Илония

      Иллар спал на кровати Латина. Выглядел он скорее осунувшимся, чем похудевшим. Как видимо, голод не терзал его настолько сильно, как тогда, когда король Альтам оставил его без еды на пять дней.
      – Я зашел, а он спит, - запыхавшись, проговорил Латин, догоняя братьев. - Я не стал его будить, побежал за вами.
      От его слов Иллар проснулся. Увидев друзей, он медленно сел на кровати.
      – Я должен поговорить с ней, - сказал он устало, и, запнувшись, добавил, - помогите мне.
      Если от голода он явно не страдал, то страдания душевные были налицо.
      – До турнира не получится, - сразу сказал Тарлин, - сейчас тут полно народу, леди Лайна не будет одна. Турнир уже завтра, после него - пир. На нем можно будет отозвать ее, и вы поговорите.
      Так же медленно Иллар вновь лег.
      – Какой турнир?
      Тут уж сказал Стенли:
      – Я тебе рассказывал как-то. В честь тринадцатилетия какого-то там принца.
      Латин при этих словах удивленно посмотрел на него, но Стенли не заметил этого:
      – Ты хоть бы поздоровался, - заорал он возмущенно, в тоже время не в силах сдержать облегчение и радость. - Мы как проклятые носились по всей Илонии, ища тебя. Где ты был?
      Иллар удивленно посмотрел на него.
      – Шел сюда.
      – Как так шел? Человек двадцать обшаривали все дороги, а ты просто шел? Я лично три раза проехал по дороге до Тарских гор. Дядя до сих пор не вернулся, ищет тебя, а ты просто шел…
      – При чем тут милорд? И зачем меня искать? Куда я мог деться?
      Стенли открыл рот, но не смог и слова вымолвить от удивления. Объяснил Тарлин.
      – Мы думали, ты обиделся и не вернешься. К тому же ты был ранен и голоден.
      – Я присоединился к одной семье, ехавшей в соседнюю деревню, потом к другой. Так я добрался до Нарта. Иногда меня приглашали к столу.
      – А твоя рана?
      Иллар осторожно повел плечом:
      – Пока ничего.
      – Снимай рубаху, - решительно сказал Тарлин, - надо посмотреть.
      Пока они с Латином помогли снять ему рубашку, Стенли попытался было вставить слово, но Тарлин решительно его прервал.
      – Потом. - А когда увидел рану, прикрытую какими-то листьями, неумело завязанную тряпицей, послал брата за мазью, которой бабушка усиленно снабжала внуков в дорогу.
      Стенли недовольно хмыкнул, но не стал перечить. Когда он вернулся, Тарлин с Латином уже начали промывать плечо Иллара от засохших кусочков листьев.
      – Что это за листья? - спросил он с удивлением. - Они прекрасно сделали свое дело. Рана почти не нагноилась.
      – Так, показала одна женщина. Я не знаю, как они называются.
      – Надо бабушке рассказать. И вообще, надо ее позвать…
      – Потом.
      Тарлин взглянул на Иллара и помолчал.
      Когда Тарлин закончил, Стенли опять завел разговор.
      – Послушай, дядя знает, что ты не струсил.
      – Да? - спокойно удивился Иллар.
      Стенли опять не выдержал:
      – Тебя что, совсем не волновало, что он тогда о тебе подумал? А ведь он, когда узнал правду, сам не свой стал. Ты знаешь, что он чувствует?! Ведь он обидел и оскорбил тебя неверием.
      – Стенли, - Иллар опять устало прикрыл глаза, - мне знакомо это. Вспомни, я сам обвинил его и приговорил, не выслушав. Я готов был убить его, не дав ему и слова сказать.
      Мальчики растерянно сели с ним рядом. Потом до Стенли дошло:
      – Что значит, готов был? Теперь нет? Теперь ты веришь нам? - обрадовано переспросил он.
      Иллар покачал головой.
