Ричард ошеломлённо разглядывал освещённую луной местность. Лишь единственный лучик света способен был пробиться сквозь туманную тьму. Кэлен. Он тосковал по ней. Он так устал от этой смертельной борьбы, от своих бесконечных стараний, от безуспешных попыток. Он жаждал вернуть её, снова жить с ней рядом. Снова обнять её… хотя бы обнять.
      Ричарду вспомнился один давний вечер. Тогда Кэлен вынуждена была держать в тайне от него то, что она Мать-Исповедница, и от этого чувствовала себя отчаянно одинокой и несчастной. В тот вечер она попросила его обнять её. Просто обнять. Он помнил боль в её голосе, когда она отчаянно нуждалась в ком-то, кто успокоил и защитил её. И теперь он отдал бы всё, что угодно, чтобы сделать это снова.
      — Стой, — прошипел где-то внутри него странный голос. — Жди.
      Ричард остановился. Он с трудом пытался понять, что происходит. В позе ведьмы ясно читалось напряжение — она напоминала птицу, замершую со вскинутой головой и напряжёнными крыльями. Ричарда охватило тяжёлое оцепенение, которое не позволяло рассуждать ясно. В поведении человека чувствовалась невероятная агрессия, скрытая, но внушающая страх.
      Наконец Ричарду удалось избавиться от беспокойства в достаточной степени, чтобы попытаться разобраться в происходящем. В лунном свете он начал различать то же, что видела Сикс: вся долина превратилась в один огромный лагерь. Сейчас, в середине ночи, там было относительно спокойно. Тем не менее, даже теперь лагерь излучал ядовитые испарения, внушающие невероятное беспокойство.
      Но было там что-то ещё. Вдалеке, за лагерем высился замок. Ричарду даже показалось, что он узнаёт его.
      — Шевелись, — прошипела Сикс, скользнув мимо него.
      Ричард потащился следом, снова погружаясь в туман безразличия, где мог думать лишь об одном — о Кэлен. Казалось, они уже несколько часов идут по равнине сквозь мёртвую тишину ночи. Сикс двигалась бесшумно, словно змея: движение, остановка, снова движение, ориентируясь на еле заметные следы в этом густом лесу. Запах бальзамника и ели действовал на Ричарда успокаивающе, а мох и папоротники будили воспоминания детства.
      Радость от пребывания в лесу быстро испарилась, едва они ступили на мощёные городские улицы и пошли между тёмных зданий и запертых лавок. На пути им пару раз попались дозорные, вооружённые пиками. У Ричарда возникло ощущение, что всё это — сон, выдумка, игра воображения. Он почти ожидал, что если попытаться вообразить себе лес, вокруг тут же появится лес.
      Он попытался вообразить Кэлен. Она не появилась.
      Из переулка выскочили двое солдат в блестящих металлических доспехах и упали на колени, целуя подол чёрного одеяния Сикс. Ведьма немного замедлила шаги, наслаждаясь их унижением, затем двинулась дальше; и тени следовали за ней, сопровождая, словно эскорт.
      Ричард чувствовал, что должен сопротивляться этому сонному состоянию, но ничего не мог с ним сделать. У него осталась только одна забота — выполнять всё, что приказывает Сикс. Плавные движения ведьмы, её взгляд и голос снова и снова околдовывали его — она заполняла ту пустоту в его душе, которая образовалась после исчезновения его собственного дара. Её присутствие делало его цельным, давало ему цель.
      Двое сопровождающих осторожно постучали в железную дверцу в высокой каменной стене. Открылось узкое окошко; показались глаза. Увидев бледную тень, глаза слегка расширились, и Ричард услышал по ту сторону двери мужской голос, приказавший немедленно отодвинуть тяжёлый засов.
      Дверь открылась, и Сикс проскользнула внутрь, таща за собой Ричарда. Каменная стена была крепкой, но всё было неважно — его больше интересовала скользящая впереди него через ночь чёрная фигура. Едва они миновали первые двери, охранники помчались впереди, открывая двери и громко приказывая принести ещё факелы.
      — Сюда, — указал какой-то человек, провожая их по каменной лестнице.
      Они долго шли вниз по длинной винтовой лестнице. У Ричарда возникло ощущение, что их всё глубже заглатывает огромное каменное чудовище. Но поскольку рядом была Сикс, Ричард был счастлив быть проглоченным. Чем глубже они спускались, тем всё более сырыми и мрачными делались коридоры. Осклизлый пол тут был застелен соломой, а где-то вдали раздавались звуки падающих капель, отдаваясь эхом во всех углах.
