Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Психоисторический кризис

ModernLib.Net / Научная фантастика / Кингсбери Дональд / Психоисторический кризис - Чтение (стр. 20)
Автор: Кингсбери Дональд
Жанр: Научная фантастика

 

 


Выйдя из-под древних сводов, мальчик оказался в хорошо ухоженном парке, разбитом вдоль извилистой речки. Там ему то и дело встречались студенты, но заговаривать с ними Эрон не стал. Неподалеку робот-садовник обрабатывал клумбу. На каждом дереве висела табличка с именами тех, кто его посадил. Один из великанов с мощным стволом и густой кроной помнил, судя по надписи, еще времена Междуцарствия. Эрон забрался на самую его вершину, чтобы лучше рассмотреть окрестности. Он сразу узнал дворец, откуда мэры Дальнего управляли своими звездными владениями, — дворец был похож на свои исторические изображения, хотя и далеко не столь величествен, как на картинке. Теперь его окружало много других зданий, в том числе и более высоких.

Спрыгнув с дерева, мальчик мысленно перескочил в еще более древнюю эпоху. Теперь он был имперским десантником, сброшенным из космоса на гравитационном парашюте, и атаковал Севинну, захваченную мятежниками. Перебив всех воображаемых врагов, он с аппетитом пообедал в переполненном бистро, внушая ужас окружающим своей воинской мощью. Незаметно промелькнули столетия, и в отель Эрон уже возвращался, демобилизовавшись из флота — загадочный пришелец с далеких звезд, о которых никто никогда даже не слышал.

На следующее утро Эрон отправился записываться в школу. Но это оказалось не так-то просто. Он все время попадал не туда, и его посылали из одного места в другое, заставляя бегать вверх и вниз по многочисленным лестницам. При этом все были очень вежливы, а машины — даже вежливее, чем люди. Через час он окончательно выбился из сил и начал подозревать, что опять ищет левый наноманипулятор, а из решеток вентиляции ему ухмыляются злобные снарки. Наконец он решился обратиться за советом к одному из студентов: это был высокий тощий парень, рассеянный взгляд которого, как показалось Эрону, исключал всякую вероятность его участия в бюрократическом заговоре.

— Ага, новенький! — ухмыльнувшись, потер руки парень. — Запутался? Пойдем-ка со мной! Это, брат, университет, а университеты нисколько не изменились с тех пор, как первые гомо сапиенсы избрали в джунглях первого профессора. Меня зовут Жайки, а полностью — Жак Потрошитель.

Они прошли через лужайку и оказались возле старинного здания. Двери в нем были простые, без всякой автоматики, а в холле — никаких признаков левитатора. Подниматься пришлось пешком по винтовой лестнице. Пройдя дальше по коридору, они остановились у двери, в центре которой красовалась зверского вида карикатурная физиономия. Пристально посмотрев в глаза тощему Потрошителю, чудище произнесло хриплым голосом:

— Проходи, друг!

Замок щелкнул, отпираясь, но саму дверь Жаку пришлось открыть вручную.

— Есть кто дома? — завопил он, входя в прихожую. — Я нашел нам нового соседа. Он еще не записался! Мы спасены!

От чего они были спасены, Эрон не понял. Новый товарищ провел его в уютную гостиную. На кушетке дремала какая-то девица. Через полуоткрытую дверь была видна кухня, из которой выглядывало чье-то любопытное лицо, а из другой двери, за которой, по-видимому, находилась спальня-кабинет, показался еще один студент — настоящий гигант. Все они были заметно старше Эрона. Девушка открыла глаза, потянулась и, внимательно оглядев мальчика с головы до ног, повернулась к Жаку.

— Откуда ты знаешь, что его еще не зачислили?

— Я же сказал — я поймал его, когда он еще не записался!

— Последний наш сосед был просто наказанием, — объяснил гигант. — Мы полгода мучились, прежде чем удалось его выжить. Рад познакомиться — я Малыш!

— А почему ты так уверен, что твой маленький друг окажется лучше, чем тот? — не унималась занудная девица.

Но у Жака на все был готов ответ.

