Руна

Гарри потянул за ручку верхнего ящика — и он беззвучно выкатился вперед. Луч фонаря высветил коричневые папки досье, заполненные формулярами заказов на размножение видеопродукции и другие услуги. Осторожно вернув его на место, Гарри выдвинул следующий ящик, содержание которого было аналогично первому. В нижнем же ящике лежал большой запечатанный конверт.

— Ну и как же ты потом его запечатаешь? — спросила Грэйс.

— Поройся в шкафу с канцпринадлежностями и найди точно такой же конверт.

Гарри поднес конверт к свету, однако он был из такой плотной бумаги, что догадаться о его содержимом оказалось невозможно. Грэйс разыскала точно такой же конверт, после чего Гарри осторожно взрезал верхнюю кромку клапана и извлек наружу содержимое конверта. Там оказалось несколько документов, касавшихся личной финансовой деятельности Брайана Лэка, а также два стандартных листа плотной бумаги с аккуратно напечатанным текстом. Разложив их на столе, Гарри принялся за чтение.

ПАРТИЯ ТОВАРОВ НОМЕР ДЕВЯТЬ, КАРМОДИ “КАЛЛАНБЕРГ ХОЛДИНГЗ”

На совещании присутствовали:

Дэниел Кармоди, “ОДЕЛ Инкорп.”, исполнительный директор, Сэмюел Хэрвуд, “ОДЕЛ Инкорп.”, председатель, Брайан Лэк, компания “МГНОВЕННЫЙ ОБРАЗ”, директор, Уильям Бакингем, компания “МГНОВЕННЫЙ ОБРАЗ”, директор, Элизабет Кливленд, компания “МГНОВЕННЫЙ ОБРАЗ”, директор.

— Документ составлен более трех недель назад, — проговорил Гарри, скользнув лучом фонаря по странице. — То есть примерно тогда же, когда “ОДЕЛ” выступила со своим предложением. Он потянул Грэйс к столу, чтобы она также могла читать текст.

“В означенный день Дэниел Кармоди и его адвокат провели совещание с директорами компании “Мгновенный образ”, на котором изложили подробности предстоящего слияния обеих фирм.

После совещания мистер Кармоди попросил меня задержаться в комнате, чтобы поделиться некоторыми конфиденциальными сведениями, суть которых я излагаю ниже.

15 февраля сего года мистер Кармоди от имени корпорации “ОДЕЛ” распорядился изготовить пятьсот (500) специально закодированных видеокассет фирмы “СОНИ”, формат “Ю-МЭТИК” (ширина пленки три четверти дюйма), для их последующей демонстрации при посредничестве нью-йоркской компании “Калланберг Холдингз”. Однако еще до того, как груз отправили адресату, часть его была похищена со склада корпорации.

Как выяснилось, кражу совершил бывший сотрудник “ОДЕЛ” Дэвид Колтис, впоследствии задержанный сотрудниками юридического отдела корпорации. По словам Колтиса, украденный товар он продал нескольким компаниям в районе Сохо, которые занимаются производством видеопродукции. Самая большая партия кассет, насчитывающая около четырехсот штук, была оптом закуплена компанией “Мгновенный образ”.

Мистер Кармоди утверждал, что один из наших директоров сознательно пошел на эту сделку, хотя ему было достоверно известно, что видеокассеты краденые. Он особо подчеркнул, что ценность данных видеокассет не поддается определению, но что по причинам сугубо личного характера ему не хотелось бы затевать официальное расследование, а поэтому он склонен предложить “Мгновенному образу” весьма выгодную сделку, с тем чтобы лишний раз убедиться в нашей готовности к сотрудничеству ради возмещения нанесенного ему ущерба.

Вынужден признать, что вышеупомянутую сделку совершил не кто иной, как я лично. Мистер Колтис предложил мне купить у него оптовую партию товара, на что я дал свое согласие, хотя никогда бы не пошел на данный шаг, если бы мне было известно, что кассеты действительно украдены. Настоящий документ следует рассматривать как официальные показания подписавшего его лица.

