Тревожные сны царской свиты

      У них непростая задача: как при больном президенте доказать свою самостоятельность и эффективность как управленцев, как добыть авторитет внутри страны? Самое поразительное, что даже больной президент их опора. Разумеется, они помогли ему победить на выборах, но без его имени этой победы быть не могло. Даже спустя пять лет в уравнении власти не поменялись слагаемые. Не от их присутствия зависит его значимость как президента, а при наличии его в этой должности у них остается шанс оставаться властью, как таковой. Казалось бы, прекращение войны в Чечне достаточно развязывает руки, позволяет сосредоточиться на других, более насущных проблемах. Надо отдавать себе отчет, что усиливающаяся помощь России со стороны Запада будет тиражировать проблемы. Мы странная страна. На протяжении многих лет мы пугали наших оппонентов своей силой, теперь мы пугаем разрушением этой силы. Удручающе точны слова генерала Лебедя: "Наших обломков хватит на всех!"
      Опять власть оказывается в положении, когда львиная доля ее усилий будет потрачена на сохранение власти, а не на развитие страны. Видимо, в этом пасьянсе самой спорной является карта Чубайса. Чубайс - это кремлевский громоотвод. У него сложные задачи: не называя своих властных возможностей (их наличие в руках Чубайса раздражает оппозицию), тем не менее употреблять их для страхования очевидно растерянного правительства. Ситуационная критическая масса нарастает. Ни одна из проблем (неплатежи, разгул преступности, спад производства, кризис системы образования, суверенные посягательства региональных элит) не имеет даже начальных импульсов положительного решения. И уже не понять, какой кризис первичен, а какой вторичен. Кризис отечественного производства и социального развития страны порождает кризис власти. Или кризис власти, снижение энергетики управления порождает общественную и общегосударственную деградацию. Поведение власти в таких условиях симптоматично. Недавняя февральская поездка Анатолия Чубайса в Давос в ранге руководителя кремлевской администрации, сразу после посещения этого экономического форума Черномырдиным, выглядит по меньшей мере необъяснимой. Тем более что акцент в выступлении Чубайса был сделан на проблеме расширения НАТО на восток. Жесткая позиция, которую по этому вопросу занял Чубайс, должна продемонстрировать не столько решительность многонациональной России, сколько показать Западу, что отношение реформаторского крыла российской власти столь же негативно к этой идее, как и консерваторов, умеренных и даже оппозиции. Тем самым развеяна иллюзия, что реформаторы в этом вопросе являются союзниками НАТО.
      Вряд ли доклад Чубайса, произнесенный на английском языке, усилил русский текст Черномырдина. Как мы сказали, он решал совсем другую задачу. Тем более что вопросы внешней политики - прерогатива самого президента, а в его отсутствие - премьера, но никак не главы президентской администрации. Что этим шагом хотел подчеркнуть президент, если он давал согласие на эту поездку Чубайса в Давос? Недоверие к премьеру? Вряд ли. Да и зачем? Усилить экономическое давление и показать, что Кремль не просто страхует правительство, но и в параллель ему расширяет поле экономической игры? Общеизвестна связь Чубайса с западными банкирами и финансовыми группами он пять лет был ключевой фигурой в правительстве, отвечал за эффективность экономических реформ. Но во всех случаях Чубайс был вице-премьером и маловероятно, чтобы его экономический курс был отличен от курса премьера. А может, он поехал разъяснять западной финансовой элите, почему Дума уничтожает Чубайса и заигрывает с Черномырдиным? Вопросов масса, а ответов, должных объяснить сверхнеобходимость этой поездки, нет.
      Попробуем чуть-чуть попятиться и оказаться в последней декаде января 97-го года, когда разразился скандал вокруг Чубайса. Были преданы гласности доходы главы президентской администрации, с которых он якобы не заплатил налоги. Доходы, в мироощущении российского обывателя, который в большинстве своем не шикует, значительные - 296 тысяч долларов, переведенных на один из банковских счетов Чубайса, странным образом преданный огласке. Факт сам по себе дикий, полностью перечеркивающий принцип цивилизованного рынка сохранения тайны вкладов. Чубайс легко отбил эту атаку и доказал, что и декларации о доходах заполнил, и все положенные налоги заплатил сполна.
