Сказания трех миров (№5) - Геомант

– Там недалеко перевернулся кланкер Ки-Ары, – крикнул Ниш. – В нем еще есть копья для арбалета.

Рустина немедленно отправилась в указанном направлении, заметно прихрамывая на ходу. Ниш шагнул вперед навстречу остальным.

– А где Иризис? – тревожно спросил он. – Она?.. Рустина, не останавливаясь, махнула рукой назад. Иризис показалась над задним люком кланкера; на бедре виднелась свежая повязка. Ее брюки были разрезаны почти до пояса, левый рукав куртки держался на нескольких ниточках. Ял-Ниш казался хмурым, но не очень обеспокоенным.

– Мы их достали! – воскликнул Ниш, показав рукой на бескрылого лиринкса, все еще удерживающего Тиану.

– Торжествовать будешь после, когда они окажутся у нас в руках, – устало ответил Ял-Ниш. – Учитывая, что там, по крайней мере, два лиринкса, а нас всего… Я совершенно выбился из сил. Давайте поскорее кончать с ними.

Иризис с трудом подошла поближе:

– Где кристалл?

– Наверное, у Тианы, – предположил Ниш.

– У нее его нет! Я обыскала ее вещи еще в ледяной хижине. Иризис заметно побледнела.

Ял-Ниш резко повернул голову и окинул Иризис испепеляющим взглядом. Ниш удержался от вопросов, хотя это далось ему с трудом.

– Тогда кристалл должен быть у летающего лиринкса. Смотрите, у него на груди что-то висит.

Самка повернула дополнительное крыло и подлетела к стоящей на скале паре.

– Что они задумали? – пробормотал Ял-Ниш.

– Не имею представления, – ответила Фин-Мак.

У дознавателя посинели губы, а глаза вспыхивали темно-желтым огнем.

– Целься в летящего лиринкса! – крикнула Иризис стрелку на кланкере. – Кристалл у него!

– Откуда ты знаешь? – огрызнулся Ял-Ниш, раздражаясь все больше с каждой секундой.

– Я ведь ремесленник, если вы помните.

Стрелок кланкера еще не вернулся, но Симмо уже карабкался наверх с обломком скалы в руках. Он развернул катапульту, прицелился в летящего лиринкса и выстрелил. Снаряд пронесся мимо.

– Меня окружают одни неумехи! – сердито сплюнул Ял-Ниш.

– Даже Ранд вряд ли добился бы лучшего результата, – спокойно ответила Фин-Мак. – Для прицельной стрельбы требуются круглые снаряды.

– Пошевеливайся, Туниц, – распорядился Ял-Ниш. – Доставь круглые камни. А остальные отправляйтесь за бескрылым лиринксом. Убейте его или сбросьте со скалы. Любой ценой доставьте мне Тиану живой. Мы набросимся на него все вместе.

– Вы хотите сказать, что мы снова прибегнем к Тайному Искусству? – тихо обратилась к нему Фин-Мак.

– После того, что случилось в прошлый раз?

– Все может пройти по-другому.

– Хорошо. Мы займемся бескрылым чудовищем. А ты постарайся спустить на землю летящего лиринкса.

Тем временем бескрылый враг прыжками двигался все дальше вдоль обрыва, держа за руку Тиану. Атаковать было невозможно. Солдаты не могли догнать чудовище без риска свалиться с обрыва. Ниш вслед за Иризис отправился в обход, чтобы отрезать им путь.

– Как нога?

– Сильно болит.

Летящий лиринкс стал спускаться, одновременно прижимаясь к скале. Иризис первая разгадала его намерение.

– Стреляй! – закричала она Симмо. – Иначе они все улетят на этом деревянном крыле.

Ял-Ниш и Рустина почти добрались до бескрылого лиринкса. Главный следователь неторопливо, но уверенно продвигался вперед, Рустина, сильно хромая, держалась рядом.

– Спокойно, сержант. Постарайся подрубить ему ноги, а я доберусь до горла, – хрипло произнес Ял-Ниш.