      — Вот место, о котором вы говорили, — показал охранник.
      Тяжёлая ржавая дверь протестующе взвизгнула, когда её попытались открыть. Внутри на маленьком столе стояла зажженная свеча.
      — Вот тебе комната на ночь, — сказала Ричарду Сикс. — Это ненадолго. Я скоро вернусь.
      — Да, госпожа, — ответил он.
      Ведьма склонилась к нему; лёгкая улыбка разрезала пополам ее бескровное лицо.
      — Насколько я знаю королеву, она захочет немедленно приступить к делу. Она очень нетерпелива, если не сказать, импульсивна. Несомненно, она пригласит крепких мужчин с кнутами. Думаю, ещё до утра на твоей спине живого места не останется.
      Ричарду оставалось только смотреть. Его разум никак не мог полностью осознать всё это.
      — Госпожа?
      — Наша королева не просто порочна, она ещё и очень мстительна. И тебе предстоит ощутить всё это на себе. Но не стоит волноваться: ты нужен мне живым. Тебя ждут страшные муки, но ты не умрёшь.
      Ведьма с триумфальным видом развернулась и скрылась за дверь — тень, проглоченная тьмой. Охранники вслед за ней покинули камеру. Дверь со стуком закрылась, и Ричард услышал, как щёлкнул запираемый замок. Внезапно оказалось, что он стоит совершенно один в пустой каменной каморке.
      В наступившей тишине на него накатил ужас, проникая до самых костей. Почему королева хочет, чтобы он страдал? И для чего Сикс нужно, чтобы он оставался живым?
      Ричард зажмурился. Время шло, и он почувствовал, что его разум начинает работать яснее. Словно, чем дальше уходила Сикс, тем легче ему становилось думать.
      После того, как унесли факелы, его глаза постепенно стали приспосабливаться к свету единственной свечи. Он уже мог осмотреться в своей каменной конуре. Тут были только стол и стул. Каменный пол. Каменные стены. Тяжёлые балки потолка.
      Его словно громом поразило. Денна.
      Та самая комната, в которой его держала Денна. Он узнал стол. Он помнил, как Денна сидела на этом самом стуле. Справа он нашёл то, что искал — железный крюк.
      За него Денна цепляла конец цепи, другой конец которой крепился к наручникам у него на запястьях. Тут он и висел, пока Денна мучила его своим эйджилом. Ужасающие сцены ночных забав Денны всплыли в его памяти. В ту ночь она думала, что сломала Ричарда, и ему тоже так казалось. Он прекрасно помнил, что она делала с ним той ночью.
      И помнил причину такой жестокости. Он висел на цепи, когда в камеру вошла принцесса Виолетта. Она желала принять участие в пытках. Денна дала маленькому чудовищу эйджил и показала, как им пользоваться.
      Ричард помнил, как Виолетта расписывала то, что собирается сделать с Кэлен, прежде чем убьет её. В тот день Ричард с такой силой пнул Виолетту, что раздробил ей челюсть и оторвал язык. Вот тут. В этой самой комнате.
      Ричард облокотился о каменную стену и опустился на пол. Нужно было подумать, чтобы понять, что происходит.
      Он наклонился, поднял мешок и пристроил его у себя на коленях. Вытащил и отложил в сторону облачение боевого мага и золотой плащ. Затем достал книгу, оставленную ему Барахом, и пролистал её. Страницы были пустыми. Если бы он не потерял дар, он мог бы прочитать эту книгу. Если бы он знал, как пользоваться своими способностями, он мог бы спастись. Если бы…
      Внезапная мысль была, как удар. Он не может позволить им найти эту книгу, ведь Сикс обладает даром. Не таким, какой был у него, но всё же даром. Он не должен позволить Сикс увидеть её. Барах скрывал это знание три тысячи лет! Книга предназначена только для его глаз, и больше ничьих. Он не может предать такое доверие — никто не должен знать об этой книге.
      Он поднялся, и принялся шарить по комнате в поисках места, где можно было бы спрятать книгу. И не находил. Это была пустая каменная комната — никаких секретных закутков, никаких ниш, никаких вынутых камней. Тут никто не мог бы ничего спрятать.
