и оторвались от них. Пути отхода этих бойцов усеяны пятью тысячами трупов вражеских солдат и офицеров, останками 122 танков и 36 минометных батарей.
      Выйдя со старых позиций на новые, армии Брянского фронта перегруппировались и вместе с прибывшими пополнениями остановили дальнейшее продвижение гитлеровцев. Это они не дали фашистам выйти на Воронеж, 22 дня держали врага под Орлом и Белевом. Бои здесь шли беспрерывно. Заняв Орел, враг хотел с ходу взять Тулу. Этого ему сделать не удалось. Одна из армий Брянского фронта уничтожила под Орлом свыше 150 немецких танков, 280 боевых самолетов, более 100 орудий и минометов, больше 2000 солдат и офицеров. У Белева этой же армией было уничтожено 2 немецких мотополка.
      Армии Брянского фронта, усиленные новыми частями (1-й гвардейский стрелковый корпус генерала Д. Д. Лелюшенко и др.- А. Е.) и руководимые все теми же генералами, сейчас сражаются с врагом вместе со своей Красной Армией. Как все это далеко от того, что сообщают геббельсовские врали!
      План Гитлера, так широко разрекламированный в начале октябрьского наступления, провалился. Враг, как мы уже говорили, имел значительный численный перевес на нашем фронте, особенно в танках. Но он не сумел добиться решительной победы, как об этом вещали... Вранье все более и более приедается населению Германии и даже ее офицерам. Вот запись в дневнике убитого немецкого майора Линдендорфа:
      Прочел сегодня статью о нашем походе. Притворно и грубо! Мы потеряли чуть ли не три четверти всей группы, а генералитет и газетные писаки представляют это как большую победу... Хоть бы стеснялись нас, которые видят цену этой победы собственными глазами, хотя бы стеснялись наших жен, матерей и детей, которые все чаще и чаще получают извещения о смерти их родных на Восточном фронте.
      Трудно что-нибудь прибавить к этим словам - свидетельству нашего врага.
      Об этих измышлениях Геббельса можно было бы и не упоминать, но беда в том, что лавры покойного главы нацистского ведомства пропаганды не дают кое-кому покоя и спустя много лет после окончания второй мировой войны. Гудериан, а вслед за ним и все историки и мемуаристы на Западе хватаются за утку, пущенную германским генштабом в 1941 г., о разгроме войск Брянского фронта.
      Так, Гудериан в своей книге Воспоминания солдата утверждает, что 17 октября якобы капитулировала группировка русских, окруженная севернее Брянска, и что при этом было захвачено до 50 тыс. пленных и уничтожены основные силы 50-й армии{26}.
      Далее этот факт сам же Гудериан опровергает: ...21 ноября в районе действий передовых частей 47-го танкового корпуса (в районе Епифани.- А. Е.) появились опасные свежие силы противника - 50-я армия русских, в состав которой входили 108-я танковая бригада (дивизия.- А. Е.), 299-я стрелковая дивизия, 31-я кавалерийская дивизия и другие части{27}.
      Спрашивается, как же могла армия, основные силы которой (50 тысяч) капитулировали 17 октября, всего через месяц в составе тех же соединений вновь представлять грозную силу?
      В действительности же 50-я армия, будучи вполне боеспособной, получила в ноябре незначительные пополнения, так что сопротивление 47-му танковому корпусу врага 21 ноября оказала та самая 50-я армия, главные силы которой капитулировали, по словам Гудериана.
      50-я армия начала активно действовать непосредственно в составе войск, оборонявших Тулу, уже 7 ноября. Причем в контрударе, нанесенном ею, участвовали тe же самые дивизии, которые, по словам Гудериана, были уничтожены в окружении. В этом же контрударе с 50-й армией взаимодействовала и 3-я армия, также, в воображении гитлеровцев, уничтоженная.
      Уже 25 октября 50-я армия вела ожесточенные арьергардные бои в районе Белева и Мценска{28} и укрепляла новый рубеж обороны на р. Ока.
