– Держи. – Он бросил пачку ей на колени. – Джо, я всегда отдавал должное твоему здравому смыслу и поэтому тебя предупреждал. К гипнозу нельзя относиться беспечно. Погружение в гипнотическое состояние представляет определенную опасность. Последствия предсказать невозможно.
      – Мы уже предостаточно говорили на эту тему, Ник, – сердито бросила она. – У меня есть работа, и я ею занимаюсь. И мне не нужно, чтобы кто бы то ни было вмешивался в мои дела, – с раздражением говорила она, безуспешно пытаясь открыть пачку.
      – Полагаю, я как раз вовремя: после бурной деятельности пора расчищать руины, – повысил голос Ник. – И не стоит говорить, что все нормально. Такой разбитой и к тому же испуганной мне тебя видеть никогда еще не приходилось. А что у тебя с рукой? – Он внимательно следил за ее беспомощными попытками раскрыть пачку сигарет.
      – Ничего. – Стиснув зубы, она разорвала неподатливую обертку и вытряхнула сигарету.
      – Неужели? – Ник присмотрелся к ней еще внимательнее и потеплевшим тоном предложил: – Ну, давай, рассказывай, что произошло. – Он зажег спичку и помог ей прикурить, Придерживая ее подрагивающую руку. – Ты согласилась, чтобы он тебя загипнотизировал, так?
      Она молча кивнула, следя взглядом, как медленно разворачивается брошенная ею на стол целлофановая сигаретная обертка и раздраженно морщилась от сухого хруста.
      – Знаешь, это не мошенничество, – наконец заговорила она. – Не знаю, как объяснить, но все исходило от меня, он ничего мне не внушал. – Она положила сигарету в прорезь пепельницы и взяла стакан. – Это было так живо и страшно. Как кошмарный сон, только наяву.
      Ник нахмурился и посмотрел на часы.
      – Джо, я сейчас позвоню Джуди: скажу, что не смогу сегодня прийти. – Он помолчал, ожидая услышать возражения, но она ничего не сказала.
      Лежа на диване и потягивая виски, Джо рассеянно наблюдала за Ником, как он набирал номер, а другой рукой в это время снимал галстук и расстегивал рубашку. Виски приятным теплом начало растекаться по телу. Впервые за несколько часов, которые показались ей необыкновенно долгими, ее перестала бить дрожь.
      В разговоре с Джуди Ник был предельно краток. Ограничившись несколькими словами, он положил трубку и подсел к Джо.
      – Ну вот, теперь рассказывай все с самого начала. – Он погасил ее недокуренную сигарету. Она не протестовала. – У тебя все записано на пленке, да? – Он кивнул в сторону магнитофона.
      – Все, за исключением последних пяти минут.
      – Можно послушать?
      Она кивнула.
      – Переверни, начало с другой стороны.
      Когда он вставил перевернутую кассету и собирался включить запись, она встала.
      – Пойду пока оденусь.
      – А ты не хочешь послушать? – покосился на нее Ник.
      – Уже слушала, как раз перед твоим приходом, – тихо ответила она. – Мы поговорим после.
      Прихватив стакан, она прошла в спальню и закрыла за собой дверь. Там она остановилась перед зеркалом и принялась себя разглядывать. Если бы не чуть напряженный взгляд, ничто и ее лице не выдавало, что что-то произошло. Она оставалась такой, как и всегда.
      Джо поймала себя на том, что прислушивается, с испугом ожидая вновь услышать знакомые голоса. Но толстая дверь не пропускала звуки, кроме того, Ник, вероятнее всего, уменьшил громкость. Ее окружала тишина. Она подняла шторы, которые опустила перед обедом из-за яркого солнца, и выглянула по двор. На плоской крыше в доме по соседству кто-то выставил несколько рядов цветочных горшков. Разноцветье петуний в мелких капельках дождя смотрелось особенно свежо и ярко на фоне серых камней. Над головой беззвучно пролетел самолет, направлявшийся в Хитроу: ветер относил в сторону шум двигателей. Почему же среди знакомой и привычной обстановки тишина казалась такой беспокойной? Может быть, ей не давали покоя приютившиеся в глубине сознания воспоминания о белом безмолвии холмов Уэльса, где вовсю хозяйничал ветер? Стоило ей закрыть глаза, как она снова оказывалась среди их укутанных снегом одиноких громад, чувствуя ногами промозглый холод. Поежившись, она забралась под одеяло и притихла в ожидании.
