Войны магов (№3) - Щит Королевы

– А кого ты ожидал увидеть? – Я открыто зевнул. – Его Королевское Величество Нельда Первого?..

– Идем, у нас есть еще одно дело. – Лимбит деловито потащил меня к двери.

– Кто на этот раз? – Я зевнул еще более явно.

– Моих. Я бы предпочел навестить его сегодня. Если, конечно, ты не против.

– Ладно, – великодушно согласился я. – Но что мы ему скажем? Разве он совершил что-то предосудительное? Вернее так: можем ли мы припереть его к стенке?

– Полагаю, что да. Ты заговоришь с ним про ключик и про Кабада, а дальше уже и я им займусь. Не отвертится.

Настроение Лимбита явно улучшилось. Эх, похоже, я был к нему несправедлив…

Дом Монха встретил нас той же напряженной тишиной, что и дом Варра. И точно так же дверного молотка на месте не было.

Лимбит проскользнул внутрь на удивление тихо. Я же постарался не отставать и не поминать Крондорна всякий раз, когда натыкался на что-то в темноте.

Но все наши предосторожности были бессмысленны.

Моих сидел в кресле перед камином, лицом к нам. Правая рука на воткнутом в грудь кинжале. Левая бессильно свисала вниз. Крови не видно, но я сразу понял, что он мертв.

Обогнув кресло, мы подошли к резному столику слева от покойного. Кивнув на аккуратно отрезанный кусочек пергамена, Лимбит склонился над телом.

В тусклом свете камина я едва разобрал несколько четких строчек:

Моя королева!

Я больше не могу – я боюсь. Они все равно узнают о тех ключах, которые я для тебя сделал. Сегодня приходил Кабад – он требует, чтобы я устроил ему встречу с тобой. Я отказался. Когда найдешь мое тело, скажи, что меня убили заговорщики – они поверят. Прости. Я помню, что обещал тебе. Но я не могу.

Глава VIII

8 кналлари

С утра, вдохновленная вчерашней уборкой, затеяла у себя перестановку. В спальне с помощью Щитов отодвинула кровать к другой стене, попросила их перевесить пару полочек. Только шкаф не стала трогать: кто знает, что подумает лашши, обнаружив, что я так невежливо обошлась с ее норкой.

В кабинете тоже все переставила. Пододвинула столик и кресло так, чтобы они стояли прямо напротив двери. Ковер Тиро и Стради приспособили на другую стену, книжный шкаф задвинули в угол. Когда к обеду пришел Мэтт, он застал свою королеву очень довольной, а Щитов – отдувающимися после перетаскивания книжек.

– Смотри, как мы тут чудесно все устроили! – похвасталась я.

– И все-таки шкаф надо было сдвинуть в другой угол, – не унимался Тиро. – Он так стоит, что нижнюю дверцу и не откроешь.

– Тебе же Фиона сказала, что и не надо ее открывать, – осадил его Стради. – Там книжки, которые она уже прочла. А мы с тобой уж точно не будем.

Я хмыкнула, представив Щитов, погруженных в чтение ольтанских романов. Вряд ли им интересны подробности любовных приключений придворных красоток и красавцев.

– Ну что, пойдем-ка мы переоденемся. – Тиро с неодобрением оглядел свои светло-зеленые штаны, превратившиеся в грязно-серые. – А то мы тут со Стради всю пыль на себя собрали. Мэтт, развлечешь пока королеву? Если она еще что-нибудь затеет – ни за что не соглашайся. Она дала слово, что раньше следующего месяца точно не заставит нас шкафы тягать да полки перевешивать.

Мэтт тем временем задумчиво рассматривал безделушки и цветочные горшки на полках.

– Слушай, а вот этой шкатулки я раньше что-то не видел.

– Видел-видел, просто внимания не обращал. А что, нравится?

– Симпатичная. – Мэтт пригляделся. – Ахорское дерево?

– Ну надо же! Откуда ты знаешь?

– Запах узнал. У Чинтах была похожая.

Опять эта Чинтах, подумала я с печалью.