— Он запутался и растерялся, значит, поддается обучению!

— Последний путался постоянно, и при этом никакому обучению не поддавался! — пожаловался голос из кухни. — Все время бросал грязную посуду, прятал еду и ел под одеялом!

— И оставлял крошки на ковре! — добавила девушка.

— И слушал жуткую музыку! — включился Жак в общий хор.

— Мне еще нужно записываться? — жалобно спросил Эрон.

Он совсем растерялся.

— Эй, погоди! Сначала мы тебя поселим. — Жак распахнул одну из дверей, выходивших в гостиную. — Вот твоя комната. Погляди, как здесь чисто! Мы вчетвером вылизывали ее всю прошлую вахту. Старайся, чтобы она оставалась такой, и мы будем просто обожать тебя!

Эрон заглянул в комнату. Настоящая монашеская келья: в его комнате дома, на Агандере, поместился бы десяток таких. Там помещалась кровать, высокий шкаф и кресло. Информационный пульт выглядел вполне пристойно: четыре больших экрана, широкий стол, ниша для голограмм… Если все это подключено к хорошему архиву, жить вполне можно. Единственным предметом роскоши в комнате являлся ковер с изысканно-причудливым рисунком, лежащий на полу. Судя по степени изношенности, ковру не было и двухсот лет. Но куда здесь поставить книги? Эрон поискал глазами меблировщик, чтобы сделать несколько полок.

— Ищешь роботов-помощников? Здесь их нет.

— Нет, я ищу место, куда поставить книги.

— Книги?! — Жак высунул голову в гостиную. — Марра! У нас еще один псих! Он собирает книги!

Марра немедленно спрыгнула с кушетки и с любопытством просунула голову в дверь из-под плеча Жака.

— Где? — Она улыбнулась Эрону. — Я тебя уже люблю — с этими тупицами так скучно! Не унывай, я знаю, где достать полку для книг!

— Эй, ведите его сюда! — раздался голос из кухни. — Я покажу ему, как убираться на кухне. Кстати, я Бари, главный домовой!

— Это все позже, сейчас мне надо его зарегистрировать. — Жак включил информационную панель и копался в файлах. — Какой у тебя приемный номер?

— 14791—1261, — произнес Эрон.

Компьютер услышал, и цифры сразу появились на экране. Затем высветилось окошко с персональными данными, взглянув на которые, Жак вытаращил глаза и воскликнул:

— Эрон! Зачем тебе регистрироваться? Ты уже месяц как зачислен! — Его пальцы забегали по клавишам. — Я просто-напросто быстренько введу твой адрес — этот адрес, и все! Ого! Плата за обучение внесена на восемь лет вперед! Особая категория! Так ты богач, да? Значит, сегодня кормишь нас обедом! Шутка; богатые — тоже люди, мы понимаем.

Марра опять просунула голову в комнату и уставилась на Эрона.

— Особая категория, надо же!

— А что это такое? — поинтересовался Эрон.

— Если ты богатый, то администрация просто берет деньги и позволяет тебе делать все, что хочешь! — пояснил Жак.

Марра не могла прийти в себя от удивления.

— Сколько же тебе лет?

— Двенадцать.

Эрон побоялся начинать новую жизнь с вранья, тем более что всем и так было очевидно, что он самый маленький.

— И уже плейбой, надо же! — продолжала удивляться Марра.

— Она завидует, — улыбнулся Жак. — Ее взяли на стипендию, а денег у школы — раз-два и обчелся. Поэтому ей приходится работать как проклятой, чтобы не вылететь из школы. А у тебя проблемы совсем другие: если не будешь делать вообще ничего, никто даже не почешется! — Он опять взглянул на экран. — Твой куратор — Рейнстоун. Я бы посоветовал явиться к нему прямо сейчас.

— А как назначить встречу?

— С этим старым чудаком? Забудь! Главное — его застать. Пошли, я тебя провожу. Захватим с собой кусок хлеба, и я буду бросать по дороге крошки, чтобы ты нашел дорогу назад. Если, конечно, он не пустит тебя самого на пирожки!