Лиринкс, прижимая Тиану к груди, замахнулся когтистой лапой на следователя и промахнулся. Рустина поднырнула под его рукой и попыталась нанести удар в бедро, но безрезультатно. Лиринкс ударил ее в живот ногой, она отлетела в сторону, ударившись головой о камень. Ял-Ниш, очутившись один на один с врагом, попятился, но недостаточно быстро, чтобы избежать удара. Страшные когти прошлись по его лицу, плечу и груди. Ял-Ниш пронзительно вскрикнул. Лиринкс с размаху ударил его второй раз, и главный следователь покатился вниз, оставляя кровавый след.

Теперь только Иризис и Ниш имели в руках оружие и оставались на ногах. Они взглянули друг другу в глаза.

– Все кончено, – тихо произнесла Иризис.

– Мы сделали все, что могли.

– Ну что тебе сказать на прощание, мой бывший возлюбленный? До последнего вздоха?

От ее слов в груди Ниша потеплело.

– До последнего вздоха! – повторил он, в полной уверенности, что отец погиб, а сам он последует за ним через несколько мгновений.

Ниш и Иризис бросились навстречу лиринксу, в их поднятых руках засверкали мечи. Чудовище немного попятилось, выказывая больше интереса к тому, что происходило в небе, чем к их усилиям. Лиринкс бросил им в лицо пригоршню обледеневшей гальки, отбежал на несколько шагов и снова остановился.

Летящее чудовище снова приближалось по длинной дуге. При виде неудачно качнувшегося от порыва ветра планера лиринкс разочарованно вскрикнул. Ниш и Иризис атаковали его со спины. Ниш нацелился в бедро, ему удалось попасть между пластинами панциря, из раны брызнула темная кровь. Меч Иризис угодил в броню на спине и не нанес особого вреда. Лиринкс прижал к себе Тиану и неуловимым движением сбил Иризис с ног. Девушка упала у самого края обрыва. Ниш отчаянно бился, пытаясь в одиночку справиться с чудовищем, но тот только рассеянно отражал удары, не переставая следить за летящим собратом.

Фин-Мак замерла на уступе скалы, держа перед собой руки, словно несла таз с водой. Потом она резко развела руки в стороны, подняла вверх, снова опустила, свела их за спиной и наконец начертила в воздухе знак бесконечности.

При каждом движении с ее пальцев слетали мельчайшие осколки блестящих кристаллов. Вот она хлопнула в ладоши, из-под ее рук сорвалась какая-то тень и ледяными брызгами взорвалась точно под левым крылом летящего лиринкса.

Крыло резко дернулось вниз, словно воздух его больше не держал. Лиринкс на мгновение накренился, но удержался над землей. После чего раздался свистящий удар, и скала под ногами Фин-Мак рассыпалась, дознаватель кубарем покатилась вниз. Осколки камня просвистели в воздухе, оставляя за собой туманные следы. От того места, где стояла Фин-Мак, поднялось облачко пара, струйка воды потекла по камню и сразу замерзла. На этом все прекратилось. Фин-Мак скрылась из виду.

Летящий лиринкс с висящим на веревках планером продолжил спуск.

– Стреляйте! – выкрикнул Ниш.

Камень из катапульты пролетел между ним и бескрылым лиринксом так близко, что зашевелились волосы на голове.

– Да не в меня, кретины!

Ниш опять бросился в атаку. На этот раз лиринкс прыгнул ему навстречу, Ниш оступился и упал навзничь, выронив меч. Он уставился на чудовище в полной уверенности, что пришел его последний час.

Тиана лежала на земле, безучастно наблюдая за схваткой. Теперь неважно, кто победит. Безанта вот-вот улетит и унесет с собой амплимет, положив конец всем ее мечтам.

Но противники Рилла падали один за другим. От такой жестокости Тиана почувствовала слабость. Вот громко закричала Иризис и покатилась прямо к обрыву. Тиана затаила дыхание в ужасе, что девушка сорвется вниз. Она давно уже не испытывала никакой ненависти к бывшей сопернице. Ниш храбро бросился в бой. Он совершенно не бьш похож теперь на того парня, который докучал ей приставаниями всего несколько недель назад. Их взгляды на мгновение встретились.

