Оклеветанная Русь - История Руси

      Словом, А. А. Шахматов был совершенно прав, утверждая, что "составителю "Повести..." ничего не оставалось сказать об Игоревом княжении". Ибо Игорь, как я буду стремиться доказать, стал править Русью только в 940-х годах,- и правил очень недолго. Это явствует, в частности, из опубликованного уже после издания цитируемого труда А. А. Шахматова, в 1912 году, исторического источника, так называемого "Кембриджского документа",- "хазарского письма" середины Х века, сообщающего, что на рубеже 930-940-х годов правителя Руси звали не Игорь, а Олег. Достоверность этого источника неоднократно подвергалась сомнениям, но ныне никто, кажется, не оспаривает его подлинность.
      Игорь, безусловно, никак не мог быть сыном умершего за шестьдесят лет до начала его правления Рюрика: целый ряд сведений (они еще будут представлены) показывает, что он стал князем Руси, а также отцом Святослава в весьма молодом возрасте, а мнимые даты его рождения и женитьбы были вымышлены для того, чтобы превратить его в Рюрикова сына. Правда, при этом решении вопроса мы вроде бы опять-таки оказываемся не в ладах с хронологией, ибо Олег предстает как невероятный "долгожитель": ко времени кончины Рюрика в 879 году он являлся, очевидно, уже взрослым человеком, и к 940 году должен был приближаться по меньшей мере к девяностолетнему возрасту...
      Но в историографии давно уже было высказано мнение, что в летописном Олеге соединились два лица (говорилось даже о нескольких). Особенно примечательно, что их соединение осуществилось в летописях не вполне, остались своего рода швы. Олег в летописях явно "раздваивается": он выступает то в качестве воеводы при князе, то как полновластный князь; смерть настигает его и в Киеве, и "за морем"; сообщается даже о двух его могилах(!) - в Ладоге и в Киеве.
      О наличии двух Олегов писал сформировавшийся еще до революции видный историк Древней Руси М. Д. Приселков13; в уже упоминавшейся книге историка Хазарского каганата Ю. Д. Бруцкуса сказано, что "приходится думать, не было ли нескольких Олегов. Смешение Игоря с Олегом также часто встречается в русской традиции"14 (имеется в виду летописная традиция). Автор ценных трудов и о Хазарском каганате, и о Руси М. И. Артамонов утверждал, что в образе Олега Вещего совместились черты не одного, а двух одноименных персонажей"15 и т. п.
      При этом следует напомнить о распространенности имени Олег в Древней Руси. Так, Олегом звали сына Святослава, князя Деревлянского, погибшего в 977 году, и воеводу Владимира Святославича, участвовавшего в 988 году в осаде Корсуни (Херсонеса); наконец, супруга Игоря носила женский вариант этого имени.
      Олег Вещий, который почти целиком "заслонил" другого, "второго" Олега, был родственником Рюрика и правил после его смерти. Однако сведения, согласно которым правил он от имени Рюрикова сына Игоря, неправдоподобны уже хотя бы потому, что вплоть до 913 года (когда Игорю было бы не менее тридцати трех лет) первым лицом в летописных сообщениях, о чем уже сказано, предстает не Игорь, а Олег. Составитель летописи, очевидно, не мог вообще "переделать" дошедшие до него предания, заменив во всех них Олега Игорем (впрочем, и после 912 года. когда Олег Вещий умер, летописец, как мы видели, почти не мог подобрать сведений о деятельности Игоря вплоть до 941 года, а от тех, возможно, известных ему преданий, где речь шла о действиях "второго" Олега, он, вероятно, отказывался, так как уже сообщил об Олеговой смерти в 912 году).
      Олег Вещий, без сомнения, выдающийся деятель Древней Руси (между прочим, слово "вещий" неверно понимают только как обозначение способности к предвидению, "предвещанию": в древнерусском языке "вещий" означало и "мудрый", и "наделенный чудесной силой"). Олег объединил Северную и Южную Русь; его деятельность прочно связала Ладогу и Киев. А затем он должен был одержать победу (правда, она оказалась временной) над Хазарским каганатом.
