Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Илония

ModernLib.Net / Яна Ильинская / Илония - Чтение (стр. 2)
Автор: Яна Ильинская
Жанр:

 

 


      Тот случай ожесточил Корна, но совсем с другой стороны. Братьев он ненавидел и теперь осыпал их обидными насмешками при любом случае, чем выводил из себя и того, и другого. Происходили стычки, большинство из которых он проигрывал, лишь иногда побеждая Сарла, и никогда Ринола. После этого всегда следовала тюремная камера. Но это никогда не останавливало младшего принца.
      Вначале король приветствовал эту вражду, надеясь на появление у сына злости и жесткости, но, видя, как тот в остальном оставался прежним, веселым и доброжелательным, запретил сыновьям драться друг с другом. Ни в коей мере это не остановило ни Корна, ни его братьев, только теперь все это делалось в тайне. Когда однажды это дошло до короля, он решил, что пора женить старшего сына и объявил о Великом Бале, надеясь, что, когда замок заполонят невесты благородных кровей, внимание принцев переключится на другое.
      Все это вспоминали теперь Варгон и Салан, сидя у костра. Они любили своего принца, готовы были за него и в огонь, и в воду. Разъяренного короля боялись, но еще больше переживали за Корна. При любом раскладе, принцу доставалось всегда больше.
      Внезапно сверху раздался голос:
      – Э-э-й-й! Есть кто там?
      Друзья вскочили.
      – Есть! - крикнул Корн. - Подождите, не уходите, мы хотели бы переговорить с вами.
      – Сейчас я спущусь к вам.
      Действительно, вскоре человек был уже внизу и подсел к костру. Это был пожилой мужчина, явно конюх, судя по исходившему от него запаху.
      – Извини нас, добрый человек, - начал сразу Корн, - угостить тебя нечем. Мы заблудились в вашем лесу, и нам пришлось заночевать прямо тут. Не мог бы ты указать нам дорогу к поместью госпожи Сватке, к которой мы направляемся или дорогу к какой-нибудь деревне. Мы хорошо заплатим тебе.
      – Я сам иду в поместье и могу проводить вас прямо сейчас.
      – Ночью? Впрочем, это просто отлично, тем более что светит луна и, если ты не устал, мы можем идти.
      Поднявшись наверх и отвязав своих лошадей, они двинулись в путь. Человек действительно оказался конюхом, и звали его Парки.
      Поместье оказалось до обидного близко. Если бы эта девушка была не такая сумасшедшая, они бы успели к ужину. Корн решился спросить:
      – Скажи мне, Парки, не у вас ли в поместье живет девчонка, которая нам попалась недавно на глаза, - он хотел описать ее, но оказалось, что он ее совсем не запомнил, только хрупкая фигурка, простая обычная одежда, волосы вроде темные, а про лицо и говорить нечего. Оно было в песке и царапинах.
      Парки рассмеялся:
      – У нас половина девчушек таких, как вы рассказали.
      Тут Корн вспомнил.
      – Конь, очень красивый конь, и она утверждала, что она его хозяйка, и зовут его вроде Арик. Что ты на это скажешь, Парки? Много у вас в поместье хозяек коня по кличке Арик?
      Еще не окончив вопрос, Корн даже в темноте почувствовал, как напрягся Парки, как затаил он дыхание. Но ответ прозвучал спокойно:
      – Нет у нас такой.
      И до Корна дошло.
      – Это же она сказала, что мы здесь, да?
      – Нет, уверяю вас, - но дрогнувший голос выдал конюха.
      – Чего ты боишься, Парки, это твоя дочка, да? Мы так и думали, что она не может быть хозяйкой такого коня. Уверяю тебя, мы не сделали ей ничего плохого. И если она захочет выслушать меня, я могу принести ей какие угодно извинения и…
      – Так вы что, обидели ее, да? - конюх внезапно остановился, и голос его сорвался.
      – О небо, мы не хотели ее обидеть, эта сумасшедшая сама накинулась на меня, огрела кнутом, палкой. Это я должен быть обиженным.