Рилл занес ногу для удара.

– Не надо, Рилл! – закричала она.

Лиринкс приготовился сбросить Ниша со скалы, но тут раздался оглушительный визг, и Рилл повернулся на звук. Тиана облегченно вздохнула, увидев, что Ниш остался жив.

Как только Рилл снова потащил за собой Тиану, истекающий кровью Ял-Ниш собрался с силами и поднялся на ноги.

– Не дайте ей уйти! – слабым голосом произнес он. – Если не удастся схватить, убейте ее!

Теперь Тиана собралась с духом и приготовилась к прыжку. И снова восходящий поток воздуха отнес планер в сторону, хотя и не так далеко, как в прошлый раз. Она почти могла допрыгнуть. Тиана напряглась, сознавая, что расстояние все еще слишком велико.

И вдруг что-то ударило ее в спину, запястья заныли от железной хватки, и вот она уже в воздухе, увлекаемая раненой рукой Рилла. Их траектории сошлись в одной точке. Ветер приподнял веревки, свисающие с деревянного крыла. Тиане ни за что не удалось бы до них дотянуться, но длинные пальцы Рилла сомкнулись вокруг кожаной петли. Тиана подхватила вторую веревку и обвязала вокруг талии.

Под их тяжестью планер потерял скорость и стал плавно спускаться по спирали, подобно осеннему листку. Хватка Рилла несколько ослабла, и Тиана стала падать, но веревка удержала ее, только плечо пронзила острая боль, похоже, не выдержал сустав.

Дополнительная нагрузка легла и на крылья Безанты. Она все тяжелее взмахивала ими, и покалывание в висках говорило Тиане, что лиринкс снова прибегает к Тайному Искусству, чтобы удержаться в воздухе.

Тиана расплакалась, и слезы мгновенно замерзли на ее щеках. Рилл пробормотал что-то на своем языке, закрепился в свисающих петлях и отпустил уже ненужную веревку. Потом он привязал Тиану к груди и стал энергично махать рукой Безанте, но та не обратила внимания на его сигналы. Деревянное крыло все еще виляло из стороны в сторону и тянуло ее вниз. Они медленно раскачивались на веревках и направлялись прямо в сторону кланкера. Стрелок Ранд уже занял свое место и пытался прицелиться из арбалета. На таком расстоянии он не мог промахнуться.

Внезапно среди обломков скал появился еще один лиринкс. Одна нога его была в крови и почти не гнулась. Это очнулся один из часовых, раненный в самом начале боя. Лиринкс прыгнул, но недостаточно далеко. Симмо послал машину вперед, стараясь сбить врага, но лиринкс ухватился за пластины брони и взобрался на крышу кланкера. Симмо рванул рычаги, чтобы стряхнуть неожиданного пассажира. Раненый лиринкс поскользнулся в собственной крови, но успел схватить копье, торчащее из арбалета. В этот момент Ранд выстрелил, и вылетевшее копье утащило за собой ли-ринкса, бросив его на валуны под обрывом.

Кланкер быстро развернулся, и Тиана увидела, как Ранд поворачивает в их сторону заряженную катапульту. Она перестала дышать от страха, а Рилл безнадежно вздохнул. Раненый лиринкс снова поднялся с камней и метнул погнутое при падении копье. Ранд увернулся. Тогда лиринкс бросился грудью прямо на катапульту. Вылетевший снаряд пробил его тело насквозь, разлетевшиеся внутренности кровавым узором покрыли снег.

Рилл сдавленно застонал от боли за своего собрата. Они неслись прямо над кланкером. Ранд лихорадочно перезаряжал катапульту, но было уже поздно. Трое беглецов пронеслись мимо.