      – Поймите. Когда он не дал мне и слова сказать в свое оправдание… Вернее он дал. Я просто не смог говорить, а он подумал, что мне нечего сказать. Тогда мне было очень плохо. Я ощущал себя несправедливо осужденным. А потом вдруг до меня дошло, что я ведь тоже не дал ему и слова сказать в свое оправдание. Я верил всему, что мне о нем говорили, и не хотел слушать даже тех, кто его хорошо знает. Я не имею права на него обижаться. Стенли, а вам я верил всегда. Ведь, наверняка, именно вы убедили его, что я не трус…
      Стенли смущенно кивнул.
      – Он был сильно разгневан, и мы с отцом еле убедили его найти того солдата, у которого остался твой меч.
      – Я и не сомневался. - Иллар вздохнул. - Я знал, что вы не дадите ему так думать обо мне. Я верю вам, но вы ведь могли видеть в нем только хорошее, он ваш дядя и наследный принц, вы могли просто не обращать внимания на плохое. Тем более, что и мне говорили, что он умный правитель. И теперь… - Иддар виновато помолчал, - но я и теперь, даже после всего этого, хочу сначала поговорить с мамой. Я хочу, чтобы именно она рассказала мне все. Я по-прежнему не верю ему до конца.
      – Мамой? - эхом откликнулся Латин. - Кто твоя мама? - заворожено спросил он и, вдруг испугавшись своей настырности, смущенно замолчал.
      – Латин! - Иллар умоляюще взглянул на него, - Давай я тебе все объясню потом. Или хочешь, Тарлин объяснит? Я не могу сейчас.
      – Нет, - замотал головой Латин, - не надо. Я, похоже, знаю… - добавил он почти не слышно.
      Иллар слегка улыбнулся ему.
      – Можно я останусь у тебя до завтра, мне пока некуда идти.
      – Э, - осторожно сказал Тарлин, - мы должны сказать деду. И он с бабушкой захочет увидеть тебя.
      – Зачем? - удивился Иллар.
      Тарлин махнул рукой.
      – С тобой говорить бесполезно. Хотя бы для того, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Они же волнуются.
      – Но вы же скажите, что в порядке.
      – Да, но твоя рука. Бабушка захочет осмотреть ее.
      – Она меня не беспокоит, незачем.
      – А турнир? - вставил Стенли. - Ты не хочешь пойти на турнир?
      – Это про который ты мне рассказывал?
      – Да, его еще "Зов принца" называют.
      – Не знаю. Вы участвуете?
      – Конечно. Для Тарлина это вообще - первый раз.
      – А ты, Латин?
      – Нет, - покраснел смущенно Латин, - я еще не дорос до турнира.
      – Тогда я посижу с тобой.
      – Я думал, ты захочешь участвовать, - разочарованно пробормотал Стенли. - Было бы здорово, если бы леди Лайна…
      Иллар засмеялся.
      – Зачем это? Я должен поговорить с ней, а не… - он пожал плечами, не закончив. - Тем более, у меня нет меча… - и добавил, предвосхищая готовый сорваться у Стенли возмущенный возглас, - и у меня ранена рука.
      Стенли второй раз разочарованно вздохнул.
      – Дядя тоже захочет увидеть тебя, - помедлив уходить, сказал Тарлин.
      – Я хотел бы сначала поговорить с мамой. Пока мне нечего сказать ему.
      – Ну и как мы ему все это объясним, - опять возмутился Стенли.
      – Скажите, как есть. Я у Латина и после турнира явлюсь к нему.
      – Твое место, место его оруженосца, рядом с ним.
      Иллар с иронией улыбнулся.
      – Он еще не принял меня на эту должность, после того, как выгнал.
      – Тогда до пира, - вздохнул Тарлин. - Сиди тут, мы позовем тебя, когда нужно будет.
      – Удачи, Тарлин. - напоследок сказал Иллар. - Стенли, помни уроки Кадука. Он великий мастер.
      – Твой отец все равно самый лучший, - усмехнулся Стенли и они с Тарлином ушли.
      Сказать Интару о том, что его оруженосец здесь, они все равно не смогли. Ибо турнир начался без него. Он появился возле жены, когда первая партия мальчишек уже почти кончила состязаться. Он еле успел застать первой на турнире бой своего племянника.