      – Неправда, - Парки заволновался.
      – Послушай, веди нас, раз взялся, а потом спросишь ее сам, - Корн побоялся спорить со своим проводником.
      Парки молча пошел вперед и больше не произнес ни слова.
      Действительно, про заблудившихся дворян ему сказала Алаина.
      Сначала прибежал один Арик, что очень встревожило Парки, но потом появилась и девушка. Было видно, что она взволнована, но ничего говорить не стала. Парки передал ей указания госпожи Сватке:
      – Велено сидеть тебе тут, чтоб никуда не выходила, пока все не разойдутся по комнатам и не потушат свет. Потом надобно, чтобы ты пирожные сделала те, что накануне. Лакомство это, сказала, очень ее величеству понравилось. Вот к утру и надо бы еще наделать. Так что, бери вот одеяло, да поспи, я разбужу тебя, когда все улягутся.
      – Спасибо, Парки, а Арика ты уже вытер?
      – Вытер, вытер, девочка, стоит уже твой Арик сухой и сытый. А ты смотри, если случилось что, говори. Я, тогда…
      – Нет, нет, Парки, все хорошо, не волнуйся.
      Потом, когда уже завернулась в одеяло, окликнула конюха.
      – Парки, там у реки, где высокий обрыв, трое из королевской свиты. Мне кажется, они заблудились, сходи за ними утром.
      Парки хотел было что-то спросить, но передумал. Потом вспомнил, что заходил стражник и спрашивал, появились ли лошади младшего сына короля и его приятелей. Поэтому он решил сходить за потерявшимися сейчас, не откладывая на утро, тем более, что лес он знал отлично, ночь была светлая, лунная, да и место то было недалеко.
      Вот так и привел он их в поместье, встревоженный и сердитый. Забрал у юношей лошадей и хотел было поговорить с Алаиной, но та спала, и он не стал ее будить.
      А принца встречала госпожа Сватке с дочерью. Ужин уже давно кончился, и гостей развели по отведенным комнатам. Но все еще бродили по дому. Услышав, что появился принц, Сватке с дочерью бросились ему навстречу:
      – Ваше высочество, мы счастливы, что вы у нас, что вы…
      – Мой отец еще не спит? - перебил ее Корн.
      – О, его величество еще не спит, и он несколько раз спрашивал о вас…
      – Пошлите кого-нибудь сказать, что я уже здесь и уже сплю.
      – О, ваше высочество, вы ведь голодны, сейчас вам принесут еды.
      – Нет, я же сказал, что я сплю. Кстати, где будут устроены мои приятели?
      – На третьем этаже, ваше величество, сейчас их проводят, там очень удобные комнаты, не волнуйтесь.
      Пока Сватке вела принца в его комнату, она, не переставая, уверяла его в своей любви и преданности. Рудаль семенила сзади, поддакивая. Когда они, наконец, дошли до комнаты принца, тому эти выражения преданности изрядно надоели. Бросившись в своей комнате на кресло, принц вытянул ноги и, посмотрев на свои высокие сапоги, усмехнулся.
      – Я очень ценю ваши признания, дорогая госпожа, но что говорить о пустом. Способна ли ваша многоуважаемая дочь помочь мне снять мои сапоги. Дело в том, что сам я с ними не справлюсь, а мои приятели уже в своих комнатах.
      – Ваше высочество, - мать и дочь ошеломленно переглянулись, - сейчас мы пришлем кого-нибудь…
      Принц вскочил с кресла и подошел к Рудаль. Оглядев ее, одетую в нарядное, пышное платье с кучей кружев и ленточек, пухленькую и ухоженную, он опять с усмешкой произнес:
      – Ну и где же ваша преданность? Мне так хочется, что бы эта девушка, которая, так преданна мне, которая мечтает стать женой одного из нас, вот здесь и сейчас доказала мне свою преданность. И всего-то, помочь мне снять мои сапоги.
      – Э, конечно, конечно, ваше высочество, э…, извините нам наше замешательство, э…, просто моей дочери никогда не приходилось, э…, снимать сапоги, боюсь, она не справится.
