2_Лэя (Пирамиды астрала – 2)

      – Ура! Спасибо за ювелирную точность, моя принцесса! – наконец, тихо сказал Женька и спросил. – Ты цела, котенок?
      – Да, а как ты, мой штурман?
      – Все в полном порядке. Но больше никаких посадок на горы в штормовой ветер. Мы выжили только благодаря тому, что весим, как маленькие дети, да еще твоей ловкости и волшебным талантам. Дальше пойдем пешком! Осталось меньше ста миль.
      При нашем теперешнем весе, мы пройдем все это расстояние за три-четыре дня.
      Выбравшись из стога, они оглядели место посадки. Шар продолжало трепать напористым ветром. Они поняли, что им сильно повезло, так как во многих местах тучи ползли вверх прямо по скальной поверхности, снижая видимость до нуля.
      Женька опять зарылся в стог перед самой корзиной и через некоторое время нашел мешок с провизией. Настоящая еда – это было единственное, что им действительно было нужно сейчас. Все остальное могла "выдумать" Лэя. Глядя, как принцесса начинает мокнуть на моросящем дожде и сильном ветру, Женька взял ее за руку и завел обратно за стог. Сделав под шаром удобное и гнездышко в стоге, он пригласил Лэю:
      – Давай перекусим, отдохнем и спланируем, что и как будем делать дальше!
      – А я-то думала, зачем он девушку на сеновал повел? – хитро улыбнулась Лэя. – Оказывается для совещаний! Размечталась, короче говоря!
      – Ну, у нас совещание будет без галстуков, как у земных президентов иногда случается. Только мы можем пойти немного дальше, если принцесса, конечно, будет не против… …Когда они уже "обсудили" все самое важное без галстуков, как, впрочем, и безо всего другого, то настало время заняться и остальными мелочами, вроде обеда и экипировки. Поскольку это не вызвало больших проблем, то вскоре они, сытые и одетые, выходили в путь. Идти предстояло все время вверх. Но склон был пологий, вес их приближался к пятнадцати килограммам, а в спину подталкивал неслабый ветерок. Так что они могли подниматься на гору чуть ли не бегом, тем более, что температура немного снизилась, и больше не было так душно, как в самом низу.
      Нового из экипировки, Женька попросил Лэю сварганить по паре хороших ботинок, наколенникам и наладонникам, чтобы не раниться понапрасну о скалы, если случиться падать. Дождевики у них уже были в корзине шара. Некоторую трудность представляла сама скала. Она была сырая, и по ней стекало множество ручейков, без сомнения где-то образующих целые реки. Но с другой стороны, поверхность была почти ровная, абсолютно не тронутая эрозией. Женька никак не мог понять, почему так получалось. Было такое впечатление, что она, как образовалась когда-то, миллиард лет тому назад, так и осталась до сих пор целехонькой. Как это могло произойти при постоянном поливе водой, было загадкой.
      Они весело, чуть не вприпрыжку, бежали по горе вверх. Здесь, наверху не было никакой живности, ни растительности. Вечером Лэе пришлось выдумывать защиту от ветра и дрова для приготовления горячей похлебки. Для ночевки она опять соорудила небольшой стожок сена, так понравившийся им на привале. Когда развели огонь, Женька обратил внимание Лэи на странный перелив каменных граней под ногами. Наклонившись вплотную к скалам, он заметил, что рельеф камней и царапины, как бы троятся или немного размазаны.
      – Что бы это значило? – озадаченно сам у себя спросил Женька.
      – А я, кажется, догадываюсь! – воскликнула Лэя, тоже приблизив лицо к самой скале. – Эта гора находиться сразу во всех четырех пространствах, которые ты вычислил. И кстати, поэтому она не выветривается и не вымывается. Как сдвинешь песчинку, находящуюся сразу в нескольких реалах?
      – Правда, поэтому-то и растения не могут здесь расти, и вода скатывается почти дистиллированная, – дошло до Женьки.
      – Интересно, а как же тогда можно капсулу сдвинуть, если она и порождает все эти завихроны? – задумалась Лэя.