      Турнир состоялся на главной площади Нарта, на которой к этому событию убирались все будки и палатки, и ставились помосты. И все равно эти помосты не могли уместить всех желающих. Окна и крыши близ лежащих домов - все они были забиты зрителями. Впрочем, это было обычное дело. Выступления цирков и бродячих театров также собирали огромную толпу желающих.
      Латин уговорил все-таки Иллара пойти на турнир и потащил его на свое излюбленное место - бордюр высокого крыльца одного из зданий. Сюда могли забраться только мальчишки, и вид с этих природных мест был несравненно лучшим, чем даже первые ряды помостов. Они заранее заняли места, иначе даже здесь им не досталось бы ни малейшего местечка. После этого Латин тихонько показывал и рассказывал Иллару о занимавших почетные места горожанах. Многих Иллар уже знал. Они приходили к принцу Интару, когда он еще был его оруженосцам. Зато Ларин знал про всех много смешных подробностей, и как мог, развлекал приятеля.
      Когда свои места заняли король с королевой, турнир начался. Звуки оркестра, приветственные танцы танцовщиц, таких же юных, как и участники турнира. И, наконец, сам турнир. Для начала на площадь вышли все участники турнира. Сделав почетный круг, они разошлись на свои места и глашатай объявил начало.
      Самое начало Иллар пропустил, не сводя глаз с матери. Рядом с ней стояла Талина, приехавшая накануне вместе со Старком из Тарска. Леди Лайна явно нервничала, то раскрывая, то зарывая свой веер, ее глаза вглядывались в каждого паренька на площади. "Она действительно ищет меня", - смущенно удивился Иллар, и ему стало неловко. Он поерзал на своем месте. Оно внезапно показалось ему неудобным, и он стал задумываться, не уйти ли ему отсюда.
      Потом он невольно заинтересовался происходящим на площади. Теперь уже он комментировал Латину бои, отмечая слабые и сильные стороны бойцов.
      Пареньки, десяти-двенадцати лет бились на деревянных мечах, метали небольшие копья, стреляли из лука и боролись. Здесь были и пажи, товарищи Латина, и городские пареньки, и еще неумелые мальчишки, приехавшие из дальних уголков Илонии. У кого получалось лучше, у кого хуже. Не обязательно паж, уже знакомый с ратным делом побеждал сына мелкого, неизвестного дворянина в метании копья. Именно отсюда можно было начать службу при королевском замке. Здесь отмечали сильнейших
      Когда вышел на площадь Тарлин, Иллар почувствовал за него гордость. Паренек бился просто отлично для своих лет, и Иллар с удовольствие заметил, что он применяет некоторые приемы Кадука, которые он сам ему растолковывал, еще не зная, что он его двоюродный брат. Тарлин заслуженно победил в этом виде состязаний.
      Победителя приветствовал король, вручая ему небольшой подарок, королева Алаина дарила цветок, а леди Лайна… Вначале Иллар думал, что она поцеловала Тарлина, своего племянника чисто по-родственному, тем более маленькая Овета кинулась двоюродному брату на шею. Но когда все повторилось с победителем в стрельбе и борьбе, Иллар не выдержал.
      – Почему она их целует? - угрюмо спросил он Латина, стараясь выглядеть равнодушным.
      Латин вздохнул, искоса глядя на друга:
      – Этот турнир стали называть "Зовом принца", когда леди Лайна поцеловала первого победителя и расплакалась. С тех пор так и повелось.
      – И она плачет?
      – Бывает, - нехотя ответил Латин.
      Иллар надолго замолчал. Вернулся он к разговору только когда на площадь вышли воспитанники Ордата. Здесь все были ему знакомы, и он опять начал просвещать Латина. К их разговору уже стали прислушиваться соседние мальчишки, требуя чтобы Иллар говорил погромче. Иногда они начинали ему возражать и на них уже стали обращать внимание. Один из стражников пригрозил, что выгонит их, если они будут кричать во все горло.
