Никки заметила Ричарда издалека — он стоял на валу у основания башни между зубцами внешней стены и пристально смотрел вниз на пустынный город. Сумерки приглушили цвета умирающего дня, окрасив в серый цвет по-летнему зелёные поля. Кара стояла поблизости, тихая, но настороженная.
      Никки достаточно хорошо знала Ричарда. Она заметила, как напряжено его тело, а деланно-спокойная поза Кары в точности отражает состояние Ричарда. Никки подавила беспокойство поднимающееся где-то глубоко внутри.
      В вышине беспорядочно громоздились иссиня-серые тучи, которые время от времени сердито плевались крупными каплями дождя. Над горными перевалами, предрекая бурю в ночи, грохотал далёкий гром. Несмотря на кипение тёмных облаков, воздух был удивительно неподвижным. Дневное тепло внезапно исчезло, словно его спугнула гроза, готовая разразиться каждую минуту. Никки остановилась, положила руку на зубчатую стену и глубоко вдохнула влажный воздух.
      — Рикка передала, что ты хотел меня видеть. Она говорила, это срочно.
      Ричард и сам напоминал зарождающуюся бурю.
      — Я должен уехать. Немедленно.
      Отчего-то Никки ждала именно этих слов. Она посмотрела мимо Ричарда, на Кару, но Морд-Сит оставалась бесстрастной. Ричард размышлял несколько дней. Он хотел побыть в одиночестве, чтобы обдумать всё, что узнал от Джебры и Шоты. Зедд посоветовал Никки оставить Ричарда в покое, дать ему возможность спокойно всё взвесить. Никки не нуждалась в подобных советах; она и сама, как никто другой, понимала его мрачное настроение.
      — Я иду с тобой, — сказала она, давая понять, что любые возражения исключаются.
      Он рассеянно кивнул.
      — Хорошо, если ты будешь рядом. Особенно в этом случае.
      Никки с облегчением почувствовала, что спорить с ним не придётся; но от последней фразы, сказанной им, вновь затянулся узел беспокойства. Ощущение опасности словно висело в воздухе. Сейчас её забота состояла в том, чтобы защитить Ричарда — независимо от его намерений. И он будет в безопасности! Насколько это зависит от неё.
      — И Кара тоже пойдёт.
      Он замер, пристально глядя вдаль.
      — Да, конечно.
      Он смотрел на юг.
      — Теперь, когда Том и Фридрих вернулись, Том будет настаивать, что отправится с нами. Его таланты нам пригодятся.
      Том был членом элитного отряда защитников Лорда Рала. Несмотря на дружелюбную внешность, во всём, что касалось его службы, парень был более чем грозен. Люди, подобные ему, не достигали положения доверенных защитников Лорда Рала лишь при помощи милой улыбки. Как истинный д`харианец, Том страстно желал служить Лорду Ралу и защищать его.
      — Он не сможет, — произнёс Ричард. — Мы отправимся в сильфиде. А этот путь открыт только для тебя, Кары и меня.
      Никки сглотнула, обдумывая предстоящую поездку.
      — И куда же мы направляемся?
      Наконец Ричард повернулся к ней. Он пристально посмотрел ей в глаза, словно желая заглянуть прямо в душу.
      — Я всё понял, — сказал он.
      — Что понял?
      — Понял, что я должен делать.
      Никки ощутила, как пальцы покалывает от смутного страха. В его серых глазах была такая решимость, что у неё ослабли колени.
      — И что же ты понял? Что ты должен сделать, Ричард?
      На мгновение он замялся.
      — Я уже благодарил тебя за то, что ты остановила Шоту? Ты очень помогла, когда она коснулась меня.
      Резкое изменение темы не смутило Никки — она уже привыкла к этой манере Ричарда вести разговор. Это свойство особенно проявлялось, когда он сильно волновался. А сейчас он был более чем взволнован. Казалось, он пытается одновременно обдумать невероятное множество разных вещей. Мысли в его голове словно слились в единый беспорядочный вихрь.
      — Благодарил, Ричард. Приблизительно, раз сто.
      Он слегка склонил голову.
      — Спасибо.
      Его голос вновь стал отсутствующим, далёким… Ричард словно опять погрузился в тёмную глубину некоей внутренней проблемы, от решения которой зависело всё их будущее.
      — Она причинила тебе боль, да?