      Как и следовало ожидать, парламентская оппозиция на этом не успокоилась. По слухам, цифры доходов Чубайса стали расти, как и количество якобы чубайсовских банковских счетов. На все это можно было бы махнуть рукой. Очередная политическая склока, затеянная депутатами-коммунистами. Очередной компромат. Как я уже сказал, непонятным в этой ситуации остается утечка информации из "Мост-банка", который славится наиболее профессиональной службой безопасности. Остается предположить, что эта утечка была санкционирована определенными персонами внутри банковского пула, что по-своему симптоматично и подтверждает предположение о разрыве брачных уз между ведущими банкирами и Чубайсом. А если это так, то можно предположить, что поспешная поездка Чубайса в Швейцарию была связана с этими скандалами. А точнее - дадим волю своей фантазии, - наличием счетов в зарубежных банках и желанием проверить их гарантированную защищенность от слухов и скандальной огласки.
      Поездка Чубайса в Давос не сломила решительности Запада по отношению к расширению НАТО на восток, она лишь усилила недоумение по поводу согласованности действий внутри общероссийских властей.
      ПАРТИЙНЫЙ ЛАБИРИНТ
      Всякая власть временна. Просто исчисление временности разное. При власти диктатурной - одно, при власти демократической - другое. Интересно, что долговечность власти опасна застоем, привыканием к власти, а значит, снижением импульсов развития. В той же степени и кратковременность власти, частая сменяемость есть, по сути, разновидность торможения развития.
      Россия за тысячелетнюю историю так и не выработала приемлемой для ее развития временной формулы продуктивной власти.
      Первый же опыт повторного президентства споткнулся о болезнь президента и уже не представляется удачным. И выздоровеет президент или не выздоровеет, во всех случаях это будет президент, перенесший тяжелую операцию, которому противопоказаны любые, даже самые легкие заболевания. Чего избежать практически невозможно. Скорее всего, Россия так и не сможет сделать вывод, чем первый президентский срок отличается от второго.
      Если говорить о смене команды, что справедливо для президента, пускающегося в повторное плавание, то нелепо сужать понятие команды до рамок президентской администрации. И вот здесь возникает главный вопрос. Начиная свой второй срок, президент не решился на смену премьера. Мы опять делаем уточнение - больной президент. Это решение принимал Ельцин, испытывающий крайнее физическое недомогание. По сути, все решения Ельцина, принятые в этот период, а он продолжается и поныне, когда автор пишет эти строки, обречены иметь одно и то же уточнение: Б.Н.Ельцин был нездоров. Исторически подтверждено, что повторное президентство в любой стране - это качественно иное президентство, иная политика, иная самостоятельность, раскованность президента, проводящего эту политику. Поэтому смена команды в этом случае воспринимается как естественный, более того, необходимый шаг со стороны президента. Политикой государства, внутренним курсом, внешнеполитической деятельностью занимается правительство. Несменяемость премьера говорит в определенной степени о неизменности курса. А еще неизвестно, хорошо это или плохо. Никакой особой новизны в ельцинском президентстве до 2000 года ждать не приходится. Можно сказать и по-другому. У Ельцина нет запасных игроков. Чубайс - возможная фигура, но он непроходим в парламенте. Неслучайна при утверждении бюджета 1997 года ситуация в Думе: коммунистическая оппозиция была поделена на два поля, белое и черное.
      Левый фланг коммунистов в лице Илюхина третировал президента по поводу его неспособности исполнять свои обязанности по причине болезни, а правый фланг (Зюганов) вел продуктивный диалог с премьером и, что не вызывает сомнения, поддерживал его. Вывод напрашивается сам собой: с декабря 96-го по февраль 97-го года премьер Черномырдин устраивал оппозиционное большинство в парламенте. И во избежание большего зла в лице Чубайса оппозиционное большинство готово было поддержать Черномырдина. К этому времени премьер уже отпраздновал свое четырехлетие на этом посту.
      20 февраля в ряде газет снова появляется информация о возможной отставке Черномырдина, называется имя Владимира Шумейко. Спустя день неожиданное заявление спикера думы Селезнева: он не исключает, что по истечении первого квартала года Дума заслушает отчет правительства и, скорее всего, проголосует за его отставку.