      Но когда на площадь вышли Дерилл с Потунгом в решающем поединке, даже они притихли. Каждый из этих двоих уже успел сразиться по несколько раз со своими противниками, и теперь они встали друг против друга. Они были ровесниками, но Дерилл повыше. Оба считались лучшими среди воспитанников Ордата этого года и оба удостаивались чести быть партнерами самого принца Интара. Все это знали, и их бой вызвал огромный интерес.
      Будущие оруженосцы дрались затупленными клинками, но это не умоляло красоты поединка. Хотя в их движениях еще и чувствовалась напряженность и строгое следование правилам, зрители были довольны схваткой.
      Почти сразу, в самом начале поединка улавливалось превосходство Потунга. Он явно был сильней своего противника, более быстр и ловок. И он лучше пользовался обманными приемами. Дерилл постоянно ловился на них, но успевал все-таки в последнюю минуту избежать поражения. Но один пропустил. И тут же его меч вылетел у него из рук. Потунг стал победителем. Его приветствовал восторженный рев зрителей. И он получил нож из рук короля и поцелуй леди Лайны.
      После этого всем подопечным Ордата были торжественно вручены ножны с мечами. Теперь они полноправные оруженосцы, окончившие учение. Теперь все зависело только от них. От их службы и стремлений.
      А на площадь вышли уже бывалые оруженосцы, юноши от четырнадцати до семнадцати лет. Они были и выше и крепче. Дрались они уже не затупленными мечами, а настоящими боевыми. Движения их были более отточенными, но и осторожными одновременно, как бы ненароком не поранить соперника, своего друга. У каждого был господин, которому он служил, каждый оттачивал свое мастерство самостоятельно уже несколько лет. И лучшим среди них был Стенли. Ему уже исполнилось пятнадцать, но, несмотря на его молодость, его старшие товарищи один за другим уступали ему и отходили. Его техника была отточена, он был быстр и изворотлив. С одинаковым успехом он и оборонялся и атаковал. И его противники вынуждены были отступать. Бой велся до первой крови, но не многие могли устоять перед Стенли и, лишившись своих мечей, отходили в сторону.
      Получив награду, и восторженный вопль Оветы, Стенли хотел было остаться с отцом и матерью, когда на традиционный призыв глашатая:
      – Кто смеет бросить вызов победителю? - вперед вышел Потунг.
      Площадь взревела от восторга. При этом голоса разделились. Кто был за Потунга, кто за Стенли. Схватка обещала быть интересной.
      Потунг опять был ниже своего противника, но это его ни в коей мере не смущало. Уже с настоящим мечом он вышел на середину площади. Стенли легко соскочил вниз. Или казалось, что легко. Иллар заметил, что Стенли уже устал. Устал не столько от предыдущих схваток, сколько от скачек по дорогам Илонии в поисках брата. За день и ночь он, конечно, отдохнул, но вся усталость не прошла.
      Противники встретились, обменялись приветствиями, и бой начался. И усталость Стенли бросилась уже всем в глаза. Но дело было даже не в усталости. Потунг начал бой так стремительно и с таким напором, что Стенли почти сразу пришлось уйти в глухую оборону. Потунг даже не применял своих излюбленных обманных приемов, он действовал силой и против этой силы Стенли не мог устоять. Несколько раз у него получалось перехватить инициативу, но Потунг тут же увеличивал напор. Казалось, сила его была неисчерпаема. И Стенли выдохся. В конце концов, он не успел уклониться от удара, и меч Потунга полоснул его по груди. Добротная кожаная куртка защитила тело, но была безвозвратно испорчена. Стенли отскочил и поднял меч в знак своего поражения.
      Половина площади сникла, остальная радостно возликовала.
      Потунг уже направился за своей наградой. А глашатай по традиции провозгласил:
      – Кто смеет бросить вызов победителю?
      И внезапно Иллар, сам от себя не ожидавший, бросил звонко в толпу:
      – Я!