      Это не был вопрос — скорее утверждение, в которое Ники, после визита Шоты, начинала верить всё больше и больше. Никки не знала, что сделала с Ричардом Шота, но сожалела, что допустила даже этот краткий контакт. Неизвестно, что ведьма могла вложить в то прикосновение, каким бы кратким оно ни было. В конце концов, удар молнии тоже бывает коротким. Ричард никогда не рассказывал, что показала ему Шота — это была область, в которую Никки почему-то боялась ступать.
      Ричард вздохнул.
      — Да, причинила. Она показала мне истину. И истина заключается в том, что я, наконец, понял, что должен сделать. Как бы я ни страшился этого…
      Он опять умолк, и Никки настойчиво подтолкнула его.
      — Что ты понял? Что должен сделать?
      Пальцы Ричарда сжали камень. Он вновь окинул взглядом окутанные мраком поля далеко внизу, затем перевёл взгляд на мрачную горную цепь, что возвышалась за полями.
      Его взор обратился к Каре.
      — Я был прав с самого начала. Когда увёз тебя и Кэлен подальше в горы. В Вестландию.
      Кара нахмурилась.
      — Я помню. Вы говорили, что мы отправляемся в те безлюдные горы, потому что вы поняли: мы не сможем выиграть войну. Не сможем победить, сражаясь с армией Имперского Ордена. Вы сказали, что не можете вести армию на битву, которая обречена на поражение.
      Ричард кивнул.
      — И я был прав. Теперь я это знаю. Мы не сможем выстоять против их армии. Шота помогла мне увидеть это. Возможно, она пыталась убедить меня, что я должен сражаться в той битве. Но я убедился, что нам не победить. Я понял это в том числе и из-за того, что они с Джеброй показали мне. И теперь я знаю, что должен сделать.
      — И что же? — настаивала Никки.
      Ричард, наконец, отодвинулся от каменного зубца.
      — Мы должны идти. Некогда объяснять.
      Никки двинулась следом.
      — Я собрала кое-какие вещи. Всё готово. Ричард, почему ты не можешь рассказать мне, что решил?
      — Я расскажу, — ответил он. — Позже.
      Кара, уже направляясь следом за Ричардом, заметила, как Никки вздохнула.
      — Ты впустую тратишь время, — сказала Морд-Сит. — Спорить с ним, всё равно, что грести против течения. Я уже пыталась, но быстро поняла, что мне это не под силу.
      Услышав замечание Кары, Ричард взял Никки под руку и потянул за собой.
      — Я ещё не решил окончательно. Мне нужно связать всё воедино. Вы получите свои объяснения, когда мы доберёмся на место — каждый из вас. Но сейчас у нас нет на это времени. Договорились?
      — Куда доберёмся? — переспросила Никки.
      — В Д`Хару. Туда скоро войдут главные силы Джеганя. Я должен сообщить нашей армии, что у нас нет шансов выиграть битву, которая нам предстоит.
      — О, это, несомненно, поднимет им настроение, — вставила Кара. — Ничто не заставляет солдата чувствовать себя лучше накануне сражения, чем вождь, говорящий, что предстоит проиграть битву и погибнуть.
      — Ты хочешь, чтобы я солгал? — спросил Ричард.
      В ответ Кара лишь угрюмо промолчала.
      Ричард потянул створку тяжёлой дубовой двери в основании башни. Внутри уже горели лампы. Никки расслышала шаги — кто-то торопливо поднимался к ним по каменным ступеням.
      — Ричард! — Зедд спешил следом за Томом, огромным светловолосым д`харианцем.
      Ричард приостановился, поджидая, пока дед доберётся до верхних ступеней, и повернёт в просторный каменный зал. Зедд подбежал к ним, тяжело дыша.
      — Ричард! Что случилось? Прибежала Рикка, в страшной спешке, говорит, что ты уходишь?
      Ричард кивнул.
      — Верно, я должен идти. Но это не надолго — я вернусь через несколько дней. Надеюсь, к тому времени ты, Натан и Энн сможете отыскать в книгах что-то полезное, чтобы справиться с заклинанием Огненной Цепи. Возможно, вы сможете даже найти способ воздействовать на повреждение, нанесённое шимами.
      Зедд раздражённо отмахнулся.
      — Может, заодно я вылечу небеса от этой грозы? Раз уж я здесь!