      Об этом говорит в своем недавнем трактате А. П. Новосельцев. Анализируя целый ряд летописных сообщений, свидетельствующих о жестокой борьбе Аскольда с Хазарским каганатом, историк утверждает, что для Древнерусского государства "на первом этапе его существования главным был... хазарский вопрос". И следует весомый вывод: "Пока север... и юг... не были объединены, борьба с хазарами большого успеха не приносила. И лишь когда северный князь Олег... объединил Киев и Новгород (на деле - Ладогу.В. К.), положение изменилось"16.
      Может показаться странным, что освобождение Олегом Южной Руси от хазарской власти началось со свержения Аскольда. Но, как установила С. А. Плетнева, "хазары сохранили всю правящую верхушку побежденных народов... связав ее с собой вассалитетом"17. Поэтому свержение Аскольда и война с хазарами преследовали одну задачу.
      Стоит отметить, что в упоминавшейся выше изданной в 1995 году книге В. Я. Петрухина, который пытается изобразить Хазарский каганат чуть ли не "благодетелем" Руси, содержатся существенные сведения о борьбе хазар с Олегом; уже шла речь о том, что Петрухин, "лакируя" взаимоотношения Руси и Каганата в своих "общих" рассуждениях, как бы не смог игнорировать конкретные сведения об этой борьбе. Противостояние Олега и хазар ясно выразилось, в частности, в следующем. В торговле того времени главную роль играли серебряные диргемы - арабские монеты, которые поступали на Русь и в соседние страны через Хазарский каганат. Но "в последней четверти IX в. (Олег по летописи начал править в Киеве в 882 г.- В. К.) приток монет в Восточную Европу резко сокращается,- пишет В. Я. Петрухин, опираясь на специальные исследования,- ...при этом... доступ серебра в Восточную Европу был искусственно приостановлен. Приток монет возобновляется в начале X в., когда серебро идет через Волжско-Камскую Болгарию из державы (арабской.- В. К.) Саманидов в обход (курсив мой.- В. К.) Хазарского каганата" (Петрухин В. Я., цит. соч., с. 93). Итак, Олег был настолько серьезным врагом Каганата, что последний устраивал экономическую блокаду Руси!
      Противостояние Олега Хазарскому каганату закономерно вело к сближению с Византийской империей, которая еще с 840-х годов была в самых враждебных отношениях с Каганатом. Этому вроде бы противоречит летописное сообщение о походе Олега на Константинополь и самых жестоких действиях его войска. Но в действительности сведения из предания о походе другого, "второго" Олега в 941 году были перенесены летописцем на Олега Вещего в 907-й год. Это очевидно из следующих фактов.
      Во-первых, византийские источники, со всей ясностью запечатлевшие походы Руси на Константинополь в 860 и, затем, в 941 годах, ничего не говорят о каком-либо подобном походе между этими датами. И даже те историки, которые считают поход 907 года имевшим место, вынуждены делать существенные оговорки,- как, например, и поступил Г. Г. Литаврин: "Очевидно, дело не дошло до серьезных военных столкновений, поэтому рассказ о походе не попал в византийские летописи... По всей вероятности, византийцы предпочли переговоры военным действиям против русских"18. Однако невозможно усомниться в том, что если бы Олег Вещий пришел к Константинополю с сильным войском (хотя и не начал "серьезных военных столкновений") этот факт все же был бы отмечен в византийских хрониках.