      – Не знаю. Может, по принципу "против лома нет приема"? Ведь все эти воздействия ветра и воды довольно мягкие, а если чем тяжелым по скале ударить? Женька тут же взял нож и ударил наотмашь по камню. Присмотревшись, он увидел микроскопическую царапину и удовлетворенно хмыкнул. – Все ясно, капсулу можно просто сдвинуть, она ведь не единое целое со скалой. Интересно, мы тоже "проваливаемся" в эти пространства через размягченный реал?
      Женька подошел вплотную к Лэе и внимательно вгляделся в ее ресницы, изумрудную радужку и зрачки.
      – Нет, не похоже. Наверно, для этого надо очень долгое время и неподвижность, как у горы, – облегченно констатировал Женька и спохватился. – А как чувствует наша маленькая? Мне все не дает покоя, то, что Ноа сказала о стерильности сэйлов в этой стране.
      – Успокойся, папаша-паникер. Все в порядке! Я же чувствую. Ведь жизнь уже зародилась, и стерильность сэйлов ей уже не грозит. И потом, животные-то здесь размножаются и очень даже неплохо.
      Еще два дня прошли в монотонном подъеме. Температура сильно упала. По Женькиным расчетам они были где-то выше тридцати километров. По меркам Земли они были бы уже в ближнем космосе, охваченные космическим холодом, а здесь они еще не выбрались на поверхность планеты. Женьку беспокоила декомпрессия, но, то ли содержание азота в атмосфере Сэйлара было меньше, то ли они просто так интенсивно дышали, что кровь успевала избавиться от излишков газа, но никаких сильных побочных эффектов не возникало. Температура падала, но очень медленно.
      Вместо четырех градусов на километр, как на Земле, только где-то на градус на милю подъема.
      Склон постепенно становился круче, но несильно. Наконец они уперлись в нижний край снежной шапки. До Женьки дошло, что им повезло не попасть под снежную лавину, и было желательно, чтобы снег и дальше не съехал нигде под ними. Однако, присмотревшись к плотному насту, он понял, что, скорее всего, колебание температуры сейчас шло немного на минус и сход подтаявших снегов им не грозит.
      Ветер все время постепенно стихал, но неприятная влажность сохранялась, так как при охлаждении все больше воды конденсировалось из воздуха. Последние мили перед поясом снегов им приходилось преодолевать, надев стальные крючья на ботинки, чтобы не скользить по корке льда. Зайдя на край снежного поля, он обратился к одетой в зимний комбинезон Лэе:
      – Попробуем идти по снегу прямо в ботинках. Кажется, он довольно плотный.
      Женька проверил, хорошо ли затянуты края штанин на ее ботинках, чтобы туда не попал снег. Лэе была непривычна новая одежда, и Женька считал нужным следить, чтобы у нее было все в порядке с экипировкой.
      Спустя несколько миль он все-таки провалился, и сразу по пояс. Выбравшись и усевшись на снег, он предупредил Лэю:
      – Здесь можно проваливаться сколько угодно. Поэтому помни, что, как только начинаешь проваливаться, надо ложиться. Тогда твое тело останется на поверхности.
      – А как же мы дальше будем подниматься? – растерянно спросила Лэя. – Можно бы лыжи выдумать, но они же назад начнут съезжать.
      – Сейчас я тебе объясню, как сделать снегоступы. Они широкие, но не скользят. В них мы до вершины вмиг дотопаем. Осталось-то миль десять. В любом случае, к вечеру надо перевалить кромку кратера. Там ветра вообще не должно быть. Покажи-ка руки!
      Лея протянула ему ладошки в шерстяных рукавичках. Они были мокрые, а ее руки прохладные. Женька укоризненно покачал головой и спросил:
      – А ноги, как? Теплые?
      – Теплые, теплые! Ты уж совсем со мной, как с маленькой, возишься. Будто я снега не видала!
      – Снег-то ты видела, но в горах, каждая мелочь может стать смертельно опасной.
