2_Лэя (Пирамиды астрала – 2)

      – Ох! Можно немного поплавней, а то мутит немного! – охнув от неожиданности, пожаловался пассажир.
      – Кто тут беременный? – с легким превосходством заметила Таша. – и безжалостно вдавила педаль акселератора в пол.
      Женька тут же обнаружил себя крепко вцепившимся в сиденье и, все же, через "не могу", замечающим красоты разворачивающегося пейзажа. Таша заломила лихой круг над лужайкой, и он рассмотрел ее домик, кажущийся игрушечным с такой высоты.
      Потом она направила флаер прямо на край луга и они, на бреющем полете, стремительно вылетели над краем пропасти, в которую обрывалось плато.
      – Слушай, а ты водить-то умеешь? – до Женьки вдруг дошло, что Таша может и не знать, как управлять такой штуковиной.
      – Не боись! Не уроню! – ответила, довольная произведенным эффектом, Таша. – Я что, зря месяц на курсы вождения ходила!
      Они по дуге стали спускаться вдоль зеленых склонов гор к морю. Под ногами появилась кромка прибоя, накатывающего на пляжи и скалы, и Таша стала выруливать на посадочную площадку, ловко расходясь со встречными флаерами.
      – Сейчас искупаемся! Вода должна быть теплой! – скомандовала она, весело взглянув на Женькин, зеленоватый вид, и не раздумывая, побежала к воде.
      Он поспешил за ней, лихорадочно вспоминая, какие семейные трусы на нем окажутся, когда он снимет свои джинсы. Женька как-то не озаботился о своем купальном наряде, когда входил в пирамиду Отраженного реала, а теперь даже не мог предположить, есть ли что там, под джинсами кроме его белесых телес. Он так и застыл в раскоряк, на пляже, раздумывая: "Снимать иль не снимать?", пока Таша, на ходу скинув одежду, вихрем влетала в воду. Глядя на нее и чувствуя, что вот-вот опозорится перед дамой, он решительным жестом расстегнул молнию на джинсах. "Ура!" – там оказались вполне пристойные, хотя и не совсем купальные трусы. Женька облегченно скинул остальные предметы своего одеяния и последовал за Ташей и другими купальщиками принимать водные процедуры.
      Оказалось, что пока они весело барахтались в море, их мобильники, оставленные во флаере все иззвонились, дозываясь своих хозяев. Бултыхающаяся, как заправский тюлень, Таша, наконец, восприняла прямые мысленные призывы Славы и, внезапно встав по грудь в воде, задумалась с видом почти Роденовского мыслителя. Потом кивнула неизвестно кому и, по ее засветившейся улыбке, Женька понял, что это наверняка Славка ей какие-нибудь шуточки транслировал прямо в голову.
      Надо сказать, что реальность здесь воспроизводилась настолько жестко, что обмен мыслями между обыкновенными душами был невозможен. Хочешь общаться – звони. Даже с остальным астралом связь была возможна только через мобильник. Конечно, мобильник этот был непростой, но все же, это не то, чтобы мысленно вызвать человека целиком на связь. Да и мобильник можно потерять, разбить или просто забыть в флаере. Тем не менее, это правило Таши со Славой не касалось. Поскольку они были двумя половинками одного астрального существа, то имели постоянный контакт в любом месте.
      – Жень! – махнула рукой длинноволосая русалка на сносях. – Нас уже дома ждут!
      Пошли к флаеру!
      Прервав купание, как и положено, на самом интересном месте, Женька поплелся на берег. Хотя не известно, какое у купания самое интересное место, но так всегда кажется – только что-нибудь начнешь делать, а тут "Бац!" и на самом интересном месте… и дальше по закону подлости: или начальник вызовет, или телефон прозвонит или, в общем, что угодно, занудное и противное случиться. Почему-то подлые законы жизни имеют нахальное свойство продолжать свое существование даже в астрале. В результате, они с Ташей, мокрые и почти счастливые, мстили своим приятелям, тесно обжимая их в своих холодных и сырых объятиях, при этом сколько-то подсушиваясь сами.