      Далее, в дошедшем до нас договоре Олега с Византией, датированном в летописи 912 годом, сказано, что он заключается "на удержание и на извещение (удостоверение) от многих лет межи (между) хрестианы и Русью бывьшюю любовь"; эта "любовь" существовала, надо думать, с первых дней правления Олега, заявившего (по летописи - в 884 году) о хазарах: "Аз им противен" (то есть являюсь их врагом). Невозможно предполагать, чтобы процитированной "формуле" договора предшествовал военный поход Олега на Константинополь! Так, в договоре, заключенном между Русью и Византией после реального похода 941 года, соответствующая "формула" имеет совершенно иной смысл: договор призван "обновити (возобновить) ветъхий (старый, давний) мир... разореный... и утвердити любовь межю Греки и Русью".
      О действительных отношениях Олега Вещего с Византией с полной определенностью писал еще полвека назад выдающийся историк М. Н. Тихомиров: "Договор (Олегов.- В. К.) не имеет никаких намеков на враждебные отношения между русскими и греками..." и "никаких указаний на осаду Царьграда русскими... мы не имеем"19 (речь идет о времени Олега Вещего).
      Наконец, само данное в "Повести временных лет" описание похода 907 года на Константинополь, как определил один из виднейших специалистов в области русско-византийских отношений М. В. Левченко, "взято из славянского перевода жития Василия Нового и из продолжателя Амартола, которые использованы также для рассказа о походе Игоря"20 (то есть походе 941 года). Да, летописец, знавший, надо думать, предания о том, что правитель Руси по имени Олег предпринимал поход на Константинополь, охарактеризовал его с помощью византийских источников, отразивших поход 941 года (как уже отмечалось, этот поход, о чем подробно будет сказано далее, возглавлял не Игорь, а Олег,- но не Вещий, а другой, "второй").
      И договоры Олега Вещего, и многие иные источники недвусмысленно говорят о тесных взаимоотношениях Руси того времени с Византийской империей. Об этом свидетельствует хотя бы такое летописное сообщение: "Царь же Леон (византийский император Лев VI Мудрый, правивший с 886 до 11 мая 912 года.- В. К.) почти(л) послы рускые дарми, златом, и паволоками и фофудьями (драгоценные ткани), и пристави к ним мужи свои показати им церковную красоту... и страсти Господня и венец, и гвоздие, и хламиду багряную, и мощи святых, учаще я (их) к Вере своей и показующе им истиную Веру".
      И в церковном уставе современника Олега императора Льва VI указана русская митрополия, что свидетельствует о немалом распространении христианства на Руси при Олеге Вещем; это, правда, вовсе не означает официального принятия новой религии. Стоит отметить, что, согласно сведениям византийского императора Константина VII, в середине Х века русская митрополия уже не существовала, и это было, очевидно, результатом победы Хазарского каганата над Русью на рубеже 930-940-х годов; так, несколько ранее, в 932 году, Каганат победил выступившего против него "царя алан" (предков осетин), и в результате, сообщал современник события арабский хронист Масуди,- аланы "отреклись от христианства и прогнали епископа и священников, которых византийский император раньше им прислал"21 (позднее, после разгрома Каганата Святославом, аланы вернулись к христианству). Надо полагать, нечто подобное произошло и на Руси на рубеже 930-940-х годов.
      Стоит отметить, что, согласно уставу Льва VI "О чине митрополичьих церквей, подлежащих патриарху Константинопольскому", аланская митрополия была утверждена вскоре после русской (в списке митрополий аланская занимает 62-е место, а русская - 61-е; порядок же в этом списке соответствовал хронологии утверждения митрополий). Из этого можно заключить, что война Олега Вещего с Хазарским каганатом повлияла и на судьбу алан (вернее, части этого народа, вступившего в союз с Византией и принявшего христианство). По-видимому, при Олеге противоборство Руси и Алании с хазарами осуществлялось в союзе или даже при прямой поддержке Византии (в свою очередь 700 воинов Руси участвовали в 911-912 годах в византийском походе против арабов22).
      Итак, при Олеге Вещем не только создалось единое русское государство, простирающееся от Ладоги до Киева: это государство выступило как полноправный участник, "субъект" исторического бытия громадного евразийского региона, в котором действовали три мощных империи - Византия, Хазарский каганат и Арабский халифат. Правда, преемник Олега Вещего потерпел поражение от Каганата, но истинная судьба Руси уже началась, и ее осуществление нельзя было надолго прервать.