      Вот простудишься, как я тебя лечить здесь буду? Так что, меняй рукавицы или суши эти, – ворчал, как старый дед на Лэю Женька, а сам разогревал ее прохладные пальчики в своих руках.
      К вечеру они перешли кромку кратера, перевалив ее в самом низком месте. Перед их глазами развернулась ровная снежная равнина скрывающаяся местами в клочьях тумана. По закругленности кратера Женька оценил его диаметр примерно в миль пятнадцать-двадцать. На дальней стороне кромки кратера можно было разглядеть большой провал, через который видимо когда-то давным-давно изливалась лава. Им осталось спуститься на снежную равнину и заночевать. Женька достал из-за пазухи чудом сохранившийся компас. Стрелка быстро крутнулась, уверенно показав на центр равнины.
      – Ну что, заночуем здесь или дойдем до капсулы?
      – Я бы дошла, только до темноты успеем?
      – А что нам темнота? Если сделаешь длинные лыжи и палки к ним, то мы, при своем весе, за пару часов у центра будем. Как раз успеем!
      – Тогда лови лыжи с палками!.. …Стрелка компаса крутилась в сгущающихся сумерках. Они стояли прямо над капсулой.
      – Все, – прошептал Женька, не веря сам себе. – Мы дошли. Лэя, мы дошли!
      Лэя стояла, вслушиваясь в Женькины слова, и пыталась постигнуть их смысл.
      Двадцать дней сплошного риска прошли не зря. Где-то под их ногами лежало то, что держало на себе весь их мир, как всякие сказочные животные держали мир на своих спинах, судя по описаниям в древних книгах. Где-то здесь, под снегом скрыта маленькая капсула с четвертым измерением, творящая чудеса и создавшая волшебную страну Высоких Горизонтов. Лэя молча подошла на лыжах к Жене и, неловко вывернувшись, обняла его, уткнувшись в куртку.
      Пока они так выказывали свои чувства, спустилась полная темнота. Женьке было страшновато ночевать над самой капсулой, и он предложил Лэе отойти обратно по своим следам. Лэя сделала факел, и они при его свете отошли с полмили, заночевав прямо на снегу. Лэя сочинила палатку и пуховой двухместный спальник, следуя Женькиным инструкциям. Уже забравшись в него, Лэе, вместо того, чтобы заняться чем-нибудь интересным, пришла в голову мысль о спасении мира, и она, разлегшись на Женьке (благо вес позволял), стала излагать свои соображения:
      – Я вот что подумала: надо ведь что-то с капсулой делать. Я сегодня попробую выйти в астрал и принять от них энергетический канал сюда, чтобы потом создать здесь защиту вокруг капсулы подключенную к нему.
      – А ты сможешь выйти в астрал? – обеспокоено спросил Женька.
      – Не уверена, да и страшновато конечно, но, мне кажется, я могу это сделать.
      Тогда, когда я потерялась в этих складках реальности, и вы с нашей малышкой спасли меня, я научилась управлять своими снами. Пару ночей после этого я "вспоминала", что я во сне и была готова выйти в астрал. Здесь главное настроиться перед сном на то, что мне надо выйти "туда", и тогда я вспоминаю об этом во сне.
      – Меня сейчас больше беспокоит, как ты вернешься?
      – Но вы же меня не оставите? Я теперь маячок откуда угодно услышу. Помоги только немного малышке меня позвать, но оставь энергии и себе. Она ведь растет и становится сильнее, так что много поддержки и не надо.
      – Хорошо, я буду за тобой следить. Но что мы будем, вернее ты будешь, делать дальше?
      – Я захвачу канал, и, вернусь. А завтра мы найдем точное расположение капсулы и я должна огородить ее чем-нибудь. Кстати, как ты думаешь, что будет лучше всего, гранитная стена или стальная плита?
      – Слушай, а если сделать какой-нибудь выверт пространства? Ну, например, сможешь ты представить пространственное зеркало, так, чтобы всякий туда входящий выворачивался наизнанку и выходил из него обратно.
      – Хм… Трудновато что-то. Это надо представить, чтобы тело переходило в другое пространство и там поворачивалось и затем возвращалось обратно в исходное.