Брайан Дж. Лэк”.

— Что-то я ничего не понимаю, — сказала Грэйс. — Почему Кармоди просто не предложил ему выкупить назад всю партию товара?

— Потому что “Мгновенный образ” отрицал свою причастность к данной сделке, — возбужденно проговорил Гарри. — Ну неужели не ясно? Они нарушили закон. Покупая подержанный товар, Брайан экономил деньги компании, а потому он не стал задавать лишних вопросов. Содержащуюся на кассетах запись можно было стереть и снова пустить их в оборот. Тот вор из “ОДЕЛ” не сообщил им, кому именно он продал кассеты, и потому Кармоди оказался перед дилеммой. Он не мог сообщить о краже в полицию и именно потому “не хотел затевать официальное расследование”.

— Ты хочешь сказать, что в этом товаре было нечто такое, о чем ему не хотелось бы информировать представителей властей?

— Точно. И в то же время он не мог наложить лапу на эти кассеты, поскольку все сотрудники “Мгновенного образа” отрицали тот факт, что вообще когда-либо видели их. В сложившейся патовой ситуации у него оставался лишь один выход — купить всю компанию, что называется, с потрохами.

— Но к чему было затевать весь этот сыр-бор ради какой-то пачки видеокассет?

— Ну да, некто скупает компании только потому, что ему понравился цвет их канцелярских принадлежностей. Нет, похоже, было на этих кассетах нечто такое, что отнюдь не предназначалось для глаз широкой общественности.

— И что же это такое могло быть? А может, здесь замешаны наркотики? Вдруг в упаковках вовсе не кассеты, а пакеты с кокаином?

Гарри покачал головой.

— Нет, это самые обычные видеокассеты, на которых записано нечто экстраординарное.

— Почему ты так считаешь?

— Колтис понятия не имел о том, что крадет что-то ценное — в противном случае он запросил бы гораздо большую цену. Брайан, насколько ты помнишь, пошел на сделку. Следовательно, товар должен был иметь самый обычный вид и ничем не отличаться от любой другой аналогичной продукции. Таким образом, вся разница может заключаться только в содержании записанного на кассетах материала.

— А почему “ОДЕЛ” попросту не припугнула “Мгновенный образ”? Ведь они очень мощная корпорация.

— Если бы руководители “Мгновенного образа”, находясь в состоянии конфликта с корпорацией “ОДЕЛ”, установили истинную ценность этого товара, то инициатива автоматически перешла бы к ним. Поэтому Кармоди предпочел более безопасный способ решения проблемы.

— Того безумца, который разбил твою машину, звали как раз Колтис, а из письма Лэка явствует, что юристы Кармоди возбудили против него уголовное дело. Ты полагаешь, что он пытался уйти от наказания?

— Не исключено, что они просто отпустили его, будучи абсолютно уверены, что дни его сочтены.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Только то, что любой человек, тем или иным образом соприкасавшийся с этим товаром, кончал жизнь самоубийством. Уилли наложил вето на предполагаемую сделку — и умер. То же самое случилось с Бет. Правда, когда Брайан попал под грузовик, “Мгновенный образ” был уже продан новым владельцам.

— Ты полагаешь, все они видели, что именно записано на пленках?

— Не знаю. Но что же еще могло заставить их совершать подобные отчаянные поступки? — Гарри скользнул лучом фонаря по стенам офиса. — Интересно, а не остались ли здесь кое-какие кассеты из той партии?

— Даже если и остались, они наверняка затерялись среди тысячи других. Как же мы их найдем? Послушай, а может, это нечто вроде гипнотического внушения? Я не слишком подкована по части технологии, но... Как ты считаешь, может магнитофонная лента заставить человека совершить самоубийство?