      – Эй, чего это ты какой-то обнимательный стал?! – заподозрил Славка Женьку в излишне интенсивном выражении чувств.
      – Да ладно тебе! Ну подумаешь, и я с вами сольюсь в экстазе астральной приязни!
      Нам душевным ангелам это раз плюнуть! – хохмил Женька, выставив губы трубочкой, закрыв глаза и вытянув шею в сторону Славкиной рожи.
      – Ладно, понял. Если фен с полотенцем нужен, дак так бы и сказал, а не лапался здесь, как лягушка-прилипала, – догадался о Женькиных тайных целях Славка.
      – Фи, как грубо! – вихляя бедрами и расставляя крылышки своих клешней, как заправская гетера, Женька пошел наверх досушиваться, где и был вознагражден полотенцем, феном и смехом его временного союзника, скрывшегося в душевой.
      Булю до всего этого было, как до лампочки – он со сноровистостью хозяина шастал по Ташиным шкафам и выкидывал оттуда все съестное на кухонный стол. "Непонятно, и откуда только такие нахальные ангелы берутся? Хотя, с кем поведешься… Да, неча на зеркало пенять, коли рожа… ну, так себе!" – подумал Женька, мимоходом заглянув в зеркало. Совсем кривой свою единокровную харю просто язык не поворачивался назвать.
      – Интересно, Федька подрулит, или у него более важные дела в реале? – спросил Славка, уже отошедший от Женькиных признаний в мокрой любви.
      – Так чем там у вас переговоры окончились? – спросил Женька, когда его пустую голову вдруг посетила здравая мысль: "Уж не первые ли это признаки склероза? Там, может быть, решалась наша дальнейшая судьба, а я тут со своими глупыми шуточками пристаю. Судя по количеству накиданной на стол снеди, у них там что-то получилось. Не стал бы Буль тризну с таким размахом отмечать!" – Экий ты, сначала забывчивый, а теперь уже и нетерпеливый стал! – прогудел Буль из шкафа, в котором пребывала его голова в поисках, чего бы еще такого достать пожрать.
      "Вот ведь "бесплотное создание"! Как куда в гости попадет, так и начинает обжираться и упиваться! Конечно, чего его несуществующему здоровью сделается?
      Чего это я? Будто у самого здесь здоровье есть?" – таким образом, Женька пришел к выводу, что пора и ему присоединиться к разграблению Ташиного хозяйства: "Да простит сие, действительно, ангельское создание террор настоящих астральных бродяг! Аминь!" К появлению посвежевшей хозяйки дома, стол был накрыт в стиле "а ля холостяцкий разгуляй". Таша со скрытым ужасом "любовалась" надругательством, совершенным Булем над ее продовольственными запасами. Увидев ее удивление, Буль виновато потупил свои зеленые очи.
      – Ну и обжоры! – вдруг рассмеялась Таша.
      У Женьки отлегло от сердца. То, что он принял за Ташин ужас перед разграблением, оказался ужасом перед физиологическими последствиями употребления этого огромного количества пищи. Хотя Таша все еще мыслила стереотипами, впрочем, как и он. Какая, к ангелам, физиология может быть у ангела?! Сейчас сожрет все, что есть, потом выйдет в астрал, и даже отрыжки у него не будет, не то, что запора или заворота кишок! Да и каких кишок?
      – Везет же некоторым! А мне, какой-никакой, а диеты надо придерживаться. Мое раздавшееся боди отсюда нельзя вывозить! – смеялась Таша.
      – Сочувствую! – захныкал Женька. – А я, наоборот, вот сейчас объемся, а как в реале проснусь, так опять желудок от голода скрутит.
      – Во всем надо находить свои положительные стороны! – ехидно успокаивал нас Буль, а сам уже выбирал первую жертву своего обжорства на столе.
      – Кстати, мы так и не заслушали доклад начальника транспортного цеха! – вспомнил Женька древнюю, виденную еще в детстве, репризу Райкина про собрание на ликероводочном заводе.