А запах ему точно нравился: Мэтт с удовольствием понюхал шкатулочку и даже глаза прикрыл. Воспоминание о бывшей подружке?

– Как тебе? – Сняв с полочки, я поставила шкатулку на стол и достала из нее вар-рахибский платок. Развернула во всю ширину, и сказочные птицы будто поплыли по воздуху, танцуя в неверном свете светильников. Мэтт восхищенно выдохнул:

– Красотища! Откуда это у тебя? С собой привезла? – Он с удовольствием перебирал мягкую ткань. – А прочная какая! У нас таких не ткут, – добавил он со знанием дела.

– Конечно, не ткут!

Я сняла с мизинца свое любимое колечко с розочкой и пропустила сквозь него все полотнище платка.

– Видишь? Так делают только в Вар-Рахибе! А подарили мне его гномы, которые недавно вернулись в Хорверк, – помнишь, я тебе рассказывала?

– Ага… – Мэтт накинул платок мне на плечи. – Слушай, как же тебе хорошо! – Он легонько развернул меня лицом к зеркалу.

Из зеркала на меня смотрела худая бледная барышня Розовая парча, просвечивающая сквозь небывалые узоры платка, только подчеркивала эту бледность. Отчего это я решила, что розовый мне идет?..

А рядом стоял высокий статный гном с каштановыми локонами, мягко спускавшимися ему на плечи. Серебряный обруч, плотно охватывающий лоб, украшен мелкими изумрудами, подчеркивающими зелень чуть прищуренных глаз. Простой коричневый камзол, широкий ремень, слегка потемневшие от старости ножны с мечом… Ничего лишнего. Рядом с каким-нибудь расфуфыренным придворным Нельда Мэтт, несмотря на изумруды, показался бы бедняком.

Внезапно я поняла, почему так внимательно всматриваюсь в зеркало. Мы вместе выглядели как семейный портрет.

Чувствуя, как предательский румянец заливает щеки, я поспешила отвернуться.

– А ко мне лашши приходила! – похвасталась я. – Вот прямо здесь сидела! – Я отвернулась от зеркала, надеясь, что Мэтт ничего не заметил.

– Шутишь? – улыбнулся он.

– И не думаю! Мы с ней болтали, она даже сказала, что ее зовут…

– Тсс! – Щит приложил палец к губам. – Никогда не говори этого посторонним. Она может обидеться!

– Ты же не посторонний! – надулась я.

– Для нее – посторонний. И ты знаешь, что тебе повезло, если у тебя самочка? – Мне показалось, что Щит поглядел на меня с некоторым уважением. – Говорят, они смышленей и общительней.

– Говорят? А ты что, сам лашши никогда не видел?

– Видеть-то видел. Даже болтал не так давно – правда, у Крадира. У меня-то нет своего дома. Вот и лашши в нем нет.

Мэтт произнес это без тени грусти – просто как факт.

Действительно, зачем ему заводить здесь собственный дом? Ну, поживет он в Брайгене еще лет тридцать-сорок. Что за срок по их меркам! – ерунда… Я к тому времени состарюсь, а Щиты будут подтыкать мне пледик в креслице, потому что сама и согнуться уж не смогу, да уверять, что моей седины почти не заметно. Потом я перестану ходить, начну плохо соображать, а то и вовсе впаду в беспамятство или в детство. А верный Мэтт будет вспоминать те дни, когда я была молоденькой задорной девчонкой, и ждать, когда ж я наконец отправлюсь к Орробе…

Может, лучше умереть молодой? Ну, или не очень молодой, но еще и не старухой – лет в тридцать, скажем…

– О чем задумалась? – спросил Мэтт, присаживаясь на краешек кресла. Чувствует, наверно, что мысли невеселые… Но я ему не стану говорить, что меня тревожит. В конце концов, отправляясь в Брайген, я знала, на что иду. – Расскажи еще про лашши, а?

– Да мы совсем недолго общались. Знаешь, она очень забавная. Немножко обидчивая. Вот, подарила ей колечко…

– О, что-то это мне напоминает. – Мэтт подмигнул мне. – Обидчивая, говоришь? Я всегда подозревал, что лашши похожи на своих хозяев!