      Ричард встал посреди комнаты и размышлял, глядя на железный крюк. Затем прошёлся, рассматривая балки — одна из них проходила параллельно стене и довольно близко от неё. Со временем дерево высохло и пошло трещинами. Глубокими трещинами. Вот и идея.
      Он быстро встал на стул — слишком низко. Он подтянул стол, поставил стул на него и, наконец, дотянулся до крюка. Ричард попытался расшатать крюк, но тот сидел прочно. А если он хочет надёжно спрятать книгу, ему нужна эта железяка.
      Ухватившись обеими руками, он принялся раскачивать крюк вверх-вниз, пока тот не начал слегка двигаться в своём гнезде. Собрав все силы, Ричард налег снова и снова двигал его, пока не вытащил крюк из стены.
      Затем Ричард подтащил стол к самому тёмному углу комнаты и снова залез повыше. Он осмотрел продольную трещину в одной из балок и втиснул туда своё орудие, пока оно плотно не застряло в дереве.
      Он сложил мешок, засунул в щель между стеной и балкой чуть выше железного крюка и затолкал его, как можно плотнее. Затем попробовал вытащить мешок, но он держался достаточно надёжно — не должен съехать.
      Спрыгнув на пол, Ричард поставил стол и стул на прежнее место. Мешок был примерно того же цвета, что и старое дубовое дерево, да и располагался он в тёмном углу. Если не знаешь, что нужно искать, заметить его было невозможно. В любом случае, это было лучшее, что он мог сделать.
      Уверенный, что ни волшебная книга, ни одеяние боевого мага не попадут в чужие руки, он улёгся на холодный пол напротив двери, собираясь хоть немного поспать.
      Вскоре он обнаружил, что обещания Сикс не дают ему уснуть. Его терзал страх, заставляя мысли мчаться наперегонки. Он знал, что немного отдохнуть необходимо, но всё никак не мог успокоиться.
      Теперь, когда Сикс была далеко, он и в самом деле чувствовал облегчение. Он совсем потерял счёт времени ещё когда был среди Мерцающих в ночи. А когда он покинул древние деревья, Сикс уже была там. Рядом с ведьмой он не мог думать, не мог ничего делать — она подчинила себе его сознание. Его сознание…
      Он не забыл, что уже бывал в этой комнате раньше. С Денной. Морд-Сит часто повторяла, что теперь, когда она сломала Ричарда, он — её домашнее животное. Он помнил, что позволял ей делать всё, что она захочет. Но часть себя он спрятал, не допуская туда никого, даже самого себя. До тех пор, пока не оказался в безопасности и не получил возможность снова стать самим собой.
      Теперь он должен проделать это снова. Он не позволит Сикс подчинить его сознание полностью. Влияние ведьмы на его разум всё ещё чувствовалось, но теперь, вдалеке от неё, оно было значительно меньше, и Ричард мог думать. Мог рассуждать, принимать решения, понимать, чего он хочет. А хотел он освободиться от ведьмы.
      И теперь, как когда-то, он создал в своём сознании потайной уголок, в котором спрятал часть самого себя, как спрятал свой мешок в тёмном углу, где его никто не найдёт. Теперь, когда он вновь обрёл возможность думать и разработать план действий, Ричарду казалось, что он получил помощь. Пусть ядовитые зубы ведьмы всё ещё вонзаются в него, она уже не контролирует его в той степени, как считает. Теперь он может немного расслабиться. И подумать о Кэлен.
      При этом воспоминании он грустно улыбнулся. Он заставил себя вспомнить о тех счастливых днях, что у них были. Он вспоминал о том, как держал её в объятиях, как целовал, как она шептала ему о том, как много он для неё значит. Он так и задремал с мыслями о Кэлен.

      Ричард проснулся от звука отпираемой двери. Во сне Кэлен была рядом с ним, и пробуждение грубо вернуло его в действительность. Он никогда не мог вспомнить своих снов, но точно знал, что она была в его снах, всегда была, постоянно. Но стоило проснуться, и ощущение её присутствия таяло. Холодное ощущение потери заполняло сознание, мир реальности становился унылым и тусклым. Даже притом, что он не мог вспомнить своих снов, они казались сладкими, словно отдалённая музыка. И этого ощущения было достаточно, чтобы он предпочитал мир снов грубой действительности.
      Ричард приподнялся на каменном полу, неохотно выбираясь из сна. Судя по тому, насколько смутными были его мысли, спал он всего пару часов, не больше — с тех пор, как охранники бросили его на пол в тесной каморке. Ричард потянулся, стараясь размять затёкшие мускулы.