      – Ладно! – согласился Буль, с неохотой отрываясь от аппетитного, истекающего соком, куска копченой курицы. – Тогда предлагаю тост: За новую Службу! Он даже встал и торжественно поднял бокал кверху.
      – Значит, удалось?! – утвердительно спросил Женька.
      – Удалось! – поддакнул Славка.
      – А как там, на втором уровне? – заинтригованно спросил Женька.
      – Честно сказать – не очень! – признался Славка, – Пока что непривычно. Бешенные потоки информации, которыми трудно управлять. Такое чувство, что тебя штормит все время. Мысли у этих существ тоже сложные, сразу в несколько параллельных потоков, и ответы такие же, многоплановые. В общем, беседу все-таки вел Буль, и он, надеюсь, донесет до нас суть решения в понятных терминах.
      – В общем, нам разрешено создать новую астральную межцивилизационную, межпирамидную и межгалактическую, но пока еще очень маленькую Службу Помощи в Кризисных Ситуациях. Служба будет тайной. Сами понимаете почему. Прикрывать ее деятельность будет внешняя контора психологической помощи душам, которую возглавят Слава с Ташей. У нас будет своя маленькая пирамидка, как мы и планировали. А заказы на крупные дела буду принимать я из верхних уровней астрала. Там я уже пустил такую неопределенную инфу в виде рекламы, что, дескать, есть место, куда можно обратиться в случае чего. Жаль, Федя еще не подошел – было бы неплохо вместе и отметить! Ну да ладно. Вздрогнем, что ли! – закончил свою речь Буль, поднимая бокал.
 

***

 
      Надо сказать, что идея такой службы родилась сама собой и уже несколько месяцев витала в воздухе, осаждаясь в их умах захватывающими перспективами. Буль все лелеял свои ангельские планы помощи кому ни попадя. А в астрале было, кому помогать. Пообретаясь немного, Женька заметил, что здесь частенько такие внутри- и межпирамидные конфликты закручивались, что только успевай отскакивать, пока тебя не задело! А Буль все твердил о тьме цивилизаций, загубленных просто потому, что не было возможности прямого вмешательства в их жизнь. Эти авантюрные горизонты манили их, как манит котов валериановый куст. Они мяукали и орали друг другу свои планы, которые были и опасны и трудны, но пока что, далеки от осуществления. Так что, до сих пор, Женькина отчаянная смелость легко побеждала разумно-осторожную трусость, и он рвался в бой наравне со всеми.
      Пирамиду они планировали создавать на основе своих якорей. Свои якоря они объединили почти сразу, как попали в астрал, не задумываясь над тем, что начинают создавать свой мир. Но когда они снова встретились со Славой и Ташей после памятного месяца астральных репрессий, первое, что предложил Славка – это довести до ума создание своего мира. Об их якорях знало пока что пара родственников да пара ангелов с Санта Клаусом, и о секретности нового мира можно было почти не беспокоиться, тем более что их божество: Слава-Таша установило постоянную защиту вокруг объединенных якорей. Это, их собственное божество обещало установить и поддерживать реальность их мира со второго уровня астрала, и превратить его, хоть и в маленькую, но настоящую пирамиду.
      Таше уже приходилось, в основном, сидеть в Отраженном реале, поэтому ребята, по большей части, "работали" со Славой. Это было забавно. Славка со второго уровня брал "под контроль" всю пирамиду и подключался к Женьке с Федькой. Те бродили внизу и представляли, как увязать якоря так, чтобы они представляли собой единый мир. Начать пришлось с разрушения прежних связей-тропинок. Они были слишком близкие.
      Легче всего было соединить Женин и Федин якоря, так как они были на пресных водоемах и примерно в одной климатической зоне. Они просто выехали на Федькиной сверхскоростной чудо-лодке и, прогнав километров тридцать, зарулили в русло реки.
      Затем, пронеслись еще с десяток километров, петляя по красивейшим пейзажам и широким разливам, и выскочили к Женькиному домику. Славка, тем временем, домалевывал сверху окружающую действительность.
