Легенды о Тигре и Дел (№3) - Создатель меча

– Ты пойдешь? Я не хочу, чтобы она слышала.

Я не двинулся.

– Почему?

Он сердито уставился на меня карими глазами. Это было первое живое выражение, которое я увидел на его лице.

– Потому что, здоровый дурак, я не могу готовить заговор на глазах у всего Искандара.

Здоровый дурак, вот как? Ну, по крайней мере эта фраза уже напоминала танзира. Или доказывала, что он считал себя танзиром.

Увел он меня недалеко, только за угол, где Эснат забился в дверной проем. Таким образом я остался на улице, но поскольку я еще не имел никакого отношения к заговору, вряд ли мне стоило прятаться.

Эснат быстро осмотрел улицу.

– Хорошо, – наконец решился он. – Я послал за тобой потому что…

– ЭЛАМАЙН послала за мной.

Он только кивнул – Эснат не хотел терять время.

– Да, да, конечно она… Мне ты тоже нужен, но проще позволить ей думать, что это она управляет домейном, – Эснат говорил деловым тоном, точно таким же, каким Эламайн рассказывала о положении Эсната. – И я знаю, что она хотела… А теперь послушай, чего я хочу.

Я насторожился.

Заметив это, Эснат улыбнулся.

– Вот этого я и хочу, – сказал он.

Я застыл.

– Чего ты хочешь?

– Тебя, – спокойно объявил он. – Я хочу тебя нанять.

Я немного расслабился. Сейчас… Аиды, совсем расслабляться рано.

– Зачем я тебе понадобился? – удивился я.

– Из-за твоего меча, – веско сообщил Эснат.

Я родился не вчера.

– Извини, – сказал я, – о каком мече мы говорим?

Эснат тупо уставился на меня, потом понял и изумился.

– Не об ЭТОМ, дурак… Мне нужно нанять человека, который знает все штучки танцоров мечей.

Как же мне хотелось, чтобы он перестал называть меня дураком. Особенно учитывая, что все вокруг называли так его – а я сомневался, что у нас было что-то общее.

– Штучки танцоров мечей, – повторил я. – И что это за штучки?

Эснат посмотрел мне в глаза.

– А ты не знаешь?

Я начал подозревать, что мы говорили загадками и каждый о своем. Пора было высказываться напрямик.

– Так что я должен для тебя сделать?

– Помочь мне завоевать женщину.

– Я думал, что ты уже спишь с Эламайн.

– Не ЭТУ женщину… Женщину, на которой я смогу жениться.

Я ухмыльнулся.

– Тогда отошли Эламайн.

Эснат рассмеялся и покачал головой.

– Нет, еще рано… Эламайн мне нужна. Пока. И кроме того, не каждая женщина вроде Эламайн согласится лечь в постель с таким мужчиной как я.

Ну, не настолько же он плох… а может и настолько. Но все же…

– Ты танзир, Эснат… Ты можешь получить любую женщину, – вспомнив о Дел, я торопливо поправился. – Почти любую.

– Купить могу любую, да… даже Эламайн, – Эснат улыбнулся, но как-то невесело. – Но жениться я хочу не на Эламайн. Мне нужна Сабра.

Я кивнул.

– И значит я могу тебе помочь. Как?

– Танцем конечно.

Я постарался набраться терпения.

– Эснат, мой танец не поможет тебе жениться на этой женщине.

– Конечно поможет, – заверил он меня. – Она узнает, что я настроен серьезно, – Эснат помолчал, разглядывая мое озадаченное лицо. – Не понимаешь? Когда мужчина хочет произвести впечатление на женщину, он сражается с ее поклонниками. Кто выигрывает – получает женщину. Ну а я танзир, мы не берем в руки оружие. Глупо рисковать своей жизнью, если можно выставить вместо себя танцора меча.

Ситуация начала проясняться.

– О танце ты уже говорил.

– И этот танец я доверю тебе. Ты привлечешь внимание Сабры и заставишь ее задуматься обо мне. Она запомнит меня.