– Точь-в-точь! – засмеялась я, расправляя складки платка. – И с такой же беленькой кисточкой на хвосте.

Мэтт посмотрел на меня озадаченно.

– Эх, все никак не можешь привыкнуть к моим шуткам?

– Да нет, это ты никак не можешь привыкнуть, что у меня хорошее воображение, – улыбнулся Щит.

И тут мы совсем как прежде принялись болтать обо всем подряд. О прочитанных книжках, о детских мечтах, о моих планах съездить в Тильяс… Кстати, я не смогла удержаться и спросила как можно спокойнее:

– А о чем ты беседовал с Чинтах?

Мэтт хмыкнул. Только бы он не услышал, как бьется сердце! Того и гляди выскочит.

– Историю Хорверка помнишь?

– Экзамен сдавать не решусь, но в общих чертах – конечно!

– Я, как оказалось, тоже не решусь. А вот Чинтах поднаторела. Про клатти-анхата мне рассказывала.

– Клатти-анхата? Это что за зверь, где водится? – Я пыталась скрывать свое смущение за шутками.

– В древности водились. Вроде заместителей короля… Если те сами не справлялись.

– Что это вы в древнюю историю полезли? Ведающими готовитесь стать?

– Если бы! У меня такой длинной бороды никогда не вырастет, а про Чинтах и говорить нечего. Так что не видать нам его посоха, пустые мечты, – подхватил мой шутливый тон Щит.

Больше ничего про встречу с Чинтах мне из него вытащить не удалось. Зато неохотно, но более или менее подробно Мэтт наконец-то поведал мне о том, как он сыграл мою роль и кого встретил, спустившись с Гнилого Зуба.

Как я и предполагала, это был тот самый загадочный Кабад. Надо же – он делал вид, что знает меня! И спрашивал Мэтта, выполнила ли я то, о чем мы с ним якобы договаривались.

– И что ты ответил? – с жаром спросила я.

Щит махнул рукой:

– Да отвертелся кое-как.

Все же мне казалось, что Мэтт что-то скрывает…

– Знаешь, я тут все думала… Биримба меня беспокоит.

– Меня тоже.

Вот как?

– Неужели нельзя как-то выяснить, куда он пропал?

– Пытались, – усмехнулся Мэтт. – Как в шахту прыгнул.

Так мы и проболтали до самого вечера, а потом подошел Тиро, и мы поужинали, подтрунивая над Гвальдом, у которого сегодня все валилось из рук.

Когда я уже собиралась ложиться, неожиданно зашла Лиз. И прямо с порога обрадовала:

– Попрощаться с тобой хотела. – Лиз наклонилась, ставя на пол кошелку с травами, и с некоторым трудом распрямилась. Я с тревогой отметила про себя, что еще месяц назад она двигалась куда легче, да и со спиной вроде проблем не было. Не только годы, но и усталость, похоже, берут свое…

– Попрощаться?

– Знаешь, девочка, я ведь уезжать собираюсь. – Жрица потерла поясницу.

– Как?! И ты?

– Боюсь, у меня нет выбора.

– У человека всегда есть выбор!

– Как и у гнома, – с улыбкой добавила Лиз, – но только не у жреца. Мне был подан знак…

– Ты разговаривала с самой богиней?

– Ну, не то чтобы я с ней беседовала, как с тобой. – Лиз потрепала меня по руке. – Но она ясно дала мне понять, что от меня требуется.

– Но ты вернешься?

– Уверена, – с теплотой в голосе ответила она. – Причем надеюсь, что довольно скоро.

– А… может, попозже поедешь? Весной?

Мне, честно говоря, просто обидно стало. Все, все разъезжаются! Я – из Ольтании, они – туда… Судьба будто смеется надо мной.

– Фиона, никак не могу. Понимаешь, я должна попытаться спасти жизнь одному очень хорошему гному. Он в Тильясе – недалеко совсем. Если все хорошо сложится, дел-то на месяц: неделю лечить, две смотреть, все ли хорошо пойдет, да еще одну на всякий случай…

– Ничего не понимаю. Что у них в Тильясе – своих жрецов не хватает?