      Полюбовавшись на домик, они вернулись к Федьке и, пересев в его бентли-ментли, понеслись к Женьке по асфальтовой дорожке. Через километров сорок, дорога уперлась в парковочную площадку, от которой во все стороны разбегались тропинки.
      – Эт-чо такое? – озадаченно уставился Федька на тупик.
      До их голов донеслась мысль "сверху": "Кот в сапогах оставил у себя установку – никаких асфальтовых дорог! Так что, сами разбирайтесь – дальше только триста метров бывшей тропинки!" "Отлично!" – ответил Женька. – "Мы пойдем, проверим!" "Валяйте!" – то ли послышалось, то ли помыслилось высочайшее разрешение.
      Пробежав по тропинке, они вышли к дому, посмотрели на вечно плодоносящие бананы и вернулись к машине. Дальше Федька взял дело в свои руки, погнав машину обратно.
      На полпути он свернул на откуда-то взявшуюся свертку и вырулил на рампу эстакады прямого, как стрела автобана. Там он припустил под пару сотен километров в час, а впереди стали быстро приближаться горы. Сверху раздалось хихиканье и божественный комментарий: "Таша хотела добавить горных пейзажей, и я заодно "приподнял" ваши якоря над уровнем моря, так как у вас климат несколько прохладнее, а у нас, на море, теплее. Поэтому рекомендую снизить скорость до ста двадцати или хотя бы до ста пятидесяти!" – Это почему?! – возмущенно спросил Федька, но ногу с газа снял. И вовремя сделал, так как они вплотную подлетели к горам, и дорога, плавно изгибаясь, стала пронизывать скалы туннелями, вылетая над пропастями на эстакадах. Они закладывали лихую дугу, по-видимому, снижаясь к уровню моря. В их буйных на фантазию головах раздалось: "Советую притормозить, а то проскочите интересное зрелище!" Федька вовремя среагировал и начал притормаживать. С очередного виража вдоль отвесной гранитной стены, они выскочили к обзорной площадке. Хорошо, что Федька держал ногу на тормозе, а то пришлось бы их отскребывать от скал где-нибудь несколькими сотнями метров ниже. А так, они только чуть не выбили лбами лобовое стекло, когда Федька судорожно ударил по педалям…
      Машина, заглохнув, успокоилась на площадке, нависшей над трехсотметровой пропастью. Но не это было причиной их шока. Под ними плескалось безбрежное лазурно-изумрудное море, но и его они почти не замечали, так как дальше по склону перед ними открывался вид на медленно падающий могучий поток воды, окруженный ореолом брызг. Картина была просто мистическая. Женька, сначала, никак не мог понять, почему вода падает так медленно. Потом вдруг в голове прояснилось – перспектива! Водопад был просто гигантский! Широченная, метров в двести – триста, река выкатывалась на отвесную стену черной скалы, обрывающуюся прямо в море. Высота водопада была больше четырехсот метров. Так что, при таких масштабах, казалось, что вода летит вниз, как в замедленной съемке. Туман брызг относило чуть-чуть в сторону и, на фоне черных скал, на нем ярко сверкала радуга.
      Довершала сказочную картину зелень кустарников и деревьев, местами угнездившихся в скалах и сплошной массой растущих наверху и у подножья водопада. Они вышли из машины и, наверно, с полчаса, молча, наблюдали за этим, нереально красивым пейзажем, слушая мощный далекий рокот встречающихся двух водных стихий: пресной и соленой.
      "Ну как, удался пейзажик?" – раздалось довольное замечание в голове. "Более чем!" – мысленно ответил Женька и получил объяснение: "Я когда приподнял относительно моря, местность с вашими бывшими якорями, то реку надо было куда-то девать. Так как она, по вашим требованиям, была судоходной, и ее нельзя было постепенно снижать по порогам, то пришлось резко ее обрушивать в море. Так вот и совместил, приятное с полезным! Кстати, советую и на море посмотреть под ногами!" Женька перегнулся через перила и взглянул в другую от водопада сторону. Было видно, как дорога, прилепившись к скале и изогнувшись серпантином, петляла под ними, опускаясь к уровню моря. Под ногами была видна кромка прибоя и светлые ярко изумрудные коралловые отмели. Дорога вела в маленькую гавань, в которой стояли несколько небольших скоростных судов и яхт.