      – Отличный повод, чтоб научиться, - сказал принц, опять усаживаясь на кресло и вытянув ноги.
      Рудаль испуганно посмотрела на мать, а та подтолкнула ее в спину.
      – Сейчас, сейчас, ваше высочество, вот может только взять какую-нибудь салфеточку, сапоги у вас грязные…
      – Смотри-ка, действительно, да и наследил я вам тут, надо бы тут еще и убраться, не люблю спать в грязной комнате.
      Принца явно забавляла эта ситуация, но гневный окрик с порога заставил его вскочить.
      – Мне доложили, что ты спишь, Корн. Я вижу, что это не так. Что здесь вообще происходит?
      Корн пожал плечами.
      – Ничего, отец, просто мне надо снять сапоги и я попросил эту милую девушку мне помочь.
      – Для это есть слуги, Корн, а не благородные девицы.
      – Да, но они только что уверяли меня, что они самые преданные мои слуги и готовы служить мне во всем. А так приятно, когда слуги такие красивые и нарядные.
      – Значит, тебе приятно, когда красивые и нарядные, ну что ж…, - с этими словами король подошел к окну, приоткрыл его и крикнул стражнику, стоявшему под окном, - Эй, ты, приведи в комнату принца какую-нибудь служанку пострашней и погрязней.
      – О небо, отец, зачем это, - с досадой воскликнул Корн.
      – Молчи, и скажи-ка, где ты был, когда должен был быть здесь, где все, где нас принимали так тепло и радушно, - и король сделал небрежный поклон хозяйке, отчего та, все еще испуганная и растерянная, покраснела от удовольствия и присела в реверансе.
      – Мы заблудились, отец, и чуть было не остались на ночь в лесу, - хмуро произнес принц.
      – Да что ты говоришь? А кому было приказано не отходить от нашей процессии?
      – Мы и не отходили, но потом я уронил кинжал, и мы вернулись его найти.
      – Ну и что вам помешало догнать нас? - король ходил по комнате и саркастически продолжал допрос, от которого по телу Сватке и Рудаль пошли мурашки.
      Принц отвечал неохотно. Не впервой было отчитываться перед отцом, но неприятно было это делать в присутствии незнакомых людей. Да и в дверь уже заглядывали Ринол и Сарл со своими усмешками.
      – Мы решили срезать путь, чтобы никто не заметил, что мы отстали.
      – О, вы правильно сделали, мы действительно не заметили, целый ужин не замечали, что вы куда-то делись.
      Голос короля все повышался, но тут на пороге появился стражник, держа за плечо небольшую фигурку.
      – Ваше величество, я нашел ее в конюшне, там было темно, но мне показалось, что она неопрятна и немного страшновата. Все остальные не подходили под ваше требование.
      – Молодец. Вообще-то, я заметил, что в доме госпожи Сватке, - опять небрежный полупоклон в сторону хозяйки и глубокий реверанс в ответ, - все очень чисто и мило, так что ценю твою усердие. Ну, вот что, девушка, - обратился он теперь уже к фигурке, стоящей с опущенной головой, - надо снять сапоги у молодого принца и прибрать здесь, понятно?
      Алаина, а это была она, кивнула, но с места не тронулась, а только испуганно взглянула на Сватке. Ожидая увидеть на ее лице недовольство, она, наоборот, увидала удовлетворение. Это было странно. Потом Сватке незаметно кивнула головой, показывая, что надо подчиниться. Алаина судорожно вздохнула. С ней обращались, как со служанкой, но не подчиниться было опасно. Внезапно раздался смех, и только теперь она взглянула на молодого принца и затаила дыхание. Это был тот самый ее обидчик.
      – Объясни нам, Корн, что ты нашел тут смешного! - резко спросил король.
      Но тот продолжал смеяться, узнав эту девушку. Это было невероятно, но это была она. Та, которая доставила ему сегодня столько проблем. Король расценил его смех по-своему.
      – Ну что ж, если такие замарашки доставляют тебе такое веселье, пускай она останется у тебя до утра. Видимо у тебя с братьями разные вкусы. Тем нравятся красивые, тебе же вот такие.