      22 февраля на заседании политсовета движения "Демократический выбор России" Егор Гайдар в своем докладе в несвойственной ему жесткой манере критикует деятельность правительства, обвинив его в неспособности продолжать курс реформ, предлагает кардинально изменить его состав. Гайдар не потребовал отставки правительства, полагая, что тем самым сохраняет образ лояльной оппозиции. Только ли забота об образе была побудителем февральских возмущений Егора Гайдара? Ему еще предстоит раскрыть смысл сказанного: "У правительства был шанс, но оно им не воспользовалось". Какой шанс Гайдар имел в виду? Недопущение налогового абсурда, когда общество делится на две категории: полицейские и воры? Согласно модели реформ, предложенной правительством Гайдара, государственно-номенклатурный капитализм проклюнулся, а народный - нет. Передел собственности произошел. И теперь мы недоумеваем, почему собственность, сменившая свою укладность, не желает жить по нормам социальной справедливости времени развитого социализма.
      Та сила, которая якобы декларировала этот принцип - государство, своей, возможно и малопродуктивной, собственности лишалось. Но собственность, поменяв владельца, не обрела импульс развития, она превратилась в пофамильный товар, который стал на конвейер перепродажи. Приобретенный у государства за бесценок, чуть позже этот же товар, наспех подкрашенный, появился на рынке как значимый товар, не обремененный долгами. А уплаченные долги, по существу, мизер от истинной стоимости. Но именно долги, их образ использовался авторами приватизации как фактор пугающий, что откровенно выразил Альфред Кох (идеолог и мотор масштабной приватизации): "Да кто их стал бы покупать, одряхлевших, отставших, да еще с долгами?" В этом был замысел и секрет превентивной приватизации. Все выглядит как оправданное лукавство. Деньги правительству нужны позарез: "Продайте как можно быстрее".
      Надо признать - нарождающийся предпринимательский слой лишен чистоты, он слишком далек от классического образа. Он самосоздался вне среды, в чреве демонтажа старой системы и поголовно возвратившего нацию к ощущениям 17-го года: "до основанья, а затем..." За налогами на танках, в масках и камуфляже. Общество, отравленное философией неприятия процветающего и благополучного человека, будет неминуемо ставить препоны нарождающемуся предпринимательскому сословию. А всякая неблагополучность созревания дает в итоге неполноценный урожай. Почетность бедности, выдаваемой за признак чистоты, делает общество ущербным. Мгновенность, с которой появились богатые по причине легализации теневого капитала социалистических времен (он составлял почти 40% товарного оборота) и благодаря законодательному вакууму (старое рухнуло, а новое не сложилось), сразу сделала эту категорию людей в обществе хотя и приметной, но не любимой. Столь неудачное и уродливое начало предрешило отрицательное отношение к нарождающемуся сословию, выявление наиболее деятельных, предприимчивых, способных создавать собственное честное и продуктивное дело. Мы постоянно недовольны, мы постоянно требуем по причине непосильности бытия, бедности, перешагнувшей допустимые и недопустимые границы, - социальной справедливости. Мы хотим, чтобы достижения реформ были доступны всем. Не все станут миллионерами, но пусть жизнь большинства улучшится. Среди процветающих достает ворующих. Впрочем, как и среди не процветающих...
      Вор не может быть олицетворением нарождающегося сословия. Попытка навязать обществу именно такое толкование перемен свойственна не только непримиримой оппозиции. В общем хоре угадываются также голоса либералов и демократов, не сумевших, не успевших, и потому возмущенных. Неудержимая сила непросвещенности, неумения власти управлять страной выталкивает страну на тропу слепого бунта - к третьему переделу собственности. Бунту безумному, но по-своему праведному. И тогда уже в какой раз будет уничтожена, выкорчевана наиболее способная, несмотря на все изъяны и пороки, умеющая творить богатство и обновлять жизнь часть общества. Это неприятно признавать, но это факт. К этому сословию сначала приходит богатство, а затем культура. Все потому же. Социализм уничтожил чувство предпринимательства. Быть богатым считалось постыдным.
      Если этот прогноз даже отчасти справедлив, России суждено пережить очередной исход интеллекта - четвертую волну массовой эмиграции. Страну покинут те, кто был способен заложить основы здорового капитализма в России.