– Он верит в Ашшарат – встречаются и такие гномы. Не в Хорверке, там, наверху. – Лиз махнула рукой туда, где, по ее мнению, был Тильяс. – Жрецов хватает, конечно. Но на этот раз без меня, боюсь, им болезнь не одолеть. Старый настоятель храма недавно скончался, замены не оставил… В храме одни послушники, им не справиться. Да и боятся они гнома врачевать…

– Ясно, – вздохнула я. – Тогда конечно… Кстати, давно хотела спросить: а почему ты только лечишь? Ведь жрецы…

– Знаю, знаю: «Лечат, учат, охраняют, им секреты доверяют, если ты в беде большой, обращайся в храм любой…»

– «Внемлют им и скот, и пашни, день грядущий, день вчерашний, – продолжила я за Лиз детскую считалочку. – Водоемы, камни, горы слушают их разговоры…» Ну и почему?

– Не совсем так. Я еще и детишек учила. Знаешь, мне как-то сказали: «Лечат и учат – это про тебя. Об остальном забудь, даже не помышляй».

Везет же Лиз! Она нашла свое призвание. Нет, дело не только в том, что она жрица. Главное, что она знает, как именно самым лучшим образом она может помочь другим…

10 кналлари

Вчера, пообедав с Вьорком, сообщила ему, что направляюсь в гости к Сиэнре.

Мы провели просто чудесный вечер! Сиэнре болтала без удержу, рассказывала всякие были и небылицы, сопровождая их фокусами: то заяц в коридор порскнет, то посередине страшной истории сова с потолка заухает…

Синтра то и дело подносила нам удивительные эльфийские яства. Форель, фаршированная какими-то сладкими фруктами, пирожки с ягодами из баль-тэрских лесов, удивительный напиток, похожий на лимонад, но меняющий цвет от красного до ярко-зеленого. Наконец на столе осталось всего два-три блюда, а Сиэнре устала показывать свои чудеса.

– Может, вы останетесь у нас на ночь? – предложила волшебница.

– Но я никого не предупредила, – засомневалась я. – Да и Щиты…

– Мы – за! – единодушно объявили они. – Только вот Вьорка предупредить обязательно надо, – добавил Мэтт.

– Это несложно! – Эльфийка вновь была полна энергии. – Синтра, принесешь перо и пергамен? Я пока подготовлюсь…

Через минуту пергамен лежал передо мной. Я недоуменно уставилась на него.

– Ну, пиши, чего ты ждешь? – поторопила меня впорхнувшая в комнату чародейка. В горсти она держала комочек свалянного птичьего пуха.

– У тебя что, личный курьер?

– Пиши-пиши, есть способы!

Я написала пару слов.

– А ответ мы сможем получить?

– Легко! Сейчас черкну Его Величеству пару строк…

Сиэнре посыпала листок пухом, щелкнула пальцами, что-то прошептала, и кусочек пергамена истаял в воздухе. Когда через пять минут он снова возник, девушка бережно подхватила его и отдала мне. «Можно. НО БОЛЬШЕ ТАК МЕНЯ НЕ ПУГАЙ!!!» – вот что было на нем написано неровным размашистым почерком мужа. Синтра с гордостью посмотрела на эльфийку:

– Скоро до папы дорастет.

Та легкомысленно бросила:

– Ты же знаешь, такие вещи мне несложно делать…

– Здорово! – восхищенно выдохнул Стради. – А как Вьорк ответ прислал?

Эльфийка, зажав себе нос, занудным менторским тоном процитировала:

– «Данное волшебство обеспечивает двустороннее взаимодействие между субъектом и объектом». Вьорку надо было только произнести одно слово – и пергамен вернулся. Жаль, что предметы лишь на небольшие расстояния передаются, – вздохнула она. – И исключительно в новолуние почему-то, в другое время не выходит…

– Не «передаются», – назидательно поправила ее Синтра, – а материализуются из того, что есть под рукой на том конце. Завтра Вьорк недосчитается маленького клочка пергамена. Тебе отец сколько раз говорил – всегда старайся правильно формулировать.