      Смех, при этих словах вроде прекратившийся, вдруг возобновился, но уже нервный.
      – Отец, вы не сделаете этого, у меня нет никакого желания оставаться с этой особой в одной комнате.
      – Ну что ж, если тебе этого не хочется, тогда именно так мы и поступим.
      С этими словами король сделал знак всем выйти. Сарл напоследок крикнул:
      – Братец, если ты ее обидишь, будешь иметь дело с нами, - и они с Ринолом загоготали.
      – Но, отец, - Корну было уже не до шуток, но дверь захлопнулась, ключ повернулся в замке, и напоследок послышался еще один взрыв смеха.
      – О, небо! - принц заметался по комнате, - ну откуда ты взялась на мою голову. Внезапно он бросился к окну, - Эй, Ат, - узнал он стражника, - ты не поможешь мне вылезти отсюда.
      – Нет, ваше высочество, мне приказано не выпускать вас.
      – Хорошо, а ту девчонку, что ты привел?
      – Никого, ваше высочество, его величество строго приказал.
      – Да, ну и дела, - принц с досадой рухнул в кресло.
      Посмотрев угрюмо на Алаину, он обратился уже к ней:
      – Мне что, прикажешь, спрятаться под кроватью, чтоб ты меня не стукнула чем-нибудь тяжелым по голове.
      Алаина, настороженно наблюдая за юношей, пожала плечами.
      – Если вы не подойдете ко мне близко, вам нечего бояться.
      – Да ты что, - явно обрадовался принц, - неужели я спасен, мне ничего не угрожает?! У тебя что, просветление в голове? А вдруг ночью опять будет помутнение.
      – Я не сумасшедшая, - протестующе воскликнула Алаина.
      – Да что ты говоришь?
      Принц опять вскочил и подошел к девушке. Та испуганно отшатнулась.
      – О небо, да не трону я тебя. Ну, какая же ты нормальная, если кидаешься на людей только за то, что они хотели спросить тебя дорогу.
      – Вы хотели забрать моего коня.
      – Если бы он был без хозяина, то да, но мы вернули бы его хозяину.
      – Вы не поверили, что он мой.
      – Опять ты за свое! Да я и сейчас не верю. У служанок нет своих лошадей, да еще таких красивых.
      – А я не служанка, - воскликнула Алаина.
      – Да что ты говоришь, конечно, ты у нас принцесса, не меньше. Только принцессы, да будет тебе известно, не ходят в таком виде и умываются, если ты знаешь, что это такое.
      От стыда Алаина закрыла лицо руками. Что с ней такое, что на нее смотрели так странно, и теперь говорят такое.
      А принц продолжал:
      – Нормальная не прыгает с такого обрыва и нормальная не кидается на принца с палкой.
      – А вы ударили меня. Меня никогда и никто не бил.
      – Да ты что? Тогда ты точно переодетая и заколдованная принцесса. Даже принцев и то наказывают.
      – Этого не может быть. - Алаина недоверчиво взглянула на принца.
      – Может, - хмуро подтвердил Корн и замолчал.
      Походив в молчании по комнате, он опять остановился около девушки. Та опять дернулась.
      – Послушай, я не хотел тебя ни напугать, ни обидеть, ни забирать твое сокровище по кличке Арик. Все это получилось глупо и случайно. И я прошу у тебя за это прощение. Ты слышишь меня?
      Алаина кивнула.
      – Теперь я тебя прошу, помоги мне снять сапоги. Мне действительно самому их не снять, они слишком высокие. Вообще, мне без разницы, я могу и в них лечь на пол. Но утром придет отец и если мне получать выволочки привычно, то тебе советую не испытывать на себе его гнев. Потом мы с тобой уберемся, ты возьмешь гребень, расчешешь волосы и умоешься. Мне кажется, ты не такая уж и страшная. И если тебя привести в порядок, не будешь кидаться на людей. Ну, а дальше можешь спать, а у меня весь сон прошел из-за тебя, посижу в кресле. Ты согласна?