      Слушай, а не повлияет ли это на саму капсулу, вдруг она сама провалиться в какое-нибудь пространство?
      Они оба задумались. Наконец Женька высказал мысль:
      – Не должно повлиять. Все-таки здесь нет по-настоящему четвертого измерения, оно где-то внутри капсулы и само провоцирует все эти фокусы. Мне кажется, не трогая причины, мы не сможем на нее повлиять. А самая важная функция, гравитационная, не должна зависеть от пространственных зеркал.
      – Я еще посоветуюсь с ангелами. Мне кажется, легче сделать не зеркало, а эффект растянутого пространства. Я окружу капсулу прозрачным цилиндром, входя в который, любое тело будет мгновенно проскакивать его по астралу и выходить с другой стороны. То есть стенки будут порталом в астрал и обратно. Пусть только снег да дождь смогут свободно ложиться на землю. Как ты думаешь, это будет безопасно для капсулы?
      – Да, так как весь фокус будет работать только для движущихся объектов, а капсула неподвижна. Только, что будет с теми, кто прыгнет сверху?
      – Не знаю, наверно выйдут в реал внутри горы, предположила Лэя – Как то не очень милосердно… да, я кажется, придумал. Сделай высокий острый конус с метровым буферным слоем, ну или хотя бы в локоть толщиной. Так чтобы твоя телепортация срабатывала только тогда, когда объект целиком попадал в его зону, а то будет половина сэйла с этой стороны, а половина с той.
      – А и пусть будет. Внутри-то разрыва нет. Так как пространства в конусе, как бы не будет существовать для внешних объектов – объяснила Лэя. – И лучше его сделать так, чтобы никто и не видел, что находиться внутри. Тогда никто и не догадается, что здесь есть конус, – завершила обсуждение Лэя. – Давай спать.
      Чувствую, будет сегодняшний сон посложнее иной работы… … Лэя поймала себя на мысли, подспудно беспокоящей ее: "Я же должна выйти в астрал!", и представила себя на своей небесной полянке. "Открыв глаза" она увидела цветущий луг на фоне белесой призрачной пустыни с рваным контуром кратера вокруг. "Понятно – опять я "творю" в складках псевдореальностей!" – стало ей ясно. Лэя отрешилась от всего, представив черноту астрала. "Надо же, как просто!" – удивилась она, увидев пустоту свободного астрала, и тут же подумала: "Просто – если знаешь!" Надо было действовать, и она позвала всех ангелов, которых только вспомнила.
      Арсен и Ленгли явились по первому зову и во всеоружии. Быстро устроили совет на все той же Лэиной полянке, которая послушно развернулась под ними. Лэя спросила, можно ли дозваться до Землян? Лен повслушивался в себя и сказал, что Буля нет в астрале, а Слава будет через пару минут. Лэя стала излагать свой план действий.
      Ангелы не возражали. Только попросили, во время придумывания, представлять себе четко, что капсула со скалой внутри Лэиного конуса остается неизменной, чтобы обезопасить мир от случайной катастрофы.
      Наконец подоспел Славка и радостно бросился обниматься с Лэей, приговаривая:
      – Жива-здорова! Вижу, что "на привязи"! Значит, спишь, а не представилась, – намекнул Славка на связывающую "пуповину" идущую от Лэи к ее телу и продолжил тараторить. – Наслышан о чудесах, что ты творишь! Где вы сейчас, уж не до самой ли капсулы добрались?!
      – Да! – успела вставить слово Лэя. – Мне нужен подпитывающий канал для защиты капсулы. Вот я и здесь.
      – А как ты собираешься ставить защиту? – спросил Слава, и Лэе пришлось снова пересказывать свою идею.
      – Почему бы и нет?! – похвалил ее Славка. – С тамошним мягким реалом это вполне может удастся. Ну, если не получиться, закатай там все в гранит и все дела. Сил-то хватит?
      – Так у меня ваш канал еще будет! Из него и подчерпну, если что.
      – Отлично! Ну, расскажи, как вы там? Как Женька, жив еще? – полюбопытствовал Славка.