      Сикс ворвалась в камеру, словно погибельный ветер. Мертвенно бледная, с тёмными, жёсткими, как проволока, волосами, в чёрных одеяниях, ведьма напоминала призрак. Голубовато-белесые глаза уставились на Ричарда, словно в мире не существовало больше ничего, и Ричард чувствовал тяжесть этого взгляда, словно он был тяжелее горы. Присутствие ведьмы и её взгляд словно сокрушали всю его волю.
      Это ощущение словно захлестнуло Ричарда с головой, он плавал в нём. Ведьма шагнула ближе, и он напрягся, словно стараясь держать голову над поверхностью тёмной воды. Он будто сражался с неистовым потоком, который мощно тянул его в свои тёмные глубины.
      — Идём. Нам нужно попасть в пещеры. У нас мало времени.
      Он собрался с силами, чтобы спросить, о чём это она говорит и почему у них мало времени. Но неожиданно задал совершенно другой вопрос. Тот самый, который больше всего занимал его мысли.
      — Ты знаешь, где Кэлен?
      Сикс приостановилась на полпути и оглянулась.
      — Конечно, знаю. Она у Джеганя.
      У Джеганя… Ошеломлённый Ричард и вовсе перестал соображать. Сикс не только помнит Кэлен, но знает, где она сейчас. И, казалось, ведьме доставила удовольствие та боль, которую она только что причинила Ричарду.
      Сикс повернулась и направилась к двери.
      — А теперь пошевеливайся. Нам надо спешить.
      Что-то было не так. Она обладала каким-то странным на него влиянием. Ведьма словно держала его на привязи — невидимой магической привязи, которая крепче железной цепи. И всё же, теперь заклинание кое-чем отличалось от прежнего — в поведении ведьмы чувствовалось что-то вроде страдания.
      Впрочем, его это не касается. Главное — Кэлен, которую захватил Джегань. Он не знал, откуда Сикс знает, кто такая Кэлен, да и не задумывался над этим. Ричард был слишком ошеломлён словами ведьмы: Кэлен — у Джеганя.
      Если бы Сикс не тянула его к выходу, Ричард просто рухнул бы на пол. Худшего кошмара и представить себе было невозможно — Кэлен у Джеганя. Слепая паника перепутала все мысли Ричарда, пока он следовал за ведьмой по лабиринту тёмных каменных коридоров. Нужно что-то делать. Он должен помочь Кэлен, ведь она не просто в руках Сестёр Тьмы — Сёстры в сговоре со злейшим врагом Ричарда и Кэлен.
      Наконец из водоворота мыслей на поверхность пробилась одна — он же знает, где находится Джегань. Император направляется в Д`Хару, в Народный Дворец. Значит и Кэлен тоже там.
      Глубоко погрузившись в размышления, Ричард даже не понял, что они уже выбрались наружу. Зато он заметил, что Сикс чем-то сильно взволнована. Во все стороны простирался один большой воинский лагерь. Судя по всему, это были те самые войска, которые он видел вчера в долине, когда они располагались на ночёвку.
      Сикс, шёпотом чертыхаясь, пыталась найти способ пробраться через внутренний двор. В ворота вливались всё новые солдаты. Чтобы пройти по каменной лестнице в замок, необходимо было пробраться сквозь толпу военных, занимающую замковый двор.
      Все они были грязными, одеты в кожаную броню, изредка украшенную металлическими пластинами. Но чаще это были простые доспехи из тёмной кожи. На тяжёлых кожаных ремнях, пересекавших грудь, висели мешки с припасами, на поясах наготове висели ножны с вложенными в них ножами. Кроме ножей солдаты были вооружены тяжёлыми булавами, цепами, мечами и топорами. Это было самое грозное зрелище из того, что доводилось видеть Ричарду, и пытаться остановить таких людей было бы величайшей глупостью. И королевские охранники в красных туниках поверх кольчуг глупыми не были. Особенно перед армией такого размера. В ворота замка нескончаемым потоком вливалась армия Имперского Ордена.
      — По соглашению, — объявил какой-то мускулистый человек, — войска Ордена прибыли в Тамаранг, чтобы обеспечить его безопасность.
      — Ну, конечно, — проговорила Сикс. — Но… вы пришли несколько раньше, чем мы ожидали.