Рилл подобрал веревки управления и слегка опустил передний край крыла. И вдруг конструкция стала подниматься – они полетели! Тиане это показалось настоящим чудом. Все веревки расправились будто сами по себе, покалывание в висках исчезло. Безанта описала в воздухе еще два круга, а затем взяла курс на юго-запад, к Калиссину, что бы ни значило это название.

ГЛАВА 39

Ранд продолжал стрельбу до тех пор, пока Тиана была в пределах досягаемости оружия.

– Хватит!

Ниш скорчился на камне рядом с Иризис. Он чувствовал всепроникающий холод, слабость и беспомощность. Несмотря на все их старания, Тиане удалось уйти, а вместе с ней исчез и кристалл. Если бы он только не давил так на Ки-Ару! С двумя кланкерами они ни за что не упустили бы беглецов. Дурак! Беспросветный идиот!

Экспедиция потерпела окончательный провал, и кто-то должен будет за это ответить. Многие, включая его отца, уже достаточно пострадали. Ял-Ниш, похожий на груду окровавленных лохмотьев, лежал совсем рядом, но Ниш не осмеливался далее взглянуть на него.

– Ну что ж, все кончено! – заговорила Иризис. – Мне, наверное, стоит скатиться со скалы.

Ниш схватил ее за руку.

– Не волнуйся, – успокоила она приятеля. – Я уже передумала. Мы с тобой вместе встретим свою судьбу, Крил-Ниш.

Ниш отыскал в бескрайнем небе удаляющиеся точки.

– Завтра к этому времени Тиана будет в сотнях лиг отсюда, и никто, даже Юлия, не сможет ее отыскать. Какое ужасное поражение!

Иризис пошевелилась, застонав от боли.

– Как ты себя чувствуешь?

– Благодарю за заботу! Сломанная нога болит так сильно, что я почти не ощущаю раны на другой ноге. – Иризис невесело рассмеялась. – Может, сломать и вторую? Тогда первая не будет так сильно беспокоить.

– Иногда я тебя совсем не понимаю, – сказал Ниш.

– Вот и хорошо.

– Давай-ка переберемся в другое место. Не нужно оставаться у обрыва.

– Мне и здесь хорошо, – запротестовала Иризис.

Но Ниш ухватил ее за плечи и потащил вверх по склону. Ноги девушки волочились по неровной почве, и к тому времени, когда он остановился, на глазах Иризис выступили слезы.

– Ты не очень ловок, Ниш.

Он даже не отреагировал на колкое замечание. Ниша сжигало чувство вины. Схватка закончилась, наступала реакция, и он начал дрожать от холода и одиночества.

– Иди проведай отца. Ему пришлось гораздо хуже, чем мне. Ниш в страхе посмотрел в ту сторону, где лежал главный следователь.

– Я пошлю кого-нибудь к ледяным хижинам за помощью.

– Не стоит, – ответила Иризис – Оттуда никто не придет. Ниш повернулся к ней, открыв рот от изумления.

– Да-да, Ниш. Все до единого человека погибли там, среди развалин.

– А лиринксы?

– Тоже мертвы.

Убито больше сорока человек! Ниш никак не мог с этим смириться. За прошедшие две недели он познакомился с каждым из них, со всеми разговаривал, шутил… Как же можно так грубо прервать жизни многих людей?

Отец Ниша негромко застонал. Значит, по крайней мере, он еще жив. Ниш бросился к нему, склонился над телом и замер. Ял-Ниш, его красивый и представительный отец, стал неузнаваем. Все лицо представляло сплошную рваную рану. Один глаз висел на ниточке, большая часть носа была снесена ударом когтя. Левая щека от уха до рта была разорвана тремя шрамами. Ниш отвернулся, не в силах вынести такого зрелища.

Ял-Ниш снова потерял сознание. Глубокие раны пересекали всю грудь, а рука явно была раздроблена. Ниш оглянулся в надежде на помощь. В живых остались только Сим-мо, Ранд, Рустина, Туниц и Иризис. Нет, дознаватель Фин-Мак тоже выжила и как раз выбиралась из осыпи камней. Туниц совсем не пострадала, у Рустины была сломана рука, вывихнуты правое запястье и челюсть, множество синяков и царапин, но она хотя бы держалась на ногах. Иризис придется нести наверх на носилках. Где-то среди скал еще пряталась Юлия, но от нее не стоит ожидать никакой пользы. Чувствительница не могла даже говорить.