      Вся площадь как один повернулась на его крик, но мало кто заметил, кто крикнул. И только когда мальчишки, сидевшие с ним рядом от изумления попадали со своих мест, а он спрыгнул с крыльца и стал пробираться сквозь толпу, до всех наконец дошло, что этот щуплый, не сказать более, худой, бледный, без кровинки в лице парень, вызвавшийся драться с победителем - и есть тот смельчак.
      Лишь некоторые узнали в нем оруженосца принца Интара. Еще меньше людей знало, что именно его искал сам принц последние десять дней.
      Иллар шел к площади, и люди перед ним расступались. А он не видел ни удивленных взглядов, ни презрительных, ни ободряющих. Ни облегченного взгляда отца, ни печального взгляда короля с королевой, ни трех пар радостных глаз, узнавших в нем того, за кем их послали из соседней Торогии.
      Иллар думал только, что поцелуй матери по праву должен принадлежать ему, и никому другому. Еще один знак внимания матери кому-то, а не ему он вынести не мог.
      Когда он вышел на площадь, Потунг, до этого не видевший, кто бросил ему вызов, презрительно рассмеялся.
      – Я не могу драться с тем, кто не умеет держать меч в руках.
      Иллар не успел ничего ответить, как раздался спокойный голос принца Интара.
      – Не суди поспешно, Потунг. Я ручаюсь тебе, перед тобой достойный противник.
      Потунг ненадолго смутился. Потом оправился.
      – Может, вы и правы, милорд, но…, но я ни разу не видел, чтобы он держал меч в руках, он его просто-напросто ронял. Как в таком случае я могу драться с ним.
      Среди зрителей послышались смешки, а Потунг продолжил:
      – Он и сейчас без меча. Скажите, милорд, где он мог оставить свой меч? И как я могу драться против безоружного.
      Уже раздался откровенный хохот. Стенли дернулся к своему мечу, намереваясь вручить его Иллару, но его опередил Интар.
      – Подойди сюда, Брайт, - резко приказал он. Вынув свой меч, он протянул его подошедшему Иллару.
      – Я знаю, он будет в достойных руках, - сказал он, твердо глядя в глаза удивленного мальчика.
      Иллар недоверчиво взял меч принца в свои руки. Он брал его в руки не один раз, чистил, точил, чувствовал тепло руки отца. Он представлял себя напротив этого меча, но никогда не думал, что сам вскинет его в приветственном жесте. Он осторожно сомкнул руку и невольно поморщился от боли отозвавшейся в плече. Интар заметил это и нахмурился:
      – Твоя рана еще не зажила?! - скорее утверждая, чем спрашивая, спросил он.
      – Я не откажусь от вызова, - вскинул голову Иллар.
      – На этот раз я в этом не сомневался, - печально улыбнулся Интар.
      Про рану услышал Потунг. Он покраснел от возмущения и обратился уже к Корну, невозмутимо наблюдавшему за этой сценой.
      – Ваше величество, я не могу драться с раненым. Это бесчестно.
      – Потунг, он вызвал тебя, - произнес Корн, - это его дело. Но советую тебе не забыть о словах моего сына.
      Потунг, все такой же красный, неохотно отошел. Угрюмо он наблюдал, как Иллар выходит против него, осторожно взвешивая меч в руках, приспосабливая его в руке. С недоумением Потунг заметил, что его противник держит меч в левой руке. Заметив недоверчивый взгляд Потунг, Иллар вскользь заметил:
      – Ты не против, если я буду драться левой рукой?
      – Дерись ты хоть ногами или головой. Только лучше держись от меня подальше. А то ненароком прибью. Это не прибавит мне славы.
      – А если ты проиграешь? Это будет прибавление славы или наоборот?
      – Проиграть достойному противнику - не позор. Но из тебя достойный противник, как из меня ткачиха.
      Иллар нахмурился.
      – Я вызвал тебя на честный поединок.
      – Я тоже когда-то вызвал тебя на честный поединок…
      – Я не мог тогда…
      – Зато теперь ты получишь по заслугам.