      Черномырдин отметил свое четырехлетие на премьерском посту. Болезнь помешала президенту сосредоточиться на проблеме дублера. Верный своему пристрастию выстраивать противовесы, президент не избежит этого искушения еще раз. Нет запасных игроков - вот в чем проблема. Нет их у Ельцина, нет их у Черномырдина. Когда на заседании правительства министру финансов выговаривают за его излишне ироничную улыбку, неприличествующую драматичной ситуации, можно понять, что дефицит конструктивных идей достиг своего апогея.
      23 февраля 1997 года.
      Президент возложил венок на могилу Неизвестного солдата и сделал первое за последние полгода задиристое заявление: "Я полностью выздоровел и после операции, и после воспаления легких". Насчет атак Думы президент отреагировал по-ельцински: "Все эти наскоки бессмысленны. Я ведь могу и ответить, в том числе и Думе. На сей счет ни у кого никаких заблуждений быть не должно!" По тону, похоже, и вправду выздоравливает, а там посмотрим.
      Отсутствие президента ощутимо. Правительство занимается только текучкой. Во время первого возвращения президента в Кремль, о чем раструбили СМИ, случился фальстарт. По русской традиции, после бани разгоряченный президент окунулся в снежный сугроб. Вопрос по существу: что происходит? Где мы живем? Диагноз врачей - глубокое воспаление легких по причине чрезмерно охлаждения организма. Когда ответственность не тяготит, можно искупаться и в проруби. Почему президент позволяет себе поступки, которые не имеет права себе позволять? Интересный вопрос.
      Во-первых, у президента чисто царские замашки и его ближайшее окружение его патологически боится. Это произошло не сразу. Президент свел свое окружение до роли челяди, которую он одномоментно может изгнать со двора. Сведенное до такого положения окружение влиять на президента вообще не может. Отсюда спонтанная абсурдность в поступках Ельцина. Жертвы, два месяца назад положившие головы на плаху в ожидании царской кары, поспешили убрать их, дабы не простудиться. Двор тщательно готовился к встрече президента, но, похоже, тоже "перегорел". Надо самозаряжаться еще раз.
      Появление Анатолия Куликова на посту вице-премьера - типичный ельцинский ход: назначить человека, на которого будет постоянно оглядываться премьер. Илюшин, оказавшийся в правительстве, с ролью назревающего дублера справиться не мог. И должность первого вице-премьера (а не просто "вице") была обусловлена близостью первого помощника к президенту.
      Именно Куликов мог претендовать на премьерство, естественно, при других обстоятельствах, но мог. Кто-то ностальгически прибавит - и при другом президенте. Нет, при этом самом. Куликов - первая ласточка из гнезда новой президентской философии управления страной.
      Февраль перевалил за половину. А президент все еще не выступил с посланием к Федеральному Собранию. Последний срок - 6 марта. Если говорить профессионально, поздно, очень поздно. И дело не в том, что Конституция не определяет такой даты, дело в реальном восприятии жизни. Уже более десяти дней лежит у президента Закон "О бюджете 1997 года". Он не подписан. Замерли все финансовые потоки. В чем причина внезапной паузы? Если учесть, что все происходит на фоне оптимистичных заявлений президента: "Я полностью оправился от болезней... Работоспособен, работоспособен и еще раз работоспособен..." В бюджет вносятся коррективы? Это вряд ли возможно после того, как бюджет прошел верхнюю палату Федерального Собрания.
      Кстати, о Совете Федерации. После очередных губернаторских выборов сенат обрел новые краски. У президента впереди непростой путь выстраивания отношений с обновленным составом сената. Все сенаторы прошли процедуру прямых выборов в своих регионах. Президент не властен, как прежде, отстранить их от своих постов. Мы еще переживем сенатский бунт. Что будет тому причиной? Очередное весеннее либо осеннее наступление профсоюзов? Премьер или сам президент? Не станем гадать. Демократия - оружие обоюдоострое. Не все исповедуют ее философию, но все хотят воспользоваться ее возможностями.
      ТЕМПЕРАТУРА 36,6
      24 февраля, понедельник.