      – Да все в порядке, живы-здоровы. Без Жени мне бы не справиться было, это уж точно! – почему-то с гордостью за него ответила Лэя.
      – Значит, прав он был, когда отправился на Сэйлар! – прокомментировал Славка.
      – Еще как прав! – лукаво улыбнулась Лэя, невольно погладив себя по животу.
      От Славки не укрылся странный жест, и он спросил:
      – Ты его не съела? А то улыбаешься как-то уж больно сыто при мысли о нем! – пошутил Славка.
      – Да нет, просто нас уже трое! – ошарашила ангелов с божествами принцесса, продолжая довольно улыбаться. – Кстати, наша крошка уже сумела спасти меня!
      – Да как же это?! – удивленно спросил Славка, и Лэе пришлось вспоминать ее блуждания по складкам псевдореальностей.
      Когда они уже все обсудили, настал самый сложный момент. Лен переведя всех на энергетический уровень, подключил себя к Лэе лучом похожим на тот, каким она была связана с собственным телом.
      – Когда очнешься в реале, эта связь будет висеть на тебе, до тех пор, пока ты не перебросишь ее мысленно на объект в момент его "создания". То есть представляй, что он подключен к этому каналу. Я надеюсь, что это сработает, – сказал он после завершения "операции".
      – Хорошо, следующей ночью я выйду повторно в астрал и проверю, работает ли канал.
      И тогда мы отправимся в обратный путь.
      – А как вы обратно доберетесь? – спросил Славка, заметив озабоченное выражение, появившееся на лице принцессы.
      – Пока не знаю. Там… такие гады огромные и такой встречный ветер, что простой сэйл и часа не выжил бы… Ладно, что-нибудь придумаем. Ведь у меня с собой такая светлая голова!.. Я имею в виду Женину, а не свою! – рассмеялась Лэя, увидев непонимающее рассматривание ангелами ее головы, и завершила пустой разговор. – Все! Я пошла, а то там наверно моя малышка меня заждалась! Привет маме с папой!
      И действительно, стоило Лэе сосредоточиться на своем теле, как она почувствовала призывный маячок, явно ставший сильнее с прошлого раза. Лэя "не раскрывая глаз" потянулась прямо к нему и очутилась в темноте спальника. Высунув руку, она откинула клапан и увидела в призрачном заоблачном свете звезд, что ее дорогой инопланетянин снова наступил на те же грабли, то есть перестарался со своей помощью их малышке. Пришлось ей его тормошить и по-особому смотреть ему в глаза.
      Астральный энергетический канал работал вовсю, так как она свободно под-завязку "зарядила" Женю, и все равно, энергия продолжала переполнять ее изнутри.
      Нетерпеливо дождавшись утра, она, поторапливая Женю, рвалась к месту действия.
      Ее переполняли одновременно сразу несколько чувств: и страх за опасность операции, и любопытство – получиться ли телепортационное "зеркало", и гордость за значимость дела, которое они собирались выполнить. А больше всего сейчас ее интересовало, как же выглядит капсула на самом деле?
      Женьке пришлось повозиться с определением, точного местоположения капсулы. Он попросил Лэю подождать, а сам стал ходить с места на место, выясняя, где стрелка переставала крутиться и начинала указывать в центр круга. Наконец на снегу обозначился круг, диаметром в двести локтей. Женька подошел к Лэе и спросил:
      – Как до капсулы добираться будем? Она где-то под этим кругом.
      – Я думаю, что надо просто растопить весь снег, тогда и капсулу увидим! – предложила Лэя.
      – Погоди! Здесь же снега может быть несколько десятков метров. Представляешь, сколько воды будет! И потом, сколько же тебе энергии придется потратить?!
      – Ты забыл, что энергии у меня сейчас неограниченный запас, главное не сбросить бы энергетический канал на другой объект!.. Хотя, что я говорю! Снег топить, никакого объекта не надо, так что не куда и канал сбрасывать! Все! Не мешай и отойди подальше! А воду я буду тонким слоем так разогревать, что она сразу испариться!