      Прошло немало времени, прежде чем появился Ник. Он медленно подошел к кровати и с мрачным видом уселся на край.
      – И многое из этого ты помнишь? – наконец спросил он.
      – Все.
      – А ты не притворялась?
      – Это ты в моем голосе услышал? – Она резко спустила ноги и села на постели. – Или, по-твоему, притворялся он?
      – Ну хорошо, извини. Мне нужно было убедиться. Ты хочешь сейчас об этом поговорить?
      – Не знаю. – Она плотнее запахнула халат. – Ник, это какое-то безумие. Я – журналист. Занимаюсь обычной работой. Как всегда, я последовательно и тщательно собираю и изучаю материал, стараясь держаться отстраненно. Но я ощущаю в себе какую-то странную раздвоенность. Одна часть во мне в состоянии оценивать все объективно, а вот другая… – Она помялась. – Я была уверена, что это какой-то особый трюк, фокус. Но какие яркие и живые картины и ощущения! Ник, я снова была ребенком: неопытным, неуверенным, меня переполняли чувства и распирала гордость от сознания, что я беременна, потому что это возвышало меня, уравнивало с матерью Уильяма! И я должна была родить сына от этого чурбана. – Она закрыла лицо руками. – Ник, это чувство живет в женщинах тысячи лет. Гордиться способностью быть машиной для производства детей. С ума можно сойти. Но и я это чувствовала! Я! – Она рассмеялась, но совсем невесело.
      – Джо, некоторые женщины и сейчас гордятся своей особой ролью, – повел бровью Ник. – Слава Богу, не все еще стали ярыми феминистками. – Слова его прозвучали необычно мягко. – Так ты помнишь все ее чувства, даже глубоко личные?
      – Не могу сказать точно, – насупилась Джо. – Но кажется, что так… Помню, как обнимала себя, радуясь, что ношу его ребенка, и еще потому, что придумала способ отделаться от его приставаний. Наверное, он вел себя в постели, как животное. – Голос ее дрогнул. – Бедная наивная корова! – Она взяла со столика баночку с кремом для лица и машинально стала вертеть ее в руках. – Возможно, у нее родилась девочка, а не драгоценный сын, или ребенок умер при родах, а может быть, случилось еще что-нибудь. Господи, Ник… Это была я. Да, и я очень явственно все чувствовала, слышала, видела, ощущала запахи. Даже помню вкус еды, которую мне принес мальчик. Вино было слабым и кисловатым – вкус совершенно незнакомый. Хлеб из муки грубого помола скрипел на зубах, и привкус имел какой-то своеобразный и сильный. Однако тогда мне он странным не казался, но я и сейчас не могу ни с чем его сравнить. И готова поклясться, что крошки до сих пор у меня между зубами.
      Ник улыбнулся, но она продолжала.
      – Но как живо мне все представлялось, как будто я действительно там находилась. Ощущение, как под влиянием наркотика.
      – Из всего этого можно заключить, – медленно заговорил Ник, – что у тебя были своеобразные галлюцинации, причем, необыкновенно яркие. Вот в этом вся суть, Джо. Ты должна мне поверить. Вопрос в том, откуда они возникают? Откуда берутся все те истории и события, которые описывают люди под гипнозом подобного рода? Полагаю, что это и есть основа твоей статьи. – Он помолчал, прежде чем осторожно спросить: – А эта резня происходила на самом деле, как, по-твоему?
      Она пожала плечами.