      — Прошу тебя, Зедд, не злись на меня. Я должен идти.
      — Ну, и куда же ты собрался? И зачем?
      — Я готов, Лорд Рал, — сказал Том, торопливо входя в комнату
      — Мне жаль, — сказал ему Ричард, — но ты не можешь пойти с нами. Мы собираемся путешествовать в сильфиде.
      Зедд вскинул руки к потолку.
      — В сильфиде! Ты стараешься убедить меня, что магия не работает, а сам решил отдать свою жизнь в руки магического создания? Ты спятил, Ричард? Что вообще происходит?
      — Знаю, это опасно, но я должен рискнуть. — Ричард указал на стену. — Тебе знаком символ над дверьми башни Первого Волшебника? Вон та звезда?
      Когда Зедд кивнул, Ричард показал серебряный символ на браслете.
      — Точно такой же, как этот.
      — И что? — спросил Зедд.
      — Помнишь, я говорил тебе, что он означает? Это — предостережение, чтобы не позволить вашему вниманию зацикливаться на одной вещи. Это — совет смотреть на всё сразу, чтобы не упустить из виду полной картины. Мы не должны позволять врагу привлечь своё внимание и заставить сосредоточиться на том, что он желает тебе показать. Иначе ты станешь, слеп ко всему остальному. Так и получилось. Джегань заставил меня — заставил всех нас — сосредоточиться на единственной вещи. И я, как глупец, шёл у него на поводу.
      — Его армия… — предположила Никки. — Ты это имеешь в виду? То, что мы все сосредоточились на его вторжении, на силе его армий?
      — Правильно. Звезда означает, что ты должен быть открыт всему, что тебя окружает. Нельзя обращать внимание на что-то одно, когда сражаешься с врагом. Это значит, что ты должен открыть своё сознание всему, даже, когда необходимо всё время держать в центре внимания главную угрозу.
      Зедд вскинул голову.
      — Ричард, ты должен сосредоточиться на угрозе, которая собирается уничтожить тебя. Его армия состоит из миллионов сильных солдат. Они явились, чтобы подавить любое сопротивление и поработить нас всех.
      — Я знаю. Именно поэтому мы не можем бороться с ними, мы проиграем.
      Лицо Зедда побагровело.
      — Так ты предлагаешь, позволить их армии прокатиться по Новому Миру, не встретив сопротивления? Твой план состоит в том, чтобы позволить армии Джеганя беспрепятственно захватывать города и допустить всё то, о чём рассказывала Джебра? Чтобы везде было то же, что и в Эбиниссии? Ты хочешь позволить захватчикам устроить всеобщую бойню? С лёгкостью поработить нас?
      — Думай о решении, — напомнил деду Ричард. — Не о задаче.
      — Не слишком утешительный совет тем, кому вот-вот перережут горло.
      Ричард, поражённый словами Зедда, застыл, пристально всматриваясь в него.
      — Послушай, — наконец заговорил Ричард, пальцами откидывая назад волосы, — Сейчас у меня нет времени. Когда я вернусь, мы с тобой обо всём поговорим. Время дорого. Я уже потратил его впустую слишком много. Надеюсь только, что времени у нас осталось достаточно.
      — Достаточно для чего?! — взревел Зедд.
      Никки услышала на лестнице торопливые шаги и в зал влетела Джебра.
      — Что случилось? — спросила она у Зедда.
      Зедд махнул рукой в направлении Ричарда.
      — Мой внук пришёл к выводу, что мы не должны бороться с армией Джеганя, поскольку всё равно проиграем.
      — Лорд Рал, вы же это не всерьёз? — спросила Джебра. — Вы же не можете вправду полагать, что можно позволить тем скотам… — голос Джебры затих, она шагнула вперёд, не сводя глаз с Ричарда, и остановилась. А потом отступила на шаг. Кровь, отхлынула от её лица, рот широко открылся, челюсть дрожала, она безуспешно пыталась что-то сказать, лицо было искажено ужасом. Затем синие глаза закатились, бедняжка потеряла сознание.
      Том успел подхватить женщину сильными руками и мягко опустил на гранитный пол. Все приблизились к потерявшей сознание женщине.
      — Что с ней? — спросил Том.
      — Не знаю, — Зедд встал на колени около женщины, приложив пальцы к её лбу. — Она упала в обморок, но не понимаю, почему.