      С этими словами Потунг бросился на Иллара. Он намеревался одним порывом обезоружить противника и положить конец этой глупой, по его мнению, схватке. Но прием дал сбой, его меч, наткнувшись на меч Иллара, отлетел вместе с хозяином в сторону. Потунг сжал зубы. Реакция Иллар оказалась мгновенной, а сила, с которой Потунг бросился на него, сыграла против него же. То, о чем говорил Ордат, и шептались мальчишки, похоже, оказалось правдой. Его противник явно умел держать меч в руках и, похоже, даже владел им.
      Потунг стал осторожней. Попробовал один прием, другой. Иллар отбивался спокойно, почти не торопясь. Тогда Потунг начал свои обманные приемы, которые так удавались ему с Дериллам. Но Иллар, похоже, даже не заметил, что они обманные.
      Илюлюканья, сопровождавшие переговоры двух противников и начало схватки, постепенно прекратились. Площадь замерла от напряжения.
      Когда до Потунга дошло, что он дает лишние мгновения противнику привыкнуть к его новому мечу, освоиться с ним, он начал бурную атаку, как на Стенли. И вскоре прекратил. То, что прошло со Стенли, здесь оборачивалось против него. Если первый его отбитый бросок он еще мог посчитать случайным, то теперь становилось ясным, что необычная тактика Иллара сводит на нет его силовые удары. Иллар не отражал их, у него не хватило бы сил на это, а отклонял. И отклонял так, что Потунг вынужден был каждый раз возвращаться к прежней позиции. Это давало превосходство во времени Иллару, но тот почему-то не спешил воспользоваться им.
      На какой-то миг Потунг растерялся, как действовать дальше. И вот именно этой паузой и воспользовался Иллар. Мгновенно он сделал мощный выпад против противника и обезоружил его.
      Вся площадь выдохнула, как один человек. Потунг изумленно смотрел на свой отлетевший меч. Иллар же подошел к нему и протянул руку:
      – Потунг, прости меня, я не мог поступить тогда иначе. Возможно, и сейчас мне не стоило так поступать.
      Удивленный Потунг машинально пожал протянутую руку. А Иллар подошел к королевскому навесу.
      Корн ко всеобщему удивлению снял с себя свой пояс, искусно выделанную кожу с рисунком, украшенным мелкой алмазной крошкой, и такими же ножнами, висевшими на нем. Все знали, что король не любитель носить меч, но его кинжал всегда был при нем. Затягивая на внуке этот пояс, он шепнул:
      – Не пора ли кончать все это? Тебе уже тринадцать.
      Иллар только опустил голову.
      Алаина быстренько подала ему цветок и подтолкнула его к матери. Леди Лайна с легким недоумением смотрела на своего бывшего пажа. Взяв его голову в свои руки, она наклонилась к нему, вглядываясь в его глаза, прошептала:
      – Что гложет тебя, мальчик? - и нежно поцеловала с лоб.
      Поспешно освободился Иллар от ее рук, хотя внутри его все протестовало.
      – Ваше высочество, - произнес он, не поднимая головы, чтобы леди Лайна не увидела его мокрых глаз, - я прошу вас о милости.
      – Да, говори, - Лайна опустила руку на его плечо, призывая подняться, но Иллар не встал.
      – Мне надо поговорить с вами. Мне надо, чтобы вы ответили на один мой вопрос.
      Лайна растеряно посмотрела на мужа и короля с королевой. Интар нахмурился, но не выглядел изумленным, Корн с Алаиной казались равнодушными.
      – Следуй за мной, - сказала Лайна, решившись, и остановилась, удивленная возгласом Оветы.
      – Мамочка, а можно я его тоже поцелую. Он совсем не злой. Он хороший.
      Не дожидаясь разрешения матери, она важно вытащила из волос цветок, протянула его Иллару, у которого от удивления высохли глаза, и чмокнула его в щеку.
      Иллар шел за леди Лайной, все еще удивленно поглядывая на цветок в руке и тря щеку. За ним увязались было Стенли с Тарлиной, но Корн Алаиной моментально окликнули их.
      – Расскажите дяде подробно о том, как вы нашли вчера его оруженосца.
      Пришлось им остаться и отчитываться перед Интаром и отцом.