      – Я указала время, помнишь? Двадцатый год правления короля Генриха. Ясно и понятно. А Генрихов всего восемь – выбирай, который больше нравится! – Она улыбнулась. – И еще есть один ориентир – Абергавенни. Мне там бывать не приходилось, но знаю, что это где-то в Уэльсе.
      – В Южном Уэльсе, – уточнил он. – Я как-то ездил туда в детстве, но не припомню, чтобы там был замок.
      – Ах, Ник! Это нечто невероятное, просто сумасшествие какое-то. И совсем не то, что происходило с миссис Поттер под гипнозом у Билла Уолтера. Я же все видела. По сравнению с моими, ее впечатления, очень смутные, расплывчатые. – Она резким движением отбросила волосы с лица.
      – А что чувствуешь под гипнозом? – полюбопытствовал он.
      – Глупо все как-то, – вздохнула она. – Не могу точно сказать. Я, как мне кажется, не сознавала, что это происходит. Я не засыпала, не ощущала ничего особенного. Спала я только в замке. Но этот сон не в счет, его нельзя считать реальным, потому что масштаб времени был иной. Менее чем за два часа, я успела прожить два дня. – Она откинулась на подушки, продолжая смотреть на него. – Такое ведь уже происходило раньше, в присутствии Сэма? Они меня загипнотизировали и также потеряли надо мной контроль?
      Ник кивнул.
      – По словам Сэма, тебе дали установку забыть все произошедшее, потому что воспоминания могли бы тебя слишком разволновать. И еще он предупредил меня, чтобы я не говорил с тобой об этом. Поэтому, Джо, я не мог объяснить…
      – Скорее всего, я стала свидетелем одних и тех же событий, – продолжала она, не слушая его. – Тогда мне тоже представилась эта резня.
      – Не знаю, Джо, – отвел взгляд Ник. – Тебе следует поговорить с Сэмом…
      – Вероятнее всего, я видела ту же бойню, потому что я поранила пальцы о камень арки. Но в Эдинбурге у меня сильно текла кровь. Тогда пальцы у меня не просто болели, на них оказались синяки и кровь! – Голос ее дрожал. – Ох, Ник! Все было, как наяву. Мне страшно, Ник. – Она внимательно смотрела на свои пальцы.
      Ник бережно взял ее руки в свои и встал.
      – Пойдем, не помешает еще немного выпить, да и поесть было бы тоже неплохо. Есть в этой квартире что-нибудь съестное?
      Она с трудом вернулась мыслями в настоящее.
      – В холодильнике, может быть, что-то найдется. Но я совершенно забыла сегодня о покупках, – грустно улыбнулась она. – Я собиралась зайти в магазин на обратном пути, когда буду возвращаться с Девоншир-плейс, но у меня все вылетело из головы.
      – Чему же тут удивляться, – усмехнулся Ник: – Трудно было бы ожидать, что жена барона, у которой слуг полон замок, снизойдет до того, что отправится в супермаркет за провизией. Джо, не нужно из-за этого сильно расстраиваться. Старайся отыскать в этой истории смешную сторону. Вообрази, что ты смотрела фильм ужасов, где играла главную роль. А сидела ты в первом ряду и, мало того, – в перерыве тебе не досталось мороженого. Но на этот раз, к счастью, обошлось без травм.
      – Я бы не сказала, что объяснение вполне научное, – через силу улыбнулась Джо. Она затянула потуже пояс на банном халате и отправилась на кухню. – Здесь есть оказывается пицца и бифштекс, – объявила она, заглядывая в холодильник.
      Обыденность действий немного успокоила ее, и голос зазвучал увереннее.
      – Пицца – это прекрасно. Но интересно знать, откуда ты выудила все эти подробности. Они выглядят очень натурально.
      – По словам доктора Беннета и Билла Уолтона, как правило, сведения представляются достоверными. И этот довод считается одним из самых сильных в поддержку теории перевоплощения. – Она поставила в гриль две пиццы. – Там, где речь идет о фактах, поражает необычайная точность изложения. Я постараюсь проверить все, что удастся. Виски еще найдется?