      Было бы, тем не менее, большой ошибкой приукрашивать наше положение в тот период. В результате ударов неприятеля тогда сложилось действительно угрожающее для советской столицы положение. Врагу удалось добиться оперативного окружения трех фронтов, непосредственно оборонявших столицу. Достаточных резервов у нас здесь не было, они должны были подойти с востока. Западный и Резервный фронты оказались в очень тяжелых условиях. Многие, кто имел тогда необходимые данные для оценки обстановки под Москвой, считали, что положение было еще более опасным, чем в момент наиболее напряженных боев в июне - начале июля 1941 г.
      Войска Брянского фронта, в частности, попали в исключительно тяжелое положение. Они были обойдены с флангов и окружены крупными силами противника. Только 2-я танковая армия Гудериана, охватывая левое крыло фронта, вышла на наши тылы в составе пяти танковых, четырех моторизованных, четырех пехотных дивизпй и одной моторизованной бригады. Одновременно на правом крыле фронта 50-ю армию обошли 43-й армейский корпус неприятеля в полном составе и две дивизии 53-го армейского корпуса. Названные силы врага превосходили войска Брянского фронта более чем в два раза, а по танкам раз в десять. Следует иметь в виду, что наши дивизии были малочисленными еще до нашего сентябрьского наступления, а после него стали совсем слабыми. Это давало большие преимущества противнику. Но Гудериан и командующий группой армий Центр фон Бок не сумели реализовать превосходство своих войск в численности и оснащенности над войсками Брянского фронта, которые, оказавшись отрезанными от своих баз, лишились нормального материального снабжения. Предпринимавшиеся Ставкой огромные усилия для снабжения наших войск по воздуху, конечно, не могли дать фронту даже минимально необходимого количества боеприпасов, горючего, продовольствия.
      Гудериан и фон Бок допустили в своих решениях крупную оперативную ошибку. Вместо того чтобы сразу же после окружения войск Брянского фронта направить свои главные силы на разгром наших войск, они развили наступление в глубь страны, захватили Орел и другие города, в какой-то мере распылив свои силы, оставив недостаточное количество войск для образования кольца окружения и уничтожения окруженных. Немецко-фашистское командование погналось за территорией, упустив разгром войск.
      Не случайно в своей книге Гудериан несколько раз возвращается к этому вопросу, но никак не может свести концы с концами. Он пытается с помощью фальсификации прикрыть свой просчет. Чего стоят его утверждения о том, что русские под Брянском капитулировали в двух котлах! Гудериан пишет:
      9 октября русские продолжали свои попытки прорваться в районе населенного пункта Суземка. Русские стремительно атаковали правый фланг - 293-ю пехотную дивизию, оттеснив дивизию к Суземке и Шаленке.
      Ввиду того, что 25-я мотодивизия, выведенная в резерв танковой армии, еще не прибыла, пришлось использовать 41-й мотополк 10-й мотодивизии, чтобы заполнить брешь, образовавшуюся между 29-й мотодивизией и 293-й пехотной дивизией. 48-й танковый корпус, который в соответствии с указаниями командования группы армий Центр должен был наступать на Курск и Ливны, получил теперь приказ подтянуться к Севску всеми своими наличными силами.
      К 12 часам дня в Севск прибыл командир 25-й мотодивизий генерал Глеснер, принял командование всеми подразделениями, действовавшими между 29-й мотодивизией и 293-й пехотной дивизией. В то время как на этом участке развернулись ожесточенные бои, основные силы 1-й кавалерийской дивизии, не встречая серьезного сопротивления, переправились через р. Судость и двинулись на Трубчевск. Дивизия была введена противником в заблуждение и пыталась теперь наверстать упущенное. В течение последних дней противник продолжал оказывать давление преимущественно на направлениях: Трубчевск - Орел, Трубчевск Карачев.