      Алаина пожала плечами. Выбора у нее не было.
      Вместе они еле-еле сняли сапоги, ибо те оказались действительно очень высокими и никак не хотели сниматься. С трудом, но с сапогами было покончено, и, намочив водой из приготовленного здесь кувшина одно из полотенец, Алаина вытерла грязный пол. После этого принц решительно протянул ей гребень и подвел к зеркалу. Взглянув на себя в зеркало, Алаина в ужасе отшатнулась. Волосы торчали в разные стороны, лицо было расцарапано, на некоторых царапинах виднелась засохшая кровь, одна щека была красная и распухшая, вдобавок, на пыльном лице видны были светлые дорожки от слез. Теперь понятно было удовлетворение на лице госпожи Сватке и непонятная реакция окружающих.
      – Ты что, никогда в зеркале себя не видела, - принц заметил, как она потрясена.
      Неопределенно мотнув головой, Алаина нерешительно опустила руки в тазик с водой. Под молчаливым наблюдением принца, она тщательно умылась. Умываться пришлось долго, оттирая засохшую кровь. А прохладная вода так приятно охлаждала распухшую щеку. Напоследок принц взял кувшин и полил ей на руки, чтобы она сполоснула лицо чистой водой. Расчесывая волосы, Алаина подумала, что может не стоит ничего делать со своей внешностью, ведь утром опять на нее будут глазеть, а в таком страшном виде она не будет привлекать внимание. Но как объяснить такое стоящему рядом принцу? Он явно дал понять, что пока она не приведет себя в порядок, он не успокоится.
      С волосами пришлось тоже повозиться, но и с ними Алаина справилась. Наконец она взглянула на себя в зеркало. Результат ее удовлетворил. Хоть и чистое, лицо все равно было неузнаваемым из-за распухшей щеки, и теперь главное было - не поворачиваться ни к кому здоровой щекой. Завязав волосы в хвост, Алаина искоса взглянула на принца. Он задумчиво смотрел на нее, и Алаина порадовалась, что он стоял со стороны раздувшейся щеки.
      – Ты знаешь…, - прервал, наконец, молчание принц
      Но вдруг прислушался к шороху со стороны двери. Подскочив к двери, он с удивлением увидел, как под ней появился ключ.
      Взяв его, он подошел к Алаине.
      – Ну, и что все это значит?
      Алаина с вызовом посмотрела на него.
      – Ложитесь спать, принц, ничего страшного не произойдет.
      – Нет уж, пока я не узнаю, что тут происходит, я не отдам тебе этот ключ.
      – Хорошо. Вашей матушке понравились мои пирожные и мне надо спечь их к завтраку. Как только я их сделаю, я вернусь, чтобы не разгневать вашего батюшку, - и Алаина протянула руку за ключом.
      – Ладно, но я иду с тобой, - усмехнулся принц и направился к двери, - только не уверяй меня больше, что ты не служанка. По-моему, благородные девушки не занимаются по ночам стряпней.
      Алаина вспыхнула, но решила промолчать. Может, это к лучшему. Так ничего и не сказав, она пошла за принцем, уже отпиравшему дверь.
      Принц осторожно открыл дверь и выглянул наружу. Никого не было. Только тишина и темнота. Все успокоились. Они вышли и заперли за собой дверь. Тут принц спохватился, что он без сапог.
      – Эх, ну да ладно, тише будет, а теперь веди меня, - прошептал он.
      Было смешно красться потихоньку, напрягаясь от малейшего шороха, но они всерьез боялись, что их заметят. Зато, когда они добрались до кухни, то, взглянув друг на друга, невольно рассмеялись. Повар Втоки посмотрел на них и тоже заулыбался.
      – Мы тебе все приготовили, девочка моя, вот там, на столе, так что ты быстро управишься. Тем более, что ты с помощником.
      Алаина смутилась, а принц опять рассмеялся:
      – А что, я однажды пробовал, но мне потом пришлось самому съедать все, что я сделал. Никто не хотел рисковать угощаться, - и он первым кинулся к указанному столу.