      – Да, сейчас принесу. У тебя есть книги по костюмам. Что такое ротонда или как там ее, не помню точно?
      – Как мне кажется, ротонда – это женская верхняя одежда в виде накидки для холодной погоды. – Она достала помидоры и начала их нарезать. Вернулся Ник с бутылкой виски и словарем.
      – Ротонду я нашел, ты права, – закончив свои научные изыскания, подытожил он. – Но там, кажется, прозвучало другое название, однако, вполне возможно, что я ослышался. Пойдешь завтра в библиотеку?
      Она кивнула.
      – Я все собираюсь проверить, Ник. Решительно все.
      Наблюдая за ней, Ник с облегчением отметил про себя, что она немного успокоилась и выглядела почти как всегда, черты лица смягчились.
      – Интересно, существовала ли Матильда на самом деле, – нарушил молчание Ник. – Может быть, ты где-то о ней читала. Возможно также, что она героиня романа, фильма или персонаж книжек, которые тебе читали в детстве, либо ты видела о ней фильм, будучи ребенком, и воспоминания сохранились только в подсознании.
      – Ну конечно, а вся эта гора подробностей – плод писательской фантазии, так, по-твоему? – грустно улыбнулась она. – Эти теории уже звучали. В основном их выдвигали скептики наподобие меня!
      – Но если ни одно из этих объяснений не подходит, тогда в чем здесь дело? – Ник задумчиво смотрел на стакан, который держал в руках. – Джо, у тебя не возникала мысль, что Беннет прав и перевоплощение действительно происходит?
      – Нет, мне в это не верится, – покачала головой Джо. – Должно существовать более правдоподобное объяснение, чем такое предположение. И я постараюсь его отыскать. Кто знает, может быть, Матильда – мое второе я. Возможно, мне подсознательно хотелось быть такой женщиной. Ты не подумал о таком варианте?
      Ник отставил стакан и обнял ее за талию.
      – Надеюсь, что это не так. Все эти мечи и кровь рекой. Нет, Джо, твой план статьи и эта запись убеждают меня в том, что все это игра воображения, фантазии. Правда, я не уверен, чьи они. Но за этим нет ничего больше. Тем не менее, они далеко небезопасны, хотя в том, что с тобой произошло, нет совершенно ничего сверхъестественного.
      Она высвободилась из его рук и убавила газ.
      – Тем не менее, Ник, я не приступлю к статье, пока не выясню все вопросы, а их у меня предостаточно. Справедливость прежде всего и по отношению ко всем. – Она достала тарелки и поставила их подогреть. – А сейчас я приготовлю салат. Знаешь, Ник, я ошибалась, когда подозревала Беннета и Уолтона в мошенничестве. Они не задавали никаких наводящих вопросов. Беннет никаким образом не влиял на мой «сон». Я бы это услышала на пленке. Если и есть период, в котором мне хотелось бы пожить, так это эпоха Регентства. Будь он шарлатаном, ему бы не стоило никакого труда это узнать. – Она смешала уксус с маслом и взяла перечницу. – Без преувеличения могу сказать, что изобразить в лицах с десяток романов Жоржеты Хейер было бы для меня проще простого. В детстве я увлекалась ее творчеством и перечитала все книги, которые сумела достать. Но он меня ни о чем не расспрашивал и совсем не направлял меня. Вот, взболтай как следует. А я вдруг оказалась в средневековом Уэльсе, где вокруг все говорили по-валлийски. Вот так!
      Ник перемешал соус и полил им салат.
      – Тогда и ты говорила бы на этом языке. Если бы ты кричала что-либо, наподобие: «Кельты победят», я мог бы кое-что разобрать.
      – Где ты этому научился? – рассмеялась она.
      – На регби. Я не теряю времени зря, когда езжу в Туикенем. Там многое можно почерпнуть. – Он ласково коснулся ее щеки. – Ты смеешься – это уже хорошо. Падать духом и расстраиваться не в правилах у нашей Джо.