      "Из этой гавани на скоростной лодке в тихую погоду, вы за полчаса достигните нашего острова!" – услышал он комментарий "сверху".
      "Хорошо, но долго!" – ответили они с Федькой почти хором.
      "Тогда летайте!" – ехидно посоветовало неверующее божество.
      "Да! Самолетами Аэрофлота! Ты еще и взлетные полосы организуй и сами самолеты!" – начал насмехаться Женька, но получил ответ быстрее, чем съехидничал:
      "Уже!"
      "Что уже?!" – не понял он.
      "Маленькие площадки для флаеров и сами флаеры на них!" – Женька ошеломлено молчал на эти слова, то есть мысли: "Что тут возразишь Великому и Ужасному!
      Придется учиться летать"…
 

***

 
      …– Жень! Ты не уснул часом? Может, перекупался? – голос Славы вывел его из розовых воспоминаний сотворения мира к действительности беседы в гостях у Таши.
      Их мелкопоместное божество видимо, о чем-то спрашивало Женьку, а тот так предался мечтам, что выпал из хода беседы.
      – Ой! Извините, я что-то призадумался. Так, на чем мы там остановились? – с невозмутимостью старого профессора, пришедшего на лекцию в домашних тапочках, спросил Женька.
      – Остановились на твоем отсутствующем сознании! – не очень довольно прокомментировал Славка и, видимо, повторил вопрос. – А кто будет главным исполнителем операций?
      Все выжидающе посмотрели на Женьку. Он как-то сразу вспомнил, что никогда не набивался в герои и тихонько спросил:
      – А бить больно будут?
      – Бить будут аккуратно, но сильно! – процитировал Папанова ангел.
      "Откуда только успел ознакомиться с творчеством великого Гайдая? Ах да! Великий режиссер ведь тоже давно уже где-то здесь живет!" – подумалось Женьке.
      Заваливать их грандиозное начинание очень не хотелось, и он понимал, что других кандидатур кроме Федьки и его на эту почетную, но очень хлопотную должность попросту нет. Изобразив упавшее и размазанное по полу лицо, он согласился не менее упавшим голосом:
      – Хорошо, понимая возложенные на меня надежды, я согласен разгребать г… ну, в общем – что придется. А вы, мои дорогие друзья, принимайте за меня лавры и почести от благодарных клиентов!
      – Ладно, лавры и сам примешь, а вот твою безопасность сверху и снизу мы обеспечивать будем! – подтвердил Буль. – Ну, ты же сам знаешь, у нас нет других ходоков в реал и обратно, кроме тебя с Федькой!
      – Хорошо! Спасибо, что вам стало стыдно! Мне этого достаточно, – с видом коммуниста на расстреле, Женька гордо задрал голову и смахнул, скупую мужскую слезу.
      Как ни странно, никто не съязвил на счет его трагической судьбы, и он даже испугался, что все приняли всерьез его увещевания. Женька, сменив театральную позу, озадаченно уставился на друзей. Все виновато прятали глаза.
      – Да вы что?! Серьезно подумали, что я отдам кому-нибудь такую развлекуху?! – оторопело спросил он.
      – Но мы понимаем, что твоя деятельность будет связана с немалым риском, – извиняющимся тоном проговорила Таша.
      – Знаешь, появившись на свет, всегда рискуешь когда-нибудь помереть! – небрежно по-философски ответил Женька. – Давайте лучше дела обсуждать, чем попусту с кислыми минами сидеть!
      – Хорошо! – ответил Буль и заметил. – А вы знаете, что это будет первая не ангельская служба, а душевая!
      – Какая-какая? – переспросила Таша.