      Ричард направился к двери, ведущей вглубь башни к железной лестнице.
      — Позаботься о ней, Зедд — ты прекрасный целитель. Уверен, она в хороших руках. А я не могу больше впустую тратить время.
      В дверях он обернулся.
      — Я вернусь, как только смогу — обещаю. Это не должно занять больше нескольких дней.
      — Но Ричард…
      А он уже спускался по железным ступенькам.
      — Я вернусь, — прокричал он, и его голосу вторило во мраке эхо.
      Кара без колебаний последовала за ним, вниз.
      Никки не хотела позволить ему уйти слишком далеко. Но на вызов сильфиды требовалось время, так что, несколько минут в запасе было. Пока Зедд исследовал точки на голове Джебры, Никки присела на корточки напротив него.
      Никки потрогала лоб женщины.
      — У неё жар.
      Зедд смотрел в сторону так, что сердце Никки замерло.
      — У неё видение.
      — Откуда ты знаешь?
      — Я кое-что знаю о прорицателях, и хорошо знаю эту женщину. У неё было сильное видение. Джебра более чувствительна, чем большинство провидцев. Иногда её видения сопровождаются сильными эмоциями. Должно быть, видение было настолько сильным, что её сознание не выдержало.
      — Ты думаешь, видение было о Ричарде?
      — Не могу сказать, — ответил старый волшебник. — Она сама должна рассказать нам.
      Возможно, Зедд не хотел раньше времени строить догадками, но прямо перед тем, как упасть в обморок, Джебра смотрела в глаза Ричарду. У Никки не было времени осторожничать. Она не могла позволить Ричарду уйти без неё. А она знала, что он уйдёт один, если она не поспеет вовремя, но в то же время, она не могла уйти, не узнав, что видела Джебра. А если видение могло раскрыть нечто важное?
      Никки скользнула своей рукой под шею Джебры, сжав пальцами основание черепа.
      — Что ты делаешь? — подозрительно спросил Зедд.— Если это — то, что я думаю, то это не только опрометчиво, но и опасно.
      — Как и неведение, — ответила Никки, выпуская поток силы.
      Глаза Джебры внезапно открылись. Она задыхалась.
      — Нет…
      — Всё, всё, — успокаивал женщину Зедд. — Всё в порядке, дорогая. Мы — здесь, с тобой.
      — Что ты видела? — спросила Никки, переходя прямо к делу.
      Полные паники глаза Джебры обратились к Никки. Она дотянулась и схватила колдунью за подол платья.
      — Не оставляй его одного!
      Никки не нужно было спрашивать, о ком говорила Джебра.
      — Почему? Что ты видела?
      — Не оставляй его одного! Не выпускай его из своего поля зрения — ни на миг!
      — Почему? — вновь спросила Никки. — Что будет, если он останется один?
      — Если ты оставишь его одного, он будет потерян для нас.
      — Как это? Что ты видела?
      Джебра приподнялась и обеими руками притянула лицо Никки ближе к себе.
      — Иди. Не оставляй его одного. Не имеет значения, что я видела. Если он не останется один — ничего не произойдёт. Ты понимаешь? Если ты позволишь ему освободиться от себя и от Кары, моё видение не будет значить ничего. Ни для кого из нас. Не могу сказать тебе, как это произойдёт, только ты не должна позволить этому случаться. Это — всё, что важно. Иди! Оставайся с ним!
      Никки сглотнув, кивнула.
      — Ты должна сделать так, как она говорит, — сказал Зедд Никки. — Тут я ничем не смогу помочь. Всё зависит от тебя.
      Он потянулся и схватил её за руку — с ней говорил не Первый Волшебник, с ней говорил дедушка Ричарда.
      — Будь с ним, Никки. Защити его. Конечно, он — Искатель, Лорд Рал, владыка Д`Харианской Империи, но во многом он всё ещё лесной проводник. И руководствуется сердцем. Это — наш Ричард. Защити его, прошу тебя. На тебя вся наша надежда.
      Никки уставилась на него, услышав это неожиданно личное обращение, этот призыв, который был полон любви к Ричарду. Казалось, он поднимался над всеми более насущными потребностями: и над защитой от захватчиков, и над свободой Нового Мира. И в тот миг ни одна из проблем, кроме простого и искреннего беспокойства за человека по имени Ричард, не имела значения.