Может танзиры так и женятся. В любом случае, причины не должны были меня интересовать. Моим делом был танец.

– Сколько ты заплатишь?

Эснат назвал цену.

– У тебя песчаная болезнь! – воскликнул я.

– Нет. Я серьезно.

Я уставился на него.

– Столько за женщину?

– А разве женщина этого не стоит?

А я думал, что только Дел одержимая.

– Ты много ставишь, – сказал я. – А если я проиграю? Тогда ты потребуешь мои гехетти?

– Твои гех… – он расхохотался. Я его веселья не разделял. – Нет-нет, этим увлекался мой отец. Твои гехетти останутся при тебе, Песчаный Тигр… Мне хватает евнухов.

– А если я проиграю? – повторил я. – Ты предлагаешь мне много, если я выиграю. А если проиграю?

Эснат перестал улыбаться.

– Не проиграешь, – сказал он. – Я видел твой меч.

Я начал понимать.

– А ты не такой уж дурак.

Глаза Эсната сверкнули.

– Пусть они считают меня дураком. Мне так легче. Они ничего не ожидают от меня, а мне не приходится терять время и силы на налаживание мирных отношений. Я могу делать что хочу, а я хочу Сабру, – Эснат пожал плечами. – Таких мужчин как я, женщины не замечают, это ясно с первого взгляда. Я не обольщаюсь.

– Ну, не так уж…

– Ты добр, Песчаный Тигр, – он подал плечами, широкие рукава бурнуса опустились и скрыли руки. – Такая красавица как Сабра, меня не заметит пока я не найду способ заставить ее взглянуть на меня. Деньгами ее не покоришь, она и сама богата, и мне нужна помощь. Мне нужно заставить ее заметить меня, увидеть то, что я могу предложить, – Эснат посмотрел за мое левое плечо. – Меч, – сказал он, – даст мне преимущество. Слухи о нем наполнили весь Искандар, каждый танзир мечтает заполучить его и тебя. И если я найму человека, который носит этот меч… – Эснат радостно улыбнулся, – Сабра обратит на меня внимание.

Мужчины делали и большее ради меньшего.

– А ты все рассчитал, – вдруг понял я. – Ты использовал Эламайн как приманку. Ты был уверен, что я прибегу к ней, и ты купишь мою службу прежде чем кто-то другой успеет сделать мне предложение.

– Я научился наносить удары первым, – кивнул Эснат, – поступать неожиданно. У меня есть чутье… на магические мечи.

– Ты не мог почувствовать этот меч.

– Конечно я не в этом смысле, – рассудительно согласился он. – Я привык быть настороже… Так ты принимаешь мое предложение?

Он предлагал мне привычную работу, хотя вместо меча у меня была одержимая яватма, которую я не хотел брать в руки. Танцую я отлично и часто нарочно затягиваю танец, наслаждаясь каждым движением, хотя мог бы выиграть почти мгновенно. Если я не буду призывать яватму и быстро выбью противника из круга, я получу огромные деньги.

Но мне нравился Эснат и я покачал головой.

– Я все понял, но ты предлагаешь слишком много.

Эснат внимательно посмотрел на меня.

– Ты считаешь, что не стоишь этих денег?

Я пожал плечами.

– Дело не в том, сколько я стою. Просто ты предлагаешь слишком много, а я не хочу разорить тебя. Что тогда останется для Сабры?

Эснат ухмыльнулся.

– Выигрывая в одном, проигрываешь в другом.

Аиды, смешно. Но если он так думал…

– Хорошо, – согласился я. – Я принимаю твои условия. Ты своего добился.

Эснат счастливо улыбнулся.

– Я пошлю вызов. Танец через два дня.

Разговор был окончен. Я повернулся, чтобы уйти.

Голос Эсната остановил меня:

– А как тебе приманка?

Я не потрудился обернуться.

– Спроси у Эламайн, – бросил я через плечо.

11

Прогулка по многолюдному базару Искандара вселила в меня чувство тревоги. В аллеях и на улицах по-прежнему толкались люди, но ощущение было другим. Что-то изменилось.