      Далее Гудериан продолжает:
      11 октября русские войска продолжали попытку вырваться из Трубчевского котла, наступая вдоль обоих берегов реки Навля; противник устремился в брешь, образовавшуюся между 29-й мотодивизией и 25-й мотодивизией.
      И еще далее:
      13 октября русские продолжали свои попытки прорваться между Новости Борщево. Для усиления 47-го танкового корпуса пришлось направить некоторые части 3-й танковой дивизии и 10-й мотодивизии, 24-го танкового корпуса. Несмотря на эту помощь и ввиду потери подвижности наших частей, группе русских численностью до 5000 человек удалось прорваться{29}.
      Из этих приглаженных высказываний видно, как противник просчитался и как он был встревожен активными действиями войск фронта. Он не смог нарастить свои силы, несмотря на все свои старания, до такой степени, чтобы не выпустить наши окруженные войска из котла. Наши войска стремительно развивали удар, уничтожали по частям подходившие подкрепления противника и выходили на новые рубежи. После этих боев хваленая танковая армия Гудериана стала менее боеспособной.
      Превосходство материальной части наших танковых сил, имевшее место до сих пор, было отныне потеряно и теперь перешло к противнику, тем самым исчезла перспектива на быстрый и непрерывный успех{30}.
      Вот как менялись взгляды врага под нашими ударами. Гудериан потерял уверенность в победе, которую он так убежденно проповедовал. Потеряли эту уверенность и его подчиненные.
      Характеризуя одного из лучших своих командиров - полковника Эбербаха, он писал:
      Впервые со времени начала этой напряженной кампании у Эбербаха был усталый вид, причем чувствовалось, что это не физическая усталость, а душевное потрясение. Приводит в смущение тот факт, что последние бои подействовали на наших лучших офицеров{31}.
      Испортилось настроение у многих гитлеровцев, в том числе у самого Гудериана. Угар молниеносной войны, который кружил голову Гудериану и ему подобным, начал проходить.
      В этих тяжелых условиях войска Брянского фронта, проявив величайший героизм, нанесли противнику серьезный урон и вышли из окружения, полностью сохранив боеспособность. Сразу же после этого, заняв оборонительные рубежи, они сумели противостоять новым ударам противника.
      Нельзя не вспомнить еще раз с большой теплотой замечательных командиров и политработников Брянского фронта, с которыми довелось делить горечь неудач и радость редких тогда боевых успехов. Эти замечательные люди, воспитанные нашей Коммунистической партией, в тяжелейшие дни начального периода войны свято и преданно выполняли свой долг перед Родиной. В невероятно сложной обстановке боевых действий с перевернутым фронтом, когда приходилось парировать удары с тыла и флангов, одновременно прорывая мощные заслоны врага и отбивая его лобовые и фланговые удары, они вывели войска из кольца окружения. При этом было проявлено много инициативы, упорства, воли к победе, искусства маневрирования, умения поднять моральный дух воинов действенной партийно-политической работой и личным примером. Все это укрепляло и цементировало дисциплину и порождало массовый героизм. Штабы армий показали высокую организованность и четкость в управлении войсками.
      Это, конечно, не значит, что у нас не было недостатков. Их было, к сожалению, еще очень много. Эти недостатки были в основном общими для всех фронтов в тот крайне тяжелый период борьбы с врагом. Затруднения и пробелы имелись в руководстве войсками как со стороны Военного совета фронта, так и со стороны командования армий. Разведка в тот период работала еще неудовлетворительно, а потому нам зачастую не удавалось своевременно вскрыть замыслы и планы противника. У некоторых командиров частей и соединений были промахи тактического порядка. За время, прошедшее с начала войны, мы не смогли приобрести еще достаточного опыта в ведении боевых действий в новых условиях. Наши командармы совсем недавно были командирами дивизий, и им приходилось учиться сложному делу руководства крупными объединениями в ходе ожесточенных боев. Преданность Родине и партии - это главное, но этого недостаточно для победы, необходимы еще умение, опыт, знания, которые приобретаются не сразу. Не было достаточного опыта и у штабов. Характерно, что штаб Брянского фронта был создан на базе малочисленных штабов корпусов. Отсутствие опыта усугублялось громадным превосходством противника. Были у нас недостатки и в снабжении войск, связанные с тем, что органы тыла, фронта и армий не всегда умели организовать своевременную доставку грузов войскам.