      Человек, не убирая руки с рукояти меча, тщательно оглядывал всё вокруг. Ричард оценил качество его оружия и прекрасные доспехи. А уверенность, с которой тот распоряжался всем вокруг, явно выдавала в нём офицера. Старшего над всеми этими людьми.
      — Вовремя, — ответил он. — Удачно вышло, что города по пути не оказали нам никакого сопротивления, и мы добрались сюда сейчас, а не в конце зимы, как собирались.
      — Вот и хорошо… Позвольте приветствовать вас от имени королевы, — произнесла Сикс. — Я как раз… в общем... я только что собиралась разыскать её.
      Доспехи коммандера, похоже, хорошо ему служили, как и украшенный узорами нагрудник из прессованной кожи — на них отчётливо были видны царапины, полученные в бою. В задней части левого уха офицера болталось несколько колец, а правую часть лица покрывала татуировка, отчего он выглядел наполовину человеком, наполовину рептилией.
      — Благо Ордена, теперь и ваше благо, ведь Тамаранг теперь часть Имперского Ордена. Уверен, вы все просто счастливы стать подданными Ордена?
      Стук каблуков по камням двора заглушал пение птиц в утреннем небе. Невозможно было увидеть ничего, кроме потока людей, текущего через все входы внутреннего двора.
      — Разумеется, — ответила коммандеру Сикс. Казалось, ей удалось восстановить самообладание. — Мы с королевой полагаем, что вы тоже будете соблюдать наши соглашения, и в замке не будет никого из людей Ордена. Замок остаётся в распоряжении королевы, её советников и слуг.
      Офицер на мгновение заглянул в глаза ведьмы.
      — Мне всё равно. Замок для нас бесполезен. — Он моргнул, словно его самого удивили собственные слова, затем расправил грудь и вздохнул. — Но по тому же самому соглашению, вся остальная часть Тамаранга принадлежит теперь Имперскому Ордену.
      Сикс склонила голову в знак согласия. Тонкая улыбка вернулась на её лицо.
      — Да, всё в соответствии с соглашением.
      Ричард отметил для себя, что едва слышал этот разговор. Судя по всему, Сикс вынуждена была несколько ослабить свой магический поводок. Воспользовавшись тем, что ведьма отвлеклась, Ричард резко оттолкнул от себя невидимые когти. Оказывается, достаточно было вырваться на свободу его разуму. Теперь он сможет сделать что-нибудь для себя и Кэлен.
      Пусть он потерял Меч Истины, но уроки, полученные от своего оружия, остались с ним. Возможно, он и не обладал даром, но значение символов он помнил. Он не забыл танец со смертью. Он сам был оружием. Осталось лишь раздобыть клинок.
      Сикс и офицер увлечённо обсуждали границы между владениями королевы и войсками Ордена. Ричард осмотрелся и увидел деревянные рукояти солдатских мечей и кожаную рукоять меча за спиной у офицера. Прямо перед Ричардом, немного правее.
      Ричард улыбнулся, вытащил из кармана медную монетку и небрежно покатал её между пальцев. Затем, подчёркнуто неуклюже позволил монетке упасть на землю. Присев на корточки, Ричард сделал вид, что ищет в песке монету, опираясь второй рукой в землю будто бы для равновесия. Отыскав монету, Ричард незаметно набрал в руку горсть песка. Офицер лениво наблюдал, как Ричард вытирает грязь с монеты и прячет ее в карман, но разговор с Сикс интересовал его гораздо больше. Ричард сделал вид, что очищает руки, и незаметно размазал песок по ладоням.
      Его рука не должна соскользнуть. Не оборачиваясь, он откинулся назад, туда, где стоял один из младших офицеров. Сикс использовала магическую сеть, чтобы заставить солдат делать то, что нужно ей, поэтому внимание офицера было полностью сконцентрировано на ведьме. Боковым зрением Ричард видел рукоять меча, висящего у того на бедре. Хорошее оружие. Лучшее, чем у большинства солдат.
      Сикс и коммандер продолжали беседовать. Ричард немного повернулся, словно потягиваясь. В тот же миг его рука легла на рукоять меча. Ещё через мгновение, клинок был свободен.
      Ощущение оружия в руке всколыхнуло воспоминания, разбудило навыки, отработанные долгими тренировками. Пусть магическая часть его умений была сейчас недоступна, но опыт магией не был. Опыт многих Искателей, живших до Ричарда, остался с ним. У него не было Меча Истины, но оставалось знание. Офицер, очевидно, принимал Ричарда за дурачка. Он попытался вернуть свое оружие, но Ричард развернул меч и обратным движением проткнул его насквозь.