      – Ну, – он запнулся и исправился, – Душная!
      – Чего?! – тут уже Женьке стало смешно от такого склонения русского языка. – Ты еще скажи душевная или душистая!
      – Слушайте, а ведь любое слово классно подходит! – хохотала Таша и повторила каждый вариант прислушиваясь к звучанию: Душевая служба – Душная служба – Душевная служба – Душистая… Просто класс! Хоть как называй!
      Так и родилась их Душевная Служба Помощи. Женька только надеялся, что при таком милом, названии, их служба все-таки будет хоть немножко "и опасна и трудна", как пелось в одном старинном сериале про ментов.
 

***

 
      Женька развалился в кресле личного кабинета в их, пока еще новом офисе такой же новой душевной службы. Даже ноги закинул на стол. Не хватало еще только плевать в потолок. Комната была обставлена "с иголочки". Диван, кресла, компы, аудио-видео и всякая такая лабуда – все по высшему разряду. Из окна во всю стену открывался прекрасный вид на центр города. Только вот хозяин кабинета подкачал – полный лох в стиле старорежимного советско-пролетарского руководства: в потолок плевать умеет, а вот чего-нибудь еще – это навряд ли. Ну да ладно – будущее покажет, сгодится он на что, или нет.
      Офис располагался в центральном районе самого большого города, расположенного на русских равнинах Отраженного реала: Новом Китеже. На целых сто тысяч жителей!
      Интересно, что народ в этом мире не хотел селиться в городах – монстрах, и Москва, например, представляла собой небольшой городок, населенный только отъявленными патриотами. Большинство населения предпочитало жить, как Таша со Славой, где-нибудь на лоне природы, подтягиваясь в города на работу или для развлечений (что часто было одним и тем же) на каком-нибудь быстроходном транспорте.
      Поступившись чувством реальности перед практичностью, "высшие силы" понаустанавливали "телепортационных" станций через каждые пятьсот километров для мгновенного перемещения граждан по миру. Там же можно было и покидать мир, и входить в него из астрала. Таких личных чуланчиков для выхода в астрал, как у Таши со Славой, почти ни у кого не было. За это Славка, да и все остальные должны были благодарить Буля. Хотя теперь, второй их личный "портал" располагался в этой конторе на вполне легальных основаниях.
      Между такими "телепортирующими" порталами народ ездил на машинах и летал на флаерах. Здесь, тоже пришлось немного поступиться реальностью "изобретя" способ ослабления гравитации в этих маленьких, почти бескрылых, летающих машинках. Если честно, Женьке до ужаса нравился этот мир именно тем, что он сохранял чувство стопроцентной реальности, обзаведшись только некоторыми техническими "усовершенствованиями", значительно повышающими качество жизни.
      Наконец, насладившись полным бездельем в своем личном кабинете и окончательно прочувствовав свой начальственный дебилизм, Женька решил заглянуть в местный интернет. Снял ноги со стола, сдул пыль с клавиатуры компа, который собственно и состоял, что из клавиатуры и тонкой пластинки экрана, и ткнул пальцем в кнопку, по-видимому, долженствующую запускать оный агрегат. Он угадал. Экран сразу засветился стандартными обоями и парой иконок для чайников. Пока он раздумывал, с какой иконки начать, комп сам включил браузер, сильно смахивающий на реальные аналоги. Читая строчки новостей и рекламы, Женька натолкнулся на сводку финансовых событий.
      Кликнув на нее, он понял, что, все равно, не разбирается в банковских и биржевых операциях. Но вот само наличие денежной системы сильно его забавляло. Ведь столько ее костили и коммунисты и религия, что де да мол, деньги – зло, и бесами придуманы. А без них жизнь становилась скучной даже здесь, в астрале. Конечно, деньги не ангелы придумали. Когда здесь появились души и начали ваять астрал под себя, они привнесли сюда и денежное обращение. Все прекрасные утопии, основанные без участия этого "желтого дьявола", довольно быстро начинали или чахнуть, или принимали денежную систему в той или иной форме, хотя бы простого товарообмена.