Сначала, пробиваясь сквозь толпу, сборища у лотков и оживленно беседующие группы, я решил, что народу стало еще больше и в этом причина моего беспокойства, но пробившись к центру города понял, что дело было не в количестве, а в настроении. Я почти ощущал переполнявшие людей переживания: предвкушение, нетерпение, усталость от ожидания. Я растерянно осмотрел и понял, что пропустил.

Из города ушли племена. Еще вчера все было не так. Люди пустыни ходили по улицам и занимались тем же, чем и остальные Южане: смотрели, разговаривали, покупали. Но теперь племен не было.

– Что-то мне это не нравится, – пробормотал я, проталкиваясь к дому Алрика.

Рядом кто-то заговорил об Оракуле, сомневаясь в его божественности, собеседник не согласился, разгорелся спор. Я не стал задерживаться, чтобы узнать кто кого убедил.

Кто-то обсуждал джихади и перемены, обещанные Югу, говорили, что мессия сможет объединить Южные племена, а потом превратить песок в траву.

Я шел и качал головой – верят же люди в такую чушь.

Выбравшись наконец с базара, я отправился к Дел, чтобы рассказать ей об Эснате и предстоящем танце. Но в доме Алрика Дел не оказалось.

Увидев меня, Лена оторвалась от котла и мисок.

– Недавно приходили какие-то люди. Искали тебя.

– Кто такие?

– Сказали, что они от танзира Хаджиба. Он хочет нанять тебя.

Я покачал головой.

– Не знаю такого.

Лена внимательно посмотрела на меня и тихо добавила:

– Они сказали, что их хозяин слышал о мече…

Началось. Всем нужна была сила.

– Где Дел?

– Пошла к кругам. У нее там танец.

Предчувствие возникло сразу и полоснуло как нож.

– Она обещала дождаться меня.

– Этого она не говорила, – ухмыльнулась Лена. – Она сказала, что возможно еще будет здесь.

Я хмуро покосился на нее и пожаловался:

– Это нечестно. Женщины всегда друг друга защищают.

– Эламайн тоже? – уточнила Лена с ехидной улыбочкой на губах.

Я прищурился.

– Она тебе рассказала об Эламайн?

– Немного, – улыбка Лены не изменилась. – Но я и сама встречала подобных женщин.

У меня уже не было времени ни на Эламайн, ни на подобных женщин.

– Ладно, это ерунда… – и тут мне пришло на ум такое, что я перешел на крик: – Аиды, она бы этого не сделала! А может сделала? А? – я уставился на жену Алрика. – Она бы не бросила вызов Аджани не предупредив меня?

Лена обернулась и спросила:

– А почему бы тебе не сходить и не проверить?

Но ответа она не услышала, потому что я уже бежал по улице.

Он высокий. У него светлые волосы. Я его никогда не видел.

Аиды, баска… ты сказала, что не будешь… не с ним – он недостоин круга… ты сама говорила, что он недостоин танца… ты обещала этого не делать…

А может у нее танец не с Аджани?

Только бы не с Аджани.

Как всегда, она собрала толпу. Как и следовало ожидать, большинство зрителей были танцорами мечей, среди которых мелькали танзиры и простые люди, Южане и несколько Северян.

Не дразни его, баска… Заканчивай быстрее.

Все внутренности скрутились в узел. Ладони чесались, требуя меча. Глаза хотели закрыться, но я не позволил им этого сделать. Я заставил себя смотреть.

Он не был мастером танца, но двигался неплохо. Хотя в его ударах не было должной собранности – они были широкими и открытыми – руки у него были сильными и он мог причинить ей вред, если бы случайно прорвался сквозь защиту. Правда в этом я сомневался: Дел таких случайностей не допускает.

Поторопись, баска. Я облизнул сухие губы и почувствовал, как пот стекает по рукам и спине. Ну баска, пожалуйста.