      Когда Никки начала подниматься, Джебра вновь притянула её к себе.
      — Это видение не о том, что вероятно произойдёт. Видение показывает то, что точно случится. Не позволяй ему оставаться одному или он окажется в её власти.
      — В чьей власти?
      Джебра закусила губу, из синих глаз хлынули слёзы.
      — Во власти тёмной ведьмы.
      Никки вздрогнула, почувствовав на своих плечах волну леденящего страха.
      — Скорее, — прошептала Джебра. — Пожалуйста, поспеши. Не дай ему уйти без тебя.
      Никки вскочила и помчалась через зал. В дверном проёме она приостановилась и обернулась. Её сердце билось так тяжело, что его удары дрожью отдавались в ногах.
      — Клянусь, Зедд. Пока я дышу, он будет под моей защитой. До последнего вздоха.
      Зедд кивнул. И Никки видела, как по его обветренной щеке скатилась слеза.
      — Поспеши.
      Никки развернулась и помчалась по железным ступенькам, перепрыгивая по две за раз. Звук ее шагов эхом отзывался внутри огромной башни. Ей хотелось знать, что же явилось Джебре в ее видении. Что ждет Ричарда, если они разделятся? Но, в конце концов, Никки пришла к выводу, что это и в самом деле неважно. Главное, что она ни за что не позволит этому произойти.
      Стая летучих мышей, трепеща крыльями, тучей неслись к окнам на вершине башни, намереваясь поохотиться в ночи. А Никки мчалась всё ниже по ступенькам. Взмахи тысяч перепончатых крыльев создавали впечатление, что башня издает низкий протяжный стон. Никки не останавливаясь миновала несколько железных дверей, время от времени хватаясь за перила, чтобы не скатиться с лестницы. Наконец она помчалась по дорожке вокруг зловонной воды, скопившейся в основании башни. Чёрная поверхность слегка вздрагивала, когда в тёмной глубине двигались маленькие создания.
      Никки вбежала через пролом, бывший когда-то дверью. Взрыв распечатал закрытое помещение, когда Ричард разрушил Великий Барьер, разделявший Древний и Новый Мир. Башни, что поддерживали Барьер, были выстроены три тысячи лет назад во время Великой войны. Джегань и армия Имперского Ордена не могли пересечь тот барьер. Но Ричард разрушил башни, чтобы вернуться в Новый Мир, после того, как был приведён во Дворец Пророков. В результате, Имперский Орден получил возможность вторгнуться в Новый Мир. Не Ричард начал войну, но, возможно, её не было бы, не разрушь он Великий Барьер.
      Ричард и Кара стояли на стенке глубокого колодца сильфиды — существа, которое когда-то было отгорожено Барьером, так же, как и Древний Мир.
      Позади Ричарда и Кары показалось ртутное лицо сильфиды, которая первой заметила вбежавшую в комнату Никки.
      — Ты желаешь путешествовать? — Жутковатый голос сильфиды эхом отразился от каменных стен.
      — Да, я желаю путешествовать, — тяжело дыша ответила Никки и подобрала свои вещи. Должно быть, это Кара сложила их здесь.
      — Спасибо, — шепнула она Морд-Сит.
      — Поднимайся.
      Никки не успела еще продеть руку в лямки ремня и закинуть мешок на спину, а Ричард уже протянул ей руку и сильным рывком поднял на парапет. Сердце Никки бьётся, казалось, где-то в горле. Она уже путешествовала с сильфидой, ей был знаком тот ни с чем не сравнимый экстаз. Но необходимость вдохнуть живую ртуть, из которой состояла сильфида, всё ещё пугала Никки — настолько это было несовместимо с самим понятием дыхания.
      — Ты будешь довольна, — сказала сильфида, как только Никки присоединилась к остальным. Никки не спорила.
      — Отправляемся, — сказал Ричард. — Я желаю путешествовать.
      Блестящая рука поднялась из бассейна, обхватив Ричарда и Кару. Без Никки.
      — Подожди! — сказала Никки. — Я должна пойти с ними.
      Сильфида замерла.
      — Послушай меня, Ричард. Ты должен держать за руки меня и Кару. И ни в коем случае не выпускать.
      — Никки, ты раньше уже путешествовала. Всё будет…
      — Выслушай! Мы с Карой доверяем тебе, и ты должен доверять нам. Ты не можешь разделиться с нами. Ни по какой причине. Ни на секунду. Иначе ты будешь потерян для нас. А в этом случае, всё будет кончено, какие бы планы ты ни строил.