Они шли долго, окольной дорогой, так как Жаку еще нужно было зайти в лабораторию. Там он долго беседовал с каким-то профессором. Эрон ничего не понимал, и даже пам не смог ему ничем помочь: в памяти просто не было таких слов. Разговаривая, Жак и профессор писали на доске какие-то многоэтажные формулы, по-разному их расцвечивая и добавляя стрелки и символы. Доска, надо же! Эрон видел такую последний раз в детском саду, когда учился пользоваться памом. Кроме того, эта была еще и неисправна — стирать написанное приходилось вручную.

Наконец Жак кивнул:

— Хорошо, я подумаю над этим, а теперь мне надо бежать. — Он провел Эрона сквозь еще один лабиринт зданий, дворов и коридоров, остановившись возле ряда массивных дверей под стрельчатыми арками, ведущих, по-видимому, в офисы. — Тебе сюда, — показал он тощей рукой на первую дверь. — А я пошел, не хватало еще, чтобы он меня увидел!

Эрон подождал, пока электронная система опознает и впустит его. Однако ничего подобного не произошло. Тогда он попробовал постучать, хотя и не был уверен, что звук будет слышен сквозь такую толстую дверь. Но если за дверью и был кто-нибудь, то он не торопился отвечать. Наконец дверь распахнулась. На пороге стоял старик лет ста сорока — ста пятидесяти и удивленно рассматривал гостя.

— Ну? — подняв косматые брови, произнес он.

— Мне сказали, что вы мой новый куратор, — робко произнес Эрон.

Ему совсем не понравился тон этого «ну».

Но старик уже направился назад к креслу, за которым, по-видимому, до этого сидел.

— Присылают тут всяких детей… Как твое имя? — спросил он, не поворачиваясь к Эрону.

Эрон не ответил — он не мог прийти в себя от изумления. Все пространство офиса — не менее чем тридцать метров в глубину — было уставлено шкафами, полными книг. Вот это да! С этим человеком стоит подружиться!

— Как тебя зовут, парень? — раздраженно повторил старик.

Эрон протянул ему свои документы:

— Эрон Оуза, сэр.

Даже не взглянув на бумаги, Рейнстоун положил их на стол. Он смотрел на экран, где, в ответ на имя, произнесенное мальчиком, появилась информация. Прочитав ее, он кисло поджал губы.

Похоже, подружиться с ним будет непросто!

—  Опаздываешь! Ты зачислен еще месяц назад.

— Я прибыл только вчера ночью, сэр. С другой планеты.

— Ну и что? Опоздание есть опоздание! И вдобавок еще — особая категория!

— Это плохо, сэр? — предпринял Эрон робкую попытку защититься.

— Конечно, плохо! Прощелыги в финансовом отделе больше думают о деньгах, чем о хороших студентах! М-м… так… Принят без вступительных экзаменов. И никаких школьных аттестатов. — Его колючий взгляд впился в Эрона. — Это может значить только одно — тебя выкидывали изо всех школ, которые ты удостоил своим присутствием! — Он хищно улыбнулся, живо напомнив Эрону крокодила из зоопарка на Агандере. — Тебя очень красочно восхваляет некто Мурек Капор, о котором нам, увы, ничего не известно. Возможно, он служит у твоего папаши дворником… Особая категория означает, что я не имею права наказывать тебя — ни за ошибки, ни за лень. Ну да, конечно, деньги решают все! Так что наказаний не будет — по крайней мере в присутствии начальства… Нельзя наказывать! — повторил он с возмущением. — Вот ведь история!

Все это время Эрон стоял навытяжку и молчал — как привык стоять, когда отец делал ему выговор. Но тут не выдержал:

— Даже если я украду у вас книгу или пущу вам лягушек в постель?

— Ну знаешь, граждане Дальнего никогда не были рабами правил — особенно если дело касается лягушек в постели! Книги — другое дело, их можешь воровать сколько хочешь. Боюсь, это было худшей из причуд моей юности! Хотя, пожалуй, тебя вряд ли заинтересуют мои книги. В твоем «резюме» весьма красноречиво говорится про твои математические амбиции, так ведь?