Я снова вспомнил Стаал-Уста, круг, танец, который нам пришлось танцевать перед вока, на глазах у дочери Дел. Тогда все желали мне поражения.

Кроме женщины, которая делила со мной круг.

Тогда я не чувствовал себя беспомощным. Использованным – да. Обманутым – конечно. Но не беспомощным. Я был уверен, что Дел никогда не дойдет до убийства. Так же как и я сам. И мы сдержали себя, потому что убить пытались не мы – вырвалась яватма, изнывающая от жажды, требующая крови.

А теперь я был беспомощен. Я стоял в толпе, наблюдая за танцем Дел, и испытывал только страх. Я не думал ни о ее мастерстве, ни о гибких движениях, ни о безупречных ударах. Я боялся.

Неужели теперь я буду так мучиться каждый танец Дел?

Кто-то подошел и сказал мне в ухо:

– А хорошо я обучил баску.

Я не обернулся, мне это было не нужно. Я узнал дребезжащий голос, знакомую надменность.

– Она сама себя обучила, Аббу. С помощью Стаал-Уста.

– И тебя, полагаю, – Аббу заулыбался под моим резким взглядом. – Ну что ж, отрицая твое мастерство, я усомнился бы в своем, мы ведь учились у одного шодо.

Я снова повернулся к кругу. К Дел вернулись быстрота, гибкость, легкость. Ее удары были короткими и уверенными, но она не пыталась убить противника.

Я нахмурился.

– Значит это не Аджани?

Удивленный Аббу посмотрел на человека в круге.

– Аджани? Нет, это не он. Этого я не знаю.

Я резко повернулся к нему.

– Ты знаком с ним?

– С Аджани? Да. Он бывает по обе стороны Границы, – Аббу пожал плечами. – Человек многих талантов.

Я застыл. «Человек многих талантов» – где-то я уже слышал эту фразу. Она была как-то связана с джихади. Оракул говорил, что…

Но это могло и подождать.

– Он здесь? Аджани?

– Может и здесь, – Аббу пожал плечами.

Я совсем забыл о танце.

– Аббу, он здесь? В Искандаре?

Аббу Бенсир посмотрел мне в глаза и понял, что я говорил серьезно.

– Может быть, – повторил он. – Я его еще не видел, но это не значит, что его здесь нет… Но и не значит, что он здесь.

– Но ты бы узнал его, если бы увидел?

Аббу нахмурился.

– Да. Я же сказал тебе, что знаком с ним.

– Как он выглядит?

– Он Северянин. Блондин. Голубые глаза… Он даже выше тебя и мощнее. Думаю, немного старше, хотя моложе меня, – Аббу ухмыльнулся. – Хочешь пригласить его танцевать? Он не танцор меча.

– Я знаю, кто он, – отрезал я, мрачно наблюдая за Дел.

Аббу тоже вспомнил о танце.

– Если я увижу его, я скажу, что ты его ищешь… Все, она выиграла. И никакого позора в этом нет.

Клинки зазвенели в последний раз. Северянин, открывший защиту, был вытеснен из круга, а значит проиграл танец. Он стоял у разорванной линии и в полном изумлении смотрел на Дел…

Которая, как всегда, вела себя сдержанно, не выражая радости от своей победы.

Мое облегчение было почти осязаемо.

– Мне он не нужен, – сказал я, – и ничего ему не говори.

Аббу задумался.

– Старые счеты?

Танец кончился и теперь я мог уделить все внимание Аббу.

– Я же сказал: хватит об этом.

Аббу задумчиво потер перебитую переносицу.

– Я плохо знаю этого Северянина, – сказал он. – Пару раз встречались, вот и все.

Уточнение Аббу меня не интересовало. Даже если он врал, они с Аджани были друзьями и Аббу собирался доложить ему о нашем разговоре, предупреждение не могло спасти Аджани. Мы с Дел все равно найдем его.

Дел спокойно вытирала меч, а меня вдруг прорвало.