      * * *
      Олег II. Как уже сказано, после Олега Вещего правил, очевидно, "второй" Олег, который в устных преданиях слился с первым; не исключено, что он был сыном первого. Документально правление "второго" Олега подтверждается составленным в середине Х века "хазарским письмом", повествующим о событиях конца 930 - начала 940-х годов. В письме речь идет о тогдашнем правителе Хазарского каганата Иосифе, византийском императоре Романе I Лакапине (919-944) и "царе Руси" Хлгу (Олеге). Цитирую новейший перевод фрагмента этого письма, принадлежащий А. П. Новосельцеву:
      "...во дни царя Иосифа ...злодей Романус послал большие дары Хлгу, царю Руси, подстрекнув его совершить злое дело. И пришел тот ночью к городу Смкрии (позднее Тмутаракань - Тамань.- В. К.) и захватил его обманным путем... И стало это известно Булшци (по-видимому, высокий хазарский титул.- В. К.) он же Песах хмкр (иранский или, вероятнее, хорезмийский титул.- В. К.), и пошел тот в гневе на города Романуса (имеются в виду византийские города в Крыму.- В. К.) и перебил всех от мужчин до женщин... И пошел он оттуда на Хлгу и воевал с ним четыре месяца, и Бог подчинил его Песаху... Тогда сказал Хлгу, что Романус побудил меня сделать это. И сказал ему Песах: если это так, то иди войной на Романуса, как ты воевал со мной, и тогда я оставлю тебя в покое. Если же нет, то умру или буду жить, пока не отомщу за себя. И пошел тот и делал так против своей воли и воевал против Константинополя на море четыре месяца. И пали там его мужи, так как македоняне (в Византии правила тогда Македонская династия.- В. К.) победили его огнем (имеется в виду горючая смесь - "греческий огонь", не гаснувшая даже на воде; состав ее не вполне выяснен и сегодня.- В. К.). И бежал он, и устыдился возвращаться в свою землю и пошел морем в Прс (Персию.- В. К.) и пал там он сам и войско его. И так попали русы под власть хазар"23.
      Как мы еще увидим, рассказ о судьбе Хлгу-Олега с того момента, как он отправился на Константинополь, целиком и полностью достоверен (кроме одной детали: Олег, очевидно, пошел в Персию - точнее, в подчиненную тогда Ирану южную часть нынешнего Азербайджана,- опять-таки не без диктата хазар, поскольку речь шла о походе на враждебных Каганату мусульман).
      Все сказанное в "хазарском письме" подтверждают современные (или близко отстоящие от события) византийские, западноевропейские и арабские источники, хотя правитель Руси в некоторых из этих источников зовется "Игорем" (почему это так - еще будет выяснено), а в арабских вообще безымянен. Правда, А. П. Новосельцев не так давно заново исследовал сочинение арабского хрониста Масуди, писавшего как раз в начале 940-х годов о "царе славян"* по имени "ал-Олванг" (это близко к "Олег"),- притом о нем говорится как о современнике хрониста: "...царь ал-Олванг, у которого много владений, обширные строения, большое войско и обильное военное снаряжение. Он воюет с Румом"24,- то есть с Византийской империей. Между тем, как уже говорилось, нет никаких достоверных сведений о войне с Византией во времена Олега Вещего. И если "Олванг" - Олег, то речь шла именно о "втором" Олеге.
      В "хазарском письме" может вызвать недоумение тот факт, что полководец Песах стремится не сокрушить до конца Хлгу-Олега, а заставить его воевать с Византией. Но для нападения на Константинополь нужен был морской поход, а флота, кроме русского (о чем уже упомянуто), не имелось. С другой стороны, Каганат преследовал цель ослабить одновременно и Византию, и Русь, ввергнув их в противоборство.