Он ехидно усмехнулся.

— А что, математики не интересуются книгами? Я очень ими интересуюсь! Я обожаю книги! У меня их целых четыре! Правда, одна из них, возможно, подделка, но ее-то я взял задаром…

— Фантастика! У тебя их целых четыре! — саркастически воскликнул Рейнстоун. — Наверняка какие-нибудь комиксы! Мои книги — это поэзия! Тысячи лет поэзии! Стихи, сочиненные императорами и рабами, примитивные саги первых столетий звездной экспансии, доимперские героические поэмы, изысканные придворные стихи, народные баллады — все! У меня представлены даже отсталые культуры с изолированных дальних звезд! Здесь находится, — обвел он рукой полки, — поэтический срез души всего человечества! И никаких комиксов, бульварных романов и математики!

— А у вас есть поэмы императора Арума Спокойного? Он завоевал Ульмат в пятьдесят седьмом столетии.

— Ты имеешь в виду ваше пятьдесят седьмое, по дурацкой новой системе? По поэтическому календарю это будет… семьсот седьмой век! Так, посмотрим, Арум Спокойный… да-да, припоминаю! Тот чудак, которого убила собственная мать. Ты, наверное, сам из Ульмата, если хотя бы слышал о нем. У меня есть первое издание его поэм, с автографом! — Рейнстоун улыбнулся, на этот раз уже не так по-крокодильи. Он несколько раз нажал на пульт — среди шкафов что-то резко щелкнуло. — Давай ее сюда!

Эрон оглянулся и увидел небольшую книгу, стоящую по стойке «смирно» перед строем своих собратьев на полке. Сначала он не понял, кто должен принести ее, но, не заметив ни одного робота, сходил за книгой сам. Он никогда не видел такой красивой обложки, а страницы были с золотым обрезом! Не осмелившись даже раскрыть такое сокровище, он благоговейно вложил книгу в костлявые руки Рейнстоуна. Тот вздохнул, нежно погладил ее и передал обратно мальчику.

— Держи, она твоя. Это как бы взятка, чтобы ты не забывал приходить ко мне отчитываться о своей работе.

— Что вы, сэр! Я не могу…

— Почему? Ты что, не хочешь работать ? Тебе и в самом деле хочется быть разгильдяем все эти восемь лет? Бери! Бери, говорю! Куда мне их девать — все равно пропадут, когда я умру. Никому они больше не нужны! Ни одна библиотека не возьмет — разве что у них не окажется виртуальной копии…

— Но ведь она с золотым обрезом и с автографом самого императора!

Рейнстоун презрительно скривился.

— Ну, да, это первое издание. Но написал ее император, и поэтому тираж был не меньше миллиарда! А автограф и печать стоят не менее чем на сотне миллионов экземпляров, и ставил их не сам император, а робот — тот же, что подписывал за него обращения и указы.

Эрон приоткрыл книгу и заглянул внутрь. Там было оглавление, в котором он сразу заметил «Ночи Агандера». Название было напечатано древним риигелийским шрифтом. Он просто не мог отказаться от такой книги. Да что там, он воровать бы пошел ради нее! Его новый руководитель знал толк во взятках! Рейнстоун продолжал ворчать:

— Математика, да… Из Азинии вышло немало хороших математиков. Вот, например, Кар Кантрел — он сделал крупную работу по локальной фазовой переброске заряда — но это было очень давно. В этой области сейчас почти нет продвижения, но я-то, в общем, не специалист… Я всего лишь поэт, школьная достопримечательность, и мне приходится вести всех студентов особой категории, потому что все остальные от них отказываются. Полагаю, ты интересуешься прикладной математикой, как и все? Не везет мне… В чистой математике еще есть какая-то поэзия, но никак не в прикладной! По крайней мере я ее не вижу. Так чем бы ты хотел заниматься? Физикой, конечно?

— Психоисторией! — гордо поднял голову Эрон.

Рейнстоун озадаченно кашлянул.