      Ричард на мгновение вгляделся в её лицо.
      — У Джебры было видение? Что-то должно случиться?
      — Только если ты останешься один. Без нас.
      — Что она видела?
      — Ведьму Сикс. Джебра назвала её «тёмной ведьмой».
      Ричард внимательно смотрел на Никки.
      — О Сикс позаботится Шота.
      — Возможно. Но Сикс уже захватила территорию Шоты и правит там.
      — На время. Но я не хотел бы быть на месте Сикс, когда Шота до неё доберётся. Шота покрыла свой трон кожей того, кто в последний раз попытался захватить её владения. А ведь он был волшебником.
      — Я не сомневаюсь, что Шота опасна. Но мы не знаем, насколько опасна Сикс. У разных людей и дар отличен. Может статься, что по своим способностям Шота вовсе не соперница Сикс. Я знаю, что Сёстры Темы действительно её боялись. Джебра видела что-то ужасное, и говорит, что тебе нельзя оставаться одному. Я не собираюсь позволить, чтобы её видение сбылось.
      Должно быть, он прочитал решимость в лице Никки, потому что кивнул.
      — Хорошо. — Он взял за руку её, а потом Кару.
      — Держись. Тогда и нам не придётся переживать по этому поводу.
      Никки в ответ сжала его руку и наклонилась мимо него к Каре.
      — Тебе ясно? Мы не можем позволить ему остаться без нашего присмотра. Ни на мгновение.
      Кара недовольно наморщила лоб.
      — Когда это я оставляла его одного, без присмотра?
      — Куда ты желаешь путешествовать? — спросила сильфида.
      Никки взглянула на Ричарда и Кару и поняла, что вопрос был адресован ей.
      — Туда, куда направляются они.
      Серебряное лицо стало хитрым.
      — Я не показываю, что делают мои другие клиенты, когда находятся во мне. Скажи мне, что желаешь ты, и я сделаю это для тебя.
      Никки недовольно глянула на Ричарда.
      — Она никому ничего не рассказывает о ком-то ещё; это — своего рода профессиональная этика. Мы направляемся в Народный Дворец.
      — Народный Дворец, — сказала Никки. — Я желаю путешествовать в Народный Дворец.
      — Она идёт со мной и с Карой, — сказал Ричард сильфиде. — В то же самое место. Ты понимаешь? Она должна быть с нами, когда мы туда доберёмся.
      — Да, хозяин. Мы будем путешествовать. — Лицо, напоминающее огромную полированную статую, улыбнулось. — Вы останетесь довольны.
      Рука из жидкого серебра обвила всех троих, увлекая в колодец. Никки сильнее сжала ладонь Ричарда.
      Погружаясь в полную темноту сильфиды, Никки удерживала своё дыхание. Она знала, что должна дышать, но её ужасала сама мысль, что нужно вдыхать серебристую жидкость.
      Дыши.
      Наконец она отчаянно вдохнула сильфиду. Цвета, свет, очертания вокруг неё таяли и вновь обретали волнующие формы. Сжимая руку Ричарда, Никки скользила сквозь шелковистое нечто. Это было великолепное ощущение ленивого неспешного движения и в то же время стремительное ощущение полёта с невероятной скоростью.
      Дыша, она втягивала иную, вызывающее головокружение, сущность сильфиды. Это было великолепное освобождение от всего, что её преследовало, от тяжёлого бремени на душе. Она осталась одна, связанная только с Ричардом. Там не было ничего. Не было никого. Это был экстаз. Она не хотела, чтобы он кончался.

      Кэлен наблюдала за Сёстрами, а те всматривались в даль, стараясь отыскать малейшее движение. С заходом солнца тени сгустились и слились в мрачноватую дымку. Только на юге, у самого горизонта последняя тонкая полоска угасающего света пробивалась из-под зловещих серых туч, громоздящихся на тёмном лиловом небе. Алый отсвет вечерней зари касался верхушек облаков, придавая вечеру оттенок нереальности.
      Небо, в этих местах всегда плотно укрытое облаками, казалось чрезмерно огромным, отчего Кэлен чувствовала себя крошечной и беззащитной. Плоская бесконечная равнина тянулась далеко на юг, исчезая за горизонтом. В этом пустынном месте встречалась лишь скудная растительность, да и ту можно было обнаружить только в низинах.