      Но сколько примеров героизма, самоотверженности, находчивости, товарищеской взаимопомощи, инициативы было проявлено при этом личным составом войск фронта. Нельзя не привести хотя бы некоторых из громадной массы подобных примеров. Я позволю себе привести здесь без особых изменений и добавлений с их почти телеграфным стилем выписки из политдонесений, поступавших в политуправление фронта:
      ...30.9.41 связисты сержант Семенов и красноармеец Лозовик действовали хорошо как связисты, обеспечивая батальону связь, а затем вместе с батальоном бросились в атаку...
      30.9.41 в районе под Сватово саперы Скрипко и Шаповалов остались на переправе и охраняли мост, одновременно корректировали огонь 2-х наших танков...
      Приняты в партию тт. Жигунов, Глотов, Строшенко, все показали себя героями...
      Агитаторы комсомольцы Овчинников, Митюрип, Сурков регулярно выпускают боевые листки...
      Заряжающий Бочкарев В. М. при каждом заряжении повторял: Пообедали фашисты слабо, только из двух блюд, получите на третье...
      В полку 7 человек подали заявления в партию...
      За сентябрь месяц дивизионной комиссией принято в партию 11 человек. Среди них летчик комсомолец мл. лейтенант Иванов Александр Васильевич, имеющий более 50 боевых вылетов, отличный разведчик, добывающий всегда точные и ценные сведения. Секретарь комсомольской организации в своей эскадрилье. 27.8.41 со своим звеном он сбил фашистский самолет Ю-88.
      В своем заявлении в партию он пишет: Прошу принять меня кандидатом в члены ВКП (б), хочу громить врага в воздухе и на земле как настоящий коммунист. Заверяю партийную организацию, что доверие оправдаю, а если понадобится, отдам жизнь в борьбе за разгром германского фашизма.
      Другой летчик, лейтенант Шаповалов Г. П., пишет в заявлении: Прошу принять меня кандидатом в члены ВКП (б), хочу громить фашистов, не щадя своей крови и самой жизни, до полной победы над врагом в славных рядах Коммунистической партии.
      Доверие он оправдал - смело водил самолеты на штурм врага, имеет 11 боевых вылетов...
      После того как из-за прямого попадания снаряда орудийный расчет полностью выбыл, парторг Князев вел огонь один и подбил несколько танков. Всего расчет подбил 9 танков...
      В течение дня в атаках на полк участвовало 40 фашистских танков. Не добившись успеха в своих наступательных действиях, противник сконцентрировал до 60 танков и с рассветом 31 октября всей этой силой обрушился на полк, но и эта атака была отражена. Личный состав под командованием майора Потетюрина не дрогнул...
      Комиссар полка ст. политрук Иванов К. В. 2 и 3 октября в боях с фашистами в районе Крутой Лог воодушевлял бойцов, несмотря на тяжелое ранение в руку, остался в бою 21 час, и только когда полк занял оборону на южном берегу р. Ветьма, его отправили в санчасть. Но вскоре комиссар вернулся и 3 ноября вновь проявил героизм, организуя переправу обозов и лошадей из Буяновичи и в бою у разъезда Нехочи...
      Звено лейтенанта Машинец 10 - 11 октября 1941 г. уничтожило 10 вражеских самолетов, 3 бензоцистерны, 15 бронемашин.
      Комсомолец летчик сержант Вовкогон при налете 13.10.41 на вражеский аэродром уничтожил 5 вражеских самолетов. Его самолет получил около 100 пулевых и 4 снарядных пробоин, но летчик привел самолет на свою территорию. Пилот сержант Дубина, несмотря на плохое посадочное поле, сел рядом, взял Вовкогона и доставил на свой аэродром...