— А с какой стати тогда ты выбрал школу на Дальнем? Если ты хоть сколько-нибудь помнишь историю, то должен знать, что Дальний никогда не блистал в психоистории. Да ее здесь просто не выносили! Мы вечно носились с откровениями Основателя, прикрывались ими, как шелковыми мантиями и подкреплялись верой в их истинность — но в то же самое время до дрожи в коленках боялись, что когда-нибудь этими самыми мантиями нас удушат во сне и сделают послушными машинами, выполняющими психоисторические алгоритмы. Мы избегали психоистории как чумы! Если бы какой-нибудь гражданин Дальнего затеял изучать психоисторию, мэр тут же бросил бы его в самое глубокое подземелье, а ключ проглотил! И ты приезжаешь сюда изучать психоисторию! Ты что, паренек, спятил?

— Мне рекомендовали… — робко объяснил Эрон.

— Ну ладно, несколько хороших математиков у нас есть. Старики уже, правда, но еще кое-что могут. Иди сюда, я дам тебе несколько рекомендательных писем. Тебе придется работать. Я тебя серьезно предупреждаю: если хочешь, чтобы Братство тебя заметило, тебе придется работать очень усердно! Причем в основном самому. От нас ты вряд ли научишься психоистории. Но хороший математический фундамент мы тебе обеспечим. И еще тебе не повредит всерьез заняться историей. Вот письмо для кафедры истории.

— А вы можете определить по книге, настоящая она или нет?

— Мне в высшей степени наплевать, настоящая книга или нет! Мне важно, как человек владеет словом! А теперь я занят. Я был занят, когда ты явился, и занят сейчас. Но я жду, что ты зайдешь ко мне не позже, чем через пятнадцать вахт. Если не дождусь, то буду очень сердиться!

— Вы и так сердитесь.

— Бывает хуже!

Рейнстоун протянул ему письма и значок, который должны были носить все новички.

Зажав под мышкой книгу и письма, Эрон вприпрыжку побежал в столовую, напевая про себя. Он набрал полный поднос еды и устроился за свободным столиком. Одиночество совершенно не тяготило его, он даже не скучал по Муреку и Немии, и уж тем более — по этим идиотам из глатимовской команды. Он любил быть один.

К столику подсел какой-то человек с подносом, на котором стояла единственная тарелка с пудингом. Он был еще довольно молод — слегка за шестьдесят, но для студента уже староват. Хотя, с другой стороны, студенты бывают разные… Этот был явно очень разговорчив и искал компании.

— Вижу, мы с вами братья по крови, — сразу начал он, произнося слова со странным акцентом. — Отличное сочетание: старику вроде меня будет кстати ваша юная энергия, а мой жизненный опыт поможет вам побыстрее здесь освоиться.

Человек был хорошо одет, но по одежде было невозможно определить, кто он, если не считать значка нового студента, такого же, как и у Эрона. Последовала неловкая пауза.

— А что вы будете изучать? — вежливо спросил наконец Эрон.

— Я археолог.

— Мне еще рано быть археологом — для этого надо прожить подольше.

Человек временно сосредоточился на пудинге.

— Мы с женой устраиваем сегодня вечеринку для новых студентов. Вы тоже приглашены. Все там и перезнакомимся. Ведь в ближайший месяц все мы будем слишком заняты, чтобы собираться вместе. Все будет скромно, не беспокойтесь, только коктейли и закуска.

Он вручил Эрону затейливо украшенное приглашение — шикарный адрес, отель «Хобер»! — доел свой пудинг и откланялся.

Облегченно вздохнув, Эрон принялся поглощать имперскую поэзию вперемешку с рисом и соусом, стараясь не испачкать книгу. Через пять поэм, понять которые удалось с большим трудом, его мысли вернулись к вечеринке. Отказываться не хотелось — он так долго не был ни на чем подобном! Можно даже напиться пьяным! Отец, правда, говорил, что спиртные напитки мешают росту, но Эрон решил, что каким-нибудь сантиметром вполне может пожертвовать.