      Женька отошел за спину своей, ответственной по волшебной части, партнерши и остался, на всякий случай, на подхвате. Вскоре от круга, намеченного Женькой на снегу, повалил столб горяченного пара, сопровождающегося жутким шипением.
      Процедура длилась с полчаса. Лэя стояла с закрытыми глазами перед белым вертикальным столбом, пока шипение не стало стихать. Тогда она открыла глаза и обернулась к Жене:
      – Кажется, я достигла скалы. Дальше надо осторожно. Подождем несколько минуток и подойдем смотреть.
      Подойдя к огромному белому колодцу, похрустывая ледяной корочкой под снегоступами, они убедились в грандиозности Лэиной работы. Глубина колодца составляла, чуть ли не тридцать метров. Колодец сверкал ледяными стенками, а на его дне чернела ровная и сухая каменная поверхность. Почти в центре колодца белело метровое пятно недотаявшего нега.
      – Это там! – воскликнула Лэя, указывая на белое пятно пальцем.
      – А как мы будем спускаться? – Спросил Женька только для того, чтобы подзадорить Лэю.
      – Один момент! – уверенно сказала волшебница, и с противоположного конца колодца опять повалил пар. – Готово! Принимай работу!
      – А чего так далеко? – спросил Женька.
      – Это для того, чтобы жизнь малиной не казалась! – ответила Лэя земной поговоркой, и Женька глубоко задумался, когда же это он ей такое говорил, но Лэя сбила его с этой глубокой мысли, сказав. – Мне так удобнее лесенку было представлять, а пока мы вокруг бегаем, она немного застынет и станет прочнее.
      Проделав наперегонки небольшой забег вокруг колодца и скоростной спуск по ледяной лесенке, любопытные путешественники очутились перед белым пятном. Это оказалось углубление в скале, присыпанное снегом. Женька попытался зачерпнуть рукой, но наткнулся на прочный наст из успевшего застыть снега.
      – Отойди, а я аккуратненько попробую его растопить! – приказала волшебница, и Женька послушно сдал назад.
      После минутки шипения и рассеивания заполнившего колодец пара, они, наконец, увидели конечную цель своего путешествия. На небольшой глубине, закрепленная на трех каменных опорах лежала, поблескивая темной полированной поверхностью, абсолютно круглая, толстая каменная линза, размером, чуть меньше диаметра углубления.
      – Ничего не понимаю! – заворожено уставившись на капсулу, прошептал Женька. – Приходи и бери! Но как она так сохранилась?!
      – Ты забыл? Она, как и вся эта гора, немного съехала в другие пространства и стабилизировалась там, – невозмутимо ответила Лэя.
      – Но, как же твердые осадки?! Ее же должно погрести под осадочным слоем! – продолжал жаловался Женька.
      – Очнись! Какие осадки?! Гора стерильно чистая. Ветер дует только отсюда наружу.
      Стерильный вековой снег, и ничего больше! Но ты прав, какой осел додумался оставить линзу без защиты?
      – Но наверно, тогда и не было в ней нужды? А может, в этом зарыт еще какой смысл – почем нам знать? – философствовал Женька.
      – Ладно! Полюбовались и хватит! Надо делом заниматься. Даже трудно поверить, что стоит ее пошевелить, и по всему Сэйлару пройдут тайфуны и содрогнуться горы!
      – Кстати, неизвестно еще, сколько она весит. Может у нее бесконечная плотность.
      – Тогда бы она провалилась в гору! Ладно, я колдую!
      Лэя собралась, встав в сторонке и отведя Женьку от капсулы. Она мысленно перебрала в уме все параметры: "Невидимый конус в пятнадцать локтей высотой и три локтя шириной в основании, заглубленном в скалу, прозрачные стенки перебрасывают на противоположную сторону конуса любой предмет, размером больше снежинки или песчинки, неизменная структура реала внутри конуса сохраняется,… кажется все. Ах да, энергетический канал прицепляется к конусу,… поехали!"…
      Открыв глаза, она увидела, что на месте капсулы нет ничего кроме ровной скалы!