— А как иначе ответить на этот вопрос? Кармоди снова заполучил свои кассеты, а все трое директоров “Мгновенного образа” стали жертвами несчастных случаев, причем подстроенных таким образом, что никто не в состоянии заподозрить “ОДЕЛ” в причастности к ним. — Он запечатал письменные показания Лэка в новый конверт. — Поэтому мы просто обязаны отыскать хотя бы одну из этих кассет, поскольку пока я не располагаю никакими другими доказательствами.

Он положил новый конверт на прежнее место, а старый скомкал и сунул в карман пиджака.

— Если их еще не успели увезти отсюда, то они наверняка находятся в запираемом помещении, например на первом этаже. Пойдем посмотрим.

Гарри погасил настольную лампу и, светя фонариком, направился в сторону лестницы.

Осторожно миновав штабеля коробок с копировальными машинами, они спустились еще на один марш и направились в дальний конец коридора. Однако путь им преградила широкая и тяжелая стальная дверь, какими обычно снабжены студии видеозаписи. Гарри взялся за ручку и всем телом навалился на нее, но тщетно.

— Вроде бы никаких следов замка не видно, но тогда что же мешает ей открыться?

Он отступил в сторону и смахнул со лба капли пота.

— Вот что, — сказала Грэйс, указывая на узкую прорезь над самой ручкой. — Это электронный замок. Нужна специальная карточка.

— Так она наверняка должна была находиться у Брайана, — пробормотал себе под нос Гарри, и в тот же момент в одно из окон ворвался сноп яркого света, осветивший их спины.

— Вот черт! — Он схватил Грэйс за руку. — Пригни голову.

— В той коробке с ключами я видела какую-то карточку, — сказала Грэйс, высвобождая руку и устремляясь назад к лестнице. — Я сейчас.

Гарри поморщился, услышав у себя над головой топот ее башмаков, и стал водить лучом фонаря, высвечивая различные части помещения первого этажа. Через минуту, весело помахивая карточкой, вернулась Грэйс, и как только Гарри сунул ее в прорезь, послышался легкий щелчок, и дверь приоткрылась.

Тесная комнатенка была от пола до потолка уставлена стеллажами с видеокассетами. Здесь хранились оригиналы всех тех фильмов, с которых в “Мгновенном образе” изготовлялись дубликаты.

— Бог ты мой, да разве мы отыщем в такой массе кассеты “ОДЕЛ”? — проговорила Грэйс.

— Трудно сказать. Давай все же посмотрим.

Через полчаса их бесплодных поисков батарейки в фонаре начали садиться. Когда его луч готов был окончательно погаснуть, Гарри выпрямился, держа в руке коробку с кассетой.

— Кажется, одну я все же отыскал, — сказал он.

— Откуда ты знаешь?

— Этикетка. — Он скользнул бледным лучом фонарика по коробке, наклейка на которой была не чем иным, как символом рунического покровительства; а рядом — выведенная рукой его отца надпись: “Спарки! Обрати внимание”. — Так он называл меня в детстве, — пояснил Гарри.

— Ты хочешь сказать, что он оставил ее специально для тебя? Со стороны улицы неожиданно донесся человеческий крик. За стеклянными дверями приемной замаячила пара фигур, очевидно пытавшихся заглянуть внутрь. По стене забегал луч фонаря.

— Боюсь, что тот глупый громила вызвал полицию. Значит, главным входом мы воспользоваться теперь не сможем.

Гарри замер на месте, увидев, что Грэйс опустилась на пол и принялась расшнуровывать свои ботинки.

— Бог мой, да разве сейчас время, чтобы...

Сняв массивный черный ботинок, она надела его на руку и с силой ударила по стеклу, после чего мыском башмака удалила торчащие из рамы осколки.

Через, несколько секунд они уже бежали по узкому проулку в сторону Чаринг-Кросс-роуд, вдыхая щекочущий ноздри ядовитый запах мочи.

— Черт, мы же оставили там свои отпечатки пальцев, — проговорил, с трудом переводя дыхание, Гарри. — У тебя уже были приводы в полицию?