Он вернулся в свою новую квартиру. Марра гордо продемонстрировала ему полку, которую она нашла, и пришла в полный восторг от новой книги. Потом Эрон остался один. Ему не очень нравилась спартанская обстановка комнаты: слишком все функционально и строго, никаких украшений. Хорошо бы обзавестись чем-нибудь ярким и оригинальным. Он опять обвел глазами стены в поисках пульта меблировщика — ничего! Где же он спрятан? Ни на одну из известных голосовых команд хитрый меблировщик отзываться не захотел. Эрон решил обыскать комнату более тщательно. Ерзая на коленях под кроватью, он вдруг почувствовал себя идиотом. Ничего! Но будь он проклят, если пойдет спрашивать — еще подумают, что он никогда не видел робота! Что же тут у них на Дальнем за нестандартная автоматика? Эрон в раздражении даже топнул ногой. Попробуем еще раз! Но после очередного тщательного обыска его начал охватывать ужас. Эта комната вообще не роботизирована, просто коробка с четырьмя стенами! Значит, придется обходиться той мебелью, которая есть…

В отчаянии Эрон плюхнулся на кровать. Так что, это его единственная кровать? К тому же она неудобная! Он ощупал стальные трубы спинки в поисках кнопок управления. Что? Кровать тоже не хотела изменяться — она умела лишь стоять на полу на своих дурацких стальных ножках. Он даже не сможет превратить ее в кресло, если ему понадобится больше места! Таким же оказался и шкаф — он мог только хранить вещи.

Совершенно ошарашенный, Эрон молча сидел на кровати, пока, к счастью, не вспомнил о вечеринке. Одевался он с удовольствием. Дорожный репликатор сделал отличный костюм, который должен был подойти к здешнему стилю. А если не подойдет, не беда — пусть равняются на него! Эрон приветливо улыбнулся Марре и с облегчением покинул свою новоприобретенную тюремную камеру.

Отель «Хобер», расположенный в центре города, поразил Эрона своей высотой. Здесь он казался еще выше, чем вчера, с дерева, когда его нижние этажи заслонял дворец мэра. Эрон вошел и стал карабкаться по лестницам, выглядывая в окна. Отсюда была видна вся площадь Знания — вплоть до Мавзолея Основателя. Пользуясь указаниями, которые он скачал в пам с карточки-приглашения, Эрон довольно быстро разобрался в лабиринтах отеля и нашел нужную комнату. Дверь была приоткрыта. Вечеринка оказалась даже меньше, чем он ожидал — еды больше, чем людей. Шоколад, вот здорово! Дальний, видно, по-прежнему отлично снабжался, несмотря на упадок политического влияния. И масса выпивки, это хорошо. Бутылка армазина и настоящий ликер с Ордириса. Эрон угощался деликатесами и чувствовал себя одиноким и никому ненужным. Как можно чувствовать себя уютно на вечеринке без верного бластера! А что толку в бластере при таких законах об оружии!

Хозяйка, жена пожилого студента, заметила смущение мальчика, наполнила его бокал и постаралась развлечь. Ей нравилось задавать вопросы, а ему — пить. Особенно армазин! Они уселись рядышком на банкетке и продолжили беседу. Эрон чувствовал себя настоящим мужчиной — в первый раз после того, как соблазнил Немию. Хозяйка, впрочем, сохраняла некоторую дистанцию, рассказывая о своей шестилетней дочери — Отарии с моря Молчания. Эрон отвечал на все вопросы, ничего о себе не скрывая, — даже присочинил кое-что.

Старый студент вышел, обещав вскоре вернуться, но отсутствовал долго — когда он вновь появился, Эрон уже почти успел допить свой армазин. В костюме ярмарочного шарлатана в разноцветную клетку и завитом парике хозяин привлекал всеобщее внимание. Театральным жестом он достал из широкого кружевного рукава искрящийся бриллиантами нефритовый артефакт, который таинственным образом потушил свет в комнате, и изумленные гости оказались в центре сияющей небесной сферы, усыпанной звездами. Молодежь пораскрывала рты.

— Узнайте ваши судьбы, дамы и господа! — воскликнул хозяин под звуки фанфар. — Мне нужна только дата рождения, называйте! Ну, кто самый смелый?

Его взгляд пробежал по лицам гостей в поисках жертвы.