– Вот как бы ты назвал человека, – начал я, – который нападает на мирные караваны и убивает беззащитных людей, оставляя в живых только тех, кого с выгодой можно продать в рабство. Похищает Северных детей, потому что они еще не могут сопротивляться и цена на Южных рынках рабов на них выше.

Аббу внимательно посмотрел на Дел. Бездонные темные глаза скрывали все его мысли. Он долго молчал, а потом заговорил безразличным голосом:

– Как бы я назвал ЕГО, не имеет значения. Важно как назвать ее.

– И как, Аббу? – насторожился я.

– Она – танцор меча, – хрипло сказал он и скрылся в толпе.

Я повернулся, собираясь подойти к Дел, но меня остановила рука, опустившаяся мне на плечо.

– Песчаный Тигр! – радостно закричал обладатель руки. – А я и не знал, что у тебя есть сын. Почему ты мне ничего не сказал? И такой прекрасный рассказчик – мальчик просто рожден быть скалдом.

Рыжие волосы, голубые глаза, висячие усы.

– Рашад, – тупо произнес я и тут до меня дошло. – Где он?

Рашад показал большим пальцем.

– В той кантине. Как раз сейчас поглощен рассказом о своем отце, величайшем танцоре меча Юга… Я, конечно, не стал спорить, мальчик так гордится тобой, но он мог бы вспомнить, что ты на Юге не один. Есть еще я и, в конце концов, Аббу Бенсир…

– …и конечно твоя мать, – вмешался я и быстро нашел глазами Дел. Она все еще неторопливо вытирала меч. – В той кантине говоришь? Ну, думаю пора мне встретиться со своим сынком, – я вдохнул побольше воздуха и заорал: – Дел!

Она услышала меня, повернулась и прошла через круг. Дел раскраснелась, а светлые волосы на висках слиплись от пота, но больше ничто не выдавало ее усталости.

– В чем дело? – спросила она очень тихо, чтобы я понял, как надрывался.

У меня не было времени на выяснение отношений.

– Пошли. Рашад говорит, чтобы этот дурак, который шляется и заявляет всем, что он мой сын, в той кантине, – я махнул рукой в соответствующем направлении.

Дел проследила за моим жестом.

– Иди вперед, – предложила она. – Я тебя догоню как только получу выигрыш.

– А это не может подождать?

– Когда выигрываешь ты, почему-то не может.

Рашад подарил Дел сияющую улыбку.

– Выиграла танец, да? Такая хрупкая девочка?

Дел, которая была не очень хрупкой, знала, к чему вел Рашад, но поскольку он ей нравился – не спрашивайте меня что она в нем нашла – она была меньше чем обычно настроена на спор.

– Я выиграла, – согласилась она. – Может и ты со мной потанцуешь?

Синие глаза Рашада расширились.

– Против тебя? Никогда! Не прощу себе, если переломаю эти нежные кости.

Дел показала ему зубы.

– Кости у меня очень крепкие, – сообщила она.

– Кости обсудите в другое время, – вмешался я. – Вы идете со мной?

– Нет, – сказала Дел. – По-моему, мы договорились. Иди вперед. Я догоню.

Рашад сделал величественный жест.

– А я покажу ей дорогу.

Аиды, пусть делают что хотят. Я пошел на встречу с сыном.

Кантина была маленькой. Она находилась на окраине города, а значит владелец ее вряд ли был богатым человеком. К сгнившим балкам были привязаны одеяла, в тени которых посетители могли выпить.

Я остановился у двери, выискивая моего сына.

Темные волосы, голубые глаза, лет девятнадцать или двадцать. Судя по лошади, плохо ездит верхом. Не носит меч, вместо него пользуется языком, да еще так, что до добра это не доведет.

Не так уж много примет, но я думал, что этого должно хватить, учитывая, что в кантине сидело всего несколько человек.

Стульев не было. По комнате были расставлены второпях сбитые табуретки и скамьи. В самом центре кантины, на табуретке, спиной к двери – до добра эта привычка не доведет – сидел мужчина. Новые посетители кантины его не интересовали. Вокруг него собрались благодарные слушатели, и он увлекся собственным рассказом.