      Президент встретился с премьером в Кремле. Накануне он заявил о своем полном выздоровлении. Рабочая встреча с премьером должна была это подтвердить. Ожидания оправдались - президент был строг: "Народ недоволен деятельностью правительства, премьера. А значит, и президента. Недовольство обрело массовый характер. Таких на сегодняшний день уже больше половины населения". Далее следовали размышления по поводу возможных изменений в составе правительства. Особая неудовлетворенность социальной политикой кабинета.
      Первая реакция - заговорили об отставке премьера. Длительное отсутствие президента в Кремле, когда факт его участия в повседневной жизни государства был, скорее, плодом журналистского воображения и творчества пресс-секретаря Сергея Ястржембского, создали ситуацию, при которой самым обыденным, малозаметным словам президента придается сверхзначительное и полузагадочное толкование.
      Президент высказал рабочую критику в адрес правительства, встретился с командующим Дальневосточным военным округом Чичеватовым. И тут же начинает трясти армейский Олимп, называются предполагаемые кандидаты на отставку. Президентский шепот, усиленный газетно-телевизионной стихией, превращается в громовые раскаты. Вяло изрекаемые ельцинские фразы преподносятся как прозрения пророка. В регионах, на заводах, в школах, больницах бушуют житейские страсти, растут триллионные задолженности по зарплате, а здесь имиджмейкеры расчерчивают движение президентских бровей, артикуляцию его губ. Гримаса одобрения, гримаса недовольства, гримаса беспокойства, задумчивости, гнева. Все это превращает власть в мимический театр. Так что же будет с Черномырдиным? Переживет он 97-й год в должности премьера или ...
      Непредсказуемость Ельцина - еще один журналистский фантом. Загадочность монарха импонирует верноподданным. Всякая власть в своем начале есть неопознанный летающий объект. Ее непредсказуемость обратно пропорциональна долголетию власти. Ельцин не стал исключением из общего правила. Появление Куликова в ранге вице-премьера - за последнее время самый сильный, хотя и не лишенный риска, ход президента. С одной стороны, это должностное повышение Куликова завершает комбинацию. С другой - только начинает ее. Тактика противовесов - как же мы устали от нее.
      Появление Илюшина на посту первого вице-премьера, хотя по внешним признакам и напоминает привычную комбинацию (первый вице-премьер лицо максимально приближенное и преданное президенту), таковой комбинацией не является. Илюшин был предан президенту в должностном пребывании, но не в личном. Никто не сомневался в преданности Илюшина, конечно же, не сомневался в ней и президент. Однако другом семьи в общепринятом понимании Илюшин не был. И Коржаков, и Сосковец, и Шумейко, и Грачев были более понятны и близки Ельцину по внутренней сути. Это чисто российские черты, когда высшей степенью доверия оказывается общее застолье или банный день. У Илюшина в этом смысле есть изъян. Виктор Васильевич - человек непьющий. Что же касается президента, и этот факт не является секретом, он человек, "употребляющий" многолетно. На слуху расхожие слова - "увлечение вином и женщинами в России не является пороком". Я сам пережил этот диктат начальственного пьянства и знаю, как непросто складываются отношения непьющего человека в высокоранговом кругу. Вообще, непьющий - у людей привычно и обильно выпивающих всегда вызывает плохо скрываемое раздражение и подозрение. Когда он десятый подчиненный, микроконфликт решается просто "Пшел вон!". Хуже, когда он равнозначим по должности и влиянию. Его присутствие на доверительном застолье всегда вызывает беспокойство: "Вот мы сейчас сидим, пьем, разговариваем. А о чем думает он?" По мере выпитого в сознании пьющих выстраивается более жесткая оценка трезвого коллеги: "Он ставит себя выше нас. Он презирает нас. Он смеется над нами". Это уже сигнал, пьющие начинают терзаться мыслью: как избавиться от непьющего? Формула приговора проста - не наш! И дело не в том, кто, сколько и как пьет. Дело в вечном вопросе: в каком состоянии та или иная персона власти принимала свое решение и контролирует (или не контролирует) она свои собственные поступки?