      Разведчики сержант Слепец и ефрейтор Королев, находясь в разведке, вынуждены были вступить в неравный бой с врагом. Королев пал смертью героя, а Слепец, будучи дважды ранен, доставил в штаб ценные сведения...
      5.10.41 при выполнении боевого задания самолет командира звена лейтенанта Якушева был подбит зенитным огнем над целью. Якушев вынужден был сесть на вражескую территорию. Летчик его звена Рябошапка, пренебрегая опасностью, сел рядом и забрал к себе своего командира, доставил его на наш аэродром...
      Полк, где командиром полковник тов. Пакритов, а комиссаром тов. Кутузов, несмотря на сильный артиллерийско-минометный и ружейно-пулеметный огонь и действия самолетов противника, стойко сдерживал натиск врага. В 10.00 28.10.41 командир 3-го эскадрона лейтенант Крамаренко, командир эскадрона лейтенант Козлов, секретарь дивизионной парткомиссии ст. политрук Тихонов, ответственный секретарь партбюро политрук Крупиник, инструктор пропаганды политрук Бородулин увлекли бойцов в контратаку и выбили фашистов из населенного пункта В. Миново. Противник отступил; в этом же бою особо отличились красноармейцы-коммунисты тт. Халиков, Вершинин, ком. взвода мл. лейтенант Клюкин, боец Шпоковский. Военфельдшер Асламкова А. проявила себя смелой, мужественной. Из-под ожесточенного огня выносила тяжелораненых, оказывая им медицинскую помощь.
      Красноармеец минометного эскадрона Сонкин, в связи с выбытием товарищей, заменил весь расчет и метко разил врага.
      Зенитный дивизион действовал четко, прямой наводкой расстреливал неприятельские танки. Смело и инициативно руководил боем командир дивизиона ст. лейтенант Трепов.
      Связисты Мамаева бесстрашно восстанавливали нарушенную связь. Особо отличились красноармейцы Трощенко, Беляев, командир отделения Хохлов, Якушев и военфельдшер Кузьмин.
      Командир артиллерийского взвода лейтенант Данилов в районе Городки отбил атаку немецкой мотопехоты, уничтожив 3 автомашины с пехотой. В конце боя пал смертью храбрых. Комсомолец лейтенант Хлопин во время боя за село Белое, несмотря на тяжелое ранение в грудь, метко разил врага из автомата, пока не умер от ран. Мл. лейтенант Назаров, член ВКП(б), командир 3-го взвода 2-го эскадрона, в боях под Кипетью со своим взводом умело и храбро в течение 2-х суток удерживал переправу через р. Ока, отражая неоднократные атаки. Слаженно действовали артиллеристы полка, подбившие 4 танка...
      31.10 в районе Н. Басово подавлена вражеская батарея, особо отличились коммунист мл. лейтенант Резвецов, мл. лейтенант Толочко, командир огневого взвода мл. лейтенант Самойлов, мл. лейтенант Полевой, лейтенанты Исай, Ванечкин, командиры орудий тт. Гончаров, Мацкеолеваев, красноармейцы Старский, Сюртуков, Габаненко, Эртман.
      Секретарь партийного бюро мл. политрук т. Галин, воентехник Исмаилов, замполитрука т. Вольоровский, комиссар батареи мл. политрук Казачек первыми ворвались в деревню. Враг бежал. Взяли 27 машин и 9 орудий.
      Из этой же танковой бригады группа танкистов во главе с начальником штаба ст. лейтенантом Васильевым разгромила штаб вражеской авиачасти: уничтожено 13 автомашин, захватили много горючего, обмундирования, продовольствия.
      Много потерь враг имел в Негино, хут. Семеновском, Сковороднево; проявили мужество мл. политруки Пашин, Карандей, командир батальона политрук тов. Прудников{32}.