Голос был молодой, с акцентом. Парень наслаждался вниманием окружающих.

– …и вот так я тоже убил огромную кошку, совсем как мой отец, Песчаный Тигр – ЕГО, конечно, все вы знаете – и я отметил свою победу, вырвав у кошки когти и сделав из них ожерелье, – рука потянулась к шее и чем-то коротко позвенела. – Это была впечатляющая и очень символичная встреча огромной кошки и детеныша Песчаного Тигра – по крови – и когда я наконец-то увижусь с отцом, я с гордостью покажу ему когти и расскажу о своем подвиге. Он тоже будет горд.

Слушатели закивали как один: конечно Песчаный Тигр будет горд.

Только гордости я не испытывал. А был я… был… Аиды, не знаю, что я переживал. Я сам не мог в себе разобраться.

– Конечно, – добавил парень, – мне не подпортили лицо, как ему.

Люди засмеялись.

И это мой сын? Я задумался. Мог ли я породить этот рот?

Я медленно пошел вперед и, не произнося не слова, остановился за спиной парня. Видел я только темно-каштановые волосы до плеч, ярко-зеленый бурнус и подвижные изящные руки. Он тоже загорел, но солнце отметило его по-другому, кожа была светлее чем моя. И чужой акцент, странно коверкающий Южные слова.

Чего ждать?

Я постарался вдохнуть поглубже.

– Там, откуда я пришел, – спокойно начал я, – человек не объявляет кого-то своим отцом если в этом не уверен.

Он начал поворачиваться на табуретке и я увидел молодое, открытое лицо.

– А я уверен… Я – сын Песчаного Тигра, – темные глаза внезапно расширились – он узнал, хотя и поздно.

– Уверен? – уточнил я.

Парень поднялся простым, гибким движением, начала которого я даже не уловил.

– А ты знаешь, – закричал он, – сколько я этого ждал?

Я большой и сильный, меня трудно сбить с ног, особенно если бьет человек гораздо слабее меня, но за мной стояла табуретка и когда его кулак врезался в мою челюсть, я сделал шаг назад, чтобы удержать равновесие, и наткнулся на табуретку.

Упал я красиво и унизительно.

На глазах у Дел.

Я сел, поправил ножны с перевязью и выругался. Не обращая внимания на оживившуюся публику, я огляделся в поисках парня, но тот уже успел сбежать, а Дел по-прежнему стояла у двери.

Появление Дел дало мне одно преимущество: теперь все пялились на нее, а не на меня.

– Отцовство, – прокомментировала она, – иногда болезненно.

Я поднялся, выпутав ноги из табуретки, и отпихнул шаткое сооружение в сторону.

– Этот врун… он не мой сын… Он просто обманщик! – я хмуро посмотрел на Дел. – ТЫ видела, кто он!

– Да, – согласилась Дел.

– Я его убью, – пообещал я.

– Убьешь собственного сына? – удивился один из присутствующих.

Я свирепо уставился на него.

– Он не мой сын. Он даже не Южанин.

Мужчина пожал плечами.

– Ты тоже не похож на Южанина, – он тут же поправился. – Может только наполовину, или на четверть. Но ты не настоящий Южанин. В тебе много разных кровей намешано.

Не знаю почему, но я обиделся. Обычно моя внешность или мнение окружающих обо мне меня не заботят. На мастерство танцора меча не влияет место рождения или его происхождение. Танцевал я отлично и выигрывал: за выигрыш мне и платили.

Я свирепо уставился на собеседника.

– По крайней мере я здесь вырос. Пенджа – мой дом. А этот мальчишка – чужак. Он врет, наживается на моей славе, использует мое имя, чтобы привлечь к себе внимание.

Южанин пожал плечами.

– Ничего странного в этом нет.

Ничего странного. Ничего странного. Ну я ему устрою «ничего странного».

– Тигр, – спокойно позвала Дел, – стоит ли из-за этого ввязываться в драку?