— Второй час третьего февруана 80362 года по-террански, — раздался вдруг слегка заплетающийся голос.

Рот Эрона был набит шоколадом, а рука лежала на колене хозяйки. Но он все-таки узнал Яйцо Короны! Пораженный более других гостей, он даже почти протрезвел. Пам начал лихорадочно приводить в порядок биологический мозг. А ведь вечеринка не простая! Ведь это то самое вожделенное Яйцо, которое содержало координаты Зурна значит, его сюда заманили с какой-то целью. Все не так просто, как казалось. Неужели ловушка?

— М-м-м, — озадаченно протянул астролог, услышав дату по древнему календарю. — Это дата вашего рождения? Я не уверен, что смогу правильно перевести цифры.

Эрон, шатаясь, подошел к нему.

— Дайте мне, я покажу!

Он попытался отнять Яйцо у шарлатана, но тот крепко вцепился в него обеими руками.

— А что, вам уже приходилось видеть такие раньше? — спросил Джама, который, впрочем, уже знал ответ.

— Там, откуда я прибыл, — похвастался Эрон, — таких яиц с бриллиантами — как собак нерезаных! — Он протянул руку. — Ну пожалуйста, я сразу отдам, обещаю!

Шарлатан с неохотой отдал свое сокровище представителю молодого поколения. Немия уже успела дать Эрону несколько уроков гадания, и ему не терпелось продемонстрировать свои успехи. Но прежде его пальцы потихоньку набрали некое слово — имя звезды, которое ему не положено было знать. О том, что он его знает, не подозревала даже Немия. Однако с его опытом шпионства Эрону не составило никакого труда выведать все и об убежище для медового месяца, и о многих других тайнах.

Набрав 3 У Р Н Л, его пальцы подождали лишь долю секунды, пока звездное поле не начало сдвигаться, а потом резко нажали на сброс. Самого начала движения звезд было достаточно, чтобы сделать нужный вывод — звезда в каталоге была, в противном случае появилось бы сообщение об ошибке.

Немия убьет меня, если узнает, что я угодил в ловушку, — подумал Эрон, сожалея, что так много выпил.

Быстрыми ловкими нажатиями пальцев он ввел факторы, преобразующие терранские даты в имперские.

— Знаете, что происходит при этом преобразовании? — торжественно спросил он у аудитории. — Галактические координаты приводятся от выдуманного имперского Центра к абсолютному центру вселенной! — Бархатно-черная небесная сфера заполнилась новыми созвездиями. — А теперь смотрите, что будет, если я вернусь от современности к самому началу времен!

Звезды стали расползаться в разных направлениях, каждая со своей скоростью, и вскоре вокруг них появились Большая Медведица, Южный Крест, Кассиопея, Пегас, Орион, Водолей, Волопас, Дева, Стрелец и другие созвездия, которых никто из собравшихся не знал. Жестом руки подготовив аудиторию к тому, что сейчас произойдет что-то неожиданное, Эрон молча ждал. И вот на черном небе появилась точка света, которая стала быстро разгораться, увеличиваясь в размерах, пока ее сияние не озарило все вокруг, так что даже обозначились контуры мебели.

— Мы прибыли в начало координат «ноль, ноль, ноль» и время «ноль» — центр вселенной и начало времени! Вы видите Вифлеемскую звезду в тот момент, когда терранцы спасли Галактику для всех нас! — Эрон поклонился. — Я тоже родился под этой звездой — это моя судьба и мое предназначение!

У него мелькнула мысль спрятать Яйцо за пазуху и улизнуть, но шансов уйти, конечно же, не было, так что драгоценную игрушку пришлось отдать. Затем Эрон начал медленно двигаться к двери, в то время как пам намечал возможные пути отступления. Оказавшись на пороге и уверившись, что никто его не преследует и он спокойно уйдет, мальчик остановился.

— Вы из полиции? — спросил он хозяев, убедившись, что никто не подслушивает.

Женщина улыбнулась. Похоже, командовала здесь она.