– Неужели таким штукам можно научиться? – Стради смотрел на эльфийку во все глаза, будто его тоже заколдовали.

– Вообще-то да, но гномы менее способны к магии…

– Это потому что никогда не пробовали! – выпалил Стради.

– Ты что, в ученики к Сиэнре напрашиваешься? – с нескрываемым удивлением поинтересовался Мэтт, оторвавшись от пирожков с яблоками.

– А что? – с вызовом изрек номер три. – Я мог бы попробовать.

Переглянувшись, мы с Мэттом едва не расхохотались. Но Сиэнре отнеслась к словам Щита вполне серьезно:

– Сейчас, погодите. – И она выбежала из комнаты.

– Непоседа! – ласково проговорила Синтра. – Мэтт? Что-то не так? Может, еще что-нибудь принести?

Щит вдруг насупился.

– Нет, Синтра, все замечательно. Спасибо. – Щит внимательно посмотрел на Стради. – Надеюсь, ты не серьезно? Не наше это дело, неужто не чувствуешь?

Все-таки магия для гномов пока – что-то чужое, запретное. Хоть бы они и пользовались ее плодами уже тысячу лет. Даже Мэтт, который все понимает, и тот…

Синтра лукаво улыбнулась:

– Думаю, для волнений повода нет. Магия дается далеко не каждому: уж я-то, всю жизнь прожив рядом с чародеями, это знаю наверняка. Стради, не обижайся, но боюсь, тебе уже поздно этому учиться.

Номер три угрюмо насупился.

– Посмотрим, – только и сказал он.

– Вот тебе для начала. – Запыхавшаяся Сиэнре бережно несла в руках объемистый фолиант. – Руководство для начинающих, первый том. На ольтанском читаешь?

– Первый том? – ошарашенно переспросил Стради, не слыша ее вопроса.

Не выдержав, я засмеялась. Мэтт тоже развеселился:

– Почище истории Хорверка от Роракса до наших дней!

– Что вы тут хихикаете? – гневно повернулась к нам эльфийка. – Вдруг он будет первым гномом-магом? Что в этом плохого?

Синтра с сомнением покачала головой:

– Теорию Стради обязательно одолеет, а с практикой как быть? Учитель нужен! Боюсь, Соридель для этой роли не подходит…

Задумавшись, эльфийка потерла левую ладонь, на которой я заметила заживающий след от ожога. Неужели тоже от каких-то экспериментов остался? Бедный Стради…

– Да, объясняет он отвратительно. И сердится всякий раз, когда ученик за три минуты не понимает сложнейшего волшебства. А вот учебник, между прочим, отличный написал!

– Это все он один?.. – Мэтт недоверчиво покосился на книжищу.

– Нет, конечно, дедушка с бабушкой помогали… А вот мне теория никогда не давалась, – призналась девушка. – Да и вообще, практика интересней. Но тебе, Стради, я обязательно буду помогать! Сначала с учебником разберемся, а там посмотрим. Думаю, что заклятия полегче можно и одолеть.

– Ну вот и договорились, – улыбнулась Синтра. – Только помните: что ни говори, а учиться надо – даже если все легко дается. Кстати, твоя мама, – обернулась она к эльфийке, – как-то мне рассказала такую историю…

История действительно была поучительной: некий маг из-за нелюбви к теории неправильно что-то рассчитал, переносясь из одного места в другое, и застрял между двумя каменными глыбами лет на пять. Доступ воздуха у него был, а вот еду он материализовывал из ближайшей таверны, о чем ее хозяева, ясное дело, не подозревали. Когда наконец его вытащили, он даже ходить не мог – так ослаб.

– Хозяева таверны, понятно, были несказанно рады, когда он им заплатил за все свои завтраки, обеды и ужины, – с улыбкой закончила Синтра.

– А вот у нас бы он так сидел и ел, и никто бы ему слова худого не сказал, – с удовольствием отметил Стради.