      Алаина поспешила за ним, радуясь, что красной щекой по-прежнему находится к принцу, а нормальной к повару, а то тот бы непременно спросил, что с ней случилось.
      Занявшись привычным делом, Алаина начала обретать душевное спокойствие. Руки проворно месили тесто, вырезали кружки и ромбики. Принц немного помогал, выкладывая готовые кусочки на противень, и все время что-то рассказывал. О том, какой повар у них в замке, что готовят у них, и даже попутно вспомнил несколько рецептов, которые тут же выложил Втоки. Пока пирожные стояли в печи, он тоже все время рассказывал смешные истории из жизни их замка. Алаина слушала и не могла удержаться от смеха. Принц Корн знал в своем замке все и всех, от сокровищницы до выгребной ямы, от главного министра до мальчишки-поваренка. И рассказывал он обо всем интересно, показывая в лицах то одного, то другого.
      Когда пирожные вытащили из духовки, он уже не балагурил, а, внимательно изучив, как Алаина выкладывает кремом узоры, взялся попробовать сам. Испортив несколько и тут же их съев, он все-таки успел сделать пару штук нормальных. Наконец Алаина объявила:
      – Все!
      – Ну, все, так все, - Втоки подошел и полюбовался, - иди теперь отдыхай, немного до утра-то осталось.
      Так же тихонько вернулись Алаина и принц назад в комнату. Закрыв дверь, они как бы огородились от того веселого настроения, что охватило их на кухне. Здесь было темно, и только луна заглядывала в окно, освещая комнату синеватым цветом.
      – Я буду на кресле, - предупреждая слова принца, сказала девушка шепотом.
      – Хорошо, - также прошептал принц, - а я на полу.
      И недолго думая, он подтащил кресло к камину, набросил на него несколько подушек и одеяло, себе бросил на пол перед камином еще одно одеяло и оставшиеся подушки. Алаина пожала плечами и устроилась на кресле. Так получилось, что принц был у ее ног. Она подивилась про себя, но ничего не сказала. Сил больше не было. Едва коснувшись головой подушки, она уснула. Принц заснул не сразу, думая почему-то о том, как опасно было прыгать с обрыва. Но вскоре и он уснул.
      Проснулись они резко оба, когда услышали звук шагов. Разом вскочив, они, не сговариваясь отскочили по разным углам комнаты. Затем принц кинулся к креслу и, подхватив с него и с пола подушки с одеялами, кинул все это на кровать. В это время Алаина судорожно разлохматила свои волосы, не долго думая, вытерла своим грязным подолом лицо и встала, опустив голову.
      Вошел король. Оглядел комнату и, увидев две склоненные головы, с удовлетворением спросил:
      – Ты доволен своей новой подружкой, сын мой?
      – Да, отец.
      – Так может, ты заберешь ее в замок, - усмехнулся король.
      Корн так резко мотнул головой, испуганно поглядев на девушку, что король довольный рассмеялся.
      – Ну что ж, я думаю, это пойдет тебе на пользу. Ты, - обратился он к девушке, - можешь убираться.
      Подождав, когда она выскользнет в дверь, король опять обратился к сыну:
      – Я хочу, чтобы до конца нашего путешествия ты не отходил от меня и матери, понял? И ты поедешь с нами в карете, а не верхом. Если ты улизнешь, остаток пути проведешь прикованным к этой карете, как самый последний преступник. Ты понял меня?
      – Понял, отец, - с тоской ответил Корн.
      А в дверях раздался ехидный смех братьев.
      – Наконец-то, он не будет мешаться у нас под ногами.
      Король еле успел схватить за руку Корна, бросившегося на братьев с кулаками.
      – Одевайся и не опоздай к завтраку.
      Когда король вышел, к принцу зашли Варгон и Салан.
      – Что случилось, Корн, что тут произошло?
      – Так, немного повздорили с отцом, как всегда. До возвращения домой буду ехать с ними в карете.
      Больше он ничего не сказал, а молча начал умываться. На него это было не похоже, раньше он никогда ничего не скрывал от приятелей. Решив, что потом все выспросят у него, они оставили его в покое.