      Лайна привела Иллара в свою гостиную. Обернувшись, она произнесла:
      – Прежде, чем ты задашь свой вопрос, хочу сказать, что я жалею о своих словах, вырвавшихся у меня тогда. Но если бы ты видел свое лицо, ты бы понял мать, защищающую своего ребенка. И все равно я должна была вначале поговорить с тобой. Все мы убедились, что надо сначала выслушать человека, а потом приговаривать и клеймить его.
      – Именно это я и хотел узнать.
      Иллар говорил, не смея взглянуть на мать. Но на этот раз ему хотя бы повиновался язык. Переведя дух, он продолжил:
      – Мне много рассказывали о принце Интаре. Рассказывали разное. И плохое и хорошее. Но я ненавидел его и мечтал отомстить за близкого мне человека. И я тоже не выслушал его. - Он опустил голову еще ниже. - Я и сейчас не могу его выслушать. Помогите мне, пожалуйста. - Иллар на мгновение запнулся. - Однажды я осмелился спросить его, он не захотел говорить. Он сказал, что вы больше об этом знаете. Расскажите мне, откуда у него на теле шрамы от ударов? - выдохнул он, наконец, и замер.
      Лайна вздрогнула и вскочила со своего места. Взволновано она заходила по комнате.
      – Менее всего я ожидала от тебя этого. И менее всего мне хотелось бы говорить об этом. Это одно из самых тяжких воспоминаний моей жизни.
      Она остановилась и посмотрела на склоненную голову мальчика.
      – Ты действительно хочешь узнать именно об этом? - срывающимся голосом спросила она, голос ее дрожал. - Какое отношение этот рассказ имеет к твоему близкому человеку, за которого ты хочешь отомстить?
      Иллар медленно поднял голову.
      – Я не могу вам сказать, я могу только просить вас, - сказал он.
      И тогда Лайна заговорила. Но заговорила она издалека.
      – Я была бедной родственницей богатой сеготской семьи, но мой отец был из Торогии. Мои родители полюбили друг друга, но вынуждены были расстаться. Отец погиб, а мать не вынесла разлуки с ним. Мой дядя в Торогии умер, оставив все свое состояние мне. И я отправилась в путь, надеясь стать богатой хозяйкой огромного поместья. Но один человек также возжелал стать хозяином этого поместья. Для этого ему необходимо было убить меня. У него получилось бы это без труда. Он послал два десятка своих людей, чтобы сделать это. Но судьба подарила мне встречу с наемниками Орни и Старком и их младшим товарищем - Тарли. Они спасли меня и взялись проводить до Торогии.
      Лайна помолчала и продолжила:
      – Не сразу у нас все наладилось. Я, богатая наследница, но без гроша за душой, была резка с ними и несправедлива. Особенно я невзлюбила Орни. Он постоянно ругал меня и учил. Но он же первым заслонял меня от опасности. Несколько раз на нас нападали, но мы побеждали. Без него мы бы не смогли этого сделать. И постепенно я научилась уважать его и прислушиваться к его словам. Последний участок пути прошел почти спокойно и мы прибыли к месту нашего назначения. К тому времени мы предприняли меры для своей безопасности, - она грустно улыбнулась, - вернее для моей. Мы заручились поддержкой короля Оскорта и теперь не боялись нападок моего неведомого противника. В моем поместье нас встретил посланник короля - лорд Альтам.
      Иллар вздрогнул, но Лайна, поглощенная воспоминаниями, ничего не заметила.
      – Он встретил нас приветливо, но вскоре все выяснилось. Именно он посылал убийц убить меня, чтобы самому заполучить мое поместье. Если бы он сделал все незаметно, он получил бы его без проблем. Но поддержка со стороны Оскорта помешала ему докончить дело. И он вознамерился жениться на мне. Таким образом, поместье все равно стало бы его. Он сам рассказал мне об этом, считая, что я в его руках и не принимая в расчет моих друзей. Именно друзей. К тому времени у меня впервые появились друзья. И они опять встали на мою защиту. Втроем против пятидесяти.