— Не знаю, — буркнула Грэйс. — Полицейский записал мои данные, когда я в прошлом году пыталась разбить стекло в кинотеатре “Ронял”, но я тогда представилась ему как Филлис Коатс. Так что, может, и пронесет.

— А кто такая Филлис Коатс?

— В 1958 году она снялась в главной роли в фильме “Я была подростком Франкенштейном”. Кстати, очень неплохая была актриса.

— Экая бедовая девчонка, — прокомментировал он ее слова, когда они перешли на более спокойный шаг и с самым беззаботным видом направились в сторону оживленной улицы. Видеокассету Гарри спрятал под пиджаком на груди.

— Гарри?

— Что? — Он ждал, пока она закончит обуваться.

— А как мы сможем доказать кому-либо, что эта кассета представляет опасность? Ведь если она действительно таит в себе какую-то угрозу, то, просмотрев ее, мы тем самым поставим под удар собственные жизни.

Гарри с беззаботным видом пожал плечами. Несколько минут назад он и сам подумал о том же.

— Должно же существовать какое-то научное объяснение принципа ее действия. Надо будет найти специалиста, который проанализирует ее содержание с помощью какого-нибудь спектрографа.

— Гарри! — Грэйс поднялась и для пробы пару раз топнула ногой.

— Что?

— А какое отношение ко всему этому имеет твоя секретарша? Ведь ее смерть как-то связана с другими смертями.

Над этим вопросом Гарри пока даже не задумывался.

— Сам не знаю. В тот вечер, когда она погибла, с ней был ее приятель. Надо будет поговорить с ним.

Он обнял Грэйс за плечи. Неподалеку от Кембриджского цирка под навесом театра “Палас” толпилась кучка граждан, поджидавших такси.

— Ну что, пойдем ко мне? — спросила Грэйс.

— Нет, ко мне. Завтра мне рано вставать. Если хочешь, оставайся ночевать, чтобы утром оказать мне моральную поддержку.

— Зачем?

Гарри поднял руку навстречу приближающейся машине.

— Завтра у меня первая встреча с новым клиентом. Предстоит знакомство с главой корпорации “ОДЕЛ” — не с кем иным, как с самим Дэниелом Кармоди.

Глава 32

Приглашение

Утром во вторник, пока машина Гарри медленно пробиралась по мосту Ватерлоо, он размышлял о предстоящей встрече со своим врагом. Улица под северным крылом моста оказалась затопленной дождевой водой, и потому движение транспорта в этот час пик практически замерло.

Гарри выключил приемник, беспрерывно исторгавший ритмы диско, и с раздражением взирал на струйки дождя, проникавшие в салон через разбитое лобовое стекло. Рядом с ним, чуть поеживаясь, сидела погруженная в собственные мысли Грэйс. В минувшую ночь они снова занимались любовью, что позволило им проникнуться друг к другу еще большей нежностью. Сейчас, под влиянием холодного, серого утра, Гарри постепенно все более и более сомневался в справедливости своих подозрений в отношении Дэниела Кармоди, который начинал казаться ему эдаким элегантным филантропом, героем эмоционально насыщенных статей, регулярно появлявшихся на страницах респектабельных “Форбса” и “Форчуна”, и всего лишь случайным претендентом на роль фаустовского злодея, одержимого манией величия.

— А что, это вполне логичное объяснение, каким бы невероятным оно на первый взгляд ни казалось, — услышал он голос Грэйс, словно прочитавшей его собственные мысли. — Общеизвестно, что борьбе между крупными корпорациями всегда присущи довольно грязные методы. Достаточно просмотреть хотя бы сводку вечерних новостей. Конкуренция достигла небывалых масштабов.