Потом мы пошли укладываться на ночь. Сиэнре предложила мне лечь в ее спальне, где помимо ее кровати стоял широкий удобный диван. Щиты устроились в соседнем кабинете на кушетках.

В спальне я просто ахнула: потолок изображал звездное небо (мне показалось, что где-то над Баль-Тэре), со стен свисали веточки с живыми цветами… Такой аромат, наверно, стоит только весной в апельсиновой роще.

– Для тебя старалась, – обвела рукой комнату Сиэнре. – Постарайся уснуть раньше меня, иначе вся эта красота пропадет.

– Что это? – выдохнула я.

– Нравится? – с гордостью спросила девушка. – Я недавно научилась! Смотри, все почти как настоящее, только дотрагиваться нельзя – исчезнет.

10 кналлари (позже)

Проснулась я рано, но Сиэнре в комнате уже не было. Выйдя в кабинетик, я застала ее за книгой. Мэтт спал.

– Стради там, в коридоре, – шепотом предупредила волшебница мой вопрос. – Наслаждается моими горе-чудесами. Я их тут творю, а он там… пробует.

В подтверждение ее слов из коридора выглянул Щит. Физиономия у него была вся перемазана чем-то белым.

– Это не жубной порошок, а чиштый мел, – прошамкал он, отплевываясь. – И ты шкажала, што не будешь больше экшпериментировать. Што обещала? Што будет шо вкушом вишни. И где?

Впрочем, оба они быстро утомились. Стради засел за свой первый том, а мне эльфийка предложила отведать горячий шоколад.

– Обожаю шоколад с утра прямо в постели! Папа всегда ругает меня за то, что я такая неженка, – вздохнула она, забираясь обратно на свою кровать.

Мэтт рассказывал, что в походе эльфийка ни разу не позволила себе расслабиться или, тем более, раскапризничаться. Ничего себе неженка!

– Как же, как же, а в заброшенных подземельях…

– А, – махнула она рукой, – это совсем другое. Это приключение. А вот когда ты дома, никуда спешить не надо, собираться с мыслями и силами тоже не надо… Кстати, приключений-то мне как раз и не хватает. Тут у вас в Брайгене скукотища…

– Не скажи. Слышала про дом Твана? – Не понимаю, почему вдруг я про него вспомнила.

– Тебя опять туда потянуло? – иронично поинтересовалась эльфийка.

– Ты знаешь всю эту историю?

– А то! Вьорк – еще тогда, до гибели Шенни, – попросил папу обследовать этот дом. Но отправил с ним в придачу полдюжины воинов – так что разгуляться они мне там не дали…

– Подожди, так Вьорк Сориделя попросил или тебя?

– Папу, конечно… Но он бы без меня не справился! – гордо заявила эльфийка. – Ну что ты смеешься? Правда! Вот, положим, с ракушками. У меня было в запасе такое чудное заклинаньице…

– И что?

– В момент все стало ясно – раковины усиливают звук, идущий из соседней комнаты! Там, под ракушками, в стене дырки, – пояснила она. – Хотя, признаться, папа просто потратил бы чуть больше времени… Да и волшебства в них оказалось чуть, если быть честной.

– Но вы нашли хоть что-то стоящее?

– Нет, конечно. Да я и не рассчитывала.

Я вздохнула:

– Жалко, что маги не могут поворотить время вспять. И Шенни был бы жив, и…

– Могут-могут. Был такой Кхарад, брат Зеантиса, впрочем…

– Что-что?

– Погоди! – Сиэнре замерла с поднятым к потолку пальцем. – Ты меня натолкнула на одну очень интересную мысль… А что если нам туда прогуляться еще раз?

– Меня точно не пустят!

– Меня тоже, – рассмеялась девушка. – Но тебя кто не пустит, Щиты? Так и возьми их с собой! Только мне надо подготовиться. Нужно найти что-то особенное, какое-то могучее колдовство… – Она задумчиво обвела взглядом комнату, будто приглашая это самое колдовство немедленно выскочить и выполнить все наши желания.

Я приуныла.

– То есть без твоего папы не обойтись?

– Папа как раз не поможет. Он много чего умеет, но… Дай подумать.