      Назначение Илюшина на пост первого вице-премьера можно считать благодарностью президента своему первому помощнику за верную службу, хотя благодарностью относительной. Прежнее влияние Илюшина на политический процесс было неизмеримо большим, чем на посту первого вице-премьера, курирующего социальную политику правительства. Человека подвесили над пропастью, глубина которой растет ежечасно. При этом выдали новенький мундир с высокозначимыми галунами. Черномырдин принял предложение президента, и Илюшин без особого напряжения стал членом правительства. Я уже говорил, что Илюшин Черномырдина в определенной степени устраивал. Бесспорно, ответственный работник, бесспорно, провальный участок. Впрочем, на что-либо другое Илюшин и не мог рассчитывать, не хватало профессиональных навыков в сфере экономики, промышленности и финансов. А потому, если даже очень захочет оказаться "царевым оком", будет это ему сделать трудно. Илюшин не кронпринц. И это Черномырдина устраивало. Однако то, что хорошо для Черномырдина, не всегда хорошо для президента. Фигура-противовес Ельцину была нужна. Так в правительстве в ранге вице-премьера появляется министр внутренних дел Анатолий Куликов. Куликов появляется в новой должности, ему вменяется в обязанность не только курирование силовых ведомств, но и контроль за сбором налогов. Иначе говоря, экономическая ВЧК обретает свой меч революции. Разумеется, в этом есть не столько признание проблемы, сколько свидетельство управленческой немощи правительства. Катастрофически беднело общество и разорялось государство. Классический механизм рыночного саморегулирования западного образца не мог справиться с неклассической, неакадемической российской реальностью массового казнокрадства, финансового плутовства и банковского жульничества, которые вкупе стали оттеснять государство и как собственника, и как управителя. И теперь бурлящие финансовые потоки правительство пытается уже силой вернуть в проложенное русло. Это если говорить образно. И дело не в том, хватает или не хватает жесткости еще одного вице-премьера - министра финансов Лившица. Просто всякое действие порождает равное противодействие. Безумная налоговая система породила систему сопротивления налоговому безумию. И она оказалась сильнее и изворотливее налогового прессинга. Фискальная налоговая политика - всегда политика силового давления. Продвигали Куликова под аккомпанемент вынужденного согласия Черномырдина - поступление налогов в казну недостаточно и наталкивается на сопротивление юридических и физических лиц. Премьеру дополнительный приводной ремень тоже нужен. Ельцин играет вразрез между Чубайсом и Черномырдиным. Он понимает, что Куликов никогда не будет стратегическим союзником Чубайса, и это Ельцина устраивает. Куликов нацелен на атаку и захочет получить доступ на территорию сверхмонополий, являются ли они финансово-промышленными группами или мощными банками. Там, считает Куликов, лежат невостребованные налоговые залежи. В этом смысле он скрытый оппонент и Черномырдина. А значит, и противовес ему.
      И, наконец, гипотеза № 3. Куликов - силовая фигура, противостоящая Лебедю. Тогда, в ноябре 96-го, Ельцин отклонил рапорт Куликова об отставке, вызванный столкновением с Лебедем. Под давлением Чубайса, и не только его, Ельцин принял сторону Куликова.
      Куликов получил одобряющие слова президента, а чуть позже и орден из его рук. Ну а Лебедь... Лебедь подал в отставку, покинув своего протеже генерала Родионова, который успел сориентироваться накануне отставки Лебедя и на всякий случай с ним повздорить по поводу сокращения десантных войск, чем дал понять президентскому окружению, что он, Родионов, фигура самозначительная, а никак не карманный человек скандального секретаря Совбеза. Лебедь тут же откликнулся и назвал месяцем ранее хвалимого им же генерала "человеком зарапортовавшимся". Чуть позже, уже погрузившись в стихию общественного недовольства, бывший секретарь Совета безопасности отпустил злую шутку, адресованную Игорю Родионову: "Дедушка спекся". Так бесславно кончился теплый роман между генералом армии Игорем Родионовым и генерал-лейтенантом Александром Лебедем. Игорь с Сашей не поладили. Но вернемся к другому генералу армии - Анатолию Сергеевичу Куликову. Укрепляя позиции Куликова, Ельцин полагал, что укрепляет свои позиции на силовом пространстве. Уже ни у кого не вызывает сомнений, что одним из вероятных претендентов на будущее президентство окажется Александр Лебедь. И в этом случае Ельцина даже смутила откровенная поддержка позиции Куликова со стороны КПРФ. Ельцин взвесил все "за" и "против", а может, и не делал этого - отставка Лебедя была подписана в момент наиболее кризисного состояния президентского здоровья. И слова, произнесенные Ельциным в момент подписания указа, хотя и были засвидетельствованы всеми телекамерами мира, но произносились с большим трудом.