      Облака, летящие над равниной, порой приносили с собой полосы дождя, но, судя по виду равнины, дожди были тут явлением редким и весьма необычным. Кэлен подозревала, что можно было целый год простоять на одном месте, поджидая один из этих редких дождей — и не дождаться. Бесплодный пейзаж заставлял саму жизнь казаться хрупкой и безнадёжной. Казалось, только горы на севере и востоке, были способны выжать влагу из этой череды облаков, а потому деревья не осмеливались спускаться вниз со своих горных убежищ.
      Лошади захрапели и забили копытами. Кэлен потуже натянула поводья и рассеянно погладила одну из них по морде, чтобы успокоить. Лошадь в ответ слегка подтолкнула носом её руку, выпрашивая новой ласки. Кэлен отвлеклась от тяжёлых мыслей, неотступно следовавших за ней последнее время, и принялась почёсывать шею животного.
      Вдалеке, на севере виднелась горная гряда, которая снижалась, переходя в более низкий, но массивный хребет, напоминавший гребень огромного чудовища. Похоже, это был один из отрогов тех самых гор, вдоль которых они столько дней двигались к югу. Возможно, там она не была открыта любому взгляду на мили вокруг. Не то, что на равнине, где она чувствовала себя обнажённой и уязвимой. А горы почему-то внушали ей чувство надёжного убежища, ей так хотелось снова там оказаться. Она сама не понимала, откуда взялось такое чувство, ведь трудно представить положение хуже, чем её положение рабыни Сестёр, о которой забывают, едва увидев.
      У самого подножия Кэлен разглядела нечто похожее на строения. Судя по всему, это были руины древних зданий — у многих из них не было крыш. По мере приближения, бессмысленное нагромождение камней начало обретать форму: то были разрушенные много лет назад стены. Так вот почему они выглядели так странно… И никаких признаков присутствия людей… Должно быть, о них тоже все давно позабыли.
      Но ни покинутые поселения, ни бескрайние безжизненные равнины ничуть не притупляли бдительности Сестёр. Настороженность, похоже, стала уже основной частью их натуры. Хотя тут, в этом месте, Кэлен полностью разделяла их чувства.
      Сёстры по большей части молчали, ограничиваясь лишь необходимыми краткими фразами. Плечо Кэлен всё ещё пульсировало от боли там, куда её неожиданно ударила Сестра Улиция. Это не было наказанием за какой-то проступок — реальный или воображаемый — скорее решительным напоминанием, что не следует путаться под ногами. Сёстры часто стремились продемонстрировать своё превосходство над другими, давая понять Кэлен, что в их власти причинить ей боль просто потому, что её тюремщицам так захотелось.
      Кэлен пришлось научиться скрывать свои мысли, чтобы ни одна из Сестёр даже не заподозрила, что в действительности думает их рабыня. Ежедневно, спрятав подальше и собственную гордость, и свои мысли, она только повторяла «да, Сестра» в ответ на всю их жестокость.
      Кэлен казалось неразумным двигаться в темноте. Особенно теперь, когда они спустились с предгорий и на дороге стали попадаться глубокие рытвины. Непрочные края канав осыпались, и лошади запросто могли переломать себе ноги. Но, в своём стремлении поскорее добраться в Каска, Сёстры не желали останавливаться даже с наступлением ночи. А Сёстры всегда получали то, что хотели. В конце концов, у Кэлен тоже не было желания разбивать лагерь в темноте.
      — Кажется, там кто-то есть, — приглушённым голосом сказала Сестра Эрминия, вглядываясь в темноту.
      — Я тоже чувствую что-то, — прошептала сестра Цецилия.
      Сестра Эрминия с нетерпением взглянула вперёд.
      — Может быть, это Тови.
      — А может дикий осёл?!
      Сестра Улиция, была не в настроении стоять и строить предположения.
      — Пошли.
      Она оглянулась на Кэлен.
      — Не отставай.
      — Да, Сестра, — сказала Кэлен и подала Сёстрам поводья.
      Цецилия, старшая из всех, что-то проворчала, устраивая в седле уставшее тело.
      — Насколько я помню старые карты из подвала Дворца Пророков, мы должны быть уже совсем близко.