Сиэнре слезла с кровати и принялась мерить шагами комнату, сосредоточенно уставившись в потолок.

– Есть! – вдруг вскричала эльфийка, исчезая под собственной кроватью. Вскоре из-под нее показался огромный древний сундук.

– Фиона, помоги, а?! – раздался приглушенный голос волшебницы.

Я потянула сундук на себя, и общими усилиями, пыхтя и отдуваясь, мы вытащили его на середину комнаты.

Эльфийка откинула крышку, подняв в воздух изрядное облако пыли.

– Бабушкин, – изрекла она так, будто хотела сказать: «Этот сундук принадлежал Великому и Могучему Магу, победившему сто драконов и триста злых волшебников»… Впрочем, не исключено, что примерно так оно и было.

– Бабушки дар Криден? – оценивающе прищурилась я.

– Именно! Ты не представляешь, каких трудов мне стоило приволочь его сюда – да еще так, чтобы отец ничего не заметил. Но я чувствовала, чувствовала, что он мне сослужит службу! – Она в восторге закружилась вокруг своего сокровища. – Правда, по чести говоря, я в половине этих свитков до сих пор даже слова не могу разобрать. Зато про вторую половину точно знаю, что они пригодятся!

Сиэнре начала рыться в сундуке, а мне вдруг стало не по себе.

Я, конечно, не дока в магии, однако догадываюсь, чем грозит использование могущественных сил начинающими чародеями. Всякие исчезающие невесть куда предметы – это еще полбеды. Бывает, и сам такой горе-колдун пропадает начисто.

– Ты уверена… – очень неуверенно начала я.

– Сейчас обижусь, – сказала Сиэнре самым будничным голосом, какой только можно себе представить. – Между прочим, самое страшное для волшебника – когда в его умениях и способностях сомневаются.

– Понятно, – с еще большим сомнением протянула я.

Она расхохоталась.

– Фиона, не будь такой занудой! У нас все получится.

11 кналлари

Сегодня я убедилась в этом сама. Хотя, конечно, не обошлось без приключений, но к ним я была готова. У Сиэнре даже обыкновенный завтрак, по-моему, без этого не обходится.

Вьорк – как ни странно – одобрил нашу затею, даже уговаривать не пришлось. А я-то приготовилась к долгим спорам!..

Мы встретились у дома Твана, как только пробил третий колокол. Мэтт и Стради сняли со стены по факелу, Гвальд сторожил снаружи. Ему явно хотелось пойти с нами, но Мэтт его убедил, что кто-нибудь должен охранять тылы – на всякий случай.

Вот опять Мэтт им командует, с ноткой грусти за Гвальда и в то же время с гордостью за Мэтта отметила я про себя. Неявно так, Гвальд и сам не замечает, как подчиняется его авторитету…

Сначала вошли Щиты с зажженными факелами, за ними – я и Сиэнре, сжимавшая в руке пергамен из бабушкиного сундука. В неверном свете факелов мне почудилось, что какая-то тень, затаившаяся у лестницы, метнулась вверх, на второй этаж.

В ее очертаниях было что-то знакомое, но что?

Я тихонько тронула Сиэнре за рукав:

– Видишь? Вон там!

Эльфийка кивнула:

– Взглянем поближе?

– Что там такое? – недовольно проворчал Мэтт мне прямо в ухо. – Лестница как лестница.

Как выяснилось, Щиты ничего не заметили. Но покорно согласились заглянуть для начала на второй этаж.

Мы подошли к широкой и крутой деревянной лестнице и потихоньку начали подниматься вверх. Резные перила давно прогнили, ступеньки расшатались… Из-за спин гномов площадку второго этажа видно не было. Вдруг – ступеньке на пятой – я буквально влетела головой в спину Мэтта.

– Ну, Фиона, у тебя голова – будто в шлеме, – с уважением прошептал он, повернувшись к нам. – Не ударилась? Смотри!