Нет. Не здесь. И не с этим Южанином. Мне нужен был Кот Беллин.

– Шишка, – с отвращением пробормотал я и вышел из кантины.

12

– Ты злишься на него? Или ты разочарован? – спокойно спросила Дел.

Мы сидели в старой комнате рассыпавшегося дома, временно ставшего кантиной. Крыша дома давно обвалилась и комнату освещала полная луна. Нормальных столов в кантине не было и то, на чем мы сидели табуретками я бы тоже не назвал – кто-то в спешке сбил доски и притащил всякий хлам, чтобы было на что сесть и куда поставить акиви. В похожей кантине я нашел Беллина.

Выдававшего себя за моего сына.

А я точно знал, что он врет. Хотя я и мог иметь сына его возраста, вряд ли им был Беллин. Да и не думаю, что хотя бы одна женщина с которой я спал, могла утверждать, что Песчаный Тигр – отец ее ребенка. Если у Песчаного Тигра был детеныш, бродивший по Югу, он и представления не имел, кто зачал его.

Он ничего не знал о своем отце.

Я вздохнул.

– Не знаю.

Дел слабо улыбнулась.

– Тебя это беспокоит, да? Ты уже начал задумываться, каково это, иметь сына… представил, что почувствуешь, увидев собственное бессмертие

– ведь человек продолжает жить в ребенке, – Дел пожала плечом, избегая моего взгляда. – Я пережила все это, увидев Калле, но я была готова к встрече, я знала, что у меня есть дочь. У тебя все по-другому.

По-другому. Можно и так сказать.

Я снова вздохнул, сделал глоток и поставил чашку на стол. Огненного вкуса акиви я не почувствовал – мысли мои были заняты другим.

– Зря он это сделал, баска. Так врать нельзя. Если ему очень хотелось прославиться – стать шишкой – он мог бы найти другой способ, а не пользоваться чьим-то именем.

– Или воспользоваться чьим-то именем, главное чтобы не твоим.

Я начал злиться.

– Я всего в жизни добивался сам… – резко бросил я, – и я не позволю никому пользоваться моим именем. И уж конечно не этому вруну.

– Может у него была причина.

– Этот чужеземный клещ делает все, что ему в голову придет не задумываясь, помнишь? – раздраженно рявкнул я. – Ему нужна слава. И для начала он решил позаимствовать мою.

– У тебя ее более чем достаточно, мог бы и поделиться, – сухо заметила Дел.

– Дело не в этом. Дело в том, что он разъезжает по Югу и в аиды знает сколько уже месяцев рассказывает аиды знают скольким людям что он мой сын,

– я понял, что давно сорвался на крик и постарался успокоиться. – Мне это не нравится.

Дел глотнула вина.

– Если найдешь его, сам ему об этом сообщишь.

– Я его найду, – пообещал я. – Он от меня не спрячется.

Губы Дел слегка изогнулись.

– Кажется за последние несколько недель он сильно облегчил тебе задачу. Но вряд ли ты его снова найдешь, если он сам не захочет встретиться с тобой.

– Я его найду, – упрямо повторил я.

– Ну, Песчаный Тигр, – закричал кто-то от двери, – я слышал, что через день ты танцуешь.

Я посмотрел: к нашему столу шел Рашад.

– Об этом уже знает весь Искандар?

Значит Эснат не терял времени и успел сообщить о своей любви.

Рыжеволосый Рашад ухмыльнулся.

– Конечно весь. Кто же откажется посмотреть на танец Песчаного Тигра,

– Рашад сел на пол и прислонился к осыпавшейся стене. Покрытая веснушками рука жестом потребовала акиви.

– Я думаю поставить.

Я пожал плечами.

– Пока ставить не на что… У меня нет противника.

Рашад широко улыбнулся и в тени рыжих усов блеснули белые зубы.

– А может я соглашусь.

Я даже не моргнул.

– Твоей матери это не понравилось бы.

– Почему?

– Матерям обычно не нравится смотреть как их дети проигрывают.