      – Женя! – испуганно вскрикнула она. – Я погубила мир! Капсула провалилась куда-то в другие пространства!
      Женька тоже сначала испугался, но подскочив к Лэе, понял, что по-прежнему весит как ягненок и с облегчением рассмеялся:
      – Нет! Гравитация та же! Значит капсула на месте!
      – Где же она тогда? – растерянно спросила Лэя, делая шаг по направлению к месту, где только что была капсула.
      – Стой! – крикнул Женька и схватил свою растерянную фею за руку. – Это может быть опасно для жизни!
      Он стал медленно обходить центр площадки по кругу и, оказавшись на противоположной стороне, крикнул:
      – Смотри внимательно!
      Он продолжал медленно двигаться, и Лэя заметила, как стали немного искажаться пропорции его силуэта, как будто она смотрела на него через стеклянную бутылку.
      Женька, видимо, найдя точку, так чтобы конус оказался точно между ними, попросил:
      – Кинь в меня чем-нибудь!
      Лэя растерянно захлопала себя по карманам. Потом спохватилась и "выдумала" себе снежок прямо на ладони, размахнулась и пульнула им в Женьку. Тот изготовился его поймать, но снежок вдруг посередине полета изменил траекторию немного вверх и угодил Женьке прямо в лоб.
      – Ой! – охнула от неожиданности Лэя и рассмеялась.
      – Понятно! Конус работает! Плоскости-то не параллельны, вот он и подлетел. Ну что ж надо пробовать на себе! – и не успела Лэя ничего возразить, как Женька пробежал и прыгнул прямо на стенку предполагаемого конуса.
      Его подкинуло, вывернув немного вперед ногами, но он приготовился к такому эффекту и не упал, а, притормозив ногами, оказался прямо пред Лэей со счастливо ухмыляющейся рожей. И заработал увесистую оплеуху от Лэи. Она закрыла лицо руками и ее плечи затряслись.
      – Ну что ты! Не пускать же было вас двоих на этот аттракцион?! – начал канючить Женька, поняв, что только что жестоко стрессанул беременную женщину. – Ну прости своего осла, я же говорил что у меня голова пустая!
      – Я вдруг представила, как мне в объятия вываливается твой труп! – наконец смогла говорить плачущая Лэя.
      Женька рискнул обнять трясущиеся плечи. Лэя не сопротивлялась – кажется, ее стало отпускать. Женька подхватил ее на руки и, отойдя от колдовского конуса, уселся прямо на скалу и усадил принцессу себе на колени, как маленького ребенка.
      Так они и сидели, молча, наверно, с полчаса, пока Лэя совсем не расслабилась и не смогла говорить. Как это ни странно было для Женьки, она сказала:
      – Прости, пожалуйста, я, наверно, становлюсь беременной психопаткой!
      – Ты еще просишь прощения?! – удивился Женька. – Я, действительно, совершенно не подумал о тебе. Я теперь понял – это двойной эгоизм, рисковать без причины, да еще у тебя на глазах! Кроме того, что я осел, оказывается, я еще и большая свинья!
      – Что это ты себя все сравниваешь с весьма полезными животными? – наконец слегка улыбнулась Лэя, взглянув на него мокрыми от слез глазами.
      До Женьки дошло, что он вкладывает в сэйларские слова земной смысл.
      – А, это все нестыковка этимологии, – и поняв, что еще больше путает принцессу, пояснил. – Просто на Земле осел считается очень тупым, а свинья еще и страшной грязнулей. А вообще-то не обращай внимания! Я обещаю тебе, что постараюсь теперь не волновать тебя без нужды.
      – Интересно, которое это обещание по счету, которое ты даешь мне?! – уже хитро улыбаясь, посмотрела Лэя.
      – Мне простительно – я не помню предыдущих обещаний! – шутливо признался Женька.
      – И я не помню, – грустно вздохнула Лэя и тут же рассмеялась. – Но мне кажется, что главное, это твое отношение, а не то, что ты обещаешь. Я надеюсь, в следующий раз перед таким прыжком ты будешь думать не о том, какой ты смелый, а том, что со мной будет, если с тобой что-нибудь случиться!