      Сказанному выше о "втором" Олеге, правившем после смерти Олега Вещего и до 941 года, вроде бы решительно противоречит тот факт, что и в русской летописи, и в "Истории" византийца Льва Диакона, и в хронике епископа Кремонского Лиутпранда предводителем похода Руси на Константинополь в 941 году назван Игорь.
      Однако при внимательном анализе всех источников это противоречие разрешается. Поход Руси 941 года был тщательно исследован в работах историка Н. Я. Полового25. И выяснилось, что русское войско, подойдя 11 июня 941 года на многочисленных ладьях7 к Босфорскому проливу, разделилось на две неравных части. Небольшой отряд воинов - мы бы его назвали теперь десантом - рванулся вперед, высадился на берег и стал громить предместья Константинополя, между тем как на основную массу русского флота неожиданно напали византийские корабли, обрушив на него "греческий огонь". Это произвело на наблюдавших с берега морской бой "десантников" ошеломляющее впечатление. Видя, как загораются одна за другой русские ладьи, они решили, что флот погиб, борьба бессмысленна, и с наступлением ночи отправились под покровом темноты на своих немногих ладьях в обратный путь - в Киев. Вернувшись домой, они, сообщает летопись, поведали: "Якоже молонья,- рече,иже на небесех, грьци имуть у собе, и се пущающе же жачаху нас, сего ради не одолехом им",- то есть: "Будто молнию небесную имеют у себя греки и, пуская ее, пожгли нас; оттого и не одолели их".
      Однако, как убедительно показал Н. Я. Половой, основная часть флота, потерпев жестокий урон от "греческого огня", отнюдь не погибла, а двинулась на восток (путь на север, в Киев, преграждал византийский флот), к берегам малоазийских провинций Византии и воевала там свыше трех месяцев.
      Воссоздав этот ход событий на основе анализа всех имеющихся источников, кроме хазарского, Н. Я. Половой обратился затем к последнему, и стало ясно, что "хазарское письмо" нисколько не противоречит остальным источникам, а только дополняет их: согласно ему, флот воевал с византийцами "на море четыре месяца", а затем отправился не на Русь, а дальше на восток - через территории Каганата в города враждебных хазарам прикаспийских мусульман,- о чем сообщает и ряд арабских источников.
      Так, тогдашний правитель города Бердаа (ныне - Барда в Азербайджане, в ста километрах от границы с Ираном) иранец Марзбан ибн Мухаммед, рассказал своему современнику - арабскому хронисту: "И вступили мы в битву с русами. И сражались мы с ними хорошо и перебили из них много народа, в том числе их предводителя",- то есть, без сомнения, Олега,- уцелевшие же русы "ушли к Куре (реке) и сели на свои суда и удалились"26. Это произошло в конце 943 начале 944 года. Стоит отметить, что, согласно Новгородской летописи, смерть постигла Олега "идущю за море", хотя и не сказано за Черное море,куда русские во время составления летописей уже не "ходили".
      Н. Я. Половой видит в том Олеге, о котором рассказывает "хазарское письмо", не Олега Вещего, а именно другого, "второго" Олега. Вместе с тем Н. Я. Половой как бы не решился преодолеть до конца инерцию "общепринятой" версии. Сказав о том, что Игорь и Олег - "два известные нам вождя похода 941 года"27, он утверждал, что Олег был "в полном подчинении у Игоря" (с. 102). Но с этим едва ли согласуется твердо установленный самим же Н. Я. Половым факт: в то время как русский флот в целом - сотни или даже тысячи ладей - находился под командой Олега, Игорь возглавил небольшой десант, высадившийся на берег у стен Константинополя, а затем, по сообщению Льва Диакона28, всего лишь на десятке ладей пробравшийся в ночной темноте на север, к Руси. Н. Я. Половой считает, что именно в этом малом десантном отряде находилось "руководство похода, состоявшее из князя Игоря и его окружения" (с. 92). Но это едва ли хоть сколько-нибудь достоверное предположение.