      К завтраку они успели вовремя. За столом Ринол и Сарл опять прошлись по поводу него и его страшненькой служанки, но принц сдержался. Только взглянул на удивленные лица Варгона и Салана и пожал плечами. Был он тих и необычно спокоен. А потом поймал себя на том, что улыбается, глядя на пирожные, в приготовлении которых лично участвовал ночью. И тут только до него дошло, что он даже не знает имени девушки. От неожиданности он выронил чайную ложечку, и она со звоном упала на блюдце. Под грозным взглядом отца он покраснел и извинился. Варгон и Салан опять переглянулись. А Сарл демонстративно шепнул что-то Ринолу, и они засмеялись. Тут принц Корн не выдержал и вскочил, но грозный окрик отца: "Сидеть", пригвоздил его к стулу.
      После завтрака началась официальная церемония ознакомления с делами госпожи Сватке. Хозяйка провела высоких гостей по поместью, рассказывая королю о состоянии своих дел. Один из придворных старательно все записывал, а король просто оценивающе все оглядывал цепким, пронзительным взглядом. Все это время Корн придумывал, как бы ему узнать имя девушки. О том, чтобы обратиться к хозяйкам, не было и речи, на кухню он тоже не мог пробраться незамечено, оставалась конюшня. Но когда они зашли в конюшню и Корн, уловив момент, тихонько спросил знакомого уже Парки: "Как зовут ту девушку, что сказала тебе про нас?", тот сделал вид, что не понял. А дальше спрашивать Корн не решился.
      После официального вручения приглашения на Великий Бал, был устроен небольшой обед, и королевская процессия покинула гостеприимный дом.
 
      Только после того, последний всадник скрылся из вида, госпожа Сватке разрешила всем отдохнуть. Сама она тоже удалилась в свои комнаты и пролежала на кровати до следующего утра. Утром среди всех прочих дел, она вызвала к себе Алину.
      – Алаина, я довольна была твоим видом и рада, что ты так себя изуродовала ради Рудаль. Хотя ты, конечно, переборщила и я даже удостоилась недовольства его величества. Но все-таки это лучше, чем, если бы тебя увидели обычной. Свое единственное платье ты испортила ради моей доченьки, поэтому я награжу тебя. Можешь взять несколько платьев, которые уже не носит Рудаль и перешить себе.
      – Спасибо, миледи. - Разубеждать Сватке по поводу своего вида Алаина считала опасным. А так как ей действительно было нечего одеть, ведь раньше она перешивала платья матери, а они, и так немногочисленные, теперь вообще кончились, она молча приняла этот унизительный подарок и поблагодарила.
      И после дня отдыха, начались приготовления к Балу. Тут уж загружена была, в основном, одна Алаина. Ей досталась вся трудная работа по шитью, ибо Сватке никому, кроме своей воспитанницы, не доверяла безумно дорогую ткань. Но и Рудаль было не весело. Чтобы сохранить за дочкой живой блеск и стройность, появившуюся при приготовлениях к королевскому визиту, Сватке заставляла дочь совершать верховые прогулки, поила ее травами, а горничные делали ей массаж.
      Нельзя сказать, что для Рудаль все это было в радость, но она терпела.
      И только после Бала все расслабились.
      Сватке с дочерью приехали потрясенные зрелищем и не очень расстроенные, что выбор старшего принца пал не на них.
      – Алаина, ты не представляешь, какой это был Бал! А сколько там красивых девушек! Глаза разбегаются. Не мудрено, что нашу Рудаль не заметили, на тебя тоже не обратили бы внимание. Принц Ринол выбрал себе потрясающую красавицу. Она не очень богата, от того, наверное, у нее такой болезненный вид, но именно эта бледность придала ей такое очарование, что принц был сражен. Жаль, конечно, но, может, другие братья оценят здоровье и богатство нашей Рудаль.
      – Конечно, миледи, - Алаине ничего не оставалось делать, как послушно поддакивать.
      А Сватке не удержалась и кольнула девушку:
      – Только, моя милая, увидев столько красивых девушек, да еще и богатых, я теперь сомневаюсь, что смогу подыскать тебе мужа.