Кто-кто, а уж Гарри был прекрасно осведомлен о тех отчаянных шагах, которые предпринимались компаниями и фирмами ради сохранения места на рынке. Даже в его родном рекламном агентстве получение взяток от клиентов постепенно приобретало все более замаскированные и утонченные формы. Заключаемые контракты приносили такие баснословные побочные барыши, что официально оговариваемые в них условия сделок сводились подчас к малозначащей формальности. В конце двадцатого века умение заключать деловые соглашения стало своего рода искусством.

— Все занимаются подобными вещами, и тебе это прекрасно известно. — Грэйс соскользнула чуть вниз на сиденье и уперлась коленями в намокшую приборную панель. — Мистер Икс снимает фильм. Мистер Игрек вкладывает в него деньги. Икс демонстрирует в нем продукцию Игрека. Игрек с помощью своей продукции превозносит достоинства Иксовых фильмов. Представь себе, например, что научно-исследовательский отдел корпорации “ОДЕЛ” разрабатывает некую новую технологию, позволяющую избавиться от конкурентов. То есть они убивают конкуренцию в самом буквальном смысле этого слова. Подобная система — разумеется, при условии, что тебе хватит смелости соответствующим образом запустить ее в действие, — окажется попросту неуязвимой. Твои враги становятся жертвами жутких несчастных случаев, а у компании, устранившей все препятствия на своем пути, свободны руки для проведения промышленного шпионажа. И при всем при этом абсолютно никто ничего не сможет доказать.

— Если только нам не удастся убедить кое-кого в том, что мы располагаем “зараженной” кассетой “ОДЕЛ”, — вставил Гарри. — Ведь должен же существовать какой-то способ разобраться во всей этой истории, не прибегая к помощи полиции!

— Предоставь это дело мне, — сказала Грэйс. — Главное сейчас заключается в том, чтобы твой клиент не заподозрил, что мы что-то знаем.

— Боюсь, что с этим мы как раз опоздали. Как мне представляется, он уже прекрасно осведомлен относительно того, с кем именно ему предстоит иметь дело; а именно с сыном того самого человека, которого убила его компания.

Дэррен Шарп закрыл двери зала заседаний, жестом пригласив Гарри и других сотрудников финансового отдела пройти внутрь. Дэниел Кармоди уже сидел во главе стола, веером разложив перед собой деловые бумаги. При появлении сотрудников агентства он отодвинул кресло и, встав во весь свой недюжинный рост, протянул каждому по очереди свою холеную руку. Во время этой церемонии представления Гарри присматривался к молодому магнату.

Обмениваясь рукопожатиями с вновь назначенными сотрудниками бухгалтерской команды, Кармоди держался любезно и непринужденно. Костюм гостя, лишенный каких-либо броских деталей, отличался безупречным покроем; поблескивающий лаком миниатюрный конский хвостик, закрученный элегантным локоном на конце, ниспадал на воротник пиджака. В стеклянном глазу отражалось холодное сияние верхнего света, и лишь по характерным движениям головы Кармоди можно было догадаться о том, что он ненастоящий.

По одну руку от Кармоди сидел рыжий мужчина с водянисто-оранжевыми глазами — Гарри узнал в нем юрисконсульта корпорации по фамилии Слэттери. По другую — расположился прифранченный молодой человек, с волосами, похожими на мех намазанного маслом соболя, который золотой шариковой ручкой фиксировал в блокноте каждое произносимое участниками совещания слово. По ходу беседы Слэттери тоже изредка делал пометки своим мелким, убористым почерком.

Когда все наконец расселись, Шарп произнес вступительное слово, которое у него было припасено для встречи с новыми клиентами. В нем неизменно упоминалось о необходимости строгого соблюдения договоренностей и творческом подходе, об изучении специфики потребителя и степени его информированности, после чего следовала хитроумная мешанина из наукообразного жаргона, смысл которой сводился к обещанию обеспечить клиенту — в обмен на весьма щедрое материальное вознаграждение — максимально привлекательный имидж в глазах общественности.