      Оказалось, что деньги что-то вроде крови в сосудах человека. Они – универсальное мерило способностей и достижений. Они привносят дух соревнования и риска в жизнь, без которых она превращается в болото. И именно в мире Отраженного реала был найден тот баланс "государственной" помощи и свободного бизнеса, при котором всем участвующим сторонам было интересно, но и не "смертельно" обидно, в случае проигрыша. Женька даже размечтался, а не будет ли и на Земле в будущем так же хорошо, как и здесь?
      Да, деньги оказались нужны, причем не только внутри пирамид, но и во взаимоотношениях между ними. Пришлось даже ангелам завести общий астральный банк пирамиды Земли. Правда, деньги там были чисто виртуальные, но они связывали курсы валют разных пирамид. При этом, всякая душа, попадающая в астрал первый раз, снабжалась ангелами стартовой суммой на карманные расходы, которую ребята всегда находили в кармане, когда впервые знакомились с бесконечными мирами пирамид астрала. Вообще межпирамидные деньги представляли из себя, что-то вроде ангельского энергетическо-информационного потенциала, который душа могла использовать.
      Женька поймал себя на мысли: "Нужно было в астрал выбираться, чтобы и здесь штаны просиживать за компом?! Вот уж фигушки!" Он аж подпрыгнул от обиды и выбежал в коридор, нацелившись на их внешние апартаменты. Надо сказать, что они, как и всякая уважающая себя тайная служба, работали под миловидным прикрытием Славкиной психологической помощи, которая носила то же самое название – Душевная Служба Помощи (сокращенно ДСП – что-то вроде древесно-стружечной плиты). Поэтому никто не догадывался, что слово "Служба" в данном случае может означать службу, равную пирамидам основных ангельских служб.
      Оказалось, что и в астрале души зачастую нуждались в поддержке или подсказке.
      Буль снабдил Славку несколькими маленькими ангельскими сущностями для выполнения роли клерков. Они были поумнее обычных животных, но все же уступали тому же Санта-Клаусову Рудольфу. Главная их функция была радушно принимать клиентов и расспрашивать по программе об их делах. Одновременно они отслеживали психический фон, и если он начинал зашкаливать в минус, то клиента препроваживали под ясны очи их "божественного" психотерапевта Славки.
      Женька вылетел из их тайного "заднего" отделения в Славкины апартаменты и направился к нему в кабинет. На Женькино счастье, от Славки, как раз выходила одна симпатичная молодая особа. Надо сказать, многие дамы, естественно, немного "подправляли" свою внешность, перед поселением в этом мире. Женька, недолго думая, воспользовался случаем, и прошмыгнул в приоткрытую дверь.
      – Славка, спасай! – проорал он испуганно. – Ты не представляешь! Мне стало скучно в астрале! Это симптом! Ты вот только не знаешь чего?!
      – Да-а батенька, зажрались, так сказать! Скучно Вам стало?! – Славка ехидно улыбался. – А ты не из кабинета своего часом, гражданин начальничек?
      – Из кабинета. А что? – не понимая, спросил Женька.
      – Ну, тогда у тебя здоровая аллергическая реакция нормального человека на кабинетную жизнь.
      – Какая такая реакция? – тупил Женька дальше.
      – Ты подвергся влиянию безделья в замкнутом пространстве! Выйди на улицу!
      Посмотри вокруг! Перед тобой огромный мир! Катись, хоть налево, хоть направо!
      Слетай к Таше в гости, расскажи ей пару анекдотов! Не нравиться этот мир, иди, развивай нашу пирамиду – я подсоблю. Не хочешь это, селись в любом из сумасшедших миров на выбор и пытайся там выжить! Короче, не лезь ко мне со своей дурью, и не мешай серьезными делами заниматься!
      Да! Умел Славка терапию проводить. Эдакого пинка выдал Женькиной хандре, что он сам с удивлением думал: "И чего это я так раскис?" Его проблема, наверно, была в том, что он сразу размечтался поучаствовать в чем-нибудь грандиозном, а пока что,
      "работы" не было. Потому-то Женька и чувствовал себя эдаким липовым мультяшным агентом.