      Диктатурность генерала, его очевидный вождизм напугали даже коммунистов. И Ельцин не исключает, что в случае выборов, обусловленных конституционными сроками либо досрочных, союз коммунистов и демократов против А.Лебедя вполне реален. Но все это в пересчете на настроение января и февраля. Март и так называемое "весеннее наступление", вызванное невыплатой заработной платы, все может изменить.
      Первого марта на съезде своей партии "Российский общенациональный союз", занимающей прослоечное место в народно-патриотическом движении, Сергей Бабурин призвал общество к акции неповиновения власти, чтобы первым воспользоваться энергией слепого бунта. На этом съезде Бабурин раскритиковал соглашательство коммунистов, вождизм Лебедя, продажность демократов и разобщенность патриотов. Беда Бабурина, что вот уже пять лет, претендуя на лидерство, он никак не смирится с фактом своего личностного несоответствия с ролью, на которую он претендует.
      Интересна еще одна деталь. Ровно через месяц после назначения Куликова слухи о возможной отставке Черномырдина обрели новый импульс. Такое совпадение редко бывает чистой случайностью. Может, никто и не собирается отправлять Черномырдина в отставку, но пригрозить необходимо. Это стиль Ельцина. И если все-таки...
      Первого марта 97-го года, после завершения работы Межгосударственной парламентской ассамблеи, Егор Строев, отвечая на вопрос корреспондентов относительно его возможного премьерства, бросает примечательную фразу: он не очень серьезно относится к навязчивым слухам, пусть эту проблему - кому быть, а кому не быть - решает президент. И тут же развивает свою мысль: "Надо не стоять, а двигаться по пути реформ", что в продуманном контексте, бесспорно, является оценкой деятельности правительства.
      Егор Строев - двойной дублер, на двух скамейках запасных. Во-первых, на президентской. Сверхвероятно, что Строев окажется на дистанции будущих президентских выборов. А во-вторых, на скамейке премьерской. Он, как и Куликов, бесспорно, будет поддержан, в случае выдвижения, Государственной Думой, чего никак нельзя сказать о Чубайсе. На последнем перегоне своего президентства Ельцину как воздух нужна сильная президентская администрация. Ему не захочется отпускать Чубайса, энергетический ресурс которого компенсирует угасающие президентские силы. Чубайс на своем посту главы президентской администрации достаточно страхует кадровую и экономическую политику правительства, хотя чисто формально опасается очевидного вмешательства, но вынужден к этому вмешательству прибегать. Таков расклад сил и настроений. Если Чубайс во главе правительства, то только и.о. премьера. Троекратное отклонение Думой кандидатуры, предложенной президентом, в итоге дает роспуск Думы и внеочередные выборы.
      К выборам никто не готов: ни партия, ни правительство, но самое главное, экономика страны. Следовательно, Чубайс может появиться в должности первого заместителя как человек, контролирующий весь блок экономических реформ. Но тогда его увольнение годичной давности выглядит полуидиотизмом. Чубайс может появиться в роли первого зама при Строеве, и это не более чем оттяжка очевидного конфликта, который непременно возникнет между премьером и его первым заместителем, хотя бы уже потому, что в правительственной кухне этот первый зам более сведущ.
      26 февраля Егору Строеву исполнилось 60 лет. Сергей Филатов, посетивший Строева с поздравлениями, уехал в состоянии недоумения: "У меня было странное ощущение, что не я поздравляю его, а он меня. На прощание он обнял меня и тихо проговорил мне в ухо: "Будьте рядом". Интересная деталь, если учесть, что интеллигентный и бескорыстный Филатов, судя по всему, импонирует Строеву. А как же Лужков?! Он тоже поздравил Строева. Они тоже обнимались. И кто кому и что шепнул на ухо в этот момент? Черномырдин просто поздравил, просто обнял без шепота. А может, шепнул: не торопись. Изменения в правительстве, конечно же, произойдут. Вопрос в другом: сколь кардинальные и когда?