Пока витийствовал Шарп, Гарри успел выработать тактику своего поведения — пойти ва-банк, беря, что называется, быка за рога. С Кармоди он будет придерживаться прямой и даже отчасти задиристой манеры. Он понимал, что его поведение не вызовет восторга у коллег, которые, возможно, посчитают, что он пытается оттеснить их на задний план, но он где-то читал о склонности магната вести деловые переговоры в прямой и откровенной форме.

— Не сомневаюсь в том, что мистер Кармоди прекрасно осведомлен относительно комплекса услуг, которые наше агентство в состоянии оказать его организации, — сказал Гарри сразу после завершения речи Шарпа. — Сейчас же мне хотелось бы поближе познакомиться с корпорацией “ОДЕЛ” и узнать, как говорится, что тикает у нее внутри.

— Я полагал, что ваша команда уже ознакомилась с содержанием тех документов, которые мы предоставили в ваше распоряжение, — сдержанно заметил Кармоди.

— Это так, — парировал Гарри, — однако эти документы представляют собой лишь статистические данные, рекламные материалы и тому подобное. Мне, например, известно, что главным источником прибылей “ОДЕЛ” являются новейшие научные изыскания в области оптической технологии. Я также знаю, что с момента своего прихода в “ОДЕЛ” вы изъявили намерение сместить вектор приложения активности корпорации из сферы телекоммуникаций в смежную область организации досуга людей. В частности, вы скупаете некоторые убыточные издательские концерны, присматриваетесь к телевизионным компаниям. Как мне представляется, вашей новой сферой деятельности становится распространение информации. Неясно только одно: зачем вам это нужно?

Гарри откинулся на спинку кресла и принялся легонько постукивать по зубам кончиком карандаша. Лица всех присутствующих были теперь обращены к Гарри, однако он твердо решил извлечь максимум пользы из представившейся ему возможности и потому тщательно подбирал слова.

— На определенном этапе развития своего производства башмачник шьет башмаки просто потому, что ему нравится это занятие. Мистер Кармоди, нам прекрасно известны этапы вашей карьеры, и мы достаточно наслышаны о том, как вы, не достигнув еще и двадцати одного года, сделали свой первый миллион в газетном бизнесе. В настоящее время вы можете позволить себе все, что вашей душе угодно, и сейчас, насколько я могу судить, ей угодно, чтобы вы сконцентрировали усилия своей грандиозной корпорации на совершенно новой сфере деятельности, которая требует соответствующих знаний и квалификации. С чего бы это? Башмачники делают башмаки. А что вас так привлекает в этой новой сфере?

Гарри взял буклет “ОДЕЛ” и, подняв его вверх, поводил им из стороны в сторону, чтобы всем было видно.

— На основании присланных нам документов мы можем составить лишь самое поверхностное представление о долгосрочных планах вашей компании. Вы, мистер Кармоди, известны как капитан индустрии, а потому скажите, куда направляется ваш корабль?

Возникла неловкая пауза, в ходе которой Дэррен Шарп успел все же бросить в сторону Гарри предостерегающий взгляд. Наконец Кармоди заговорил:

— Продолжая использованную вами аналогию, мистер Бакингем, смею заметить, что башмачник шьет башмаки еще и потому, что учитывает наличие некоторой ниши на обувном рынке. Именно этим и занимается “ОДЕЛ”.

— И какую же нишу вы собираетесь заполнить? — парировал Гарри, прекрасно понимая, что уже переходит границы общепринятой учтивости, превращая презентацию в допрос. — Нам сообщили, что “ОДЕЛ” энергично вкладывает капиталы в так называемую “передовую технологию в области телекоммуникаций”. Нас также проинформировали о том, что ваша собственная спутниковая радиовещательная система практически готова к началу вещания, хотя при этом нигде не говорится ни слова о том, о чем именно или что она собирается вещать. Между тем имеется ряд моментов, по которым могут возникнуть весьма серьезные противоречия. В этой связи напрашивается вопрос: означают ли проводимые вами в настоящее время переговоры с правительством о получении оборонного контракта, что ваши издательства в будущем не станут выпускать, например, какие-нибудь антивоенные романы?