 

ГЛАВА 6. ДЕЛА ЗЕМНЫЕ

 
      "Хорошо, конечно, витать в небесах, да не всегда после этого мягкая посадка бывает!" – думал Женька, растирая затекшие мышцы своего несчастного тела, после очередного возвращения "оттуда". Было раннее утро и его тело, с одной стороны хорошо выспалось, а с другой, ныло от неподвижного лежания всю ночь. Спасибо Федьке – они с ним на пару скумекали механизм, временами слегка наклоняющий кровать в разные стороны, за счет чего, их тела, пребывая в отключке, чуток меняли положение, тем самым, заставляя кровь циркулировать по телу. Им бы настоящие массажерные кровати были нужны, да где их достанешь, и за какие деньги?
      Так что пока они обходились своими самоделками – все лучше, чем ничего. Женька почти каждую ночь выходил в астрал, а днем выполнял реальные обязанности, ходя на работу, в магазин, чем-то питаясь и опять удирая в астрал вечером. В общем, как заметила Таша, жил двумя жизнями одновременно.
      Единственным, полностью понимающим его человеком в реале был Федя. Хотя тот все же больше уделял времени реальной работе и развлечениям. Что наверно и правильно – астральными-то делами они всегда успеют назаниматься, когда придет их час. Но Женька не мог уже адекватно воспринимать реал. Астрал манил его своим, бесконечным разнообразием и необузданностью фантазий его жителей и творцов.
      Однажды, вернувшись с работы в свою пустую холостяцкую квартиру, он вдруг отчетливо понял, что больше не может ходить на скучную работу. Просто не может видеть эти бесконечные анализы и мучительство животных, которое, по большой ошибке называли наукой. В расстроенных чувствах он набрал Федькин номер и стал изливать тому душу:
      – Карабас, спасай! Совсем тошно стало на работе. Что бы такое придумать, чтоб поменьше работать да побольше денег получать?! – задал Женька извечный вопрос.
      – А ты клад найди и живи себе, как хочется! – пошутил Федька.
      Посреди разговора повисла тишина. Только в трубке были слышны какие-то шорохи и попискивание. Наконец Женька справился с удивлением и сказал:
      – А это мысль! Как ты догадался?
      – Да я пошутил просто! – стал почему-то оправдываться Федька.
      – Ты хоть понимаешь, что ты придумал? – уже орал Женька в трубку. – Да мы же будем первые астральные кладоискатели! – и тут же прикусил язык. – Все! Не по телефону! Я к тебе или ты ко мне?!
      – Ты че, окончательно с катушек съехал? – озадачено спросил Федька.
      – Точно, съехал, – признал Женька свою глупость. – Тогда встречаемся "наверху" у меня на даче через часик! Я еще должен свое тело привести в порядок и накормить.
      Он усмехнулся про себя: "Что-то мы совсем к нашим телам стали относиться, как к машинам – "надо помыть", "надо заправить едой", "надо прогонять на стенде физической нагрузки"! Все-таки нормальными жителями реала мы больше не являемся!" – Ну, тогда и я тем же займусь! До встречи! – попрощался Федька.
      Женька, уже в приподнятом настроении, рванул по квартире, с целью приготовить и поесть, принял душ и даже немного покачался на купленном недавно тренажере.
      Наконец, приняв лекарство и надев электроды на голову, он лег, повернувшись немного на бок, чтобы не задохнуться ненароком.
      Думы о безопасности тела были прерваны его перемещением на изнанку мира, а оттуда, не задерживаясь, в их тайную пирамиду на уже до боли знакомую и родную лужайку, окруженную елово-пальмовым лесом. Женька не стал ничего здесь менять: тот же дом, та же банька, и маленькая лодочка. Только в кустах, за баней Федька припрятал быстроходный глиссер на случай дальней и быстрой водной прогулки.