      23 года отделяют нас от того времени, когда отзвучали последние выстрелы боев под Брянском. Хочется еще раз отдать дань глубочайшего уважения всем воинам фронта, совершившим поистине беспримерный подвиг. Память о нем с благодарностью хранит советский народ, о чем свидетельствуют следующие строки в многотомной Истории Великой Отечественной войны:
      В течение трех недель соединения фронта (Брянского.- А. Е.) вели очень тяжелые бои в тылу врага. Своими героическими действиями они сковали главные силы 2-й полевой и 2-й танковой армий и тем самым сорвали расчеты немецко-фашистского командования на глубокий обход с юга войск Западного фронта{33}.
      Глава девятая.
      Снова на фронте
      Мое лечение подходило к концу. 23 декабря 1941 г. я доложил в Ставку о выздоровлении и готовности приступить к служебным обязанностям. 24 декабря меня принял Верховный Главнокомандующий. Сталин задал мне совершенно неожиданный вопрос:
      - Скажите, вы обидчивы, товарищ Еременко?
      - Нет, не очень.
      - Склянского вы знаете?
      - Знаю.
      - Так вот, будучи дважды наркомом, я в свое время подчинялся Склянскому замнаркома. А вы не обидитесь, если мы назначим вас временно в подчинение товарищей, которые не так давно были вашими подчиненными? - он разъяснил, что это решение вызвано необходимостью выполнения очень важной задачи и он считает для этого подходящей именно мою кандидатуру.
      Из дальнейшего разговора выяснилось, что создавалась мощная ударная армия для прорыва вражеского фронта на большую глубину с целью вбить клин между войсками противника, действовавшими на Московском и Ленинградском стратегических направлениях. Я назначался командующим этой армией (4-й ударной), входившей в состав Северо-Западного фронта, которым командовал П. А. Курочкин, бывший мой подчиненный на Западном фронте.
      Я ответил, что готов занять любую должность, если так сочтет нужным партия и если этим я принесу пользу Родине.
      Сталин пожелал мне успеха в предстоящих боях и предложил побывать у Б. М. Шапошникова, чтобы более подробно ознакомиться с общим планом этого замысла и обсудить оперативно-организационные вопросы.
      Через 10 - 15 минут я был уже в Генеральном штабе, где довольно подробно ознакомился с планом сосредоточения войск, который уже начал осуществляться, уяснил основные задачи, стоявшие перед ударной армией.
      Начальником штаба армии назначался генерал-майор В. В. Курасов, его кандидатура была названа в Ставке при нашей беседе; членом Военного совета дивизионный комиссар М. В. Рудаков, который был уже на месте.
      Однако прежде, чем перейти к рассказу о действиях 4-й ударной армии, следует кратко сказать о тех изменениях, которые произошли на Западном направлении, пока я лежал в госпитале.
      Как известно, в ходе октябрьского наступления немецко-фашистским войскам за месяц напряженных боев удалось продвинуться на главном (Московском) направлении на 230 - 250 км, но план прорыва к советской столице, а тем более ее захвата был сорван.
      В итоге упорных кровопролитных боев силы противника истощились, группировки его войск утратили необходимые для наступления преимущества перед обороняющимися. Гитлеровская ставка вынуждена была пойти на двухнедельную паузу для подготовки к новому удару.
      Несмотря на серьезные потери в ходе октябрьского наступления, враг по-прежнему сохранял численное превосходство, однако второе наступление предпринималось без сосредоточения серьезных резервов, так как неприятель считал, что и у нас их более нет.
      15 ноября начались ожесточенные бои на клинско-солнечногорском и сталиногорско-каширском направлениях. Врагу удалось несколько продвинуться, но наш фронт прорван не был, а контрударом прибывшей из резерва Ставки 1-й ударной армии противник в районе Яхромы был отброшен назад.