– Что с ней такое? – неожиданно спросила подошедшая Фин-Мак.

– Она начала кричать, как только лиринкс впервые взлетел в воздух, – ответил Ниш. – Думаю, Тайное Искусство сжигает ее изнутри. Среди оставшихся кто-нибудь может помочь раненым?

– Я немного… – прошептала Рустина.

Туниц пришлось помочь ей опуститься на колени рядом с раненым, а потом подняться.

– Он умирает?

– Скорее всего, – ответила сержант. – Но мне приходилось видеть, как люди выкарабкивались и после гораздо худших ранений. – Рустина взяла Ял-Ниша за запястье. – Пульс сильный, может, он еще выживет…

– Я сделаю все, что потребуется, – горячо заверил Ниш, только сейчас осознав, как много значит для него его требовательный и властный отец.

– Руку придется ампутировать, – продолжала Рустина. – Верхняя часть кости разбита вдребезги, и никому не удастся сложить осколки. – Она испытующе посмотрела в лицо Ниша. – Тебе придется сделать это самому.

Перед мысленным взором Ниша предстал образ мясника, разделывающего тушу.

– Я не могу…

– Мы все должны… – начала было Рустина.

– Он не сможет этого сделать, сержант, – резко оборвала ее Иризис.

– Тогда следователь умрет, и, может, так будет лучше для него. Если он выживет, то будет мучиться всю жизнь, кроме того, люди не смогут без содрогания смотреть ему в лицо. Захочет ли он так жить?

– Мой отец не должен умереть! – крикнул Ниш. – Дайте нож!

– Это сделаю я, – сказала Иризис. – У меня повреждены обе ноги, но руки-то целы. Здесь требуются твердая рука и верный глаз.

Те, кто видел, как хладнокровно она вытаскивала наконечник из шеи Ниша, согласились с Иризис. Кроме того, она лучше всех справлялась с работой по металлу, и добрая половина женщин на заводе носила украшения, сделанные ею в свободное время.

Иризис пришлось выполнять операцию сидя, вытянув перед собой одну ногу, а это было очень неудобно. Ниш опустился на колени с другой стороны, чтобы удержать отца, если он дернется. Ампутация прошла удивительно быстро.

Ранд нагрел на костре металлическую пластину от кланкера и прижег рану. В воздухе разнесся ужасный запах горелой плоти. Самое страшное началось, когда Ял-Ниш очнулся. Его вопли разносились по всему плато, особенно когда Иризис начала зашивать раны на лице. Трое людей еле смогли удержать его.

– Дайте мне умереть! – кричал Ял-Ниш, уставившись на них единственным оставшимся глазом.

Наконец все было завершено, раны обработаны целебной смолой и забинтованы. Ял-Ниша уложили в кланкер вместе с Иризис и Рустиной. Сержант после всего произошедшего скорчилась в углу и стонала, прикрыв руками живот.

– Лиринкс сильно ударил ее, – пояснил Ниш.

Он приподнял одежду Рустины и замер, потрясенный.

– Что это? – шепотом спросила Иризис.

В сегодняшней схватке Рустина почти не пострадала, но сеть старых шрамов покрывала всю середину ее тела.

– Это могли сделать только когти лиринкса. Как же ей удалось выжить? Ее чуть не разорвали надвое!

– Она была еще ребенком, когда произошло несчастье, – ответила Фин-Мак. – После такого ранения она не могла иметь детей, поэтому ей разрешили вступить в армию. С тех пор у Рустины осталось только одно желание – убивать лиринксов.

Юлия все это время провела, скорчившись за скалой. Ниш так и не добился от нее ни единого слова. Тогда он отнес ее в кланкер, но там она немного пришла в себя и снова выбралась наружу.