      – Но, как справедливо заметил доктор Беннет, нашей Джо не каждый день приходится наблюдать такое побоище, пусть даже и в ночном кошмаре, – ответила она, пододвигая к нему тарелку.
      Ужинали они в гостиной. Ник поставил на стол тарелку и стал перебирать пластинки.
      – Послушаем Баха, чтобы восстановить равновесие, – предложил он.
      Она не возражала. Можно было не говорить и даже не думать. Оставив еду нетронутой, она прилегла на диван и закрыла глаза. Море звуков подхватило ее и закачало на своих волнах.
      Уже стемнело, когда она снова открыла глаза. Музыка отзвучала, и в комнате стояла тишина. Горела только настольная пампа.
      – Почему ты меня не разбудил? – с возмущением спросила она у смотревшего на нее Ника. – Который час?
      – Одиннадцать. Пора спать. Вид у тебя совсем измученный.
      – Не надо мне указывать, что делать. Тебе, между прочим, тоже пора бы отправляться, – резко возразила она.
      – Ты не хочешь, чтобы я остался?
      – Нет. – Она резко поднялась на локте. – Между нами все кончено, ты разве забыл? Тебе придется вернуться в уютное гнездышко под бок к талантливой мисс Керзон. Что ты ей сказал по телефону: «Задерживаюсь на службе»? Она не поверит, если тебя не будет всю ночь.
      – Меня как-то сейчас мало волнует, поверит она или нет. Меня больше беспокоишь ты, Джо. – Он встал и включил верхний свет. – Сегодня тебе лучше не оставаться одной, я так считаю.
      – Думаешь, мне во сне могут привидеться кошмары?
      – Их тоже нельзя полностью исключать. Ты не сознаешь глубину пережитого потрясения. И кому-то следует быть рядом. Если тебе оскорбительно видеть меня в своей постели, я могу спать и на диване, но я все равно отсюда не уйду!
      – Еще как уйдешь! – разъярилась она, вставая, но тут же поникла. – Ник, ты прав. Я хочу, чтобы ты остался и крепко держал и не отпускал меня.
      Он обнял ее и ласково погладил по волосам.
      – Джо, твоя беда в том, что если ты милая, то милая, но уж…
      – Знаю, знаю, если я закушу удила, меня трудно выносить, а чаще всего я именно такая. – Она выдавила из себя улыбку. – Сегодня я тихая и смирная. Но только сегодня, Ник. Завтра все встанет на свои места.
      Они долго лежали молча. Но вот Ник приподнялся на локте и посмотрел на нее в проникавшем сквозь шторы слабом свете уличного фонаря.
      – Джо, ты ничего не рассказала мне о Ричарде, – решился спросить он.
      – О каком Ричарде? – напряглась она.
      – Твоем любовнике в замке. Вы же были любовниками, да?
      – Не знаю. – Она повернула голову, чтобы он не мог видеть ее лица. – Ник, это же была не я! Он уехал из замка. В конце его там уже не было. Я не знаю, что происходило дальше. И никогда не узнаю, скорее всего. – Она хотела оттолкнуть Ника, но он ухватил ее за запястье и ей пришлось повернуться к нему.
      – Ты снова собираешься отправиться к Беннету?
      – Нет, и не думаю даже. – Она энергично замотала головой.
      – Точно?
      Что-то в его голосе заставило Джо взглянуть на Ника, чтобы увидеть выражение глаз.
      – Бога ради, не делай этого. Это опасно. Опаснее, чем ты и Беннет можете себе представить. Твоя жизнь может оказаться под угрозой. – Голос его стал хриплым от волнения.
      – Ну, это уже из разряда мелодрам, – улыбнулась она. – По-твоему, я могу навсегда остаться в прошлом? – Она шутя дернула его за волосы. – Глупый, такое произойти не может. После гипноза все всегда просыпаются.
      – Ты уверена? – Он снова откинулся на подушку. – Джо, будь чрезвычайно осторожна с фактами. Как следует все проверь. Я знаю, что ты особенно гордишься своей педантичностью в этом вопросе. Не дай себе ошибиться именно сейчас.

10