      Другие реагировали быстрее. Прохладный рассветный воздух наполнился звоном обнажаемых мечей. Солдаты вооружались не только мечами, к бою готовились топоры, снимались с поясов булавы и цепы. Ричард был проворнее, туман ушел из его разума. Какая-то часть его сознания призывала к осторожности, но время шло, и необходимо было действовать. Это был его шанс.
      Он знал, где Кэлен и должен был добраться до неё. А все эти люди стояли у него на пути. Ричард качнулся и отрубил руку, вооружённую топором. Брызнула кровь, а от крика боли вздрогнули поблизости солдаты. Новое стремительное движение, и меч пронзил ещё одного солдата, который пытался обнажить собственный меч. Он умер прежде, чем успел до конца поднять руку.
      Ричард увернулся от нацеленного на него клинка. Ричард уже не слышал ни резкого лязга металла, ни воплей сражающихся. Он сосредоточился, полностью погрузившись в мир тишины. Эти люди могли бы выставить против него целую армию, но преимущество было на его стороне. Он сражался не против армии — он сражался против многих людей. Они воспринимали себя, как часть общей массы, как кусочки одного целого. Словно пытались все вместе стать единым боевым организмом.
      И в том была их ошибка, которой Ричард воспользовался, чтобы замешаться между ними. Пока солдаты колебались, ожидая, что сосед начнёт действовать первым, Ричард уже двигался сквозь их ряды, сокрушая всё на своём пути. Он позволял им тратить силы на выпады и удары, а сам плавно уворачивался от смертоносной стали.
      Каждый его удар достигал цели. И с каждым ударом он продвигался вперёд. Там, где он проходил, словно образовывалась широкая просека. Вместо того, чтобы тратить силы и время на отдельные удары, он использовал инерцию меча и поддерживал это непрерывное движение. Нанеся удар, Ричард использовал возвратное движение меча, чтобы поразить ещё одного врага. А все эти мечи, топоры, цепы достигали лишь того места, где он был мгновение назад. Это был плавный, текучий танец посреди хрипящих, падающих и скачущих тел.
      Удар, ещё удар, ещё… Утренний воздух, наполненный криками. И кое-кто уже начинает чувствовать тревогу, потому что никак не получается остановить его. И страх оттого, что ещё произойдёт.
      А Ричард не выпускал из поля зрения свою цель — открытый проход в стене. Каким бы извилистым не был его путь между нападающими, он неуклонно продвигался туда. Это — свобода. Это — путь к Кэлен.
      Ричард скосил несколько человек на своём пути, ещё от нескольких увернулся. Важно было не убить как можно больше врагов, важно добраться до открытой калитки.
      Вокруг него кто-то выкрикивал приказы, гневно кричали нападающие, вопили от боли раненые, зажимая распоротые животы и открытые раны. А в сознании Ричарда царила тишина, из которой он наносил удары. Он выбирал цель, стремительно атаковал и столь же стремительно продвигался вперёд. Ни одного движения, ни одного усилия, потраченного впустую.
      Заметив в толпе солдата, который двигается увереннее других, он начинал прорубаться в его сторону. И при этом неуклонно продвигался к выходу. Рубя врага, Ричард не позволял себе ни единого мгновения передышки. Он сражался без всякого милосердия, сокрушал любого, кто оказывался на его пути — нападал этот человек, или пытался удрать. Солдаты ожидали, что Ричарда испугает их количество, боевые кличи или боевые навыки. Не испугало. Он сражался без всякой пощады.
      Вот, наконец, и выход. Двумя ударами Ричард сразил часовых справа и слева от двери, рванулся наружу и резко остановился. Его встретила стена лучников с поднятыми луками и приготовленными стрелами. Солдаты выстроились полукругом, заманивая Ричарда в ловушку и чёрные острия стрел были направлены прямо на него. Ричарду было слишком хорошо известно, что против сотни стрел у него нет ни малейшего шанса. Особенно на столь близком расстоянии.
      Коммандер появился в дверном проёме.
      — Весьма впечатляет. Никогда не видел ничего подобного.
      Офицер действительно казался изумлённым. Но всё было кончено, и Ричард со вздохом бросил меч на землю. Коммандер шагнул ближе и оценивающе оглядел Ричарда с ног до головы. Сзади него из двери появилась Сикс — чёрный силуэт на фоне восходящего солнца.