– Он ужасно кричит, – пожаловалась она Нишу, хотя раненый погрузился в тяжелый сон после большой дозы ниги.

Ниш оставил чувствительницу без внимания. У него просто не было больше сил. На обратном пути они осмотрели разбитый кланкер, но тяжелые маховые колеса сорвались со своих креплений, и вся машина была совершенно разгромлена. Рядом с ней молча плакал безутешный Ки-Ара. Смерть Пар-Дида потрясла его не так сильно, как гибель машины. Операторы редко ладили со своими стрелками.

Оставшиеся в живых похоронили Пар-Дида, как следует засыпав его гравием, а Ки-Ару отвели в уцелевший кланкер. Но как только они выбрались наружу, оператор снова стал стонать и причитать, так что его пришлось силой удерживать внутри.

– Я все еще вижу кланкер, – сказала Юлия. -

– Конечно, ты его видишь…

Шедший рядом Ниш внезапно понял, что лицо чувствительницы закрыто маской, да и смотрит она совсем в другую сторону. Дело в оставленном позади контроллере. Он вернулся к разбитой машине, снял контроллер с панели управления и протянул его Иризис:

– Отдай Ки-Аре.

Только тогда осиротевший оператор замолчал. Связь между кланкером и его оператором осуществлялась через контроллер, настроенный индивидуально и на машину, и на человека. Если в бою погибал оператор, кланкер оставался бесполезной грудой металла до тех пор, пока на него не ставили новый настроенный контроллер или не находился человек, который мог справиться со старым прибором. Это обстоятельство представляло огромное неудобство, но все же было лучше, чем допустить захват машины врагами.

Юлия снова начала кричать, даже еще не видя страшной картины среди развалин иглу; сразу, как только процессия начала подъем по склону.

– Волны над телами! – повторяла она без конца. – Волны раскачивают плоть!

Таких страшных последствий битвы Ниш даже представить себе не мог. Более сорока человеческих тел, страшно изуродованных и разорванных, лежали повсюду. Сотня горных медведей не могли так расправиться с людьми, как это сделала дюжина врагов. Фин-Мак позвала с собой Ниша, чтобы удостовериться в смерти каждого из лиринксов и проверить, не осталось ли живых среди людей.

– Подождите меня, – раздался слабый голос Рустины, с трудом поднявшейся на ноги.

– Может, тебе лучше…

– Это мои солдаты, механик, – отрезала она.

Ниш ничего не мог возразить. Они шаг зз шагом обошли все тела. Рустина рассказывала о каждом из своих людей, включая их последние минуты перед смертью. Фин-Мак записывала все детали боя. Все ценные вещи они забрали с собой, чтобы передать семьям погибших. Солдаты погибли все до одного; погибли и все сержанты, кроме Рустины. Из операторов и стрелков боевых машин в живых остались только трое, остальные тоже были убиты. Тело Ги-Хада нашли под стеной одной из хижин, где он бился до последнего, защищая нескольких раненых солдат. Строгий и непреклонный при жизни управляющий неподвижно лежал на окровавленном снегу. Только теперь Ниш увидел, что Ги-Хад был едва ли выше его ростом. Он закрыл полузамерзшие глаза управляющего и скорбно опустил голову. Несмотря на наказание плетьми, Ниш считал его самым достойным человеком из своих знакомых.

На пути к кланкеру механик вспоминал картину расставания у заводских ворот: бледную женщину и пятерых девочек, выстроившихся в ряд, а среди них самую маленькую, с красными ленточками в косичках и слезами на глазах. Ее папочка никогда не вернется домой.

Некоторые из солдат умерли совсем недавно, не столько от ран, сколько от холода и потери крови. Сержант Арпл, несмотря на многочисленные ранения, был жив еще несколько минут назад. Он прополз к одному из тел и оставил за собой кровавый след, а его тело еще не остыло. Самый заслуженный из солдат во всем Глиннинаре встретил свою судьбу.

– Чем же здесь занимались лиринксы? – спросил Ниш, после того как вся работа была завершена и трупы врагов тщательно проверены.