      Хазары, без сомнения, гораздо лучше знали положение на Руси, чем византийцы (не говоря уже о посещавшем Константинополь Лиутпранде Кремонском), а в "хазарском письме" именно Олег, а не Игорь назван "царем Руси". Разумеется, мне могут возразить, что вот, мол, и русская летопись ставит во главе похода 941 года не Олега, а Игоря. Но, как уже было показано, в летописи здесь вполне объяснимое противоречие. Предания донесли до ее составителя сведения о том, что правитель по имени Олег предпринимал поход на Царьград, однако, поскольку в тех же преданиях "второй" Олег слился в единый образ с Олегом Вещим, поход этот был "перенесен" (с деталями, взятыми из византийских сообщений как раз о походе 941 года!) в 907 год, когда противоборство Руси с Византией вообще не имело места (о чем подробно говорилось выше), а предводителем похода 941 года летопись объявила Игоря.
      Замена Олега Игорем в рассказе о походе 941 года в византийском и западноевропейском источниках обусловлена, очевидно, тем, что Олег "исчез" после похода, а Игорь стал правителем Руси и вел последующие переговоры с Константинополем. Необходимо отметить, что западноевропейский и византийский источники, в которых предводитель похода 941 года именуется Игорем,- весьма поздние источники: Лиутпранд Кремонский получил сведения об этом походе Руси лишь в 949 или даже в 968 году, а Лев Диакон писал о нем еще позже - в 980-е годы.
      Стоит обратить внимание на тот факт, что в ряде летописей Игорь называется племянником Олега - разумеется, Олега Вещего (поскольку о другом Олеге и не идет речи). Однако это почти так же неправдоподобно с "хронологической" точки зрения, как и объявление Игоря сыном Рюрика. Гораздо вероятнее, что Игорь был племянником "второго" Олега и в результате исчезновения последнего оказался на его месте в качестве правителя Руси; тем самым на него как бы перешла и вся "ответственность" за поход на Царьград, и после поражения именно он заключал в 944 году мирный договор с Византией.
      Этот договор, по определению исследователя русско-византийских отношений, был, между прочим, "менее выгоден для русских, чем договор 911 года (заключенный Олегом Вещим.- В. К.)... Русь была вынуждена отказаться от некоторых прежних преимуществ... и взять на себя ряд новых обязательств по отношению к Византии"29,- что было как бы "наказанием" за атаку на Константинополь в 941 году.
      Игорь явно был тогда еще весьма молодым человеком; дело в том, что в тексте договора 944 года упомянуты послы от двух племянников Игоря и единственного его собственного ребенка - Святослава; если бы у Игоря имелись другие дети, послы были бы, несомненно, назначены и от них.
      О том, что Игорь начал править Русью отнюдь не в 913 году (как утверждается в летописи), ясно говорит, помимо прочего, следующее. В летописях не раз упоминается выдающийся воевода Свенельд, который служил Игорю с самого начала его правления, затем служит Ольге и Святославу и, наконец, старшему сыну последнего, Ярополку,- до 977 года. И если бы Игорь действительно правил с 913 года, "воеводство" Свенельда длилось бы почти 65 лет! В действительности Свенельд стал воеводой Игоря накануне гибели последнего, в 940-х годах.
      Существует весьма убедительная версия, выдвинутая в упомянутых выше исследованиях Н. Я. Полового и поддержанная М. И. Артамоновым30, согласно которой Свенельд участвовал в походе на Царьград Олега ("второго"), отправился с ним в Персию, а после гибели Олега у города Бердаа возглавил уцелевшую часть войска и возвратился в Киев, где стал воеводой Игоря. Дело в том, что среди пятидесяти лиц, подписавших русский договор с Византией в 944 году (вероятно, летом), Свенельд не значится; он, по-видимому, возвратился из Закавказья в Киев лишь в конце этого года.