Мэтт поднял факел повыше. Оказалось, что дальше несколько ступенек совершенно разрушены, и, для того чтобы взобраться до конца, надо спрыгнуть на узенькую балку и пройти по ней саргов семь. Если мы кого и видели, это явно было привидение: сигануть с такой скоростью и незамеченным добраться до площадки мог только бесплотный дух. Да и ветхие ступеньки обязательно отозвались бы: хоть в башмаках ступай, хоть босиком топай.

– Показалось, – признала эльфийка. – Возвращаемся.

В комнате с ракушками девушка, не обращая на нас внимания, моментально уселась на пол и закрыла глаза.

– Может, сначала в другую комнату заглянем? – Стради порывался тронуть волшебницу за плечо, но я его остановила.

– Ш-ш, – прошептал Мэтт. – Уже колдует!

Мы замерли, как изваяния. Минуты через три, когда, казалось, она окончательно ушла в себя, эльфийка вдруг покосилась на меня озорным глазом и расхохоталась.

– Что, уже все? – удивился Мэтт.

– Нет, конечно. Я еще и не начинала, просто к месту примерялась.

Мы одновременно выдохнули. Ну что с ней будешь делать!

– Значит, так! – Мэтту явно не хотелось ссориться с эльфийкой, но сдерживался он с трудом. – Хи-хи, ха-ха и всемогущее колдовство оставим на потом, когда мы проверим первый этаж. Согласны?

Он со значением посмотрел на Сиэнре.

– Конечно. Это ж было так, минутка, – заявила она совершенно невинным голосом.

Мэтт только сокрушенно покачал головой и пробормотал что-то типа «бесполезно бороться» и «никакого представления о засадах».

Под лестницей пряталась еще одна дверь. Соседняя комната, где скрывались гномы, которых я подслушала (целую вечность назад!), оказалась совсем как первая: небольшая, пустая, но совершенно не пыльная.

Притворив дверцу, мы вернулись обратно. Сиэнре села на облюбованное место, достала из кармана свернутый лист пергамена, а мы снова замерли вокруг.

На этот раз волшебница оставалась неподвижной довольно долго. Хотя кто знает, сколько на самом деле прошло времени? Ждешь чего-то, неизвестно чего, нервы напряжены… Может, час прошел, а может, и куда больше – как тут посчитаешь?

Наконец эльфийка вздохнула и, откинув назад волосы, вытерла выступившие на лбу капельки пота.

– Свиток оказался еще интересней, чем я думала, – тихо, немного усталым голосом проговорила она. – То, что здесь происходило, увижу не только я.

– А кто еще? – тихонько спросил Стради.

Клянусь, его вопрос не звучал ни глупо, ни неуместно.

– Вы, – выдохнула Сиэнре.

Первую минуту мы ошеломленно молчали, а потом заговорили все разом.

– Ну надо же! Вот здорово! – Стради разве что не подпрыгивал в нетерпении.

– А куда смотреть? – интересовало меня в первую очередь.

– Так, садитесь у этой стенки, – распорядилась эльфийка, – и ни гу-гу. Что бы ни случилось, помните: история давняя, и мы на ее ход все равно никак не повлияем. А если будете вскакивать с места или шуметь – я могу отвлечься, и ничего не выйдет.

– Понятно, – заключил Мэтт. – Фиона, ты в серединку.

Мы сели у стены на расстеленный Мэттом плащ. Он сжал мою руку в своей.

– Если вдруг чего испугаешься, скажи, – шепнул он настороженно.

– Я лучше зажмурюсь, – пробормотала я в ответ, прижимаясь плечом к его груди.

– Начали. – Эльфийка достала свиток. – Закройте глаза, досчитайте про себя до десяти. Потом открывайте и смотрите прямо в центр комнаты.

– Глаза обязательно закрывать? – подал голос Мэтт.

– Что? – Сиэнре даже не поняла, о чем он.

– Глаза, говорю, обязательно? Вдруг кто прошмыгнет?

– Мэтт, ты чересчур подозрительный, – укоризненно ответила волшебница. – Я-то останусь с открытыми глазами!

– Одни глаза – хорошо… – начал он.

– А четыре – лучше, – закончила я. – Мэтти, не занудствуй! Всего десять секунд! – взмолилась я, и он сдался.