Фин-Мак настороженно оглянулась по сторонам.

– Мы не знаем точно, но… – заговорила она шепотом.

– Что? – не утерпел Ниш.

– Уже не в первый раз люди наталкиваются на небольшие группы лиринксов, поселившиеся в совершенно непригодных для обитания местах. Эти поселения не имеют никакой стратегической ценности, зато все они располагаются в непосредственной близости от мощных силовых узлов.

– А этот источник энергии вдобавок еще и очень необычный.

– Да, он двойной. Мы считаем…

Фин-Мак не договорила и быстрым шагом направилась к самой большой из иглу, вокруг которой по спирали, словно завиток раковины, теснились более мелкие хижины. Одна из стен и часть крыши строения рухнули при обстреле. Нищ и Фин-Мак вошли через образовавшийся проем. В то время как Ниш с обнаженным мечом в руке оглядывался в поисках врагов, дознаватель искала что-то между блоками снега.

В самом большом помещении они не обнаружили ничего, кроме меховых полостей, лежавших на полу и ледяных скамьях, остатков замороженного мяса, не человеческого к счастью, да некоторых предметов утвари. Но в одной из боковых комнат осталось множество клеток. Несколько из них были пустыми, а в остальных находились маленькие, неизвестные людям зверьки. Эти существа казались мертвыми, но Фин-Мак скрупулезно обследовала каждое животное и описала их в своем блокноте.

В задней части комнаты они обнаружили клетку с еще живым существом, не больше мыши, но совершенно другой формы: такого зверя Ниш никогда не встречал на Сантенаре. У животного была плоская вытянутая голова с торчащими острыми зубами, выступающая грудина и короткий толстый хвост. При приближении людей животное поднялось на тонких лапках, испустило какой-то мяукающий звук и снова упало.

– Что это за существа? – удивился Ниш. Фин-Мак продолжала сосредоточенно писать.

– Будь добр, прикончи его.

Ниш просунул меч сквозь прутья клетки и разрубил зверька.

– Это результаты формирования плоти, – ответила Фин-Мак. – Некоторые из лиринксов обладают способностью менять формы небольших животных, придавая им различные образы. Но этот процесс возможен только в непосредственной близости от силовых узлов. Это все, что нам известно. Зачем они это делают? То ли это способ вырастить продукты питания, то ли какой-то элемент чужой культуры? Представляют эти существа домашних любимцев или произведения искусства? Мы так мало знаем о лиринксах! А может быть…

Формирование плоти? Ниш поежился.

– Так вот что хотела сказать Юлия, твердя о волнах над телами! А вдруг, – предположил он, – лиринксы пытаются создать новое оружие против людей, от которого у нас нет защиты?

– Вполне вероятно, механик. Очень хотелось бы выяснить это, и как можно скорее.

Ниш неожиданно даже для самого себя принял решение:

– Я выясню.

Фин-Мак откровенно удивилась, а Ниш был поражен, впервые увидев ее открытую реакцию.

– А ты справишься?

– Может, и не справлюсь, – признался Ниш, хотя и не страдал от излишней скромности. – Но я знаю несколько языков, разбираюсь в людях и механизмах. Формирование плоти может иметь что-то общее с обработкой металла.

– А может и сильно отличаться.

– Я вырос среди экзаменаторов и следователей. И образован не хуже многих других.

– Но тебе недостает одного, очень важного качества, – возразила Фин-Мак. – Ты не способен к Тайному Искусству.

– Зато я работаю с чувствительницей, а она безошибочно чувствует Тайное Искусство.

– Это совсем не одно и то же.

– Есть еще Иризис.

– Она мошенница, – сказала Фин-Мак. – У нее даже нет таланта ремесленника, на который она претендует.

Ниш отвернулся, чтобы скрыть потрясение. Есть ли что-то такое, чего не знает дознаватель?

– Она блестяще организует людей и заставляет их работать вместе. Она ведь уже стала неплохим старшим мастером. Ей пришлось долго бороться за этот пост, чтобы выжить.