      Офицер сложил на груди мускулистые руки.
      — Ты умеешь играть в Джа-Ла д`Йин?
      Ричарду пришло в голову, что это самый странный вопрос из тех, что он мог бы ожидать в этот момент. В дверном проёме он видел внутренний двор, где стонали, кричали, просили о помощи раненые.
      — В Игру жизни? — не стал осторожничать Ричард. — Умею.
      Коммандера, казалось, совсем не волнует урон, нанесённый Ричардом его воинству. Офицер улыбнулся и удивлённо тряхнул головой. Ричарда тоже мало интересовало количество убитых и раненых. Они хотели стать частью армии завоевателей. Хотели грабить, насиловать и убивать людей, которые жили, по их мнению, неправильно. Людей, вся вина которых состояла в том, что они хотели жить свободными, жить своей собственной жизнью.
      Сикс остановилась возле коммандера.
      — Я высоко ценю ваши усилия по поимке этого очень опасного человека. Он — приговорён к заключению, и я отвечаю за него. Королева лично назначит ему наказание.
      Коммандер оглянулся.
      — Он только что убил кучу моих парней. Теперь он мой заключённый.
      Сикс выглядела так, словно собиралась изрыгнуть огонь.
      — Я не позволю…
      Сотни стрел, как одна, повернулись к ведьме. Она застыла, оценивая угрозу. Видимо, она тоже сознавала, что её дар не может противостоять множеству солдат, вооружённых луками, стрелы которых могли быть выпущены в любой момент. Достаточно одного точного выстрела, чтобы её жизнь закончилась.
      — Этот человек — мой заключённый, — тихо и настойчиво повторила Сикс. — Я должна отвести его к королеве, чтобы…
      — Теперь он мой заключённый. Возвращайся в замок, а эта территория теперь принадлежит Ордену, не королеве или кому-то там ещё. И этот человек теперь тоже наш.
      — Но я…
      — А ты свободна. Или может, ты пожелаешь нарушить наше соглашение? Хочешь, чтобы мы тут всех вырезали?
      Блеклые глаза Сикс оглядели сотню солдат, нацеливших на неё луки.
      — Разумеется, наше соглашение остаётся в силе, коммандер. — Ведьма перевела взгляд на офицера. — Мы будем его соблюдать, как и вы.
      Коммандер слегка склонил голову.
      — Вот и хорошо. А теперь оставь нас делать своё дело. В соответствии с соглашением. Ты тоже можешь заняться своими делами. Ты можешь идти, куда хочешь. Мои люди не будут приставать ни к тебе, ни к другой прислуге из замка.
      Бросив на Ричарда убийственный взгляд, ведьма повернулась и пошла прочь. Ричард, вместе с остальными солдатами наблюдал, как она проскользнула в калитку в стене, прошла к входу в замок по залитому кровью двору, перешагивая через раненых и мёртвые тела. Люди на её пути расступались.
      — Как твоё имя? — повернулся к Ричарду коммандер.
      Разумеется, настоящего имени назвать было нельзя. Даже имя, которое он носил когда-то в детстве — Ричард Сайфер — использовать было невозможно, это бы означало признаться, кто он такой на самом деле. Его мысли заметались, он пытался придумать имя, которым можно воспользоваться. Когда Зедду нужно было назвать вымышленное имя…
      — Меня зовут Рубен Рыбник.
      — Ладно, Рубен. Вот твой выбор. Мы можем вспороть тебе живот и заставить смотреть, как стервятники будут пожирать твои кишки и драться за свою добычу.
      Ричард был уверен, что такая судьба ему не грозит. Достаточно сделать всего одно движение, и лучники тут же его прикончат. Но умирать он не хотел. Мёртвый, он не поможет Кэлен.
      — Эта возможность мне не очень нравится. У вас другой не найдётся?
      Хитрая улыбка расползлась по лицу офицера, делая его действительно похожим на рептилию.
      — Вообще-то, есть. Видишь ли, каждое армейское подразделение имеет свою команду Джа-Ла. Мы собрали нашу команду из лучших людей, которых только могли отыскать. Создатель благословил их исключительным талантом. То, как ты пробивался к своей цели, выглядело весьма внушительно. На пути к выходу ты не позволил никому остановить тебя, несмотря на силу, которая тебе противостояла. Ты — прирождённый игрок.