      – Да, ты права. Это хороший урок. Но, так или иначе, твой конус проверен.
      Капсула надежно укрыта. Если только этот кратер не захотят снести или взорвать целиком.
      – Мне кажется, что даже это не удастся. Ведь гора не поддается выветриванию, а любой взрыв, это просто быстрое выветривание! – совсем воспрянувшая Лэя, вскочила на ноги и потянула за собой Женьку:
      – Давай заметать следы! Я хочу поднять хорошую метель, чтобы хоть частично закрыть этот колодец в снегу. Пойдем наверх!
      Они взобрались по ступенькам, взглянули в последний раз на ровную каменную поверхность и двинулись к своей палатке. До вечера им еще нужно было спрятаться под навесом кромки кратера и устроить снежный буран. Ночью Лэя опять посещала астрал, где угодила на великое и тайное празднование, устроенное в ее честь. Все посвященные в тайну ангелы и Лэины родители поздравляли ее и друг друга с тем, что книга Сэйлара стала читаться на тысячелетия вперед.
      А на следующее утро они неслись вниз по снежному склону на собственных попах.
      Женька иногда тормозил, прижимая ноги к снегу и втыкаясь в него по пояс, чтобы поджидать летящую сзади Лэю.
      – Помни, скользи с остановками, внимательно смотри вниз и не разгоняйся слишком быстро! Не дай бог, попадется уступ или трещина – ноги ведь можно переломать, – время от времени предупреждал он свою расшалившуюся фею.
      Женька придумал этот способ спуска на ходу, когда сел на снег и поехал вниз, на скользком комбинезоне нисколько не проваливаясь в снег. Им было нужно спуститься хотя бы на милю-другую вниз, то есть миль пять по склону. Съехав таким способом до нужного рубежа, он дождался Лэю и попросил ее понаблюдать за облачным слоем, начинающимся где-то чуть ниже кратера. Они долго смотрели и Лэя, наконец, вынесла вердикт:
      – Облака очень медленно ползут от горы. А зачем это нам?
      – Я еще когда поднимался сюда, заметил, что верхние облака движутся от горы. Но чем ближе к вершине, тем медленнее. Мне кажется, что это те тучи, которые движутся в средней плоскости гравитационной линзы. Наверно, там самый сильный эффект ослабления гравитации. Видимо поэтому там и собирается весь конденсат.
      Эти облака должны упираться в края впадины, образуя пояс дождей у предгорий. Нам нужно сделать только воздушный шар и полететь вместе с тучами к предгорьям, вот и все.
      – Но ведь они движутся так медленно! – возразила Лэя.
      – Это здесь медленно, потом они разгоняются, подпитываемые восходящими потоками.
      Весь тот ветер, который дул сюда, там, наверху дует обратно, и я не удивлюсь, если мы на пятый день окажемся у предгорий!
      – Но ведь наш первый шар не поднялся и на пять миль! Как мы сможем подняться на такую высоту? – нашла еще одно препятствие для полета Лэя, боясь начать радоваться легкому возвращению.
      – Это все относительное дело. Если ты здесь "выдумаешь" шар, который легче воздуха, то тогда и здесь он поднимется на три-четыре мили от стартовой высоты.
      Однако ты права – стратосферные шары, гораздо больше по величине обычных, но ведь мы, с точки зрения воздухоплавания, находимся ниже уровня моря. Так что, на всякий случай, "придумай" шар раза в два больше и корзину пошире – хотя бы локтя три в ширину. Ведь нам придется лететь пять-семь дней. И еще одно, нам надо набивать бурдюки снегом и топить в них воду. Если наполним два бурдюка, то еды и питья нам хватит на неделю, а Зарову телу, перед возвращением хозяину, вообще очень полезно устроить чистку недельной голодовкой… Как ты думаешь, "придуманный" шар не развалится за этот срок на периферии впадины? – Женька попытался сразу увести разговор с опасной темы, увидев искру боли в Лэиных глазах при упоминании о скором расставании.