      – Как скажете, миледи, - смиренно пожала плечами Алаина.
      Сватке была вполне удовлетворена.
      А Алаина расстроилась больше, чем показала, и сама от себя ожидала. После недавних событий она особенно остро почувствовала, как тяжело быть бедной и бесправной. И ей еще сильней захотелось покинуть дом опекунши.

Глава 2.

      А через несколько недель у них в поместье неожиданно появился принц Корн. Алаина видела из окна, как он подъехал к крыльцу, соскочил с коня, как навстречу ему выскочили Сватке и Рудаль, как повели его в дом. Алаина улыбнулась. Почему-то о нем не хотелось вспоминать плохо. И хотя она с содроганием вспоминала гонку в лесу, после сделанных вместе пирожных, она перестала его бояться.
      А буквально через несколько минут прибежала горничная и передала указание госпожи - Алаине не покидать свою комнату до особого указания. Алаина снова улыбнулась. Что-то с трудом верилось, что она смогла бы заинтересовать этого высокородного, спесивого принца, иногда, правда, ведущего себя как мальчишка. Алаина фыркнула, вспомнив, как принц пек пирожные босиком. И вдруг она похолодела. А что, если он приехал, чтобы попробовать купить ее Арика. От этой мысли ей стало плохо. Ведь принцу так понравился Арик и он уже предлагал его купить. Конечно, конь ее, но кого это будет интересовать, если предложение поступит от самого сына короля. И как назло, горничная уже ушла. Алина заметалась по комнате. Подбежав к окну, она выглянула и подозвала пробегавшего поваренка.
      – Рол, позови Парки, будь добр.
      Парки не заставил себя долго ждать, и вскоре уже был под ее окнами.
      – Парки, приехал принц, ему в прошлый раз Арик понравился, вдруг он приехал его купить. Сделай что-нибудь, Парки, миленький!
      – Не волнуйся, девочка, сей момент придумаю что-нибудь. Ну, например, захромает он у меня, скажу, что ногу повредил. Пойдет?
      – Ой, спасибо, Парки!
      Все, можно вздохнуть спокойно, Парки не подведет.
      А в это время Сватке с дочерью не знали, куда усадить дорогого гостя. Они были потрясены неожиданным визитом, но уже опасались высказывать свою излишнюю преданность, боясь попасть еще в какое-нибудь трудное положение.
      Впрочем, принц был мил и доброжелателен.
      Он согласился остаться на обед, и за обедом являл собой саму любезность и очарование. Расспрашивал, как им понравился Бал, как они доехали? Мимоходом со смехом вспомнил свои сапоги, посмеялся:
      – Кстати, как там эта замарашка, все такая же грязная? Интересно, какое имя может быть у такой страшненькой девушки.
      Если бы принц не был бы так мил с ее дочерью, Сватке насторожилась бы или голос ее от неожиданности дрогнул, а так ложь у нее получилась естественной и легкой:
      – О, ваше высочество, я не помню имена всех своих дворовых никчемных девиц. Помню только, что после того случая, я отправила ее подальше с глаз в какую-то деревню.
      Принц продолжил, как ни в чем не бывало, но внутренне расстроился. Весь этот спектакль был рассчитан на то, чтобы увидеть ту девушку и узнать ее имя. Почему-то принцу очень важным казалось узнать ее имя. И он уверен был, что, узнав ее имя, успокоится, и эта девушка не будет его так тревожить.
      После обеда Корн пригласил Рудаль на прогулку. Он понимал, что так нельзя, он дает этой пухленькой девушке и ее мамаше напрасную надежду, ибо Рудаль его совершенно не интересовала, но ему необходимо было побыть здесь еще. Если не саму девушку, то хоть имя ее должен же знать кто-нибудь. А когда он вспомнил, что так называемой "никчемной девице" было приказано спечь пирожные, то сразу стало ясно, что госпожа Сватке почему-то ввела его в заблуждение. Значит, имя ее она знает, и, возможно, девушка тоже еще здесь.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40