– Ха! – Рашад и раньше играл в эту игру. – Я бы на твоем месте не был так уверен в выигрыше, Песчаный Тигр… Ходят слухи, что ты уже не тот танцор меча, каким был когда-то.

Я сделал умеренный глоток и спокойно поинтересовался:

– Неужели?

Рашад дождался кувшина акиви, плеснул немного в чашку и только тогда продолжил:

– Конечно. Об этом весь Искандар знает. По слухам Песчаный Тигр не танцевал уже много месяцев. Он потерял скорость, силу… он уже не тот. Из-за раны, я слышал… порез еще не зажил.

Я лицемерно улыбнулся.

– Ты разговаривал с Аббу. И что еще хуже, ты ему поверил.

– Но ты же знаешь Аббу Бенсира, – пожал плечами Рашад. – В общем-то он стал таким из-за танца здесь, – Рашад выразительно постучал по голове.

– Ты знаешь, что он пережил.

– Пусть Аббу говорит, что хочет, – я выпил еще акиви. – Мы с тобой прекрасно знаем, что такое слухи. Сколько раз мы слышали как стар и медлителен кто-то – или как молод и не обучен – и обнаруживали, что ошибались? – я ухмыльнулся, показав такие же белые как у него зубы. – Похоже кто-то – Аббу Бенсир может быть? – хочет, чтобы ставки были для него повыгоднее.

Рашад с готовностью кивнул.

– И может ему это удастся – я бы тоже не назвал тебя здоровым, – он многозначительно ухмыльнулся. – Да, я знаю, что такое слухи… Например столько говорят об Оракуле и джихади…

Я вздохнул.

– Что нового?

– Говорят, что этот Оракул покажется здесь в ближайшие дни. Завтра или послезавтра.

– Это давно обещают.

– Утверждают, что все решится за три дня, – Рашад выпил акиви. – Думаю, все это ерунда, хотя, конечно, на наших кошельках это отразится.

– Почему? – удивилась Дел. – Какое Оракул – или джихади – имеет отношение к деньгам?

– Похоже будет война, – Рашад прислонился к стене и начал расчесывать усы пальцами. – Разве вы не заметили перемен? Все племена здесь, а воинов нет… говорят, что все соплеменники собрались в предгорьях встречать этого Оракула, а потом они собираются привести его в Искандар и здесь он назовет джихади.

Я задумчиво кивнул.

– Да, я заметил как все изменилось. Танзиры нанимают танцоров.

– И убийц, – добавил Рашад и мельком показал зубы. – Я никогда этим не занимался, но и мне предлагали.

– И кто предлагал? – насторожился я.

– Какой-то танзир просил меня помочь прикончить Оракула, – Рашад махнул рукой. – Говорил он, конечно, не напрямик, но смысл разговора был в этом.

Я протер глаза – они слезились от песка.

– Я подозревал, что может дойти до этого. Танзиры не позволят ему жить… особенно если из-за этого так волнуются воины. Его попытаются убить прежде чем он успеет причинить большой вред.

Дел неодобрительно покачала головой.

– Но это приведет к войне.

– Может и будет несколько драк… – Рашад равнодушно пожал плечами, – но если Оракула с ними не будет, племена ни за что не объединятся. Они закончат междоусобицей.

– И победой танзиров, – согласился я. – Значит танзиры нанимают танцоров мечей, чтобы расширить свою охрану на случай нападения племен.

– Похоже на то, – Рашад еще выпил. – Но я не убийца. Я сказал людям танзира, что готов наняться танцевать, а не убивать святого пророка. Это их не заинтересовало, поэтому работы у меня до сих пор нет.

Дел посмотрела на меня.

– А у тебя работа есть, – напомнила она.

– Я нанялся ТАНЦЕВАТЬ, – отрезал я. – Поверь, баска, чего я точно не сделаю, так это не ввяжусь в священную войну или в побоище. Я готов рисковать собою в круге – поскольку в общем-то это не риск, – это я добавил для Рашада. – Но я не наймусь никого убивать. И тем более Оракула.