      Последняя попытка врага прорваться к Москве в первых числах декабря из-под Наро-Фоминска окончилась провалом. Нашим войскам удалось ликвидировать наметившийся прорыв и отбросить гитлеровцев в исходное положение.
      К 5 декабря на Западном направлении наметился перелом. Не сумев добиться решительного успеха ни на одном из участков прорыва, враг вынужден был признать, что наступательные возможности его войск исчерпаны. Гитлеровцы перешли к обороне.
      Советские войска, проявив невиданный героизм и упорство в оборонительных боях, избавили столицу от смертельной опасности. Громадную роль в защите Москвы сыграло гражданское население города и области. Заслуга спасения столицы от захвата врагом принадлежит всему нашему народу, не пожалевшему никаких усилий для обеспечения победы над врагом.
      Почти одновременно успешные действия южной группировки наших войск, осуществивших крупную контрнаступательную операцию в период с 17 ноября по 2 декабря и освободивших Ростов, сковали группу армий Юг и не позволили фашистскому командованию перебросить войска с юга на Центральное направление, что сыграло немаловажную роль в стабилизации положения на Западном направлении.
      На Северо-Западном направлении в октябре - ноябре также развернулись ожесточенные бои. Враг приложил все силы к тому, чтобы овладеть Ленинградом и соединиться на суше с финнами. Наше командование планировало деблокирующий удар. Однако враг перешел в наступление раньше. В итоге ожесточенных боев гитлеровцы продвинулись на 120 км и захватили Тихвин. Положение г. Ленинграда ухудшилось. Правда, в результате наших контрударов враг был отброшен от железной дороги Волхов - Тихвин. И здесь упорство и доблесть наших войск не остались безрезультатными. Неприятель понес серьезные потери. Его войска были утомлены непрерывными боями в суровых условиях лесисто-болотистой местности. Ударная группировка гитлеровских войск растянулась на 300-километровом фронте.
      В декабре войска Ленинградского, а затем и вновь созданного Волховского фронта в упорных боях вернули Тихвин и нанесли серьезный урон врагу, отбросив его на рубеж Лодва, Кириши и далее за р. Волхов до Новгорода, захватив плацдарм на правом берегу Волхова.
      Расчеты гитлеровцев на полную изоляцию Ленинграда и удушение его голодной блокадой были сорваны. В этой связи стоит упомянуть утверждение западногерманского реакционного историка Герлица о том, что Гитлер якобы не стремился к захвату Ленинграда, так как не хотел растрачивать продовольствие для снабжения многочисленного населения огромного города. Как будто гитлеровцы снабжали население других наших городов, временно захваченных ими, а овладение городом зависело только от желания фюрера!
      При объективном рассмотрении событий летне-осенней кампании 1941 г. отчетливо видны причины, в силу которых иссякли наступательные возможности гитлеровцев, тем не менее участники похода на Москву придумали не одну версию, чтобы объяснить, почему они потерпели столь неожиданный и тяжелый провал своих любовно взлелеянных планов овладения нашей столицей.
      Наиболее распространенной из числа таких версий является ссылка на неблагоприятные климатические условия в России вообще и в этот период (октябрь - ноябрь 1941 г.) особенно. Послушаем, что об этом говорит, например, Бутлар:
      ...Как раз в это время (в октябре 1941 г.- А. Е.) начались сильные дожди. Наступил период осенней распутицы... И совсем не русская армия, а сам бог погоды остановил стремительное наступление немецких танковых сил в тот момент, когда их цель была уже совсем близка{1}. У нас на этот счет есть хорошая поговорка: На бога надейся, а сам не плошай. Видно, гитлеровцы уповали на господа бога, а советский солдат между тем, не обращая внимания на капризы бога погоды, наносил сокрушительные удары по вражеским войскам.
      Подобным же образом Бутлар рисует и последующие события. Во второй половине ноября, - сообщает он, - войска группы армий Центр снова двинулись вперед... Внезапно начались сильные морозы... Наступление на Москву проваливалось{2}.