      Иллар судорожно выдохнул.
      – Да, - подтвердила Лайна. - Нас встретил эскорт из двадцати человек, и еще тридцать ждало в поместье. Мои провожатые могли бы уйти, бросить меня, ибо они выполнили свою задачу: довели меня до моего поместья. Но они остались. Они втроем встали против пятидесяти. Не знаю, храбрость это было или безрассудство. Но они меня не бросили. - Лайна подняла голову и восторженно произнесла. - Нет, это была храбрость. Они могли победить, ибо люди Альтама уже начали бояться Орни, он один был в состоянии справиться со всеми ними. Победили они хитростью. Они пригрозили убить его брата и друга, к тому времени плененных и разоруженных и он сложил оружие. Ночью им удалось бежать. И опять они не оставили меня, они вернулись за мной. Но им не удалось вызволить меня, Альтам ждал их. Старку с Тарли удалось бежать, но Орни был ранен и попал к ним в руки. Они привязали его к столбам за руки, и Альтам заставлял меня смотреть, как его бьют каждый час в ожидании священника, который должен был совершить брачный ритуал. К тому времени, когда прибыл священник, Орни уже два часа не приходил в сознание. Именно тогда я поняла, что если он умрет, я умру вместе с ним. Без него я не мыслила свою жизнь.
      Лайна без сил опустилась в кресло. Она снова была там и торопилась закончить свой рассказ.
      – Но со священником приехала очаровательная девушка и ее служанка. Это оказалась сестра Орни. Отчаянная сестренка, а не брат. А служанкой был переодетый Старк. Они вытащили нас оттуда и привезли в Вароссу. А там нас уже ждали король Корн и королева Алаина. Все вместе мы смогли спасти принца Интара. Из его бреда я узнала, что и он любит меня.
      Она устало повернулась к Иллару.
      – Я ответила на твой вопрос?
      Иллар смотрел на нее с немым отчаяньем в мокрых глазах, уже не стыдясь своих слез, и не пытаясь скрыть их.
      – Я…я… так верил ему, - прошептал он и исчез прежде, чем испуганная Лайна успела подойти к нему.
      Когда она выскочила вслед за ним, его и след простыл. Послав на поиски мальчика служанок, она разыскала мужа. Рассказав ему о странном пожелании его оруженосца, она нетерпеливо спросила у него:
      – Ты можешь объяснить его странную просьбу и такую реакцию? Кого ты мог так сильно обидеть, что за него вступается этот мальчик? И какое отношение имеет к этому этот рассказ.
      Интар только растерянно развел руками.
      – Поверь, я знаю не более твоего. То, что он ненавидит меня - не тайна ни для кого. Но понять причины этого я так и не смог. Ответить на этот вопрос мог бы только Варгон, но парень дал клятву, что Варгон тут ни при чем. Тем более, что Варгон на мои вопросы только ругается и просит забрать его из замка. Брайт подружился с Тарлином и Стенли. Но не могу же я спрашивать их о том, что возможно поведал он им по дружбе. Тем более, что я сомневаюсь, что он открылся бы племянникам человека, которого ненавидит. Я перебрал уже вроде всех своих врагов и просто людей, могущих таить на меня зло, я посылал посыльных проверить мои предположения, но не нашел ни единой ниточки. Его просьба к тебе - возможно, это разгадка. Возможно, его близкий человек был среди солдат Альтама. Но тогда это была честная схватка. Если можно так сказать о троих против пятидесяти. По крайней мере, мстить мне за то, что тогда происходила, глупо. А я не отношу Брайта к глупцам.
      – Но он хотел узнать правду о тех событиях. - После некоторого раздумья произнесла Лайна. - Что, если те события были рассказаны ему совсем по-другому. Тогда понятны его слова: "Я так верил ему".
      – В твоих словах есть доля истины, но все равно, кто мог и для чего исказить правду? Нам придется сильно напрячь свою память, чтобы вспомнить подробности тех событий. После пира мы переговорим со Старком и Талиной. У них воспоминаний гораздо больше, чем у нас.