Слэттери оторвался от блокнота и обвел присутствующих своими оранжевыми глазами, тогда как Кармоди откинулся на спинку кресла и, стиснув зубы, пристально посмотрел на Гарри. Остальные присутствующие уткнулись в свои бумаги или принялись разглядывать ногти на пальцах, явно не смея да и не желая нарушать воцарившуюся тишину.

— Буклет, который вы держите в своих руках, — сдержанно ответил Кармоди, — касается в первую очередь текущих интересов корпорации, которые, как мне представляется, и должны интересовать вас в данный момент. Ведь ваша задача заключается в том, чтобы создать нашей корпорации соответствующий образ и чтобы этот образ снискал симпатии широкой общественности и создал нам репутацию серьезной и авторитетной корпорации. Мы хотим, чтобы “ОДЕЛ” предстала в глазах общественности как эффективная, дальновидная британская компания, пользующаяся как доверием и уважением своих служащих, так и покровительством правительства. И, конечно, заботящаяся об охране окружающей среды. Надеюсь, вы понимаете, что. когда корпорация, подобная нашей, предпринимает энергичные усилия по значительному расширению сферы своей деятельности, неизбежно встает задача первостепенной важности, а именно: максимально ясно и доходчиво рассказать о ней широкой общественности.

— Даже если это будет откровенная ложь? Дэррен Шарп неловко заерзал в своем кресле.

— Насколько я понял, мистер Кармоди, Гарри имел в виду то обстоятельство, что кампания, которую мы намерены развернуть по рекламе “ОДЕЛ”, должна самым честным и точным образом отражать деятельность вашей корпорации.

— Я ценю вашу заботу, — проговорил магнат, наклонясь вперед, чтобы получше разглядеть своего оппонента. — Совершенно очевидно, что мы никогда не санкционировали бы выпуск рекламных материалов, которые хоть в малейшей степени дезориентировали бы общественность относительно наших истинных намерений.

— Именно к этому я и клоню, мистер Кармоди. Итак, каковы же они, ваши истинные намерения? — Гарри постучал кончиком карандаша по буклету “ОДЕЛ”, явно намереваясь тем самым привлечь внимание участников совещания. — Знаете, анализируя деятельность вашей компании, я обнаружил, что вы стремитесь заниматься одновременно очень многими проблемами, причем большинство из них так или иначе связано со сферой коммуникаций, что никогда не было предметом специализации вашей корпорации. Вам это не кажется странным?

Кармоди продолжал хранить молчание и, не сводя глаз с лица Гарри, внимательно слушал, что тот говорит. Между тем Гарри невозмутимо продолжал:

— В частности, в истекшем году вы сделали ряд крупных приобретений, которые никак не укладываются в рамки вашей деятельности. Так, условия некоторых из заключенных вами сделок имели весьма категоричный и даже жесткий характер, свидетельствуя о вашей заинтересованности в срочном приобретении этих компаний. В прошлом месяце вы завершили переговоры с руководством телесети средних масштабов, расположенной в Нью-Джерси. Буквально на прошлой неделе вы силовыми методами приобрели маленькую видеокомпанию в Сохо. Эти на первый взгляд случайные покупки являются...

— Гарри, ваши вопросы не имеют никакого отношения к проблеме, с которой мистер Кармоди обратился к нам, — прервал его Шарп, и по искоркам гнева в глазах шефа Гарри понял, что все же хватил через край. — Думаю, что нам следует вернуться к обсуждению вопроса о создании наиболее выгодного имиджа “ОДЕЛ” в глазах широкой общественности.

— Чего, черт возьми, ты хотел добиться своими вопросами? — прошипел Шарп, когда разошлись участники совещания. — Нам потребовалось целых три месяца, чтобы заманить его сюда, а теперь своими намеками на то, что он чуть ли не проходимец, ты попросту срываешь сделку. Твое сегодняшнее поведение встревожило буквально всех, и это, скажу я тебе, было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения.