— Мы беспокоились о том же самом. Но к счастью, я быстро поняла, что вы не шпион. Скажите своим друзьям, что мы готовы встретиться с ними. Мы не имеем понятия, кто они, но знаем, кем они не являются, и для начала это уже хорошо.

Эрон развернулся и пустился наутек.

XXV

КЛАД МУЧЕНИКОВ

ГОД 14791-й

Фрагмент текста Яни-Хотла, недавно расшифрованный археологом Белуки, позволяет нам предположить, что первым человеком, который стартовал с Первоначальной планеты, долетел до соседней и ступил на нее, был некто Нил Хальмструн, но мы не знаем и никогда не узнаем, к примеру, сколько волосу него было под мышками, потому что эта информация к настоящему времени уже безнадежно растворилась среди квантовых неопределенностей множества возможных «вчера», ни одно из которых не может быть, в соответствии с законами физики, признано «единственно верным прошлым». Единственное точно вычисляемое прошлое так же не имеет смысла, как и абсолютная система отсчета.

Гусеница, сидящая на листе дерева, может спуститься к основанию ствола, руководствуясь весьма простым набором инструкций, однако, чтобы подняться обратно и найти тот самый лист, ей будет совершенно недостаточно исполнить те же инструкции в обратном порядке. Процесс обращения требует больше информации, чем следует из простой симметрии времени.

Даже идеально симметричная по времени физика не описывает обращения процессов без сохранения информации. Я охотно приспособлю психоисторию к реконструкции прошлого, причем с любой степенью разрешения, если вы подарите мне один дополнительный инструмент. Чтобы точно сформулировать граничные условия для моих уравнений в применении к заданной проблеме, необходимо уметь ответить на следующий вопрос: если дан прямоугольный треугольник с катетами, равными в точности десяти планковым длинам, то как можно точно вычислить длину гипотенузы? Ответ: никак — неопределенность длины гипотенузы есть мера информации, коей у нас нет, и которую бесполезно выпрашивать у матери-природы, которая выбрасывает весь этот мелкий мусор во время домашней уборки.

Из «Пятой речи» Основателя перед группой Сорока Шести в Имперском университете, Светлый Разум, 12061 год г.э.

Они уже устроились в своем номере и обсуждали, каким способом лучше установить связь с торговцем древностями, когда деликатный шепоток пама возвестил Немии, что ее ждет персональная капсула. Она сразу решила, что это мать, и была несколько раздражена, так как пришлось идти в спальню и вскрывать послание втайне от Хиранимуса. Однако, как оказалось, письмо было от Эрона. Как только пам принял текст, и капсула самоуничтожилась, у Немии перед глазами возникли следующие строчки:

Немия, я знаю, что не должен обращаться к тебе, но я попал в ловушку и подумал, что ты должна знать. Меня пригласили на вечеринку для новичков — вот адрес — и там один чудаковатый старик вдруг достал одно из твоих Яиц Короны. Я проверил, есть ли там данные о Зурнле, и оказалось, что есть, но я был на виду, перед зрителями, и был вынужден работать пальцами так быстро, что не смог прочитать координаты — извини. Потом я сбежал. Это важно? Твой сама-знаешь-кто.

Немия вернулась к Хиранимусу встревоженная и транслировала ему письмо. Скоджил прочитал и рассерженно повернулся к ней.

— Он не должен был ничего знать про Зурнл! Ничего! Это ты ему рассказала?

— И не думала!

Хиранимус сжал кулаки:

— Мерзкий маленький шпион! Он шпионит за всеми. И надо сказать, это у него неплохо получается. Ну что ж, это немного спутало наши карты — они уже знают, кто мы. И тут Эрон ни при чем, просто они работают куда профессиональней, чем я думал. Отлично работают!

— Сыщики Братства! Ну что, бежим?

— Нет, это не может быть полиция — она не так изворотлива. — Он рассмеялся. — Методы полиции — моя специальность! Если бы Братство знало, где находится Зурнл, то не стало бы возиться с нами. Они давно уже были бы там! Кроме того, у Братства денег сколько угодно, а у этих людей — нет.


  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, 21, 22, 23, 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 32, 33, 34, 35, 36, 37, 38, 39, 40, 41, 42, 43