– Ну и что? – равнодушно произнесла Фин-Мак. – Зато в твоей способности к упорной работе никто не может усомниться, механик. И в твоей грамотности. Но вот рассудительности в тебе маловато, да и честность сомнительна. Хватит ли у тебя мужества и выдержки?

– Вы видели, что они сделали с моим отцом? – едва слышно ответил Ниш. – Если даже Ял-Ниш не умрет, он уже никогда не станет таким, как прежде. Но он мой отец. У него немало недостатков, и у меня тоже, но недостаток верности не входит в их число. Я положу все силы, чтобы отомстить за него.

Фин-Мак пристально посмотрела в глаза Ниша:

– Я верю, ты сдержишь свое обещание, Крил-Ниш. Ну хорошо, я поручаю тебе заняться этим. У тебя три месяца сроку. После этого твою дальнейшую судьбу будет решать преемник Ял-Ниша или он сам, если поправится.

Бросив последний взгляд на развалины хижин, дознаватель зашагала к кланкеру. Ниш внимательно осмотрел трупы странных животных и клетки, удивляясь своему порыву. Затем он представил, что ждет их впереди, и решил не задумываться об отдаленном будущем. Такому малочисленному и измученному отряду будет не под силу даже спустить кланкер с плато. А без этого всех их ожидает верная гибель.

ГЛАВА 40

Спустя немного времени плато осталось далеко позади. Ритмично вздымающиеся крылья Безанты уносили Рилла и Тиану все дальше, и меньше чем через час они пересекли горную гряду. Теперь под ними виднелась холмистая местность, почти без растительности, но с огромными озерами, уходящими вдаль одно за другим. Тиана догадалась, что они пролетали над Бурлапом, хотя знала эту область только по названию. У южной оконечности одного из озер виднелся город. Тиана восстановила в памяти карту и определила его как Нокс.

Впереди маячила еще одна горная гряда, второй отрог горного массива, более короткий, но такой же высокий и широкий, как и первый. Солнце уже клонилось к закату, и Тиана ощущала холод, пробиравший до костей.

– Рилл? – тихонько позвала она.

– Что такое?

– Я замерзаю. Нам далеко еще лететь?

– Несколько часов.

– За это время я умру от холода.

Лиринкс подтянул ее поближе к груди, развернув лицом вперед и прикрыв теплой курткой. Вероятно, он приоткрыл свой панцирь, поскольку Тиана почувствовала тепло, струящееся от его груди и живота по ее спине. Она почувствовала себя гораздо лучше. Конечно, она была расстроена, но предпочитала не думать о своих бедах.

Еще до захода солнца Тиана смогла оценить прелесть полета и наслаждалась тихим скольжением по воздуху и непривычным видом сверху, когда пестрые земли, проплывавшие под ногами, превратились в ярко-вышитый ковер. Второй горной гряды они достигли уже после захода солнца, когда заметно похолодало и сохранять тепло становилось все труднее, даже прижимаясь к теплому телу Рилла. Тиана без остановки работала пальцами, грела нос и щеки ладонями, но этого было мало. Да и от Рилла уже исходило меньше тепла, чем прежде.

Почти пятнадцать часов ночного полета стали для Тианы настоящей пыткой. Плечо отзывалось болью на каждое движение. Отчаянно хотелось спать, и ее удерживал только страх замерзнуть. Это непреодолимое желание согреться и заснуть каждую минуту превращали в долгий час. Другое желание причиняло не меньше страданий – Тиана тосковала по амплимету. Мысленно она видела его в мешочке на груди Безанты, но от этого не становилось легче. Тиана страстно хотела взять его в руки, но не могла.

Время от времени сонное оцепенение прогонял Рилл, возившийся с веревками управления. Однажды их конструкция наклонилась назад, и Рилл подвинулся вперед, чтобы опустить передний край планера. Тиана ощутила покалывание в висках, говорившее о применении Безантой Тайного Искусства. Они стали спускаться, настолько резко, что ветер чуть не вырвал Тиану из объятий лиринкса.