      Изложенные выше "нестандартные" представления (прежде всего о "втором" Олеге, который и возглавлял поход на Царьград в 941 году), вроде бы не находящие никаких подтверждений в русских летописях, могут по этой причине быть восприняты с решительным сопротивлением - и как "дискредитация" летописей, и как "произвольный" домысел... Однако и Архангелогородском летописце, сохранившем (это общепризнанно) целый ряд достоверных древнейших сведений, сообщается именно о таком положении дела:
      "Иде Олг на Греки... и приидоша ко Царюграду...- сказано здесь.- Бысть же тогда царь Роман (правил с 919-944 гг.- В. К.) и посла(л) патрекея Феофана (именно патрикий Феофан командовал в 941 году византийским флотом! - В. К.) с воины на русь; огненым строением пожже корабля руския, и возвратишася русь восвояси без успеха; потом же... на третье лето (то есть именно в 944 году! - В. К.) приидоша в Киев"31.
      В этом тексте все вполне точно,- в частности, в нем не говорится, что "на третье лето" вернулся в Киев и сам Олег; вернулась только часть войска, а Олег погиб в Закавказье, "за морем", и в этом же летописце чуть ниже сообщено: "Сей же Олг... умре... егда иде от Царягорода, перешед море (там же),- что полностью совпадает с "хазарским письмом"!
      Таким образом, первоначально в летописи именно Олег возглавлял поход 941 года и затем погиб "за морем", но позднее он был почти во всех летописях "заменен" Игорем, поскольку этого требовала вымышленная версия о единстве династии (Рюрик - Игорь - Святослав).
      Впрочем, может возникнуть и такое соображение: почему бы не полагать, что Олег, действовавший в 941 году,- это все-таки тот же Олег Вещий; ведь, как известно, ранние даты в летописи нередко ошибочны, и, может быть, Олег Вещий умер не в 912-м (как в летописи), а в начале 940-х годов? Однако Олег, бывший взрослым человеком еще при Рюрике, родился, по-видимому, в середине IX века, а продолжительность жизни в те времена была сравнительно небольшой. Так, из всех русских князей XI - середины XIII века, даты рождения и смерти которых точно известны, только один - Владимир Мономах перешел через семидесятилетний рубеж (он умер 71 или 72-х лет). Но еще показательнее другое: в возрасте 64-х лет Мономах написал свое великолепное "Поученье", где не раз говорит о себе как о своего рода "долгожителе" и воздает хвалу Богу, "иже мя сих днев грешного допровади". И в самом деле: нам неизвестен (если исходить из достоверных дат) ни один князь этого времени, доживший до шестидесятичетырехлетнего возраста! И Олег Вещий, безусловно, никак не мог дожить до 941 года...
      Читателям может показаться, что доказательствам существования "второго" Олега я уделил чрезмерно много внимания и места. Разве столь уж важно, скажут мне, что после смерти Олега Вещего Русью правил не Игорь, а некий "второй" Олег, о котором ко времени составления летописи вроде бы совсем "забыли"?
      Чтобы ответить на этот вопрос, следует прежде всего обратить внимание на более существенную "забывчивость" летописи: в ней нет ни слова о том, что поход "второго" Олега на Константинополь был совершен под диктатом Хазарского каганата,- как и последующий его поход в Персию, где этот Олег в сущности, бесславно - погиб. Не упоминается в летописи и состоявшийся ранее поход Руси в те же прикаспийские земли, имевший место между 912 и 917 годом32 (точная дата не установлена),- то есть, по-видимому, в начале правления того же - "второго" - Олега.