Прежде чем Гарри успел открыть рот, чтобы возразить шефу, в дверях у них за спиной появился Дэниел Кармоди.

— Мистер Бакингем! — Он поманил Гарри пальцем. — Можно вас попросить на минутку?

Гарри повернулся и тут же почувствовал, словно внутри у него что-то оборвалось. Кармоди вернулся в опустевший зал заседаний и уселся на свое прежнее место, Гарри продолжал стоять.

— Прикройте дверь.

Гарри исполнил его просьбу и сел напротив Кармоди.

— Судя по всему, у вас сложилось сугубо негативное мнение о нашей корпорации. Вы не находите, что для человека, занимающегося рекламой, подобная позиция весьма сомнительна?

— Дело в том, мистер Кармоди, — возразил Гарри, — что реклама обязана чутко улавливать зыбкую грань между объективной информацией и заурядным обманом общественного мнения. Увы, слишком часто она грешит смещением этой грани и впадает в грех. Возьмите хотя бы рекламные плакаты, которые расклеивала на Берлинской стене группа Саатчи — многие граждане предосудительно относились к подобным акциям, что, естественно, бросало тень на всех представителей нашей профессии. Видимо, должна существовать своего рода корпоративная ответственность за наши действия.

Кармоди улыбнулся:

— В большинстве случаев, Гарри, упомянутая вами грань оказывается практически невидимой.

Гарри удивился тому, что Кармоди обратился к нему по имени. Между тем тот продолжал:

— Когда людям предоставляют право самим принимать решение, они порой впадают в излишнюю сентиментальность. Почему меховые пальто оскорбляют общественную мораль, а кожаные куртки нет? Почему детенышей тюленей оберегают, а редких насекомых сплошь и рядом разрешают уничтожать? Кому-то надо защитить людей от их собственных вкусов. — Он слегка нахмурился, спохватившись, что сам сбился на изложение своего личного мнения. — Судя по всему, вы неплохо подготовлены по части информированности о корпорации “ОДЕЛ”. Скажите, вы в самом деле полагаете, что стремление той или иной компании упрочить свои позиции и влияние является порочным?

— Если сила и влияние направлена на ущемление свободы, то безусловно — да.

— Послушайте, но кто же говорит о злоупотреблении силой и влиянием? Я лично заинтересован в том, чтобы направить их в разумное русло и оказывать на людей исключительно позитивное, вполне здоровое воздействие.

— Прошу меня извинить, — прервал его Гарри, — но я всегда испытывал не менее здоровое подозрение в отношении капиталистов-филантропов. Слишком уж очевидно принципиальное противоречие. Возьмем, к примеру, сеть весьма популярных закусочных “Макдональдс”. Тротуары вокруг них неизменно замусорены упаковками от гамбургеров. Но разве это как-то влияет на изумительный вкус самих гамбургеров?

— Я не говорю обо всяких безвкусных вывертах так называемых специалистов по связям с общественностью, — проговорил Кармоди, резко подаваясь всем корпусом вперед. — А если та или иная компания действительно способна существенным образом изменить мир?

“Ага, клюнул, — подумал Гарри. — Сейчас он будет раскрываться”.

— И насколько же существенно она намеревается его изменить? — спросил он, стараясь придать своему голосу как можно более равнодушный оттенок.

— Настолько, что это будет иметь глобальные последствия. Настолько, что изменит весь образ нашего мышления и поведения.

У Гарри неожиданно пересохло во рту. Следующую свою фразу он предварительно обдумал.

— Тем более тщательное управление и не менее тщательный контроль должен быть обеспечен подобной компанией. Грандиозные планы имеют обыкновение развиваться не в том направлении, в каком следует. Никого нельзя наделять всей полнотой власти.

— Но вы все же допускаете, что подобное возможно?