      Приведу фрагменты из сочинения одного из виднейших арабских хронистов, Масуди, написанного в 943 году и повествующего о первом (в 910-х годах) походе Руси на Каспий. "Около 500 судов" из Руси,- сообщал Масуди,приплыли по Черному морю к Керченскому проливу, где "находятся хорошо снаряженные люди хазарского царя. Их задача - оказывать сопротивление каждому, кто идет с этого (Черного) моря... Когда суда русов доплыли до хазарских войск, размещенных у входа в пролив, они снеслись с хазарским царем, прося разрешения пройти через его землю... и таким образом достичь Хазарского (Каспийского) моря... с условием, что они отдадут ему половину добычи, захваченной у народов, живущих у этого моря. Он разрешил им совершить это беззаконие... Суда русов разбрелись по морю и совершили нападения... Русы проливали кровь, делали что хотели с женщинами и детьми и захватывали имущество. Они рассылали отряды, которые грабили и жгли... тысячи мусульман были убиты... Русы пробыли на этом море много месяцев... Когда русы набрали добычи... они двинулись к устью Хазарской реки (Волги) и снеслись с хазарским царем, которому послали денег и добычи, как это было договорено между ними. Хазарский царь не имел морских судов, и его люди не умели обращаться с ними; не будь этого, мусульманам от него было бы больше бед (то есть русы выполняли ту задачу, которую хазары не могли выполнить сами.- В. К.). Ларисийцы (наемная хорезмийская гвардия Каганата.- В. К.) и другие мусульмане царства (Хазарского) узнали о том, что натворили русы и сказали царю: "Предоставь нам расправиться с этими людьми, которые напали на наших мусульманских братьев..." Царь не мог им помешать, по послал предупредить русов, что мусульмане решили воевать с ними. Мусульмане собрали войско и спустились вниз по реке (Волге), ища встречи с ними... Битва между ними длилась три дня, и Аллах даровал победу мусульманам. Русы были преданы мечу, убиты и утоплены... Насколько можно было подсчитать, число тех, кого мусульмане убили на берегу Хазарской реки, было около 30 тыс."33.
      Н. Я. Половой справедливо писал об этом походе Руси, а также о позднейшем, состоявшемся и 943-944 годах (после похода на Константинополь), что эти "набеги Руси... помогали хазарам устоять не только против опасности с юга... но и укрепляли позиции хазар... в борьбе с Русью. Пропуская русских удальцов на Каспий, хазары без затраты собственных сил наносили мусульманам Закавказья весьма серьезные удары и, не пошевелив даже пальцем, присваивали к тому же половину добычи. Таким образом, русские, задачей которых являлась, несомненно, ликвидация Хазарского каганата (что и осуществил в 960-х годах Святослав.- В. К.), сами временно укрепляли это государство, нанося удары... врагам Хазарии"34.
      Что касается второго (943 года) похода Руси на Каспий, совершенно ясен диктат Хазарского каганата, заставившего Олега II сначала атаковать Константинополь, а затем - с остатками флота и войска - мусульманский город Бердаа в Закавказье. Более сложен вопрос о первом походе, хотя в сведениях Масуди очевидно вырисовывается коварнейшая "игра" хазарского царя. Вместе с тем едва ли русские приплыли к хазарской заставе в Керченском проливе без всякой предварительной договоренности и должны были еще (как считал Масуди) "снестись" с хазарским царем, находившимся в Итиле,- то есть на расстоянии около тысячи километров даже по прямой линии!
      Поскольку никаких сведений о нападении Каганата на Русь в 910-х годах нет, естественно полагать, что хазары так или иначе "соблазнили" русских совершить этот поход на Каспий, обещая богатую добычу.
      Размышления об этих походах Руси в Закавказье, а также о походе 941 года на Константинополь явились основой для резко отрицательной оценки Олега Вещего и Игоря в ряде широко известных ныне сочинений Л. Н. Гумилева, который еще в 1974 году утверждал, что "Олег Вещий в наследство Игорю... оставил не могучее государство, а зону влияния Хазарскою каганата", сумевшего "подчинить себе русских князей до такой степени, что они превратились в его подручников и слуг, отдававших жизнь за чуждые им интересы... Летописец Нестор об этой странице истории умолчал"35.